Серия «Холодный факт»

— Это не дым, — сказала она, прищурившись. — Это тень. Та самая, что я видела в видении.

— Видении? — Финн вопросительно поднял бровь. — Ты что-то от нас утаиваешь, Элара?

Она покачала головой, не отводя взгляда от сгущающихся теней.

— Когда кристалл забрал мою жертву, я видела разрушенную деревню… и тень, движущуюся над ней. Она живая. И она знает, что мы здесь.

Торан выхватил меч, встав между друзьями и нарастающей угрозой.

— Тогда пусть попробует нас взять. Мы не зря прошли через всё это.

Тени начали принимать форму — высокие, худые силуэты с длинными когтистыми руками. Их глаза, горящие красным, вспыхнули в полумраке храма. Их было десятки, и они двигались бесшумно, словно призраки, окружая троицу.

Элара подняла руки, призывая магию. Теперь, усиленная кристаллом, она чувствовала, как сила течёт через неё мощнее, чем когда-либо. Из её ладоней вырвался вихрь света, ударивший в ближайшую тень. Та с шипением рассеялась, но на её место тут же встала другая.

— Их слишком много! — крикнула она, отступая к друзьям.

Финн, всё ещё сжимая кристалл, вдруг почувствовал, как артефакт нагревается в его руке. Он посмотрел на него и, повинуясь инстинкту, поднял над головой.

— Эй, ты, светящаяся штука! Если ты нас выбрал, сделай что-нибудь полезное!

Кристалл отозвался. Яркая вспышка озарила зал, и волна энергии хлынула во все стороны, сметая теней, как сухие листья. Они растворялись с пронзительным визгом, оставляя после себя лишь клочья тьмы, которые быстро таяли в воздухе.

Когда свет угас, троица осталась стоять в центре зала, тяжело дыша. Тени исчезли, но напряжение не ушло. Финн опустил кристалл, удивлённо глядя на него.

— Ну, это было неожиданно.

Торан убрал меч в ножны, но его взгляд оставался насторожённым.

— Это не победа. Это отсрочка. Что бы ни было этой тенью, она вернётся.

Элара кивнула, её лицо было бледным, но решительным.

— Кристалл дал нам силу, но он не уничтожил угрозу. Мы должны понять, с чем столкнулись. И как это связано с тем, что он забрал у нас.

Они вышли из зала, двигаясь к главному выходу из храма. Снаружи их встретил холодный ветер, несущий запах дождя и пепла. Небо над лесом, окружавшим храм, потемнело, а вдали, на горизонте, собирались чёрные тучи, пронизанные вспышками молний. Мир, который они знали, менялся — и не в лучшую сторону.

— Нам нужно вернуться в город, — сказал Торан, глядя на грозовой фронт. — Если эта тень действительно живая, она не остановится на храме.

Элара посмотрела на кристалл в руках Финна.

— А ещё нам нужно узнать больше об этом. Стражи говорили о судьбе мира. Может, в старых святилищах или библиотеках есть ответы.

Финн пожал плечами, пряча артефакт в карман.

— Главное, чтобы там был горячий ужин. После всего этого я голоден, как дракон.

Несмотря на усталость, Элара улыбнулась. Торан лишь покачал головой, но уголки его губ дрогнули.

Они двинулись вперёд, вниз по каменным ступеням храма, оставляя за спиной его древние стены. Путь был долгий, а угроза — неизвестной. Но теперь они были не просто друзьями. Они были хранителями кристалла, связанными общей целью и общей жертвой.

А в глубинах земли, под храмом, тень медленно собиралась заново. Её красные глаза вспыхнули ярче, чем прежде. Она чувствовала их силу — и знала, что их битва только начинается.

— Это он! — воскликнула Элара, глядя на артефакт. — Кристалл реагирует на нас! 

— Тогда используй его! — Торан кивнул ей, его глаза горели решимостью. 

Элара сосредоточилась, закрыв глаза. Она чувствовала, как энергия кристалла пульсирует в унисон с её магией. Её мысли вернулись к словам стража: «Только чистый сердцем может владеть им». Может, дело не в совершенстве, а в их связи? Она направила эту мысль в кристалл, соединяя свою волю с волей друзей. 

Внезапно падение прекратилось. Они зависли в воздухе, окружённые слабым сиянием. Под ногами появился твёрдый пол, сотканный из света, а вокруг начали проступать очертания странного места — огромной пещеры с кристальными стенами, переливающимися, как драгоценные камни. 

— Где мы? — Финн огляделся, всё ещё сжимая кристалл. 

— Это не храм, — прошептала Элара, её голос был полон благоговения. — Это сердце кристалла. Его внутренняя сущность. 

Торан шагнул вперёд, осматривая пещеру. В центре возвышался огромный кристаллический столб, излучающий тот же свет, что и артефакт в руках Финна.

— Значит, мы прошли испытание? — спросил он, но в его тоне звучала неуверенность. 

— Не совсем, — ответила Элара, указывая на тени, которые начали двигаться вдоль стен. Они сгущались, принимая очертания знакомых фигур — призрачный страж вернулся, но теперь их было трое. 

— Вы доказали доверие, — заговорил первый страж, его голос звучал мягче, чем раньше. — Но готовы ли вы принять цену? 

— Какую цену? — Финн нахмурился, сжимая кристалл сильнее. 

Второй страж шагнул ближе.

— Кристалл — не просто сила. Это ответственность. Он свяжет ваши судьбы с миром, который вы хотите спасти. 

Третий страж завершил:

— И потребует жертвы. 

Элара посмотрела на своих друзей. Её сердце сжалось от страха, но она знала, что пути назад нет.

— Мы уже решили, — сказала она твёрдо. — Мы хотим защитить наш мир. 

Торан кивнул, его рука легла на плечо Элары.

— Я готов заплатить любую цену, если это даст людям шанс. 

Финн усмехнулся, но в его глазах мелькнула тень тревоги.

— Я не люблю долги, но ради вас двоих… пусть будет так. 

Стражи переглянулись, их фигуры начали растворяться в свете.

— Тогда примите его дар, — сказали они хором, и кристалл в руках Финна взлетел в воздух, зависнув над троицей. 

Свет хлынул из артефакта, окутывая их. Элара почувствовала, как её магия усиливается, становясь глубже и чище. Торан ощутил, как его сомнения отступают, заменяясь твёрдой уверенностью. Финн вздрогнул, когда кристалл коснулся его скрытых страхов, но вместо боли он ощутил облегчение — словно тяжесть прошлого начала таять. 

Но затем пришла боль. Острые уколы пронзили их грудь, и каждый из них увидел перед собой образ: Элара — разрушенную деревню, Торан — павший отряд, Финн — одинокую фигуру, уходящую вдаль. Это были их самые глубокие раны, их жертвы, которые кристалл принял как плату. 

Когда свет угас, они стояли на коленях, тяжело дыша. Кристалл вернулся в руки Финна, теперь тёплый и живой. 

— Что это было? — прохрипел Торан, поднимаясь. 

— Наши сердца, — тихо сказала Элара. — Он взял часть нас, чтобы дать силу. 

Финн поднялся последним, глядя на артефакт с новым уважением.

— Надеюсь, оно того стоило. 

Внезапно пещера задрожала, и перед ними открылся портал — мерцающий круг света, ведущий обратно в храм. 

— Это выход, — сказала Элара. — Пора возвращаться. 

Они шагнули в портал, не зная, что ждёт их снаружи. Но теперь они были другими — связанными не только дружбой, но и силой кристалла, который выбрал их. 

А где-то в глубинах мира тень шевельнулась, чувствуя новую угрозу. Их приключение только начиналось.

Элара внимательно изучала символ, её пальцы рисовали узоры в воздухе, словно она читала невидимую книгу. Внезапно она замерла, её лицо побледнело.

— Что не так? — спросил Торан, заметив её реакцию.

— Я вспомнила, — прошептала Элара. — Мой учитель показывал мне такой символ. Он говорил, что это ключ к пониманию ткани реальности.

— Тогда ты знаешь, как его открыть? — Торан шагнул ближе, надежда зажглась в его глазах.

— Не совсем, — призналась она. — Это связано с магией стихий: огонь, вода, земля, воздух и дух. Нужно найти правильный порядок.

Финн прищурился, оглядывая преграду. — А если это ловушка? Может, проще её сломать?

— Нет, — резко возразила Элара. — Это может обрушить храм. Нам нужно действовать умом.

Торан кивнул. — Тогда давай попробуем. Элара, ты можешь управлять этими… нитями?

— Да, — ответила она, но её голос дрогнул. — Только времени мало. Храм нестабилен, я чувствую вибрации.

Финн хмыкнул. — Великолепно. Загадка с таймером.

Элара закрыла глаза, сосредотачиваясь. В её памяти всплыл образ учителя — его добрые глаза и спокойный голос: "Магия — это танец стихий, Элара. Найди гармонию." Она открыла глаза и начала переплетать нити, пробуя разные комбинации: огонь, вода, воздух, земля, дух. Преграда оставалась неподвижной.

Торан смотрел на неё, его сердце сжималось от тревоги. Он вспомнил свой провал в прошлом — момент, когда его нерешительность погубила друга. "Я не допущу этого снова," — подумал он.

Финн, теряя терпение, шагнул к стене. — Может, я найду обходной путь?

— Нет, — отрезала Элара. — Это единственная дорога вперёд.

Внезапно её осенило. — Подождите! Дело не в порядке, а в балансе. Стихии должны уравновесить друг друга.

Торан кивнул. — Логично. Магия любит равновесие.

Элара начала выстраивать симметричный узор: огонь напротив воды, земля напротив воздуха, дух в центре. Преграда задрожала, свет усилился. Её руки замелькали быстрее, движения стали точными, как у танцора, исполняющего древний ритуал.

Финн затаил дыхание, его обычная насмешливость испарилась. Он видел, как Элара отдаёт всю себя этому испытанию.

С последним жестом преграда растворилась, открывая путь в глубины храма.

— Получилось! — воскликнул Торан, его лицо осветила редкая улыбка.

Элара выдохнула, её силы были на исходе. — Это было сложнее, чем я думала.

Финн хлопнул её по плечу. — Ты справилась. Теперь найдём этот артефакт.

Они вошли в огромный зал. В центре, на пьедестале, сиял кристалл, излучающий мягкий, но мощный свет. Торан шагнул к нему, но Финн схватил его за руку.

— Стой. Слишком просто. Здесь точно есть подвох.

Элара кивнула. — Я чувствую защитную магию.

Она начала сканировать зал, ища ловушки. Внезапно пол затрясся, и из стен вырвались каменные шипы.

— Бегите! — крикнул Торан.

Финн, самый ловкий, первым добрался до пьедестала и схватил кристалл. Но в тот же миг зал озарился светом, и перед ними возник призрачный страж — высокая фигура в мантии, сотканной из теней.

— Вы не достойны этого артефакта, — прогремел его голос. — Только чистый сердцем может владеть им.

Торан выступил вперёд. — Мы пришли спасти мир. Наша цель благородна.

Страж покачал головой. — Ваши намерения могут быть чисты, но ваши сердца полны сомнений.

Элара посмотрела на спутников. Она знала их слабости: её собственная неуверенность, груз вины Торана, скрытные мотивы Финна.

— Мы сильнее вместе, — сказала она. — Мы можем доказать это.

Страж прищурился. — Тогда покажите. Докажите, что доверяете друг другу.

Троица переглянулась. Их путь не был гладким — споры, недоверие, ошибки.

Финн вздохнул. — Ладно, я часто думаю только о себе. Но я хочу быть частью команды.

Элара улыбнулась. — Мы все ошибаемся. Главное — учиться на этом.

Торан кивнул. — Я сомневаюсь в себе как в лидере. Но я верю в нас.

Страж смягчился. — Ваша искренность говорит за вас. Возможно, вы достойны.

Он исчез, и кристалл в руках Финна засиял ярче.

— Мы сделали это, — прошептал Финн, его голос дрожал.

Но едва они повернулись к выходу, пол под ними треснул, и они рухнули в тёмную бездну.

— Ааа! — их крики эхом разнеслись в пустоте, оставляя всё на грани неизвестности.

— То есть ты думаешь, это не вещь, а место? 

— Возможно, — пожал плечами Сяо. — Как пуп Земли, только для измерений. 

Грейвз задумался, потирая подбородок.

— Интересно. Но даже если это так, нам нужно найти это место в городе. Оно должно быть как-то связано с реальным пространством. 

Лихачёв хлопнул себя по лбу, глаза его загорелись.

— Башни! В Болонье есть две знаменитые башни — Азинелли и Гарисенда! Азинелли — одна из самых высоких средневековых башен в мире. Может, Игла Мира — это она? 

Анна покачала головой.

— Слишком очевидно. Если бы там была тайна, о ней бы уже знали. 

— Не факт, — возразил Лихачёв. — В старых зданиях часто есть скрытые комнаты, подземелья. Культ Иглы умеет прятать следы. 

— Проверим башни, — решил Грейвз. — Это наш лучший след. 

Они быстро собрались и вышли в ночь. Холод в груди Грейвза усилился, но он стиснул зубы и шагнул вперед, чувствуя, как решимость переплетается с тревогой.

Когда они добрались до площади с башнями, Анна огляделась.

— Здесь полно туристов, даже ночью. Как искать, не привлекая внимания? 

— Будем осторожны, — ответил Грейвз. — Разделимся. Я с Анной иду к Азинелли, Сяо и Лихачёв — к Гарисенде. Ищите любые знаки, символы, что угодно необычное. 

Группа разошлась. Грейвз и Анна подошли к башне Азинелли, что возвышалась над площадью, словно страж из прошлого. Вход был закрыт, но сбоку Грейвз заметил маленькую дверь, ведущую, похоже, в подвал. 

— Давай туда, — шепнул он. 

Они приблизились. Дверь оказалась заперта, но Грейвз достал отмычку и через пару минут открыл замок. Внутри их встретила сырость и тьма. Фонарик Грейвза осветил узкий коридор, уходящий вниз. Они спустились и оказались в комнате с древними фресками на стенах. 

Анна подошла к одной из них, провела рукой по изображению.

— Смотри! Люди в плащах поклоняются какой-то игле. 

Грейвз приблизился. На фреске игла пронзала небо, а вокруг вились нити, образуя узор.

— Мы на верном пути, — сказал он, ощущая, как холод в груди сменился жаром. 

Внезапно за спиной послышался шорох. Они обернулись — в дверном проеме стояла фигура в длинном плаще, лицо скрывал капюшон. В руке блеснул осколок зеркала. 

— Кто вы? — резко спросил Грейвз, встав перед Анной. 

— Вы ищете Иглу Мира, — произнес низкий, хриплый голос. — Но не готовы к тому, что найдете. 

— Кто вы? — повторил Грейвз. 

— Я — Хранитель, — ответил незнакомец. — Слежу, чтобы Игла оставалась скрытой. Но вы уже в сети. Вы — узел. 

Анна выступила вперед.

— Мы хотим остановить Культ Иглы. Они разрушат реальность! 

Хранитель покачал головой.

— Не разрушат. Перепишут. Создадут новую ткань, где они — боги. 

— Вы с ними? — спросил Грейвз. 

— Нет. Я сохраняю баланс. Игла Мира — ключ. Найдете ее — либо закроете разрыв, либо откроете его шире. 

— Помогите нам, — сказала Анна. — Покажите, где она. 

Хранитель помолчал, затем кивнул.

— Следуйте за мной. 

Он повел их через подземные коридоры, все глубже под землю, пока они не оказались в огромной пещере. В центре стояла каменная игла, окруженная нитями света — Игла Мира. 

Грейвз шагнул ближе, чувствуя, как нити тянутся к нему.

— Осторожно, — предупредил Хранитель. — Она чувствует тебя. Ты — узел. 

Пещера задрожала, и из теней выступили члены Культа Иглы, их глаза горели безумием.

— Игла будет нашей! — прошипел один из них. 

Грейвз обернулся к Хранителю.

— Что делать? 

— Выбор твой, — ответил тот. — Закрыть разрыв — ценой себя. Или присоединиться к ним. 

Анна схватила его за руку.

— Мы не с ними! 

Но Грейвз смотрел на Иглу, видя в нитях возможности — исправить прошлое, переписать реальность. Искушение было велико. 

В этот момент в пещеру ворвались Сяо и Лихачёв с подмогой. Началась схватка. Грейвз, вырванный из транса, бросился в бой, защищая друзей. 

В разгар битвы Хранитель коснулся Иглы. Вспышка света озарила пещеру.

— Выбор сделан, — сказал он. — Игла будет закрыта. 

Он посмотрел на Грейвза.

— Ты станешь ее новым Хранителем. 

Грейвз кивнул, принимая судьбу. Культ исчез в тенях, их крики растворились в тишине. 

Анна подошла к нему.

— Все кончено? 

— Да, — ответил он. — Но я останусь с Иглой. Буду ее охранять. 

— Мы поможем тебе, — сказала она, обнимая его. 

Сяо улыбнулся.

— Хорошая история. Жаль, не для газеты. 

Они вышли на поверхность. Болонья просыпалась, и первые лучи солнца разгоняли тьму. Созвездие Иглы поблекло, но Грейвз знал — его миссия только начинается. С друзьями рядом он был готов охранять реальность от тех, кто хочет ее перекроить.

— Они больше, чем кажутся, — ответил Лихачёв, отворачиваясь к своему компьютеру. — Их культ существует веками, если не тысячелетиями. У них есть своя… структура, иерархия. И Ткачи, похоже, играют в ней ключевую роль. Они плетут реальность, если верить легендам.

Он начал быстро печатать, его пальцы забегали по клавишам в бешеном темпе. — Нужно найти больше информации. О Культе, о Ткачах, о том, чего они хотят на самом деле.

— Они хотят разрушить реальность, разве нет? — спросил Сяо, не отрывая взгляда от экрана камеры. Мужчина в очках словно смотрел прямо на них, сквозь стекло, сквозь время и пространство.

— Не обязательно разрушить, — поправила Анна, задумчиво нахмурившись. — Скорее перекроить. Переплести по-своему. Они говорили о клубке, о нитях. Они хотят контролировать ткань реальности.

Грейвз посмотрел на осколок зеркала в своей руке. Его края по-прежнему резали кожу, но он не отпускал его. В этом маленьком кусочке отражения, казалось, заключалась какая-то сила, какая-то защита.

— Отражения, — пробормотал он. — Они боятся отражений. Пауки,тень, все рассыпалось, когда отразилось.

— Зеркала, свет, — кивнула Анна. — Возможно, это их слабость. Или способ противостоять им.

Лихачёв резко повернулся от компьютера, его глаза были расширены от возбуждения. — Нашел! В старых архивах университета есть упоминания о Культе Иглы. И о Ткачах. Они считались хранителями границ между реальностями. Но не теми, кто защищает, а теми, кто их искажает.

— Искажает? — переспросил Грейвз.

— Да. Они верят, что реальность – это иллюзия, тонкая ткань, которую можно разорвать и переделать. И они считают себя вправе это делать. Они ищут… разрывы, бреши в ткани, чтобы проникнуть сюда и переплести все по-своему.

— Разрывы реальности… — Анна посмотрела на потолок, где все еще виднелись следы странных узоров. — Росток он чувствовал эти разрывы. И пытался их зашить.

— Значит, мы должны зашивать, — твердо сказал Грейвз, поднимаясь на ноги. Холод в груди не отпускал, но теперь к нему примешивалось что-то еще – решимость. — Мы должны найти эти разрывы и закрыть их. Не дать им переплести реальность.

— Но как? — спросил Сяо, опуская камеру. — Мы же не знаем, где искать эти разрывы. И как их закрыть?

— Начнем с того, что знаем, — ответил Грейвз, оглядывая редакцию. — Они пришли сюда. Значит, здесь есть что-то, что их привлекает. Может быть, этот дом или это место, или даже мы.

— Мы? — Анна удивленно подняла брови.

— Почему они выбрали именно нас? — продолжил Грейвз. — Почему напали на редакцию «Рассвета»? Мы же просто газета.

— Может быть, не просто, — тихо сказал Лихачёв, снова утыкаясь в компьютер. — «Рассвет» вы всегда писали о странных вещах, о необъяснимом. Может быть, ваша работа привлекает внимание. Привлекает эхо.

— Эхо? — переспросила Анна, вспомнив название предыдущей главы.

— Эхо в нитях, — прошептал Грейвз. — Может быть, мы уже были связаны с ними. Может быть, наша работа уже была частью их сети.

Тишина снова повисла в комнате, но на этот раз она была не напряженной, а задумчивой. Каждый из них погрузился в свои мысли, пытаясь осмыслить обрывки информации, страха и решимости, которые сплелись в этот момент.

Лихачёв внезапно вскрикнул, вскакивая со стула. — Я нашел! Я нашел кое-что! Смотрите!

Он развернул монитор, показывая им страницу старинной книги, открытую на иллюстрации. На рисунке был изображен город, похожий на Болонью, но в каком-то искаженном, кошмарном виде. Небо над городом было разорвано, и из разрыва тянулись нити, похожие на те, что они видели в редакции. В центре города стояла высокая башня, увенчанная огромной иглой, которая пронзала небо.

— Это Болонья, — прошептала Анна, узнавая знакомые очертания зданий. — Но что это за башня? Я никогда такой не видела.

— Это Игла Мира, — прочитал Лихачёв вслух подпись под рисунком. — Легенда гласит, что в центре каждого города, связанного с Культом Иглы, существует… скрытая структура. Игла, пронзающая реальности. Связующее звено между мирами.

— Игла Мира — Грейвз посмотрел в окно, на крыши Болоньи, залитые вечерним светом. — Значит, она здесь. В этом городе. Где-то спрятана.

— И если мы хотим закрыть разрыв… — Анна посмотрела на Грейвза, ее глаза горели решимостью. — Нам нужно найти эту Иглу.

— Игла Мира — повторил Сяо, медленно поднимая камеру. — Звучит как хорошая история для первой полосы. Но боюсь, что эта история может оказаться последней.

В комнате снова повисла тишина, но на этот раз она была наполнена не страхом, а предвкушением. Они стояли на пороге новой главы, новой битвы. Битвы за реальность, за их город, за их жизни. И в холоде, пульсирующем в груди Грейвза, он чувствовал не только угрозу, но и странное, ледяное вдохновение. Он был узлом в их сети, но, возможно, именно этот узел и станет ключом к разгадке.

За окном небо потемнело, и созвездие Иглы засияло ярче, словно напоминая о своем присутствии. Болонья погружалась в ночь, и в этой ночи скрывалась тайна, которую им предстояло раскрыть. Тайна Иглы Мира, и тайна их собственной роли в этой опасной игре.

— Культ Иглы, — сказала Анна, отступая к столу Лихачёва. — Они не ушли. Они вплели себя в эту реальность.

В этот момент свет в комнате мигнул, и тень на стене ожила. Она вытянулась, обрела форму — женская фигура в плаще, но вместо лица у неё был провал, из которого вырывались тонкие нити, похожие на паутину. Нити дрожали, изгибались, и на их концах начали формироваться крошечные зеркала, каждое размером с монету. В зеркалах отражались не лица присутствующих, а сцены: Болонья, горящая в багровом пламени; Анна, падающая в бездну, сжимая росток; Сяо, чья камера превращается в клубок змей.

— Они показывают нам варианты, — сказал Грейвз, сжимая осколок зеркала в кармане. Его края резали кожу, но боль помогала сосредоточиться. — То, что может случиться, если мы не удержим ткань.

Анна шагнула вперёд, её глаза вспыхнули фиолетовым светом — отголоском ростка. — Тогда давайте докажем, что мы сильнее их видений.

Она протянула руку к одной из нитей, и та обвилась вокруг её запястья, как живая. Зеркало на конце нити задрожало, показывая её саму — но старшую, с седыми волосами и руками, покрытыми шрамами в форме звёзд. Анна в отражении улыбалась, но улыбка была печальной, как будто она знала что-то, чего не знала настоящая Анна.

— Это не будущее, — прошептала она. — Это ловушка.

Тень-женщина шагнула из стены, её плащ развернулся, обнажая пустоту внутри — не тело, а бесконечный водоворот, полный глаз, мигающих в унисон. — Вы не можете зашить то, что мы распустили, — её голос был теперь многоголосым, как хор призраков. — Реальность — это клубок, и мы держим его нити.

Сяо вскинул камеру, направив объектив на тень. — Тогда посмотрим, как ты выдержишь свет, — сказал он, нажимая на кнопку. Вспышка вырвалась из камеры, но это был не обычный свет — он сиял золотом, как расплавленное солнце, и нити, тянущиеся от тени, начали гореть, рассыпаясь в искры.

Тень завизжала, её водоворот закружился быстрее, выпуская новых существ — маленьких, похожих на пауков, сотканных из чёрного дыма. Они побежали по полу, оставляя за собой следы из пепла, и бросились к Лихачёву. Тот схватил клавиатуру, как оружие, и начал отбиваться, выкрикивая:

— Я закончу статью! Вы меня не остановите!

Один из пауков прыгнул на стол, но Грейвз перехватил его зеркальным осколком. Паук отразился в стекле и замер, превратившись в статичную тень, а затем рассыпался в пыль. — Они боятся отражений, — крикнул он Анне. — Используй это!

Анна сорвала с шеи кулон — маленький амулет в форме звезды, который она носила с детства. Она направила его на тень-женщину, и свет от кулона отразился в зеркальных нитях, усиливаясь с каждым отражением. Комната наполнилась сиянием, ослепляющим и жгучим, как звезда, родившаяся прямо здесь.

Тень закричала, её форма начала распадаться, но перед тем, как исчезнуть, она выбросила вперёд одну последнюю нить. Та вонзилась в грудь Грейвза, прямо в сердце, и он почувствовал, как холод растекается по венам. В его глазах мелькнула картина: он сам, стоящий посреди пустоты, окружённый нитями, которые тянут его в разные стороны, а вокруг — бесконечные версии Болоньи, каждая из которых рушится.

— Ты станешь нашим узлом, — прошептала тень, растворяясь в воздухе. — Или сломаешься.

Свет угас, пауки исчезли, и комната снова стала обычной редакцией. Лихачёв тяжело дышал, сжимая клавиатуру, Сяо опустил камеру, а Анна подбежала к Грейвзу, который рухнул на колени, держась за грудь. Нить исчезла, но холод остался, пульсируя в такт его дыханию.

— Что это было? — спросил он, глядя на Анну.

— Их обещание, — ответила она, помогая ему встать. — Они хотят сделать тебя частью их лабиринта. Но мы не дадим.

Сяо подошёл к ним, держа камеру. На экране виднелась последняя запись — момент, когда свет разорвал тень. Но в углу кадра мелькнула ещё одна фигура — мужчина в очках, с улыбкой, полной игл. Он смотрел прямо в объектив.

— Они не ушли, — сказал Сяо, его голос дрожал. — Они просто спрятались глубже.

Грейвз сжал осколок зеркала в кармане. Холод в груди усиливался, но он заставил себя подняться. — Тогда мы найдём их, — сказал он. — И зашьём эту дыру раз и навсегда.

Анна кивнула, её глаза всё ещё светились фиолетовым. — Мы свидетели. И мы не сдадимся.

Лихачёв вернулся к статье, его пальцы снова застучали по клавишам. Сяо начал снимать, фиксируя каждый угол комнаты, каждый след пепла. А Грейвз, чувствуя, как нить в его сердце шевелится, понял: это не просто борьба за реальность. Это война за историю, где каждая глава — выбор, а каждый свидетель — оружие.

За окном небо мигнуло, и новое созвездие — в форме иглы — застыло среди звёзд. Культ ждал. И реальность дрожала под их взглядом.

— Ты был нашим якорем, — сказала Анна, подходя к нему. — Без тебя всё бы рассыпалось.

Сяо улыбнулся, но в его глазах читалась грусть. — Я видел, как миры складываются друг в друга. Я видел, как люди исчезают, превращаясь в тени. Но я также видел, как реальность зашивает сама себя. Это... красиво.

Грейвз подошёл к Лихачёву и положил руку на его плечо. — Сергей, ты должен закончить статью. Это важно.

Лихачёв вздрогнул, как будто его разбудили ото сна. — Я... я не могу. Слишком много всего. Слишком много версий.

— Выбери одну, — сказала Анна. — Только одну. Остальные... пусть останутся в архивах.

Лихачёв кивнул и начал печатать. Его пальцы двигались быстрее, слова выстраивались в предложения, предложения — в абзацы. Он писал о том, как реальность штопает саму себя, о том, как каждый выбор создаёт новую нить в ткани времени.

Грейвз тем временем достал осколок зеркала. В его отражении он увидел Сяо, который продолжал снимать. Но теперь оператор был не один. Вокруг него были тени — версии самого себя из других миров. Они смотрели в камеру, как будто хотели сказать что-то важное.

— Они тоже свидетели, — прошептал Грейвз. — Они тоже держат реальность.

Анна подошла к нему и положила руку на его плечо. — Мы не можем спасти всех. Но мы можем сохранить память о них.

Она протянула руку с ростком, и он начал светиться ярче. Корни тянулись к зеркалу, к теням, к разрывам. Каждый стежок, который они делали, был выбором. Каждый узел — жизнью.

Внезапно в комнате раздался звук, похожий на звон стекла. Грейвз обернулся и увидел, как в углу появляется трещина. Из неё вышла женщина в плаще, её лицо было скрыто капюшоном.

— Вы думали, что сможете остановить нас? — её голос был холодным, как лёд. — Культ Иглы не так просто уничтожить.

— Мы не пытаемся уничтожить вас, — ответила Анна. — Мы просто зашиваем то, что вы распороли.

Женщина засмеялась. — Вы наивны. Реальность — это не ткань, которую можно заштопать. Это бесконечный лабиринт, и мы — его проводники.

Грейвз сжал кулаки. — Вы ошибаетесь. Реальность — это не лабиринт. Это история. И пока есть свидетели, она будет жить.

Женщина в плаще сделала шаг вперёд, но в этот момент Сяо направил на неё камеру. Свет от объектива ослепил её, и она отступила назад, в трещину.

— Это не конец, — её голос эхом разнёсся по комнате. — Мы вернёмся.

Трещина закрылась, оставив после себя только тишину. Грейвз вздохнул и опустил руки.

— Мы сделали всё, что могли, — сказал он.

— Нет, — возразила Анна. — Мы только начали.

Она протянула руку к ростку, и он начал растворяться, превращаясь в свет, который заполнил комнату. Грейвз почувствовал, как реальность вокруг них меняется. Стены редакции стали прозрачными, и он увидел бесконечное пространство, заполненное нитями. Некоторые из них были порваны, но большинство — целы.

— Мы создали новую версию, — прошептала Анна. — Теперь всё зависит от них.

Грейвз кивнул. Он знал, что это только начало. Культ Иглы всё ещё существует, и они будут продолжать свои попытки распороть реальность. Но теперь у "Рассвета" есть новый инструмент — свидетельство.

Он посмотрел на Сяо, который всё ещё снимал. — Ты будешь нашим свидетелем?

Сяо улыбнулся. — Всегда.

В архиве "Рассвета" появилась новая папка: "Дело №9: Свидетель". Внутри — фотографии, записи, карты. И последняя запись Сяо: "История существует, пока в неё верят. Я буду вашим свидетелем. Всегда."

А в углу последней фотографии — женщина в плаще и мужчина в очках, идущие по следам из пепла. За их спинами реальность зашивает сама себя.

P.S. Свидетельство — это не просто память. Это выбор. И история продолжается.