"И началась другая веха моей жизни – жизнь без мамы. Жизнь в одиноком пустом доме, где все напоминало о ней. Меня мучили кошмары. Мама приходила во сне каждый день, я просыпалась от звука ее голоса, запаха ее духов. Я засыпала с включенным светом и телевизором, потому что боялась тишины. Черной тенью, с опущенной головой, я ездила на работу, и возвращалась с работы поздней ночью, стараясь, чтобы меня видело как можно меньше людей. Да, за глаза меня винили, что я косвенно стала причиной маминой смерти. Что дескать, если бы я не вышла замуж за такого козла, мама бы не ушла жить в другой дом, и осталась бы жива. Да я и сама это понимала. И винила себя. И ела себя поедом. И не знала, как дальше жить."
А жить дальше было как-то нужно. На меня навалилась куча дел и проблем, которые я не могла решить, пока пыталась спасти маму. Подработку пришлось оставить еще в период, когда мама лежала в больнице, потому что на нее банально не было времени. На основной же работе скопилась огромная куча дел, которые могла сделать только я, и это все нужно было разгребать, чтобы не уволили… На мне остался большой дом, который нужно было убирать, огород и сад, за которыми нужно было ухаживать, собака и два кота, которых надо было кормить. Внезапно я осознала, как много делала мамочка, и как мне тяжело стало без ее помощи…
У нас всегда было четкое распределение обязанностей. Моими было зарабатывание денег, поддержание дома в чистоте, уборка сада и ежегодный мелкий ремонт дома. Первым моим образованием было строительное, и я многое умела – белить, красить, шпаклевать, клеить обои… В своем доме эти знания очень помогали. Но ни к огороду, ни к стирке и готовке, ни к оплате коммунальных услуг, ни к консервации и заготовке запасов на зиму я касательства не имела, все это делала мамочка. Когда я приходила домой, меня ждал теплый дом и вкусный ужин, заботливо приготовленный мамой, даже когда мы жили врозь. Теперь же все приходилось делать мне, и я решительно ничего не успевала. Ситуацию усугубляла депрессия, мне вообще не хотелось делать абсолютно ничего. Сил хватало только на работу. Притащившись поздно вечером с работы домой, я сворачивалась калачиком, включала телевизор и смотрела его, не видя и не слыша того, что происходит на экране. Дом покрывался пылью, я ничего не готовила и не ела, обходясь кофе, сигаретами и соком, огород и зад заросли сорняками. Мне было стыдно перед соседями, но сделать над собой усилие я не могла. Только спустя месяц мое чувство долга и вины взяли верх над депрессией, и я начала понемногу шевелиться и что-то делать по дому. Но все равно ничего не успевала, и это давило на меня дополнительным грузом.
Внезапно я вновь стала завидной невестой в деревне. Как же, единственная наследница не шикарного, но вполне приличного дома, ни тестя, ни тещи нет – красота. И опять началось сватовство в виде «завидных» сельских женихов различной степени свежести. Мотив был прост – я же осталась одна-одинешенька, мужского плеча нету рядом, а мне дескать нужна помощь и поддержка. Валера тоже объявился, пытался возобновить отношения, но мне ничего этого не было нужно. Я умерла внутри, а моя внешняя оболочка представляла собой жалкое черное зрелище. Мне нужно было удержаться на работе, чтобы раздать долги, накопившиеся после больницы и похорон, нужно было привести дом в порядок, нужно было сдать госэкзамены в институте… Я вертелась как белка в колесе, и об устройстве личной жизни мне даже думать было противно…
В один из дней я получила письмо от мужа. Номер телефона я -то сменила, а вот адрес он запомнил. В письме Денис писал, что он изменился, просил у меня прощения и разрешения начать все заново, с чистого листа. К тому времени я была совсем измотана, доведена до отчаяния, и во мне что-то дрогнуло… Я позвонила ему, и, рыдая в трубку, рассказала все.
Денис был в шоке, начал меня успокаивать, говорил такие нужные мне слова утешения, и сказал, что приедет, что будет мне помогать, и мы вместе отныне будем решать все проблемы. Рыдая и давясь соплями, я согласилась, думая, что нам удастся склеить наш брак и начать все сначала.
Денис приехал. С небольшим количеством вещей, и без копейки денег в кармане. Он искренне просил прощения, говорил, что совсем не пьет, и что теперь все совсем будет по-другому. Чувство неловкости поначалу было, но он рьяно бросился мне помогать по дому, развел бурную деятельность, говорил нужные слова,и лед между нами начал таять. Как-то быстро он нашел работу экспедитором, с энтузиазмом на нее ходил, и вроде все должно было быть хорошо…
Но не было. Меня вдруг стало раздражать в нем абсолютно все. Меня бесило то, что приехал он ко мне совсем без денег, и я была вынуждена где-то их искать, чтобы прокормить и его. А ведь он знал, что подработки у меня уже нет, что я вся в долгах, и сижу без копейки, отказывая себе в самом необходимом, чтобы эти долги вовремя отдать.
Я раздражалась от того, как он ест, как ходит, как неловко помогает мне в огороде и по дому, зачастую не зная элементарных вещей, мне было противно с ним спать… Такого я за собой раньше не замечала, я всегда была доброй, щедрой и легкой в общении, а тут прямо зверела. Я не простила его, это было очевидно. И больше я его уж точно не любила.
Поначалу я молчала и терпела, не говоря Денису, что мне плохо с ним, что ничего не получится… А потом в один прекрасный вечер он что-то неосторожно сказал, какую-то мелкую глупость, и меня прорвало. Я высказала ему все, абсолютно не подбирая слова. И сказала, что у нас ничего не получится, и что хочу, чтобы он уехал.
К слову, я не выгоняла его тут же в ночь, предложила ему остаться, уволиться с работы, а потом уже уезжать. Но Денис психанул, начал собирать вещи, чтобы уехать сейчас же. Я не возражала, сейчас значит сейчас. Время было еще не позднее.
В процессе сборов Денис снова стал таким, каким был тогда, после свадьбы, злым и агрессивным. Потребовал денег на билет, я беспрекословно отдала последние. Затем стал кричать, чтобы я вызвала ему такси. Я взяла телефон, вызвала машину, а он подбежал, отобрал телефон, крича, что он передумал и никуда не поедет… Глаза были безумными, и я испугалась, что он начнет меня бить, как раньше. Но испуг был коротким, и на смену ему пришла слепая ярость. Раньше я терпела, боясь выносить сор из избы, боялась, что мама узнает, каково мне в «счастливом» браке. А теперь – мне стало все равно.
Денис в очередной раз замахнулся, пытаясь разбить мой телефон. И у меня снесло башню. Я стала почти безумной. Мозг перестал контролировать мои действия, и я, срываясь на крик, пообещала, что если он это сделает, то я его убью. Наверное, я была страшна в этот момент, потому что в глазах его я увидела испуг. Он начал быстро собираться, и не стал больше настаивать на том, чтобы остаться. Машина приехала, и он наконец-то ушел из моей жизни. Навсегда.
Меня трясло, я разрыдалась от нервного напряжения, но мне стало легче оттого, что Денис наконец уехал, и я поняла, что поступила правильно. Став опять на короткий промежуток времени поводом для сплетен (наши крики слышали все соседи, и еще пол-деревни, наверное), я вновь стала жить, как будто не было этого короткого эпизода. Сама подала на развод, и через месяц нас развели через суд. Единственное, что мне осталось в напоминание о моем неудачном браке – красивая фамилия, которую мне было просто некогда и лень менять на девичью.
Спустя много лет я задавалась вопросом – а что было бы, если бы я переборола себя, простила его и мы бы продолжили жить вместе? Как бы сложилась моя жизнь? Ведь в этот раз я была виновата, это я выгнала его, не сумев забыть прошлые обиды… Он ведь в этот приезд не пил, работал, старался наладить наши отношения… Возможно мы бы жили вдвоем и сейчас?
Не знаю…
Продолжение следует. Спасибо за Ваше внимание!
