Как я набирался сил и отдыхал в дурке (ч.3).
Так день и прошел. Обед, ужин, вечерние две беленькие и одна желтая. Положил голову на подушку, и добрый Морфей в белом халате и бахилах на босу ногу стукнул меня по голове тяжелым тупым предметом.
Пробуждение в палате было легкой неожиданностью - ептыч, где это я??? Повернув голову, увидел спящего дедулю. Он легонько храпел, из улыбальника свисала тоненькая нитка слюны.
Про себя матюкнулся еще раз, окончательно уже придя в себя.
Перед завтраком съел положенный десерт в виде трех конфеток. Я привычным движением вкинул таблетки в рот и запил водой. Тётя-врач приказала сказать "Аааа", после чего посветила фонариком в рот. Состояние моего горла её интересовало слабо, таким образом она выявляла неблагонадежных пациентов, пытающихся пропустить приём пилюль перед завтраком. Состояние моей нечищенной с утра пасти её удовлетворило, и я освободил место следующему больному.
На завтраке собралось всё наше отделение. Кушали с аппетитом все, даже те, кто был под действием супер-магии, и всю дорогу до столовки собирал стены головой. Есть давали много. Я схомячил порцию молочной каши и положенный творожок типа растишки. Жрать хотелось еще, организм, ослабленный водочно-наркотической диетой, требовал добавки. Подошел к тёткам в колпаках, попросил добавки. Повариха обрадовалась, что местная стряпня мне наконец-то зашла, и на радостях бултыхнула мне каши где-то под килограмм. Я маленько офигел, поблагодарил, но всё, конечно не съел.
После такого приёма пищи требовалось немного отдохнуть, я продрых до обеда, принял таблетки. Пообедал. Поспал. Поужинал. Поспал. Потихоньку я начал понимать вечно сонных местных обитателей, не склонных к общению. А зачем? Живот полный, по мозгу лениво циркулируют принятые пару часов назад вещества, и нафига все эти разговоры, телевизоры, хождение куда-то, если можно просто дойти до своей шконки, лечь и закрыть глаза...
Проснулся я ночью от диких криков. Какому-то дятлу пожалели таблеток, и он решил об этом напомнить. Орал сильно, перебудил всех психов. В других палатах кто-то тоже начал тихо барагозить и стонать. Подоспевшие санитары, видимо, пытались скрутить буйного, он не давался. СУКИ ВЯЖУТ ПАМАГИТЕ ААА СПАСИТЕ БОЛЬНО АААА!!! Вопли продолжались минут десять, а потом потихоньку затихли. Видимо, магия подействовала. Санитары обошли все палаты, успокоили пациентов, которые, вдохновившись дикими воплями, начали было выступать и свалили в свою коморку спать дальше. Я удовлетворенно улыбнулся, радуясь, что ебанько заткнулся, и продолжил давить на массу.
Третий день был очень похож на второй, а четвертый - на третий. Я просыпался, ссал, умывался, чистил зубы, принимал таблетки, кушал, спал, кушал, спал... Периодически в мозгу возникала мысль о том, что как-то это неправильно, и нормальные люди занимаются еще чем-то помимо удовлетворения основных потребностей в виде жрачки, срачки и спанья. Эта мысль была похожа на мелкую надоедливую муху, жужжащую где-то на задворках сознания, и я без особого раздражжения её прихлопывал. Зачем вставать с кровати, если с неё можно не вставать?
На четвертый день мне разрешили сходить к посетителям. Приехали дядька, тётька и мой тогдашний корешок. Тогда я только заценил, насколько я по поведению отличаюсь от нормальных людей. Отвечать на вопросы получалось только после нескольких секунд подвисона. Происходило это так:
Дядька:
- ты зачем сюда попал?
Я:
...секунд пять втыкаю, потом понимаю, что надо что-то сказать.
- ну так.
Д.:
- пиздец, ну ты даёшь, что случилось?
Я:
(повтыкав еще секунд 5)
- всё нормально.
Адеватного разговора не получилось, мне передали пакет со жрачкой, и я вернулся в отделение.
Самое прикольное, что я не врал, на тот момент у меня действительно уже всё стало нормально. Абсолютно спокойно и нормально на душе.
А на седьмой день меня вызвали к врачу, померяли давление с температурой, задали пару дежурных вопросов про состояние, уточнили, как у меня нынче с желанием перейти в загробный мир досрочно. Я ответил отрицательно, доктор кивнула белокурой гривой и поставила автограф в каком-то документе. Писулька оказалась разрешением на перевод из отделения для полных долбоёбов. Другой мир находился на первом этаже, и был предназначен для тех, кто встал на путь исправления подает надежды на исцеление и не опасен для окружающих.
