Бар "Золотая печатка"
Расписание, приклеенное на бок старенькой деревянной остановки, покосившейся, будто к ней тоже длительное время привязывали массивно-агрессивную псину, сообщало, что ближайший автобус в Новаском будет завтра утром, в 5-30. Он же единственный.
— Автобус в Центр один раз в сутки?! — вопросил небеса недовольный Гербес. — Ещё и так поздно. Надо в полтретьего ночи. Я как раз в это время люблю прогуляться...
— Боишься, что тебя изнасилуют, а сам по ночам шляешься. В неблагополучном районе. Есть над чем задуматься...
Гербес сумрачно посмотрел на Броккена.
— Я борюсь со своими страхами.
— Я огня боюсь, но не бросаюсь же головой в костёр. И что теперь делать?
— Попробуй сунуть язык в пламя свечки и заткнуться.
— Вряд ли это ускорит прибытие автобуса, даже если мы всю ночь простоим на остановке со свечками в руках.
— Пошли в бар «Золотая печатка». На стоянке порядочно транспорта. Наверняка кто-то да едет в Центр.
— Гляди, и гигантская улитка есть, — заметил Броккен. — И улитучер рядом с ней. Можно с неспешным ветерком добраться до Центра. И улиточный билет дёшево стоит.
— Это же заднеприводная улитка, Брокк. Посмотри на узор раковины. И раковина такая же фиолетовая. Заднеприводные очень своенравные. Помнишь, как мы на такой же из Раком-сити удирали? Еле-еле заставили набрать приличную скорость. Нас даже тот старикан-зомбак едва не догнал на своей скрипучей инвалидной коляске. До сих пор с содроганием вспоминаю мерный визг коляски, его протянутые к нам полусгнившие руки и пустые глаза. Проклятье, как будто есть специальные инвалидные коляски для погони за жертвой на тот случай, если ты превратишься в зомби. А потом не могли эту рогатую заставить остановиться. Не, нафиг. Желательно на этом бы тоже не передвигаться на большие расстояния. — Гербес показал на одну из машин, белую, с красной окантовкой, похожую на толстую торпеду с гребным винтом. Сбоку к аппарату приделали коляску. — У меня нет доверия к машинам, которые выглядят, как гигантские тюбики зубной пасты...А к тем, кто их седлает, тем более нет.
В зале играла ныне забытая «Щенячья любовь» и хватало разнообразного народу. Хотя как забытая? В интернете никогда ничего не забывается окончательно. Интернет постоянно всем обо всём напоминает, даже о том, о чём ты никогда не знал и знать не хотел.
Броккен заприметил синего тонконогого и тонкорукого типчика с четырьмя треугольными наростами на голове в красно-белых ботинках и белых перчатках. Типчик держал в руке бокал с пузырящимся коричневым напитком и общался с шаровидным толстяком в чёрных штанах, красной куртке и тоже белых перчатках. У толстяка были синие круглые очки без дужек, как бы вставленные в глаза, и длинные рыжие топорщащиеся усы, как у Рокфора, учуявшего сыр.
— И как отыскать тех, кто едет в Центр? — спросил Броккен. — Вон, давай у них спросим. Вид у них вроде миролюбивый.
— Не дрейфь, брат, всё под контролем. Пошли к стойке.
— Я и не дрейфлю, — пожал плечами Броккен.
Гербес подманил веснушчатого бармена пальцем и спросил:
— Есть такие, кто в Центр собирается?
Бармен кивнул на синего типчика с усатым толстяком.
— А, чёрт! А ещё кто?
Бармен показал на парня в белом скафандре с весьма рельефной мускулатурой. Скафандр имел небольшой встроенный ранец и был перетянут крест-накрест синими подтяжками и синим поясом с чёрной коробочкой на боку. Голову парню заменял земляной червяк исполинских размеров.
Книга «В Великом Нигде, где всё возможно» находится по этому адресу:
