Черная вдова⁠⁠

Затесалась, как-то раз, на мой участок и прижилась к одному разведенному мужичку-алкоголику - Коровякову Ивану Степановичу, бабенка - Мамчура Вера Поликарповна.

Он сам, был не молод.

Но, работящ и толерантен к алкоголю. То есть, к количеству выпитого.

А бабенка была, по виду своему,  кровей татаро-монгольских. От ига.

Мне она до сих пор напоминает Тугарина Змея из мульта про Алешу Поповича, коня Г.Ю. Цезаря и осла Моисея.

Даже усы были.

Только больше.

У Коровякова квартира однокомнатная была. С удобствами!

Вроде тихо все было, однако я, после очередного, ежегодного поквартирного обхода всего участка, поинтересовался за прописку мадам.

Ой! А ее выписали. Тоись, выселили. После смерти сожителя.

Кстати, как оказалось, к сожителю она тоже попала, после смерти, уже своего мужа.

Ну живут, да и живут. Хлеба не просют.

И тут, на тебе!

Помирает, смертию храбрых Коровяков. От пьянства. Цирроз и печень.

Вроде как Поликарповне надо итить, куды нить. Квартира, то, закрывается. Родственнички, сейчас набигут.

Ушла, Поликарповна. Кстати, такое странное имя - Поли Карп... Да?

Да ладно...

Недолго она бродила. Прибилась к другому вдовцу, в следующем подъезде.

Там она уже организовала притон.

Пестня: "Приходите в наш дом, наши двери открыты, будем песни бухать, алкоголь потреблять..."

Владелец квартиры Борисов, не имел ни сил, ни желания, наводить порядок в себе и квартире.

Там был бардак.

О проверках его притона, я и участковые с моего ОПОП, писали на стене, на обоях : дата, время, подпись. Некоторые даже писали фамилии присутствовавших лиц и результаты разбирательства.

Потом Мамчура в один день подтянула к себе своего психбольного малыша - 35-летнего наркота со сдвинутой фазой Славу, которому Родина на халяву давала всякие психические таблетки, которыми он, делился с окружающими.

Я и мои УИМки, протоколировали, сдавали кого-куда (наркология, дурка, вытрезвитель, дежурка, ИВС). Жизнь кипела. Я боролся с ними. Они с собой.

Мы пытались создать условный рефлекс неприятия притона, но жизнь показывала нам фигу, а притонопользователи - полное безразличие к боли, физическим и психическим страданиям.

Борисов изображал покорность судьбе и смиренность. На мои фразы о доме, его крепости - не реагировал.

Мамчура неоднократно изгонялась, возвращалась, протоколировалась и зыркала тугаринскими глазами.

Сын ее, Славян, при виде меня просто уходил куда-то и не появлялся неделю.

Потом умер Борисов. Жалко было его. Безвольная тушка. Умер ненасильственной смертью.

Отбухал. Как гриццо.

И снова седая ноччьььь... Тоись Мамчура.

Она опять ушла. Куда-то. Вместе с психоСлавой.

Я тоже ушел из участков.

Вот только сейчас задумался - а жива ли до сих пор, Черная Вдова, Мамчура В.П.?

Скольких она еще сгубила мужиков?

Или освободила?

И скорее всего, она еще до сих пор живет.

Черная Вдова.