Американские горки (7)⁠⁠

Продолжаем знакомиться с книгой британского историка Яна Кершоу "Американские горки".

Ссылки на предыдущие части: 1 2 3 4 5 6

Краткое содержание: война против терроризма втянула европейцев в опасные авантюры американцев. Глобализация принесла товарное изобилие и свободу передвижения, но заставила многих европейцев затянуть пояса вследствие роста неравенства. Европейский Союз натолкнулся на препятствия для своего расширения.

Новое тысячелетие дало о себе знать полным размахом глобализации, влияние которой на жизнь европейцев стало определяющим. По-настоящему новый век начался не 1 января, а 11 сентября 2001 года, когда самолёты, захваченные террористами-смертниками, были направлены в здания WTC, что привело к их обрушению и тысячам жертв. Девять дней спустя Буш-младший объявил о начале войны против терроризма. И хотя Бен Ладен заявил о непричастности к этим событиям, американцам было ясно, что в этом виновата "Аль-Каида". Потому было решено зачистить гнездо терроризма в стране, их укрывающей - Афганистане. Тони Блэр без колебаний заявил, что британцы станут плечом к плечу заокеанских друзей. Другие европейские страны были более осмотрительны, но тоже в большинстве своём заявили о поддержке и послали своих солдат. Россия тоже оказала помощь. И поначалу дела шли хорошо. Талибов быстро загнали в горы. Но не истребили. Война затянулась, и тянется до сих пор. Проблема была не только в том, что демократия на афганской почве плохо приживается, но и в том, что исламский терроризм носил не ограниченный, национальный характер, но был международным, децентрализованным. Плодами прогресса, такие как быстрая и надёжная связь, пользовались не только хорошие, но и плохие дяди. Лернейскую гидру терроризма стало труднее победить.

Второй акт борьбы против терроризма вызвал намного более неоднозначную реакцию, чем первый. Ещё до терактов 9/11 Пентагон запланировал войну против Ирака. При всей одиозности Саддама и его режима, правовых оснований для нападения на его страну не было. Автор говорит, что хотя "почти определённо" Буш и Блэр открыто не врали своим народам, говоря, что Ирак разрабатывает оружие массового поражения, тем не менее они ввели их в заблуждение. Далеко не все европейские страны поддержали эту войну. В оппозиции оказались Франция, Германия, Нидерланды и некоторые другие. Про Россию Ян предпочёл не писать, упомянув вскользь, что одобрения ООН ввиду позиции Франции и России тоже не было получено. 20 марта 2003 года началось вторжение "коалиции согласных". Победить иракскую армию оказалось нетрудно. Отловили и казнили самого Хусейна. Но гораздо труднее оказалось навести порядок после войны в стране, разделённой по религиозному признаку на шиитов и суннитов. Новые, более многочисленные теракты не заставили себя долго ждать. Если в 1996 году в мире их насчитали около 500, то в 2003 году их было 1800, а в 2005 - свыше 5000. Хотя львиная дола пришлась на сам Ближний Восток, оказались затронуты и европейские страны, главным образом Великобритания и Испания, правящим партиям которых пришлось уйти в оппозицию. Автор пишет о продолжающейся уязвимости Европы от "травм" Ближнего Востока, но это не помешало впоследствии напасть на Ливию. Впрочем, я забегаю вперёд.

Буш-младший, влезший в Афганистан и Ирак

Конец коммунизма (западные авторы называют социалистические страны коммунистическими, и потому в их книгах можно увидеть столь абсурдные выражения), под которым имеется в виду, конечно, уход коммунистов из власти, дал толчок глобализации. Считаю, что это довольно смелое предположение автора. На самом деле, толчок дало открытие рынков бывших соцстран, что, в принципе, возможно и при коммунистах. За примером ходить далеко не надо: Китай открылся и при коммунистах. Так или иначе, глобализация набирала свой ход. Потребителю стало возможно получать товар сходного качества по более дешёвой цене. Производителю - расширять свой рынок сбыта. Открытие рынков подстегнуло развитие транспортной инфраструктуры и логистики. Но не только движение товаров расширило свою географию. Снижение политических рисков позволило вкладывать средства в производство там, где это дешевле всего. В Европе это выразилось в нарастающей деиндустриализации и развитием сферы услуг. Услуги в принципе можно легко передать на сторону, и нулевые годы ознаменовались как раз взрывным ростом аутсорсинга, который носил не только горизонтальный, но и вертикальных характер: работы отдавались не только фирмам-партнёрам, но и с помощью замены наёмных работников фрилансерами, с которыми легче иметь дело, поскольку они не организованы в профсоюзы, а также не подпадают под многие положения трудового законодательства. Далее, замечу, что услуги растут медленнее товарного производства и при его сжатии сжимается база для развития сферы услуг тоже. Об это можно прочитать в девятой вещи Ха Джун Чхана .

Развитие средств связи дало серьёзный толчок экономике, существенно ускорив бизнес-процессы и увеличив гибкость производства. К интернету добавилось евро, устранившее валютные риски и ускорившее движение капитала. Автор вспомнил и существенное расширение авиаперевозок при одновременном удешевлении билетов. Помимо интернета, обеспечившего электронные билеты, существенный вклад внесло объединение рынков, на которых лоукостеры стали теснить традиционные авиакомпании.

В числе негативных последствий глобализации автор называет повсеместный рост социального неравенства. Богатые становятся богаче, бедные - беднее. Я не вижу здесь причинной связи, а Ян её не проясняет. Он говорит, что те, у кого больше способностей эксплуатировать финансовые рынки, получают высоких доход. Не знаю, о каких таких специальных способностях может идти речь. В совершенно иных условиях находится "новый пролетариат", занятый в разного рода схемах сомнительной занятости. Но позвольте, причём здесь глобализация? Все эти схемы стали возможными лишь благодаря изменению трудового законодательства, как стало возможным безудержное обогащение богатых после того, как для них, начиная с Рейгана и Тэтчер, стали снижать налоги. Автор обосновывает появление "нового пролетариата" притоком дешёвой рабочей силы вследствие глобализации. Вот здесь в какой-то мере он прав. Но всё же главным основанием для появления большого сегмента низкооплачиваемой занятости явилась конкуренция из Юго-Восточной Азии. Потому немцы  и решили либерализировать рынок труда, а также снизить пособия, чтобы сделать продукцию более конкурентноспособной на мировом рынке. Многими это преподносится как история успеха, хотя доля зарплат в многих продуктах невелика, и уж тем более не смогут в обозримом будущем немецкие зарплаты конкурировать с китайскими - слишком велика разница. Однако в пользу таких доводов говорит экономический успех Германии на фоне проблем во Франции и в Италии, где подобные законы продавить не получилось. Без сомнения следствием глобализации является рост крупного бизнеса, извлекающего пользу из расширения рынков и интернационализации.

Границы открылись не только для людей, товаров и услуг, но и для капитала. Горячие деньги стали гулять по миру в поисках выгодных вложений. Начатая Тэтчер либерализация сняла законодательные рамки, мешавшие спекуляциям, и процесс пошёл. Те, кто нажил по-быстрому капитал, получил возможность спрятать его от налогов в одном из многочисленных офшоров. Вот это, по моему мнению, и есть одна из главных причин роста неравенства. Наличие офшоров снижает возможности государства по налогообложению, которое по идее и должно заботиться о снижении неравенства. Социалисты во Франции подняли прогрессивную шкалу - Депардье взял ноги в руки и переселился в Россию. Раньше у него такой финт ушами не прошёл бы, а теперь - пожалуйста. Глобализация... Думаю, попытки "большой двадцатки" бороться с таким положением вещей обречены на провал до тех пор, пока остаётся свобода движения капиталов, а в свободе этой заинтересованы сильные мира сего.

Помимо социального, следствием глобализации стало и региональное неравенство. Неудивительно: в условиях объединения рынков и капиталы и прочие факторы производства концентрируются в местах наибольшей прибыльности, делая их ещё более прибыльными в процессе дальнейшего снижения издержек за счёт массового производства. Остальные регионы теряют доли на рынке и деиндустриализируются. Безработица в них растёт, самые способные уезжают, ещё более снижая привлекательность местности для инвестиций. В то время, как юг Германии, где делают Мерседесы и БМВ переживал бум, в бывшей ГДР остались чуть ли не одни пенсионеры. Так и в европейском масштабе. На Балканах работы нет - хорваты сотнями тысяч переселяются в Германию, как переселяются португальцы во Францию. Вот и получилось, что Британия продолжала терять свою промышленность, а богатая ресурсами Россия поднялась в условиях мирового сырьевого бума, особенно после того, как Путин заставил олигархов поделиться прибылями с государством.

Проблемы, вызванные глобализацией, Кершоу выделяет в три основные группы:

1. Рост конкуренции, давящий на зарплаты и усиливающий безработицу, а также вынуждающий страны снижать налоги. Многие называют этот процесс гонкой по нисходящей.

2. Миграция в богатые страны из бедных, ведущая к социальной напряжённости.

3. Угроза терроризма, выросшая после начала ближневосточных войн.

Европейские Социал-демократы, прежде всего Блэр и Шрёдер, взяв курс на сочетание социальной политики с неолиберализмом, потерпели поражение в таких условиях. Избиратель не простил им частичный демонтаж социальной системы и новых терактов и предпочёл выбрать "оригинал" - правых центристов, политика которых изначально была похоже на то, что делал тот же Шрёдер. Автор не упомянул, однако Францию, где такого процесса не произошло. Там шрёдерские реформы пытались провести другие партии, но натолкнулись на протесты населениния, и дело не было доведено до конца.

Проблема миграции первой встала в Британии, первой снявшей барьеры на пути рабочей силы. Туда после расширения ЕС на восток устремились миллионы граждан из бывших соцстран - благо, английский всюду в школах учат. Но главную порцию ненависти стали получать мусульмане, в больших количествах проживающие практически во всех индустриальных странах Севера Европы. Способствовал этому рост терроризма вследствие ближневосточных войн. В таких условиях дальнейшее расширение Европейского Союза стало под большим вопросом. Турция, ставшая кандидатом в 1999 году, так и не дождалась своей очереди. Евроконституция была провалена на референдумах. То, что пришло ей на замену - Лиссабонские договора - было слабее и явно недостаточно для формирования единой европейской политики.

Интеграции России в ЕС мешали, по словам автора, вопросы прав человека (нарушаемые во время военных действий в Чечне), а также политика Путина по возрождению имперских амбиций. Думаю, Россию и не собирались никогда брать в этот клуб - слишком велика, не говоря уже о том, что это противоречит американским интересам, активно лоббируемых в странах Европы. Хотя рост авторитаризма и показную демократию в России автор описывает с неодобрением, он не пишет, что тем же Великобритании и Германии не претило устраивать Путину блестящие приёмы во время его государственных визитов в эти страны. Шрёдер дружит с ним до сих пор, но стоило прийти к власти Меркель - и телевизионная картинка изменилась. Краткая оттепель в отношениях России и Германии закончилась. Оранжевая революция и революция роз увеличили скепсис и российского руководства касательно добрых намерений Запада. Правителям России меньше всего хотелось самим стать жертвой одной из подобных цветных революций.