Хвердинант⁠⁠

Публикую рассказ моего отца Быковского Виктора Ивановича.

Хвердинант

Рассказ посвящается всем фронтовикам, и написан он о ветеране Великой Отечественной войны Матвееве Кузьме Ивановиче. Несколько эпизодов из фронтовой жизни этого храброго человека рассказал мне его зять Малыгин А.В., старший офицер ветеран ФСБ, мой хороший товарищ, пенсионер и отличный рыбак. Надо отметить, что, слушая неторопливое повествование о Кузьме Ивановиче, невольно ощущаешь, что эти два человека, разные по возрасту и по судьбе, были близкими друзьями и любили друг друга. Кузьма Иванович прожил после войны ещё шестьдесят девять лет и ушёл в мир иной в 2014 году в возрасте 98 лет. Вечная ему память. Многие окружавшие его люди знали, что он всю жизнь был настоящим ГЕРОЕМ без громких слов. Друзья и родные звали его «батя», а в шутку еще и «Хвердинант», была такая мощная и грозная немецкая самоходка. Но это уже другая история. Матвеев Кузьма стоял в строю возле землянки, где был штаб батальона, и думал, что время на раздумье заканчивается и надо делать шаг вперёд. В строю стояло шесть или семь шоферюг, и никто не собирался выходить. Вышел рядовой Матвеев и громко сказал, что готов выполнить задание. В строю послышался лёгкий вздох облегчения. А всё начиналось с успешной атаки на фрицев. Остановились на краю небольшой балки, окопались. Немцы тоже закрепились на той стороне, метрах в трёхстах от наших. Прошло два-три дня, никто никуда не двигался. Вроде наступило затишье. А внизу, в балке, прямо посередине между нашими и фрицами, стоял с виду совсем новенький и блестящий на солнышке «виллис». Как он там оказался, было большой загадкой. И, само собой, у командиров созрело желание завладеть им. Ведь новенькая ничейная машина была бы ох как кстати в батальоне. Да и дело на первый взгляд было-то несложным. Скрытно подползти к ней, завести, да и быстренько проскочить каких-то сто-сто пятьдесят метров. Тут комбат майор Чечнев Кузьма Иванович приказал собрать всех водителей. Построились. «Тот, кто пригонит эту красавицу, будет представлен к ордену», – объявил он. А надо сказать, что он и рядовой Матвеев были тёзками, так как звали их обоих Кузьмами Ивановичами. Негоже было подводить тёзку-командира. Вот и вышел Кузьма. Сборы были недолгими. Вещмешок за плечи, винтовку в руки – и вперёд. Перебрался через первую траншею и пополз. Хорошо, что трава и бурьян были высокими и немцам его не было видно, да и солнце было у него за спиной, а им в глаза. Ползёт потихоньку, посматривает и думает: «Вот хорошо было бы, чтобы всё получилось, и машина была бы у нас, да и орден бы не помешал». А ежели сказать, по правде, то дело вовсе не в награде и не в том, что он был тёзкой комбата. Есть такое понятие – надо! Вот оно всегда по жизни было рядом с Кузьмой. Ползёт, остаётся до машины всего полста метров, как замечает, что с той стороны к ней ползёт немец, «охотник за трофеем». Видно, у фрицев командирам тоже плохо спалось из-за машины, и, конечно, нашёлся такой же тёзка ихнему командиру, как и нашему Кузьме. Ползут. Фашист его не видит, солнце ему мешает, да и Кузьма чуть выше его на своём склоне. Прицелился он, и тут немец поднимает голову и смотрит прямо на Кузьму, видно, почуял его взгляд. Глаза его были серо-голубые и такие удивлённые, что долго потом наш боец этого Ганса вспоминал. Кузьма выстрелил. Немец уткнулся головой в землю и затих. И не успел Кузьма подумать, что, наверное, он зря это сделал, как тут началась такая стрельба с их стороны, что стало не до машины и ордена. Наши тоже открыли огонь по фашистам. Что тут началось! Стреляло всё, что стреляет: и автоматы, и винтовки, и пулемёт. Из-за бугра выполз ихний танк, опустил ствол и повёл им по сторонам, но так и не стрельнул. Всех как ветром сдуло. А потом подоспел и немецкий миномёт. Матвеев вжался в землю – и ни туда и ни сюда, лежит, не дышит, только у Бога просит спасения да прощения всех его грехов. А миномёт бьёт всё ближе и ближе к нему и к машине. И вот всё-таки очередная мина попадает в машину. Взрыв, огонь, только щепки да куски железа от виллиса взлетели вверх. Всё кончилось. Надо выбираться отсюда как-то побыстрей. Развернулся Кузьма и пополз назад, к себе. Чувствует, что по спине несколько раз как будто острой палкой сильно ударило. Потянулся рукой к спине, кое-как пощупал, крови нет – и то слава Богу. Двигается дальше, а вокруг него грохот, земля летит. Страшно. Как он добрался до своих окопов, сам не помнит. Кажись, вечность прошла. Перевалился через бруствер и упал вниз. Тихо! Полежал, отдышался, огляделся и видит – нет вокруг никого. Тю-тю, все убежали. Окопы пустые. Снял Кузьма свой вещмешок, глядит, а в нём дырки, да и кружка его алюминиевая помята осколком. Повезло ему. Жив. Видно, Всевышний не захотел его к Себе призывать в этот раз. Да и то хорошо! Вот тебе и «виллис», вот тебе и орден.
Ноябрь 2017 г.