ЧУДЕС НЕ БЫВАЕТ ч3
Теперь вы понимаете, почему сегодня с утра во мне так много энергии, которую я не придумал, куда потратить, кроме как на уборку своей холостяцкой квартиры.
Выгребая из-под мебели горы пыли, я вспоминал все то, что было вчера и обдумывал, как вести себя сегодня вечером, чтобы ненароком не сказать чего-нибудь лишнего, что может поставить Юлю против меня. Все-таки служба в армии многому учит, в особенности – общаться с разными людьми, даже с людьми на грани нервного срыва. Многие мои знакомые думают, что у меня образование психолога, хотя я от этого далек, я просто знаю жизнь и людей, которые меня окружают. Когда в прошлом году я вытащил своего коллегу из двухнедельного запоя, не прибегая ни к каким лекарствам, а просто поговорив с ним, на фирме ко мне начали относиться с уважением. Даже босс начал говорить «Сергей Анатольевич», хотя старше меня на десять лет. Да там и надо было всего-то утешить и сказать, что ушедшая жена – дура, а он красавец и еще десять таких же себе найдет. Просто кроме меня ему этого никто не говорил, а он сам не догадался. Ведь человеку всегда надо какое-то подтверждение, что он исключительный и неповторимый, что кроме него таких людей нет… Причем каждому человеку можно говорить одно и тоже – все будут думать, что для каждого подготовлена индивидуальная программа «возвращение к жизни».
Словом, в людях я разбирался, и мог каждому, с кем поговорил хотя бы десять минут, дать точную характеристику.
Так, за «всякими-разными» мыслями, я провернул гору работы по удалению посторонних и антисанитарных предметов и объектов из своей квартиры. И когда она наконец избавилась от сходства со свалкой, склада потерянных вещей и гаража одновременно, я вздохнул: ну как можно было вчера привести сюда Юлю? Хотя мы все равно почти все время просидели на кухне. Надеюсь, она не заметила, что творилось здесь вчера.
Как долго может тянуться один-единственный день! Я успел убрать, сходить в магазин, обзвонить друзей, поругаться с начальником по телефону, приготовить и съесть сначала завтрак, потом обед… А вечер все не наступал. В итоге я просто поставил диск с фильмом, который пытался посмотреть в течение двух месяцев, лег и отвернулся от часов. И, конечно, чуть не опоздал. Кинулся собираться, когда до назначенного времени оставалось двадцать минут. Минус пятнадцать на то, чтобы дойти, итого… Пять минут на сборы. Черт!
Причесывал свои отросшие лохмы я уже на лестнице, одновременно обуваясь и застегивая куртку. Хорошо, что по пути я никого не встретил, а то вопросов было бы слишком много, мол, как это у меня получается, а у меня времени нет на них отвечать, и грубым невоспитанным мальчиком прослыть не хотелось.
К Юлиному подъезду я успел вовремя, хотя немного и запыхался, так как по пути еще завернул к метро и купил цветов. Лилий. Думаю, ей понравятся. Если, конечно, она вообще любит цветы. А я ведь действительно о ней почти ничего еще не знаю, что она любит, что нет, как относится к животным, какая погода ей нравится, кто ее родители… Вроде бы и много вчера говорили, да все ни о чем, о чепухе какой-то. О моей жизни говорили много, о событиях в мире говорили. Узнал, что она против войны в Ираке, но без понятия, что она любит на десерт. Дурак. И куда ее теперь вести? В суши-бар? А если она не любит морепродукты? В пиццерию? А вдруг у нее аллергия на сыр или на грибы?
Ладно, потом решим. На месте. А сейчас она что-то пока опаздывает. В принципе, как и должно быть. Вот почему всем девушкам на свидание надо обязательно опоздать? Неужели трудно начать собираться на десять минут раньше? Или это намек, что нужны новые часы? О, вот дверь открывается… Нет, дяденька с собакой. И чего дома не сидится? Собаке, я имею в виду. Почему не сидится дяденьке, можно понять: когда такая псина начнет царапать дверь, поневоле встанешь и выведешь ее погулять – дверь-то жалко. Красивая собака, ротвейлер. Видно, что за ней ухаживают и заботятся – шерсть блестит, морда довольная…
- Красивый пес, правда?
Я с трудом удержал себя в руках, чтобы не подпрыгнуть.
- Ты всегда так незаметно подкрадываешься?
- Нет, только тогда, когда не слышат моего слоновьего топота.
- Я просто залюбовался собакой.
- Нравится? Моя.
- Правда? Всю жизнь о таком мечтал. А его кто выгуливает сейчас, твой папа?
- Да.
Сказано было таким тоном, что стало ясно: разговор о родителях лучше не начинать. Но я же могу сделать вид, что не понял этого?
- Он у тебя кем работает?
- Никем он у меня не работает. Он вообще не работает. Давай мы не будем продолжать эту тему?
Тут уже трудно было не понять. Если только я не хочу показаться совсем идиотом. А я же не хочу! Я просто пытаюсь нащупать, о чем с ней говорить, что она за человек – если уж нам суждено быть «двумя половинками одного целого». Если мне не показалось, что это действительно так.
- Хорошо. Куда пойдем? Ой, кстати, совсем забыл. Это тебе.
С глупым видом, как первоклассник – учительнице, я протянул ей букет.
- Какая прелесть! Всегда любила лилии. Как ты угадал?
- Мне показалось, что они тебе понравятся. Хотя я не был до конца уверен.
И, чтобы закончить наконец этот дурацкий разговор, я пошутил:
- Ну что, сегодня ты уже ни на кого не падала? Никто тебя у меня не перехватил?
Она рассмеялась и смешно помотала головой – нет. Видно, я один такой везучий.
- Куда мы теперь? Может, в кафе какое-нибудь?- мне все не терпелось узнать ее пристрастия в еде. Вчера она весь вечер ничего кроме чая не пила и не ела. Может, не хотела есть после шести, а может, боялась, что я ей чего-нибудь подсыплю. Мало ли, что у малознакомого парня на уме. И, видно, чтобы показать, что сейчас меня уже не боится, она сказала:
- Знаешь, мне у тебя дома понравилось больше, чем в самом крутом кафе. Давай продолжим вчерашний вечер? Ты не против?
Сейчас я рад был своему утреннему порыву к уборке – не стыдно девушку домой привести.
- Конечно, нет! Я как раз в магазин сходил, закупился – как чувствовал, что в кафешку тебя сегодня не потянет. Пойдем.
Честно говоря, у меня тоже не было никакого желания идти в «общепит», даже если он обставлен по высшему разряду и называется «кафе» или «суши-бар», все равно еда остается едой, приготовленной чужими руками. Никогда не знаешь, сколько раз тебе туда плюнут. Шутка, конечно, но все равно дома я чувствую себя намного увереннее, чем в самом презентабельном ресторане.
В итоге, с букетом лилий, шутками и смехом, мы завалились в мой подъезд и поднимались по лестнице на второй этаж примерно полчаса, хотя один я пролетаю это расстояние за полминуты. Но сейчас я был не один. Как на заказ, на лестнице вырубили свет, и, чтобы случайно не споткнуться или не натолкнуться друг на друга, я взял Юлю за руку. На второй ступеньке она притянула меня к себе, сломав пару лилий и прислонившись спиной к стене. Мы целовались почти на каждой ступеньке, на радость всем бабкам-соседкам, прильнувшим сейчас к своим дверным глазкам. Завтра про самого закоренелого холостяка поползут очередные слухи. То я резко становлюсь гомосексуалистом, то женоненавистником, то у меня, оказывается, была большая неразделенная любовь… Много нового о себе можно услышать, если пообщаться с местными «сарафанными радио». После сегодняшнего вечера, я чувствую, меня зачислят в маньяки. Хоть на лестнице и темно, но ведь слухи откуда-то берутся…
Но это все неважно. Главное – что мне сейчас с Юлей делать? Не хочется, чтобы она обо мне думала, как о большинстве представителей мужского пола. То есть, что я ее сегодня же затащу в постель, так как о девушке думаю только как о предмете утоления своей потребности в сексе. Сегодня я даже и не подумаю об этом. Вернее, подумаю, но сделаю вид, что не подумаю. Даже если она и совсем не против. Даже, если это она меня тянет в постель.
Но она, бедная, наверное и не догадывается, что мужчины могут думать рядом с девушкой о чем-либо другом, кроме этой самой девушки. И старается вовсю, прижимается, целует… Я знаю такой тип обиженных женщин. Сначала они делают все, чтобы довести дело до постели, а потом кричат на нас, что мы ни о чем кроме секса не думаем. Видел я одну такую. Как только нас познакомили, она и бретельку на плечо спустит, и ножку из-под стола босую высунет. Пошли с ней прогуляться, а как к моему дому подошли, и я задал вполне уместный, по-моему, вопрос, чем мы сейчас займемся, она обозвала меня похотливым кобелем, сказала, чтобы я ей не звонил, и ушла. А я остался стоять и думать, как мои друзья могли меня с этой… девушкой познакомить. Кажется, Юля относится к таким дамочкам, но меня это сейчас не пугает. Я понял уже, как с ними обращаться – надо довести ее до такой стадии, чтобы она сама разделась. Причем не на первом свидании. Тогда реплика о моей похотливости уж точно будет неуместна. Конечно, она может придумать что-нибудь другое, но я стараюсь выходить героем из любой ситуации. До сих пор мне это удавалось довольно часто, можно сказать, почти всегда.
В итоге, когда мы поднялись в квартиру, и я включил свет, она снова потянулась ко мне целоваться, но я отстранился:
- Знаешь, не хочется выглядеть в твоих глазах идиотом, но давай просто продолжим вчерашний вечер. Не будем пока спешить с развитием событий в нашей пока еще короткой общей жизни.
- Что значит общей? – из ее глаз медленно уходило желание, снова появилась твердость во взгляде, и уже привычное недоверие. И я наконец понял, что оно означает: она всего лишь боялась быть обманутой. Боялась в очередной раз поверить человеку и ошибиться… И, по-моему, я начинаю опять увеличивать разрыв между нами, который после проведенного вчера вместе времени несколько уменьшился.
- Это значит, что я хочу предложить тебе встречаться со мной, - попытался я исправить положение. – Ты согласна?
- А разве я пошла бы с тобой вчера, если бы не захотела отношений с таким красивым, умным, добрым, скромным парнем?
Я не нашелся, что ей ответить. Да и вы навряд ли смогли бы что-нибудь сказать в ответ, если на каждом комплименте в ваш адрес она расстегивает по одной пуговичке на вашей рубашке, и каждый открывшийся участок целует. Но я такое возбуждающее действо проигнорировал, я ведь все-таки несколько необыкновенный парень… В смысле, героем выхожу, как я уже говорил, практически из всех ситуаций. Вот и здесь надо было приложить громадное усилие, чтобы не повалить ее прямо тут, в прихожей и не начать эти самые отношения. С красивой, умной, доброй и совсем нескромной девушкой. Я взял ее за руки и так мы пошли на кухню. Юля при этом разочарованно вздохнула и попыталась высвободить руки, но я продолжал их держать. Когда она заговорила, в голосе слышалось недоумение и обида:
- Чего ты хочешь, скажи, пожалуйста? Разве не этого ты хотел, когда знакомился со мной и предлагал пойти к тебе?
- Выходит, ты действительно считаешь, что все парни видят в девушках только подстилки? Я был о тебе лучшего мнения. Я действительно звал тебя к себе просто так, потому что увидел девушку своей мечты и захотел узнать, что она из себя представляет. Как человек, я имею в виду, а не под одеждой. О чем с тобой можно поговорить, о чем ты думаешь, чем любишь заниматься, что любишь делать. А теперь, глядя на тебя, я начинаю подозревать, что это ты думаешь только о сексе, а не я.
- Слушай, а ты, случайно, не «голубой»?
Я чуть не выругался. Как все запущено…
- Нет, не надейся. Пошли на кухню, чудо. В перьях, - я снял у нее с волос невесть как попавшую туда пушинку. Юля хмыкнула, но ничего не сказала, и мы молча прошли в мою маленькую кухню. В которой, как ни старайся, но дистанцию соблюдать не получится.