Коста-Росы не существует⁠⁠

Это перевод истории с Reddit

Много лет я не решался рассказать эту историю. Она болезненна, заставляет меня краснеть и - что самое главное - звучит невероятно. Но чтобы идти дальше, мне нужно окончательно оставить всё это позади. Так что да, сегодня я расскажу о Коста-Росе.

Многие из вас наверняка спросят: «А что такое Коста-Роса?» — и это справедливый вопрос. В 2017-м это был нишевый хэштег, крутившийся в определённых кругах соцсетей. Я тогда работал, по сути, закулисным комьюнити-менеджером у группы инфлюенсеров. Никаких мейнстримных селебрити, но и не ноунеймов: подписчики у них имелись. Они копались в более тёмных уголках сети, ловили свою аудиторию по возрасту, социальным темам или узким интересам. Спонсоры платили им за то, что они оставались «дружелюбными к брендам» и «аутентичными».

На самом деле за каждым стояла команда: менеджеры, стилисты, редакторы - целый штат людей, фильтровавших и согласовывавших контент. Я был частью этой тени.

По очевидным причинам имён я не назову. Некоторые из них до сих пор на виду, пусть и в иной роли. Других не упоминаю из уважения к их близким.

Теперь о Коста-Росе.

Неделями мы, координаторы, бились с одной проблемой. Существовало то, что мы называли «ожиданием совершенства»: публика хотела, чтобы их кумиры ездили в экзотические места, а нам приходилось организовывать локальные поездки для создателей контента на разных континентах. У нас был веган из Кардиффа и добродушный, такой немного «красноштатный» пекарь из Теннесси — можете представить объём работы. Интерес аудитории падал, и мы решили влить внимание во что-то новое.

Кто-то предложил идею общего курорта. Мы разослали запросы по разным локациям: дадим рекламу, а вы нам скидку или спонсорство. Хотели сложить все яйца в одну корзину и собрать кучу контента. Проблема в том, что никто не клевал.

Тогда кто-то сказал:

— А обязательно, чтобы это место было настоящим?

Звучало глупо. Но чем дольше думаешь, тем понятнее: можно сделать любое место настолько «реальным», насколько захочешь.

— Скажем, что курорт эксклюзивный, — добавил кто-то. — Только по приглашениям.

— Частный остров, — вторил другой. — Нужно лишь название.

— И регион. Где-нибудь у Центральной Америки. Белиз, Панама, Шри-Ланка…

— Шри-Ланка в Африке.

— Да всем плевать.

Мы сошлись на выдуманном острове у берегов Коста-Рики. Оставалось придумать название. Я до того молчал, тишина начала давить, и я просто ляпнул:

— Пусть будет Коста-Роса.

Розовый берег стал нашим проектом «пан или пропал». Мы генерировали безумные идеи. Фуд-блогер сварганил три рецепта краба и назвал их «культурными секретами местных». Видеограф предложил подкрасить пляж в розовый.

Мы придумали названия улиц, троп, рыбацких лодок. Составили список фруктов, которые «растут» на острове. Всё сочинили, чтобы на любой вопрос был ответ. Дошло до того, что мы аплодировали собственным выдумкам. Помню, как кто-то предложил биолюминесцентный водопад в качестве доказательства «великолепного биоразнообразия» острова.

И не буду врать — меня это заводило. В этом и заключалась наша работа, а Коста-Роса выглядела как огромный, пульсирующий доллар. Инфлюенсеры тоже были в восторге: стоило подать всё так, чтобы они выглядели героями, вдохновлявшими «простых людей» выйти из зоны комфорта и дотянуться до звёзд.

Лично у меня начались проблемы. Я окончил университет со степенью по коммуникациям — там же познакомился с женихом. Но в бизнес инфлюенсеров вляпался случайно. Всегда был немного «грушей», и общение с этими «божественно красивыми» людьми заставляло чувствовать себя частью элиты. Чувства, которое мой жених понять не мог.

Мы бесконечно ссорились. Когда работа у тебя в телефоне — ты всегда на смене. Увидел что-то клёвое в магазине? Отметь, отправь. Услышал о модном месте? Зайди, поговори с владельцем, продвинься. Друзья устали «просто тусить» со мной; постфактум я их понимаю: они всегда были лишними.

Но когда вышли первые посты о Коста-Росе, всё рухнуло. Мы дрались как никогда. Я считал это вдохновением — он называл мошенничеством. Я спорил, что мы ничего не продаём; он отвечал, что мы продаём образ жизни. Итог — свадьбу отложили. Хорошо хоть паспорта мы так и не обновили: хоть сэкономили на несгораемом медовом месяце.

Мы официально не разошлись, но путь от дивана до кровати удлинялся каждый день.

Через пару недель проект сошёл с рельсов. Да, клики росли, появилось несколько спонсоров, но всплыли вещи, которых мы не предвидели. Например, какая-то команда из Восточной Европы просто украла идею: сняла собственные ролики о «Коста-Росе», даже не попытавшись связаться с нами. Они и не скрывались.

Появились и другие мелкие копии. Кто-то в Твиттере писал, что «отказался от приглашения» туда. Лондонская певица объявила, что едет, но в последний момент «отменила» и на стриме показала «подарочный набор» от «организаторов».

А потом стало хуже.

Аферы. Фейковые розыгрыши: «лайкни видео, чтобы попасть на Коста-Росу». И люди реально слали деньги. Мы паниковали: мы такого не одобряли. Наши таланты тоже. Но если выйти и признаться — карьере конец.

Кто-то из команды предложил: поехали куда-нибудь, что максимально похоже на наш остров, и покажем «настоящую» Коста-Росу. Мол, да, взяли пару художественных вольностей — и всё.

И чудом мы нашли идеальное место.

Настоящее название я так и не узнал: все договорились звать его «Коста-Роса», чтобы не проговориться. Всё происходило стремительно: групповой звонок, билеты, водитель. В аэропорту потерял багаж, но времени искать не было. Главное — прилететь, там всё решится.

Я проспал весь перелёт, бубнил при пересадке. Где-то был катер. Климат поменялся, надписи вокруг — чужие. И через несколько часов я стоял босиком, погрязнув в розовом песке.

Песок действительно был розовым.

Мы придумали многое: розовые пляжи, туман — называли его освежающим летним явлением. Плотный туман, что каждое утро катится от берега, отдавая голубоватой дымкой.

На острове туман и правда стоял стеной. Я едва видел собственные ладони.

Впервые увидев место, я почувствовал себя героем мультфильма Disney. Невозможно поверить, что такие пейзажи существуют. Почти точная копия нашего описания: розовый песок, фруктовые деревья, яркие птицы. Водопада не было — но по легенде он виден только ночью.

Мы были везунчиками. Казалось, будто остров сошёл с нашей фантазии.

Нас было шестнадцать, из них четверо инфлюенсеров. Остальные — съемочная команда. Все твердили одно: будто шагнули в сон. Слишком идеально, а мы знали толк в «идеально».

Никто не встретил нас, поэтому мы не понимали, куда идти. Решили, чем торчать на месте, расслабиться у воды и подождать, пока менеджер отеля одумается.

Дремал я, пока остальные пытались дозвониться. Кто-то предлагал пройтись, но оборудование тяжёлое, да и спешки не было.

Меня разбудил Джей — наш оператор, парняга с Юго-Восточной Азии, с круглыми очками. Что ни скажешь — он кивал и улыбался: не потому что не понимал, а потому что знал, как легче всего плыть по течению.

— Люди, — сказал он. — Кажется, выдвигаемся.

Я поднялся и увидел дюжину незнакомцев, облепивших нашу группу. Улыбки, объятия, приветствия. Приятные люди. Но ни один не выглядел местным — даже не техперсонал.

Это были туристы.

— Не верится, что мы здесь!

— Думал, это развод. Честно думал!

Они жали руки, разговаривали. Все оказались зрителями наших каналов. Узнали инфлюенсеров, которые бросили мне взгляд «пожалуйста, вытащи нас». Мы вежливо отшились, объяснили, что мероприятие частное. Туристы не обиделись — эйфория их не отпускала.

— Похоже на сон!

Мы пошли. Оставаться на месте не имело смысла, а дистанция от поклонников была необходима. Я не мог поверить в такое невезение: место проверяли вдоль и поперёк, шанс, что кто-то найдёт его одновременно с нами, был астрономически мал.

Талант по имени Ким — невысокая тридцатилетняя огонь-женщина, вела канал о браке и калистенике — первой высказалась:

— Кто бронировал отель, позвоните уже! Часы идут.

Все молчали. Чёткой ответственности не было: решили, что бронировал тот, кто не приехал. Мысли были нехорошие: всё произошло слишком быстро. Подозрительно быстро.

Мы провели день на дороге, срывая фрукты прямо с веток и пьянствуя из родников. Встретили ещё туристов, но они нас не узнавали и даже по-нашему не говорили. Просто радовались жизни.

Это было фантастично: не устаёшь, не чувствуешь голода или жажды. Везде сочные плоды, странные ароматы цветов. Синеватый подсолнух ростом с меня стоял у обочины. Всё казалось правильным. Рекламировать такое место было бы проще простого. Но ощущалась странность, и я видел, как она цепляет остальных.

Первым изменился Джей. Он разжимал и сжимал пальцы, словно проверяя чувствительность. Заметив мой взгляд, коснулся моей щеки. Я отпрянул.

— Прости, — пробормотал он. — Хотел убедиться, что ты настоящая.

Мы посмеялись и пошли дальше.

Отель так и не нашёлся. Зато указатели вдоль дороги носили названия, которые мы придумывали в чате и даже не публиковали.

Когда солнце клонилось к закату, остров преобразился. Вода начала светиться; из зарослей свистели насекомые. Даже ночью здесь было тепло. Некоторые остались в одном белье: атмосфера напоминала студенческий сприн-брейк, будто мы приехали не работать, а отдыхать.

Кто-то разыгрывал шутки. Пара ребят нырнула голышом. Продюсер дрых на мшистом камне. А Ким? Уже целовалась с нашим SMM-щиком и успела дойти до второй базы, когда я отвернулся.

Но больше всего я следил за Джеем. Он отрывал кору, скручивал в острые прутики и колол себе палец, словно проверяя боль. Кажется, он её не чувствовал. Слишком уж улыбался.

Сконцентрироваться было почти невозможно: голова словно хлопала об стену тумана.

С заходом солнца я уснул в мху. Это был самый тёплый, ласковый сон в жизни. Зачем нам отель?

Утром вернулся туман. Я едва понимал, где нахожусь. Нечёткие силуэты бродили вокруг. Когда пелена рассеялась, нас осталось мало: кто-то ушёл по тропам, кто-то по дороге. Ким и Джей исчезли.

Я босиком бродил по мягкому мху, пытаясь вспомнить, что положил в чемодан: носки? рубашку? В голове пустота. Вспомнил такси — или Uber? — потом провал.

Я пытался думать о женихе. Мы всё ещё вместе, официально, но в голове крутилась какая-то мелочь, не наши ссоры. Чёртово ощущение занозы.

Очнулся, когда понял, что забрёл неизвестно куда. Дороги нет, людей нет, а всё равно приятно.

Около полудня увидел впереди троих. Хотел помахать, но сердце ёкнуло. Что-то было с ними не так. Все трое голые. Двое молодых парней, пожилая женщина. Один держал что-то в руке, все смотрели в землю. Я пригнулся, прислушался.

— Так реально, — сказал парень с предметом. — Будто я здесь по-настоящему.

— Великолепно, — вздохнула женщина. — Совершенно.

Они поделились фруктом, посмеялись. Я хотел подняться - и увидел, что предмет в руке парня — пистолет. Он трижды выстрелил в землю, остальные захлопали.

— Всегда мечтал, — улыбнулся он. — Мне нравится.

Они повернулись и ушли. Я подполз ближе. В подлеске лицом вниз лежала Ким. Выстрел с близкого расстояния.

К утру на остров прибыло ещё больше людей. Словно всех одновременно пригласили. Все твердили одно: сон, невероятно, не верится. Для них это было чересчур круто, чтобы быть правдой.

Я держался дороги, надеясь найти знакомых. Но сосредоточиться становилось тяжелее. Чем логичнее всё казалось, тем сильнее понимание: это сон. Я щипал себя - почти не чувствовал. Но что-то внутри подсказывало: нельзя поддаваться.

Весь день слышались выстрелы. Курился дым. К вечеру на пляже две женщины пытались утопить друг друга, смеясь и визжа — боли они не ощущали, это была игра. Одна ушла под воду, пузыри замерли, а вторая продолжала хохотать.

Чем больше людей, тем страшнее они становились. Некоторые приносили своё: оружие, цепи, колючую проволоку. Один расхаживал с каким-то мечом из «Стар Трека». Иногда они мило болтали, а потом внезапно нападали.

Днём кто-то закричал: узнали нашего пекаря. Толпа ринулась сквозь песок.

— Всегда хотел с ней встретиться, — вопил один.

— Терпеть её не могу, — буркнул другой.

Они мысли вслух, не разговор.

Я крался за ними. Пару раз меня замечали, но я был «никто». Вмешаться? Я один. Пока наблюдал, ко мне подкрался знакомый.

Джей.

Едва узнал: самодельный нож из обломка штатива, половина лица в засохшей крови. А глаза полусонные, кошачьи. Он мог полоснуть меня в миг. Я застыл.

Он медленно провёл окровавленной ладонью по моей щеке.

— Всегда хотел это сделать, — прошептал. — Такая мягкая.

Уткнулся носом мне в ухо, втянул запах и удалился.

— Ты хорошая, — пробормотал он. — Ты мне нравишься.

И ушёл. Мне повезло: я был для него просто «мягким».

Другим не повезло.

Толпа схватила пекаря, выволокла из леса. Крики, ругань. Её привязали к шесту и тащили по розовому песку как свинью на убой.

— Этого места нет! Его никогда не было! Мы всё выдумали! — орала она.

Я отвёл взгляд. Кто-то с ножом, кто-то с копьём, телефоны пишут. Визги перешли в вой, затем стихли. Её жарили на костре, каждый хотел кусок: фанаты и ненавистники вместе. Потом они устроили облаву на остальных. Туристы, устав, валялись на пляже, стоная и воркуя, словно звери в течке.

Часы я просидел неподвижно, пока меня не заметил мужчина с безумными глазами. Пахло мясом.

— Садись к огню, — сказал он. — Идеально.

Нужно было слиться с толпой.

— Хорошо, — ответил я.

Он улыбнулся. Развели второй костёр. Танцы, песни, бутылки — импульсы от нежности до жестокости. Я вжался в фон и смотрел в пламя, где обугленный череп смотрел в ответ.

Ночью я не сомкнул глаз. Ждал, пока кости истлеют, и снова пришёл утренний туман, словно плед на остров. Теперь я видел: люди выходят и входят в него. Кто-то исчезает, другие возникают. Ни лодки, ни самолёты не двигаются так быстро. Значит, Коста-Роса реальной быть не может.

Мне хотелось сдаться. Остальным было проще: они принимали происходящее как сон. Но я знал правду. Сколько бы раз я ни шагал в утренний туман, он не выпускал меня.

И тогда дошло. Паспорта.

Мы с женихом не продлили паспорта. Физически я не мог выехать за границу. Видимо, это знание и держало меня в реальности.

Но стоит осознать — стану ли я таким же внушаемым?

На острове появлялись всё новые лица. Одни лежали в песке, другие висели на деревьях освежёванные. Абсурд: двое идут, обсуждают сериал, а рядом парень вытачивает нож из ребра.

И мне доставалось. Женщина, помешанная на моих волосах, вырвала клок. Юноша молча бил ногами, пока не надоело. В меня кидали камни — ради спора.

Но всё лишь разогревалось. Каждый час — новая ступень деградации.

К ночи вода, светящаяся голубым, стала красной. Людей привязывали к горящим пальмам, выли на небо, убивали друг друга кремнём и обломками костей. Рисовали друг на друге пеплом и кровью. Крик и смех сливались. Для них это был сон, и ничего не значило.

Я вырыл ямку, накрылся пальмовыми ветвями и затаился. Вокруг носились безумцы, срубали деревья на дрова. Речи стали бессмыслицей о гнилом Боге и сгнившем дереве, вырывающем луну.

И вдруг — звук.

Мой телефон. Забыл, что он у меня. Думал, разрядился, но нет. Сигнала ноль, а сообщение пришло:

«Я знаю, нам нужно время, но я скучаю», — писал жених.

Ответить не мог. Я прижал телефон к груди, пульс бился в пальцах. Рядом топали, рубили.

Глаз глянул сквозь ветки: юноша лет двадцати, половина головы выбрита, кровь заливает глаз.

— Норушница мышиная, — пропел он. — Глубже не спрячешься?

Я молчал. Он поднял длинный острый прут.

— Давай-ка вытащим тебя, норушница.

Пластиковое древко – первая тычка в левый бицепс, нерв опалён. Вторая — у уха, пряди прилипли к грязи. Третья — по плечу, неглубоко. Я не успел вскрикнуть, когда случилось.

Парня ударили в шею. Он рухнул на меня, кровь хлынула. Взгляд убийцы — Джей.

Он как будто не осознавал случившегося. Смотрел, улыбался, узнал меня и ушёл, словно за хлебом.

Я лежал под мёртвым, ждя рассвета. Держал телефон до судороги пальцев.

Утром у меня был план. Те, кто верил в сон Коста-Росы, входили-выходили через туман. Я решил сделать последний рывок.

Спустился к пляжу, раны жгли. Включил селфи-камеру и нажал «прямой эфир» — хотя сигнала ноль.

— Привет! — выдавил я нарочито бодро. — Вот он, рай Коста-Росы! Посмотрите на этот пляж! Ну скажите, зачем вообще ехать домой? Правда?

Не знаю, видел ли кто-нибудь. Камера была как глаз, и я держал улыбку, пока батарея не села.

Выстрел.

У кромки тумана стоял тот самый парень, что убил Ким.

— Сраные стервятники.

Я опустился на колено и не смог подняться. Прижав ладонь к животу, пополз в воду. Лишь там понял: пулевое в живот. Соль жгла.

Коста-Роса совершенна. Прекрасна. Она даст мне дом, нужно только верить. Я был предан — остров отблагодарит.

Должен. Господи, должен.

Я вдохнул и ушёл под воду.

Туман.

Между Коста-Росой и тем, где бы мы ни были, мелькнуло нечто нечеловеческое. Оно слушает наши желания и исполняет. Как в детстве мы желали на звёзды, так теперь желаем на лайки и репосты: деньги, любовь, слава. Те же мечты, иные звёзды.

Никакой злобы. Просто остров на солнце.

Солёная вода заполнила уши, сердце замедлилось, в голове давило. Я тянул руки вперёд.

Надеялся.

Туман разошёлся. Я полз. Песок сменился бетоном. Тёплый ветер — холодом. Пусто и знакомо: подъездная дорожка, по которой я ходил тысячу раз. Я дома.

Я позвал жениха — и он услышал. Сквозь пулю, ножевые раны, ушибы жила одна отрада. Я выговорил вслух:

— Я получил твоё сообщение.

Меня не было несколько дней. Я просто вышел из дома и пропал. Никто не видел, как. Меня искали.

Из больницы я следил за новостями об остальных. Большинство мертвы. Пекарь сгорела в кровати. Ким застрелили. Другие заснули за рулём. Не таинственные смерти, а обычная статистика: пожары, ДТП.

Кто стрелял в меня — я сказал: «Кто-то вышел из тумана». Полуправда.

Джей пропал. Уверен, он всё ещё на Коста-Росе — живёт в своё удовольствие.

Видео, где я стою на розовом пляже, всё ещё в сети. Видно туман, песок. Боты перемонтируют куски в ИИ-поделки. Но хэштег исчез. Промо тоже. Похоже, спонсоры подчистили SEO.

Я поступил в магистратуру. Урок этой истории — я хороший слушатель и должен использовать это. Но в комментариях меня больше не ищите.

Я женился. Раны зажили, но щемит, когда вижу упоминания тех, с кем работал. Их лица мелькают на обложках «Топ-50 смертей соцмедиа-звёзд» и прочего мрака.

Думаю, розовые пляжи всё ещё где-то есть. И биолюминесцентный водопад. Но я начинаю забывать, что ощущал там. Возможно, такова плата за то, что отвернулся от Коста-Росы: ты забываешь. Потому я и пишу.

Но главный вывод, который я усвоил навсегда, таков:

Если ты торгуешь ложью, не жди, что хорошее станет реальностью.

Читать эксклюзивные истории в ТГ https://t.me/bayki_reddit

Подписаться на Дзен канал https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6