Есть тут те, кто потерял себя?

Я никогда не гарантировал 100% результат для всех и каждого. И плюньте в лицо тому, кто вам его гарантирует: перед вами человек, не проработавший психологом ни дня.

У меня тоже бывают неудачи. Но почему-то...знаете, куда больше печалят не те случаи, в которых я чего-то не смог, а те, в которых я не имел ни единого шанса изначально.

Вагон и маленькая тележка случаев, в которых человеку нужен не психолог с разговорами, а психиатр с медикаментами. Но считанные единицы идут сразу к психиатру, большинство для начала находит психолога. Поэтому каждый квалифицированный психолог работает в связке со знакомым психиатром-для перенаправления нуждающихся не в добром слове, а в конкретной фармакологии.

Здесь надо упомянуть совершенно особую категорию клиентов. Они приходят с жалобами на других людей. Чаще всего-сыновей. Дочерей, к сожалению, куда чаще просто психологически ломают, с сыновьями это не всегда получается. Или партнеров/партнерш/супругов/супруг, что реже: взрослый человек обычно способен понять, что отношения идут куда-то в жопу, и разорвать их. А вот ребенок... Опыта у него мало, да и податься практически некуда.

Обычно приходит мать с жалобами на сына. Поговорив по отдельности с обоими, убеждаешься в трех вещах:
1)Ребенок пока что относительно здоров, но именно пока что и именно относительно. И его надо не лечить, а забирать

2)Действительно нездорова мать, и как раз ее надо класть на лечение к психиатру,

3)Ни на 1, ни на 2 ты не имеешь права.

(Есть такая милая мерзкая особенность человеческой психики: чем дальше уехала крыша, тем крепче человек убежден в собственном крепком здравии. Когда у такого человека возникает конфликт с реальностью, он твердо уверен: проблема в реальности. Простейший вопрос : "А может быть, это со мной что-то не так?" в насквозь больную голову даже не приходит, а , придя, не задерживается. Попробуйте задать этот вопрос себе в любой конфликтной ситуации. Здоровый ответ: "Может быть. Посмотрим повнимательнее." )

У меня всего пара успешных решений таких вот...безнадежных кейсов. Если будет интересно, в следующий раз расскажу. Обычно приходится аккуратно умывать руки и отпускать людей навсегда. Искренне надеясь, что сын выживет и не сломается.

Этот пост скорее крик души. Извините за сумбур мыслей.
Мне 32, не живу с родителями с 18ти лет. И все это время меня не отпускают обиды. Чем старше я становлюсь, тем больше возникает непониманий от их поступков.

Я не хочу быть занудой, постараюсь кратко описать всё что могу. Детство мое выпало на 90-е, как и у многих жизнь была тяжелой. И мои родители, как я думаю, пытаясь справиться с трудностями, отправляли нас с сестрой в детские учреждения (что это было, я до сих пор не понимаю). Наверное называлось это санаторий, но жили там дети из детских домов. Может это были центры реабилитации или что то в этом роде. Было там откровенно плохо, даже скорее ужасно. Сейчас я вспоминаю эти времена с содроганием.

Помню, как мы не могли уснуть ночью, очень хотелось есть. Мы сидели на кроватях и шептались, в спальню забегала нянечка и нам мылом мылила глаза, потом ставили в туалете босяком на холодный пол в туалете и выключала свет. Помню, как мы в трусах стояли, тряслись и ревели, тёрли эти мыльные глаза, от этого они щипали ещё больше, от чего мы рыдали ещё больше. Так мы стояли часами. Помню, как моя младшая сестра после таких наказаний иногда писалась (нас отдавали туда периодически до семи лет), за это её били, я кидалась заступаться.

Как то, нас приезжали навещать родители и привезли конфеты, их передали воспитателям. Вечером того же дня нашу группу высадили на стульчики, воспитатель села перед нами и демонстративно ела наши с сестрой конфеты, перед всеми детьми.
Помню, как нам привозили какую-то одежду мешками (возможно это была гуманитарная помощь, но я не уверена точно), хорошие вещи перебирались сотрудниками - всё происходило на глазах детей, и осозновать всё то, что происходило, я стала гораздо позже. Нам - детям выдавали рваные колготки, в них мы и ходили.
Помню, как в нашей группе были вши, мои родители приехали и обстригли нас с сестрой налысо, иначе нужно было нас забрать домой.

Помню, как к нам приезжали какие то люди с подарками, снимали нас на камеру, дарили игрушки. Помню двух мальчиков негров, которые практически не разговаривали и были для нас чем-то удивительным. Помню, как мы жаловались родителям, просили нас забрать, или не везти туда больше, но нам не верили.

Мои родители были жестоки, особенно мать. Меня жестоко избивали за свое мнение, за страх, за желание учиться, за все мои попытки как-то проявить себя. Всё присекалось на корню, либо так как хочет мать, либо тебя унизят и изобьют. Когда её сил не хватало для нанесения достаточных побоев, она подключала силу отца, от его ударов я иногда могла писаться, до 16 лет. И однажды я не выдержала и ушла из дома. Было мне 18 лет, с тех пор я стала предателем, мне сказали, что я не благодарная скотина. Я всячески пыталась наладить отношения, но так и не смогла. Я так себя и виню, что я плохая дочь, предательница.
Я не могу отпустить ситуацию. За все это время видились с ними раз 5. Меня так и не простили, и самое главное, я так и не могу простить себя сама.
Я анализирую, пытаюсь работать с собой, читать, но порой от боли разрывает. Не ради рейтинга, просто выговориться.Спасибо, что дочитали.

Доверять людям сложно.

Большинство с детства привыкло относиться к миру с подозрением, потому что им регулярно говорили следить за тем, с кем ты дружишь, куда ходишь, что говоришь.

Теперь же мы боимся доверять, потому что считаем, что нас обманут. И нас действительно могут обмануть. Единственная ошибка – фокус внимания. Мы думаем, что доверие нужно другому человеку, и когда лишаем его этого доверия, то делаем ему плохо. На практике мы делаем плохо себе. Отказываясь доверять, мы лишаемся даже мизерной возможности на хорошие отношения.

Доверять нужно не ради других. Доверять нужно ради себя. И ошибаться в доверии тоже нужно ради себя, чтобы чему-то научиться.

Если ты доверяешь, есть вероятность, что твоё доверие обманут. Если не доверяешь, ты точно останешься в одиночестве.

И это не вероятность, а гарантия.

В Екатеринбурге – кадровый «полицейский» дефицит. Даже по официальным данным, которые озвучивают силовики, некомплект в полку патрульно-постовой службы, к примеру, превышает 30%, в участковых - почти 20%. Редакция ЕАН пообщалась с майором полиции из Екатеринбурга Владимиром, который считает, что если не касаться финансовой стороны, то основным минусом в службе является сложная психологическая обстановка, сложившаяся в гарнизоне, которая угнетающее влияет на людей.

В любой работе, в том числе и в полиции, важны две составляющие: моральная и материальная, считает Владимир

В полиции совершенно исчезло товарищество – каждый сам по себе, каждый сам за себя.

«Не поддержат и не помогут ни сослуживцы, ни начальство. Нет защищенного тыла, даже если ты прав, начальник не будет за тебя горой, не заступится за тебя. Отсутствие защиты психологически действует негативно на людей. Из негатива повседневности можно сказать, что на службе ты тупеешь. Например, такая мелочь как создание документа в эксель. Все вносишь в таблицу, которую кто-то создал до тебя, если делать самому, то уже проблема. Начинаешь забывать, что ты раньше знал и умел. Еще из минусов – это негативное отношение людей со стороны, абсолютно негативное», – говорит Владимир.

При этом он не стал касаться зарплаты, которая у сотрудников невелика, от 30 тыс. рублей у младшего состава, покупки формы и шевронов за свой счет и т. д.

Отсутствие мотивации усугубляет давление руководства и отсутствие системы выходных, когда из-за нехватки людей многим приходится почти что жить на службе.

Из положительных моментов в службе Владимир называет прежде всего стабильность – хоть что делай, но свою пусть небольшую зарплату ты гарантированно получишь.

«Детсад можно выбить до сих пор. Берешь справку в кадрах, идешь в детсад, показываешь ее, и тебе вне очереди предоставляют место. Это точно. Дисциплину можно назвать плюсом, когда утром надо рано встать и идти на работу – это плюс, не расслабляешься, у людей нет времени на глупости. На больничный можно уйти без проблем. Гарантированный отпуск. Иногда, конечно, сдвигается, но в любом случае он всегда станется за тобой», – продолжает собеседник.

Не следует забывать, что полицейские – это такие же люди, как все, со своими проблемами. Только работа у них более нервная, так как порою связана с настоящим риском для жизни. Как бы человек ни настраивался с утра с оптимизмом на новый день, все пойдет насмарку после того, как наорет начальник, или пройдет селекторное совещание. При этом полицейские смотрят на своих коллег в погонах из Росгвардии и ФСБ, где нет такой текучки кадров, где деньгами и психологической мотивацией создают условия для работы.

«У нас орут, рублем наказывают. Как-то один человек сказал на селекторе: «Товарищ генерал, а удобно ли вам, сидя в теплом кабинете, на сытый желудок лишать людей денег?». Или приезжает на своей дорогой машине отъевшийся представитель УСБ и выступает перед подразделением, учит, как надо Родину любить. В итоге результат от такой лекции получается обратный», – говорит полицейский.

Владимир считает, что если будет своего рода надежный пастырь в погонах, то люди за ним пойдут и в огонь и в воду. Многое зависит от здравомыслия начальника. Пока же на сайте МВД указано, что на 1 марта 2021 года в полиции Екатеринбурга и Свердловской области в целом имеется 888 вакантных должностей от рядового сотрудника до начальника райотдела.