Дореволюционное детство. Любимые игрушки и книжки⁠⁠

Пост - продолжение рассказа о счастливом и не очень дореволюционном  детстве. А какое же детство без игрушек. Их мастерили сами, покупали на ярмарках и рынках, на которых существовали потешные ряды, и даже привозили из паломничеств по святым местам.

При Троице-Сергиевой лавре игрушечный промысел существовал с 15 века. Там шили в основном мягкие игрушки и необычные погремушки. Погремушки делались из бересты, внутрь помещался горох, а сверху мох и ткань. Неподалеку от лавры в городке Хотьково шитьем мягких игрушек занимались монахини Покровского монастыря, а также работал завод С. Д. Дунаева, делавший фарфоровые детали для кукол. Знаменитая дымковская игрушка в Вятской губернии изначально создавалась именно как игрушка для детей, а не сувенир, также как и матрешки.

Дымковская игрушка, 19 век

Крестьянские дети часто играли деревянными игрушками, которые вытачивали домочадцы или местные умельцы, незатейливыми тряпичными куклами, использовали всевозможные свистульки, с удовольствием запускали воздушных змеев. Более состоятельные семьи могли порадовать ребенка заводными игрушками, например, клюющими птичками (похожие выпускались и в советское время), музыкальными шкатулками, восковыми фигурками. В конце 18 века были очень популярны деревянные козлы, которые обычно продавались парами, чтобы их можно было сталкивать лбами. Частым предметом в детской были самые разные лошадки, в виде фигурок, качалок или одной лишь лошадиной головы на шесте.

Дорогие импортные игрушки до 19 веке продавали обычно в модных лавках. Пока дама выбирала себе шляпку или перчатки, она могла, например, заодно купить дочке французскую фарфоровую куклу в роскошном наряде. Девочки мечтали о кукольных домиках. Изначально такие домики были настоящими произведениями искусства и стоили огромных денег, поэтому до 19 века назвать их обычной детской игрушкой нельзя. Домик Павла Нащокина не раз описывал Пушкин: «Дом его (помнишь?) отделывается; что за подсвечники, что за сервиз! он заказал фортепьяно, на котором играть можно будет пауку, и судно, на котором испразнится разве шпанская муха». Через год Пушкин сообщал супруге: «С Нащокиным вижусь всякий день. У него в домике был пир: подали на стол мышонка в сметане под хреном в виде поросенка. Жаль, не было гостей». Позже этот шедевр сменил несколько владельцев и, наконец, его адресом стала мемориальная квартира самого Пушкина на Мойке, 12. В середине 19 века домики, пусть и не такие роскошные, стали выпускаться в большом количестве. Конечно, они по-прежнему были по карману далеко не всем родителям, но все же в детских появлялись намного чаще.

В середине 19 века в России наладили производство резины. Знаменитый «Треугольник» производил не только галоши, но и огромное количество детских товаров, в том числе тех самых «ежиков резиновых с дырочкой в правом боку». К концу 19 века очень популярны стали «тещины языки», «иерихонские трубы», надувные свиньи, «американские жители» (иногда их называли «морскими жителями», «водолазами»). Описание их можно встретить, например, в книге «Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов» Пынзина и Засосова: «Идет, например, толпа школьников, у каждого «иерихонская труба», корпус из яркой бумаги с пищиком, и все разом гудят. Встречается девочка, ей до щеки можно дотронуться павлиньим пером или морской травой, выкрашенной в ярко-зеленый цвет. Можно раздуть в лицо незнакомцу «тещин язык», свернутую в спираль бумажную трубку, которая при надувании разлеталась в длинный мешок с перьями на конце. Этот «язык» трепетал, пищал, его совали прямо в лицо. Общий хохот, никто не обижался… Каждый покупал себе чертика. Искусные кустари мастерили их из проволоки, обшивали бобриком ярких цветов. В руках у чертика были две металлические тарелочки или цветочки. В большой моде был «американский житель»: стеклянная пробирка с водой, сверху затянута резиновой пленкой. Внутри маленький стеклянный чертик с рожками, хвостиком, выпученными глазками. Он плавал на поверхности воды. Но если нажать пальцем резиновую пленку, он опускался вниз, крутясь вокруг вертикальной оси, затем снова поднимался. Почему эта игрушка получила такое название — непонятно. По-видимому, кустарь, который ее мастерил, имел такое представление об американцах». По самой распространенной версии чертик, поднимающийся в колбе, ассоциировался с человеком, поднимающимся в лифте небоскреба.

Описывает эту игрушку и Н. Д. Телешов: «Это маленькие стеклянные пробирки с водой и с натянутой сверху тонкой резинкой - обычно клочком от лопнувшего воздушного шара, - а внутри пробирки крошечный чертик из дутого стекла, либо синий, либо желтый, величиной с таракана, вертится и вьется при нажатии пальцем на резинку, спускается на дно и снова взвивается кверху. Стоили эти «морские жители» копеек по 15-20, и ими торговали разносчики так, как никакими иными вербными товарами. При этом бродячие торговцы сопровождали своих «морских жителей» разными прибаутками, обычно на злобу дня, иногда остроумными, иногда пошлыми, приплетая сюда имена, нашумевшие за последние месяцы, - либо проворовавшегося банкира, разорившего много людей, либо героя какого-нибудь громкого московского скандала. Затрагивались иной раз и политические темы, вышучивались разные деятели, выделявшиеся за последнее время в Государственной Думе либо в европейской жизни иных государств. Любопытно отметить, что эти "морские жители" появлялись только на вербном базаре, в течение нескольких дней. В иное время года их нельзя было достать нигде, ни за какие блага. Куда они девались и откуда вновь через год появлялись, публика не знала. Потому они и покупались здесь нарасхват». Свиней надували, как воздушные шарики, и, выпуская воздух, они издавали громкий визг.

Еще одной детской радостью были игрушки шоколадные. Их выпускали специально для украшения рождественской елки или в виде подарочных наборов. Выпускались шоколадные яйца с сюрпризами. Самые известные делал Иоганн Леопольд Динг, но, вероятно, и не он один. Продавали их и после революции, сменив форму с яйцеобразной на круглую и переименовав в «бомбы».

С детской литературой было сложнее. До 18 века ее не было как таковой. Были сказки, передававшиеся устно, стихи-потешки для самых маленьких, лубочные картинки. Книги и журналы для детей в Российской империи стали выпускать только во второй половине 18 века. Чаще всего речь шла о переводах французских или английских авторов. Первым российским детским изданием считается «Библиотека для чтения». Первым русским поэтом, начавшим писать стихи для детей, стал А. С. Шишков (1754–1841), адмирал и министр просвещения. Свои стихи он начал печатать в «Библиотеке для чтения», и они очень нравились юным читателям. Но все же и в первой половине 19 века большинство детской литературы в России по-прежнему было либо переводом иностранной, либо привезенной из-за рубежа. Граф М. Д. Бутурлин в своих воспоминаниях писал «В нашем семействе в употреблении был английский язык. Мать моя объясняла мне много позднее, что причиной выбора этого языка, на котором ни она, ни наш отец не говорили, было то, что в то время не было лучших книг для детского возраста, как английские. Даже французских было мало, и они были не настолько удовлетворительны, как английские, а о русских нечего и говорить. Правда, была у нас «Детская библиотека», из которой помню стихотворение, начинавшееся:

Хоть весною и тепленько,

А зимою холодненько…

И еще какая-то другая книжка с рассказами о прилежных детях, но эти книжки не имели ничего привлекательного для нас. «Детская библиотека» была без всяких гравюр, а рассказы, хотя и с гравюрами, но лубочной работы, и вдобавок оба эти издания напечатаны на синей бумаге вроде нынешней оберточной. Английские же книжки, напротив, были изящно изданы и с раскрашенными картинками, и иные служили заменой игрушек. Так, например, было описание приключений одного мальчика в отдельно вырезанных при тексте картинках, представлявших костюмы всех случаев его жизни, и для всех этих костюмов служила одна и та же головка, которая вставлялась во все туловища. Сначала мальчик был из нищих, потом постепенно переходил в школьника, ремесленника, лакея богатого дома, купеческого приказчика и, наконец, превращался в богато одетого молодого человека. Выписывалось для нас из Англии по целому ящику подобных книжек и поучительных игрушек, и мы ждали с нетерпением их прибытия». Единственное стихотворение, которое припомнил граф, написано как раз Шишковым.

Довольно популярным стал журнал «Друг детей», выходивший с 1809 года 2 раза в месяц. Во второй половине 19 века было еще несколько журналов с этим же названием». Писали сказки известные писатели, например, А. С. Пушкин, М. Е. Салтыков-Щедрин, Л. Н. Толстой. В начале 20 века дети с удовольствием следили за приключениями Мурзилки, получившим свое имя благодаря вольному переводу. В 1879 году Палмер Кокс напечатал свой первый рассказ. Фактически он представлял собой комикс, а его главных героев - маленьких шкодливых человечков, которых в оригинале звали «браунис» (Brownies ). Сначала истории о браунис печатали в журналах, затем появились первые книги: «The Brownies: Their Book» (1887), «Another Brownie Book» (1890), «The Brownies at Home» (1893). В 1898 году популярные рассказы перевели на русский язык. Вольный перевод сделала Анна Хвольсон, дополнив приключения и переименовав героев. Среди них появились Мурзилка и Незнайка. В честь первого назвали советский журнал для детей, появившийся в 1924 году, второй, вероятно, стал прототипом героя книг Носова. Другой любимец детей – «Степка-растрепка». Рассказы «Степка-Растрепка: похождения одного неисправимого шалуна» (перевод сборрника Генриха Гофмана «Неряха Петер») переиздавались не раз. После революции «Степку» не переиздавали, потому что сочли, что он детей «научит плохому».

Разумеется, эти игрушки и книги – далеко не все, что радовало малышей. Как говорили тогда, малюток. В конце добавлю фото детей, сделанные в 1900-е. На них можно рассмотреть их игрушки.

Другие мои посты по теме:

Немного об учебе до революции. Чему учили в школе

О трудностях дореволюционного детства

мой дзен, там тоже есть интересное

https://zen.yandex.ru/profile/editor/id/5edf83405d6a463a3697...