Бандиты украли у террористов деньги - суд разбирался кто, у кого и сколько. Это столица - деньги носят рюкзаками
Как стало известно “Ъ”, Лефортовский райсуд признал разбоем нападение на частного инкассатора, собиравшего деньги у продавцов ТЦ «Москва», и дал налетчикам по 6 лет колонии. Этим решением остались недовольны все. Потерпевший посчитал наказание за отобранные у него 60 млн руб. слишком мягким и собирается обжаловать приговор. Осужденные, в свою очередь, утверждают, что пресекли нелегальный вывод из страны средств, которые, возможно, направлялись террористам в Сирию. Для полноты расследования, по их мнению, нужно проверить самого потерпевшего и его связи.
28 марта 2018 года около 18 часов патрульная группа ОМВД «Южнопортовый» приехала на вызов, поступивший с автопарковки возле ТЦ «Дубровка» на Шарикоподшипниковской улице. Там полицейских дожидался пожилой, скромно одетый мужчина азиатской внешности, стоящий возле старенького грузовичка Volkswagen Caddy.
Он сообщил, что несколько минут назад трое молодых людей отобрали у него «почти новый» рюкзак. На вопрос патрульных, что было в рюкзаке, потерпевший сказал: деньги, уточнив, что речь идет о $262,1 тыс., €167,3 тыс. и 32,2 млн руб.
Шофера доставили в УМВД по Юго-Восточному округу, где он уже для следователя более предметно изложил свою версию событий. По словам 58-летнего Мамеда Мустафаева, он подрабатывал доставкой грузов возле крупного ТЦ «Москва» в Люблино, а примерно полтора месяца назад ему позвонил некий Шахин — турок, с которым он случайно познакомился в мечети в Алтуфьево, и предложил повозить на «Кадди» не товары, а деньги.
Собирать наличность нужно было у торговцев «Москвы», причем инкассатору не требовалось даже знакомиться с ними. Шахин объяснил шоферу, что будет давать его номер телефона своим подконтрольным коммерсантам и сообщать участникам предстоящей сделки пароли, которыми они должны будут обменяться при встрече. В итоге Мамед Мустафаев стал регулярно встречаться с продавцами и принимать у них банковские упаковки или, как он выразился, «кирпичи» из тех же упаковок, завернутых в бумагу и стянутых резинкой.
Схему частной инкассации перевозчик описал так: «Мы созваниваемся и встречаемся с товарищем, он называет кодовое слово, я забираю деньги и уезжаю».
Потерпевший отметил, что деньги не считал, поскольку количество пачек или «кирпичей» было «сразу видно по размеру», а только изредка — «просто для себя» — делал на упаковках пометки карандашом. Вообще вся система, как пояснил ограбленный, «строилась на доверии», поэтому и клиенты тоже не требовали у него какие-либо подтверждающие документы.
Уже после первых нескольких поездок наличность, как рассказал господин Мустафаев, перестала помещаться в его карманах, и сборщику пришлось купить рюкзак. Днем, в рабочее время, он носил его на плечах, понемногу набивая наличностью, а ночью — хранил за водительским сиденьем «Кадди», который оставлял на парковке возле дома. К концу марта, когда в рюкзаке уже не осталось свободного места, заказчик распорядился приготовить наличность для сдачи другому своему российскому представителю. Его номер телефона и пароль Шахин обещал прислать инкассатору на WhatsApp 31 марта утром, но контакт в итоге не понадобился.
За три дня до намеченной даты перевозчик, забрав очередную партию наличности в «Москве», поехал к другому ТЦ, «Дубровка» на Шарикоподшипниковской улице, в котором собирался просто встретиться и поболтать с земляком-приятелем. Около 17:40 он припарковал «Кадди» на площадке перед центром, но в этот момент к водительской двери подбежал молодой человек в черной куртке и постучал в боковое стекло. По словам потерпевшего, тот объяснялся исключительно жестами. Зажатым в правой руке «предметом, похожим на пистолет» мужчина указал на кнопку разблокировки дверей, а указательный палец левой руки в это время прижал к губам, давая водителю понять, что скандал не пойдет ему на пользу. Инкассатор выполнил требование, после чего двое подельников налетчика залезли в салон через правые двери и забрали с пола рюкзак с деньгами. Когда нападавшие уехали, ограбленный сразу позвонил Шахину, а тот приказал ему вызывать полицию.
Через неделю после происшествия, уже в рамках возбужденного в УМВД уголовного дела по факту группового разбоя в особо крупном размере (п. »б» ч. 4 ст. 162 УК РФ), потерпевший изъявил желание дополнить показания.
Он пояснил, что на первом допросе «оговорился», а теперь, когда «немного успокоился и заново прокрутил в голове обстоятельства произошедшего», вспомнил, что не успел убрать в рюкзак последний транш из «Москвы» — $250 тыс. «Кирпич» из пяти упаковок с долларами, по его словам, клиент передал в подарочном бумажном пакете с изображением чайной розы за пару часов до ограбления. Перевозчик второпях бросил его на подножку возле задней двери «Кадди», и пакет стал добычей налетчиков вместе с рюкзаком.
Еще через некоторое время инкассатор, видимо, окончательно пришел в себя и заявил следователю, что деньги были еще и в куртке. Дело в том, что полученную от не самых успешных торговцев «мелочь» он в рюкзак вообще не клал, а носил ее при себе. Нападавшие, как следует из поздних воспоминаний потерпевшего, учли этот момент и обыскали его, вытащив из карманов денежные пачки объемом 500 тыс. руб., 200 тыс. рублей и $7 тыс., а также отдельно лежавшие $4850, $250 и паспорт. Документ, впрочем, сразу вернули за ненадобностью.
В итоге только после нескольких допросов потерпевшего следствию удалось подытожить нанесенный тому ущерб. С учетом всех внесенных корректив и конвертации валюты по курсу на день разбоя получилось, что в общей сложности господин Мустафаев лишился 59,1 млн руб. Потерпевший согласился с этой цифрой, заявив, что несет за всю сумму материальную ответственность и считает себя потерпевшим. По его словам, хозяева денег пока не применяли к нему запрещенные методы воздействия, однако уже «побеспокоили словесно», поэтому украденное он очень хотел бы вернуть.
Тем временем полиция вычислила и задержала предполагаемых налетчиков.
Ими оказались живущие в Москве неработающие уроженцы Грузии Шахин Агамалов и Рафаэль Валиев, а также таксист Махмуджон Умбаров из Таджикистана. Всех троих обвинили в групповом разбое, но сами они с квалификацией преступления и вменяемой им суммой не согласились.
Их защитники назвали показания потерпевшего сомнительными, отметив, что Мамед Мустафаев не считал вверенные ему деньги, а нанесенный ущерб не смог подтвердить документами или хотя бы показаниями тех, кто передавал ему наличность. По мнению адвокатов, инкассатор определил размер утраты простым сложением цифр из полученных им телефонных сообщений, что свидетельствует о неадекватном отношении потерпевшего к деньгам и заставляет усомниться в том, что они у него вообще были. Сами подсудимые тоже утверждали в суде, что денег у потерпевшего не видели.
Здесь следует отметить, что правоохранителям так и не удалось привлечь к ответственности и даже установить личность организатора налета.
Известно лишь, что в этой роли мог выступать некий Арслан, вероятно, приезжавший в Москву из Узбекистана. По версии следствия, «используя свои криминальные связи в закавказских и среднеазиатских диаспорах столицы», он «создал преступную группу для совершения разбоя, разработал его план и распределил роли между участниками».
Согласно показаниям Махмуджона Умбарова, организатор использовал его втемную. Познакомившись с таксистом во время совместной поездки, он рассказал, что работает строителем и разыскивает некоего работающего в «Москве» водителя серебристого «Кадди», который задолжал ему деньги за ремонт квартиры. Утром 28 марта 2018 года Арслан позвонил Умбарову, попросил его дождаться своего «должника» на парковке перед ТЦ и незаметно проследить за ним. Умбаров проехался за грузовичком, периодически сообщая заказчику его маршрут по телефону, а потом получил от Арслана $5 тыс. за помощь. Таким образом не имевший прямого отношения к налету таксист стал его полноценным соучастником.
Шахина Агамалова и Рафаэля Валиева, по их словам, свел с Арсланом общий приятель. Им узбек дал понять, что выполняет в Москве некую секретную антитеррористическую миссию по нейтрализации «старика», который работает на запрещенную в России организацию «Исламское государство» — собирает для боевиков деньги и информацию о сочувствующих им представителях московских этнических сообществ. На изъятие у «старика» этого «список радикалов» и ориентировал организатор своих новых знакомых, пообещав каждому по $2 тыс. за участие в операции.
Обвиняемые утверждали, что только помогли заказчику забрать рюкзак с «документами», получили от него гонорар и навсегда с ним расстались.
При этом водителю им не пришлось даже угрожать — тот сразу отдал свой багаж, а больше заказчику ничего и не требовалось. О том, что в рюкзаке могли быть деньги, помощники Арслана, по их словам, узнали от своих оставшихся в Грузии родственников.
Вскоре после нападения у «Дубровки» брат Валиева сообщил ему по телефону, что к ним домой заявились вооруженные бородатые люди и выставили крупный счет, угрожая в случае отказа похитить детей. Жертвами вымогательства стали и близкие Агамалова — к ним в деревню тоже приехали «боевики в масках» и заявили свои претензии, связанные с грабежом в Москве. Перепуганные родственники начали сбор средств, которые планировали передать вымогателям через живущего в Москве отца Агамалова, но собранные ими €50 тыс. изъяли у него при обыске. Эти деньги, по мнению обвиняемых, и появились в уголовном деле в качестве вещдока их причастности к разбою.
Лефортовский райсуд, оценив аргументы участников процесса, признал подсудимых виновными, однако назначил им наказание ниже низшего предела. Непосредственные участники группового разбоя получили по 6 лет, а пособник — 5,5 года колонии, хотя УК РФ предусматривает за это преступление сроки от 8 до 15 лет.
Решение было в некотором смысле компромиссным, но при этом не устроило ни одну из сторон. Потерпевший заявил, что обжалует приговор, а защита осужденных посчитала, что расследование было неполным и его нужно продолжить. «Если суд пришел к выводу, что деньги в рюкзаке все же были, необходимо установить, от кого и кому они передавались,— заявил “Ъ” адвокат Рафаэля Валиева Магамед Исмаилов.— Все сделки нужно проверить на предмет соблюдения закона о противодействии легализации (отмыванию) средств и финансированию терроризма, а их участников — на возможную причастность к запрещенным в России организациям».
