Древний род и Королевские BBC: как русский князь спас Англию от стратосферных бомбардировщиков
Юный князь Голицын, сын петербуржского кавалергарда и сотрудника секретной службы Его Величества, был известным лондонским повесой. Однако когда на Англию из стратосферы обрушились немецкие бомбы, он сумел «достать» вражеский высотный бомбардировщик на тринадцати километрах даже без гермошлема.
Древний чудный род
Род князей Голицыных — древний и разветвлённый. По семейным преданиям, он восходит к Великому князю Литовскому Гедимину. В более близкой перспективе князь Владимир Эммануилович Голицын, кавалергардский штаб-ротмистр и адъютант великого князя Николая Николаевича, был праправнуком русского императора Павла I.
Будущий лётчик Эммануил, третий ребёнок в семье князя, родился в Кисловодске как раз в те дни, когда закончился Ледяной поход и началось восстание чехословацкого корпуса.
В ноябре 1919 года, когда под Орлом стало очевидным поражение Добровольческой армии, семья покинула Россию. Их путь лежал в Лондон: князь хотел дать детям хорошее английское образование.
Голицыны сумели вывезти часть фамильных ценностей, прежде всего картин. Они открыли галерею в лондонском Мэйфейре, где проводили выставки русских художников и продавали картины. Этим они сблизились с британской аристократией. Постоянной покупательницей стала королева Мария, супруга Георга V. Картинами же Голицыны оплачивали обучение детей в престижных колледжах.
Князь Владимир Эммануилович стал одним из лидеров лондонской общины русских эмигрантов и «участником евразийского движения». В особняке Голицыных бывала и Марина Цветаева, описавшая его как «чудный и странный дом, хозяйка которого не любит собак».
Впрочем, мы знаем далеко не все подробности жизни князя Голицына — по той уважительной причине, что он имел ряд деликатных дел с секретной разведывательной службой Его Величества, где числился переводчиком.
Как лондонский князь-повеса стал пилотом, моряком и чуть не угодил в тюрьму
Юный князь Эммануил Голицын имел авантюрный нрав, чему способствовало отменное здоровье. Академическими успехами он не блистал. Гораздо интереснее было на спор плавать через Темзу в белом смокинге, устраивать гремевшие на весь Лондон вечеринки, петь цыганские песни под гитару и прожигать время в среде аристократической молодёжи в стилистике «Дживса и Вустера».
Впрочем, поработать тоже пришлось. Недолго. Из офиса страховой компании Эммануил Голицын в 1938-м «сбежал» в Королевские ВВС. А на следующий год князь срочно уволился оттуда и отправился в Финляндию — сражаться с большевиками за штурвалом истребителя.
Правда, пока он осваивал самолёты финских ВВС, война успела кончиться. А маршал Маннергейм, знавший его отца по придворной жизни дореволюционного Петербурга, лично сообщил князю трагическую новость: его мать, княгиня Екатерина Георгиевна, графиня фон Карлов, погибла в Лондоне под немецкими бомбами.
Возвращение в Англию оказалось непростым: Норвегия и Дания были в руках нацистов, в сталинском СССР русскому аристократу появляться не стоило, а у Ми-6 к юному князю «возникли вопросы».
К примеру, зачем надо было учить немецкий язык непременно в Кёнигсбергском университете Третьего рейха?
Эммануил вернулся домой кружным путём. Он добрался в американский Бостон, скрыв личность под предоставленным Маннергеймом финским паспортом и завербовавшись матросом. Однако британское посольство запретило ему въезд. В Канаде власти и командование королевских ВВС тоже отказали ему в помощи, хотя в марте 41-го дело дошло до газет. Князь Голицын снова завербовался матросом на грузовое судно в Шотландию, где по прибытии его немедленно арестовали как шпиона.
Только вмешательство отца через секретные службы и аристократические связи решило вопрос и открыло князю дорогу в королевские ВВС — защищать небо Британии и мстить за мать. В ноябре 1941 года Эммануил окончил лётную школу и стал пилотом 504-й истребительной эскадрильи.
Вскоре исключительное здоровье и физические данные привели сына русского князя за штурвал сверхсекретной модели «Спитфайра». А задачей стало спасение Англии от нового изобретения технической мысли Третьего рейха.
Стратосферные рейдеры люфтваффе
Ju-86 не досталось и тени славы его «коллеги» Ju-88. Однако для Берлина эта машина с огромными крыльями, мощными моторами и гермокабиной имела большую важность. Их немногочисленные эскадрильи находились в распоряжении главного командования люфтваффе для стратегической разведки с запредельных для перехватчиков высот.
К 1942 году эти машины с фотооборудованием стали завсегдатаями неба Лондона, Москвы и Каира. Даже предельно облегчённые обычные «спитфайры» Mk.V почти не имели шансов перехватить противника на высотах более 11-12 километров.
Двигатели и аэродинамика переставали справляться, а пилоты были на грани потери сознания даже при дыхании кислородной смесью.
В то же самое время мощь Королевских ВВС делала налёты на Англию всё более опасными. Дневные стали почти самоубийственными, ночью немцев тоже перехватывали всё чаще. Зато британские машины стали появляться в небе рейха в тысячных количествах — и выгружать на его города «ответную любезность».
Гитлер и Геринг потребовали демонстративного возмездия за возмездие. Для этого задействовали новейшую, предельно высотную модель Ju-86R. Бомбы должны были падать на англичан подчёркнуто безнаказанно, с недоступной для Королевских ВВС высоты, демонстрируя превосходство немцев.
Двадцать четвёртого августа Ju-86R Хорста Гётца с бортовым номером T5PM поднялся с аэродрома во французском Бове. Он сбросил бомбу на Камберли. Перехватывать его не пытались, полагая разведчиком. Следом второй «Юнкерс» отбомбился по Саутгемптону.
Поднятые на перехват «спитфайры» 309-й польской эскадрильи не смогли приблизиться к цели.
Ведомство Геббельса объявило о победе техники германского рейха и возобновлении дневных налётов на Англию — умолчав, что пока у немцев было всего две способные на это машины. Впрочем, успех мог привести к более массовому производству.
На следующий день первый Ju-86R демонстративно неспешно облетел Лондон с севера, сбросив бомбу на Станстед. Экипаж Гётца не без иронии наблюдал за упорными попытками «спитфайров» добраться до их эшелона и неизбежно следовавшими «сваливаниями».
Двадцать восьмого августа «Юнкерс» Гётца взял курс на Бристоль. Единственная бомба упала трагически точно, угодив в три стоявших рядом автобуса с пассажирами: 48 человек сгорели заживо, десятки были ранены.
В последовавшие десять дней на Англию упали ещё восемь бомб. Совершенно безнаказанно. Брошенные на перехват новые «спитфайры» HF Mk.VI с удлинёнными крыльями и частично герметизированными кабинами тоже не сумели достичь нужной высоты.
С этим нужно было что-то делать.
Стратосферному рейдеру — сверхвысотный перехватчик
Королевские ВВС обратили внимание на ещё более передовой «Спитфайр» Mk. IX: с новейшим двигателем «Мерлин» 61-й серии, имевшим вдвое бо́льшую мощность на высотах более десяти километров и четырёхлопастной винт.
Две такие машины под покровом тайны доставили на старейшую базу Королевских ВВС Нортхолт в западном Лондоне. Для высотного перехвата с машин «секретной эскадрильи» сняли всё, что можно — включая пулемёты. Оставили лишь две 20-мм пушки. Затем покрасили специальной «облегчённой» краской «кембриджского голубого» цвета. Для пилотов подготовили комбинезоны с электроподогревом и системы дыхания чистым кислородом.
Вот только гермокабины для «спитфайров» ещё не подготовили — а перехватывать стратосферные бомбардировщики следовало прямо сейчас. Раз техника подвела — ставку сделали на людей. В Королевских ВВС отобрали шестерых лучших по медицинским показаниям пилотов, способных выдержать экстремальные условия стратосферы.
Одним из них и стал князь Эммануил Голицын. Отобранных отправили в Фарнборо на курс интенсивной подготовки в барокамерах: чтобы знать своё состояние при сверхнизком давлении и быть способным при этом ещё и вести воздушный бой особыми, крайне плавными движениями. Спецдиета избранников, несмотря на дефицит и рационирование еды в Британии, состояла из яиц, шоколада, бекона и апельсинового сока. Всё, чтобы организмы лучше чувствовали себя на высоте и пилоты не теряли сознание.
Утром 12 сентября со станции радиоперехвата доложили: одиночная сверхвысотная цель идёт из Нормандии курсом на уже пострадавший Бристоль. Это была машина всё того же Гётца.
Эммануил Голицын поднял «Спитфайр» с бортовым BF273 в небо. Строго говоря, номер машины был BS273, но наземный персонал ошибся при покраске. Князь вспоминал позже, что летал на разных типах этих самолётов, но сверхвысотный вариант был идеальным с точки зрения пилотирования.
В окрестностях Солсбери немецкий экипаж с удивлением заметил «Спитфайр» на своём эшелоне: 42 тысячи футов или 12,8 километров над уровнем море. Он продолжал набирать высоту и явно готовился к атаке. Гётц приказал избавиться от бомбы, подняться выше и уходить. В двигатели «Юнкерса» для набора скорости впрыснули закись азота. За бомбардировщиком потянулся шлейф.
Князь Голицын поймал противника в прицел и дал очередь с 200 метров. Почти сразу левую пушку заклинило. Продолжавшая стрелять правая резко закрутила самолёт в разреженном воздухе, вкинув его в след от двигателей «Юнкерса», из-за чего заляпался фонарь кабины.
Но одного попадания он добился. Чудом не оторвавшееся левое крыло «Юнкерса» было пробито вдоль насквозь, с солидной выходной дырой.
Русский лётчик Королевских ВВС выровнял машину, дождался очистки фонаря и ещё трижды зашёл на цель. Машину каждый выстрел бросал во вращение, экипаж Ju-86R маневрировал и прятался в облаках. Первое попадание осталось последним.
После четвёртого захода князь Голицын отстал от немца: горючее стремительно кончалось, а «Спитфайр» был уже почти над французским Шербуром. Князь сумел дотянуть до базы Тангмер на английском побережье.
Гётц и его пилот Зоммер тем временем вели машину с отказавшим двигателем в пологое пикирование и молились, чтобы она не развалилась. На высоте 3,5 километра движок всё же ожил — немцы дотянули до ближайшего аэродрома.
Эксперты люфтваффе осмотрели повреждения и вынесли вердикт: машина уцелела чудом, стратосферные рейды следует немедленно прекратить.
Что и было сделано. Одним попаданием князь Эммануил Голицын убедил немцев поставить крест на ещё вчера многообещающих стратосферных налётах на Англию.
Из секретной эскадрильи Голицын перешёл в «обычную» 124-ю — тоже для высотных перехватов. Оттуда — в польскую 308-ю. По согласованию с секретными службами он вёл в воздухе переговоры на русском, чтобы у немецких аналитиков и разведчиков вскипели мозги в поисках несуществующих советских пилотов в Королевских ВВС.
Летал на рискованные миссии, сбрасывал «посылки» бойцам Сопротивления во Франции. Затем отправился на итальянский фронт под Монте-Кассино и в Прованс. Впрочем, на победы ему не слишком везло: единственным сбитым самолётом стал Fw-190.
Голицын и Гётц чуть не столкнулись снова в 1944-м, уже в небе Франции. Русский пилот летал на «Спитфайре» другой модели, а немцы пересели на реактивный Ar.234 в разведывательном варианте.
Их встреча произошла только в 1975 году в Лондоне: пилоты-ветераны спустя 33 года решили обсудить тот бой, сравнив впечатления и записи в лётных книжках.
Они даже сдружились, и Голицын заявил, что больше не проклинает заевшую пушку, которая лишила его верной воздушной победы.
Насколько известно, стратосферный перехват Ju-86R над Солсбери стал самым высотным боем Второй мировой войны: во втором заходе альтиметр самолёта Голицына показывал высоту 44 тысячи футов: 13,4 километра. Эти данные подтверждены показаниями следивших за боем наземных РЛС.
После войны Эммануил Голицын отправился гражданским лётчиком в разделяемую Британскую Индию, после чего занялся продажами самолётов компании Avro по всему миру. В 50-е князь посетил Москву и получил согласие на встречу от Хрущёва — которая, правда, сорвалась.
В 1994 году Голицын подал прошение на получение российского гражданства, которое было удовлетворено. После смерти в 2002 году часть его праха похоронили в Кисловодске: там, где начался жизненный путь одного из самых необычных пилотов Королевских ВВС.
