Детские воспоминания: другая сторона медали
Ответ на пост http://pikabu.ru/story/_3323217
Читая тот пост о трудностях и невзгодах - да что невзгодах, о кромешном аде, - через который пришлось пройти Екимовой Таисии Алексеевой в немецкой оккупации, я захотела рассказать об опыте моего дедушки - опыте совершенно другого рода. Пилю свой коммент с легкими изменениями в отдельный пост, как вы и хотели, посмотрим, что из этого выйдет. Все же хочется верить, что большинство понимает то, что человечность зависит от человека, а не от выбранной (выбранной ли?) стороны.
>>Привет всем.
Поделюсь, пожалуй, историей деда, хотя многим она может быть и не по нраву. Эта история не об ужасах и зверствах немцев, а о человечности - той человечности, которая не зависит от стороны и идеологии, и которая все же имела место быть среди разрушений и кровавого хаоса войны (хотя, один хер, уйду в минуса: тут такое не любят, все ж щас патриотами стали на 9 мая, а немец - непременно фашист и гнида, да).
Дед говорит об этом с неохотой - наверное, сказываются пережитки старого времени, когда о так называемом "сотрудничестве" с немцами (т е о позиции оккупированных) говорить было, мягко говоря, не принято.
Деду было лет 5-6, когда его деревню оккупировали немцы. Местное население их ненавидело и боялось - поначалу. Все знали про ужасы, которе творили немцы на оккупированных землях: сожженные дотла деревни, изнасилованные женщины, зверски убитые дети и старики... Думали, что лучше уж умереть, чем под немцем жить. Но вот немец пришел, и что делать? Бежать неизвестно куда с 7-ю детьми на руках, в холод и в голод? Мало кто на это осмеливался.
Деду, конечно, несказанно повезло: он рассказывает, что поначалу все говились к худшему, прятали детей, скотину, муку - все, что могли. Но этого "худшего" так и не случилось. Да, жить было тяжело, еды было немного, а работали с утра до зари, рыли окопы. НО! Сожженных домов и прочих зверств не было - может, потому, что командование было совсем рядом, а может, потому, что те немцы были точно такими же людьми, сохранившими человеческий облик, несмотря на все.
Он рассказывал, что немцы тайком делились с ними пайком: сахаром, шоколадом, кофе. Поначалу, разумеется, брать никто ничего не хотел - враг же, зазорно! Но голод взял свое, хоть никто и не признавался. На ломаном русском немцы пытались рассказать "сожителям" о своих семьях там, в Германии. Говорили, что дома у них тоже есть дети, которых они уже не надеются увидеть. Мастерили русским детям поделки из дерева и тряпья, рассказывали им истории. Со временем местные привыкли, и через образ врага начал проступать образ человека.
Многие до войны были простыми работягами, которых погнали на войну. Поначалу верили, что "наше дело правое", но какой там, когда каждый день умирают твои друзья и товарищи - тут уж не до идеологии, живым бы остаться. Многие не хотели войны, не хотели оставлять семью, но не они принимали решение о мобилизации. И вот они тут, на чужбине, а рядом с ними жены, дети и отцы их "врагов": точно таких же мужиков-работяг, только оказавшихся "по другую сторону баррикад".
Матерей с грудными младенцами освобождали от рытья окопов, многодетным матерям разрешалось уходить пораньше. Некоторые немцы, по словам деда, даже помогали по дому или в поле, только втихую, тайком. Об этом не говорили.
Когда настало время уходить, немцы оставиляли русским женщинам теплую одежду для детей: добротные меховые шапки, варежки, шерстяные носки, оставляли даже кухонную утварь, иногда и личные вещи - как знак благодарности и на память. У дедова семейства, кажется, до сих пор есть та кофемолка из Германии, принесенная немецким солдатом. И она до сих пор варит кофе, хотя сколько лет прошло!
Многие не хотели уходить, кто-то даже прощался со слезами на глазах, навсегда: по их словам, это было как затишье перед бурей. Они знали, что идут на смерть и не хотели покидать эдакий островок спокойствия и человеческой теплоты среди кромешного беспощадного хаоса.
После войны считанным единицам удалось вернуться в эту деревню, стали жить там. Их приняли, и приняли не потому, что предатели, а потому, что они тоже люди, разоренные и опустошенные войной. Да и привязались к "немчикам". Кто бы что ни говорил, а в Богом забытом селе, в стране, разоренной войной, в голодную пору без мужского плеча выжить трудно - физически трудно.
Осознаю, что рассказ получился какой-то излишне ванильный, но это то, что рассказывал дед. Да, такое случалось крайне редко, но случалось. И с той, и с другой стороны были люди: как и конченные отморозки и садисты, так и обыкновенные мужики-работяги и юнцы, которым промыли мозги гитлер-пропагандой и погнали, как стадо, на убой - "за правое дело". Война сломила практически всех, но некоторым все же удалось остаться Человеком (да, именно с большой буквы!) несмотря ни на что: ни на пройденные ужасы и лишения, ни на слепую пропаганду. И очень хотелось бы, чтобы в этот светлый день, день памяти Победы, об этом не забывали. И не наклеивали на машины "дошли до Берлина - можем повторить", потому что война - это огромная, неизмеримая трагедия, которая ломает и корежит человека, а не повод для кичливой бравуры.
Дед, к слову, ярый патриот своей страны и противник всего западного, однако, о тех немцах он всегда рассказывал с уважением. "Запомни: нет на войне плохих и хороших, нет!"
P. S.
Маленькое послесловие.
Сегодня праздник великой Победы, сегодня будут чествовать ветеранов и память тех, кто отдал свою жизнь за жизнь потомков. Посреди пьянящего чувства безмерной гордости и радости, пожалуйста, остановитесь и поразмышляйте не только над Победой, но и над тем, какой ценой она досталась. И, пожалуйста, почтите память не только советских солдатов, но и тех Людей, оставшихся Людьми несмотря ни на что - такие Люди были как с той, так и с другой стороны. Мало, но были, и о них не стоит забывать.
Спасибо за внимание.
Читая тот пост о трудностях и невзгодах - да что невзгодах, о кромешном аде, - через который пришлось пройти Екимовой Таисии Алексеевой в немецкой оккупации, я захотела рассказать об опыте моего дедушки - опыте совершенно другого рода. Пилю свой коммент с легкими изменениями в отдельный пост, как вы и хотели, посмотрим, что из этого выйдет. Все же хочется верить, что большинство понимает то, что человечность зависит от человека, а не от выбранной (выбранной ли?) стороны.
>>Привет всем.
Поделюсь, пожалуй, историей деда, хотя многим она может быть и не по нраву. Эта история не об ужасах и зверствах немцев, а о человечности - той человечности, которая не зависит от стороны и идеологии, и которая все же имела место быть среди разрушений и кровавого хаоса войны (хотя, один хер, уйду в минуса: тут такое не любят, все ж щас патриотами стали на 9 мая, а немец - непременно фашист и гнида, да).
Дед говорит об этом с неохотой - наверное, сказываются пережитки старого времени, когда о так называемом "сотрудничестве" с немцами (т е о позиции оккупированных) говорить было, мягко говоря, не принято.
Деду было лет 5-6, когда его деревню оккупировали немцы. Местное население их ненавидело и боялось - поначалу. Все знали про ужасы, которе творили немцы на оккупированных землях: сожженные дотла деревни, изнасилованные женщины, зверски убитые дети и старики... Думали, что лучше уж умереть, чем под немцем жить. Но вот немец пришел, и что делать? Бежать неизвестно куда с 7-ю детьми на руках, в холод и в голод? Мало кто на это осмеливался.
Деду, конечно, несказанно повезло: он рассказывает, что поначалу все говились к худшему, прятали детей, скотину, муку - все, что могли. Но этого "худшего" так и не случилось. Да, жить было тяжело, еды было немного, а работали с утра до зари, рыли окопы. НО! Сожженных домов и прочих зверств не было - может, потому, что командование было совсем рядом, а может, потому, что те немцы были точно такими же людьми, сохранившими человеческий облик, несмотря на все.
Он рассказывал, что немцы тайком делились с ними пайком: сахаром, шоколадом, кофе. Поначалу, разумеется, брать никто ничего не хотел - враг же, зазорно! Но голод взял свое, хоть никто и не признавался. На ломаном русском немцы пытались рассказать "сожителям" о своих семьях там, в Германии. Говорили, что дома у них тоже есть дети, которых они уже не надеются увидеть. Мастерили русским детям поделки из дерева и тряпья, рассказывали им истории. Со временем местные привыкли, и через образ врага начал проступать образ человека.
Многие до войны были простыми работягами, которых погнали на войну. Поначалу верили, что "наше дело правое", но какой там, когда каждый день умирают твои друзья и товарищи - тут уж не до идеологии, живым бы остаться. Многие не хотели войны, не хотели оставлять семью, но не они принимали решение о мобилизации. И вот они тут, на чужбине, а рядом с ними жены, дети и отцы их "врагов": точно таких же мужиков-работяг, только оказавшихся "по другую сторону баррикад".
Матерей с грудными младенцами освобождали от рытья окопов, многодетным матерям разрешалось уходить пораньше. Некоторые немцы, по словам деда, даже помогали по дому или в поле, только втихую, тайком. Об этом не говорили.
Когда настало время уходить, немцы оставиляли русским женщинам теплую одежду для детей: добротные меховые шапки, варежки, шерстяные носки, оставляли даже кухонную утварь, иногда и личные вещи - как знак благодарности и на память. У дедова семейства, кажется, до сих пор есть та кофемолка из Германии, принесенная немецким солдатом. И она до сих пор варит кофе, хотя сколько лет прошло!
Многие не хотели уходить, кто-то даже прощался со слезами на глазах, навсегда: по их словам, это было как затишье перед бурей. Они знали, что идут на смерть и не хотели покидать эдакий островок спокойствия и человеческой теплоты среди кромешного беспощадного хаоса.
После войны считанным единицам удалось вернуться в эту деревню, стали жить там. Их приняли, и приняли не потому, что предатели, а потому, что они тоже люди, разоренные и опустошенные войной. Да и привязались к "немчикам". Кто бы что ни говорил, а в Богом забытом селе, в стране, разоренной войной, в голодную пору без мужского плеча выжить трудно - физически трудно.
Осознаю, что рассказ получился какой-то излишне ванильный, но это то, что рассказывал дед. Да, такое случалось крайне редко, но случалось. И с той, и с другой стороны были люди: как и конченные отморозки и садисты, так и обыкновенные мужики-работяги и юнцы, которым промыли мозги гитлер-пропагандой и погнали, как стадо, на убой - "за правое дело". Война сломила практически всех, но некоторым все же удалось остаться Человеком (да, именно с большой буквы!) несмотря ни на что: ни на пройденные ужасы и лишения, ни на слепую пропаганду. И очень хотелось бы, чтобы в этот светлый день, день памяти Победы, об этом не забывали. И не наклеивали на машины "дошли до Берлина - можем повторить", потому что война - это огромная, неизмеримая трагедия, которая ломает и корежит человека, а не повод для кичливой бравуры.
Дед, к слову, ярый патриот своей страны и противник всего западного, однако, о тех немцах он всегда рассказывал с уважением. "Запомни: нет на войне плохих и хороших, нет!"
P. S.
Маленькое послесловие.
Сегодня праздник великой Победы, сегодня будут чествовать ветеранов и память тех, кто отдал свою жизнь за жизнь потомков. Посреди пьянящего чувства безмерной гордости и радости, пожалуйста, остановитесь и поразмышляйте не только над Победой, но и над тем, какой ценой она досталась. И, пожалуйста, почтите память не только советских солдатов, но и тех Людей, оставшихся Людьми несмотря ни на что - такие Люди были как с той, так и с другой стороны. Мало, но были, и о них не стоит забывать.
Спасибо за внимание.
