Две стороны монеты⁠⁠

Он стоял перед Стеной, простирающейся во все стороны. Стеной, что не имела ни начала, ни конца, ни верха, ни низа. Стеной, никогда не существовавшей и бывшей всегда. Стеной, которой не было нигде, но которая была везде. Стеной цельной и сотканной из противоречий.

На бесцветной поверхности проступали трещины. Из несуществующих трещин сочились тени. Они текли по гладкой поверхности бугристых камней, копились у подножья и из них рождалась Тьма. Из Тьмы шагнул человек. Мужчина, закутанный в сумрак и звезды. На бледном лице играла искренняя улыбка, но его глаза, два сияющих в вечном мраке изумруда, горели ненавистью.

Мужчина шагал и город стелился ему под ноги. Улицы ставали в ряд, сплетаясь в единую Дорогу. Дорогу, ведущую к нему. Мужчина шагал по ней. Уверено, но неспешно. С каждым шагом из-под его ног вылетали стаи сов, что разносили на своих крыльях вести о его возвращении.

Херб открыл глаза. Впервые за десять лет. Откинув шелковое покрывало, он встал с огромной кровати. Переплетенные ветви слегка кололи босые ступни. Не одеваясь, Херб прошёл на балкон и оперся на могучие корни, заменявшие перила.

Под ним уходил вниз, скрываясь в облаках, покрытый лесом склон горы. Херб замер, наслаждаясь видом и прислушиваясь. Здесь, на вершине мира, во Дворце Иггдрасиль, всегда шумели деревья, гулял ветер и парили птицы.

- Он вернулся! – прошелестели деревья.

- Он вернулся! – прокричали птицы.

- Он вернулся! – прошептал ветер.

- Он вернулся… - тихо произнёс Херб.

- Губитель листвы! – прошелестели деревья.

- Отец болезней! – прокричали птицы.

- Танцующий с тенями! – прошептал ветер.

- … Мой брат, - тихо произнёс Херб.

Хозяин Иггдрасиля выпрямился, расправил могучие плечи и тряхнул гривой каштановых волос, осыпаясь танцующей на ветру листвой. Маленькие зеленые крылья закружились в хороводе и вихрь слетел с балкона. Он нырнул в облака, спустился по склону горы и понёсся над бескрайними землями.

Танцующие листья летели над плодородными полями, полноводными реками и прекрасными лесами. Херб перелетал горы и моря. Его взгляд рыскал по рощам и холмам, рассматривал города и деревни, что поносились под ним. Шесть сотен лет, в течении которых отсутствовал его брат, эти земли не знали болезней, голода и жестокости. Но теперь Рот вернулся. Вернулся, пока он спал и был беспомощен. И теперь, чем дальше Херб улетал от Иггдрасиля, тем сильнее ощущал на всём сущем отпечаток тлетворного влияния своего брата.

То тут, то там загорались очаги болезней. Люди, уже давно позабывшие само значение этого слова, не знали как с ними бороться и потому вспыхивали целые эпидемии. На их фоне разрастался голод. Люди начинали прятать и воровать еду. Начинали убивать за неё.

Херб искал брата. Он должен был покончить с ним. Снова. И сделать это как можно быстрее. Он искал место, где тень Рота была гуще всего. И он нашёл.

Огонь плясал на телах людей и зданий. Тени, отбрасываемые бесчисленными языками ненасытного монстра, ещё больше искажали перекошенные страхом и злостью лица. В неровном свете люди, окружавшие горящие дома, сами походили на чудовищ. В этой деревне люди дошли до настоящего безумия. Гонимые страхом перед незримой угрозой, они сгоняли больных в старые сараи и сжигали заживо.

Херб хотел, очень хотел, помешать им. Прекратить эту агонию человечности. Но он не мог. Полная свобода воли для всех и каждого – это был единственный закон оставленный им Андемой. Последняя воля их Матери.

Незримый для человеческого глаза, он шёл сквозь беснующуюся толпу, вооружённую факелами. Херб внимательно вглядывался в лица, скрытые безумной пляской света и тени. Наконец он увидел их. Горящие зеленым глаза, окружённые тьмой вечной ночи. Такие же как у него. Глаза, в которые он столько раз смотрел убивая их хозяина.

Листья взметнулись, окружая их и отделяя от людей.

- Ну здравствуй, братишка, - весело сказал Рот. Бледный и худощавый, с темной растрепанной шевелюрой, закутанный в плащ из теней и совиных перьев. Именно такой, каким Херб помнил его. – Пришёл снова убить меня?

- Боюсь, что да.

- А тебе самому не кажется странным лицемерием тот факт, что Хозяин воды и травы, Символ жизни, раз за разом убивает родного брата?

- Я делаю это именно ради жизни! Ради этого мира!

- Да неужели?! – маска веселой беззаботности на миг слетела с Отца болезней. – Мать сотворила нас, чтобы мы присматривали за этим миром. Вместе. Вдвоём.

- Мать давно ушла! Давно даже для нас. И миру, что она оставила на нас, куда лучше без тебя. Шестьсот лет, пока ты был мертв, люди жили в гармонии. Весь мир жил в чертовом мире! А стоило тебе вернутся на несколько лет и только посмотри, что творится, - Херб развел руки, указывая на продолжающую бушевать обезумевшую толпу.

- Да, простая вспышка гриппа бросила этих людей в кромешный ад. Вот что случается, когда они слишком долго живут в полной безопасности.

– Мне жаль, брат. Я понимаю твою боль, но у меня нет выбора.

- Жаль? Понимаешь мою боль? Каким образом, если ты никогда не умирал? И чтобы ты знал, воскресать также больно как и умирать.

- У меня нет выбора, - вновь повторил Херб и протянул в сторону брата руку.

Корни взметнулись из-под его ног, стремясь оплести Рота.

- О нет, - прошептал Танцующий с тенями. – Ещё не время. Ещё слишком рано.

Губитель листвы прыгнул вверх, обрастая серебряными перьями и оборачиваясь совой. Он рванул прочь из вихря листвы. Повинуясь взмаху своего повелителя, потоки листьев замелькали, стремясь перехватить сову, но та ускользала от них как и должно тени. Рот улетал, взмывая по спирали к луне.

Херб смотрел вслед брату и в его голове мелькали картины. Кровавые и ужасные картины. Он вспоминал как сжигал, вешал, топил и разрывал на части своего брата. Убивал раз за разом. Снова и снова. Сотни раз. Но каждый раз он возвращался. Восставал из мертвых, полностью оправдывая звание бессмертного. Так продолжалось пока люди не стали забывать Рота, забывать то, что он воплощает. Страхи, болезни, насилие… И когда люди наконец забыли про него – Рот умер. Умер на долгих шесть веков. Херб был тогда так рад, он думал, что ему больше не придётся убивать брата…

Херб встряхнулся. Он сказал, что ещё не время, что ещё слишком рано. Значит он ещё не набрал силу, не восстановил веру людей в себя. Ну да, ведь его влияние ещё слабо и не распространилось далеко. Возле Иггдрасиля до сих пор царит утопия. Нужно догнать его. Нужно одолеть его, пока он ещё слаб.

Херб осыпался листьями и помчался за серебряной совой. Он гнался за братом, постепенно настигая его. Херб поравнялся с Ротом над Запредельным Лесом и обрушился на брата дождем, сбивая вниз. Они оба рухнули на поляну среди леса, возле большого, сверкающего в ночи камня.

- Иронично, - заметил Рот. – Покончить со всем там, где мы были созданы.

- Да уж, - кивнул Символ жизни. – ты всегда любил подобное…

Херб похолодел, осознавая происходящее. Из леса выходили, окружая их, множество людей. Кровожадные улыбки, безумный блеск в глазах и фанатичные взгляды бросаемые на Рота. В руках фанатиков холодно блестел металл. Они крепко сжимали то, что давно должно было исчезнуть из этого мира. Оружие.

Рот специально не распространял своё влияние дальше. Вместо этого он создал культ самого себя, позабывший о Хербе, и привёл его на их территорию. Он слишком долго спал. Рот заманил его в западню…

- Думаешь кучка верующих тебе поможет? – обратился к Танцующему с тенями Хозяин Иггдрасиля. – Меня все ещё поддерживает искренняя вера миллионов людей.

- О нет, нет, нет, - рассмеялся Губитель листвы. – Нет, это так не работает. Ведь в миг, когда ты осознал, что попал в мою ловушку ты поверил. Пусть всего на миг, но ты поверил, что тебе конец. А значит, теперь у меня есть силы для этого. Не нам с тобой, зависящим от веры, отрицать силу Дорог.

Ожившие корни бросились на Рота, намереваясь пронзить, но сгнили не достигнув цели. Вокруг него выросли скалы, стремясь раздавить его, и тут же рассыпались песком.

- Брось, Херб. Нет ничего, чтобы ты мог создать, чего я бы не смог разрушить.

Рот шагнул вперёд и спеленал брата тенями. Фанатики бросились вперед и принялись пронзать Херба раз за разом, пока их бог не остановил из взмахом руки. Хозяин воды и травы истекал кровью. Весьма необычное ощущение для бессмертного.

- Знаешь, братец, - вкрадчиво произнёс Рот, опускаясь на корточки рядом с упавшим на колени братом. – Открою тебя один секрет, до которого ты так и не додумался. Что бы окончательно убить одного из нас – нужно уничтожить абсолютно все, что он представляет собой. Но ты – воплощение жизни. Ты не можешь окончательно уничтожить что-либо. Я же являюсь твоей обратной стороной и мне это вполне по силам. Однако, смерть невозможна без жизни. Я кану в небытие следом за тобой. И этот мир исчезнет.

Несколько секунд Рот смотрел в опустевшие глаза, тяжело дышавшего брата, а потом продолжил.

- Но я не хочу этого. Знаешь, вполне возможно, что ты прав. Вероятно, этому миру действительно куда лучше без меня. Но это не отменяет того факта, что ты изрядно грешен предо мной. И тебе придётся искупить хотя бы малую часть.

Колоссальная, беспросветная тень накрыла бессмертных братьев, укрыв их от мира на долгие годы и века.

P. S. Рассказ написан под поставленную на повтор песню Канцлер Ги - Тень на стене. Это вдохновение или все же плагиат?