Дневники экспедиции на станцию им. Добровольского. Часть 5⁠⁠

Ранее я публиковал четвертую часть перевода дневника участников 4-й Геофизической Экспедиции Польской Академии Наук на станцию им. Добровольского, которые публикует на своём Telegram канале @wg_antarktyda Lukas Discrust на польском языке. Как и ранее все с разрешения Лукаса. Ввиду отсутствия у ребят сети Интернет для визуализации я использую материал из других экспедиций. Если не указано авторство или источник – то это мой фото и видео материал. Мои комментарии в скобках и выделены курсивом. Всем приятного чтения.

13 января 2021 — 65 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1C Tw=15C Patm.= 991 hPa

В понедельник утром Адам запустил генератор, чтобы на станции было электричество. Мы начинаем день с совместного завтрака. Набор дня: фасоль (из банки), помидоры (из банки), бекон, лук, яйца, хлеб «Федоров», масло, кофе, чай, сахар, лимон, соль. Сразу добавлю, что во вторник и среду я подавал один и тот же сет, потому что команда решила, что это их любимое блюдо, хотя они узнали об этом только сейчас. Такой завтрак даёт пинок, поэтому неудивительно, что уборка в «Варшаве» началась полным ходом.

(Тут игра слов. В оригинале фраза «Takie śniadanie daje kopa, więc nic dziwnego, że prace porządkowe w „Warszawie” ruszyły z kopyta..»  daje kopa — даёт пинка, а ruszyły z kopyta — зашевелили копытами.)

Первой была гостиная, из которой мы вынесли всё, что можно было передвинуть. Остались лишь голые стены и пустой пол, что позволило эху, которое в последний раз звучало здесь в 1956 году, появиться вновь. Поначалу застенчивое, оно вновь обрело силу благодаря Монике, которая открывает в себе всё новые таланты, доселе неизвестные даже ей самой. Она поменяла ракетку для пинг-понга на рисовую щётку и использовала её, чтобы заставить сверкать пол, стены и потолок гостиной. За три дня, используя технику 3В (Вынуть — Выбросить — Вычистить), Моника (с нашей скромной помощью) привела «Варшаву» в состояние, которое русские, приехавшие к нам, кратко прокомментировали как "невероятно". Одну за другой Войцех превращал вычищенные комнаты в полезные пространства, устанавливая новые книжные шкафы, столы, стулья и скамейки. Адам добавил отопление, а затем — внимание — самоочищающийся туалет, благодаря чему мы стали одной из самых экологичных полярных станций в этой части Антарктиды!

Вчера (в среду) мы нанесли наш первый неофициальный визит на российскую станцию оазиса Бангера, где нас тепло и радушно встретили. Вечером мы отправились на прогулку по окрестностям. Четыре пингвина спали посреди замёрзшего озера — необычное явление для оазиса Бангера. Однажды наш коллега Весева нашел одного, но, к сожалению, он был мёртв. Откуда приходят пингвины, куда они приходят и куда уходят? Мы не знаем, но Сергей рассказывает, что они проследили путь кольчатого пингвина, который был выпущен на полярной станции на Южном полюсе. Сначала такой эксперимент выглядит мрачно, но представьте, что отважный пингвин достиг морского берега, пройдя не менее тысячи километров!

Я опишу то, что произошло сегодня, завтра, тем самым разгребая отставание.

14 января 2021 — 66 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz = -1°C Tw = 15°C Patm.= 991 hP

Вчера была сауна. В наше время всё может быть экстремальным, сауна тоже, а сауна на российской базе «Оазис Бангера» предельно проста. Как выяснилось на практике, она также чрезвычайно эффективна. Построенная в 20-футовом контейнере, она разделена на три части. В первой оставляется вся одежда, во второй — грязь за всю неделю, а в третьей все зло смывается при температуре около 115°C. Вместо него всё хорошее приходит в виде чистейшей воды из антарктических ледников в виде зелёного чая, которым угощают наши приветливые хозяева.

Мы полностью расслабляемся в атмосфере спокойной, дружеской беседы, во время которой самый распространенный вопрос — зачем и по какой причине мы приехали на этот край света. Я отвечу, что конец одного мира — это начало другого, в который мы смотрим через волшебное зеркало, за которым нет ничего привычного для нас. До сих пор мы в нём не участвовали, но теперь участвуем. И мы расскажем свою правду об этом мире, когда вернёмся домой.

Сегодня Моника в сопровождении двух российских геологов отправилась на геологическую разведку в пограничную зону между землёй и льдом. Она уже на обратном пути и вернётся примерно через 5 км. Мне жаль её, потому что она всё ещё не уверена, найдет ли она последние кусочки своего любимого торта.

Адам перешел очередной рубикон системы отопления, и теперь во всем базовом лагере тепло, так что я могу писать блог в домашней одежде. Войцех, напротив, с трудом распрямляет спину после того, как разгрёб снег у дома гравиметрии и сейсмологии. Это важный плацдарм для нашей работы, так как нам предстоит установить там сейсмометр. Мы сделаем это завтра, и это будет вторая система наблюдения после мониторинга ионосферы, которую Войцех запустил вчера. Такая геофизическая магия, ведь ионосфера — это одна из сущностей невидимого мира с другой стороны зеркала.

15 января 2021 — 67 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1°C Tw=23°C, Patm.= 991 hP

Русские ценят научные способности Моники и на вертолёте доставляют её на целый день в экзотические места на юге оазиса Бангера. Мы наводим порядок на базе, пытаясь превратить склад всевозможных вещей в организованное жилое пространство. Адам и Войцех организуют умывальник, который состоит из двух бочек (большой сзади и маленькой спереди), а на них, соответственно, канистра с водой с краном внизу и таз. Наконец-то нам больше не нужно мыть руки на улице. Раковина находится рядом с плитой, поэтому вода для мытья имеет температуру чуть выше комнатной. Весь комплекс, в который кроме умывальника и плиты входит также экологический туалет, имитирует элегантную ванную комнату отеля Sofitel Troison d'Or в Брюсселе.

Мы носим воду в вёдрах из озера. Это громоздкая и утомительная работа. Но если вы хотите иметь сауну или ванну, не говоря уже о крытом бассейне, вам придется изменить систему подачи воды в основание. Сейчас мы ничего не можем придумать, но мы посоветуемся с кем нужно, когда вернемся домой.

Во второй половине дня мы установили сейсмометр в сейсмологическом и гравиметрическом доме. Внутри уже чисто и аккуратно, и довольно тепло, так как день солнечный. Начало трудное, потому что сейсмический датчик не хочет стабилизироваться. Я звоню Янушу, и он советует заземлить диктофон и набраться терпения. Так мы и делаем, и, кстати, придаем дому статус геофизического павильона. Дом, кажется, вырос и выпрямился.

Вечером мы совершаем прогулку вокруг «Черной сопки», большой скалы из кембрийских долеритов, расположенной в нескольких сотнях метров от базы. Мы ходим на цыпочках, чтобы не потревожить Деда Мороза, который наверняка спит после тяжелой работы в Рождество. С вершины открывается панорама оазиса Бангера на 360 градусов. В свете заходящего солнца серо-коричневый пейзаж оазиса меняет свой монотонный цвет на целую гамму оттенков, описание которых не поддается описанию словами. Приезжайте и вы это увидите.

17 января 2021 — 68/69 день — Marek Lewandowski

В воскресенье мы работали на окраине оазиса Бангера. Моника и Весева - на островах Тейлор на западе архипелага, а Володя, Адам, Войцех и я — на острове Миллес, который находится в северо-восточной части архипелага. За полчаса мы долетели до первой точки, обозначенной на острове Миллес. Пилот посадил вертолёт на небольшой участок ровной, горизонтальной земли и дал сигнал на высадку. Мы вчетвером выпрыгнули. Мы распаковали наши рюкзаки из корзин, подвешенных к борту вертолёта, и присели под вращающимися крыльями. Вертолёт взмыл в воздух и улетел на запад, а Моника и Весева остались на борту.

Когда пыль осела, Володя проверил местоположение по GPS и с удивлением обнаружил, что мы находимся на леднике. Однако маленький скалистый остров был совсем не похож на него. Более того, остров также не был похож на остров огромного Миллеса. Пока Володя судорожно уточнял наше местоположение с вертолётом, мы любовались топографией острова, чьи гладкие куполообразные холмы из докембрийского розового гранита и полосатого гнейса были результатом работы ледника, который отшлифовал их при впадении в океан.

К северу и востоку от нас был только ледник, кроме того, вокруг острова были ледяные поля, из-под которых выступали небольшие острова, похожие на наш. Первый большой остров находился примерно в 10 км к западу. Володя понял, что это остров Майлз, и что мы высадились в девственном месте из-за неточности карты. Поскольку место было девственным, мы охотно дали острову название Наш, которое я не преминул написать перманентным маркером на одной из скал, отполированных ледником. Мгновением позже прибыл вертолёт, чтобы эвакуировать нас из незапланированного места и доставить в нужное место, где мы провели остаток дня, собирая образцы горных пород и снега.

Тем временем Моника и Весева определяли геологию других нетронутых островов микроархипелага Тейлор, пробираясь по снегу до подмышек и неся килограммы камней разных фаций и возрастов. В целом, мы собрали уникальный материал для геологических, палеомагнитных и нивальных исследований, а также исследовали острова с целью установки в будущем сейсмических станций для регистрации землетрясений, вызванных движением ледников.

После обеда мы проверяем датчик сейсмометра — наконец-то диод загорается зелёным. Сейсмометр работает и регистрирует входящие сейсмические волны! Тест пройден. Завтра мы начинаем работу по очистке магнитного домика, здания «Краков» и инвентаризации запасов продовольствия. У нас его много, это невозможно отрицать.

Сегодня (понедельник) мы начинаем уборку с утра. Не очень романтично, но необходимо. У нас уходит много времени на отбор вещей исторического характера, в конце концов, у мусорной свалки есть свои преимущества как источника археологических знаний. Когда-то артефакты, найденные на старой мусорной свалке в Уяздуве, рассказывали историю Варшавы XIV века, а их количество свидетельствовало о динамике развития будущей столицы Польши. Мы думаем забрать хотя бы часть коллекции домой, но найдется ли музей, готовый принять чудеса измерительной техники более чем полувековой давности? Или консервы, или супы в порошке? Пожалуйста, подайте нам сигнал!

В общем, весь день мы склоняемся над мусорным баком, ящиками и бочками с едой, разгребаем снег, а вечером у нас мало энтузиазма для чего-либо. У нас болят спины и руки, мы устали от вони еды 40-летней давности. Единственным утешением является приближающееся окончание этих очисток, хотя нам еще предстоит очистить территорию вокруг «Варшавы» и «Кракова». Может быть, завтра будет лучше, хотя ужин будет таким же, как и сегодня — гречневая крупа и куриные четвертинки.

18 января 2021 — 70 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+1,5°C Tw=21°C, Patm= 987 hP

Вчера я спросил о музее, который забрал бы у нас артефакты Добровольского. Несколько извращенный вопрос, поскольку я думал о Полярном музее в Puławach. Сегодня Дага пишет, что Анджей Пиотровский, мой приятель по колледжу, ушел от нас 5 января. Ужасно грустно. Анджей посвятил годы популяризации идеи музея, поиску места для него и его материализации в интересах общества. Упрямый, превосходный человек. Мне очень жаль его.

Вчера я закончил с ужином, сегодня начну с завтрака. Войцех с самого утра беснуется на кухне за завтраком. Овсянка на воде с сушеными бананами, черносливом, миндалём, фундуком, порошком имбиря, клюквой, кишмишем, семенами подсолнечника. Можно добавить молоко и мёд, а затем тянуть тележку с лестницей по булыжникам, в гору и против ветра.

Сил хватило до 17.30. Борьба с мусором, застрявшим во льду, выстилающем здания, еще не была выиграна, но мы (крестьяне) отвоевали новые территории в «Кракове» и в магнитном доме. Инвентаризация запасов продовольствия, разделение на сектора и планирование на ближайшие недели (женщина). После ужина я падаю на кровать как бревно, и меня не будит даже собственный храп. Сейсмические записи должны быть проверены на наличие антропогенных компонентов.

Русские попросили нас доложить о нашем самочувствии. Сегодня мы пойдём к ним, принесем подарки с едой и расскажем, как у нас дела. Возможно, они предложат нам чай.

19 января 2021 — 71 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+0°C Tw=21°C, Patm= 975 hP

С утра Моника вместе с Весевой была в поле, собирая геологические образцы из докембрийских пород на западе оазиса Бангера. Вечером они возвращаются с набитыми рюкзаками. Адам устанавливает точку GPS и метеостанцию в специально отведенном месте, так называемом «метеорологическом саду». А где Войцех?

Если вы прислонитесь, уважаемый читатель, спиной к стене «Кракова», глядя на озеро, в 10 часов вы увидите небольшой деревянный домик размером почти 2х2х2 м. То есть почти куб. Прибитый медными гвоздями, сегодня без дверей, с небольшим входом с северной стороны; он называется магнитным павильоном. Войти внутрь нельзя, потому что сразу за порогом доступ закрывает огромная куча снега, лежащего на многолетнем льду. Так она думает. Она не знает Войцеха, который, вооружившись киркой, лопатой, электромолотом известной фирмы и ломом, эффективно убирает куски льда, а затем дробит лёд. Третий день подряд.

Сегодня я немного помогаю ему, потому что я либеро в команде и работаю то тут, то там, время от времени подавая какие-то блюда или предлагая различные идеи о том, как жить в этом странном месте и что можно улучшить. У одних от этих идей болит голова, у других — зубы. На всякий случай Войцех громко играет The Doors или Creedence Clearwater Revival или другую классику, чтобы у меня не было права голоса. В ответ я беру его молоток и начинаю ковать слой льда в тамбуре. Ранее, работая в агрегаторе и в «Кракове», я приобрел определенный опыт, поэтому Войцех не оказывает никакого сопротивления. Время от времени мы меняемся оборудованием, работая попеременно лопатой, ломом и молотком. Работа идет как по маслу и не закончится сегодня. Мы выкапываем изо льда маленькие лампочки, гайки, аналоговые индикаторы, маленькие и большие приводы, соединенные гибкими шлангами, шланги в оплетке из нержавеющей стали, соединители, колена, фильтры в резиновых уплотнительных кольцах, редукционные клапаны, компрессор... Новые, без следов использования, упакованные в пропитанную бумагу и многослойный картон. Несомненно, части самолета? Вертолёт? Единственное, что мы не нашли — это пилота.

Мы стараемся ничего не повредить, хотя точно выковыривать лампочки ударным молотком рискованно. Этикетки не оставляют сомнений. Это запасные части для нашего вертолета Ми-2, упакованные в Польше. Они лежали свободно во льду, ящики, в которые они были упакованы, были пусты и также вмерзли в лёд. Зачем они были привезены, зачем были спрятаны в магнитном доме, кто их разбросал и оставил в беспорядке до поры до времени? Такая ледяная головоломка.

Сегодня заработала GPS и метеостанция, собранная Адамом. Вместе мы уже запустили четыре различные точки наблюдения и надеемся завтра собрать последний мониторинг магнитного поля.

19 января 2021 — 71 день — Marek Lewandowski

66°16'29" ю.ш., 100°45.00" в.д., Tz=+1°C Tw=22°C, Patm=986 л.с.

Оазис Бангера славится своими сильными ветрами. Они дуют в основном с востока, со стороны ледяного щита, который охлаждает воздушные массы, а поскольку холодный воздух тяжелый, он с силой урагана обрушивается прямо на наш лагерь. Учёные-атмосферисты называют его катабатическим, что подчеркивает ужас ситуации, поскольку это слово звучит загадочно и навевает мысли о катакомбах. Такая роза ветров сохраняется не только несколько дней, но и несколько тысяч лет, не позволяя снегу накапливаться. Это одна из причин отсутствия ледяного покрова в Оазисе.

В этом году погода не балует. Весева не помнит такого сурового лета, а ведь он бывал здесь несколько раз. Обычно в январе бывают более продолжительные периоды спокойного и безоблачного неба, но во время нашего двухнедельного пребывания было всего два-три ясных дня. С другой стороны, такое же количество дней было снежными, а это случается исключительно летом в Оазисе. Как правило, мы работаем на улице, шторм не шторм. Были моменты, когда я ходил в сильно наклоненном положении, с руками, достающими почти до земли. Это трудно. Может быть, в следующий раз нам повезет больше.

Здания станции хорошо выдерживают шторм. Ветер дует снаружи, но не внутри. Во время урагана здание немного трясется, но это ничто по сравнению с тем, как раскачиваются небоскребы во время шторма на Kępie Potockiej в Варшаве. Здесь тихо и уютно. Обогреватель стоит в центральной части, напротив входа в «Варшаву». Когда наступает жара, в течение часа у нас 18°C, а большую часть дня выше 22°C, при 0°C на улице. Мы выключаем его перед сном, и утро встречает нас температурой на несколько градусов выше нуля. Неплохо для стен толщиной около 10 см и нескольких щелей на стыках.

Я проверяю качества здания на себе, потому что Моника, Адам и Войцех предпочитают палатки. Они не выглядят сонными, хотя на улице может быть -10°C. Однако одно дело — хорошо спать в холоде, а другое — проснуться в нём. Критический момент дня — выход из спального мешка. И это единственный момент, когда я не думаю об Антарктиде с теплотой.

21 января 2021 — 73 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+1°C Tw=20°C, Patm=991 hP

Позвольте мне начать с цитаты: «К сожалению, подавляющее большинство нашей [мировой — прим. автора] экономики основано на самоубийственном безумии непрерывного роста...» (после Mayhew, EJERS, 2019, перевод ML). Либо мы самоограничиваемся, либо саморазрушаемся. Мы производим как можно больше, набивая себя всем, чем только можно, за счёт тех, кто придет после нас. Бессмысленное производство отравит нашу окружающую среду быстрее, чем нас сварит глобальное потепление.

Мы наблюдаем это в непосредственной близости от станции Добровольский, где количество мусора на квадратный метр равно количеству гальки в ледниковой морене. Преобладают мелкие кусочки стекла, генезис которых вызывает недоумение. Стекло типичное, зелёное (т.е. окрашенное трехвалентным железом), вероятно, бутылочное, поскольку мы также находим пробковые горлышки. Нижние части плоские. Дата изготовления бутылки — IV 1953 г., название производителя — KBŻ (?) кириллицей. Никаких бумажных этикеток. Я нахожу половину бутылки, которая в центральной части имеет два одинаковых противоположных отверстия диаметром около 4 см. Края отверстий слегка сглажены, они не похожи на эффект от броска камня. Скорее, это результат удара винтовочной пули. Тем более вероятно, что мы находим много гильз. Возможно, мы найдем еще несколько подсказок, которые позволят нам построить рабочую гипотезу о причинах свалки стекла в районе нашей станции.

Здесь также много различных металлических деталей и раздавленного пластика. Бумага, которой много внутри зданий, вероятно, была разнесена по другим местам Оазиса, потому что её не видно на близлежащей территории. Мы закончили установку измерительного оборудования, поэтому после небольшого отдыха мы приступим к уборке в понедельник.

Сегодня на территории станции была установлена мачта, а в воскресенье мы поднимем польский флаг. Флагшток был построен для нас русскими. Мы установили его вместе. Видя, что мы с трудом таскаем ведра с водой вверх по холму к станции, они одолжили нам мотопомпу и закачали 600 литров воды в наши баки. Огромная помощь. Завтра мы разложим амагнитный домик (магнитный павильон) до конца, потому что вечером у нас просто закончился «пар». Моника возвращается с поля после целого дня, проведенного на последних ногах (без сил).

23 января 2021 — 75 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+1°C, Tw=22°C, Patm=990 hP

На этот раз официально.

Завтра, в воскресенье 23 января 2022 года, исполняется 63 года со дня основания антарктической станции Антония Б. Добровольского, бело-красный флаг снова будет развеваться на мачте в оазисе Бангера (Восточная Антарктида). Деятельность станции была прервана 42 года назад, но после двухнедельной работы четырех членов 4-й геофизической экспедиции, организованной Институтом геофизики Польской академии наук, станция возобновила свою научную деятельность.

Здания и измерительные павильоны станции приведены в порядок, обеспечено водоснабжение базы, установлена небольшая энергосистема, запущено отопление, подготовлены санузлы, социальные комнаты, а также небольшая лаборатория экологических исследований. Станция также подключена через спутники к глобальной сети Интернет.

Было установлено измерительное оборудование для контроля динамики изменений в ионосфере, подъёмов сейсмических волн, параметров геомагнитного поля, метеорологических и геодезических данных. В сотрудничестве с российской стороной были начаты геохронологические и палеомагнитные исследования. Участники экспедиции проверяют возможности проведения геоморфологических исследований с использованием современного георадара и лазерного сканера, нивелирных исследований с точки зрения загрязнения снега атмосферной пылью и экологических исследований.

Многие из этих исследований проводятся польскими учеными впервые в этой части Антарктиды. Научные исследования продлятся еще две недели, после чего начнётся подготовка к возвращению в Польшу.

24 января 2021 — 76 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+1°C, Tw=20°C, Patm= 988 hP

Как можно описать поднятие польского флага на мачту без помпезности и экзальтации? Наша вчерашняя церемония была чрезвычайно скромной, хотя и отличалась торжественностью, обусловленной национальным флагом. Она была короткой, может быть, 15 минут, потому что главным режиссером был пронзительно холодный, порывистый ветер, который заставлял наши глаза слезиться, заглушал наши слова и заглушал мазурку Домбровского, когда пытался сорвать флаг с мачты.

Россияне оценили важность этого события. Они пришли всей группой, их лидер сказал несколько тёплых слов о возвращении Польши на станцию Добровольский (Dobro Station, как сокращенно называют станцию австралийцы), дал команду "rebiata, dwa krotkije, odin dlinnyj", инициируя "ура, ура, урааааа", затем пригласил всех на праздничный ужин на русскую станцию Оазис Бангера. Чрезвычайно богатое меню, приготовленное русским шеф-поваром, исчезало в головокружительном темпе, с короткими паузами для тостов, которыми все благодарили друг друга за всё, при этом прекрасно проводя время. Если есть и пить, то только в русском ресторане Оазис Бангера. Если, конечно, в будущем его не затмит ресторан «Добровольский». Добро пожаловать.

В конце дня — глазурь на торте. Неожиданно Адам и Войцех отдают мне оригинальную марку, которая, еще находясь на корабле, была сделана Алиной Федотовой, художником-графиком по профессии, специализирующейся на линогравюре. В Нижнем колонтитуле марки изображена историческая эмблема станции Добровольский (пингвин на фоне гор и озер), а белая тефлоновая ручка была точно изготовлена судовыми механиками в первый день нового года. Подчеркиваю — точная работа 1 января. Прекрасный подарок для станции, сделанный совершенно незаметно, с намерением вручить его руководителю экспедиции в день поднятия флага на мачте.

25 января 2021 — 77 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+0°C, Tw=21°C, Patm= 983 hP

Задача на сегодня была проста. Выкопать пять ям, поместить в них электроды для измерения электрических токов, возникающих в горных породах под воздействием изменений магнитного поля Земли (так называемые магнитотеллурические токи), и вернуться на базу на обед.

Магнитотеллурика — один из геофизических методов, позволяющих выявлять тектонические структуры глубоко внутри Земли. Я до сих пор помню образ из моей ранней юности, когда перед воскресной рыбалкой я шел с дядей до садовых участков на Жолиборских садах и там, с помощью маленькой лопаты, мы копали несколько ям, из которых я осторожно вытаскивал земляных червей. Это занимало у нас полчаса, а наревские рыбы брали дождевых червей не глядя.

Учитывая разные условия, я переоделся в полярную одежду, надел очки с фильтром 4 и вместе с такими же одетыми Адамом, Моникой и Войцехом мы отправились по склону морены, пологопадающей к Фигурному озеру. Мы также взяли прочные лопаты, кирку и лом, потому что послеледниковая морена — это не земельный участок.

Через час первая лунка была готова, и мы были готовы. Второе отверстие было укреплено ударным молотком, так что отверстие глубиной около полуметра можно было вырезать примерно за полчаса. Если вы, уважаемый читатель, хотите получить представление о том, в каких условиях нам приходилось работать, вы можете взять лопату и кирку на одной из мощеных улиц. Если включить сюда ледяной ветер скоростью 70 км/ч, то аналогия будет полной.

В итоге мы выкопали пять отверстий за три часа, а вся установка измерительной системы была готова через шесть. Мы молча ели печёные бобы, думая о том, что эксперименты с магнитотеллурическими токами — это не то, что нам больше всего нравится.

Ближе к вечеру я отправился на короткую прогулку, чтобы найти несколько расслабляющих отражений на берегу озера. Не знаю откуда, вдруг передо мной завис поморник. Он выглядел так, словно был извлечён из волшебного цилиндра. Я был оцепеневшим от ощущений. Поморник слегка покачнулся, примерно в двух метрах передо мной, на высоте моего лица. Мы смотрели друг другу в глаза, ничего не говоря. Это длилось несколько секунд. Я немного остыл и протянул руку. Он немного отодвинулся, но не изменил своего положения. Я делаю шаг вправо, и птица за мной. Шаг влево, — прокудахтала позади меня. Кевин Костнер однажды танцевал с волками в Голливуде. Я танцевал с поморником в оазисе Бангера. В конце концов птица села в двух метрах от меня и позволила себя сфотографировать. Когда я вернусь домой, она будет стоять в рамке на почетном месте.

26 января 2021 — 78 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=+0°C, Tw=2°C, Patm= 977 hP

Сегодня день для СМИ. Интервью для прессы, радио и телевидения. Чаще всего задают вопрос о самом большом сюрпризе. Я действительно не знаю, поэтому спрашиваю Адама, Монику и Войцеха. Адам удивлен отсутствием жизни в Оазисе. Моника не удивляется ничему особенному. Войцех тоже не удивлён, потому что всё так, как он ожидал. Больше всего меня удивляет спонтанная способность адаптироваться, особенно психически, к реалиям экспедиции, от жизни на корабле до жизни в холоде и беспорядке.

В конце концов, последние несколько лет я провел на диване перед телевизором или в кресле перед компьютером. Я обленился в своей стабильной жизни и попал в ловушку собственного проекта, который катапультировал меня с дивана в антарктическую глушь. В представлении СМИ я, вероятно, стану полярным исследователем, которым я не являюсь, потому что как я могу сравнивать себя с теми, кто жил в полярных регионах.

Собеседование в целом — это сложное искусство и своего рода школа выживания, хотя, как правило, недолговечная. Я не могу ответить на такие вопросы, как: «Как вы объясните среднему Ковальски, зачем вы туда пошли?», если я не знаю, кто такой «средний Ковальски». На основании бесед со многими Ковальски, например, во время заседаний Университета Третьей Эры, я предполагаю, что это вымышленный персонаж, которому заранее приписывается ограниченная способность восприятия и не самый высокий умственный уровень. Но я не знаю наверняка. Поэтому я паникую и судорожно ищу простые слова, чтобы заменить такие слова, как геосистема, геохронология, ионосфера, сейсмология или магнетизм на упрощенные термины, чтобы не выражаться. В результате получается неудобоваримая, тривиальная каша, которую я и сам не понимаю. Поэтому я не люблю интервью, хотя и не избегаю их.

Сегодня ветер наконец-то утих. Рутина вставания на завтрак, приготовления обеда или организации работы на станции и в поле за её пределами постепенно входит в нашу повседневную жизнь. Первая цель достигнута: добраться до Добровольского и вдохнуть новую жизнь в станцию. Сейчас перед нами стоит вторая цель: подготовить станцию к будущим экспедициям, собрать как можно больше научных данных, прежде чем мы вернемся домой.

Продолжение следует...

Всем спасибо за внимание.

Буду рад видеть в гостях на Telegram канале «Антарктида On-Line».

Там я публикую свежие новости и фотографии, а также отвечаю на вопросы.

С оригиналами дневников на Польском и свежими новостями экспедиции вы можете ознакомиться на канале @wg_antarktyda