Бабка в поезде и треск стереотипа
Несколько лет назад я и двое моих друзей решили махнуть из Москвы на Соловки. Собирались долго, за пару месяцев купили билеты, все как положено. Чтобы без проблем и на паром успеть, и на островах походниками пожить.
Настал день Ч, сели мы в поезд до Мурманска на свои законные три места в плацкарте и отправились. И вот, уже за столичной чертой зашла ОНА. Тот самый ужас плацкартного пассажира - бабушка, баулы, котик в корзинке, нувыпонели. И вид у нее был - похлеще генерала, прошедшего афган, вторую мировую и еще лично уложившего на лопатки Наполеона.
Все анекдоты сразу утихли, веселые истории закончились, и мы приготовились к хаосу...
И тут этот командор, обведя нас орлиным взглядом, промолвила своим поистине командирским голосом:
- Так, моя верхняя?
Я и мой друг уже вскочили, пытаясь перекричать друг друга, предлагая свои нижние места. Но орлиный взор усадил нас обратно:
- С ума посходили, щеглы?! Я еще вас всех тут перелазяю!
И под наши охуе ошеломленные взгляды побросала все баулы наверх, вмиг расстелилась и с грацией тропической обезьяны шустро вскарабкалась наверх.
Молчали мы минут пять, от полного изумления. Все это время орлиные глаза следили за нами, изучая каждого, смотря в душу. А потом с легкостью десантуры на парашюте командор спустился и сказал:
- Значит так, студенчество. Я буду говорить, а вы будете слушать меня, старую. Вы, я вижу, голодные, а еды с собой точно не взяли! По моей команде - налетай!
И из искусно извлеченного сверху баула посыпались классические яички, курочка в фольге, бутерброды, и все это как будто на роту солдат. А так как мы и правда были довольно голодные, накинулись на это все баатство с лютой благодарностью.
После этого мы около часа с ней неловко общались, а она, не меняя сурового лица, травила совершенно непотребные анекдоты, от которых вареная курочка выходила носом...
Ближе к вечеру произошел салют - командор, подозрительно оглядевшись по сторонам, выудила из-за пазухи бутылочку 0.7 беленькой:
- Так, за мое здоровье, только тихо!
Стоит ли говорить, что, расставаясь с ней в Кеми, мы чуть ли не плакали...
