Культ пяти теней (рабочее название)⁠⁠

Первая глава:

часть 1 - http://pikabu.ru/story/kult_pyati_teney_rabochee_nazvanie_43...

часть 2 - http://pikabu.ru/story/kult_pyati_teney_rabochee_nazvanie_43...

Глава вторая.

Если выехать через южные ворота Ариды, пробраться через многочисленные улицы внешнего города, и, оказавшись на аридийском тракте, свернуть к медленно текущим водам Номада, а затем долго следовать вдоль его течения, далеко на восток, в сторону Карнийских гор, то через несколько дней можно увидеть на горизонте башни Негона. Этот город, младший брат Ариды, знаменит своими шелковыми плантациями, красным деревом, добываемым в окрестных лесах, и самыми большими винодельнями в империи. Теплый климат и короткая бесснежная зима сделали Негон любимым местом отдыха всей титулованной знати Релата – вокруг него с давних пор возводили свои особняки и замки богатейшие дворянские семейства, имперские чиновники, министры и генералы. По этой причине город иногда называли в народе второй столицей империи. Хотя ни размерами, ни наличием большого количества государственных зданий и учреждений Негон не отличался. Просто здесь, как и в Ариде, проживало немало власть имущих людей, вершащих судьбы всего Релата, а порой ненадолго заезжали даже коронованные особы.

Чуть южнее города, на обширном плоском холме, в гордом одиночестве возвышался большой богатый особняк. Он представлял собой несколько зданий, соединенных воздушными и наземными переходами в единое целое. Самое высокое, центральное здание, было шести этажей в высоту. Прямо перед ним была организована небольшая площадь, с многоярусным фонтаном посередине, от которой ответвлялась аккуратная аллея, обсаженная с двух сторон обильно цветущими декоративными деревцами. Аллея упиралась в позолоченные широкие ворота, за которыми превращалась в качественно мощеную разноцветным камнем дорогу, спускающуюся с холма в сторону Негона и вливающуюся прямиком в аридийский тракт. В дождливый день, когда вода смывала с этой дороги нанесенную с обочин пыль, следы лошадиных копыт и тележных колес, можно было заметить, что разноцветные камни, уложенные в полотно, лежат не как попало, а образуют замысловатую вязь. Понять, что к чему, можно было, забравшись повыше, на какое-нибудь близлежащее дерево, или поднявшись на крышу самого высокого здания особняка. Тогда, сверху, становилось видно, что на всей протяженности дороги, ведущей к тракту, из камней выложен многократно повторяющийся герб семейства Кернферов.

Сам особняк был окружен роскошным садом, в котором росли всевозможные декоративные, фруктовые, экзотические деревья, цветущие кусты и кустарнички, лианы, плющи, розы, лилии и еще многое другое. По саду разбегались многочисленные тропинки, тропки, дорожки, то и дело выводящие на укромные полянки, оборудованные питьевыми фонтанчиками и удобными скамейками, утопающими в сочной зелени листьев. Сад полнился живностью – здесь водились ручные белки с рыжими пушистыми хвостами, разнообразные яркие птицы, беспрестанно выводящие свои трели, восседая на ветках деревьев, огромные бабочки, способные размахом своих разноцветных крыльев накрыть ладно взрослого мужчины.

Обычно этот особняк пустовал – в нем обитала лишь прислуга, необходимая для того, чтобы следить за порядком внутри зданий и ухаживать за садом. Но в этом году обычай был нарушен. Вся основная ветвь рода Кернферов прибыла в свою резиденцию в первый день лета, и, несмотря на то, что с тех пор прошел уже почти месяц, не собиралась никуда уезжать. Даже эрцгерцог Мирас Кернфер, наследник императорского престола, не спешил покидать свою скромную обитель и возвращаться в столицу, где у него, наверняка, имелось огромное количество важных дел. По такому случаю в родовом гнезде было многолюдно – обитатели столицы не представляли жизни без ежедневных светских приемов, пышных празднеств и гуляний.

Каждый вечер к особняку подъезжали десятки раззолоченных, обшитых дорогими шелками и бархатом карет и повозок, из которых выходили, выпрыгивали, а иногда вываливались благородные дворяне всех мастей и возрастов. Большинство были местными, проживающими в Негоне, но заезжали и представители аридийской аристократии. Мирас Кернфер проводил много времени в беседах с главами богатейших и влиятельнейших семей, обсуждая насущные проблемы, улыбался, отпускал остроумные шутки, а некоторые поговаривали, что кое-кому даже подмигивал. Его сын, маркграф Лариан Кернфер, совсем молодой еще парень, обязательно присутствовал на каждой встрече, вставлял по ходу беседы умные замечания, и поражал гостей своими безупречными манерами. Обе дочери лорда, четырнадцатилетняя Лиза и шестнадцатилетняя Анетта, непременно держались на виду у высокопоставленных гостей, облаченные в непомерно дорогие, и, как кому-то казалось, весьма откровенные наряды. Главы дворянских родов все чаще подводили к ним своих младших неженатых сыновей, и рассыпались в похвалах и комплиментах, как в сторону девушек, так и в сторону своих отпрысков. Молодые дамы сдержанно принимали их лесть, и, одарив ослепительными улыбками, тут же уходили, чтобы завести разговор о погоде с какой-нибудь благородной гостьей.

В ходе каждого светского приема состоялся ужин, на котором подавались самые изысканные и роскошные деликатесы и закуски. Чтобы их приготовить, еще ранним утром из Негона в особняк начинали вереницей тянуться повозки и телеги, груженные бочками с дорогим вином, живыми цыплятами, куропатками и прочей птицей, свежайшим отборным мясом и морепродуктами, превосходными овощами и фруктами, первосортной мукой и редкими специями. На ужинах произносились торжественные тосты и прочувствованные речи, играла музыка, и запускались фейерверки. Не стоит сомневаться, что каждый, хоть сколько-нибудь известный дворянский род, желал быть приглашенным на подобное мероприятие.

Днем же, когда до вечера было еще далеко, а утренние заботы были разрешены, благородные обитатели особняка отдыхали, не ожидая никаких гостей. Вся, более или менее просвещенная аристократия Негона знала это, и не дерзала беспокоить Кернферов до самого заката. Тем удивительней казалась небогатая карета с простым кожаным верхом, свернувшая с тракта на дорогу, ведущую к особняку.

Это был вполне рядовой транспорт, каким часто пользовались зажиточные жители империи, богатые ремесленники или купцы средней руки. Подобную карету можно было нанять на любом почтовом пункте, не платя лишних денег за чрезмерно украшенный кузов или породистых лошадей в упряжке. У нее не было подножки на задках, на которой могли бы ехать слуги, а возница восседал на узенькой скамейке, где не было места второму седоку, каковым в богатых каретах обычно являлся хорошо вооруженный телохранитель. Внутри этот простой транспорт так же не отличался роскошью. Там было довольно тесно, поместиться в такой карете могли не более четырех человек среднего роста, да и тем пришлось бы стукаться коленями. Что уж говорить о жестких сиденьях и узких дверцах, доставлявших большие неудобства при входе и выходе из транспорта.

Угрюмый извозчик уверенно правил прямиком к особняку, видимо не задумываясь о том, что его могут сейчас жестко обругать, осадить и развернуть восвояси. Кузов кареты размеренно покачивался, шумели колеса, копыта пары черных коней отбивали замысловатую чечетку о вымощенную камнем дорогу. Путь пролегал вверх по склону и вел напрямую к плотно затворенным в это время суток позолоченным воротам. У этих ворот, конечно же, стояла стража и это были не обыкновенные городские стражники, одетые в подержанную казенную броню и вооруженные видавшим виды оружием. Въезд в особняк охраняли солдаты личной гвардии эрцгерцога Кернфера, облаченные в узорчатые доспехи, сжимающие рукояти хороших мечей и опирающиеся на древки первоклассных алебард, серебристо сверкающих лезвиями на солнце. В особняке, во время пребывания в оном верховного лорда, находилось, по меньшей мере, три сотни таких гвардейцев, а каждый офицер имел достаточно жесткие инструкции насчет гостей.

За несколько минут до того, как карета свернула на дорогу, ведущую к особняку, к воротам подбежал маленький измученный паж. Он был одет в пыльную зеленую ливрею, некогда белые, а теперь серые от грязи штаны и неопределенного цвета башмаки. Запыхаясь и пошатываясь от усталости, мальчик приблизился к воротам. Он очень спешил. В руках паж нес конверт из хорошей белой бумаги, обернутый плотной вощеной кожей и запечатанный огромной восковой печатью. Гвардейцы у ворот смерили мальчишку в ливрее безразличными взглядами. Он не был похож на местных оборванцев, которые иногда прибегали поглазеть на особняк и охранявших его солдат. К тому же паж протягивал вперед руку с зажатым в ней письмом, которое выглядело весьма серьезно. В конце концов, один из гвардейцев потянулся к стойке ворот и потянул за хитро спрятанный шнурок. Где-то неподалеку раздался звон колокольчика.

Через минуту к воротам подошел лейтенант гвардии. Облаченный в позолоченный доспех, с тяжелым пистолетом на поясе и богато украшенным клинком, он представлял собой внушительное зрелище. Маленький паж непроизвольно сжался при виде офицера, но, помня о своей миссии, подошел ближе к воротам и просунул письмо сквозь решетку. Лейтенант неторопливо взял обтянутый кожей конверт и всмотрелся в изображенный на печати герб. Он был без шлема, поэтому паж отчетливо разглядел, как брови офицера на долю секунды изогнулись в неподдельном удивлении. Лейтенант еще раз бросил взгляд на мальчишку в ливрее, и, сжав письмо в руке, направился прямо ко входу в центральное здание особняка. Паж, выполнивший порученное ему задание, отошел в сторону от дороги, и устало уселся прямо в траву, опершись спиной о ствол растущей поблизости яблони.

Вскоре на дороге показалась карета. Завидев ее паж вскочил на ноги и ловко запрыгнул на узкую ступеньку рядом с дверцей кузова. Стража уже открывала ворота. Возница, не осаживая лошадей, ловко проехал между не полностью распахнувшихся створок, и покатил по широкой аллее к площади перед особняком.

На пороге странных гостей уже ожидал дворецкий. Или, если говорить точнее, главный дворецкий. Человек в расшитом золотом наряде, шею которого украшало ожерелье из самых настоящих драгоценных камней, а на каждой руке было надето по три дорогих перстня, не был дворянином. Но не всякий дворянин выдержал бы тот спокойный, величественный взгляд, которым он окинул подъехавшую к входу в особняк карету. Дверца кузова отворилась и оттуда, первым делом, на землю спрыгнул доверенный слуга, тут же вставший на колени и подставляющий свою спину следующему за ним человеку. Сквозь узкий проем с трудом протиснулся широкоплечий высокий мужчина, одетый в кожаную куртку, скрывающую под собой кольчугу мелкого плетения, и, вдобавок, вооруженный до зубов. Он не преминул наступить на спину слуге, хотя та была подставлена не для него. Выбравшись наружу, верзила внимательно огляделся вокруг и встал чуть сбоку от дверцы, готовый в любую секунду заслонить последнего выходящего из кареты человека.

Следом за громилой на свежий воздух выбрался богато одетый, седой сухопарый мужчина. Издали он мог бы сойти за старика, но расстояние нагло обманывало глаз внимательного наблюдателя. Стоило подойти к мужчине поближе, как иллюзия старости развеивалась. Среднего роста, подтянутый, с прямой спиной, этот человек взирал на окружающий мир с таким выражением, будто все вокруг принадлежало исключительно ему. Доверенный слуга уже обмахивал замшевые, с сапфировыми пряжками сапоги своего хозяина от воображаемой дорожной пыли.

Дворецкий, все это время недвижно стоявший на вершине широкой лестницы, ведущей ко входу в здание, неспешно спустился вниз и поклонился. Правда, сделал это не в пояс, как полагалось, а лишь слегка согнув спину. Седой аристократ брезгливо поморщился, но промолчал.

- Ваша светлость, его светлость эрцгерцог ожидает вас в обеденном зале. – проговорил дворецкий без какого бы то ни было подобострастия в голосе. – Если вашей светлости будет угодно, я провожу вас к моему господину.

Таинственный гость чуть заметно кивнул и двинулся следом за дворецким. Вооруженный верзила собирался последовать за ним, но был остановлен мимолетным жестом руки. Услуги телохранителя требовались в дороге, здесь же его присутствие было лишним, и он остался у кареты, вместе со слугой, пажом и возницей.

Внутри особняк выглядел еще богаче, чем казался снаружи. Полы были устланы бесценными коврами из Атаюна, изготовленными из шерсти редких горных коз. При каждом шаге они мягко пружинили под ногами. На стенах комнат и коридоров висели бесчисленные картины в золотых рамах и драгоценные гобелены, сотканные из превосходного местного шелка. Вдоль стен рядами стояли декоративные тумбы из красного дерева, увенчанные искусно расписанными вазами, стеклянными графинами и кувшинами тонкой работы, композициями из хрусталя, золота и драгоценных камней. Белоснежный потолок то и дело перетекал в огромные мозаики, изображающие сцены древних битв, церемонии коронации великих правителей Релата и многочисленные церковные образы, посвященные Рассвету и Великой Ночи. Все эти, разнородные на первый взгляд произведения искусства, были расположены внутри здания в какой-то дикой гармонии, которую по началу, не вдумываясь, можно было принять за обыкновенную безвкусицу. Но стоило провести среди этого роскошного хаоса всего пару минут, и глаз непроизвольно начинал замечать самые непредсказуемые сочетания. Ковры, картины, мозаики, гобелены, декоративные конструкции дополняли друг друга, так же, как раскаленная лава, стекающая по склону вулкана, дополняет собой буйную зелень джунглей.

Седой аристократ украдкой оглядывался кругом, пока они с дворецким шествовали по многочисленным комнатам, коридорам и переходам. То, что он видел вокруг себя, непроизвольно вызывало у него одобрительную улыбку. Приехавший на простецкой карете, он, тем не менее, обладал таким же богатством, как и обитающий в этом особняке эрцгерцог Кернфер. У него, несомненно, тоже был сходный дворец, где-нибудь на юге империи, или, что вполне возможно - даже несколько дворцов. Однако, даже он не мог удержаться от одобрительного качания головой при виде варварского, но невероятно красивого сочетания произведений искусства, наполнявших особняк.

Очередной длинный коридор вывел нежданного гостя и дворецкого в обширный зал, примечательный тем, что внешняя его стена была полностью занята огромным окном, простершимся от края до края и от пола до потолка. Под потолком комнаты висели две гигантских хрустальных люстры, в дальнем ее конце виднелся большой камин, в котором сейчас, по случаю летней жары, стояли вазы с цветами. В центре помещения, занимая почти половину свободного пространства, располагался длинный тяжелый стол, опять же, полностью сделанный из красного дерева, накрытый шелковой скатертью и уставленный разнообразными блюдами. За столом, в гордом одиночестве сидел крупный дородный мужчина, в сине-золотом наряде, и неспешно поглощал деликатесное мясо.

Дворецкий шагнул в сторону, чуть заметно поклонился и оставил богатых господ наедине. Нежданный гость прошел прямиком к креслу по правую руку от обедающего верховного лорда и, без приглашения, сел. Сверлящим взглядом он смотрел, как хозяин особняка неспешно дожевывает очередной кусок вытирает губы салфеткой.

- Шиман Фельдер, – произнес эрцгерцог Кернфер с фальшивым дружелюбием, неискренность которого распознал бы даже невероятно глупый человек.

- Мирас Кернфер, – ответил ему благородный гость, расплываясь в не менее фальшивой улыбке.

Лорд Кернфер подцепил на вилку следующий кусок мяса, при этом указывая своему собеседнику на блюдо, расположенное напротив него.

- Попробуй лобстера, Фельдер. К нему идет чудеснейший соус, вон в той креманке. Я уверен, что у тебя в замке такого не готовят, - сказал верховный лорд, активно пережевывая пищу.

- Извини, Кернфер, но у меня аллергия на лобстеров. К тому же, я сильно сомневаюсь, что твои повара могли приготовить хоть что-нибудь съедобное. Ты же знаешь, я предпочитаю высокую кухню, - нежданный гость брезгливо потыкал лобстера ножом, взятым со стола, и отодвинул блюдо подальше от себя.

- Ах да, я и забыл. Твои мастера кулинарии готовят еду на вершине полуразрушенной башни. Я даже не могу представить себе какую кухню можно назвать еще более высокой. Не то, что мои, работающие в прекрасно оборудованном помещении и получающие все необходимое для нормальной готовки по первому требованию.

- Что толку от самых современных приспособлений, если люди, которым ты их доверяешь не умеют ими правильно пользоваться? Чтобы хорошо готовить, нужно иметь талант. Которого у твоих поваров нет.

Кернфер поспешно проглотил кусок, чтобы достойно ответить, но поперхнулся и вынужден был взяться за изящный бокал с вином.

Шиман Фельдер гаденько улыбнулся, и, не давая противнику опомниться, продолжил:

- Да, и еще. Я просто не могу не сказать, что твой особняк не менее ужасен, чем стряпня твоих кулинаров. Снаружи его еще можно принять за нечто приличное, но стоит войти, и все встает на свои места. Я еще не дошел до того, чтобы жалеть твой род, но как вы здесь вообще живете? Больше похоже на хлев, чем на приличное обиталище.

Мирас Кернфер, однако, уже собрался с мыслями и поэтому даже бровью не повел, выслушивая подобные заявления. Он неспешно стянул с шеи белоснежную, без единого пятнышка, салфетку и равнодушно вытер ею руки. После чего ответил:

- Что ты, Фельдер, лучше уж жить как мы, чем ютиться в полуразрушенных замках, построенных еще до сошествия Великой Ночи. Я как-то проезжал мимо твоего «родового гнезда» и с ужасом наблюдал, как из стен вываливаются камни, а крыша порхает, как знамя на флагштоке, грозясь в любой момент сорваться и улететь. Хорошо, что у меня не было нужды посещать внутреннюю часть твоих развалин, иначе меня точно хватил бы удар. Но что поделать, если у человека нет денег на прилично жилье, сойдет и такое, не правда ли?

Ответ эрцгерцога оказался язвительней и неприятней, чем ожидал Шиман Фельдер. Но он не был бы собой, если бы проявил хоть какое-то раздражение или разочарование сказанному. Он сидел на стуле и продолжал иронично улыбаться, правдоподобно изображая, что слова собеседника его нисколько не трогают.

- В моем доме слуги хотя бы умеют себя вести, как подобает. Они встретили бы честь по чести даже тебя, явись ты ко мне. К своему вящему сожалению, я не увидел в твоем особняке ни одного стоящего лакея. Впрочем, чего еще можно ожидать от прислуги такого непритязательного и не чтящего традиции простофили, как ты, - договорив, Фельдер победно поправил воротник своего камзола и откинулся на спинку кресла.

Лорд Кернфер нехорошо улыбнулся и встал. Прогулявшись до гигантского окна, он воззрился на цветущий снаружи сад. Как считали в его семействе с незапамятных времен, благоприятственные виды улучшают пищеварение. Судя по комплекции верховного лорда, видами он любовался с завидной регулярностью.

- Видишь ли, Фельдер, слуги, в силу своей подхалимской природы, прекрасно чувствуют, перед кем следует кланяться, а на кого не стоит обращать внимания. Поэтому я полностью с тобой согласен. Меня в твоем жалком замке встретили бы со всеми почестями. Ведь я, в отличие от тебя, этого заслуживаю.

Слова Кернфера довольно болезненно ударили по самолюбию седого аристократа. Поняв, что теряет инициативу, Шиман Фельдер решил сменить тему. Оставаясь на своем кресле, спиной к эрцгерцогу, он придирчиво осмотрел стол и потянулся к вазе с морепродуктами. Придвинув ее к себе и ухватившись за хвост огромной креветки, он, будто бы невзначай заметил:

- Ну, довольно взаимных комплиментов. Я ведь приехал к тебе по делу, - отправив креветку в рот и отбросив жесткий хвост, он продолжил. - Поговаривают, что ты чуть ли не каждый вечер устраиваешь здесь у себя банкеты. Приглашаешь местную аристократию. Неужто ты проникся любовью к провинциальному дворянству?

Кернфер хмыкнул.

- Да, знаешь, я тут много думал на эту тему, и пришел к выводу, что мы слишком плохо относились к провинциалам все это время. На самом деле они ничем не хуже наших, столичных семейств. Так почему бы мне их не уважить и не устроить для них пару роскошных приемов?

- Ты никогда не умел врать, Кернфер.

- А ты заходить издалека, Фельдер.

- И что же ты в таком случае предлагаешь? Разговаривать начистоту, без намеков и окольностей? – Фельдер взял с подноса со льдом устрицу и шумно всосал ее в себя, не заботясь о благозвучности данного действа.

- Чтобы так разговаривать, нужно доверять своему собеседнику, – ответил верховный лорд.

- То есть, ты мне не доверяешь? – благородный гость поглощал устриц одну за другой.

- С чего бы мне доверять тебе?

- Хм. Знаешь, я как-то слышал, что раньше мудрые говорили, будто старый враг лучше новых друзей.

- Мне всегда казалось, что они говорили несколько иначе. Но даже если и так, ты считаешь, что это утверждение мудро?

- А, собственно, почему бы мне так не считать? В любом случае, не нам тягаться с великими умами прошлого.

- Да-да. В особенности этого не стоит делать тебе.

- Хватить ерничать, Кернфер.

- Хватит нести околесицу, Фельдер.

Оба аристократа одновременно повернули головы и уставились друг на друга. Они не любили друг друга. Относились с недоверием друг к другу. Порой, даже ненавидели друг друга. Но дураками друг друга не считали.

- Зачем ты приехал ко мне? К чему все эти тайные встречи? Что тебе от меня нужно?

- Как много вопросов ты задаешь, эрцгерцог. Тем более что и так знаешь на них ответы.

- Знание ответов не дает мне понимания. Чего ты хочешь?

Фельдер встал со своего кресла и приблизился к своему собеседнику.

- Того же, чего хочешь ты.

Кернфер высокомерно улыбнулся.

- В таком случае, тебе нечего здесь делать.

- Ошибаешься, - голос седого аристократа стал жестким. - Играешь в игры с местными дворянчиками, будто они смогут помочь тебе с твоей проблемой. С нашей проблемой. Делаешь вид, будто ничего страшного не произошло. Будто случилось нечто обыденное, что никак не может повлиять на жизнь твоего семейства.

- А разве случилось что-то из ряда вон выходящее? Нет, Фельдер. Не забивай мне голову своей чепухой. Что касается местных дворянчиков, то могу сказать, что у них множество старинных родственных связей с Кюнфером, Освидом и Яргеном.

- С мятежными провинциями? Империя несколько веков сдерживает их, без особого труда. Чем тебе помогут эти жалкие повстанцы?

- Своими деньгами. Своей армией. У них есть все поводы для того, чтобы принять мои щедрые предложения. Ведь новый монарх пообещал вернуть их в лоно империи, от которой они, некогда, с таким рвением старались отделиться.

- Глупости. Объединившись с ними, ты попросту встанешь на противоположную сторону доски. На сторону проигравших. И вместе с ними попадешь в незавидное положение.

- Кто бы говорил о незавидном положении.

Лорд Шиман Фельдер сделал несколько шагов и встал рядом с лордом Мирасом Кернфером. В саду, раскинувшемся перед ними, между деревьями то и дело мелькали силуэты дочерей верховного лорда, сопровождаемых целым сонмом фрейлин, лакеев и молодых пажей. Они прогуливались по дорожкам и тропинкам, склонялись над цветами, шептались и постоянно смеялись, хихикали, хитро стреляли глазками. Вокруг них порхали яркие птицы, приученные не бояться людей, большие разноцветные бабочки, по веткам деревьев бегали ручные белки. Вся окружающая жизнь как будто бы тянулась к двум молодым девушкам, стремясь удивить, поразить, порадовать их. Кернфер наблюдал за своими дочерьми со странным выражением на лице.

- Мирас, между нашими семействами есть множество поводов для вражды. Но, знаешь, иногда имеет смысл закрыть глаза на печальное прошлое и посмотреть вперед, в общее будущее.

В этот момент мимо девушек в саду пролетела огромная цветастая бабочка, и те, громко засмеявшись, бросились за ней в погоню, спеша рассмотреть ее узорчатые крылья. Вся когорта слуг, фрейлин, пажей, следовавшая за юными хозяйками, чтобы не отстать от них, вынуждена была перейти на бег. Выглядело это комично.

Когда процессия в саду скрылась из виду, Фельдер продолжил:

- Сегодня, сейчас, у нас появилась общая цель, и ты не можешь этого отрицать. Все твои игрища с местной аристократией не приведут ни к чему хорошему. Ты сам это прекрасно понимаешь.

- Общая цель? У нас с тобой? Не смеши меня.

- В иное время, я может быть, даже похвалил подобное упорство. Но в данном случае, оно больше похоже на глупое упрямство.

Эрцгерцог смерил своего собеседника холодным взглядом.

- Что ж, давай начистоту. Наши семейства три столетия были неоспоримыми претендентами на престол. Все признавали это, и никто не смел усомниться в нашем праве. Мы всегда соперничали и вставляли палки в колеса друг другу. Стараниями твоего рода многие из моих предков отправились на тот свет значительно раньше времени. Вы всегда хотели быть первыми и считали других отбросами. Вы использовали самые грязные приемы, лишь бы добраться до такой вожделенной, такой манящей вас власти. Отравления, заказные убийства, подкупы, бунты. А теперь ты говоришь, что у нас есть общая цель и предлагаешь мне поверить тебе на слово. Поверить в то, что ты просто хочешь помочь мне сместить с трона новоявленного императора, который, в силу несколько неожиданных обстоятельств, не принадлежит ни к одному из наших семейств. А потом, ты, видимо, мирно удалишься, не попытавшись обернуть все так, что Кернферы навсегда останутся в истории изменниками и предателями, а Фельдеры – спасителями империи. Нет уж, Шиман, я не верю тебе ни на грош.

Верховный лорд развернулся и направился к столу. Усевшись в свое кресло и придвинув к себе тарелку, с успевшим полностью остыть мясом, он взялся за вилку и нож. Седой Фельдер услышал, как приборы размеренно застучали по тонкому фарфору.

- Глупо, очень глупо, – сказал он. – Все эти плебеи, которых ты тут нашел, не помогут тебе. Они слишком слабы по отдельности. Они слишком слабы, собранные вместе. Они слабы даже тогда, когда на их стороне выступает один из старейших родов Релата. Имперская армия поневоле будет подчиняться своему владыке. А это тысячи и тысячи обученных, хорошо вооруженных воинов. Десятки рыцарских орденов. В том числе и знаменитый орден Рассвета. Даже объедини ты бунтарей с востока, тебе не совладать с такой силой. Вот если бы ты забыл на время о своей гордыне и объединился с нами – у тебя появился бы шанс. Ты глупец, Кернфер.

Стук приборов ненадолго затих.

- Если бы здесь и сейчас перед тобой сидел мой отец, вы, может быть, и смогли бы договориться. Но, к сожалению, вот уже почти год, как он отправился к праотцам.

- Будь на твоем месте твой отец, я бы сюда даже не приехал. В этом не было бы смысла. Его высочество Зерит Кернфер, император Релата, никогда не договорился бы со своими главными оппозиционерами.

- Возможно. Жаль, что его правление закончилось столь преждевременно.

- Дурацкий намек. К смерти твоего батюшки Фельдеры не имеют никакого отношения. Лучше бы ты направил свой взор на нового монарха. Свалившегося нам на головы, не пойми откуда.

- Как же это, не пойми откуда. Он свалился к нам прямиком из Асфера.

- Самое удивительное, что все эти дурачки, роящиеся вокруг императорского дворца в Ариде, сразу же его признали.

- Его признали, потому что он сумел доказать свое право на наследование Большому совету.

- О да, искренне верю. Доказать свою принадлежность к пресекшемуся триста лет назад роду – это ведь такой пустяк.

- Для него может быть и пустяк.

- Его поддерживают древнейшие семейства. Его поддерживает церковь. Ты, правда, надеешься сделать хоть что-то в одиночку, без моей помощи?

- Надеюсь. А на что надеешься ты?

- Я ни на что не надеюсь, Кернфер. Я не привык тратить время на пустые надежды. Я просто ставлю цель и добиваюсь ее – всеми способами, которые мне доступны и не претят моей натуре. Это называется практичным подходом.

- Ах, вот оказывается, как. Значит, яд в стакане с вином, нож в спине, удавка на шее – это не гнусное убийство, не бесчестное устранение сильного конкурента, это, всего-навсего, практичный подход. Я запомню.

Ссылка на окончание главы будет в комментариях.