«О смерти больше всего рассуждают на полпути к ней»
(с) Казимеж Тетмайер
— Я прошу прощения… — когда люди начали расходиться, Амелия попыталась поймать момент и подойти к Регулусу.
Он был словно местной суперзвездой — после проповеди все подходили к нему с благодарностями или просьбами. Йама накрывал ладонями их руки и говорил что-то про прощение и добродетель.
— А… — он заметил Амелию и по-доброму ей улыбнулся. — Новенькая.
Хотя из-за шрамов на половину лица и отсутствия зрачка в одном глазу, улыбка получилась скорее жуткой, нежели доброй.
— Добро пожаловать в семью, — Йама развёл руки для объятий.
Когда Смерть спускалась на землю, ей достаточно было дотронуться до человека и послать некую невидимую энергию, заряд, импульс. Этого импульса было достаточно для того, чтобы человек умер в течение нескольких минут. Что и случилось несколько дней назад в «Energy». Смерть не контролировала исходящую из неё энергию и стала причиной гибели десятков людей.
И сейчас для неё был прекрасный шанс коснуться этого подонка и закончить начатое.
Секунду помешкавшись, Амелия крепко обняла местного Бога. И тут же почувствовала пробирающий до костей холод, исходящий от него. Будто не она, а он передавал ей энергию. Смерть никогда не испытывала ничего подобного. Впервые за свою долгую жизнь ей стало страшно — страшно от того, что она абсолютно ничего не знает об этом человеке, и от того, что не может убить его простым прикосновением.
— Рад, что вы решили присоединиться к нам, — голос у Йамы был тихий и монотонный. Таким голосом можно рассказывать детям сказки на ночь. С другой стороны, этим он и занимается — рассказывает сказки уже повзрослевшим детям.
— Мия Дженкинс, — представилась Смерть.
— Регулус Йама, — мужчина поклонился. — Ещё одна звезда в нашем доме, — он улыбнулся. — Что привело тебя сюда?
— Желание быть ближе… к Богу, — её слова прозвучали больше как вопрос, нежели как утверждение.
— Все пути неисповедимы. Все мы скоро будем близки к нему, как никогда. Близки к нашим истокам.
Их диалог прервала женщина, которая буквально вклинилась между Смертью и Регулусом.
— Спасибо вам большое, — она схватила его за руку и поклонилась. — Только здесь я чувствую себя живой.
Регулус смутился, но не потерял самообладания.
— Мия, — сказал он, — приходи вечером ко мне в дом. Он вон там, — Йама показал пальцем на самую большую постройку на поляне. — Там и поговорим.
Амелия смущённо кивнула и удалилась. Как только она отвернулась, её натянутую улыбку сменил гнев. «Черт бы подрал этого Йаму, — думала она, — нужно срочно придумать способ его убить».
***
— Нэл! Нэл, твою мать! — вечером Смерть стояла на краю поляны, подальше от людских глаз и едва не кричала в трубку. — Ты слышишь меня? Эти психи планируют массовое самоубийство! Да, грёбаный акт самоуничтожения. Они верят в конец света и…
Из-за плохой связи, она не понимала, что говорит на том конце провода настоящий Бог, но, кажется, он опять упомянул проклятый клуб. Сказал что-то про то, что она должна спасти всех этих людей. Загладить вину после массового убийства в «Energy».
— Спасти?! Ты как себе это представляешь?! Я, блядь, не служба спасения, я…
На том конце провода телефон взял Дьявол.
— Мел, послушай меня. Мы навели справки. Йама — нихера не пророк, он...
Амелия буквально почувствовала, как кто-то дышит ей в спину. И не столько из-за страха, сколько из-за плохой связи, она так и не поняла, что сказал Сид. Обернувшись, Смерть увидела перед собой старейшину. Тот стоял с таким лицом, будто они были в школе, и он застукал её за курением. Клив протянул руку.
— Здесь нельзя пользоваться мобильными, — спокойно сказал он. — Можно?
Амелия не стала спорить с ним, чтобы показать, что она соблюдает правила и уважает их общество. Она молча протянула мобильный Кливу.
— Игрушка Дьявола, — сказал он, посмотрев на экран.
Смерть едва сдержала смешок. Знал бы Клив, в какие игрушки играет Дьявол.
— Мы отказываемся от любых благ цивилизации. Нам это ни к чему. А его, — он повертел телефоном в руке, — я передам Регулусу. К тому же, он тебя уже ждёт.
В комнате Йамы было не так, как в одноэтажных постройках по всей поляне. Те больше напоминали тесную комнату в общежитии с несколькими кроватями и одним столом, в то время как у Регулуса было просторно. Комната была украшена цветами и картинами, а в её центре стояла большая двуспальная кровать. И всё бы ничего, если бы, когда вошла Смерть, Йама не сидел на этой кровати в позе лотоса и полностью голый.
— Мне сказали, что ты нарушаешь правила, — монотонно сказал он, медитируя и не открывая глаз.
— Я… — Амелия не знала, как оправдаться. Любая отговорка с её стороны выглядела бы глупо.
— Наш просчёт в том, что мы сразу не досмотрели тебя. Нельзя было допустить чтобы в этой общине, в этом свободном от любой техники месте, появился телефон. Знаешь, что такое идеальное общество, Мия?
Смерть промолчала. Она уставилась на его голое тело, по правой половине которого шли ужасные ожоги. От головы до ступней ног вся кожа пророка была изуродована.
— Идеальное общество — это мы. Мы сами создали это место. Сами построили дома, беседки, вышки. Мы огородили «Божественный свет» от внешнего мира и вернулись к истокам. Здесь нет зла, насилия, разногласий и классовой несправедливости. Каждый из этих людей счастлив. Никто не зависит от работы, близких людей, влияния СМИ. Эти люди продали свои квартиры и имущество, чтобы стать свободными. А ты? Ты свободна, Мия?
Йама наконец открыл глаза и посмотрел на неё.
— Я считаю, что да, — неуверенно ответила Амелия.
— Тогда обнажи свою сущность, — Регулус встал и медленно подошёл к ней. — Предстань перед Богом в том, в чём родилась. Не привязывайся ни к технике, ни к одежде, ни к образам. Покажи себя настоящую.
Сначала Смерть хотела развернуться и уйти, но, посмотрев на входную дверь, увидела, как в комнату вошёл человек с оружием и закрыл её изнутри.
— Не бойся, Мия, — Регулус приставил палец к её подбородку и посмотрел в глаза. — Ты в безопасности.
Зайдя за спину Амелии, Йама приподнял ей кофту. Смерть, поняв, что другого выхода нет, послушно подняла руки. Следом за кофтой на пол полетели джинсы и нижнее бельё.
Регулус провёл пальцем по её обнажённой спине. Его взгляд остановился на татуировке в виде косы на пояснице девушки.
— Атрибут смерти? — спросил он. — Глупо.
Амелия промолчала. В двадцать первом веке атрибут смерти — это её собственные руки. Косу она набила просто потому что ей понравился эскиз и смысл, который она сама заложила в эту татуировку. Ведь Амелия вершит человеческие судьбы, пусть не снося головы, но останавливая сердца.
— Очень глупо. Ведь смерти нет. И никогда не было.
С этими словами Йама толкнул её в спину, и Амелия упала на кровать. Помимо человека с автоматом, который помешал бы ей покинуть комнату, была ещё одна причина, по которой Смерть не сопротивлялась. С тех пор, как она спустилась на землю, она решила попробовать все вещи, от которых человек получает наслаждение. И секс стоял на вершине этой пирамиды человеческих удовольствий.
От Регулуса по-прежнему исходил холод. Когда он вошёл в неё, она запрокинула голову и её взгляд задержался на картине. На ней была нарисована девушка в голубом платье, которую сзади охватывал жуткий монстр. Он словно состоял из тёмной материи, из-под которой высовывались костлявые руки. Вместо лица у него был череп, и зубами он впивался в шею девушки. Несмотря на происходящее, девушка не боялась. На лице у неё было совершенно спокойное и умиротворённое выражение. Амелия решила, что она сейчас — как эта девушка. Только монстр не обхватывает её, а трахает на своей кровати. И в этот момент она с ужасом поняла, кем является Регулус Йама. Поняла, почему от него исходит холод, почему он постоянно говорит об отсутствии смерти и почему у неё не получается его убить.
Потому что нельзя убить того, кто уже давно мёртв.
