История салата Оливье (по версии ADN)⁠⁠

Эта история началась во Франции в начале XIX века, когда в семье французских кулинаров Оливье додумались добавлять в майонез свои фирменные секретные ингредиенты. Соус получался таким вкусным, что любой желудок ему аплодировал в экстазе. Это быстро сделало майонез Оливье популярным на всю Европу.

В то время, как старшим братьям Оливье хватало работы в Париже, младший Люсьен, оставшись не у дел, решил отправиться в Москву, где в 50-е года XIX века французским шиком не пахло и вовсе, ведь страна была в глубоком застое. А застой, знаете ли, пахнет далеко не розами.

В середине 60-х жизнь закипела, ведь отмена Крепостного права хоть и не стала спасительной пилюлей от всех бед, но всколыхнула страну. Начали появляться богатые буржуи, которым шляться по трактирам да кабакам стало западло. Вот для таких мажоров, которым бабло жгло ляжку, Люсьен и решил открыть элитный французский ресторан «Эрмитаж».

Вместе с купцом Пеговым, Люсьен воплощает свою мечту в реальность, напичкав под завязку «Эрмитаж» дорогущими понтами в виде хрустальных люстр, роскошной мебели и красных дорожек. Любой купец, которому дорога в высший свет была заказана, в «Эрмитаже» обслуживался как царь-батюшка. Если бы звёзды Мишлена вручали бы в то время, то «Эрмитаж» был бы усыпан ими как новогодняя ёлка.

Фабриканты-миллионеры, промышленники и прочие жирные бобры со всей Москвы залетали в ресторан, чтобы доказать, что они не быдло. Соревнуясь с остальными посетителями толщиной своего кошелька, они заказывали горы изысканных блюд высокой, как Гималаи, французской кухни. Эти блюда, приготовленные под чутким руководством Люсьена, то и дело вышколенные официанты приносили посетителям на огромных подносах под серебряными колпаками, в которых золотистыми языками пламени отблёскивавший свечи, воском рыдая об астрономических суммах, потраченных на эти кушанья.

По шкале пафосности «Эрмитаж» был Его Величество Пафосом, особого колорита которому добавляли спутницы денежных мешков, всегда приходившие в самых модных и дорогих платьях, усыпанных драгоценностями. Надо ли говорить, что предприятие Люсьена приносило колоссальные деньги во многом благодаря его фирменному майонезу, ведь понты понтами, а хавать шопопало мажики не стали бы.

Однако через время майонез приелся, а в моду вошли стройные дамочки, заставив пышку Анну Каренину от горя прыгнуть под поезд. В общем ЗОЖ он суров, и гласит: «Никакого майонеза, рапуха жирная!». Вот дамы и перестали заказывать блюда с майонезом, и своим кавалерам запрещали это делать, пригрозив вагинальными санкциями.

Поэтому посетители перестали почти ежедневно посещать «Эрмитаж», появляясь в гнезде пафоса только изредка, для поддержания понтов. Люсьен понял, что дело пахнет керосином и принялся усиленно шевелить мозгами. Благо он был ещё тот Рататуй в человеческом обличии, поэтому вскоре выдал истинный кулинарный шедевр, придумав свой фирменный салат «Майонез из дичи», который стал гастрономической Моной Лизой, вкус которого был настолько роскошным в своей элегантности, что буквально с первого дня не только вернул популярность «Эрмитажу», а и превратил его из блатной шараги для толстосумов, в один из самых признанных ресторанов Европы, посетить который было делом чести каждого уважающего себя гурмана.

Кулинарный шедевр состоял из филе рябчиков да куропаток, под слоями желе из бульона, а так же паюсной чёрной икры. Блюдо окаймляли варёные раковые шейки и маленькие слайсы языка. В центре для красоты была пирамидка из варёного картофеля с корнишонами и вареными в крутую яйцами. Всё это дело приправлялось фирменным майонезом Провансаль, который Люсьен готовил лично в отдельной комнате, запертой на ключ. Естественно, что рецепт майонеза знал только он.

Вскоре Люсьен увидел, что многие русские не парились, а смешивали картоху с огурцами, которые были лишь для декорации, с остальным блюдом, и с аппетитом уминали полученное месиво. В ранимом поваре проснулась злобная Люся, которая из принципа стала подавать шедевральный «Майонез из дичи» как в захудалой столовке — перемешанным как попало и обильно приправленным сверху фирменным майонезом. Удивлению его не было границ, когда вместо жалоб он получил ещё больше заказов салата. Видимо, местной публике перемешанный салат показался ещё вкуснее и они, любя, стали называть его «салат Оливье».

Многие повара именитых домов пытались накормить своих хозяев салатом как в «Эрмитаже», но без знания секретов фирменного соуса, у них вместо Айфона получался Мейзу — на вид почти то же самое, но всё равно не то пальто. Сам Люсьен умер в 1883 году так никому и не открыв свой секрет.

Даже после его смерти «Эрмитаж» оставался кулинарным флагманом, и в нем отмечали день рождения и корпоративы самые уважаемые москвичи, проводились торжественные обеды в честь великих русских писателей Тургенева, Достоевского и Пушкина.

Пережившие Первую Мировую и Революцию, перенёсшие голод и холод люди ещё помнили о том, что когда-то давно, в лучших и богатых домах подавали «салат Оливье», поэтому когда наступил НЭП, то во многих ресторанах новым буржуям — нэпманам стали подавать салат Оливье. Советский салат Оливье был так же похож на оригинал как шмурдяк «Советское шампанское» похож на игристое вино из провинции Шампань.

Да и не гоже было советским гражданам кушать рябчики как каким-то буржуям, поэтому рябчиков сменили куропатки, которых сменила курица, которую сменила вареная колбаса, а сам салат часто принялись величать более пролетарским именем «Столичный», по названию центрального ресторана, где его подавали.

Однако для большинства в советское время салат с заграничным названием Оливье был чуть ли не показателем шика и блеска, ведь тот же майонез, зелёный горошек и вареная колбаса для многих советских граждан, особенно в последние годы СССР, зачастую были дефицитом, поэтому оливьешка подавалась только по особым случаям, в основном на Новый Год.

Как бы там ни было, а память о культовом салате в народе жива по сей день, и очень часто, стоя в очереди можно услышать фразу:

— Девушка, дайте мне, пожалуйста, хорошей варёной колбасы. Грамм 300-400. Мне на Оливье.

От этих слов становится как-то тепло на душе. Перед глазами новогодний праздничный стол, на котором стоит куча новомодных нетронутых салатов, и почти пустая большая тарелка с «салатом Оливье».

Будет ли на Вашем Новогоднем столе Оливье? На моей будет обязательно!