Беги.
Когда, судьбу не одолев,
Скуля, завяжешься в калачик,
Придет к тебе Небесный Лев -
Он покровитель всех собачек.
Глаза его желты, как лед,
Как от грозы, особый запах,
Покачиваясь, он идет,
Пружиня на тяжелых лапах.
Беги - и разорвется поводок!
Беги - и расстегнется сам ошейник!
И рявкнет он: "Ты, что в живых
Остался, думаешь - в подарок,
Последний из сторожевых,
Людьми покинутых овчарок?
К тому же эти груды лбов,
Толкающиеся без счету...
Беги, покуда, как на львов,
На вас не начали охоту!
Летим, прижмись ко мне скорей,
Меж облаков свинцовых, плотных,
Туда, где царствие зверей,
Невинных душ земных животных..."
И на уснувший городок
Наступит, как на муравейник,
И разорвется поводок,
И расстегнется сам ошейник.
Скуля, завяжешься в калачик,
Придет к тебе Небесный Лев -
Он покровитель всех собачек.
Глаза его желты, как лед,
Как от грозы, особый запах,
Покачиваясь, он идет,
Пружиня на тяжелых лапах.
Беги - и разорвется поводок!
Беги - и расстегнется сам ошейник!
И рявкнет он: "Ты, что в живых
Остался, думаешь - в подарок,
Последний из сторожевых,
Людьми покинутых овчарок?
К тому же эти груды лбов,
Толкающиеся без счету...
Беги, покуда, как на львов,
На вас не начали охоту!
Летим, прижмись ко мне скорей,
Меж облаков свинцовых, плотных,
Туда, где царствие зверей,
Невинных душ земных животных..."
И на уснувший городок
Наступит, как на муравейник,
И разорвется поводок,
И расстегнется сам ошейник.