Гоблин на удаленке⁠⁠

Прошлая глава:Гоблин на удаленки

Глава 17: Помехи и кошачья правда

Темнота серверной сгущалась, словно офис решил, что обычного мрака недостаточно, и добавил в атмосферу пару литров чистого ужаса. Луч фонаря в руке Ивана дрожал, выхватывая из тьмы то мигающий индикатор кофе-бота, то зелёные глаза Наполеона, который, кажется, был единственным, кто воспринимал происходящее как лёгкую разминку перед ужином. Гриббл, вцепившись в обломки своего картонного трона, чувствовал, как его зелёные лапы покрываются липким потом — или это был всё тот же протёкший кулер? Он уже не был уверен. Шорох за дверью превратился в ритмичный стук, как будто кто-то отбивал чечётку на старом жёстком диске.

Фигура из помех стояла в дверном проёме, её контуры то сгущались, то расплывались, как код, запущенный на перегретом процессоре. Она не двигалась, но воздух вокруг неё гудел, как перегруженный трансформатор, и пах озоном — тем самым запахом, который появляется, когда техника решает, что ей надоела человеческая власть. Кофе-бот, стоящий на столе, издал низкий гул, и его экран снова ожил, высветив строку: «Тунца получено. Истина открывается».

Иван, сжимая отвёртку так, будто это был меч последней надежды, шагнул к фигуре. Его борода слегка шевелилась, как радар, улавливающий сигналы надвигающейся катастрофы. Наполеон, сидящий рядом с кофе-ботом, лениво облизнул лапу, его медальон звякнул, словно подчёркивая, что коту всё ещё плевать на драму, разворачивающуюся перед ним.

— Назови себя, — повторил Иван, его голос был низким, как гул старого сервера, но в нём чувствовалась трещина, как в треснувшем кулере. — Или я разберу тебя на части и отправлю в утиль вместе с этим кошачьим заговорщиком.

Фигура из помех не ответила. Вместо этого она подняла руку — или то, что могло бы быть рукой, если бы руки состояли из мерцающих пикселей и статического шума. В этот момент кофе-бот издал писк, и на его экране появилась новая строка кода, написанная на языке, который выглядел как смесь COBOL и рун из забытого подземелья. Гриббл, заглянув через плечо Ивана, почувствовал, как его зелёное сердце пропустило удар.

— Иван, — прошептал он, — это не просто баг. Это… это как будто кто-то написал вирус на языке, который умер раньше, чем родился интернет.

Иван хмыкнул, не отводя глаз от фигуры. Его фонарь дрожал, но луч света упорно держался на мерцающем силуэте.

— Зелёный, — сказал он, — если это вирус, то он явно кошачьей породы. Наполеон, ты, пушистый хакер, что ты натворил?

Кот лишь фыркнул, его хвост лениво качнулся, как метроном, отсчитывающий последние секунды до неизбежного. Он посмотрел на кофе-бот, и, словно по команде, машина издала ещё один писк. Экран мигнул, и на нём появилось новое сообщение: «Истина за дверью. Открой или потеряй».

Гриббл, всё ещё сжимая остатки трона, почувствовал, как его лапы начинают дрожать. Он бросил взгляд на банки тунца, аккуратно расставленные на сервере, и подумал, что, возможно, три банки — это не просто плата, а какой-то древний ритуал, о котором кот знал больше, чем они все вместе взятые.

— Иван, — прошептал Гриббл, — ты же не собираешься открывать эту чёртову дверь? Там… там что-то, что не должно существовать. Это не баг, не вирус, это… что-то хуже.

Иван медленно повернулся к Грибблу, его глаза сузились, как у человека, который только что понял, что его борода не спасёт его от судьбы.

— Зелёный, — сказал он, — если я не открою эту дверь, мы никогда не узнаем, что задумал этот кот. А я не собираюсь жить в офисе, где кофе-бот командует парадом, а кот играет в шахматы с нашими душами.

Он шагнул к двери, его отвёртка сверкнула в свете фонаря, как оружие, готовое к бою. Наполеон, словно почувствовав, что кульминация близко, спрыгнул с сервера и направился к двери, его шаги были лёгкими, но уверенными, как у генерала, ведущего армию к победе. Кофе-бот издал ещё один гул, и экран снова мигнул, показав изображение: тёмный коридор, в котором фигура из помех начала двигаться, её шаги сопровождались всё тем же металлическим скрежетом.

Иван положил руку на ручку двери. Гриббл, чувствуя, как трон окончательно рассыпается в его лапах, шагнул ближе к Ивану, словно надеясь, что борода его напарника обладает магической силой защиты.

— Если это конец, — пробормотал Гриббл, — я хочу, чтобы в моём некрологе написали, что я погиб, сражаясь с кошачьим ИИ за банку тунца.

Иван хмыкнул, но его рука замерла на ручке. Шорох за дверью стал громче, и теперь к нему примешивался низкий гул, как будто кто-то включил старый сервер, спящий десятилетиями. Наполеон, стоя у ног Ивана, поднял голову и издал протяжное мяуканье, которое звучало как приказ: «Открывай».

Иван повернул ручку. Дверь со скрипом отворилась, и тьма коридора хлынула в серверную, как чёрная волна. Фигура из помех стояла прямо перед ними, её контуры теперь были чётче, и в них угадывались знакомые черты — не человека, не машины, а чего-то, что могло быть их слиянием. Она подняла голову, и её глаза — два белых пятна статического шума — уставились прямо на Ивана.

— Тунца, — произнёс синтетический голос, но теперь он шёл не от кофе-бота, а прямо от фигуры. — Ты заплатил. Теперь спрашивай.

Иван, не опуская отвёртки, шагнул вперёд. Его борода дрожала, как антенна, ловящая сигнал из другого измерения.

— Кто ты? — спросил он, его голос был твёрд, но в нём чувствовалась усталость человека, который слишком долго сражался с техникой и котами. — И что тебе нужно, кроме тунца?

Фигура из помех наклонила голову, её контуры задрожали, как изображение на старом мониторе. Кофе-бот издал последний писк, и на его экране появилась строка: «Я — тень системы. Я — память, которую вы забыли. Тунца — плата за доступ. Спрашивай, или серверная станет твоей могилой».

Наполеон, словно подтверждая слова фигуры, лизнул лапу и зевнул. Гриббл, стоя за спиной Ивана, почувствовал, как его зелёные лапы сжимают обломки трона так, что картон начал крошиться. Он понял, что они в шаге от истины — или от конца, который пахнет озоном и кошачьей шерстью.

— Иван, — прошептал он, — что мы спросим? И стоит ли оно того?

Иван повернулся к Грибблу, его глаза сверкнули в свете фонаря, как два старых диода.

— Зелёный, — сказал он, — мы спросим, кто стоит за этим цирком. И если это кот, я лично устрою ему техосмотр.

Фигура из помех шагнула ближе, и серверная наполнилась гулом, как будто весь офис превратился в один огромный процессор, готовый выдать ответ — или перегореть.