Дело «Зебра». Серия убийств в Сан- Франциско (1973- 1974 г.). Часть XII⁠⁠

Часть I.

Часть II.

Часть III.

Часть IV.

Часть V.

Часть VI.

Часть VII.

Часть VIII.

Часть IX.

Часть X.

Часть XI.

День сто семьдесят седьмой [1][2][3][11][19]. «О вреде никотина» (продолжение).

В 20:30 Терри Уайт собирался домой- пасхальный ужин, на который его с братом пригласили друзья семьи, уже закончился. Собирался он в одиночку- Томас выпросил разрешения остаться еще ненадолго. «Ладно,»,- думал Терри,- «не маленький уже, доберётся на автобусе- тут всего несколько остановок…». Уорд Андерсон в это время тоже прощался с гостеприимными хозяевами- день удался на славу…

На перекрестке Филлмор и Хейз Стрит, где пересекались несколько автобусных маршрутов, Уорд Андерсон появился первым. Он вышел из автобуса, чтобы сделать пересадку, но задержался на остановке, по крайней мере, на десяток минут. Дело в том, что после сытного ужина ему захотелось курить; но пачка в кармане, как назло, оказалась пуста, а все магазины в пределах досягаемости закрыты: вечер Пасхи, как- никак. Стоя на остановке, Уорд попытался «стрельнуть» сигарету у прохожих, но народу вокруг было немного- лишь две черные женщины на той же остановке, и они, как оказалось. никотином не баловались. Заметив, как на остановке через улицу вышел из автобуса подросток плотного телосложения, Уорд окрикнул его без особой надежды:

- Эй, приятель, закурить есть?

- Простите, сэр, не курю!- отозвался тот. Да, подумал Уорд, а парень- то моложе , чем мне показалось. Можно было и не спрашивать…

Надвинув шляпу на лоб и прижав подбородок к груди, Оправа шёл по Филлмор Стрит, упрашивая про себя Аллаха дать ему «знак». Когда он подошёл к остановке на перекрестке, его вдруг окликнули:

- Эй, приятель, сигаретки лишней не будет?

Оправа поднял глаза- заговоривший с ним молодой парень в куртке моряка торгового флота был белым! «Вот он, знак!»- решил он. «Этот белый сам нарвался!». Отрицательно помотав головой, он миновал Андерсона; заметив краем глаза, что тот отвёл от него взгляд, Оправа развернулся, выхватил из кармана и пистолет и дважды выстрелил моряку в спину. Пули пробили тело жертвы навылет, поразив почку и печень. Уорд почувствовал, как подгибаются ноги, пробормотал «Суккин сын…» и рухнул лицом вниз.

Терри Уайт видел, как Оправа приближается к остановке, как обращается к нему «за сигареткой» Андерсон… Но как раз в тот момент, когда прозвучали выстрелы, он отвернулся в сторону, выглядывая автобус; услышав «хлопки», Терри инстинктивно перевёл взгляд обратно и сразу увидел лежащего на тротуаре моряка и… бегущего в нему чёрного, держащего в вытянутой руке пистолет. Подросток растерялся, и это едва не стоило ему жизни- Беретта хлопнула дважды; первая пуля попала Терри в бок чуть ниже грудной клетки, слегка изменила направление и пробила легкие; вторая попала в левую руку- в тот момент, когда он уже падал.

Не пытаясь добить мальчишку, Оправа бросился бежать по Филлмор Стрит, завернув затем за угол, на Гроув. Удаляясь от места стрельбы, он старался «петлять», как можно чаще- и ему удалось уйти, несмотря на то, что первая полицейская машина оказалась на месте спустя всего полминуты. Девять других экипажей прибыли спустя еще минуту и немедленно принялись обшаривать район- но безуспешно.

Однако приблизиться к заветным «крыльям» убийце в этот раз не удалось: и Уорд Андерсон, и Терри Уайт выжили- благодаря своевременной помощи экипажей «скорой помощи» и мастерству хирургов. К утру следующего дня состояние обоих было тяжелым, но стабильным- с благоприятным прогнозом.

Список жертв по делу «Зебра» (неполный, в силу отсутствия у газетчиков на тот момент сведений о некоторых убийствах, совершенных «Ангелами Смерти»), опубликованный в San Francisco Chronicle 16 апреля 1974 г.

День сто семьдесят восьмой [1]. «Кошмары»

Сэнсэй проснулся посреди ночи от собственного вскрика. Сев в постели, он посмотрел на мирно сопящую рядом жену- нет, слава богу, её он не разбудил. Все его тело было в холодном поту, руки тряслись. Опять эти кошмары…

Вскоре после встречи с Большим Вилли Сэнсэй купил в одном из ломбардов револьвер, и холодная тяжесть оружия слегка успокаивала его- теперь он так просто им не дастся, если что… Изматывающая бессонница ушла, он снова начал спать по ночам; в первые дни после возвращения из Фриско Сэнсэй засыпал мгновенно, как будто проваливаясь в бездонную яму. Спал он без сновидений и так глубоко, что Дебби по утрам с трудом могла его добудиться.

Сэнсэй с сыном Энтони. Фото сделано в период жизни в Окленде. Рядом с кроватью на столике виден револьвер.

Но вскоре пришли кошмары… Они были разнообразны по сюжету, но всегда крутились вокруг BSHMS и «Ангелов Смерти».

Иногда Сэнсэй сражался во сне- окруженный людьми с чердака, он бился с Калганом на мачете, или дрался голыми руками с Горшком, или вступал в перестрелку с Оправой. Но итог был всегда один- Сэнсэй проигрывал, превращался в белого (!) и все собравшиеся с наслаждением его добивали.

Иногда ему снились сцены убийств и казней, и тогда все вокруг было залито кровью- льющейся из рубленых ран от мачете, струящейся из пулевых отверстий, хлещущей из перерезанных гарротой шей. Все это выглядело во сне настолько правдоподобно, что после пробуждения Сэнсэю казалось, что он ощущает этот запах наяву.

И был еще один повторяющийся кошмар – лицо Жёлтого с сузившимися глазами и губами, сжатыми в тонкую линию. Эти губы выплевывали слова: «Ты предатель. Ты был с нами- но теперь ты против нас. Мы ищем тебя- и мы обязательно тебя найдём. Тебя и её… Вам не спрятаться. Нигде.».

Дебби Сэнсэй ничего не рассказывал- во первых, он привык всю жизнь «держать всё в себе», а во- вторых, по его разумению, она ничем не смогла бы ему помочь и лишь встревожилась бы сама. Еще, чего доброго, молоко для Энтони пропадёт…

Сходив в ванную и смыв с себя липкий холодный пот, Сэнсэй снова лёг, прижавшись к Дебби. «Это невыносимо,»- думал он. «Все эти кошмары- они же не просто так… Они приходят потому, что я живу в постоянном страхе. Во что я превратился? Я боюсь всего. Я боюсь, что меня найдут эти уроды; боюсь, что меня отправят назад в тюрьму; боюсь потерять Дебби, если она узнает правду… А самое противное- я понимаю, что я должен сделать. Я должен найти свои яйца и вспомнить, что я мужчина. Я должен посмотреть окружающему миру в лицо- рассказать Дебби правду, перестать прятаться и пойти к властям. Что будет дальше? Не знаю. Но делать что- то надо, потому что жить так дальше нельзя…».

День сто семьдесят девятый [1][2][11][19][27]. «А кто сам без греха…»

Вечером 16 апреля Горшок чувствовал себя на подъеме. Все шло так, как он хотел, и ему теперь нужно было закрепить успех.

Предыдущий вечер на чердаке BSHMS начался с того, что присутствующие принялись «загонять» Оправу «под шконку». Еще бы- мало того, что он нарушил явно выраженный запрет проповедника на убийства, так еще и облажался при этом: оба «белых дьявола» остались живы! Оправа, и так подавленный своей неудачей, поначалу пытался было оправдываться, но быстро «слился»; его речь, как всегда в состоянии волнения, превратилась в неразборчивое бормотание идиота. Пора, подумал в этот момент Горшок…

- Братья, позвольте мне сказать пару слов!- начал он свою речь в защиту здоровяка.- Брат наш сказал, что в тот вечер сам Аллах сказал ему действовать. Что, по- вашему, он мог сказать Аллаху в ответ: «Нет, Всевышний, извини, мне запретил этот, из Новой Мекки»? Кого, по вашему, должен слушать мусульманин- Аллаха или какого- то смертного?

- Если бы им на самом деле двигал Аллах, то он бы не напортачил,- возразил «председатель», как всегда, возглавлявший собрание в отсутствие проповедника.

- А я так не думаю! Вот возьмем самого младшего нашего брата,- положил Горшок руку на плечо Жёлтого.- Никто ведь не сомневается, что когда он атаковал этих неверных из «Армии Спасения», его действительно вёл Всевышний? Я, например, в этом абсолютно убежден- я видел его в тот вечер, я видел его глаза, я слышал глас Аллаха в его словах! Но ведь он один раз промахнулся- и эта белая сука осталась в живых! А почему? Да потому, что мы лишь слабые и несовершенные люди; мы можем ошибиться, у нас может дрогнуть рука. Ну, кто из вас может сказать, что не ошибся ни разу на пути к «ангельским крыльям»?

Ответом ему было молчание, но Горшок чувствовал, что взгляды всех присутствующих прикованы к нему- так же, как и в момент спора с проповедником. Более того, он чувствовал, что целиком завладел их вниманием; кто- то согласно кивал, кто- то хмурил брови, но все их внимание было приковано к нему! Он становится их лидером! Он и никто иной!

Еще больше Горшок убедился в этом, когда несколько человек после окончания собрания подошли к нему и уважительно отозвались том, с каким жаром он «защищал брата». Оправа же, которого Горшку удалось вывести из- под вполне вероятного наказания, вообще готов был на него молиться и пойти за «братом» в огонь и воду.

Однако для того, чтобы возглавить «Ангелов Смерти» не только de- facto, но и формально, Горшку еще не хватало убийств «на счету»- и он твердо был намерен исправить это сегодня же, за один вечер. Он настолько преисполнился уверенности в собственных силах, что его опять не смущало ничто (как и при поездке в Новую Мекку)- ни то, что он в этот раз действует в одиночку, ни отсутствие машины, ни раскинутые по всему району сети патрулей. Он намеревался сегодня совершить столько убийств, что вечер 28 января показался бы жалкой репетицией.

23- летний Нельсон Т. Шилдс IV, сын одного из руководителей крупного концерна DuPont, в этот вечер оказался возле дома по адресу Вернон Стрит, 231 в 21:30 почти случайно. После матча в лякросс один из партнеров по команде, Джонатан Мэй, попросил Ника помочь ему с перевозкой ковра, который намеревался забрать у знакомого. Ника с Джонатаном связывали тесные приятельские отношения, сам он жил всего в квартале от этого места, машина (Chevrolet Vega в редком исполнении- «фургон») вполне для этого подходила, да и сам Ник был человеком очень отзывчивым- поэтому он согласился, не раздумывая. Когда машина припарковалась возле дома, Мэй отправился забирать ковер; Ник же, чтобы не терять времени, принялся разгребать содержимое багажного отделения- оно почти целиком было завалено спортивным инвентарем.

Белая спортивная форма сразу бросилась в глаза Горшку, вывернувшему в этот момент из- за угла. «Ишь ты, спортсмен… Тупой белый ублюдок, показушник!»- насмешливо подумал он, разглядывая фигуру Шилдса, одетого в кроссовки, шорты и спортивную куртку; по мнению Горшка, белые вообще ничего не стоили в спорте- этот мир принадлежал исключительно черным. Он внимательно огляделся- улица выглядела пустынной. «Да, это будет хорошее начало вечера!»- подумал он доставая из кармана пистолет. «И это будет долгая ночь для вас, белые ублюдки…».

Три выстрела, сделанные с расстояния в 4 фута (1,2 метра), бросили тело Ника вперед; оно ударилось о край двери багажника и, отброшенное назад энергией столкновения, распростерлось на тротуаре. Все три пули пробили тело навылет, поразив сердце, лёгкие и печень. Нельсон Шилдс был убит на месте.

Горшок развернулся и бросился бежать обратно, в том направлении, откуда он только что пришёл.

Услышавший хлопки выстрелов на улице Джонатан, беседовавший в этот момент в доме с женой хозяина, оттолкнул женщину и бросился к выходу. Едва распахнув дверь, он сразу же увидал Ника, распростершегося на асфальте позади своего Chevrolet. Руки и ноги его были широко раскинуты, чудом не свалившиеся с лица очки повисли на подбородке. Первым делом Мэй позвонил в полицию, и лишь потом подошёл к телу приятеля- неестественная поза, в которой оно лежало, не походила на позу живого человека. Вся одежда уже «подплыла кровью»; дыхания не было. Потрясенный Джонатан уселся на бордюр и принялся дожидаться полицию…

Тот путь, который выбрал для отступления убийца Ника, едва не привёл его в ловушку. Стоило ему завернуть за угол, как на противоположной стороне улицы звякнул дверной колокольчик, и на улицу вышел полуодетый мужчина. Горшку пришлось замереть в тени, отбрасываемой углом дома и деревом- он не боялся свидетелей, но в руках у мужчины было ружьё! Судя по тому, как уверенно тот держал оружие и цепко оглядывал окрестности, этот человек не преминул бы пустить его в ход- и Горшку приходилось стоять столбом, боясь пошевелиться и прислушиваясь к нарастающим звукам полицейских сирен со всех сторон. Наконец, на его счастье, мужчина отвернулся в сторону, откуда до этого раздались выстрелы, и Горшок, не решаясь бежать в прежнем направлении, перелез через забор с надписью «No Tresspassing!» и дворами принялся удаляться от места преступления. Каждый раз, перелезая через очередной забор или изгородь, он ждал окрика хозяев и угроз позвонить в полицию; звуки полицейских сирен приближались и их становилось всё больше- силы подразделения «Зебра» стягивались в район, пытаясь заблокировать его так, чтобы мышь не проскользнула. Почувствовав, как давит на живот засунутый за ремень джинсов пистолет, он внезапно осознал- ему грозит судьба Калгана, взятого возле места преступления с «горячим» стволом. От Беретты надлежало как можно скорее избавиться- и черт с ними, с планами «закрыть счёт» за сегодня! Шкура казалась дороже, и в очередном дворе Горшок закопал «ствол» под старой елью, забросав опавшей хвоей и старыми шишками.

Тем не менее, его так и не остановили. Добравшись дворами до Ралстон Стрит, он вышел на улицу и, не торопясь, чтобы не привлекать лишнего внимания, двинулся в сторону Джуниперо Сьерра Бульвар, где благополучно сел на автобус. «Все в порядке,»,- думал он, пытаясь унять дрожь в руках,-«все в порядке… Я ушёл! Чуть не попался, но всё- таки ушёл! Аллах со мной!». И это был первый раз в жизни, когда он упомянул Всевышнего вполне всерьёз…

Дни сто восьмидесятый- сто восемьдесят четвертый. [1][2][5][7][8][12][19] «Облава».

То, что началось на следующий день в Сан- Франциско, впоследствии называли по разному: «экстраординарные меры по поиску убийц», «величайшая облава в истории Сан- Франциско», «вопиющее попрание гражданских прав», «издевательство над чернокожим населением» и даже «откровенным фашизмом». Все зависило от того, на чьей стороне в ходе этих событий находился говорящий…

Утренние газеты вышли с заголовками «Экстраординарные меры- полиция массово останавливает людей» (San Francisco Chronicle), «Всеобщая охота на убийц» (Examiner).

Что все это значит- стало ясно после совместной пресс- конференции мэра Элиото и шефа полиции Дональда Скотта.

- Полиция будет массово останавливать чернокожих граждан и задавать им вопросы на предмет проверки причастности к совершению серийных убийств, имевших место в городе,- заявил мэр.- На основе показаний свидетелей были составлены фотороботы подозреваемых, и полиция будет задерживать и допрашивать тех, кто подпадает под описание. Мы находимся в экстремальной ситуации, требующей экстраординарных мер, просим граждан отнестись к этому с пониманием и заверяем, что их конституционные права не будут нарушаться…

Ему вторил шеф Скотт:

- Город будет накрыт сетью патрулей, пеших и моторизованных. Вся его территория будет поделена на 6 зон патрулирования; в дополнение к выделенных подразделению «Зебра» силам, на улицы будет направлено еще 150 человек- включая детективов всех отделов и даже ветеранов правоохранительных органов. Пик мероприятий по розыску придется на период от заката до полуночи; останавливать полиция будет лишь тех, кто похож на составленный по показаниям свидетелей фоторобот и соответствует прочим приметам- таким, как возраст, рост и телосложение. К сожалению, мы заранее предвидим неудобства, доставленные законопослушным гражданам- за что заранее просим у них прощения…

Фоторобот подозреваемых по делу «Зебра» [3].

Примечание. Здесь необходимо сделать небольшое пояснение. Диктуя полицейскому художнику Хобарту Нельсону приметы подозреваемых, инспектор Гас Корерис прекрасно осознавал, что они представляют собой «среднюю температуру по больнице»- уж больно разнились описания свидетелей (что неудивительно, если принимать во внимание темное время суток, во время которого совершались нападения, стрессовое состояние свидетелей и потерпевших, а также нежелание нападавших особо «светить» свои физиономии). Именно поэтому количество задержанных из-за внешнего сходства с фотороботом оказалось весьма велико. Однако инспектор все же брал их не «с потолка», и надеялся, что даже отдалённое сходство может заставить преступников, напуганных масштабом проводимых мероприятий, занервничать и каким- либо образом выдать себя.

Однако, как и следовало ожидать, особого понимания подобные меры не встретили. Да, девять наиболее благоразумных лидеров движений в защиту прав чернокожих и должностных лиц из черных даже поддержали мэра- но увы, они оказались в меньшинстве. Крови Джозефа Элиото немедленно возжаждали не только черные, но и некоторые белые.

Политические противники немедленно спустили на мэра всех собак, утверждая, что задержание и проверка чернокожих граждан представляют собой нарушение прав и свобод, закрепленных в Конституции.

Генеральный секретарь Союза защиты гражданских прав и свобод (далее в тексте- СЗГНС) Пол Хэлвоник назвал операцию «расистской выходкой и беспардонным попранием прав и свобод чернокожего населения города».

Адвокат Национальной Ассоциации содействия прогрессу цветного населения (далее в тексте- НАСПЦН) заявил, что «полиция выходит за рамки своих полномочий», а используемые фотороботы бесполезны, потому что соответствуют внешности 60% процентов чернокожего населения в возрасте 25- 30 лет.

Ну и , конечно же, не могли не вылезти с заявлением «Черные Пантеры»- глава санфранцисского отделения этих радикалов Бобби Сил обвинил полицию в том, что из- за их действий «из-за расистких действий полиции жизни всего чернокожего населения в район Залива находятся под угрозой».

При этом все выступавшие упрямо игнорировали тот факт, что два года назад полиция точно так же останавливала белых граждан при розыске маньяка, известного как «Зодиак»...

Когда утром 17 апреля Сэнсэй забирал газеты из ближайшего автомата по их продаже, то первым, что бросилось ему в глаза, стали набранные самым крупным шрифтом слова: «Полиция разыскивает убийц! Назначена награда в 30 000 $!». По спине побежал холодок… но рисунки чуть ниже вообще произвели на Сэнсэя впечатление удара под дых. С левого на него смотрел Желтый, а с правого… «Господи Иисусе… Да это же я!»

Примечание. Именно так: «Господи Иисусе!» … С момента, когда ему пришлось избавляться от тела несчастного Джона Доу № 169, Сэнсэй начал ловить себя на том, что в критические моменты его «новобретенная вера» отступает на задний план, и взывает он о помощи не к Аллаху, Всемилостивому и Милосердному, а к христианскому Богу и Сыну его, в которых верил в детстве.

С трудом фокусируя взгляд на буквах, Сэнсэй прочел о проводимых полицией мероприятиях и об объявленной за информацию о преступниках награде, выросшей уже до 30 000$. 10 тысяч из них предоставила арабская диаспора, по 5 тысяч- газета Examiner, лично мэр Элиото, анонимный «сознательный гражданин» и также оставшаяся анонимной «крупная национальная компания». К тому моменту, когда он дошёл до конца статьи, Сэнсэй вдруг ощутил, что на него смотрят. Подняв голову, он обнаружил рядом с собой незнакомого черного мальчишку лет 10 с тем же самым номером газеты в руках. Мальчик смотрел ему в лицо, и, встретившись с Сэнсэем глазами, перевёл взгляд на портрет на первой странице. «Он знает!»-обожгла паническая мысль. «Он меня тоже узнал!». Прижав подбородок к груди, Сэнсэй развернулся и почти бегом направился за угол.

Когда спустя несколько минут он ввалился домой, Дебби была немало удивлена:

- Дорогой, ты же вроде уходил на работу?

- Я сегодня не работаю,- пробормотал он и под удивленным взглядом жены прошёл в спальню, где, не раздеваясь, рухнул на диван.

Первый же день полицейской облавы в Сан- Франциско принёс около 100 задержанных, поэтому к 18 февраля политические баталии разгорелись с новой силой. Вокруг мэрии выстроились толпы с плакатами, скандирующие: «Элиото- нацист!», «Элиото- нацист»; когда мэр вышел из здания с целью лично пообщаться с протестующими, то едва унес ноги- его самым натуральным образом начали бить…

Бить Джозефа Элиото начали через несколько секунд после того, как была сделана эта фотография [3].

Тем не менее, облава продолжалась. За 18 и 19 апреля было задержано, проверено и отпущено еще двести человек. Чтобы избежать повторного задержания одних и тех же лиц, полиция ввела так называемые «удостоверения по делу «Зебра». Они содержали краткую информацию о личности носителя (ФИО, номер водительских прав, номер карточки социального страхования), а также данные о том, когда ее владелец был остановлен, допрошен и отпущен. Но эта предосторожность только привела противников операции в еще большую ярость- они немедленно сравнили «Zebra cards» с аусвайсами, которые нацисты выдавали загнанным в гетто евреям.

С подачи СЗГНС и НАСПЦН в суд были направлены иски о признании действий полиции неконституционными. Судья Алонсо Зирполи назначил рассмотрение дела по существу на понедельник, 22 апреля 1974 г. На сторону протестующих начали становиться и газеты- во избежание потери аудитории и предъявления аналогичных обвинений.

К понедельнику администрация города и полиция Сан- Франциско напоминали кабанов, окруженных охотничьими собаками- стоило развернуться в одну сторону с опровержением предъявляемых обвинений в попрании гражданских прав, расизме и фашизме- как тут же следовал укус с другой стороны.

А хуже всего было то, что все эти «экстраординарные меры» не принесли пока никакого результата- приблизиться к преступникам не удалось ни на шаг.

День сто восемьдесят пятый. [1][2][19] «Признание»

После того, как Сэнсэй так неожиданно влетел домой с газетой в руках, он несколько дней почти не выходил из спальни. Все это время он провёл, лежа на диване и глядя в потолок. На все вопросы Дебби он или отмалчивался, или односложно отвечал, что болен и плохо себя чувствует. Даже ел он из- под палки, все так же тупо уставившись в одну точку.

Дебби понимала, что случилось что- то плохое, но в чем конкретно дело- выяснить не могла. Да, она видела принесенную им газету, но, в отличие от Сэнсэя, не нашла в нём почти никакого сходства с мужем- портрет действительно был, что называется, усредненным. Она пыталась разговорить его и так и эдак- но все ее попытки натыкались на односложные ответы и отсутствующий взгляд.

Единственное, в чем она была почти убеждена, так это в том, что все их неприятности- побег из города, запрет раскрывать даже родным то, где они сейчас живут (Сэнсэй настаивал, чтобы она рассказывала всем, что они перебрались на новое место в Техас), появление у мужа револьвера- начались из- за работы мужа в BSHMS. Даже в мечети, которую она посещала, ходили неясные слухи о проворачиваемых там темных делишках; хозяина конторы и особенно Горшка многие открыто называли «опасными людьми», впрочем, не конкретизируя, что же такого они натворили.

Утром понедельника Дебби сидела на кухне; перед ней лежал уже изрядно потрепанный номер газеты. В это утро она решительно настроена сделать все, что угодно, но разговорить мужа- дальше так жить было нельзя.

Но на её удивление, когда дверь в спальню распахнулась, она увидела совсем другого человека- того, которого она встретила и полюбила. Он был собран, взгляд больше не упирался в одну точку, а промеж бровей залегла упрямая складка. Было видно, что Сэнсэй принял какое-то решение и сейчас готов им поделиться. Он сел на стул напротив неё.

- Я хочу тебя о кое- чём спросить,- начал он.

- Да, да, конечно,- торопливо отозвалась Дебби, но внутри неё всё замерло от нехорошего предчувствия.

- Тридцать тысяч- это большие деньги,- продолжил Сэнсэй и подвинул к ней газету.- На сколько вам с Энтони их хватит?

Сперва Дебби ничего не поняла, но спустя всего несколько секунд её, что называется, «накрыло»… Сердце как будто стиснула невидимая рука; женщина ахнула и поднесла руку ко рту. Сэнсэй с тревогой молча смотрел, как её глаза наполняются слезами.

- Скажи мне… прошептала она.- Скажи мне правду… я тебя прошу, я тебя умоляю! Скажи мне- ты ведь не убивал всех этих людей???

- Я никого не убил,- твердо ответил он, не отводя взгляд. Дебби поняла- муж не лжёт, и невидимые тиски, сжимающие её сердце, разжались.- Но я не могу тебе сказать, что ни в чём не виноват. И даже не могу сказать, что со мной будет дальше. Скорее всего, меня ждёт тюрьма- на долгие годы. Я виноват перед тобой и перед Энтони, и прошу лишь одного- когда ты получишь эти деньги, уезжай подальше… и позаботься о сыне. И да… чтобы ты сейчас ни сказала, я своего решения не изменю- потому что дальше так жить я не могу…

Дебби сорвалась с места, бросилась к мужу и, обхватив его шею руками, заревела в голос…

Ближе к вечеру, в 17:30 22 апреля 1974 г. детективы отдела по расследованию убийств Корерис и Фотинос сидели в своем закутке друг напротив друга и молчали. Оба уже знали, что днем судья Алонсо Дж. Зирполи вынес решение, что действия полиции являются нарушением конституционных прав и свобод чернокожих граждан. Облава была фактически уже свернута.

Гас Корерис закурил и бросил недогоревшую спичку на стол, промахнувшись мимо пепельницы. На то, что покрытие стола начало обугливаться, он не обратил никакого внимания.

- Ради всего святого, Гас, не кисни!- попытался поддержать напарника Джон.- Всё равно это была хорошая идея- с фотороботом!

- Раз она не сработала- это была плохая идея,- мрачно отозвался Корерис.- А хуже всего то, что это была моя последняя идея…

В этот момент на соседнем столе зазвонил телефон. Трубку снял Джеффри Брош, детектив отдела по расследованию ограблений, приданный подразделению «Зебра».

- Босс,- позвал он Корериса.- Тут вам звонят из Окленда- говорят, что по поводу «Зебры», якобы у звонящего есть информация…

- Ага, как же…- всё так же мрачно отозвался Гас.- Этих звонков было уже столько, что если бы мне давали по четвертаку за каждый, то можно было бы смело выходить на пенсию…

- Да ладно тебе!- встрял в разговор Фотинос.- Поехали прокатимся «на ту сторону моста». Тебе развеяться надо!

- Нет, к черту… Устал я для этого слишком. Вон, пусть Брош с Клоцем сгоняют- они молодые, сил много еще…

После отъезда «молодых» (и Клоцу, и Брошу шёл четвертый десяток) напарники погрузились в привычную полицейскую рутину, от которой их оторвал (спустя несколько часов) взволнованный голос детектива Броша:

- Босс, я думаю, вы должны это услышать…

Корерис поднял глаза. Выражение лица Джеффа было странным- уж слишком много чувств смешалось на нем одновременно. Изо всех сил сдерживая вспыхнувший огонёк надежды (в который раз, в который раз!), Гас переспросил:

- Думаешь, что- то стоящее?

- Вы должны это услышать,- настаивал на своём Брош.- Он в допросной…

На стуле в указанном Джеффом помещении сидел худощавый, жилистый мужчина лет 30 с короткой прической в стиле «афро»; когда он поднял на вошедших инспекторов глаза, Гас и Джон поразились их уставшему выражению.

- Как я понимаю, вы имеете информацию, относящуюся к серии убийств, известной как «дело «Зебра»?- «взял быка за рога» Гас.

- Да, это так.

- Это информация «из первых рук»?

- Верно.

- И вы решили ею поделиться в расчете на обещанную награду?

- Да, я хочу получить эти деньги. Но обратился я к вам не только поэтому.

- А почему еще?

- Потому что я хочу остановить тех, кто это делает. Но у меня есть несколько условий.

- Я вас слушаю…

- Во- первых, в обмен на информацию вы обеспечите безопасность мне, моей жене и ребенку. Во- вторых, вы должны мне пообещать хранить в тайне моё имя- хотя бы до того момента, пока вы не разорите это осиное гнездо.

- Ну что ж, это разумные требования,- чуть подумав, согласился Корерис. Впрочем, в этот момент он готов был пообещать свидетелю всё, что угодно- вплоть до поста шефа полиции города.– Вот что я вам могу сказать- в рамках моей компетенции, конечно… Если предоставленная вами информация окажется достоверной и приведет к раскрытию дела- награду вы получите. По поводу вашего имени- я гарантирую вам полную анонимность до того момента, когда его раскрытие будет необходимо для осуществления правосудия. Что же касается обеспечения вашей безопасности, а также безопасности вашей семьи- то это мой долг, как офицера полиции Сан- Франциско. А теперь- почему бы вам своими словами не изложить то, что вам известно?

- Ну что ж…- Сэнсэй с силой провёл ладонями по лицу.- Меня зовут Энтони. Энтони Корнелиус Харрис. И для меня эта история началась почти год назад, когда я отбывал заключение в тюрьме Сан- Квентин…

Спасибо за внимание всем моим преданным читателям! Увы, окончание истории и дальнейшая судьба главных героев в пост не влезают- «превышено количество знаков!» Поэтому они будут опубликованы завтра.

Источники информации:

1. Howard, Clark «Zebra: The True Account of the 179 Days of Terror in San Francisco», 1979.

https://archive.org/details/Zebra-Clark-Howard

2. Peele, Thomas «Killing the Messenger: A Story of Radical Faith, Racism's Backlash, and the Assassination of a Journalist», 2012. P. 144

https://www.pdfdrive.com/killing-the-messenger-a-story-of-ra...

3. Sanders, Prentice Earl; Cohen, Bennett «The Zebra Murders : A Season Of Killing, Racial Madness, And Civil Rights», 2006 P.65

7. «Hundreds of Coast Blacks Frisked in Hunt for Killers», The New York Times, 19.04.1974

https://www.nytimes.com/1974/04/19/archives/hundreds-of-coas...

https://law.justia.com/cases/california/court-of-appeal/3d/1...

19. Talbot, David «Season of the Witch: Enchantment, Terror and Deliverance in the City of Love», 2012. P.239.

https://oceanofpdf.com/authors/david-talbot/pdf-epub-season-...

27. https://www.nytimes.com/1974/04/18/archives/executives-sonis...