Пятница. Вечер. Полумрак. Запах дыма.
Раскаленные угли в расставленных по столикам кальянах. Негромкая музыка, плавно вытекающая из колонок, раскиданных где-то по углам зала, которая изредка сменяется отрывками из произведений великих поэтов в исполнении знаменитых артистов. Неделя библиотек почти в самом центре культурной столицы.
Видимость, и без того не идеальная усугубляется витающим по помещению дымом. За столиками сидят люди, парочками, реже – большими, но не шумными компаниями. Они едят, пьют и разговаривают. Мягкий свет, стук ложек и вилок о тарелки и приглушенный гул множества расслабленных голосов сливаются со спокойной музыкой и создают особую, уникальную для каждого подобного заведения атмосферу.
Дальний столик в самом темном углу. ОН сидит, одиноко подперев рукой голову и задумчиво водя пальцами по переносице. Он — мужчина лет двадцати пяти. Слегка небритый и неухоженный, вся фигура его вызывает впечатление потерянности и рассеянности. Не самые дешевые, но далеко не самые модные вещи, волосы, достаточно красиво коротко подстрижены, но не причесаны. Глаза, мягко смотрящие в никуда…
Вдруг его взгляд дернулся в сторону вошедшей в заведение девушки и, наконец, приобрел некоторую осмысленность. Он убрал руки от переносицы и положил на стол, на его лице ясно читалось удивление. Он прошептал что-то про себя и отвел от неё взгляд. Потом снова посмотрел. Как ни странно, она никуда не исчезла. И похоже, это действительно была ОНА. Девушка села за столик в самом центре заведения, боком к нему. Она его, кажется, не заметила или, что было более вероятно, не узнала. Он сверлил её профиль взглядом и вертел в руках бокал с горьковатым пойлом, которое он цедил на протяжении большей части вечера. Наконец, он глубоко вдохнул и решился.
Когда он подошел к её столику, девушка вздрогнула и повернула голову в его сторону. Они встретились взглядами.
- Привет.
- Привет — удивленно сказала девушка и в её глазах промелькнула искра узнавания — Леша?
- Я. Не узнала сразу? У тебя тут свободно?
- Да, садись конечно.
- А я тебя сразу заприметил — он подошел к столику и выдвинул стул напротив — Ещё думал «она или не она?». Оказалось, что все-таки ты. На последней фразе он улыбнулся и уголки её губ тоже поползли вверх, но лишь на мгновение.
Он все так-же пристально смотрел на девушку, вспоминая все, что было с ней связано, а она старательно избегала его взгляда. Немудрено. Она, наверное, чувствует себя виноватой. Она ДОЛЖНА чувствовать себя виноватой.
Молчание грозило затянуться. Наконец, парень вздохнул:
- Рассказывай давай. Как ты там? Как жизнь, работа? Как мама?
- Все хорошо.
- Она все такая-же милая и так-же вкусно готовит?
Девушка улыбнулась и на её щеках появились небольшие ямочки. Ямочки на щеках, пронзительно голубой цвет глаз и невероятный взгляд — вот за что он её в свое время заприметил. Сейчас в его присутствии она, наверное, уже и не посмотрит так, как смотрела тогда, так целеустремленно, но в тоже время загадочно, будто выискивая скрытый смысл в каждой сказанной фразе, в каждом предмете, на который упадет её взгляд. Нет, сейчас она не станет смотреть ТАК, сейчас её взгляд затуманен неловкостью ситуации, удивлением от неожиданной встречи и… Чувством вины? Он надеялся, что это так. Очень надеялся.
- Расслабься ты. Напряглась так, будто к тебе бомж с улицы подошел. Все-таки не чужие друг другу люди, чего ты.
Девушка, казалось, что-то решила глубоко в глубине себя и, наконец, выдохнула. Она посмотрела парню в глаза, поднесла руку к лицу и, улыбнувшись, поправила светлый локон чуть выше челки. Кокетство. Узнаваемый арсенал её обычных, но действенных уловок и ужимок.
- Просто я тебя слишком давно не видела, сам понимаешь. Да и расстались мы… Не лучшим образом. – она вздохнула - Ну ты помнишь.
Да, он помнил, еще как помнил. Какой же он тогда был дурак! Молодой неотесанный дурень, натуральный дуб.
Он потер лоб рукой, одновременно массируя висок большим пальцем.
- Ты тогда ударила меня, а я так и не смог себя преодолеть и ударить в ответ. Хотя хотел. Честно, хотел. Слишком правильно меня воспитали родители.
Она кивнула.
- Блин. Я тогда ни о чем не думала кроме нашего с тобой расставания и Иры. Так все завертелось, закрутилось… А тут еще и ты начал докапываться. Нет, ты, конечно, делал все правильно, сейчас я понимаю но.. Я просто не могла себя контролировать. И вела себя, как дура. Прости, а?
Он ухмыльнулся. Прости. Конечно, со стороны могло показаться, что она абсолютно правдиво просит у него прощения, даже слезы на прекрасных голубых глазах навернулись. Только вот он её слишком хорошо знал, нет, СЛИШКОМ хорошо. Поэтому понимал, что скрывается за этими слезами.
- Я на тебя не обижаюсь. - Сказал он и улыбнулся собственному вранью. Она улыбнулась в ответ, приняв все за чистую монету — его она в должной степени узнать так и не потрудилась.
- На самом деле, я очень рада тебя видеть, хоть и появился ты несколько… Неожиданно. - Она продолжала улыбаться, заглядывая ему в глаза, он отвечал тем-же.
- Я тоже обрадовался, когда понял, что это действительно ты. Почти не изменилась, а ведь сколько времени прошло. Как там Ира?
Она просто отмахнулась и сморщила нос.
- Я так и думал. А начиналось у вас все красиво, даже лучше, чем у нас с тобой. Ладно, раз уж так получилось, что мы оба вроде-бы рады нашей неожиданной встрече, предлагаю выпить по бокалу вина. Никто не против?
- Уж точно не я. – она рассмеялась. – Мои планы на сегодня торжественно отменяются.
Он понимающе кивнул и подозвал официантку.
********************************************************************************
Она никогда не умела пить и он об этом прекрасно знал. Таксист угрюмо глядел через зеркало заднего вида на пьяную парочку, развалившуюся у него на заднем сиденье. Точнее, пьяной была только девушка, довольно, кстати, привлекательная, тогда как парень более-менее твердо держался на ногах. Судя по всему они ехали к нему домой и таксист, не меняя угрюмого выражения лица усмехнулся. Он знал, зачем чаще всего мужчины привозят к себе домой полумертвых от алкоголя женщин.
Он расплатился с таксистом, взял её на руки и понес в сторону подъезда. Там он зашел в лифт и нажал на кнопку с цифрой три. Девушка свисала практически безвольно и не сопротивлялась. На самом деле, настолько сильной реакции он не ожидал, он думал, что она будет максимум в легком подпитии. Видимо, её уязвимость к винным парам еще увеличилась с момента их последней встречи. Лифт остановился и его створки распахнулись. Он вышел из кабины и направился направо, к двери с номером 31. Дом. Перекинув её на плечо, он достал ключи и открыл дверь. Внутри пахло уютом холостяцкого гнезда. Он прошел внутрь не разуваясь и положил её на кровать в единственной комнате. Было довольно жарко, он вернулся в прихожую, разулся и разделся, затем вернулся в комнату и открыл окно. На него пахнуло свежестью ночного города. Он постоял немного и вернулся к ней. Она лежала на кровати, пьяная и абсолютно беззащитная. Пришла пора действовать.
Он стянул с неё верхнюю одежду и остановился в задумчивости. У неё было очень красивое красное белье. Она всегда любила красивое белье. Так-же, как и красивых людей. Интересно, это врожденное или приходит с воспитанием, когда человеку настолько плевать на других людей, насколько близкими они бы не были? Красивая девушка, она всегда притягивала к себе много восторженных взглядов. Не только мужских, учитывая то, что она больше всего проводила времени в женских коллективах. Помимо внешней красоты, она была еще и очень сильна внутренне, это сразу чувствовалось и именно поэтому люди к ней так тянулись. А она просто играла с ними, пока её это было интересно. Было бы пол беды, если б она сразу обрубала все связи с надоевшими ей людьми, но нет. Она продолжала пользоваться успевшей образоваться между ними связью и играть на их чувствах, на чувствах своих «марионеток». Она слишком любила людей и была слишком эгоистична.
Он улыбнулся, глядя на её безмятежное в алкогольном сне лицо. Она променяла его на Иру, татуированную девушку 25 лет. Им тогда было по 19, он был обычным общажным парнем, а у Иры была машина и собственная квартира. Она хотела сделать его своим «марионеткой», как и других, дергать за ниточки, заставляя выполнять любые свои капризы. Хорошо, что он был не так глуп и уже научен горьким опытом других её игрушек. Расставание было жарким, после этого они пересекались еще несколько раз, но ни разу по нормальному не поговорили до сегодняшнего дня. А сегодня она сказала «прости», пожалуй, впервые на его памяти. Но за этим «прости» не было НИЧЕГО. За вечер он полностью в этом удостоверился. Кокетство, манипуляторские замашки, которые просачивались через каждое, даже самое незначительное её действие. Через ужимки, слова или смех. Через взгляд и тщательно скрываемое, но все-же ощутимое чувство своего неоспоримого и абсолютного превосходства. Она просто обрадовалась тому, что к ней вернулась еще одна потерянная кукла, с которой можно неплохо поиграть, он видел это по её глазам. Вины она не чувствовала.
Он смотрел на её полуобнаженное тело и странно улыбался. Ночь за окном сгущалась.
Она проснулась ближе к полудню. Голова гудела с похмелья, а во рту было сухо и очень горько. Она лежала под одеялом в одном нижнем белье в незнакомой квартире, шторы на окнах были задернуты и свет через них едва-едва просачивался. На кухне кто-то гремел посудой. Она огляделась. Её вещи, аккуратно сложенные в стопочку лежали на стуле рядом. Она оделась. Он зашел в зал так-же внезапно, как и появился перед её столиком в баре прошлым вечером. Кажется, он готовил, из кухни пахло чем-то вкусным.
- Привет — он улыбнулся — Не думал, что тебя так сильно вырубит с нескольких бокалов вина. Как ты так вообще живешь?
Она ничего не ответила. Её мозг лихорадочно работал, пытаясь вспомнить хоть что-то, что было после того, как они, настольгируя о студенческой молодости, приступили ко второй бутылке. Ничего. Темнота.
- Это твоя квартира? - её голос был хриповат из-за выпитого вчера алкоголя.
Он кивнул.
- Как я тут оказалась?
- Я тебя принес, по-моему очевидно. - он улыбнулся — Ты была не в состоянии передвигаться самостоятельно, пришлось потаскать тебя на себе, как в старые добрые.
Девушка протерла глаза и задержала руку на собственном лбе. Она прохрипела что-то типа «никогда больше не буду пить» и, внезапно осеклась. Её поразила неожиданная и очень неприятная догадка.
- Между нами что-то было?
Как это мило, она, часто, не любила ходить вокруг да около, не смотря на свою хитрую натуру. Он подошел и сел рядом с ней на кровать.
- Я тебе уже говорил, что ты достаточно подлая особа? Постоянно манипулируешь чувствами других людей как твоей душе угодно, абсолютно не обращая ни на кого внимания. А ведь люди тебе верят. Любят тебя. Ты играешь нечестно. И ты совсем не изменилась за эти несколько лет, что мы с тобой не общались, даже не пытайся спорить. А с теми, кто играет нечестно, честная игра — глупая затея.
В её глазах сверкнули искорки гнева, взрывной характер давал о себе знать.
- Значит ты затащил меня сюда к себе чтобы изнасиловать, пока я была не в состоянии?
Он рассмеялся.
- Я думал, вы, девушки, чувствуете, когда с вами происходит такое.
Она промолчала.
- Знаешь, самое обидное, что тебе было настолько все-равно на меня, что ты даже не потрудилась меня как следует узнать. С каких это пор я затаскиваю пьяных девушек себе в койку и насилую их под их же раскатистые храпы?
Она потупила взгляд.
- Если бы получше осмотрелась перед тем, как кидаться обвинениями, ты бы увидела матрац на полу, на котором я, кстати, провел сегодняшнюю ночь.
Она посмотрела на пол и действительно обнаружила в углу, ближе к окну пролежаный за ночь матрац.
- Слушай, давай общаться просто и прямо, без твоих уловок, хорошо? Зачем ты сказала «прости», если действительно не чувствовала вины? Зачем опять меня обманывать? Однажды я задался вопросом, почему ты вообще все это делаешь, с людьми. И пришел к выводу, что это просто твоя жизнь. Ты так и не нашла себя, что в девятнадцать, что в двадцать пять.
- Возможно. - её голос неожиданно прозвучал очень устало.
- Это не твоя стезя, ты же чувствуешь. Если с тобой познакомиться очень близко, как в свое время это сделал я, то от тебя веет неполноценностью за версту. Зачем тогда ты прячешься от мира и себя за ширмой этой гребанной стервы и продолжаешь дергать ниточки у своих марионеток?
Похоже, сказать ей было нечего, или она просто не хотела. Она потупила взгляд, скрестив руки на груди. «Ушла в глухую оборону» подумал он, тяжело вздохнув. В общем то, ничего неожиданного.
- Ты особенная девушка, правда, я всегда это говорил и буду говорить. Если бы ты направила свои внутренние возможности в другое русло, то добилась бы очень многого. Жаль, что тебе это не нужно. И да, прости, что со всем в итоге так получилось.
Девушка глянула на него исподлобья.
- Почему ты говоришь мне все это?
- Честно? Просто потому, что хочу, потому, что считаю это правильным и это искренне приносит мне удовольствие. Хотя вряд ли в этом будет какая-то польза. - он встал с кровати — Не очень приятный разговор вышел, но ты сама знаешь, я люблю рубить правду матку. Уж про эту то мою черту ты точно в курсе. Все-таки вчера мы неплохо посидели. Иди умойся, я там приготовил яичницу и кофе, можем позавтракать вместе. А потом тебе лучше будет уйти.
Она была ошеломлена. Все-таки он сильно вырос за эти шесть лет. А с виду и не скажешь. Ему всегда не хватало этой твердости и мужественности которых сегодня, именно сегодня с утра стало, похоже, было хоть отбавляй. Все еще не до конца отдавая отчет в своих действиях и мыслях, она на автомате потянулась к одежде. Он отвернулся и пошел в сторону кухни.
- Подожди — сказала она. Он обернулся. — Если ты так меня ненавидишь, то зачем все это? Зачем ты подошел ко мне, разговаривал и почему притащил к себе домой?
- Ты меня опять не слушаешь, да? Я не ненавижу тебя. Мне просто… Все равно. Теперь это мой щит. Если ты уйдешь прямо сейчас — я не обижусь и не расстроюсь. Если ты останешься на завтрак — это ничего не изменит. Даже если ты вцепишься ногтями в дверные косяки и откажешься покидать мой дом, я просто вытолкаю тебя и это ничуть не поменяет мое к тебе отношение. Честно. А подошел потому, что было интересно. Хотел поговорить со своим прошлым. Я получил то, что хотел. Прям как ты в старые добрые, да?
*******************************************************************************
Он снова сидел в баре и размышлял. Глубокий мыслительный процесс всегда придавал ему рассеянный вид. В прошлый раз его прервал призрак прошлого, теперь это не повторится. Он смотрел на знакомую до боли барную стойку, на людей, на рюмки и бокалы. Он улыбнулся, вспомнив гневный взгляд, который она бросила на него, когда на секунду подумала, что он ночью в полной мере воспользовался ситуацией. Изнасилование — явно не его профиль.
Он ходил в это заведение почти каждый вечер. Он искал, но не жертву а музу, вдохновение. Работа не двигалась с места, а дедлайн неумолимо приближался. Заказчик будет очень зол. Дым от нескольких кальянов сгущался, видимость, и без того невысокая, уменьшилась еще больше. Похоже, пришла пора прогуляться. Он встал, подошел к двери и взялся за ручку.
В колонках какой-то популярный певец декламировал отрывки из бессмертного произведения великого поэта: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей...».
Он ухмыльнулся. Пожалуй, все в школе читали Пушкина, но многие ли понимали? Её марионетки, да и он сам точно нет.
Он открыл дверь и вышел в темноту.
