Летние приключения⁠⁠

День первый.

Решил испробовать одну систему в ставках.

Ходил в контору, чтобы пополнить счёт. По пути купил пива и шаурмы. Поиграл в доту (очень плохо). Пополнив счёт, начал играть, параллельно зыря какой-то сериал. Сделал +360. Жизнь прекрасна!

День второй.

Утро. Продолжал играть-работать.

Всё проиграл. Эта система – туфта! Огорчает то, что я был заморочен ей почти неделю (играл понарошку), пиздец. Мой бюджет сильно пострадал, придётся экономить. Решено: буду экономить на еде. С горя забухал. Играл в доту, сожрал бич и уснул.

Третий день.

С утра было тяжело (похмелье). Весь день играл в доту.

Четвёртый день.

Приехал друган, мы с ним играли в доту и бухали пиво.

Пятый день.

Играл в доту, бухал пиво.

Шестой день.

Утром почитал Данте.

Забухал. Бухал пиво и играл в доту.

Седьмой день.

Позвонил Батя. Состоялся неприятный разговор:

- Какие у тебя планы на жизнь?

- Хочу стать писателем.

- Они же «того», КУ-КУ, дурачками становятся, и люди от них отворачиваются.

- Бать, ты щас описал себя в запое, точь-в-точь.

Он бросил трубку.

Я болел с похмелья, потом выпил пива и снова стал пьяный. Негодую и причитаю: «Алкоголь это самое страшное зло на свете, еще сиги».

Восьмой день.

Утром опять болел с похмелья. Не пил. Устроил перерыв.

Параллельно играл в Доту, тоже, наверное, такое же зло, как и бухло с сигами.

Девятый день.

Бухал водку в одну каску, моментами спал.

Десятый день.

Утром было очень плохо, пил воду – блевал, пил молоко – блевал. Сходил в душ, выпил молока с хлебом и сладко спал. Удалил нахуй ДОТУ! Она, сука, во всём виновата! Весь день болел, а вечером установил доту и играл. Дота – зло.

ХЗ какой день, где я бля, что я ЭЭЭ???!!!

Утро просыпаюсь, как контуженный.

Я остепенился. Что происходит? Где все? Что я творю? Крыша едет, дом стоит, вот что со мной случилось.

На сайте знакомств я списался с женщиной, лет тридцати. Она позвала меня гулять. Я согласился.

Мы встречаемся недалеко от набережной. От неё разит спиртным, и она смотрит на меня, как на сосиску в тесте.

Для 30 лет она прекрасно выглядит, совсем как девочка. Тонкое, жесткое тело, длинные худые пальцы, вытянутое лицо. Волосы жидкие, светло-рыжие. Глаза зелёные. На ней джинсовка и длинная юбка из лёгкой ткани, светло-голубого цвета, а на ногах истоптанные босоножки. Была у неё особая примета - это запах, духи. Едкие до блювоты. Моему носу было тяжко.

На мне ветровка, которой семь лет, кроссовкам стока же, а у джинс вообще юбилей, скоро стукнет 10 лет. Главное, что трусы и носки на мне всегда чистые, и сам я чист, это важнее всего.

- Чем ты занимаешься целыми днями? - спрашивает она.

- Играю...

- Весь день?

- Сбился со счёту, какой уже день.

- А как же работа?

- Я вахтёр. А ты?

- А я кондуктор.

- По какому поводу бухаешь?

- Достал меня один человек.

- Муж?

- Пока ещё нет! Мы живём вместе с его мамой.

- Что не так?

- Он не ебет меня!

- Аяяяй! Как он отмазывается?

- Говорит, что болеет.

- Вот, вылечится и выебет тебя хорошенько.

- Он уже три недели болеет и не ласкает меня. Я изменила ему один раз.

- С его мамой?

- А ты, Петросян. С водителем автобуса, на котором работаю.

Впереди шли два, щегольски одетых, парня с большими бородами. Они знакомились с девушками, вроде с виду удачно.

- Ненавижу бородатых! - с отвращением говорит Аня.

- Всего-то борода. Что не так?

- Они такие выебистые.

- В каком месте? Эти спокойные и дружелюбные…

Не успел я договорить, как она убежала к ним.

Подошла, что-то показала, что-то сказала и бегом обратно ко мне.

- Что ты сделала?

- Да, так...

Парни подходят к нам.

- Это был плохой поступок, - говорит один.

- Мужики, я ваще не в курсах. Скажите, что она сделала? - спрашиваю я у них.

- Подходит к нам, даёт этот гандон и говорит: "чтоб вы больше не размножались".

- Серьезно?

Они стоят, молчат.

- Перепила она, неадекват... Хуйню сказала... Бывает, женщины…

Аня отвернулась от нас и пила коктейль из банки.

Парни ушли, гондон оставили мне.

- Анюта, больше не убегай от меня и не заёбывай на чужих дядей.

Мгновение спустя она предлагает:

- А давай творить херню?

- Типа того, что ты щас сделала?

- Ага!

Мы берём ещё коктейлей в банках, они быстро вставляют и приятны на вкус, кисло-сладкие. И думаем, чё бы вытворить.

- Давай отпиздим кого-нибудь!?

- Угомонись, демон. Давай без жести. У людей итак забот хватает. Ещё идеи есть?

Мы сидим на скамейке возле памятника какому-то дядьке, и пушки с ядрами рядом с ним. Я закидываю её ноги на свои ноги и запускаю руку под юбку. Медленно веду пальцами от колена по бедру до трусиков. Хуй готов разорвать старые джинсы. Звереныш сильно оголодал за время задротства.

Неожиданно она хватает мою руку.

- Насри на пушку! - говорит она зловеще.

- Не буду!

- Тогда и у нас ничего не будет!

- Ты, совсем, ебанутая?

Я стою над ней, а она снизу смотрит на меня, водя указательным пальцем по нижней губе, оголяя при этом десна. Зубы у неё красивые, ровные, это я люблю.

- Ладно! Ты только отвернись, пожалуйста.

Эх, и не везёт же этому памятнику: то пушку разломают, чтоб якобы замурованную бутылку водку найти, то ядра спиздят (они железобетонные), то табличку бронзовую украдут, которую потом сплавят, сдадут и пропьют.

Теперь я. Бля. Я срать-то даже не хочу. Залажу, значит, на пушку. Стоять на ней неудобно, упаду ещё в своё же гавно. Ебаная жизнь. Как-то пристроившись, сильно упираясь ногами, я спускаю штаны. Анюта засмеялась.

- Чё, правда, насрешь?

- Да ну тебя, дура.

Я надеваю штаны и слезаю с пушки.

Зато она посмеялась до слёз.

Дальше мы идём. Шлёп-шлёп. Выходим к реке. Набережная на стадии ремонта. Всюду валяются кирпичи, блоки, тротуарная плитка, арматурины. Аня забегает на большую кучу песка, стелет под попу газеты и садится на них. Положив узкий подбородок на коленки, она вздыхает.

- Скоро рассвет.

Я сажусь рядом. Влажный песок липнет к рукам и одежде. Мы смотрим в небо и слушаем ветер.

Я поворачиваю её голову к себе, она плачет. Ну, ебаная жизнь.

- Всё в порядке! - говорит она так невинно и как врежется в мои десны.

Языки наши сплетаются, как змеи в гнезде. Она вся горячая, словно головешка. От неё даже исходит пар на фоне восхода.

Я валю её на спину. Она глубоко и протяжно дышит всем телом и начинает постанывать.

- Гандон! Не забудь! - слетает слово с её влажных и распухших губ.

Чтоб Я больше не размножались...