Филин дремал, примостившись на ободранной спинке старого стула, когда звякнул дверной колокольчик. "Ну вот, опять", - подумал Филин. Он приоткрыл сначала один глаз, потом второй и нахохлился. Дневные смены всегда давались ему тяжело. С самого утра он клевал носом и то и дело засыпал на рабочем месте. Начальство относилось с пониманием: Филин не виноват, что Воробей, дневной работник почты, снова налопался какой-то дряни на деревенской площади близ леса и теперь мучается животом. Скорее бы вернулся с зимовки Жаворонок... Вот он-то относится к своей работе куда более ответственно! А за этой мелкой шпаной ещё и шелуху от семечек вечно приходится убирать.
На пороге, робея, топтался Мышонок. Он мял в лапках небольшой холщевый мешочек, завязанный блестящей лентой. Невзрачная шерстка его: не то серая, не то бурая, - лоснилась, и весь он выглядел каким-то прилизанным. Филин взглянул на посетителя с раздражением. Уже сколько лет назад лесной народ заключил соглашение о непоедании соседей, а этот всё трясётся при виде ночного пернатого.
- Я д-думал, сегодня здесь В-воробей, - заикаясь, пропищал Мышонок. Неясно, это был вопрос или утверждение.
- Ты думал, - тихо буркнул Филин себе в перья, а вслух спросил, - чего хотел?
Ночью ему не приходилось работать с посетителями. Обычно он сортировал почту для Голубя, который каждые пару дней разносил посылки и письма по адресатам.
- Это для мамы, - Мышонок протянул мешочек Филину. - П-подарок на Новый год. Я х-хочу отправить ей желудей. Ещё осенью нас-собирал, - пролепетал он, словно оправдываясь.
"Как будто мне есть дело, что там у тебя в мешке, - подумал Филин. - Лишь бы не запрещёнка." Мышь, мать Мышонка, жила в деревне. Когда тот был малышом, она по дурости пригласила какую-то кошку в няньки своему отпрыску. Хорошо, что тому в итоге удалось сбежать невредимым. Не удивительно, что Мышонок в итоге свинтил из родимой норы на следующий день после совершеннолетия и поселился в лесу. Только друзьями здесь так и не обзавёлся - всякого сторонился и трясся от каждого шороха. Не зверь, а целый букет детских травм!
Филин выбрал подходящую коробку для мышиной посылки, нацарапал адрес и наклеил марку. Посетитель оплатил почтовые услуги и удалился, а работник вернулся на спину стула.
Не успел Филин снова задремать, как дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену, и в помещение ввалился Волк. Он вразвалку - лапы в карманах мешковатых чёрных штанов с цепью на боку, - прошагал к филинову рабочьему месту и швырнул на стол какой-то засаленный свёрток, который достал из кармана.
- Опять вломился, как в кабак! Ну что за хам! - в негодовании подпрыгнул Филин. Волка он не боялся, но и не очень-то любил. Вечно дебоширит напару со своим дружком Кабаном.
- Да не кипишуй, Филя! Вот, Шапке отправить надо, - серый махнул лапой в сторону свертка.
Никто в лесу не понимал, как Красная Шапочка выносит этого прохвоста. Приличная девушка и с таким связалась. Терпит его пьяные выходки, да ещё и пирожки ему носит. И это после случая с ее бабулей! Совсем, что ли, себя не уважает? Впрочем, Филин не любил сплетен.
- Что там? - указал он на свёрток.
- Да так, надыбал кое-чего. Девчонки такое любят.
Филин должен был проверить содержимое посылки. В засаленную бумагу была завёрнута золотистая, слегка потёртая заколка, украшенная дешевыми пластиковыми стразами, которые частично отсутствовали на своих местах. Видно, Волк подобрал эту вищицу где-то на деревенских улицах. А то и вовсе украл - с него станется.
- Хоть бы упаковал во что поприличнее. У нас есть кое-какая бумага, - Филин указал на свой скромный ассортимент, среди которого виднелись цветные рулоны.
- А сколько стоит? - Волк прищурился. Но услышав цену, отмахнулся, - не, и так сойдёт.
Когда серый ушёл, Филину сделалось гадко. После таких посетителей он всегда чувствовал себя так, будто на него брызнули жидкой грязью, и теперь принялся клювом чистить свои рябые перья.
Филин был консервативных взглядов и не носил одежды, в отличие от некоторых животных и птиц. Что за дурацкую моду взяли у людей! С последними все ясно - тела их практически лысые, им приходится круглый год прикрываться от палящего солнца, от холода, да от ветра. Но эти лохматые-пернатые с какой радости тряпки нацепили? Тот же Волк хотя бы. Вот раньше такого не было!
Колокольчик над дверью вновь зазвенел, и в почтовое отделение вприпрыжку вбежала молодая Зайчиха. На ней красовался красный новогодний колпак с белым помпоном и бубенцами по окружности головы. При каждом движении бубенцы велело позвякивали. Филин невольно поморщился: "Молодёжь!"
- Здрасьте, дядя Филин, с наступающим! Чего такой хмурый? - радостно поприветствовала она и положила на стол разрисованную яркую коробочку. - А я вот вам морковного печенья принесла!
Филин был ворчлив и не слишком приветлив, но Зайчиха ему нравилась. И даже нравилось ее морковное печенье. Вообще после того соглашения о непоедании соседей всем хищникам пришлось сделаться вегетарианцами. Сначала было жутко непривычно, но что поделаешь - пришлось приспосабливаться. Так что и морковное печенье теперь было вполне уместно в рационе Филина.
- Спасибо, - сдержанно отозвался он, все ещё косясь на звенящий колпак.
- Хочу друзьям открытки отправить к Новому году! - Зайчиха достала из-под мышки пухлую стопочку карточек и стала листать, перечисляя. - Бобру, Ежу с Ежихой, Барсуку, Белочке... Медведю тоже, хотя он наверняка снова проспит праздник. А вы уже подписали открытки, дядя Филин? - вдруг спросила она.
Пернатого этот вопрос застал врасплох. А ведь и впрямь, он не подписал еще ни одной открытки, хотя до Нового года оставалось 3 дня.
- Еще нет, - коротко ответил Филин.
- Вы бы поторопились, а то праздник на носу! Ой, а Вы уже видел, как мы украсили Большую Ель около Заводи? Нет? Обязательно слетайте, посмотрите! Такая красотища! – затараторила Зайчиха, восторженно расширив глаза.
Филин не видел Ели в праздничном наряде. Он вообще в последнее время почти не вылезал с почты. С тех самых пор, как несколько месяцев тому назад перебрался сюда жить из своего уютного дупла. В прошлый Новый год в гости к Филину нагрянула его дальняя родственница Сова, да так и осталась у него. Филину просто не удалось выдворить ее. Проще было самому съехать.
Филин очень ценил покой и личное пространство. И был вовсе не готов к тому, что к нему подселится навязчивая родственница. Она сделала перестановку на свой вкус (и называла это "шен-фуй" или как-то так), забила его кладовку какими-то нелепыми нарядами и развесила повсюду "ловцы снов". Только вот со сном с тех пор у Филина начались проблемы. Потому что, вместо того, чтобы днём спать, как все приличные ночные жители, Сова просыпалась в 5 утра и начинала "ёжиться" и странно гудеть, сложив крылья друг с другом. Да ещё и Филина призывала заниматься тем же. Мол, чакры чистить надо. Что это за странные такие слова и занятия, тот никак не мог понять. Зачем ему "ёжиться": он что, ёж? Да и перья свои Филин чистил регулярно, а чакров никаких у него отродясь не было. Что только не придумают, лишь бы делом не заниматься!
В общем, после пары месяцев недосыпа Филин бежал из собственного жилища, оставив там Сову. Так и не общался с ней больше. Почему ее не выгнал? Да Леший его разбери. Совсем, видно, Сова мозги ему прогудела.
Дело близилось к вечеру, и вот дневная смена Филина подошла к концу. Голова болела, и ему захотелось на воздух. Заперев дверь почты, он вспорхнул на ближайшую сосну и огляделся. Тишина, ни единой души вокруг. Мягко падает снег и ложится свежем слоем на пухлые сугробы и на ветви деревьев. "Интересно, - подумал Филин, - сколько слоёв снега нападало за декабрь? Вот любопытно было бы их посчитать, как кольца спиленного дерева". Но тут вдалеке между ветвей что-то блеснуло. Будто свет огней. "Это что же, пожар? Но дымом не пахнет. Нужно взглянуть", - и Филин помчался в сторону отблеска.
Почтовик уже забыл и о Зайчихе, и о том, что Большая Ель наряжена к празднику. А тем временем у Заводи кипела жизнь. Исполинское древо все сверкало и переливалось мириадами огней. Будто на него опустился ночной небосвод вместе со всеми звёздами. Они путались в мохнатых еловых лапах среди разноцветных шишек, флажков, игрушек и мишуры и отражались в покрытой льдом Заводи. Лесные детишки катались на коньках, ото всюду раздавались радостные возгласы и смех. Звери уже праздновали приближение Нового года, наполняя лесную атмосферу ожиданием чуда. Филин залюбовался этим предпраздничным зрелищем, и вдруг на душе его стало так по-детски сладко и радостно. Скоро Новый год! Пора готовить подарки! Пора подписывать открытки! И он в предвкушении помчался обратно на почту.
Всю ночь он что-то мастерил за своим рабочим столом и строчил поздравления в открытках. Всеобщее предчувствие праздника внезапно захлестнуло его, как в детве. Нет, он не мог упустить это ощущение. Как много лет с ним не случалось ничего подобного!
Первым делом он взял самую сказочную открытку и стал писать на ней письмо Деду Морозу:
"Дорогой Дедушка Мороз!
Сколько лет прошло с тех, как я писал тебе в последний раз? Надеюсь, ты не в обиде на меня. Я хочу, чтобы в этом году на головы всех и каждого обрушилось счастье, много счастья! Пускай Мышонку повезёт найти доброго друга. Пускай Красная Шапочка влюбится в славного парня и забудет о Волке. А Волк с Кабаном пускай займутся добрым делом. Уж сотвори такое чудо, ты же волшебник как-никак! Пускай детишки найдут лучшие подарки под Елью в Новый год, а взрослые живут в любви и мире. Ну а Сове подари новое просторное дупло, желательно на другом краю леса".
Филин подумал и подписался: " Филя". А в этот момент над крышей почты в небе белую полоску прочертила комента. Но почтовик этого, конечно, не увидел.
И вот наступил Новый год. Филин встретил его у Заводи. Дети водили хоровод вокруг Большой Ели, играла музыка, звери танцевали. Лесные жители устроили настоящий оркестр: зайцы дули в трубы, Волк бренчал на гитаре, Лиса играла на скрипке, а бобры барабанили. Даже Коза пришла из деревни со своим баяном. А Медведь все-таки вылез из берлоги ради праздника, и теперь пел новогодние песни, не попадая в ноты.
Под утро соседи утомились и, уставшие, но счастливые, разбрелись по норам. И тогда Филин взялся за дело.
Днём, отоспавшись после празднества, звери вновь потянулись к Заводи и ахнули. Под Большой Елью громоздилась гора подарков! Все упакованв в разноцветную бумагу, перевязаны яркими лентами, и каждый житель нашел в этой горе подарок со своим именем.
"Чудеса да и только! - говорили повсюду. - Неужели волшебный Дед Мороз и впрямь существует!" И только Филин с Зайчихой заговорщицки переглядывались.
Весь январь шёл, как в сказке. Весточку о первом чуде как-то вечером принесла Зайчиха.
- Дядя Филин, представляете! - воскликнула она, ворвавшись в помещение почты. - Сегодня водила своих зайчат в медпункт на осмотр, а там новый санитар! Угадайте, кто! - и, не дожидаясь ответа, выпалила, - Волк!!!
Филин опешил, а Зайчиха продолжала:
- Сказал, мол, осенило его в Новый год, что так дальше жить тошно, и пора бы пользу миру начать приносить. Так и сказал! И дружка своего Кабана туда подтянул.
Филин только развёл крыльями:
- Ну, чудеса!
В другой вечер Филин принимал смену у Воробья, и тот, будучи ужасным болтуном, щебетал, не переставая:
- Вчи-чира с Мышонком чирикали на площади и знаешь чи-чиво! Видели Красную Шапочку! Вся румяная, счик-чикстливая, за ручку с булочником! Идет и вот такой крендель уплетает! С семечками! Угостила нас с Мышонком, вот пир у нас был! Чирик, чирик!
- Вы с Мышонком задружились, что ли? - удивился Филин.
- Чирик, - отозвался Воробей. - Отличный парень, честное слово!
Филин удовлетворено кивнул. Все сбывается.
Январь подходил к концу. «Вот уже две трети зимы миновало. Через месяц придёт весна», - думал Филин. Он по-прежнему жил на почте и уже изрядно истосковался по родному дуплу. Пора бы уже собраться с силами и вернуть себе прежний порядок жизни.
И в одно утро он-таки собрался. 6 утра, Сова уже наверняка наёжилась, можно будет с ней побеседовать. И уже в дверях почты Филин столкнулся со своей чудаковатой родственницей.
- Ух, - от неожиданности Сова подпрыгнула, звякнув многочисленными побрякушками-украшениями. Филин молча уставился на нее.
- Филенька, дорогой, я прилетела сообщить, что переезжаю! - без предисловий пропела она. - Я встретила чудесного мужчину, у нас с ним максимальная совместимость по гороскопу. Мы будем жить вместе на другом конце леса. Благодарю тебя за гостеприимство! - и после паузы добавила. - Не держи на меня обиды - это все низкие вибрации. Да и мы все-таки родственники!
- Пустяки, - буркнул Филин. Ну что за чудачка! Чтобы перестать злиться на Сову, ему потребуется немало времени. Впрочем, в душе он ликовал: родное дупло снова полностью в его распоряжении.
- Обнимемся на прощанье, Филенька, - Сова обхватила его своими крыльями, и почтовик растерянно похлопал ее по спине. - Что ни делается - всё во благо. Ну, пока! - и она упорхнула, оставив после себя шлейф восточных ароматов.
Не медля ни секунды, Филин устремился к своему дому. Видом своего жилища он остался вполне доволен: исчезли все те странные эзотерические штуки, кладовка освободилась от совиных нарядов. Осталось только вернуть мебель на прежние места, да выветрить навязчивый запах благовоний.
Главное, что теперь оно снова только его - любимое, родное, уютное дупло. Ну разве не чудо?
КсанаКо