-"Кто ты?"- спросил человек в вечернем смокинге, смотря слегка испуганным взглядом на своего оппонента. -"Н-н-николай..."- прозвучала едва слышаемая фраза из капюшона, чья тень от фонаря, горящего неподалеку, полностью закрывала лицо говорящего в этот момент. На улице была глубокая осень, отчего изо рта Николая выходил густой пар. Рука его медленно начинала дрожать, количество алкоголя давало о себе знать, но Николай сопротивлялся, ведь ему еще нужно было завершить начатое. -"Я могу тебе предложить в два раза больше, чем заплатили они" - человек в смокинге сделал пару вздохов и продолжил - "не думаю, что тебе сейчас хочется марать руки. Назови цену, я прямо здесь могу тебе её отдать." -"Заткнись, ублюдок!"- тон Николая изменился за долю секунды, он начал кричать так резко, словно был скотом, идущем на убой - "Все эти годы, все годы, что ты был во главе комитета, ты только и делал, что не давал простым бедным людям право на жизнь и возможность подняться на ноги! Твои "апостолы" убивали беззащитных детей, которые лишь просили еду у прохожих!!!". "Апостолы"- никто иные, как сами демоны, пришедшие из преисподней для воскрешения на земле оков страданий, чья задача заключалась в очищении городских трущоб от жалких и бедных людей, которые не могли найти себе ни еды, ни жилья. Апостолов в комитет брали из ряда убийц и насильников, которым не раз доводилось иметь дело с кровью невинных. Поговаривали, что однажды им довелось даже скормить мальчишке его отрубленные пальцы, но все надеятся, что так далеко Апостолы еще не зашли, хотя недавно они скормили новорожденного своим овчаркам на глазах матери. С конца 2087 в городе многое изменилось: последняя скважина с нефтью отжила свое, и на земле воцарил хаос. Земледельцы, чьи машины для посева и сбора урожая работали исключительно на топливе, были вынуждены сократить рост посевов, отчего к середине 2094 количество бедняков и голодающих начало значительно увеличиваться в геометрической прогрессии. Ведущие ученные пытались найти замену топливу, но даже солнечные батареи не могли изменить ситуацию, потому что за десятки лет использования промышленности в озоновом слою образовалось темное полотно, которое едва пропускало дневной свет. Так постепенно появлялась борьба за еду. Ближе к концу 2097 в городе был образован комитет по избавлению городских кварталов от трупов давно умерших людей, однако спустя время вслед за трупами начали пропадать и живые люди, что нагоняло страх на общество.
-"Не смей этого делать. Ты же знаешь, что живым тебе всё равно не уйти отсюда." - человек продолжал свою монотонную речь. Его черные глаза уставились и смотрели прямо на Николая, отчего тому становилось не по себе.
Человек в смокинге достал сигару и, сделав глубокую затяжку, выдохнул дым в сторону оппонента. Левой рукой он провел по своим волосам и продолжил речь... -"Рано или поздно Апостолы доберутся и до тебя, Николай, и тогда тебе точно не отвертеться. Они растерзают тебя и подадут на стол во время банкета. Думаю, что я не буду брезговать попробовать твои внутренности". Страх Николая уже не одолевал последнее время, но дыхание всё же учащалось и рассудок мутнел. Рука с зажатым в ней пистолетом становилась все тяжелее, а дрожь не давала сконцентрироваться...
Пропажа людей становилась явным страхом для всех. Начали появляться слухи, что некто схватывает еще живых людей, убивает их и поедает, чтобы хоть как то прожить в этом мире. Каннибализм становился реальностью. Изначально люди думали, что за всем этим стоит некий психопат, но с появлением Апостолов подозрения начали падать на них. И догадки подтвердились, когда маленькая девочка смогла убежать из рук Апостолов с полураздробленной кистью. Она рассказала, что они с братом пытались найти хоть какую то еду в отходах, как появился режущий уши звук дробильной машины, и в тот час её схватили и швырнули в сторону. Человек в красно-белом костюме и маске крестоносца схватил её за руку и начал вталкивать в какую то машину с лезвиями от циркулярной пилы. Её руку начало дробить и резать, словно горячий нож резал масло, а брызги крови заливали все вокруг в радиусе двух метров. Ещё бы мгновение и её лицо также превратилось в нечто схожее между фаршем и мякотью, однако ей повезло: её брат рывком ухватился за её ногу и отшвырнул сестру подальше от машины смерти. Девчушка начинала терять сознания, но всё же видела в подробностях, как её брата схватил тот же человек, что и её, и насильно головой вперед начал засовывать в машину с лезвиями. Адские стоны раздались в тотчас, словно с животного заживо снимали шкуру, хотя почти так и было. Последнее, что она увидела - были содрогающиеся в смертных конвульсиях ноги брата и струи горячей крови, фонтанирующей из артерий...
Ей удалось сбежать, но какой ценой: смерть брата и лишенная кисть. Порой она думала, что лучше бы тогда умерла, нежели жила бы сейчас в страхе и голоде.
- "Мне нечего страшиться, я уже повидал смерть, " - грозно твердил Николай - "и сейчас мне хочется лишь мести за то, что твои Апостолы убили и растерзали моего маленького сына!". Адреналин перебил алкоголь и четкость разума вернулась в прежнее состояние. Едва вспомнив свое чадо, Николай было не поддался слабости, но выставленная вперед рука с ружьем напоминала, зачем он сейчас здесь находится. -"Последние 7 лет прошли у меня словно в аду." - Николай показал левую руку, на которой отсутствовали фаланги указательного и среднего пальцев -"Помнишь это? Тогда твои цепные псы загнали меня под железнодорожный мост, но мне повезло, мимо проезжал поезд, и у меня был шанс 50 на 50: либо я упаду под него, либо успею зацепиться за него и сбежать от вас. Как видишь, все прошло почти гладко, я лишился всего двух пальцев" - и он достал из-за пазухи брелок с двумя отрубленными фалангами на нем. -"Черт, и ты носил это все время с собой? Ты чем думаешь вообще?" -воспрепятствовал человек в смокинге. -"Довольно трепетни!" - палец уже был наготове спустить курок, но вдруг у Николая резко потемнело в глазах, и последнее, что он видел было то, как он падает на землю, а сзади его обходит один из Апостолов. -"Еще один очередной храбрец решился исправить судьбу человечества... Герои чертовы. Трепещут вечно о ненужном, а к делу приступать не решаются" - человек в смокинге наклонился к телу Николая, схватился рукой за брелок с фалангами и, сорвав его, начал жевать давно отмершие пальцы. Затем он встал, повернулся и ушел вдаль, а в этот момент за спиной нарастал звук включенных лезвий...

Весь день без причины было опустошенное, едва ли не депрессивное настроение. Единственное, что грело душу немного - перевели стипендию, задержанную на неделю. Ждали как Бога. К слову, стипендия нищенская, 800 рублей, и то повышенная... Отправилась развеяться, пройтись пешком, или даже немного выпить, что для меня вообще-то не характерно. ЗОЖ и все такое... По пути зашла на вокзал купить билет домой. Стою у терминала, распечатываю билет, подходит парнишка. Спрашивает: "У вас не будет рублей 20-30 на билет?" Я отвечаю "Прости, нет мелочи", что было правдой, наличных в кошельке никаких. "Ну ладно, извините. Мне правда, на билет...", уходит. Оглядела его и стало не по себе: обращался на вы, хотя сам может быть на год меня старше (мне 18), прилично одет, не с иголочки, но как минимум средне. На наркомана не похож, адекватен, единственное, что смутило, едва заметный фингал под глазом. И очень усталый вид. Иду к банкомату и думаю: если увижу его еще раз, помогу человеку. Спускаюсь на 1й этаж к банкомату, увидела, подошла, следует диалог: "Ты в беду попал?" "Пытаюсь уехать в Ш., денег на билет нет" "А сколько стоит билет?" "400 рублей, я за день рублей 120 насобирал." А за окном был вечер. Мне пришло на память, как однажды среди ночи одна шла домой через полгорода, потому что не было денег на маршрутку даже... Говорю: "пойдем, я денег сниму, если мне перевели, дам тебе." Слышу невнятные благодарности. У банкомата небольшая очередь, я решила спросить: "Как же ты так очутился, что случилось?" "Отчим по-черному запил, хочу к бабушке в Ш. уехать. Это 300 км от К. Сам-то я никогда не пью так, я не курю даже". Подходит моя очередь, я снимаю 300 р, отдаю ему. "Хорошо тебе доехать". Глаза светятся благодарностью, "Большое спасибо, дай Бог тебе здоровья..."
Выхожу из здания вокзала, и приходит в голову мысль, что наверное такую сумму я бы и оставила в баре, и не жалею, что отдала эти деньги. И с каждым шагом понимаю, что скорее всего никому из знакомых об этом случае не расскажу, и не из излишней скромности, коей не располагаю, а потому что меня попросту не поймут. Недавно здесь прочитала: "Теперь нужно искать оправдание не плохим поступкам, а хорошим". Очень странное чувство.