Ангелина, 6 лет. Аутизм.Наши первые победы
Озвученные просьбы.
Смена занятий -повод для упражнений говорить.
Пользуемся компьютером и планшетом
Озвученные просьбы.
Смена занятий -повод для упражнений говорить.
Пользуемся компьютером и планшетом
В 1998 году в семье Владимира и Марины Вавиловых родилась дочка Анжела. Бойкая и озорная девчонка, мама и папа обожали малышку. В 2 года и 10 месяцев девочке поставили диагноз лимфобластный лейкоз.
За жизнь ребенка боролся весь Татарстан. Деньги на лечение в одной из немецких клиник и пересадку костного мозга передавали совершенно незнакомые Владимиру и Марине люди. Они и сами не сидели сложа руки. Супруги арендовали автобус и работали на нем вдвоем, а каждую заработанную копейку откладывали на лечение дочки. Но уехать в Германию Анжела не успела. После двух лет борьбы с болезнью девочка умерла.
«Анжела для меня стала путеводной звездой. Она открыла во мне закрытые ресурсы. Дочка была бойким и активным ребёнком, поэтому в больнице её ручонки и ножки привязывали к кровати, а в палату, где она лежала, нас не пускали — такие были правила. Я знал, что уходила она тяжело, нас рядом не было. В то время, когда дочь уходила, хосписов не было и некому было облегчить ее страдания», - говорит Владимир.
Спустя месяц после смерти ребенка Владимир основал фонд помощи больным лейкемией детям. Отец назвал благотворительную организацию в память об умершей дочке. Стартовым капиталом стали средства, которые семья успела собрать на лечение девочки, всего около 15 тысяч долларов.
Первое время фонд был зарегистрирован по месту проживания Вавиловых, а Владимир совмещал руководство благотворительной организацией с работой в автопарке. Изначально семья помогала собирать деньги на лечение тяжелобольных ребятишек, благодаря совместным усилиям врачей и благотворителей удаётся полностью вылечить от онкологических заболеваний до 75% детей.
А спустя несколько лет фонд не стал ограничиваться только помощью в лечении. Владимир решил облегчить страдания малышей, которым не суждено стать взрослыми. В 2010 году Вавиловы запустили благотворительную программу «Паллиативно-хосписная помощь», спустя год Фонд открыл выездную паллиативную службу, которая помогает пациентам из Казани и пяти близлежащих районов, а потом появились планы по строительству хосписа. Это особое медико-социальное учреждение, в котором живут неизлечимо больные люди.
Последний дом для тяжело больных людей строили всей республикой. Простые жители региона покупали символические «кирпичики добра», а крупные бизнесмены и известные артисты делали щедрые пожертвования. Государственный симфонический оркестр Татарстана, например, пожертвовал более 13 миллионов рублей. Руководитель казанского аэропорта помог приобрести оборудование и оснастить комнаты приёма пищи. Учредитель одного из благотворительных фондов каждый месяц выделяет деньги на доплату персоналу медучреждения за тяжёлые условия труда. Представители Народного фронта передают в учреждение детское питание и средства гигиены.
«Хоспис занимается паллиативным лечением. Его задача – не вылечить, но облегчить страдания, скрасить то время, которое отпущено этим детям. Чтобы не было больно, не было грустно, как самому ребенку, так и его семье. Сейчас в стационаре находятся 17 больных и еще с 200 пациентами работают выездные службы», - отмечает Владимир.
После открытия хосписа почти сразу стало ясно, что 17 детских и 18 взрослых мест - слишком мало, тогда Владимир принял решение о строительстве ещё одного стационара на 60 койко-мест для взрослого населения и расширения детского отделения до 40 койко-мест.
Строительство второго хосписа началось в прошлом году. Стоимость проекта оценивается в 350-400 млн рублей. Учреждение строится за счет пожертвований и средств фонда имени Анжелы Вавиловой.
«Этот проект очень важен. На первом этаже у нас будут размещены 30 хосписных коек, а втором – уникальная для России служба: пансионат сестринского ухода для длительного пребывания пациентов. Там смогут находиться люди, например, с деменцией, рассеянным склерозом и просто одинокие люди. Также в это отделение семьи смогут определить нуждающихся в уходе родственников на время отпуска или иной отлучки», - поделился своими планами Владимир.
В хосписе есть традиция. В память о каждом ушедшем ребенке на территории учреждения высаживают дерево и зажигают на нем символическую звездочку.
Почему-то принято считать хоспис учреждением смерти, но это неверное определение. Хоспис – это не про смерть, это про жизнь, достойную жизнь до конца.
До моего рождения мои родители были уверены что не могут иметь детей, и на то были причины. И было практически чудом то что моя мама практически сразу забеременела на исходе своих 17 лет. Это сейчас в свои 26 я не уверен что мне пора заводить детей, а тогда это было в порядке вещей. Ведь у отца была квартира и уже стабильная работа. И преградой не было что матери предстояло получить ещё 2 высших образования. Но речь не об этом.
Родившись я с ходу перенес операцию на глаза, но это было не самое страшное. При рождении мне защимили спину, или иным образом как-то повредили, тут уж я точно не знаю. Самое страшное для любой матери услышать что ее ребенок инвалид на всю жизнь и будет прикован к инвалидному креслу.
Очень тяжело мамашкам чьи дети мало спят, или хотя бы меньше чем их родители. В моем же случае я не спал совсем. Не знаю насколько сильны были мои страдания, но у ребенка есть только два состояния это: комфортно и некомфортно. Что собственно и проявляется отсутствием или наличием плача. Так что, как и я, мои родичи не знали покоя и сна.
В итоге, когда шансов на выздоровление уже никто не давал, за мое лечение взялся один врач. В течении нескольких месяцев он старательно выглаживал мне все косточки, на моём ещё не до конца сформировавшемся позвоночнике. В один из дней он посадил меня к матери на коленки и сказал ей: -мамаша не пугайтесь. А затем резко и с хрустом провернул мою голову вправо и влево.
После этого сеанса я спал больше суток. А все это время мать каждые 10 минут подносила зеркальце к моему носу, запотеванием проверяла есть ли дыхание. Настолько она не могла поверить что я сплю.
Рос я здоровее многих, даже в армию уходил с категорией А. А эту историю узнал только лет в 16.
Спасибо тебе что подарил мне полноценную жизнь.
Сегодня вся наша страна отмечает великий день, день, который навсегда изменил историю мировой космонавтики. В честь этого праздника во многих школах, детских садах и дополнительных кружках были объявлены конкурсы на лучший рисунок, поделку, композицию. Как выяснилось, детские сады моего города не остались в стороне))
Вчера перед сном, просматривая сторис, я с удивлением обнаружила, что так поздно ночью (около двух часов) не сплю не только я, но и знакомые девочки, которые, судя по фото, в поте лица лепили поделки в детский сад для своих чад.
Хочу сказать, что поделки получились просто бомбические! Одна сделала грандиозную модель парада планет с прорисовкой звёздных скоплений, кольцами Сатурна и даже приблизительно очерченными континентами на нашей Земле (творческий человек, что уж сказать), вторая соорудила половинку Луны из пластилина, на которой расположился такой же пластилиновый милый инопланетный гуманоид и космонавт из фольги, увенчанные блестящими звездами, как кейк-попсы на палочке🌟
Конечно, я им сочувственно поаплодировала и с улыбкой задала вопрос: "а нафига, собственно, вы делаете такие грандиозные конкурсные работы, если в конкурсе участвуют ваши четырехлетние дети, которые ракету лепят в виде червячка, а такие макеты годятся для выставки в школе искусств, а не в младшей группе детсада" Ромашка"? Девчонки сказали, что реально убили на это почти все выходные, но они научены горьким опытом, что их дети уже приносили в садик свои рисунки, именно СВОИ, а не мамыпапыбабушки, и огорчались, когда их рисунок выбивался из ряда рисунков детей" опытных" родителей.
Если честно, я до сих пор в шоке, да, уточню, что у меня пока нет детей, но мои внутренние принципы и убеждения не стыкуются с той реальностью, которая мне вчера открылась, в которой родители ночами пекут, лепят, рисуют и конструируют за своих детей полноразмерные модели крейсера Аврора для конкурса по моделированию.
Да, я против того, чтобы делать поделки за своих детей! Помогать, советовать, участвовать-да! Но не лепить же своими руками макеты достойные дипломной работы в институте дизайна!
Девочки уточнили, что тоже раньше придерживались этих принципов, но затем, эти принципы разбились о реальность и о традиции внутренней родительской конкуренции за звание "мой ребёнок лучше всех" (читай "мама лучше всех"). Это вообще как?
Ведь можно на уровне воспитателя, учителя, педагога запретить родителям выполнять творческие задания вместо детей? Можно делать конкурсные поделки на уроках, чтобы это была именно работа ребёнка, а не его амбициозных родителей! Да, возможно мои представления слишком идеалистичны и я не права в своих убеждениях, но и видеть на работе уставших родителей, которые до утра делали поделки, зрелище весьма грустное. Не знаю, изменится ли моё мнение после рождения детей, надеюсь нет, надеюсь, что всё же удастся найти образовательное учреждение, которое будет ценить в первую очередь талант самих детей, а не потакать полёту творческой мысли их родителей.
Деятельная мать - это всегда катастрофа. Хуже бывает только если стремительная деятельность такой матери ограничивается как назло подсунутым ей ироничной природой неторопливым ребенком. Таким - в ритме регги.
Он никогда никуда не торопится, не мечется, спокойно роняет перчатки перед отъезжающим автобусом, рассеянно забывает дома рюкзак за полчаса до отхода поезда, крепко дружит со своей подушкой, всегда путает время и не спеша, с редкой пунктуальностью и очень довольный собой приходит на завтра туда, где надо было быть вчера.
Отношения с жизнью у такого ребенка самые непосредственные - он выходит в магазин за сахаром с радиоуправляемой машинкой, чтобы не скучать дорогой ценные пять минут (которые каким-то образом превращаются в полчаса); идет гулять с собакой в наушниках и страшно недоумевает, куда посреди прогулки вдруг подевался этот несносный пес; к бабушке в соседний дом за ключами он едет на велосипеде (через мост, парк и обратно) - словом умеет от любой жизни получать максимум удовольствия.
Если бы только не мать.
А мать - ну просто как не в себе! Невозможно в ванной посидеть спокойно - уже через полчаса ломится в дверь с воплями: "Ты что, до сих пор голову не вымыл?! В школу выходить, а алгебра еще и не начата!!!"
А когда тут вымоешь, если только что ванная набралась, чтобы испробовать на прочность новый противогаз - шутка ли, вчера целую физкультуру пришлось с другом прогулять, чтобы успеть смотаться за ним в пригород до конца уроков!
Ну и вот выходит он, такой, из ванной - розовый, чистый, на позитиве: противогаз - бомба! хоть сейчас баллон с воздухом подключай - и можно куда угодно погружаться - держит капитально!
А мать:
- Вымыл голову, наконец?!
Чтоб тебя... Про голову забыл!
Обратно лезть неохота. Вымыл волосы над ванной кое-как. Шампунь из уха торчит - фиг с ним! Под шапкой вытрется как-нибудь. И так уже всюду опоздал: друг в ванную пятнадцать раз позвонил, чтобы он пораньше вышел и зашел за ним перед школой, да куда уже... Алгебра еще зачем-то - ее все равно не проверяют никогда...
А мать ну просто-таки нагнетает! Носится по дому, как угорелая: форма уже на табуретке по порядку разложена - она бы если б могла, сама в нее влезла! Портфель гостеприимно раскрыт - как бы с намеком, ага...
И вот он тяжело-тяжело вздыхает и начинает открывать на кухне все дверцы подряд, чтобы найти там чего-нибудь вкусненького и, так уж и быть, перекусить перед школой (хотя эта алгебра весь аппетит отбила). А мать тут как тут - тык его носом в холодильник! Разворачивает за плечи - и прямо к белому чудовищу: дескать, нечего рыскать, ешь борщ!
Ужас... Его еще и греть надо - холодный же вообще туда не протолкнуть...
И ребенок начинает медленно тащить из холодильника кастрюлю.
Мать скачет по квартире: то у нее джинсы папины в руках - то уже нет джинсов, порошок стиральный зато есть; то собачья миска пустая; хлоп - и полная уже собачья миска! И как она к холодильнику успела быстрее него протиснуться?!
- Что ты возишься! - вопит она, - Ты знаешь, сколько времени? Ты часы вообще видел сегодня?!
Ребенок последовательно отвечает про себя: не знаю; нет; не видел - и половником в борще возит, чтобы поменьше капусты, там, свеклы разной... А мама - хлоп по руке! - и вот уже полный половник всей этой гадости! И она его в тарелку уже волочет! Ну, кошмар... Теперь он этот борщ и за полчаса не съест... А она туда еще сметаны - шмяк! Для полного удовольствия.
- Мне что, со сметаной греть? - пробует как-нибудь отвертеться сын, но мать только глазами сверкает яростно - лучше с ней в таком состоянии не спорить. Даже не заговаривать.
И он пока начинает головой думать о путях создания кислородного баллона, а двумя руками пропихивать полную до краев тарелку в микроволновку. А у микроволновки дверца, как назло, до ширины тарелки не открывается - там ее оставленная матерью кастрюля с борщом подпирает. И хорошо бы, конечно, поставить тарелку, убрать кастрюлю и открыть дверцу, а уж потом совать туда тарелку, но очень уж все это хлопотно
И ребенок локтем, локтем эту кастрюлю, потихоньку, чтобы не пролить из тарелки, и, в общем, кастрюля уже поддается - еще пара сантиметров всего, и влезет тарелка. А он, тем временем, почти придумал, как сделать переходник на горлышко баклажки, чтобы она вплотную примыкала к шлангу противогаза, и повеселел.
Как вдруг - мать.
Откуда ни возьмись налетает сбоку и даже с шипением каким-то кидается к нему:
- Да когда же ты уже поешь?! - вцепляется в тарелку, широким размашистым жестом распахивает дверцу, и...
Оба стоят и смотрят, как борщ, волнами изливаясь из кастрюли, застрявшей между учебником по алгебре и по геометрии, повисает на зеленых тетрадях, просачиваясь в недра портфеля все глубже и глубже... И от хохота просто ничего не могут сделать! Ни-че-го!
Единственное, что может спасти семью с разными темпераментами - это тотальное всеобщее легкомыслие!
Время 5 часов 30 минут утра. Вова - сын Марины Владимировны, 16-ти лет отроду пришёл «на бровях» домой. Она его раздела. Дала чаю. Ругаться смысла уже не было. Но, что-то пошло не так и его начало тошнить, а затем и рвать водой вместе со съеденной пищей. Утром Вова должен участвовать в олимпиаде по математике в школе, защищать ее честь, так сказать. Марина Владимировна поняла, что день рождения друга Вовы - Миши удался «на славу». Вот и последствия. Что же делать? И тут у неё в голове возникла мысль, и руки сами потянулись к телефонной трубке, она уже набирала номер 103…
Время 6 часов утра, сутки, как всегда прошли тяжело, но последние полтора часа мы были в ожидании, поэтому немного отдохнули. Не прошло и пяти минут, как по селектору завопил голос диспетчера - 114-ая вызов. Я как раз стоял на улице и допивал свой кофе. Зашёл в диспетчерскую, взял карту и сонного второго номера, и мы пошли к машине. Водитель был уже готов, так как не выходил из кабины и отдыхал прямо там.
Поехали.
Повод: плохо ребёнку 16 лет. Сегодня понедельник, не знаю что там, но возможно в школу идти не хочет, и такое может быть.
Приехали, поднялись на этаж, зашли в квартиру. Прямо с порога мать ребёнка нас спросила:
- А вы нам справку напишите?
- Подождите, дайте сначала осмотреть пациента, - возразил ей я.
Мы прошли в комнату и увидели мальчика подростка 16-ти лет. Он сидел на диване с тазиком в руках, и простите просто блевал.
Наконец закончились позывы к рвоте, он к нам повернулся, спросив:
- Мам, а что тут делает «скорая»?
- Молчи сынок. Доктора приехали тебя посмотреть.
Ну что могу сказать - никаких отклонений у Вовы не было, за исключением того что несло от него алкоголем что просто ух! и ах! Мы измерили и сахар, и давление, и ЭКГ – мало ли, что. Общий осмотр. В общем, диагноз ясен – перепил. Никаких опасений за его жизнь и здоровье у меня не было.
- Выпил сколько и чего?- спросил я у парня.
- Что вы такое говорите? он ещё ребёнок! – завопил мама.
-Водку - пару стаканов и пива, -протянул парнишка, - пацаны сказали, что уважать перестанут...
- Мамаша, что я вижу то и говорю, сын ваш перепил. Причём до рвоты. Ничего страшного, у него нет. Это даже не отравление. Так, что все будет нормально, выспится, а потом, пусть воды побольше пьёт, можно водичку подсолить и ложку сахара добавить, чтобы микроэлементы восстановить…
- Ну, может и выпил, но чуть-чуть за день рождения друга… понимаете, нам в школу надо – у ребенка олимпиада сегодня… по математике…
- И?
- Нам справка нужна…
- О чем? Что он перепил, а вы не следите за ребёнком, за которого вы несёте ответственность, как мать? Если была бы такая справка, то я ее написал бы уже.
Диагноз употребление алкоголя конечно существует. Вот только лечение предусматривает, ну максимум, активированный уголь.
- Вова, сколько весишь?- спросил я у пациента.
- 65 кг.
- Ну, вот значит, блистер активированного угля, разжевать таблетки и запить теплой кипяченой, но не горячей при этом, водой, маленькими глотками - чтобы не стошнило.
- И это все? - голос матери задрожал. У нас же олимпиада сегодня, а как же? А справка?
- Вызовите педиатра, если он даст вам такую справку, то значит - даст, нет – значит, нет, а мы справок не даём и не давали никогда.
- Подождите, я тут сериал смотрела и «скорая» выписывала справку ребенку… для школы…
- Ну, вот и обращайтесь к скорой из сериала, может они вам, и выпишут, а мы ничего не выписываем. Поправляйся Вова, больше не пей, - произнёс я на прощание. Всего доброго.
-Я, я, я - я жалобу напишу, - прокричала нам женщина, напоследок.
-Это ваше право, пишите, - ответил я ей.
P.S
Скорая помощь ни справок, ни больничных - не выдаёт. Мы приехали, помощь оказали, уехали, можем в больницу забрать, можем вызвать врача на дом, а можем и не вызывать, все зависит от диагноза. Вызов врача, на простое употребление алкоголя, из поликлиники, не осуществляется.
Мы долго и трудно поднимались на 9-ый этаж. Лифт был отключён, и выяснять по какой причине времени не было, да и к кому обращаться-то? В ДЭЗ? Только время потеряем. Ладно, натренированные подъемами на 5-ые этажи, мы перевели дух на 6-ом и продолжили подъем.
За 20 минут до этого:
- Да, сынок, все хорошо, вот только временами давление туда-сюда прыгает…
- Мам, а ты лекарства пьёшь, что Вера Фёдоровна назначила?
- Нет, перестала. Ты знаешь, что-то после них как-то нехорошо становится – голова кружится, а вот перестану, так и все проходит, но все равно тревожно - чего оно прыгает-то?
- Надо пить таблетки…
- Ну ладно, Мишенька, звони. Как сможешь, так приезжай. И внуков привози. Пока, мой хороший, и Лене привет. Пока-пока.
Клавдия Васильевна положила телефонную трубку, а Михаил уже набирал всем знакомый номер.
Почти на вызове:
Фух, поднялись.
- Оль, надо отдышаться, а то сейчас легкие на кафель выплюну.
- Да погоди, надо позвонить на подстанцию, что прибыли.
- Алло ,это 124-ая. Мы на месте, поднялись.
- Хорошо, время начала обслуживания вам 16:22
Позвонили в квартиру.
Прошла минута-другая, послышалось шарканье за дверью и приглушённый голос:
- Кто там?
- Это «скорая помощь»…
- А я вас не вызывала…
- Клавдия Васильевна, сын ваш нас вызвал, с другого адреса, сказал, что вам плохо, боли в груди, сознание теряете...
Послышался треск открываемых замков и перед нами в дверях предстала сухенькая, сгорбленная старушка на вид 78 лет, собственно, как и было указано в карте вызова.
- Здравствуйте, ой а я и не вызывала, значит сынок вызвал, беспокоится, волнуется. Но сейчас меня ничего не беспокоит.
Мы с Олей переглянулись, кивнули бабушке, развернулись, и было уже, хотели уйти, как она нас окликнула:
- А вы что, мне давление не измерите? ну раз уж приехали.
Мы повернули обратно и зашли в квартиру.
На вызове:
В процессе осмотра я задал бабушке вопрос:
- А что вы говорили сыну? С чего он решил, что вам плохо именно сейчас?
- А я и не знаю, ну сказала, что давление подымается временами, да и все.
- А, ну понятно, - думаю про себя я, - мы просто так скатались, а кто-то помирает сейчас в подворотне с заточкой между ребер…
Ладно, раз повод был - боли в груди, то мы сделали ЭКГ, она была нормальной, в пределах возраста, разумеется. Давление тоже было нормальным. Терапии по «103» не потребовалось. Мы вышли из квартиры и закрыли этот вызов.
P.S
Я, конечно, понимаю, что дети беспокоятся за своих родителей, но при общении со своими родными, пожалуйста, выясняйте, когда было плохо и что происходит на данный момент.
«Скорая помощь» - экстренная служба! Мы нужны для оказания помощи на данный момент, если больной в ней нуждается. Мы не можем заглянуть в будущее, не можем и в прошлое вернуться.
Не стесняйтесь спросить, что происходит сейчас, и не додумывайте ничего. В этой истории все было хорошо, но кому-то из-за этого мы не оказали помощь, тому, кто действительно в ней нуждался.
Почему мы не развернулись и не ушли, раз не плохо?
А потому что, в таком государстве живем. Был вызов, был грозный повод, нужно отчитаться и доказать, что все было хорошо, а это время - полчаса на осмотр, 15 минут на приезд, ещё 7-10 минут на подъем и выяснение. Итого примерно час, вырванный не из нашего графика работы, а отнятый у вас, уважаемые граждане. Бригады СМП не резиновые, в крупных городах их порой не хватает, а что говорить о малых городах и поселениях? Я советую подумать над этим.
Желаю всем здоровья и добра.
Одна несколько полненькая знакомая поделилась историей о том, какой у нее добрый и чуткий сын. Мизансцена: семья сидит дома. За окном бушует метель, МЧС объявили штормовое предупреждение. Отец в кресле, малой с мамой на диване, причем, сын непрерывно канючит, упрашивая отпустить его в магазин за какой-то вкусняшкой. На сотое: "Ну мааам, ну можно я сбегаю?" не выдерживает батя и объясняет ребенку, что там непогода, и что никуда родители его не отпустят.
- Пап, ну может тогда ты сходишь? - С надеждой спрашивает малой.
- Нет, я не пойду, меня там сдует.
Малец пригрустнул так на полминуты, а потом вскинулся, будто ему в голову пришла отличная идея.
- О, папа, а давай мы маму отправим в магазин? Она же толстая, ее точно не сдует!
Лицо матери в этот момент:
После возвращения из медучреждения на теле мальчика были найдены характерные травмы.
В программу «Партия праведного гнева» (ведущие юрист Екатерина Гордон и редактор Блокнот.ру Дмитрий Носков) обратились родители детей-инвалидов с умственными отклонениями, которые рассказали об ужасах, которые творятся в Центральной клинической психиатрической больницы Московской области (ЦКПБ), что в посёлке Медное-Власово (Московская область).
Анна (все имена и фамилии изменены, - прим. авт.) – мама ребёнка инвалида. Рассказывает, что в январе отвезла Павла в Медное-Власово, потому что не могла с ним справиться. Мальчик страдает аутизмом. Врачи решили, что он должен провести в стационаре 24 дня.
В этой психиатрической лечебнице пациенты разного возраста: и взрослые, и дети. Среди совсем маленьких - много сирот и отказников. Тех, кто не может ни пожаловаться, ни постоять за себя.
По словам Анны, после выписки Паша вёл себя немного подозрительно – не так как обычно. Публикуем рассказ Анны (аудио имеется в распоряжении редакции):
«Паша три раза просился в ванну, сидел там по полчаса, стеклянный взгляд. На следующий день, когда попросил ему помочь в туалете (ребёнок не может сам себя обслуживать, - прим. авт.), то я увидела гематому вокруг анальной области, кровоподтёки и увеличение сфинктера.
Позвонила 112 – спросила: что делать? Направили в полицию, там как-то усмехнулись: мол, ударился, наверное. Сказали обращаться к медикам. Поехали в приемный покой в травмпункт по месту жительства. Там сказали, что у них нет лицензии на детей – нужно ехать в ЦРБ Пушкино, где ребенка посмотрели хирург и травматолог. Павел вел себя спокойно, адекватно воспринял эти процедуры, так как до этого был уже там и понимал, что никто ему ничего плохого не сделает. Дал себя нормально посмотреть. Травматолог и хирург дали заключение: гематома анальной области. Знакомый юрист помог составить заявление в полицию. В отделении полиции Щелково меня опросили. Затем меня пригласили с ребенком в СК, где были два следователя и психолог.
Следователи спросили: мог себе ребенок сам причинить травмы? Ответила: не мог, потому что все эти годы сама ему попу вытираю, знаю каждую его родинку. А попа, извиняюсь за выражение, растянута. Трещины и гематома. Нас направили в Королев на судмедэкспертизу.
Вот тогда ребенок и дал мне понять ситуацию что на самом деле случилось. Ребенок лежал в отделении больницы и находился в группе, где дети не обслуживают себя. Там беспомощные дети, которые ничего никому не могут в попу вставить. А я крутила в голове: что же случилось?
И вот когда мы зашли на судмедэкспертизу в предбанник, где оформляли документы, то ребенок себя нормально вел, без переживаний. Но когда зашли в процедурный кабинет – замкнутое пространство, кафельные стены, кушетка, кресло. Смотрю – ребенка аж трясет.
Говорю: «Давай, тебя доктор осмотрит», но он боится. Снимаю майку – потому что после больницы у него еще спина оказалась расцарапана. Доктор фиксирует царапины. Дотрагивается, а ребенка как будто током бьет. Закрыл уши, испугался, прижался ко мне. Доктор говорит: «Надевайте кофту». Ребенок облегченно вздыхает. Доктор: «Снимайте штаны, надо на кресло залезть, на осмотр». Когда начала снимать ему штаны – не могу передать весь ужас в глазах своего ребенка. Он плачет, а у него горло все сорвано. Связки сорваны. Он до такой степени до этого наорался, что спустя столько дней осипший-охрипший.
Я его уговариваю: «Паша, пожалуйста, давай, тебя посмотрят, тебе никто ничего плохого не сделает, мы же с тобой на днях были у врачей, там же тебя тоже осмотрели, почему себя так ведешь?» А он: «Мама, мама, нет!» Головой машет. Спрашиваю врача: «Вы видите его состояние?» Отвечает: «Да, вижу, но надо посмотреть». Умоляю сына: «Залезай на кресло, пожалуйста. Там же в больнице другие дети, у которых мамы нет, за которых некому заступиться, сынок, пожалуйста!» Доктор осмотрел и говорит: «Как судмедэксперт лечение выписать не могу, но попу надо лечить, вся анальная область в трещинах, узлы, все воспалено, нужна срочная диагностика, хороший проктолог».
После того как выслушала устные рекомендации от судмедэксперта, то начала искать платных проктологов, чтобы оказать ребенку медицинскую помощь. Столкнулась с тем, что все проктологи-мужчины. Поехали в Москву к проктологу. И такая же картина. Сначала Паша себя вел нормально. Но как открылась дверь, и он увидел замкнутое помещение, кушетку, кресло и человека в медицинском халате, то у него началась дикая истерика, плач. Врач говорит: «Не смогу осмотреть и у вас на руках нет документов – только голословные заявления, ничем вам помочь не могу.На следующий день поехала в Следственный комитет, умоляла их: «Вы же правоохранители, вы же можете связаться с судмедэкспертом – пусть даст вам в устной форме ответ, что моему ребенку сейчас нужна помощь! Нас врачи боятся, за нас врачи не берутся, не могу ребенку помочь. Следователи сказали: ни с кем связаться не можем, ждите официальные результаты судмедэкспертизы.Начала искать московских врачей – чтобы сделать колоноскопию под общим наркозом из-за тяжелого психоэмоционального состояния. Нашла. Врачи говорят: «Вы понимаете, что вы юридически сейчас не защищены. Нет заключения судмедэкспертизы. И если мы вас примем, начнем проводить диагностику, то потом на нас спишут – это вы трубкой ему навредили.11 дней ждала справку судмедэксперта чтобы помочь своему ребенку. Затем ребенку сделали колоноскопию под общим наркозом. Все подтвердилось – внутренние и внешние трещины с учетом того, что прошло 20 дней с момента выписки из больницы. Назначили лечение.Такое впечатление, что следователи изначально заняли позицию: посмотрим, что будет. Они изъяли запись с камер. И ждали заключение судмедэксперта. Начала звонить на горячую линию СК чтобы записаться на личный прием к Александру Бастрыкину. Хотела, чтобы расследование взяли на особый контроль. Понимала, что следователи не сделали элементарное: у ребенка не взяли смывы. Также я просила отправить ребенка на анализ крови чтобы понять какие препараты ему там давали? Итог: смывы не взяли, на анализ не направили.
Когда со мной связались сотрудники Бастрыкина, то началось движение. Мне начали звонить следователи: зачем вы на нас жалуетесь? Ответила им: не жалуюсь, а хочу помочь своему ребенку и детдомовским детям, которые лежат в этой больнице и за них некому заступиться.
Затем меня пригласили на прием в подмосковное ГСУ СК РФ Александру Старикову. Там было много людей, опрос снимали на камеру. Сказала: «Боюсь, что это дело замнут. Это произошло не на улице, а в больнице – структуре Минздрава. Понимаю, что всеми правдами и неправдами это дело хотят замять. Понимаю, что иду против системы». Затем следователи отчитывались что они сделали. И сам Стариков задал вопрос: «А где смывы? Где результаты анализов, которые просила мама?» Справедливости ради, отмечу, что позже следователи взяли волосы Паши на глубокий анализ и направили ходатайство в специальный центр для реабилитации ребенка – спасибо за это большое!
Меня страшно беспокоит мысль: в той же больнице очень много брошенных детей лежит. Врачи сказали, что очень много детдомовских детей лежат на «постоянной основе». Месяц ребенок лежит, его выписывают, он возвращается в детдом и через 2-3 дня его вышвыривают обратно в эту больницу: мол, мы с ним не справляемся, лечите дальше. По сути, детдомовские больные дети нафиг никому не нужны. Я и в прокуратуре говорила: «Умоляю, проверьте детей, они беспомощны и не могут ничего сказать».
Насколько мне известно, следствие все-таки изъяли записи с камеры, но она оказалось одна – в коридоре. Но на камерах ничего не могут найти. Полтергейст какой-то.
В предыдущих госпитализациях у нас была врач-женщина. И все было нормально. А в этот злополучный раз – Роман Л.
На мой взгляд, руководство больницы ведет себя так, как будто упивается безнаказанностью. Мол, дети-дураки, у них нарушения психики и никто ничего не докажет. Но любой врач скажет – что отделение больницы – это как большая семья. И то, что происходит в одном конце отделения – об этом становится известно на другом. В самых худших предположениях страшно представить масштаб сексуальных преступлений против детей-инвалидов в этой больнице.
Сейчас идет следствие. Понимаю, что следователи ничего не могут найти. Потому что медперсонал врет: они начали говорить, что последнюю неделю у ребенка был запор. Но они не знают, что из-за особенностей организма у него никогда не бывает запоров из-за лактозной недостаточности. У него наоборот недопереваривание и плохое формирование стула. Никогда не было запоров. Они врут даже следователям на ровном месте.
Также удивительны показания врача Романа Л. По его словам, он знал, что ребенка скоро будут выписывать: мол, зачем бы он тогда насиловал, чтобы себя подставлять? Почему-то следователь, как мне показалось, согласился с этой странной логикой.
Ну а самая страшная мысль посетила позже. Когда три недели передавала передачи сыну, то меня и других родителей не пускали в больницу. Нашу машину даже не пускали за ворота больницы. Но там же постоянно видела, как в больницу заезжали и выезжали престижные иномарки с крутыми номерами. Не знаю, что думать, но уже не исключаю, что в этой больнице продавали детей для сексуальных утех богатым педофилам-извращенцам.
Может, поэтому медперсонал ведет себя нагло, врет – потому что у них есть какая-то «большая крыша» со стороны педофилов-извращенцев? Почему остальные медики молчат? Почему им как будто рты позатыкали? Это страшная история, покрытая мраком. Но надо что-то делать. Потому что там дети из детдомов, которые лежат там по 10 месяцев в году и не могут за себя постоять».
В распоряжении «Блокнота» имеются еще свидетельства о насилии над детьми-инвалидами в Центральной клинической психиатрической больницы Московской области (ЦКПБ), что в посёлке Медное-Власово (Московская область), которые будут опубликованы позже.
Как стало известно «Блокноту», по заявлению Анны о «возможном причинении вреда здоровью ребенку» СК Щелково провел проверку и возбудил уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч.4 ст. 132 УК РФ (Насильственные действия сексуального характера). Виновному грозит лишение свободы от 12 до 20 лет.
P.S: сегодня эта новость появилась в родительских группах. Я не смогла пройти мимо, так как видела много раз, как сила пикабу помогала создать резонанс, надеюсь это дело не замолчат.
Прошу прощения у регулярных подписчиков — нет никаких сил для термоядерных постов. Но есть одна тема для аутистического сообщества, навеянная волной постов последнего месяца.
Иногда некоторым людям исполняется семь лет, и из-за этого они отправляются в школу. Обычно в начальной школе можно учиться на родном языке. Но ситуация становится слегка специфичной, если семилетке нужен то ли язык дельфинов, то ли язык программирования; в родах и склонениях русского языка он до сих пор путается, а местоимения считает чёрным колдунством.
Семилетку зовут Юра, у него расстройство аутистического спектра, и год назад в сообществе был пост о нём в ремонте. Теперь он отправился в школу — и здесь будет пара слов о том, как это выглядит.
Обычно в первом классе упор делают на письме, чтении и арифметике. Есть толпа учеников, есть учитель, учитель что-то объясняет, ученики слушают и, если они понимают материал — то проблемы нет...
Стоп, а если они могут понять материал, но им не интересно существование учителя; а в незнакомой среде могут уйти в себя и заварить дверь? Приходится учиться другим вещам.
Важнее всего первокласснику с аутизмом научиться списывать и подглядывать. Нет, у остальных учеников это как-то само получается, но герою поста Юре пришлось для начала разобраться — зачем вообще эти одноклассники нужны и какой с них толк. А толк в том, что в соседской тетради первым возникает не ответ, а вопрос. Если ты этот вопрос прослушал, соседская тетрадка становится крайне ценным ресурсом.
Второе — собственно, концентрировать внимание на учителе. Обычно это тоже само получается, а у кого не получается — тем раздают люлей порицания. Тупиковый путь, если само не получается, а порицания существуют где-то в альтернативной вселенной. Учебная программа при аутизме предполагает, что в начале рядом с учеником должен быть тьютор, который подскажет, куда слушать. Не задачу, не ответ — именно, куда нужно направить внимание, чтобы услышать вопрос. И будет подсказывать, пока у ученика не начнёт получаться. А чтобы получалось, выдаст в нужный момент подходящее поощрение.
(Это, конечно, вообще не сработает, если ставку тьютора приписали тому же учителю первого класса — раздвоиться, чтобы одновременно давать всему классу задачку и обращать на неё внимание отдельного ученика у него всё равно не выйдет. А выйдет Ѣ-ский цирк, когда и класс не занимается, и отдельный ученик с аутизмом не учится в классе работать).
Как сделать так, чтобы тьютор был в реальности и не помер с голода — отдельная история (в нашем случае, если коротко, есть маленький класс детей с аутистическими расстройствами, поддержанный фондом президентских грантов). Но если тьютор есть, дело двигается. Начинать приходилось с отдельных занятий в мелких группах, позже начали получаться и уроки вместе с большим классом.
...чертовски удобно, если поощрением работает возможность написать на доске порцию примеров или пересчитать после занятий лампы во всех кабинетах.
Обстановку тоже изучали заранее. Ещё летом построить маршрут (и ездить только по нему до декабря, пока велосипед не начал тонуть в сугробах); заранее осмотреть школу изнутри (всю, до чердака); выбрать удобную одежду (даже не надейтесь, что ваш ребёнок с аутизмом согласится сменить цвет однажды выбранной рубашки); написать расписание (главное не промазать со временем).
Если школа даёт отдельное место, где восемь первоклассников со своим аутизмом могут передохнуть (и перебеситься) от шума больших компаний и потренироваться работать небольшой группой, от этого будет польза всем.
Все эти сложности нужны, чтобы смочь учиться с обычным классом... Ну, и чтобы обычный класс привык к компании нескольких странных одноклассников.
А что же с арифметикой по программе? Да всё хорошо с арифметикой первого класса, все стены ею исписаны.
...И не только стены. И не только первого класса.
...Вот вам кошка и лампа, кошке на старости лет тоже приходится учиться.
В торговом зале прохаживались две женшины и два ребенка. Мать двух пацанов и ее сестра. Старшему - лет пятнадцать, младшему лет шесть. Мирно так гуляли, пока случайно старшего не задел проходящий мимо мужик. Он же не знал, что аутистов трогать нельзя! И началось! Парень орал как маленький ребенок. Порциями. У него, наверное, была паническая атака. А он пацан такой крупный... схватил за волосы тетку и мать... мать так вообще тянул к себе задом... она вся вывернулась. Прямо как статуя застывшая стояла, из трех тел: впереди тетка, за ней парень с выпученными от ужаса глазами и открытым ртом, спиной к нему, откинув до предела назад голову, его мать. Взрослые, наверное, знали, что в такой ситуации лучше не двигаться... Но народ вокруг не знал! Толпа прибывала... парень паниковал. И орал... орал как резаный!
И тут появляется моя любимая кассирша Роза. Здесь должен бы появиться супергерой, но Роза на супергероя совсем непохожа. Востроносая, маленькая как воробышек... На работу шла. И со всеми в одежду на крики свернула. Прямиком к застывшей семейной статуе направилась. Ей товарки говорили "Не подходи! Опасно!" А Роза невозмутимо подошла к пацану и костяшкой согнутого указательного пальца постучала его по внешней стороне ладони. Пацан как очнулся. Опустил руки и рухнул на пол.
А Роза пошла в раздевалку.
Она до него достучалась! В буквальном смысле - достучалась!
... - А ты чего, не знала, что ли? - спросила она меня на перекуре. - Самый лучший способ успокоить ребенка в истерике. Тем более, аутиста. Он сразу считать начинает, - добавила она, подумав. - Поэтому стучать надо сначала быстро - раз-два-три, а потом медленно.
Вот так. Достучаться. А мы что только не делаем! И орем, и цыкаем, и ремнем, и по попе...
А надо - достучаться в буквальном смысле.
Привет, я психолог. За плечами 12 лет помощи людям с аутизмом .
Сегодня речь пойдет об особенностях чувственного восприятия у детей с аутизмом.
При аутизме часто есть трудности в обработке информации, поступающей от органов чувств.
Сами органы чувств: глаза, уши, кожа и пр. воспринимают сигналы правильно, но мозг их обрабатывает неверно. Нарушения могут затрагивать только одну сферу восприятия, или несколько.
Чаще всего встречаются гиперчувствительность (восприятие сигналов от органов чувств как очень сильных). Например звук обычного голоса кажется слишком громким, звук кондиционера непереносимым, складка на простыне приносит сильный дискомфорт. Или гипочувствительность (ребенок воспринимает сигналы как слишком слабые – слушает очень громко музыку, сильно бьется об углы мебели, сильно обжигается потому что не чувствует что горячо, и т.п.).
В этом посте поговорим о гиперчувствительности и как следствие – о сенсорной перегрузке.
Как при гиперчувствительности свести к минимуму нагрузку на сенсорные системы?
Нужно убрать все раздражители, которые вы можете контролировать у себя дома и в обучающей среде: выключить телевизор, сделать мягкий регулируемый свет, убрать кондиционеры и т.п.
Что делать, если вы не можете контролировать раздражающие сигналы? На улице, в торговых центрах, метро и т.п?
В такой ситуации важно использовать средства защиты сенсорных систем.
Для защиты органов слуха можно использовать беруши, наушники, «белый шум» и т.д. Для предупреждения перегрузки сигналами идущими от кожи, можно использовать бесшовную одежду, мягкие ткани и т.д.
Для каждой системы можно и нужно применять свой способ защиты, это качественно меняет жизнь ребенка к лучшему.
Какие признаки говорят что у ребенка идет сенсорная перегрузка?
- необычное поведение
- истерики
- нарастает стереотипное поведение
- излишнее возбуждение
- закрывает уши или глаза руками
Что делать во время сенсорной перегрузки ребенка:
- как можно скорее удалить источника раздражения
- говорить тихим спокойным голосом
- приглушить свет
- обеспечить тишину
- не трогать ребенка
- дать нервной системе восстановиться в тихом и спокойном месте
Более подробно рассказываю об этом в видео.
Вот пропущенные запятые: ",,,,,,,,,,,,"
Изредка созваниваемся с бывшей сотрудницей. На работе вполне неплохо общались, после моего увольнения продолжили связываться раз в два три месяца. Так сказать, обменяться новостями.
И вот зашёл разговор на тему школьников, уроков и прочего в том же духе. Она жалуется, мол сын её совсем не может понять программу. Вот ничего не даётся - читать не получается на уровне четвертого класса, падежи, части речи не понимает, в математике вообще дуб дерево. А английский - китайская грамота. Стих выучить - проблема, не запоминает, вот и все.
Советую ей поводить ребенка к репетитору, если все настолько тяжело и своими силами никак не получается объяснить. Говорю, что тоже с сыном в первое время тяжело было, а учитывая его диагноз (аутоподобное поведение, задержка психоречевого развития), добиться понимания в каком-то предмете - сложно. Зато сейчас все очень даже хорошо: математику знает назубок, читает лучше всех в классе, английский тоже неплохо.
И тут она мне выдает: Ну не всем же везёт так как тебе. У тебя аутист, а они всегда гении. Вон фильм смотрела, там аутист был, знаешь какой он умный. А у соседки сын тоже аутист, до восьми лет не разговаривал, а сейчас учится на архитектора. Вот бы мой таким был...
Я не нашла адекватных слов. Завидовать тому, что ребенок аутист. Попыталась ей объяснить, сколько проблем и трудностей с таким ребенком, но бесполезно.
Здравствуйте.
Прошло два года с тех пор, как мы оформили дочери инвалидность. Диагноз – смешанное специфическое расстройство психологического развития с тяжёлым недоразвитием речи, аутистикоподобными нарушениями выраженной степени. Иными словами, РАС и сенсомоторная алалия.
Предыдущие посты по теме
Как дочери диагностировали аутистическое расстройство
Оформление инвалидности для ребёнка
Инвалидность дочери. Прошёл год.
Хочу подвести небольшие итоги того, что произошло за прошедший год. Возможно, кому-то мой опыт будет полезен.
В этом году наш невролог сказала нам, что на первый план у Ирии выходит не задержка развития, а именно аутизм. Это уже за пределами компетенции невролога и лечиться нам дальше предстоит у психиатра. Ну что ж, мы с мужем были к этому готовы, так как инвалидность у дочери всё-таки именно по психиатрии, F83.
Дело было в середине марта и к психиатру попасть мы тогда не успели. Случилось то, что случилось - пандемия. Наш центр реабилитации закрыли. Центр психолого-педагогического, медицинского и социального сопровождения закрыли. ПНД закрыли. В общем, фиг вам, а не детский психиатр.
Попали мы к этому доктору только в сентябре. Позиция у доктора оказалась такая: да - аутизм, да - это на всю жизнь, впереди у нас коррекционный сад, затем коррекционная школа, но сейчас так далеко заглядывать не стоит, тратить деньги на всякие сомнительные безумства вроде дорогущей дельфинотерапии тоже явно не стоит, нужно принимать ноотропы, по возможности избегать нейролептиков. И вообще нужно родить второго ребёнка, чтоб он присматривал за первым.
И вот тут, ребят, я просто выпала в осадок. Это же какой жестокой женщиной надо быть, чтобы родить ребёнка с целью сделать из него няньку для инвалида?! Нет уж, как-нибудь обойдёмся. В общем, вот это вот последнее перечеркнуло мне всё впечатление от врача. Жесть.
В детском отделении ПНД и в районной детской поликлинике врачи то в отпусках, то на больничных, к тому же там сейчас ограничения по приёму. В общем, к другому доктору пока не попали. Но обязательно пойдём.
Как я уже упомянула, в середине марта закрыли наш центр реабилитации, куда мы с Ирией ходили каждый день на групповые и индивидуальные занятия. Нас решили перевести на обучение онлайн. И это, разумеется, было полное фиаско.
Детям с таким диагнозом, как у Иришки, нужен непосредственный контакт с педагогом. Её тяжело заставить сфокусировать внимание на живом человеке, который сидит напротив и держит её за руки. А тут - экран ноутбука. Вы серьёзно, да? Затея с онлайном провалилась. Но увы, в связи с эпидемиологической обстановкой только как-то дистанционно заниматься. В общем наши воспитатель, логопед, психолог и дефектолог присылали родителям конспекты занятий с заданиями, мы всё это с детьми делали и отправляли педагогам фото- и видео-отчёты. Ну что ж, лучше так, чем никак.
Центр наш возобновил работу в сентябре, но в ноябре его опять закрыли, переведя нас на дистанционку. В середине декабря снова открыли группы и занятия со специалистами. В общем, пока полная неразбериха, персонала не хватает, так как люди массово болеют.
Сейчас, после новогоднего утренника (который получился весьма неплох) у нас каникулы. Посмотрим, выйдем ли мы на занятия в январе. Очень не хочется дистанционку снова, детям нужно живое общение с педагогами и сверстниками. Но тут уж от руководства и от персонала центра мало что зависит, будут смотреть по обстановке.
В этом году мы новогодний сладкий подарок получили от комитета соцзащиты, это было очень приятно. И подарок такой хороший, конфеты очень вкусные. Жаль, я сфотать не догадалась. Только Иришке много конфет нельзя - личико красными пятнами покрывается от сладкого. Так что даём по чуть-чуть, а сами едим конфеты под покровом ночи, втайне от ребёнка.
Ещё в этом году мы с Иришкой прошли бесплатный курс гидрореабилитации и это было очень здорово. Она вообще очень любит воду, а тут ещё и тренер - такая милая женщина, у которой явно есть подход к неговорящим детям. Плавать Иришка за двадцать занятий, конечно, не научилась, но мы планируем продолжить ходить в этот бассейн и к этому тренеру уже платно. Благо, там дают хорошую скидку детям-инвалидам.
Теперь о достижениях.
Первое, оно же главное - Ирия явно стала лучше понимать обращённую к ней речь. Простые инструкции - постой тут, закрой дверь/ящик, отдай, возьми, посмотри, пойдём кушать/спать/гулять и так далее.
Она стала очень контактной с родными, ластится, обнимается, сама просится на руки. Раньше она вообще не любила, чтобы её трогали.
Летом мы стали вместе выезжать на природу с ночёвкой и Иришке это очень понравилось, а у меня так это и вовсе любимый формат отдыха - палатка и лес. Ирия с удовольствием ест еду, приготовленную в походных условиях и спит в палатке на надувном матрасе.
С игрушками Ирия по-прежнему не играет, не понимает их назначения. Но научилась катать машинку.
Стала понимать принципы сортировки по размеру, цвету и форме, если показывать ей примеры. Хорошее движение вперёд.
Ещё Ирия наконец научилась держать карандаш и кисть. До рисования и раскрашивания ещё очень-очень далеко, но ей нравится просто малевать по бумаге и это хорошо.
Многим, возможно, покажется, что всё это не достижения, а какие-то мелочи. Ну какой ребёнок, в самом деле, в пять лет машинку катать не умеет? Однако тут речь о ребёнке-инвалиде. Для нас с Иришкой это хоть и маленькие, но серьёзные шаги, из которых будет складываться наше будущее.
На этом пока всё, благодарю за внимание.
Привет, друзья! Для тех, кто с тегом alexsandrine сталкивается впервые - им отмечены посты, в которых я рассказываю о своём старшем сыне и том, как "не такой как все" ребёнок уживается с окружающим миром.
У нас всё в полном порядке ) Ромка пошел в 4 класс, ему 10 лет. Шуганули нас тут знатно тем, что активно вводится инклюзивное обучение, и сын вполне себе может загреметь в общий класс. Объясняли тем, что он вполне себе контактен и обучаем, на индивидуальном обучении планировали оставлять только надомников. Пронесло. Собрала характеристики от педагогов, местная психиатр поскрипела, но справку выписала. Отлично! Из набора специалистов, занимающихся с Ромой в школе, остались те же логопед, психолог, дефектолог, добавили физкультуру (тоже в индивидуальном порядке, у сына есть ограничения по здоровью, напрягаться по обычной программе категорически не рекомендуется).
По успехам. Нас определённо радует растущая Ромина самостоятельность. Конечно, он капитально не дотягивает до ребёнка десятилетнего обыкновенного. Но он перестал "витать в облаках", и теперь я с уверенностью могу сказать, что он полностью себя обслуживает начиная от мелочей типа заправить кровать, без напоминания прибрать за собой, и заканчивая приготовлением элементарного овощного салата или омлета.
Я окончательно запуталась, где находится граница его понимания. Т.е. раньше я знала, что всё просто. Рома понимает короткие фразы и указания, сопровождаемые жестами. Теперь он научился из длинного предложения вычленять посыл и реагировать на него. Как объяснить... мы всегда общались с сыном обычно, не делая упора на то, что он не понимает речь. Конечно, ключевые фразы и просьбы дублировали, указывали ему на них. И вот теперь этого не требуется. Посещают мысли, что понимает он всё. Только молчит.
Речь. Появились обращения для привлечения внимания взрослого. Категорические реакции типа "нет", "не надо", "не буду". Если раньше это носило спонтанный характер и далеко не всегда было к месту, теперь всё вполне осознанно. Растёт парень! Со сменой слогов до сих пор очень сложно, младший обижается, что "мама-папа" Рома спокойно говорит, а вот элементарного "Влад" он от него никак не может дождаться. Сидит вечерами напротив него и талдычит как попугай: "Рооома, скажи Влад, скажи Влаааад". А Ромка искренне пытается, но не может, поэтому либо виновато улыбается, реже злится и уходит.
Дополнительные занятия. Долбаный карантин и коронавирус! Бассейн, в который мы всегда его водили, закрыт для посещений, кроме спортивных секций, аж до декабря. Это прямо печаль-беда, ребёнок у нас водоплавающий. Думаем вот как решать проблему. Есть ещё бассейны. Которые тоже не работают. Может их раньше откроют, что врятли. Пока скорее всего будем в загородный санаторий возить, там бассейн небольшой, но плавать можно. Занятия в реабилитационном центре у нас ушли в лес с весны. Ну не может Рома сидеть перед компом и по скайпу заниматься. Не воспринимает. По возобновлению нормальной работы пока инфы нет, ждём чо ) так что тут всё довольно печально и неопределённо.
За сим спешу откланяться, на все возникшие вопросы отвечу в комментах ) спасибо, что вы с нами уже пятый год ) всегда ваша, AlexSandrine
Груня Сухарева — одна из самых таинственных гениев двадцатого века. Она занималась психическими расстройствами у детей, была среди тех, кто создал детскую психиатрию и дефектологию, и открыла аутизм гораздо раньше официальной даты этого открытия.
В июне 1944 года австрийский психиатр Ганс Аспергер опубликовал работу «“Аутистичные психопаты” в детском возрасте», в которой описал четверых детей из своей практики.
Эти дети имели проблемы с социальной интеграцией, отличались неуклюжестью, но в каких-то областях были одарены настолько, что сам Аспергер называл их «маленькими профессорами».
Долгое время работа считалась первым описанием детского аутизма. Но в 1996 году оказалось, что у Аспергера была предшественница. И что, распорядись история иначе, расстройство вполне могло бы носить название «синдром Сухаревой».
Испорченный юбилей
Груня Ефимовна Сухарева прожила почти 90 лет. Из-под ее пера вышли десятки научных статей; ее «Клинические лекции по психиатрии детского возраста» считаются классикой детской психиатрии; она 20 лет проработала научным руководителем психиатрической больницы имени Кащенко и 30 лет заведовала Детской психиатрической больницей № 6; воспитала сотни учеников и несколько выдающихся психиатров.
При этом неизвестно, была ли Груня Ефимовна когда-либо замужем; какие отношения были у нее с сестрой и племянниками, если вообще эти отношения были; предпочитала ли она солнцу дождь, а чаю кофе. Ничего личного.
Сухарева не любила повышенного внимания к собственной персоне, особенно если внимание не касалось работы. Даже поздравить ее с юбилеем было сложно: как чествовать человека, который категорически не хочет, чтобы его чествовали?
Психиатр Марк Бурно в мемуарах «Целебные крохи воспоминаний» писал: «Груня Ефимовна не любила свои дни рождения, юбилеи, избегала, как могла, публичных поздравлений, старалась не ходить на банкеты. Мои родители рассказывали, что застенчивой Сухаревой делалось неловко, неуютно, когда ее поздравляли».
Но коллеги не могли смириться со скромностью Сухаревой. Доктор медицинских наук, профессор — чествовать обязательно! И вот в 1971 году во время конференции по детской психиатрии в Москве Сухареву попросили на трибуну.
Месяц назад ей исполнилось 80, и организаторы не в добрый час про это вспомнили.
Пожилая женщина в уютной вязаной кофте, подгоняемая волной аплодисментов, вышла к трибуне. Выслушала высокопарные речи в свою часть, а затем и сама взяла слово. И сказала, что не любит поздравлений, «потому что много говорится в это время неискреннего».
Поздравлятели как-то разом сникли. Затем Груня Ефимовна — совсем уж не к празднично-трибунному настроению — вспомнила о покойной коллеге, враче Татьяне Симсон.
О том, как до сих пор переживает, что не помогла ей с работой по организации детской психиатрии в стране, как не разгрузила ее, дав время на клиническую работу… В общем, организаторы, наверное, еще долго сокрушались, что Сухарева испортила собственный юбилей.
Откуда берутся психиатры
В семье Рахили и Хаима Сухаревых было две дочери: Груня и Мария. Груня, старшая, родилась 11 ноября 1891 года в Киеве, там же спустя шесть лет появилась на свет Мария. Чем занимались родители Груни, неизвестно.
Неизвестно даже, когда они появились на свет, — на их могильном памятнике на Востряковском еврейском кладбище в Москве нет дат рождения.
Но, очевидно, семья была состоятельная, так как обе дочери учились на медицинском отделении Высших женских курсов Киева. Впоследствии Мария Сухарева станет знаменитым врачом-инфекционистом.
В 1915 году 24-летняя Груня устроилась в эпидемиологический отряд, в котором проработала два года. Вероятно, тогда у нее и зародился интерес к психиатрии — во время наблюдения за расстройствами психики при острых инфекционных заболеваниях.
Следующие два года работы в психоневрологической Кирилловской больнице Киева определили круг научных интересов Сухаревой — расстройства личности у детей.
В начале XX века психиатрия была в моде: врачи зачитывались Фрейдом, возникали новые направления в работе. Так в результате смешения педагогики, психиатрии и психологии на свет появились педология и дефектология.
Сухаревой предстояло стать одним из первооткрывателей в этих областях.
Она успела поработать во врачебно-наблюдательном пункте для дефективных детей Московского отдела народного образования, затем заняла должность заведующей психоневрологической клиникой Института охраны здоровья детей и подростков. Работала под руководством Ганнушкина в психиатрической клинике Первого московского медицинского института.
Не было области детской психиатрии, которую не затронула бы Сухарева: она занималась неврозами, шизоидными психопатиями, разработала классификацию олигофрении, принятую в России по сей день.
Но неожиданный всплеск интереса в мировом психиатрическом сообществе к русскому врачу в конце XX века связан с одной вполне конкретной ее статьей.
Особенные дети
Сухарева сразу поняла, что этот случай не похож на другие. Мальчик не был буйным, напротив, соблюдал все правила без возражений, даже с охотой. В свои 12 лет он прекрасно читал (многие сироты Гражданской войны этого не умели) и жадно накидывался на все книги, что попадались под руку.
А вот ровесников избегал, называя их слишком шумными. Ему нравилось общаться с молодой женщиной в белом халате, которая приходила каждый день и внимательно за ним наблюдала.
В течение следующего года Груня Ефимовна идентифицировала еще пять мальчиков с подобным расстройством, которое первоначально назвала «шизоидные психопатии». Каждый мальчик будто жил в собственном мире, обладая при этом талантом мира внешнего.
Один, замкнутый и неуклюжий, был выдающимся скрипачом. Другой имел склонность к математике. Третий просто фантазировал, окружив себя воображаемыми друзьями.
К 1925 году Сухарева собрала свои наблюдения за шестью мальчиками и их симптомы в отдельную статью «Шизоидные психопатии в детском возрасте», вышедшую в сборнике «Вопросы педологии и детской психоневрологии».
Через год, в 1926 году, статья была переведена на немецкий для уважаемого психоневрологического издания.
Шансы, что статью не читал светило австрийской психиатрии Ганс Аспергер, крайне малы: журналы о психиатрии были наперечет, и выход каждого становился событием во врачебных кругах.
Тем не менее спустя 20 лет в своем «первом» описании детского аутизма Аспергер не упомянул предыдущее исследование расстройства, сделанное русским врачом со странной фамилией Ssucharewa.
При том что описание заболевания от Груни Ефимовны почти идентично описанию австрийского врача.
Термин «синдром Аспергера» много десятилетий использовался врачами-психиатрами для характеристики детского аутизма. О статье Сухаревой забыли.
Точнее даже не забыли, а ничего о ней не знали — пока в 1996 году психиатр Сула Вольф не перевела статью на английский.
Остается только гадать — психиатры и журналисты делают это уже больше 20 лет, со времен перевода статьи, — почему Аспергер в своей работе не упомянул первое описание аутизма.
Возможно, это были невнимательность и оплошность. Возможно, осознанное замалчивание. Все-таки Аспергер работал в вынужденной близости с нацистской партией — упоминание исследований еврейского врача выглядело бы вызовом.
Впрочем, в 1944 году Груню Сухареву вряд ли заботило, цитирует ее исследования австрийский врач в своей монографии или нет, — у нее и без того было достаточно дел.
Во время войны она уехала в эвакуацию в Томск, где вместе с коллегами из Московского института психиатрии диагностировала раненых с черепно-мозговыми травмами и написала работу «Психогенные типы реакций военного времени».
Заведующая и защитница
Окна кабинета Груни Ефимовны в Детской психиатрической больнице № 6 большие, почти до потолка. И выходят во двор: если высунуться из окна, можно увидеть живой уголок, в котором дети ухаживают за питомцами.
Чтобы не тратить времени на дорогу, Сухарева поселилась на территории больницы. Она приходила на помощь коллегам в любое время дня и ночи, иногда часами просиживала у постели тяжелобольных.
Ее доброта была широко известна и за пределами больницы.
В 1935 году после постановления ЦИКа «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» возраст наказания для детей был снижен до 12 лет. К детям могли применять все виды наказаний, в том числе высшую меру — смертную казнь.
При этом комиссии по несовершеннолетним, которые хоть как-то защищали права детей, упразднили «в целях повышения ответственности детей и родителей». Сухарева не боялась ходить по инстанциям и доказывать, что трудные дети нуждаются не в наказаниях, а в наблюдении и лечении в спецучреждениях.
Она настаивала, что лечение ребенка с психическими отклонениями — это поощрение его здоровой части. И, конечно, при работе с ребенком нужно работать и со всей семьей.
В психиатрических кругах популярна полумифическая история про Сухареву.
Однажды к ней привели ребенка со сложным характером, но без заболевания, требующего медикаментозного лечения. Тем не менее родители настаивали, что ребенок болен, и требовали прописать ему лекарство.
Сухарева, познакомившись с маленьким пациентом и осмотрев его, сообщила родителям, что существует лекарство специально для их ребенка, но, увы, в данный момент оно закончилось. Она будет держать родителей в курсе и сразу, как лекарство появится, даст знать.
Родители стали ждать. Через неделю они позвонили Груне Ефимовне, но лекарство еще не привезли. Отрицательный ответ был дан и неделю спустя. И еще через неделю. В итоге уже вся семья «больного», в том числе он сам, занималась тем, что ждала волшебное лекарство.
Наконец, спустя полтора месяца ожиданий, лекарство доставили. Сухарева вручила семейству таблетки с рецептом, сообщив день, в который они подействуют. И действительно, таблетки подействовали ровно в этот день. Хотя на самом деле это была чуть ли не обыкновенная аскорбинка.
Непонятно, правдива ли эта история, но сам факт ее существования говорит о том, что у Сухаревой была репутация врача с творческим подходом.
Покаяние
Август 1948 года стал самым холодным месяцем для советской науки: на расширенном заседании Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина разгромной критике подверглась классическая генетика.
Биологией дело не ограничилось — было ясно, что идеологический каток пройдет и по другим наукам.
В программном докладе 1951 года «Состояние психиатрии и ее задачи в свете учения И. П. Павлова» фамилия Сухаревой значилась в списке врачей-психиатров, обвиняемых в «идеалистических и эклектических концепциях», в том, что они не смогли создать «ничего прогрессивного в детской психиатрии».
Хуже того, по мнению авторов доклада, Сухарева и ее коллеги не испытывали «хотя бы проблесков сознания своей ответственности за тот тяжелый ущерб, который они нанесли советской научной и практической психиатрии».
Через несколько дней Груня Ефимовна нагрянула в гости к друзьям. В сумке у нее были перевязанные пачки денег. Она попросила спрятать деньги и, если с ней что-то случится, передать их ее матери (отец умер в 1944-м).
Но больше чем за себя она боялась за дело своей жизни — детскую психиатрию.
Идеологическая чистка могла уничтожить многолетнюю работу, приостановить деятельность лечебниц, отнять у сотен детей шанс на здоровую жизнь.
Единственное, что оставалось в этой ситуации, — демонстративное покаяние в несуществующих грехах. И Сухарева выдержала эту пытку трибуной (неудивительно, что потом она так не любила юбилеи и пафос многолюдных сборищ).
60-летняя Груня Ефимовна, доктор медицинских наук, обладатель ордена Ленина и ордена Почета, каялась в «поверхностном знании» учения Павлова, обещала перестроиться под «павловский период в советской медицине».
При этом Сухарева старательно избегала имен коллег, никого не обличала и не критиковала. К счастью, в 1950-е рвение партии расправиться с врагами советской науки поубавилось.
Пронесло.
Письмо из прошлого
«Ежедневно в поздний час возвращалась я из библиотеки. Груня Ефимовна ждала меня с ужином. Непременно хотела хорошо накормить, и чтобы обязательно с супом. Сама никогда супов не ела» — так начинается письмо, написанное в 1989 году и только недавно обнаруженное сотрудниками Центра имени Груни Сухаревой в архиве. Автор письма приехала на повышение квалификации из Ашхабада и поселилась у Сухаревой, которая, по принятой академической традиции, не отказывала ученикам в постое. (Устроиться в общежитии или тем более в гостинице было крайне сложно.)
Это короткое письмо дает самое личное на данный момент описание Груни Ефимовны. Если верить письму, Сухарева была равнодушна к вещам, «легко раздавала попадавшие к ней какие-либо сувениры» и годами носила черную бархатную шляпку-пирожок, давно вышедшую из моды.
Ее интересы не ограничивались профессиональной деятельностью, она читала все подряд: и работы по философии, и по теории относительности Эйнштейна, и классическую литературу, и современную советскую. Она была необычайно смешлива, про что сама и говорила: «Это у меня с детства.
На лекции профессор Вотчал выгонял меня за смех». Телефон в ее квартире звонил без остановки: сослуживцы, ученики, бывшие пациенты, теперь взрослые люди.
Сухарева подолгу беседовала с каждым. «Когда я сказала, что такое беспокойство тяжело и надо отключать телефон, она рассмеялась и сказала: “Это невозможно”».
У Груни Ефимовны не было детей, и вместе с тем их у нее были сотни — дети, которых она за годы работы вылечила, которым облегчила жизнь.
Ее научные труды написаны без терминологического пафоса, простым понятным языком — за что Сухаревой особенно благодарны студенты-медики, до сих пор занимающиеся по ее лекциям.
Действительно ли Сухарева описала синдром Аспергера за 20 лет до Аспергера — на самом деле не так важно, ее вклад в детскую психиатрию и без того огромен.
Тем более что Груня Ефимовна никогда не гналась за титулами и почитанием.
Работала и консультировала до последнего, хоть и давалось это все сложнее.
Во время одной из бесед с ученицей Груня Ефимовна обронила: «Боюсь, что долго проживу». Она скончалась 26 апреля 1981 года в возрасте 89 лет.
Оказалось, что у ребенка аутизм, и браслет посоветовали врачи. А в Кургане в них еще и камень кинули. Так и живем
Здравствуйте, уважаемые читатели.
Не проходит дня, чтобы я ни задумывалась о будущем моей "особенной" Лины, ее сестры, обычной девочки.
Все то время, пока мы с Линой занимались ее адаптацией, я искала для нас примеры судеб людей с аналогичными особенностями.
Кем стали "особенные" люди? Из позитивных примеров назову двух медиков, занимающихся как раз проблемами "особенных" деток в реабилитационных центрах. Лично общалась с одним, и, если б мне не сказали, что врач сам аутист, никогда б и не узнала. Поведение и речь обычные.
Знаю женщину почтальона, которая хорошо справляется со своей работой. Говорит плоховато, однако, ориентируется, заполняет бланки, носит газеты, ходит за покупками.
Была у меня знакомая, работала библиотекарем. Девушке 26 лет, которая медленно выговаривала слова, было комфортно, по-видимому, среди книг, в тишине. Она исправно вела учет, довольно быстро приносила нужные книги. Справедливости ради добавлю, что работала та девушка в паре с другой сотрудницей.
Сын моей знакомой работает ее помощником в гардеробе. Он вовсе не говорит, но слышит и понимает.
Относительно диагноза этих людей я опираюсь на сведения из их ближайшего окружения.
Уверена, и Вы видели примеры судеб "особенных" людей, знаете какие-то виды их занятий.
Примеры есть и другие, не столь радующие, однако, на такой случай мои родные оказались участливее, чем я могла себе представить. Мы рассмотрели возможные варианты развития событий, даже тот, если Лина осиротеет.
Поразмыслив, я поставила себе задачу обучить Лину как можно лучше, чтобы и она нашла свое место в этом сложном мире.
Ее младшая сестренка, повзрослев, пойдет своим, надеюсь, счастливым путем. А я... Нет слова "я". Есть мы.
Спасибо, что навестили. Счастья Вам.
Здравствуйте, уважаемые читатели!
Я - мама 6-летнего "ребенка дождя", маленького аутиста, который учится жить в нашем мире. Мы неразлучны, понимаем друг друга, многое прошли за эти годы вместе и со многими трудностями справились.
Достаточно отзывов я видела об инклюзии. Многие высказываются против совместного обучения "обычных" и "особенных" детей. Мое мнение совершенно твердо относительно только моего ребенка. На сегодняшний день я против.
Знаю ли я о законном праве на обучение своего ребенка в школе? Да.
Закон также говорит, что необходимо учитывать индивидуальные возможности каждого ребенка. Я составила свое мнение, и меня поддержали специалисты, занимающиеся моей "особенной"дочкой.
Хотя у нас существенная положительная динамика, Ангелина будет получать образование на дому.
Детишки все разные, степень проблем со здоровьем у каждого своя.
В видео и постах об инклюзии употребляются следующие слова: "рискнули", "эксперимент", "отважились"...
Возможно, инклюзия полезна, как шаг к преодолению трудностей взаимодействия с окружающими, однако, сильно сомневаюсь, что сегодня это по силам и детям (любым), и образовательной системе. Хорошо, если она помогла кому-то. Со мною лично учился студент, который находился в инвалидной коляске, не имея возможности перемещаться. Однако, в остальном это был обычный человек с живым общением и рациональным мышлением.
Когда-нибудь, может быть, но на сегодня я не считаю инклюзию возможной для Ангелины. И я с пониманием отношусь к отрицательным отзывам со стороны родителей , которые сомневаются в положительном влиянии инклюзий.
Надеюсь на специалистов, которые правильно оценивают возможности каждого ребенка.
Это субъективное мнение человека с "особенной" стороны, иного образа жизни.
Спасибо Вам, что уделили внимание.
Удачи.
Здравствуйте.
Речь. Да, мы добились осознанных речевых форм. Расскажу по порядку.
Итак, моя дочь Лина (Ангелина), ребенок-аутист с инвалидностью до 18 лет. Не буду про науку, а расскажу своими словами.
Кто-то мне сказал: "-Она не нуждается в словах, вы все выполняете для нее и так". То есть, иначе говоря, приняв "особенного" ребенка за обычного, надо научиться видеть ее потребности (это ж элементарно) и стараться дать ей это сперва за звук, потом за подобие слова или уже слово. Вот это путь, что слова обозначают предметы или действия. Но! Это началось не сразу.
Первые звуки -реакция на раздражители. Я говорю только об Ангелине Устраняю, нахожу уже влет. Наши- это скопление народа, ожидание, яркий свет.
Первым шагом навстречу к общению с нами, все-таки, сделал ребенок.
Как? Стал брать мою руку и толкать ее к желаемому. Это, наверное, у многих так было.
Вот мы и подошли к сути. Стимул к общению -потребность. Но есть важная вещь. Возраст. Нельзя было ожидать многого. Ребенку 3-4 года. Какие потребности? Пить, кушать, может, рисовать...Так вот эти самые предметы -кружка (покрасивее), ложка или тарелка (пластик), карандаши или пластилин (сами поймете лучше) -должны быть на виду, но вне досягаемости. Ангелина даже научилась своеобразно "говорить" "да", хлопая в ладоши, подтверждать свои желания. Мы так ее научили.
Но все время самим надо было протяжно говорить "да". Это были первые шаги и победа- руководство рукой.
Если ребенок стал пользоваться жестами, настает время и для звуков. Не в один день. Но мы на то и сидим дома, не так ли? Сняла видео, надо наснимать, действительно. Я вижу, и на ПМПК увидели положительную динамику.
Карточки -это вещь, чтобы мы понимали, чего хочется малышу. Да, они помогали, однако, лучше действовали значки на стенах. Они картонные, самодельные, вырезали вместе и лепили на стену. "Кушать", "пить", "туалет"(треугольник общепринятый). Карточки же подошли нам лет с 5, до этого Ангелина их старалась раскидать и изрисовать.
Детская куртка на низкой вешалке, как в детском саду -новый знак "гулять". Вот на этом этапе появились слова: мама, ить(пить), ам-ам(просто тарелку приносит, но я ее прошу говорить "ам", ууять ( гулять), ээб(хлеб), чай-чётко, мне нравится, по-моему, ей тоже.
Животные. Да, мы их хотим. Стимул атомный, персонально для Ангелины.
Я о том говорю, что мы нашли путь.
1.Что ребенку нужно. как вообще человеку -есть. пить, туалет. Пусть покажет или скажет. Поняли вы, поймут и другие. Вот я к чему готовлю Ангелину.
2. Желаемое. За то, чтоб принесли кошку, вообще активно повторяет слова(как может, у нас с согласными проблема)и показывает на соответствующие предметы. Маау кошка), Ээкс(щенок овчарки) -все эти животные ей нужны. А мы используем это на то, чтоб делать шаги по активизации речи. Пусть просит.
А теперь про крики, истерики. Бич, наверное не только наш.Я увидела причины. Не было без причин.
Вот причины- как у всех нас. Отказы в чем-то, протест. реакция на раздражители в том числе, боль, игнорирование. Все то же самое.
Ангелина никогда не рыдала. Младенцем, может. Обычный ребенок, если ему больно -покажет, где болит. Мы научили. Правда ли, что у аутистов снижен болевой порог? У Ангелины- правда. Ссадины на коленках ничего, кроме стона, не вызывали. Внимания она на них почти и не обращала. Падение на асфальт у гиперактивного ребенка вероятны. И почему же мы можем завизжать? Не повели в магазин за игрушкой Не пустили в воду. Забираем домой. Обычные дети могут поныть, поворчать.
Ангелина не умеет. Стимул для слова "Нет" был именно таким- отказ. Не шла домой и так четко:" Нет!" Кошку забрать - :"Нет!" -ах, как греет слух!
У кого она увидела такой ответ в подобной ситуации? У "обычной" младшей сестры.
Хочу этим я сказать, что и неприятные вещи- отказы в чем-то, в продолжении прогулки, например, были стимулом к общению, к произношению слова. Да я и этому рада. Подчеркну- слово было сказано не единожды и носило осознанный смысл -протест. Мне вообще не важно, какими необычными способами мы добьемся понимания ребенка себя и нас, понимания его окружающими. А способ-то работает (у меня).
Боль. Головная, возможно. Как у всех. "Нурофен" использую, эффект мне виден. Врачи есть, в конце концов, обращусь.
Общение. Вне семьи Ангелина плохо себя чувствует, ей не комфортно с другими детьми. Лекотека была, но сейчас с Ангелиной занимаются специалисты в индивидуальном порядке. Групповые занятия, помещение в детский сад(не дай Бог) наш врач не рекомендует. И я против навязывания такому ребенку некомфортной для него среды. Рано. Повлияли ли групповые занятия положительно на Ангелину, на ее речь?Нет.
Ангелина комфортно чувствует себя рядом с сестрой, которую знает, но и сестра ей не очень интересна. Другие дети останутся и вовсе незамеченными. К моему огромному сожалению.
Мы лишь в начале, но шаги к удаче уже сделаны, это мне и другим заметно. Возможно, сделаю канал с видео, если будет интересно.
Спасибо, что уделили время. Удачи Вам.
Аутистические расстройства
266 постов1.1K подписчиков
Правила сообщества
Запрещается эйблизм, то есть, любая форма дискриминации по признаку психического или соматического здоровья.