№ 17. часть - 7⁠⁠

№ 17. часть - 6

№17. часть-5

№17 часть - 4

№17 часть - 3

№17 часть -2

№17. часть-1

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Увидев накрытый стол Кирилл присвистнул. Какое чаепитие? Это настоящий банкет! Длинный стол накрытый белоснежной накрахмаленной скатертью ломился от закусок. За ним уже сидели вальяжно развалившийся пациент Голодный и № 3 — Ваня. Почему, кстати, Ваня? Санитары Чук и Гек снова были впереди всех, помогали сервировать стол.

— Присаживайтесь, где вам будет удобно — улыбаясь предложил журналисту заведующий.

Кирилл несмело сел напротив Голодного. № 5 встретился с ним глазами и оскалился демонстрируя свои блестящие зубы. Мешочек сел отдельно и не дожидаясь остальных начал наваливать себе на тарелку салаты.

Господин Яд помялся и сел рядом с Голодным сразу же получив от соседа дружеский тычок локтем.

Мессир сел во главе стола и кивнул санитарам. Они быстренько закончили разносить между гостями тарелки с горячим и сели так, что Кирилл оказался между ними. Это придало ему некоторую уверенность. Рядом с санитарами возникало ощущение безопасности.

— Мы не употребляем на работе алкоголь, поэтому вы можете налить себе соку. Чай будет немного позднее. — сказал Кириллу Мессир.

— Да, конечно.

Кирилл только дёрнул рукой, а предусмотрительный санитар уже подставил ему бокал апельсинового сока с плавающими в нем кубиками прозрачного льда. Кирилл пригубил.

— Сок натуральный — похвалился Мессир.

“Действительно, хороший сок”, — подумал журналист.

— Мы любим так иногда собираться вместе. Помогает решить конфликтные ситуации, обсудить насущные проблемы. Коллективная терапия.

— Ваше заведение, действительно, необычно. — задумчиво сказал Кирилл. — Такого, прежде, мне не приходилось видеть. Вы точно заведующий? Ваши санитары носят номера пациентов, значит они тоже ваши пациенты? Я читал одно произведение — там сумасшедшие захватили психбольницу и стали выдавать себя за персонал. Как-то это все похоже?

Маньяки за столом засмеялись хором. Смеялся Голодный широко открыв рот, хихикал Мешочек, хохотал Господин Яд и даже Мессир. Только санитары хранили молчание. Журналист заметил как Ваня беспомощно оглядывается словно не понимая.

— Смейся Ваня, — разрешающе махнул рукой Мессир.

— Ха. Ха. Ха-Ха-Ха. — голос Вани был как у робота Вертера из советского сериала “Гостья из Будущего”. От его смеха у Кирилла волосы на голове зашевелились.

— Ну, хватит-хватит! — попросил Мессир призывая к порядку. — Ваня не смейся. Вы потешили нас господин журналист. Изрядно потешили. Смех — очень полезная терапия, а когда смеются все вместе, ещё лучше.

— Я понимаю, что выгляжу шутом, — мрачно пробормотал Кирилл, — Но я такой — какой есть, обычный человек желающий донести правду.

— И я очень ценю ваш подход. Вы посетили обитель Проклятых и надеетесь понять почему тут всё так устроено. Почему больные лечат друг друга, вместо того чтобы сидеть по грязным плохо проветриваемым камерам, в ожидании очередной порции лекарства, наедине со своими чудовищами? Почему больные работают санитарами и помогают другим больным сдерживать своих чудовищ вместо того, чтобы просто связать в смирительные рубашки и издеваться при каждом удобном случае? У меня есть ответы на эти вопросы и они очень простые. Доверие! Надежда! Сострадание! В глубине души, все - даже самые больные люди, хорошие, Кирилл. Они впечатлительны и наивны. Они как дети. Дети совершившие много ошибок — им, в свое время, никто не сказал: нельзя так делать! Жизнь человеческая священна! Причиняя вред другим ты неосознанно причиняешь вред и самому себе. Ты можешь сколько угодно оправдывать себя за совершённое преступление, но на душе будет шрам. Чем больше ты убиваешь — тем больше шрамов на твоей несчастной душе. Люди взрослеют только внешне. Внутри они те же самые дети, да они и хотят быть детьми, просто куличики у них больше и песочница шире. Они рождают других детей и передают им свой опыт игры. Болезненный, страшный опыт совершённых ошибок и неудач. Не любой опыт полезный, Кирилл и не всегда нас слушают дети. Донести до них нужную информацию, научить их жить в мире с их чудовищами - вот моя задача, мне ведь достались самые запущенные и несчастные дети. Пусть мой метод и отличается от общих нормативов, но он работает. Я лечу души, склеиваю по частям разбитые судьбы, я даю им возможность жить по человечески. А по человечески надо жить в коллективе. Мы все существа коллективные, Кирилл. Волк — одиночка сидящий на зоне, воющий о своей трудной судьбе, в душе хочет быть частью коллектива и глубоко раскаивается, но не может перебороть старые привычки. Это же так легко и приятно совершать преступления и идти против системы, но все эти АУЕшники с их воровской романтикой, все эти педофилы и душегубы жаждущие сладкой плоти — просто несчастные запутавшиеся дети, которым не даёт признать собственные ошибки страх перед неизбежным наказанием.

— Верно Мессир! — весело поддержал со своего места Голодный и толкнул локтем в бок № 4 — Мы, хоть, тут все и психи, но друг за друга — горой! Понял, журналюга?

— Эмм, ты бы повежливее с прессой, — от дружеского тычка № 4 уронил свои очки в салат и теперь протирал их салфеткой.

— Я всегда правду говорю прямо в лицо. И совести у меня нет, ты же знаешь, — ухмыльнулся в ответ Голодный. — Ладно, психи недорезанные, может уже пожрём?

— Господин Яд присмотрите, чтобы № 5 не съел лишнего, — попросил Мессир.

— Ой, ну и пожалуйста. Вы, там кексы фирменные обещали — давайте я на спор с журналюгой их попробую? Почему, только для него эта выпечка?

— Вы сейчас про что? — насторожился журналист.

— А это сюрприз, — улыбнулся Мессир, — У нас есть удивительный повар-кондитер. Не скрою, один из лучших в стране. Из обслуживающего персонала. Вот я и попросил его приготовить для вас экспериментальную продукцию. Лобстеров у нас нет, но это тоже повод для гордости. Такого вы больше нигде не попробуете и если вы напишите про него статью то я буду очень вам признателен, но сначала вы должны оценить.

— Попробовать кексы? — уточнил Кирилл.

— Кексы! — фыркнул со своего места Мешочек. — Да я бы убил за них!

— Знаю, вы бывали на многих фуршетах и торжествах. Вы могли пробовать кухню лучших поваров по праву заслуживших мировое признание, но наш кондитер тоже гений. Да — да. Не подумайте о нас плохо я просто не могу отпустить вас если вы не вынесете свой вердикт! Мне нужно свидетельство заслуженного журналиста. — с жаром заговорил Мессир.

Кирилл окинул взглядом собравшихся. Санитары тихо и аккуратно ели, стараясь не мешать ему. Напротив сидевший Ваня уткнувшись в тарелку перебирал и раскладывал в странном порядке столовые приборы. Громко чавкал Голодный, хватая без церемоний огромные куски жареного мяса прямо из плоского блюда. № 4 заботливо подкладывал ему салат. Мешочек грыз куриную ножку и сверкал глазами на Мессира величественно вытирающего салфеткой рот.

Прямо идиллия какая-то.

— Согласен, я попробую творчество вашего повара и постараюсь оценить его по достоинству — согласился журналист.

— Вот и хорошо — обрадовался заведующий и позвонил в старый бронзовый колокольчик на деревянной ручке.

Чук и Гек поднялись из-за стола и принялись разносить между пациентами чашки с горячим чаем.

— А кто № 1 в вашей коллекции? Это вы? — поинтересовался Кирилл.

— Я так и думал, что вы зададите мне этот вопрос. — Мессир поморщился. — Нужно было предупредить вас заранее. Нет. Номера № 1 ещё нет. Моя коллекция несовершенна и не окончена. Пока её возглавляет Мешочек. Мне не хотелось бы, как человеку, чтобы на моём пути появился такой кошмарный больной, который переплюнет его выдающиеся достижения, но кто знает? Поэтому № 1 свободно и вакантно для гениев безумного мира. Мой номер: сорок один.

— Извините, я не хотел вас обидеть — сказал журналист — Просто хотелось понять.

— Да я не обижаюсь, — махнул рукой Мессир — вы мой гость. Это моя вина, что я вас недостаточно проинформировал. А почему вы так интересовались женщинами?

— Действительно. Кирилл и меня спрашивал, — подтвердил № 4.

— У него проблемы с женщинами, — хихикнул Мешочек. — Очень уж он ими интересуется.

Кирилл покосился на поганца и ответил:

— Я думал узнать про одну убийцу. Очень загадочное дело. Мне показалось, она могла содержаться в вашем отделении.

— Хмм, — задумался заведующий, но тут один из санитаров вкатил столик на колёсиках, — А вот и выпечка. Кондитер покрыл его разноцветной глазурью. Вы должны угадать какой у него вкус. Попробуйте, это интересно и интригующе!

— Мне фиолетовую! — потребовал Голодный — я знаю, с чем пирожное.

— Тише № 5, пусть сначала выберет гость. — призвал к порядку Мессир. Санитар подвёз столик к журналисту и продемонстрировал ему ряды пирожных, колец с заварным кремом и кексов покрытых сверху глазурью самой удивительной расцветки.

Кирилл взял два. Одно зелёное и второе коричневое.

— Эм, так не интересно. Вы, оранжевое возьмите — посоветовал внимательно наблюдавший за ним господин Яд.

— Хорошо. Возьму ещё два — согласился Кирилл взяв дополнительно оранжевое пирожное и ещё одно нежно розовое с торчащими сверху алыми капельками желе.

Повисшая тишина взорвалась криками и требованиями — каждый пациент хотел получить свое пирожное или кекс особенного цвета.

Кирилл заметил как Ваня втихую выхватил со столика сразу два, синего цвета. Больше всех придирался Голодный стараясь набрать себе сразу побольше и самых редких цветов. За наглость он даже получил по рукам от санитаров и недовольно зарычал. Кирилл поглядел на Мешочка — тот сморщившись сидел и крутил в руках заварное кольцо. Глазурь он уже слизал.

— Пробуйте первое пирожное, — попросил Мессир.

Кирилл надкусил первое и проглотил кусочек. Вкуса он не почувствовал. Запил горячим чаем.

— Ваше мнение? Какое оно на вкус?

— Оно безвкусное — честно сказал Кирилл — Извините, но это так.

Сидевшие за столом обеспокоенно переглянулись.

— Такое тоже бывает. — успокаивающе сказал Мессир — Это лотерея. Вам достался пустой билет. Пробуйте следующее.

Кирилл надкусил зелёное. Снова безвкусное. Он в недоумении посмотрел на Мессира.

— Это сладкое яблочное желе с нотками ревеня. Чувствуете кислинку? — тихо подсказал № 4.

И в этот момент Кирилл почувствовал. Богатый насыщенный вкус и он словно наяву увидел куст ревеня колышущиеся на ветру зелёные лопухи на красных стеблях.

— Да. Вот это очень вкусное, — признался он, — Действительно яблоки и ревень.

Мессир облегчённо вздохнул:

— Ну, слава богу, а то я уже подумал, что…

— Превосходное пирожное — ваш кондитер настоящий мастер, — похвалил работу Кирилл.

— У меня с черникой! — похвастался Голодный. — Ваня, а у тебя с чем? Приказываю оценить!

— Это. Инжир. — бесцветным голосом ответил № 3. — Он. Мой. Она. Для меня.

— Почему она? — спросил, услышав его слова Кирилл. — Ваш кондитер — женщина?

— Она. — ответил № 3 и прикрыл руками свои пирожные.

— Она-Она! — весело подтвердил Голодный. — Баба Клава: повариха. 75 лет. Титьки за спину закидывает — вот такенные!!!

— Кирилл, ваша одержимость женщинами вызывает подозрение даже у меня. — покачал головой № 4. — Ну, нельзя же так, кидаться на каждое слово нашего несчастного мальчика. Я рад, что он может сам произнести хотя-бы одно словечко. А вы цепляетесь.

— Что вы там про женщину говорили? Какую убийцу вы ищете? Мне очень интересно? — подал голос Мессир.

— Я ищу Марию Рыбкину, — признался журналист, — она работала в Ачинске воспитателем. Убила всю группу. Почти год назад.

— Почему, я про такое не слышал? — нахмурился заведующий. — Я знаю о всех массовых убийствах произошедших в нашей стране в течении последних двадцати лет. Про такое, я должен был знать.

— Я клянусь, что это действительно произошло, — твёрдо сказал Кирилл.

— Стоп, а документы? Расследование? Свидетели? Вы можете подтвердить ваши слова фактами? — продолжал спрашивать Мессир. Все присутствующие затихли внимательно прислушиваясь к каждому слову.

— Не могу, — покачал головой журналист, — Нет свидетелей. Нет дела. Только слухи, а детский садик закрыт. Там сейчас ремонт.

— То есть факты вы предоставить не можете? А как вы сами узнали про это преступление?

Кирилл глубоко задумался. Сейчас, только до него дошло, что он не может вспомнить как наткнулся на информацию о совершённом массовом убийстве. Он не помнил этого момента, но точно был уверен, что момент должен был быть. Но когда? Он помнил как расспрашивал нянечку, как собирал вырезки из газет, как ходил в РОВД и в городской Архив. Папка, оставшаяся в микроавтобусе подтверждала существование этого преступления и его расследование, но как и с чего оно началось? Это же чушь какая-то.

— Я… Не помню… — ошарашенно пробормотал он, — Не помню как начал вести своё расследование. Это же чокнуться можно.

— Нет фактов. Вы не помните как вели расследование. Забавно. Вы, прямо, наш пациент, — улыбнулся Мессир — Попробуйте ещё пирожное. Не стесняйтесь. Если вы хотите проверить своё состояние, я выпишу вам направление к одному хорошему психологу в Москве? Вы же популярный журналист — может быть вы просто перенапряглись на работе? Профессиональное выгорание случается куда чаще чем кажется.

— Спасибо — пробормотал смущённый Кирилл. Он надкусил коричневое пирожное.

— Просто шоколадная начинка. Но это хороший шоколад. Из Южной Америки, — прокомментировал № 4.

— Вы правы — кивнул Кирилл — Я напишу про вашего кондитера статью. Он просто чудо.

— Эхх. Я и сам порой думаю, а почему у меня нет хороших пациентов женского пола — задумчиво произнёс Мессир — Кирилл, вот к примеру, предположим: очень хорошая женщина, Министр Здравоохранения? Как бы она смотрелась в этих стенах? Ей бы понравилось у нас?

— А почему вы  у меня про неё спрашиваете? — Кирилл доел пирожное и подобрав крошки отправил себе в рот — Она может быть маньяком-убийцей?

— Есть такое мнение — пожал плечами Мессир — Она пылкая. влюблённая женщина. Влюбилась в афериста из одной фармацевтической компании. Он соблазнил её и она провела хитрую операцию по продвижению непроверенной вакцины для детей. Всё ради любви, заметьте! Скоро, последствия этого вакцинирования станут достоянием общественности. Согласно, только предварительным прогнозам, по всей стране умрёт, в течении года, около 50.000 детей. И в два раза больше станут инвалидами. Можем ли мы считать министра — убийцей? Дети будут умирать не сразу, а постепенно. Статистику можно и подкорректировать. Она, ведь и не хотела их убивать, просто пошла на поводу. Её, за это преступление, даже не посадят — максимум снимут с занимаемой должности. Вот, только, с точки зрения родителей, чьих детей не станет, эту женщину будут сравнивать с Гитлером.

— Она не отдавала отчёт своим действиям — возразил Кирилл — Её нельзя считать убийцей. Она, лично, не убивала.

— Голодный тоже не отдаёт отчёт своим действиям, — кивнул в сторону №4 Мессир, — Однако же он здесь.

— Ну, знаете, это другое.

— И тут я согласен. — вздохнул заведующий. — Кругом, условности. Мы их видим, но совершенно не замечаем. Одни преступления разрешены, а другие нет. Чудовища бродят среди нас, а мы их не замечаем. С каждым днём их всё больше.

— Ой, ну заканчивайте Мессир! Мы нормально живём. Наши ракеты лучшие в мире - сам Егозин говорил! А военно-космические силы есть только в нашей стране. Наш президент разрешил нашим пилотам грозить врагам прямо из космоса. Мы ещё будем впереди всех — нужно потерпеть. Это всё временные трудности — засмеялся Голодный. — Давайте, я лучше анекдот расскажу…Заходят как-то в бар афроамериканец и человек который менструирует…

Кирилл слушал анекдот рассеянно. Мысли его путались. Кажется он впервые в жизни потерял цель. Он всё пытался вспомнить как начал вести своё расследование, но раз за разом наталкивался на невидимую плотную стену. Память как отшибло. До него донёсся громкий смех.

— Вы поняли, да? Поняли? — ржал Голодный — Вот умора…

— Ешьте пирожное Кирилл. Время заканчивается. Скоро, вы должны будете покинуть наше отделение — услышал он голос Мессира.

Кирилл не глядя сунул в рот розовое пирожное с красными капельками и принялся меланхолично жевать. Вкуса он не почувствовал.

— Стой!!! — закричал Мешочек — Выплюнь!!!

— Что? — уставился на него Кирилл не понимая.

— Мессир!!! Он жрёт отравленное!!! Я видел — Господин Яд отравил втихушку пирожное!!! У него рецидив!!! Выплюнь, дурак!!!

— Господи, Кирилл!!! — вскочил со своего места Мессир — Чук! Гек! Нужно промывание! Срочно! № 4, что ты ему подсыпал?!!

Кирилл неверя смотрел на надкусанный кекс.

— Ах ты подлюга! Снова за старое! — взревел Голодный хватая завизжавшего от страха № 4 одной рукой. — Я тебя, щас, урою! Ты чо ему дал, говори, а то убью?!

— Я случайно! Оно само! Это P-4! — визжал отбиваясь № 4.

— Етить! Кирилл, голова кружится? При отравлении P-4 начинаются судороги через минуту. — всплеснул руками Мессир — Где антидот? № 5, ищи! Он у него точно есть!

У Кирилла началось головокружение. Он покачнулся и схватился обоими руками за кромку стола. Где-то с той стороны Голодный сейчас бил отчаянно кричавшего ботаника повалив прямо на пол.

Мешочек крутился вокруг них давая советы, как лучше ударить.

Кирилл встретился глазами с Ваней безучастно продолжающему сидеть на своём месте.

— Шум, — пожаловался ему Ваня глядя прямо в глаза, — Сильный шум.

— Мессир, я её, кажется, разбил. — № 5 поднял с пола кусочек стекла. — Под рукой хрустнула.

В голове у журналиста зашумело. Шум оглушал его. Он словно плыл сквозь бушующее море и волны накатывали со всех сторон.

“Что происходит? Я умираю”?

— Кирилл, я рядом. Сейчас принесут носилки. Мы поможем вам. Вы скоро потеряете сознание! — донёсся до него голос заведующего.

“Я теряю сознание... Что происходит?  Хочу ли я жить…”.

Потом до него донеслась мелодия. Это играла музыкальная шкатулка.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Для ленивых выходит озвучка от Паши тайга

Почитать так же можно и тут - https://vk.com/public194241644