Спустя два года я все-таки решила написать пост. Сразу скажу, есть, возможно, неприятные подробности, но пишу, как есть.
Итак, лето 20-го, разгар пандемии, у меня подходит срок рожать. Я очень хотела рожать платно, так как в бесплатную медицину не верю давно, есть свои причины. Тем более, что моя гинеколог и все врачи, которые меня смотрели, прогнозировали, что я рожу не девочку- малышку, а лошадь под пять кг. Гинеколог сказала: «Рыбка моя, проси кесарево, тебя разорвет на ромашку.» Но, к сожалению, где я не спрашивала, в платных родах отказали из-за ковидных ограничений. Не знаю, как связано это, но вот так.
40 недель. Гинеколог отправляет меня в пятницу утром в роддом с вещами. Приняли, положили в предродовое. И... ничего. Сижу в палате, жду осмотра. Пошла на пост уже в обед, спрашиваю, когда меня будут смотреть. Мне говорят: «А кто тебя в пятницу то смотреть будет? Жди понедельника.» Два раза в день только КТГ делали.
В воскресенье на втором КТГ я не понимаю, в чем дело,но вижу, что датчики ведут себя определенно по другому. Спрашиваю у медсестры «Начинается?» Она меня обрубает «Заканчивается!» и отворачивается. Ок. Через два часа у меня начинаются схватки. Непередаваемое я вам скажу ощущение. Считаю по специальной программе интервалы, иду на пост. Медсестра вызвала врача, та посмотрела, сказала «Бери вещи, спускайся в родовую».
Отступлю. Вещи, которые я взяла с собой были строго по списку с сайта роддома, но и этого хватило на здоровенный тяжелый баул. Несла сама с третьего на первый этаж в другое крыло. Периодически ставила на пол и хваталась за стены, когда накатывала очередная схватка. Медсестра возмущалась, «давай быстрее». Доползла.
В родовом меня усадили на кресло и сказали, что будут прокалывать пузырь, так как воды не отошли, согласна ли я? Согласилась. Прокололи и хлынули зеленые воды. Сразу набежали несколько медиков, говорят, гипоксия, срочно пиши согласие на кесарево. Подписала и меня сразу отправили в операционную.
Там посадили на стол, пришла неонатолог, взяла согласие на прививки ребенку. Сказали максимально согнуться калачиком, чтоб поставить эпидуральную анестезию. Когда я сгибалась, начались очередные схватки, согнуться не получалось, у меня вырвалось «блять». Одна из врачей начала на меня орать, что я быдло и «блятькать» иди в другое место. Извинилась, сквозь слезы. Поставили укол в позвоничник, положили, установили ширму над животом. Начали проверять иглой «тупо-остро» чувствую ли я каким концом иглы меня колят в живот.
А я чувствую, прекрасно чувствую. Подождали, опять проверяют, а я чувствую. На третий раз врач и анестезиолог переглянулись сморщившись, сказали «Не может быть» и решили резать. Не поверили. Я никогда не чувствовала такой боли, правда. Я кричала и кажется потеряла сознание, может и нет, так как в итоге мне дали общий наркоз. Сквозь него услышала крик дочери. Глаза смогла открыть, когда меня уже зашивали. Отвезли в палату. Заходила та врач, которая орала за «блять», разговаривать со мной не захотела. Сказала только, что с ребенком все хорошо, 9 по Апгар. И не лошадь далеко, 3450 и 54 см
На следующий день поменяли повязки, сняли катетер мочевой и отправили в отделение. Дочь мне привезли к вечеру. Страшненькую такую, волосатую, опухшую, как бурят страдающий алкоголизмом. И тут явилась ОНА. Медсестра. Я подозреваю, что это реинкарнация офицера СС замерзшего где-то в русских лесах. Нас в палате было трое мам. Она выбрала меня для демонстрации всех необходимых навыков ухода за ребенком. Открыла кран на раковине, говорит «Иди, мой». Я спрашиваю, как. Она смотрит на меня и говорит «Ты сама то вообще подмываться умеешь?» Еле как, трясущимися от страха руками подмыла. Она говорит: «Пеленай. - Как? - Ты че, в куклы не играла никогда?» Хамство от нее было постоянное, когда ее не было два дня мы все выдохнули хоть немного.
Но это все оказалось ерундой по сравнению с грудным вскармливанием. Дело в том, что после кесарева молоко часто прибывает не сразу — это раз, у меня строение такое, что сосков нет (имеется ввиду, что они не выпирают над кожей) — это два. К утру я билась в истерике от попыток разработать грудь, а дочь от голода, умоляла помочь хоть как-то всех, кого находила. Из сосков шла кровь.
На утреннем обходе врач посмотрела на меня и разрешила давать 30 мл смеси каждые 3 часа (ходишь на пункт, там выставляют подписанные бутылочки с разведенной смесью). Но этого мало ребенку и остальное я должна была добывать из груди сама. Сказали, если не берет, сцеживай.
Вот, раз в три часа я брала смесь, оставшееся время под плачь дочери пыталась что-то выцедить из груди. Но то, что я нацеживала, не покрывало даже дно бутылочки. Муж привез накладки специальные, но и с ними дочь никак не справлялась с захватом, а если и цеплялась каким-то чудом, нечего не могла высосать и рыдала. Нам запрещали, но муж привез молокоотсос, я надеялась,что может это поможет, но нет. В итоге отдала его девочке с соседней койки, которая просыпалась в луже молока и не могла уже руками его цедить постоянно.
Между тем, в отделении было много девочек без молока и рыдания «Дайте больше смеси, пожалуйста!» слышались постоянно. Дошло до воровства чужих бутылочек со смесью. Воровали, потому что не хватало тех порций, что выдавали.
7 дней мы лежали там с дочерью, 7 дней ада с кормлением. И мне еще на обходе говорят «что-то она у тебя вес не набирает». В ночь с пятницы на субботу подхожу за очередной порцией смеси, а мне говорят, "дежурный врач вам отменила, вы столько лежите, должны кормить сами уже". Как я орала. Просто орала. В тот момент я просто отключилась от реальности уже. Без сна, с постоянно голодным ребенком, кровоточащим швом и другим местом и разодранными в мочалку сосками.Смесь дали. Но до выписки так и не ставили бутылочку с моей фамилией и каждые три часа я выбивала смесь со скандалом.
Еще нам нельзя было одевать свою одежду и мы ходили в казенных белых сорочках и рваных халатах. Так как швы кровят, молоко у некоторых течет бесконтрольно, а дети в пеленках какают и писают совершенно непредсказуемо, все это было постоянно грязное, но сестра хозяйка отсутствовала, то ли отпуск, то ли еще что. И за 7 дней там, поменяли нам комплекты три раза, постельное вообще один. Видок был и запах... Мыться нормально было невозможно, только по кусочкам, так как повязку и шов мочить нельзя.
Еду приносили в палаты и через полчаса был обход. На обход приходил мужчина и реально орал на нас, что еда не съедена, стоит на столе, а мы в грязной одежде на не застеленных кроватях и с растрепанными волосами. Говорил нам, что «Женщина должна всегда выглядеть на 100% иначе вы никому не будете нужны. Сначала поели, потом привели себя и палату в порядок, потом уже подошли к детям». Девочка с нашей палаты расплакалась и сказала, что она не успевает ничего (у нее недоношенная девочка 1800 гр под лампой в кювезе. Он орал на нее «А дома как ты будешь успевать?» Она сказала, что муж будет помогать с ребенком и его вообще взорвало. Кричал, что мужчина не должен иметь отношения к «женским делам» и с ребенком она должна разбираться сама. Мы ревели всей палатой после каждого его обхода.
Знаете, я всегда думала, что могу постоять за себя, но тогда я была в таком шоке, усталости и страхе, что просто плакала и ничего не могла сделать. У нас была единственная медсестра, которая хорошо к нам относилась. Не сюсюкалась, но вела себя как человек. Пыталась помочь мне с грудью, но к сожалению, не получилось ничего.
К выходным мы остались вдвоем в палате с мамой недоношенной девочки той. И в ночь с субботы на воскресенье у нее поехала крыша. У нее тоже не получалось кормить, точно как у меня, и ее так же мурыжили со смесью, но ребенок и так недоношен и еще теряет вес. К вечеру она сначала начала разговаривать сама с собой. Потом начала кричать, что они хотят убить ее ребенка. Что она лучше сама повесится. Я с дочкой выбежала на пост, говорю медсестрам, что там девочке плохо. Зашли, послушали ее, ПОРЖАЛИ и ушли. А я осталась. Знаете, страшно. Особенно после ее вопроса «А почему у тебя дочь доношенная, а у меня нет?» Боялась за себя, за дочь, да и за нее с ее ребенком. Не спала. В какой-то момент, когда та уснула, я видимо тоже отключилась. Проснулась от того, что она стоит надо мной, улыбается и говорит «Давай я буду спать, а ты со мной посидишь». Я не знаю, что с ней стало, меня выписали на следующий день. Я подошла с утра к дежурному врачу, рассказала, но услышала только «угу» и не знаю, что это «угу» значило. Когда меня выпили, я выбежала бегом, ни фото естественно, ни торжественной встречи, дала мужу ребенка и бегом в машину. Тут же купили смесь и я забыла про эти мучения с грудью, как страшный сон.
В выписке у меня написано, что я «успешно кормлю грудью», а касаемо кесарева в списке манипуляций только общий наркоз, эпидуралки нет, как будто ее и не было.
В этом роддоме у меня рожало несколько знакомых. Так вот, об отделении на втором этаже у всех хорошие впечатления, а вот кому посчастливилось лежать на третьем — в ужасе.
Я знаю, что нужно было бить во все колокола и писать жалобы. Но я этого не сделала. Сначала долго приходила в себя в сочетании с бессонными ночами с младенцем, ужасно болящим швом и уколами в живот которые мне ставил муж, потому что высокий риск тромбоза. А потом поняла, что доказать, что все это было вот так, я не могу... Мои слова против их. Контактов девочек лежащих со мной я не взяла.
Я писала потом им отзыв, больше для того, чтобы увидели те, кто собирается в этот роддом. Мне писали ответы в духе «у нас все врачи и медперсонал замечательные и мы понимаем впечатлительность рожениц, но стараемся сделать эти первые дни с ребенком счастливыми». Кто собирается рожать, будьте умнее, если с вами плохо обращаются, если не делают, что положено или издеваются — снимайте на камеру.
Роддом №2 Красноярска, спасибо за незабываемый опыт, очень надеюсь, что такое отношение к людям вам аукнется. (хотелось грубее,но оставлю так)
