Карен Мейтленд, «Маскарад лжецов» (2008)⁠⁠

Сначала о том, как эта книга попала в мои руки. Душа хотела погрузиться в антураж Средних Веков и найти там тайну, которая в конце стала бы явью. Закинул я во всемирную сеть невод с запросом об исторических детективах и, выбрав из улова несколько приглянувшихся мне вещей, я начал с «Маскарада лжецов». Потому что, когда я знакомился с отзывами, взгляд взял, да зацепился за упоминания об атмосфере магического реализма.

Я не хотел читать о том, как в декорациях Средневековья разгулялась самая настоящая мистика. Я искал именно детектив, где все загадки находили бы ответы в нашем мире, а не в сверхъестественном. Но разве не могло в то время случиться преступления, в котором всё говорило бы о происках сил адских, когда на самом деле виновным оказался бы самый обычный человек? Да запросто! И это здорово! Потому что пока доберешься до правды, можно и так, и эдак пощекотать себе нервишки. Но это всё общие фразы, а что с книгой? Получилось у автора воссоздать атмосферу эпохи, построить логичный детектив, да ещё и пробрать читателя до мурашек, заставив сомневаться в земной природе зла? И да, этот обзор последний из тех, что я грузил в сообщество каждый день. Теперь я буду возникать только раз в неделю, плюс-минус несколько дней. А, значит, тем, кому поднадоели мои "простыни", будет немножечко легче :)

***

1348 год. Morte noire, чёрная смерть, она же чума приходит, а вернее приплывает с континента в Британию. Поначалу люди расстаются с жизнью только в портовых городах, а в глубинке все как один убеждены, что ничего страшного им не грозит. Очевидно же, что болезнь — это кара Господня всем иноземцам! Французы, испанцы, немцы — все одним миром мазаны, прогнили от всевозможных страстей, потому и гибнут от бича Божьего! Вот только плевать чуме на такие россказни. Пусть глупцы говорят, что хотят, а мор всё равно заберёт и стар, и млада, и богатого, и бедного, и француза, и британца.

Вот в такой вот обстановочке, в Иванов день, на ярмарке продававший якобы святые, но на самом деле фальшивые реликвии одноглазый старик камлот с уродливым шрамом на лице повстречал странную девочку Наригорм. Кожа у неё была бледная, волосы белые и смотрела она вокруг жутким, пристальным и неестественно спокойным взглядом. Пока другие дети играли и веселились, она гадала на древних рунах и при этом всегда говорила правду, какой бы горькой и страшной она не была.

Подивился старик на юную гадалку, да пошёл по своим делам и благополучно забыл о девочке. И всё было бы хорошо, если бы вскоре глашатай не объявил о чуме, которая проявила себя уже не где-то там, а в городке неподалёку. Естественно, такая весть всех до чёртиков испугала и породила панику. Народ пустился наутёк, но камлот всё-таки сумел выбраться из города с целыми, а не переломанными толпой руками и ногами. Тут бы и сказу конец, но мы только начинаем. Потому что в путь-дорогу старик отправился не один, а с двумя игравшими на ярмарке венецианскими музыкантами, которым было как раз по пути.

Старый торговец, учитель музыки и его ученик — это уже компания, с которой могут случиться самые разные приключения. С другой стороны, согласитесь, что всего-то три персонажа на первом плане — маловато будет! Поэтому не проходит и нескольких дней, как по одной, другой, третьей причине к нашим путникам прибиваются… интересные люди! Сварливый и угрюмый фокусник с той самой ярмарки. Молодой человек изо всех сил опекающий беременную возлюбленную. Родившийся с культёй вместо одной из рук юноша, сумевший приладить к своему уродству лебединое крыло. И та самая странная девочка, только уже не одна, а вместе с прячущей лицо под капюшоном старой знахаркой Плезанс.

Ничего себе каких оригиналов свела судьба! И ведь не просто так свела. Вместе они бегут от чумы и в тоже время каждый бежит от своей, личной тайны, которую до последнего скрывает от всех. Потому что тайна эта для него страшнее чумы! Но есть кое-что пострашнее чумы и всех тайн вместе взятых. Кое-что связывает все скелеты во всех шкафах в единое целое. Пронзительный волчий вой, леденящий кровь и пускающий мороз по коже даже самых отчаянных смельчаков.

Сначала ночь вздрагивает от жуткого звука лишь изредка, но затем кошмар даёт о себе знать всё чаще и чаще. Как будто с каждым днём, с каждой ночью не живой зверь, а воплощённое колдовство, адский демон подкрадывается к грешникам, чтобы забрать их души в адское пекло! Что же они сотворили прежде, чем повстречаться на размытой дороге? Смогут эти люди добраться хотя бы до какого-нибудь сносного прибежища или злой рок настигнет их одного за другим? И что вообще за сила преследует их? Человек или сам дьявол?

***

Итак, начнём. И начнём с одного из двух моих главных ожиданий.

Атмосфера.

Если вы, как и я, хотите погрузиться в эпоху, чтобы книга стала своеобразной литературной экскурсией в века минувшие, «Маскарада лжецов» вам может попросту не хватить. Нет, Средневековье здесь чувствуется и временами очень даже неплохо, но затем блекнет до следующего раза. Кто-то может со мной поспорить, но дело в том, что я читал повести и романы, которые справлялись с этой задачей намного лучше, я бы даже сказал — бесподобно. Взгляд скользил по строчкам, а в голове вставали пейзажи лесов, полей, городов, гор, морей и пустынь. Вслед за этими картинами возникали образы персонажей и толп, живущих утерянными или попросту устаревшими порядками и традициями. Слова превращались в звуки, запахи и ощущения, словно бы ты и не книгу читаешь, а переносишься во времени и пространстве в то место и в те годы, когда разворачивались пусть даже и вымышленные, но невероятно красочные события.

Мейтленд не стала запирать персонажей в стенах города N. Решив написать историю, которая могла бы случиться во время великого мора автор отправила девятерых путников, а вместе с ними и читателей по пути, который в основном проходит словно бы по краю, по периферии без разбору косившего людей направо и налево кошмара. В результате прежде, чем детективная интрига начнёт серьёзно закручиваться, мы сможем погрузиться атмосферный дорожный триллер.

Девять человек бредут по размытой дождями дороге. Казалось бы, эка невидаль — дождик! Вот только серая пелена закрыла собой солнце ещё до того, как приплывшая из Европы чёрная смерть отняла первую жизнь. Тогда на землю упали первые капли мороси. С тех пор небо то плачет, то рыдает навзрыд. Одна слеза скорбит по испустившим дух от чумы, другая убивает урожай на корню, обрекая бедняков и бродяг на великий голод.

Решив держаться вместе, беглецы пробиваются к побережью, чтобы найти там корабль до Ирландии. Но Ирландия — это сладкая грёза, а в реальности ноги, колёса принадлежащего фокуснику фургона и копыта единственной лошади вязнут в грязи. Животы день и ночь урчат, требуя хоть что-нибудь ещё, кроме мелкой дичи, кореньев и подгнивших бобов. Встреча с прохожими не рождает ничего, кроме взаимного страха. Кто знает, лихой человек навстречу идёт или доживающий последние дни и часы чумной? Рассветы сменяются закатами и кожа покрывается мурашками от подступающих холодов. Душа содрогается и леденеет, когда странники проходят мимо деревень, затянутых дымом от сложенных из обезображенных мертвецов кострищ. И чем дальше, тем больше растёт живот беременной, а посиделки у костра на привале уже не утешают надеждой на лучшее, заставляя всё время быть в напряжении и вселяя страх! Потому что волчий вой звучит всё ближе и чаще. И, наконец, в один из дней один из беглецов гибнет, а вслед за ним гибнет и другой.

Думаю, по тому, как я всё это описываю, понятно, что-что, а отправка читательского воображения на средневековые дороги в «Маскараде лжецов» удалась может и не замечательно, но хорошо! Мы то сближаемся с другими пилигримами, обитателями одиноких домишек, вымерших и несмотря ни на что уцелевших деревень и городков, то скрываемся в безлюдную глушь. С одной стороны всё так, как и должно быть.

В конце концов, в то время по большим и малым дорогам, действительно, бродило множество неприкаянных и осиротевших, сохранивших рассудок и безумцев. Почему бы не написать книгу об этих людях и от лица одного из них? С другой стороны, таким хитрым образом автор одновременно сглаживает совсем уж острые углы и освобождает место для воплощения своих идей.

Детектив.

Примерно на половине книги полная тревоги, но всё же бескровная драма передаёт эстафету своеобразной версии знаменитого романа Агаты Кристи «Десять негритят». Вот тут-то бы мне и порадоваться, да только не успеваю, потому что с первых же страниц Мейтленд одновременно интригует и с головой выдаёт одну из главных своих тайн. Позже, автор, конечно, старается направить читателя по ложному следу, но и о плетущем свои сети зловещем пауке забыть не даёт. Чего уж тогда удивляться, если мотивы убийства местных «негритят» становятся очевидны за несколько десятков страниц до их гибели!

Но это ещё и полбеды! Потому что, если королева детектива в своё время довела дело до конца, современная поклонница Средневековья решила бороться со злом, прервав цепь его дел на полпути к торжеству. Не буду уж говорить о том, насколько такой ход конём правильный или наоборот сомнительный. В любом случае мы получаем скомканный финал с твистом в сторону горькой женской доли в неблагодарном мужском мире. В довершении всего пороки живых и мёртвых лжецов оказываются откровенно мелковаты по сравнению с тем, что можно было бы ожидать. Ну или, по крайней мере, так воспринимается современным взглядом.

Да-да, детектив в «Маскараде лжецов» развивается по большому счёта ради обострения противостояния терпимости с консервативными догмами и развития авторской мысли о правде, которой лучше не знать, надежде и лжи во благо. Именно поэтому у нас здесь не один гонимый мирской властью, толпой и церковью человек, а сразу группа.

Создание надежды — величайшее из искусств, благороднейшая на свете неправда. Когда-то мне казалось, что надежда способна преодолеть все, но это убеждение оказалось обманом. Правда сильнее надежды, ибо правда ее разрушает. В погоне за правдой люди идут на страшные преступления.

Представьте, что вы скитаетесь с незнакомцем. Беседуете о всяком-разном у костра. Шутите о чём-то. Вместе добываете пропитание. По очереди стоите на карауле. В общем дополняете друг друга, потому что альтернатива вашим отношениям — горькое одиночество. Вас по-прежнему интересует и беспокоит, что там у попутчика за душой? Зачем оно вам? Со времени вашей встречи этот человек стал вам другом, почти родным! Если человек от вас что-то скрывает, значит, так надо. Не важно какие там у него были причины, но он решил перевернуть страницу, оставить прошлое в прошлом. Уважайте его решение, оставьте всё, что было, живите настоящим!

По прежнему хотите правды? Вот сдалось оно вам… Думаете, что правда — это благо? Вы ошибаетесь. Правда — это злая стерва, которая творит добро только в сказках, а в реальности только и делает, что уродует и разрушает! Если что человеку и нужно, так это надежда. Надежда на лучшее даже в самый ужасный час. Если надеждам суждено сбыться, это прекрасно! Но наш мир жесток и несправедлив, поэтому, если надежда пуста и лжива, она всё равно в сто крат лучше безжалостной правды. Проще говоря, если бы лжи во благо не существовало, её надо было бы придумать, возненавидев любого, кто жаждет рубить якобы благой истиной наотмашь!

Киваете перед монитором или крутите пальцем у виска? А между тем, мы подходим к концы. Начав с более-менее реалистичной средневековой драмы, поскитавшись по бездорожью, осознали себя в лапах мистического детектива, во мраке которого с каждой страницей всё яснее и яснее проступали… Нет, в оставленное «Маскарадом лжецов» послевкусие было даже не о толерантности по отношению к нациям, сексуальным меньшинствам, калекам и горячей молодости, идущей вслед за страстью в том числе на кровосмешение. Всё это, конечно, здесь есть, но, в конце концов, книга оказывается историей отчаяния.

Отчаяния страны, а вернее народа, умирающего от чумы. Отчаяния тех, кто шёл за фургоном, чтобы не остаться в одиночестве на дороге. Отчаяния, решившихся на убийство. И, наконец, отчаяния бродячего торговца, приравнявшего правду ко злу, а ложь ко благу. И вот на этом я закругляюсь, потому что сказал всё, что хотел, и более, чем достаточно, чтобы одолевшие весь этот текст могли определиться в своём желании читать роман, после которого дела Карен Мейтленд пошли в гору, или лучше потратить время на что-то другое.