cassad1991

Замёрз канал, зимы изведав,

Уснул под серой коркой льда.

Ты не печалься, Грибоедов!

Зима пришла не навсегда…

Она уйдёт, запомни слово.

Тогда по Львиному мосту,

Я снова ко всему готовый

Начну весеннюю версту!

Да что мне Мойка и Обводный,

Фонтанка в блеске лошадей;

Я как и ты зимой холодной,

Скулил под песню серых дней.

И туч тяжёлая армада

Глушила мой протяжный стон.

Но слышен был под колоннадой

Колоколов печальный звон.

Мы в этом мире ненадолго.

Но я той памятью богат,

Что мне сестрой случилась Волга,

А ты мне стал совсем, как брат.

Ты спи, морозы повод веский.

Кто знает, снится ли сейчас

Тебе надменный шумный Невский,

Или заезженный Пегас?

Ещё одной тоски свидетель,

Ты знаешь, как никто другой -

Мы все здесь временные дети

Своей мечты недорогой.

И перед тем, как сном сражённый,

Я обмануть судьбу решусь,

Любовью к жизни опьянённый,

В твоих объятьях утоплюсь.

Мой друг сказал мне: «Эта жизнь

Несправедливая и злая...»

А я в ответ ему: «Держись!»,

Как будто что-то понимая…

Он всё твердил: «Здесь всё не так -

От колыбели до погоста.

И лишь законченный дурак

Живет и радостно и просто».

Ругался долго, но поник.

Махнул рукой, вздохнул недлинно,

И выдал: «Жизнь - короткий миг,

Что каждый раз проходит мимо.

Не повернётся время вспять,

И если так - с меня довольно.

Я знаю - больно умирать,

Но жить мне тоже очень больно…»

Пытался я найти слова,

Чтобы кольнуло между рёбер:

«Послушай, жизнь не такова,

Какой мы ждём её в утробе.

Пускай ты прав, что мы влачим

Существование пустое.

Пускай весомых нет причин

Зачем нам жить на свете стоит.

Но слышал я благую весть:

За чередой густых туманов,

Там солнце есть и счастье есть,

Без лжи, без горя, без обманов».

И нет, наверно, слов таких,

Чтоб пробежал мороз по коже.

Держись, мой друг, за нас двоих,

Ведь мне держаться нужно тоже.

Что есть моё, а что чужое?

Кому задать этот вопрос?

Он в нас, как древо вековое,

Корнями глубоко пророс.

Безумцы, в поисках ответа,

Перевернули всё вверх дном,

Чтоб вместо солнечного света

Повсюду раздавался гром.

А я боюсь, что гром всё ближе.

Мне страшно, что наступит час,

Когда я больше не увижу

Добро, покинувшее нас.

А дальше так: хоть плачь, хоть смейся,

Хоть стой, хоть прячься, хоть беги -

На чью-то милость не надейся,

Кругом останутся враги.

И что останется живое

Издаст такой звериной вой:

Нет дела мне - своё-чужое,

Когда ты сам себе не свой.

Моя жена теперь читает Сартра,

Чтоб знать, как жить, а главное - зачем.

И я читал, но больше для азарта,

Когда не мог развлечь себя ничем.

Но не осилил. Видно, мало воли.

А может просто бестолковый труд,

Ответить на вопрос этих жанполей,

Но кой же чёрт я оказался тут.

Там, за Уралом, делают вагоны,

А на Неве печатают стихи -

Такие жизнь придумала законы

И будто бы они не так плохи.

Твердили мне приверженцы гештальта:

Вот в этом смысл - бери, да подмечай.

Пока мой мозг пытался сделать сальто,

Я осознал вдруг, что остыл мой чай.

Ты знаешь, Таня, тут такое дело…

Вокруг всё сплошь обман и миражи.

Чего ты прочитать там захотела?

Но, если что узнаешь, то скажи.

Я мрачен стал теперь: и мыслями, и взглядом.

И часто путаю отчаяние и злость.

Я видел жизнь уже, отравленную ядом,

И вот свою мне уберечь не удалось.

Мне думать хочется, что я ещё так молод,

И впереди пора свершений и побед.

Но я так мрачен стал, что чувствую лишь холод,

И строю клетку из утраченных мной лет.

Пусть говорят, что по себе других не судят,

Но чем я дольше притворяюсь или лгу,

Тем всё сильней разочаровываюсь в людях,

И больше никому поверить не могу.

А потому хожу к Неве, когда тревожно,

Чтоб этот город объяснил мне и помог

Понять, что сделать верный выбор невозможно

Из двух заведомо неправильных дорог.

Сижу, бывало, у воды, смотрю на уток,

Мечтаю тихо вместе с ними улететь

В тот край, где верен каждый сделанный поступок,

Чтоб никогда и ни о чём не сожалеть.

Я не помню ни криков, ни слёз,

Ни врача, что дарил мне свободу.

Помню только железный поднос,

Полотенце и тёплую воду.

Я не долго сгорал от стыда -

Как конфету меня завернули,

Унесли неизвестно куда,

К счастью, скоро обратно вернули.

В общем тот же сюжет, что у всех:

Детский сад, ну и дальше по списку.

Так я понял, что я не из тех,

Чья история связана с риском.

«Что плохого в том?» - спросят меня.

И, наверно, окажутся правы.

Выбирай: вот тебе колея,

Вот дороги, где рвы и канавы.

Я на этот вопрос промолчу.

А потом, отряхнувшись от пыли,

Обращусь, словно к Богу, к врачу:

«Где свобода, что вы подарили?»