Только он читал инструкцию, а потом орал и дрался со сборщиками.

Нужен пикабушник, который едет из Краснодара в Сочи

Первая часть: Воспоминания реанимационного медбрата. История двенадцатая. Часть первая. Нетранспортабельный больной

Петров согласился. Светлана Николаевна как в воду глядела - Игорь Александрович, узнав, что приедет оперировать столичная звезда, вписался в авантюру с органосберегающей операцией. Начали подготовку мальчика к наркозу.

Состояние Серёжи несколько стабилизировалось. Пришли не самые плохие результаты анализов. Но Игорь Александрович всё равно нервничал. Нарезал круги по палате, а потом и вовсе, взяв несколько учебников, ушёл в ординаторскую готовиться. Светлана Николаевна же наоборот успокоилась, её авантюра закончилась в пользу заведующей.

В предоперационной подготовке прошла ещё пара часов. Антон привёз каталку в палату, и мы поняли, что пора. Под чутким контролем Игоря Александровича переложили пациента и пожелали удачи. Анестезиолог кисло кивнул.

- Игорь Александрович, не рискуйте. Если хоть какие-то сомнения будут - шли хирургов куда подальше и сворачивай лавочку.
- Сам знаю.
- Я не сомневаюсь. Удачи.

Заведующая проводила их до выхода из отделения и, вернувшись в палату, привычным требовательным тоном произнесла:

- Так, я что-то не поняла, чего стоим? Порядок кто наводить в палате будет? Как Мамай прошёлся...Работаем, солнце ещё высоко.

Мы с Ирой принялись наводить порядок. Хотя солнце уже садилось.

Почти сразу же вернулся Антон и принялся вместе с нами разгребать бардак в палате.

- Антох, ты Петрова этого видел?

Антон менял окровавленную простынь на кровати мальчика, что не мешало ему разговаривать:

- Мельком.

В наш разговор вклинилась Ира, ей тоже было любопытно:

- И как он тебе? На пафосе или нормальный?
- Да фиг знает, он уже переодетый был и в маске. По возрасту как наш Иван Алексеевич. Энергичный такой...

Проходя мимо кабинета заведующей, заглянул внутрь. Дверь была открыта, Светлана Николаевна сидела в кресле, нервно теребя подлокотник и, практически не мигая, смотрела на внутренний телефон.

- Как там они?
- Не звонили. Хотя это, наверное, хорошо. Иди работать, и так нервы ни к чёрту.
- Вам дверь закрыть?
- Не надо. Иди давай.

Вернувшись в палату, получил вопрос в лоб от Иры:

- От наших не слышно ничего?
- Не звонили. Зав на иголках вся сидит...
- Переживает. Ты же её знаешь. Будем ждать хороших вестей.

Ира устало улыбнулась. Я сделал тоже самое.

- Будем ждать.

Навели порядок и наконец уделили должное внимание остальным пациентам. Сделали назначения и сели заполнять гору журналов. Кровь, плазма, сильнодействующие учётные препараты - всё это надо списать или зарегистрировать. Антон намыл палату и бездельничал. На улице была почти ночь.

Их не было долго. Что, в сложившейся ситуации, было хорошим знаком. Пришла Светлана Николаевна и села писать дневники.

- Есть новости?
- Звонила сама минут десять назад...
- И?

Три пары глаз, не мигая, смотрели на заведующую.

- Игорь Александрович сказал, что всё нормально. И бросил трубку.

Ира облегчённо вздохнула. Антон отвернулся к окну. Всё нормально. Игорь Александрович в своём репертуаре.

Пользуясь временным затишьем, я позволил себе удовлетворить свое любопытство:

- Светлана Николаевна, а что у Вас там случилось? Почему вы его решили везти к нам?

Заведующая замерла, не дописав очередное слово в истории болезни. Отложив ручку и откинувшись на спинку стула, устало провела рукой по волосам и ответила:

- Ты же Андреева принимал?

Подросток 14 лет, сбила машина. Поступил к нам около месяца назад на третьи сутки после травмы. Его даже не удосужились помыть от земли после аварии. Отмывали его вдвоём с Антоном, трехэтажным матом комментируя, что думаем насчёт коллег из области. Мальчик умер через несколько дней...

- Я. Так это та же больничка?
- Она самая.
- Ну, тогда понятно...

Антон сидел на подоконнике и смотрел в окно. Тихим, не своим голосом, он произнёс:

- Коновалы б&#ть. Ненавижу.

Он всегда был импульсивным.
Ира, до этого молча заполняющая журналы, не выдержала и спросила:

- Светлана Николаевна, ну как же так! Надо на них управу какую-то найти! Нажаловаться куда нибудь...
- Я звонила их начмеду. Ира, ты меня знаешь, я там всех на уши поставила.
- А начмед что?
- Сказал, что доверяет своим врачам. Что шансов у мальчика нет, и, если мне что-то не нравится, я могу забрать его к нам. А ещё у него выходной, и он гуляет с внучкой, просил больше не беспокоить. Общий язык не нашли. Как-то так...

Повисло напряжённое молчание.

- Светлана Николаевна, ну вы же это просто так не оставите?

Я знал характер заведующей. Она не из тех, кто спускает такое на тормозах.

- О, можешь мне поверить, нет! Я оставила запись в истории болезни и жалобу на имя главврача. Завтра позвоню знакомому в министерство, может прокуратуру подключим. С внучкой он гуляет... Сволочь.

Её лицо от гнева пошло красными пятнами. Схватив ручку, она продолжила писать. Мы молча последовали её примеру.

Наконец, мы услышали, как хлопнула входная дверь в отделение. Игорь Александрович в сопровождении анестезистки и санитара оперблока привёз мальчика в палату. Переложили Серёжу на кровать, подключили к аппарату ИВЛ и монитору.

Светлана Николаевна с интересом разглядывала больную ногу мальчика, хотя из-за обилия повязок разглядеть что-либо было проблематично. Ну, кроме того, что она стала значительно короче, по сравнению со здоровой ногой.

- Рассказывай. Долго вас не было.
- Как только так сразу... Да что рассказывать? Думал, будет хуже. Шел на кетамине сначала. Гемодинамика была стабильная. Два раза заказывал в лаборатории красную кровь, КЩС и электролиты. Анализы более-менее. Сатурацию держит.
- А с ногой-то что?
- Это у хирургов спрашивайте, они сейчас придут. Вроде восстановили. Удалили фрагмент кости. Долго возились с артерией, в итоге заменили участок веной.
- Нехило укоротили...
- 9 сантиметров примерно. Дмитрий Сергеевич сказал, вытянется. Если приживется...

В коридоре послышались шаги, и в палату зашли трое хирургов. Иван Алексеевич, Дмитрий Сергеевич и, стало быть, Петров собственной персоной.

Ему было чуть за пятьдесят. Энергичный, крепкий мужчина с наголо бритой головой и массивной нижней челюстью. Громким басом поздоровался с женщинами, крепко пожал руки мне и Антону.

Иван Алексеевич начал рассказывать о ходе операции заведующей. Петров жестом подозвал меня к себе:

- Молодой человек, а не найдётся ли у вас ещё один монитор с пульсоксиметром?
- Найдётся.
- Ой как здорово. Принесите, пожалуйста. А я пока на подоконничке посижу, послушаю, как профессура балакает.

С этими словами столичный хирург, наигранно крякнув, уселся на подоконник. Я посмотрел на заведующую. Светлана Николаевна молча кивнула.

Сходил в материальную и принёс монитор с датчиком. Включил в сеть. Петров молча взял пульсоксиметр и нацепил его на большой палец прооперированной ноги. Врачи, затаив дыхание, смотрели на дисплей прибора. Спустя несколько секунд, монитор пискнул и показал данные, немного отличавшиеся от показаний такого же датчика на руке.

Первым молчание нарушил Петров:

- Ну что, коллеги, мы строили, строили и наконец построили! Только непонятно, какой у всего этого мероприятия прогноз. Я лично думаю, что дня через три вы всё равно ногу ампутируете. Селяви.

Иван Алексеевич возразил:

- Мне кажется, через дней пять. Не раньше.
- Спорим?
- На что?
- На пятёру?
- Зажрался ты в своей Москве...Хрен с тобой, спорим.

Два друга быстро обменялись рукопожатиями, закрепляя спор. Светлана Николаевна недовольно фыркнула:

- Вы ещё на кофейной гуще погадайте. Отвалится - не отвалится. У пацана с головой непонятно что после трех остановок. Какая разница сколько ног будет у овоща? Но вы только о своей операции думаете. Кулибины хреновы.

Психанув, заведующая вышла. Петров проводил её заинтересованным взглядом:

- Какая характерная мадам! Жаль, пессимистка...

Игорь Александрович вступился за шефа:

- Реалистка. Пацан долго в гипоксии был, плюс шок, плюс ЗЧМТ. В голове, скорее всего, уже каша. Мы, конечно, его сейчас введём в медикаментозную кому, но не факт что поможет...
- Ладно тебе, не спеши хоронить. Игорь, пошли лучше покурим. Где тут у вас отравиться можно?

Петров и Иван Алексеевич ошиблись. Нога прижилась.

Жизнь отделения пошла своим чередом. Спустя неделю, Серёжу вывели из медикаментозной комы. Но в сознание он так и не пришёл. С каждым днём надежда на его дальнейшее полноценное существование становилась всё более призрачной.

Я работал в бешенном ритме полтора суток через ночь и почти каждый день видел маму мальчика. Обычно она заходила в отделение, садилась на диван для посетителей в коридоре и тихо ждала, пока кто-нибудь из персонала освободится и подойдёт к ней. На неё было страшно смотреть. Убитая горем, она буквально таяла на глазах. С каждым днём в ней всё труднее узнавалась та женщина, что в приступе отчаянья играючи раскидывала взрослых мужчин. Ужасное зрелище.

Я шёл по коридору в материальную, когда в очередной раз увидел её на диване.

- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Как там мой Серёжа?

Простой вопрос, в котором звучала вся надежда этого мира. По крайней мере для неё. Еле сглотнув подступающий к горлу ком, я ответил:

- Всё так же. Позвать кого нибудь из врачей?
- Если они не заняты. Не хочу их отвлекать.
- Светлана Николаевна свободна. Сейчас позову...

Прошло чуть больше двух недель с момента поступления мальчика к нам. Отделение то заполнялось под завязку, то пустело. Характерные для лета пациенты после ДТП и "форточники" - последствия оставленных маленьких детей около открытых окон с иллюзией безопасности москитных сеток. Серёжу перевели в маленькую палату. Зашёл туда за какими-то расходниками в процедурном столике. Открыв ящик, принялся рыться в нем в поиске необходимого.

Внезапно почувствовал спиной шевеление на кровати. Повернулся и увидел взгляд мальчика, направленный на меня. Он был напуган. Не веря своим глазам, подбежал к нему. Не показалось. Серёжа пришёл в себя.

Одной рукой зафиксировав голову мальчика, чтобы он ненароком не выдернул себе трубу, другой гладил его по голове, успокаивая.

- Ирина Викторовна, Серёжа очнулся!

Мой крик эхом прокатился по коридору. Спустя мгновение, в палату влетела дежурный реаниматолог, а за ней медсестра Алина и санитар Артём.

Ирина Викторовна взяла мальчика за руку:

- Серёженька, сожми мне руку, если меня слышишь.

Мальчик едва заметно сжал руку доктора.

- Молодец. Ты в больнице, не бойся, с тобой всё будет хорошо. Сожми руку, если понимаешь что я говорю.

Снова едва заметное рукопожатие.

- Отлично. Зайчонок, у тебя во рту трубочка, ты через неё дышишь, не пугайся. Так надо.

Мальчик устал и почти перестал вырываться. Испуганными глазами он смотрел на меня, я же продолжал гладить его по голове и бурчать что-то успокаивающее себе под нос.

- Аля, поставь ему релиум, один кубик.

Медсестра убежала выполнять назначение доктора. Поставили релиум. Серёжа уснул.

На следующее утро все сотрудники реанимации только и обсуждали чудесный приход мальчика в себя. Дела его пошли в гору, и через несколько дней его экстубировали. Он все ещё был слаб и почти всё время спал.

Мама Серёжи ожила. К сыну её пускали нечасто. Мальчик сильно волновался и его приходилось седатировать. Не покидая свой пост на диване, она принялась заваливать нас всякой снедью, ежедневно принося выпечку, домашнюю колбасу, торты и много чего ещё. Светлана Николаевна пыталась её остановить, но безуспешно. Каждый день она вместе с мужем таскала нам пакетами домашнюю еду. Пробовала совать деньги. Но после угрозы со стороны заведующей её выгнать, - решила остановиться на снабжении сотрудников едой.

- Aver174, здравствуйте!
- Здравствуйте, Нина Григорьевна.

Мы в очередной раз встретились в коридоре. После всего этого кошмара на неё было приятно смотреть.

- Aver174, Вы дома бываете вообще? Я Вас каждый день вижу.
- Бывает, хожу ночевать.
- Тяжело вам, наверное...
- Да ничего, справляемся. Сейчас же лето, каникулы. Вас врачи видели уже? Позвать?
- Да не надо их отвлекать. Серёжа там как?
- Хорошо. Вот, нулевой стол сегодня поел.
- Нулевой это какой?
- Это бульон, если по-простому. Я пойду, много работы...
- Конечно, конечно... Сижу тут, отвлекаю Вас.
- Уверены, что не хотите с врачом поговорить?
- Да нет, я от вас услышала, что всё хорошо, мне большего не надо. Сейчас домой пойду...
- Всего доброго. Серёже привет от вас передам.
- Спасибо. Всего доброго.

Когда я отвернулся, Нина Григорьевна быстро перекрестила меня и что-то тихо прошептала. Она думала, мы не знаем, что она так делает со всеми сотрудниками, кого увидит.

В очередную смену реанимировали другого ребёнка. Забежал в палату за какими-то препаратами и услышал за спиной голос Серёжи:

- Дядя Aver174, можно мне попить?

Не отвлекаясь от поиска, на автомате ответил:

- Серёж, не до тебя сейчас. Потерпи, ладно?
- Кому-то плохо?
- Да.
- Но вы же спасёте, да?
- Постараемся.

Схватил заветную упаковку и побежал в большую палату. Реанимация шла полным ходом, врач отдавал указания, мы выполняли. Из-за централизации кровообращения пульсоксиметр перестал показывать пульс.

Дежурный реаниматолог скомандовала мне:

- Aver174, быстро беги за электродами для монитора.

Молча выбежал из палаты и направился в материальную комнату. В коридоре стояла мама мальчика и испуганно смотрела на меня. Она прекрасно понимала, что бежать я могу лишь по одной причине. Набравшись решимости, она спросила:

- Мой?

Её глаза были полные ужаса, губы дрожали, а кожа стала белая как мел.

- Нет. С Серёжей все нормально.

Пробежал мимо и свернул в материальную. Уже схватив электроды, услышал, как мама мальчика шумно опустилась на диван и облегчённо сказала:

- Слава Богу.

И, видимо испугавшись собственных слов, заплакала.

Серёжа провел в отделении реанимации почти полтора месяца. Перенёс ещё несколько оперативных вмешательств. На многострадальную ногу установили аппарат Илизарова и начали вытягивать укороченную конечность. Настал момент перевода в травматологическое отделение.

Провожали мальчика всем коллективом. Мальчика, на котором все поставили крест. Мальчика, который не должен был выжить.
В лучшем случае - калека на всю жизнь, или того хуже - вегетатик.

Этот самый мальчик лежал на каталке, улыбался и махал нам на прощание. Его глаза сияли. Светилась неподдельной радостью и его мама. Хотела что-то сказать на прощанье врачам, но не смогла и заплакала. Слезами радости.

Муж приобнял её за плечи и взял слово вместо жены:

- Я не знаю таких слов, которыми можно выразить нашу вам благодарность. Спасибо за всё. Мы никогда этого не забудем.

Пожал руки всем присутствующим мужчинам. А женщинам принялся раздавать заранее приготовленные небольшие букеты пёстрых хризантем.

Светлана Николаевна поцеловала Серёжу на прощание. Я потрепал его по голове. Игорь Александрович шутливо щёлкнул ему по носу. Многие подходили чтобы попрощаться.

И в глазах даже самых прожжёных анестезисток стояли слезы.

P. S. Поздней осенью я заступил на очередное ночное дежурство. Смена была спокойная, мне захотелось прогуляться, и я решил сходить за анализами вместо санитара. Поднялся по лестнице на пятый этаж. Лаборатория находилась на одном этаже с отделением травматологии и ортопедии. У входа в лабораторию, на подоконнике стоял деревянный ящик-органайзер куда выкладывали бланки результатов анализов. По памяти протянул руку к ячейке "АРО" и взял тоненькую стопку бумаги.

- ДЯДЯ AVER174!

Полный радости крик знакомого до боли голоса. Я повернул голову и увидел что ко мне, сильно прихрамывая, опираясь на костыли, но на своих двоих нёсся Серёжа. Чуть дальше по коридору стояла Нина Григорьевна и счастливо улыбалась.

Я рванул к нему навстречу, наклонился и крепко обнял. Не выпуская костылей, мальчик обнял меня в ответ.

- Дядя Aver174, я так рад тебя видеть!

Это был мой катарсис.

P. P. S. В последние дни уходящего года заглянул на работу. Уголок ожидания для посетителей украсили мишурой и детскими рисунками, отчего даже в реанимации стало чуточку веселее.

Открылась дверь чёрного хода, и в коридор зашёл Игорь Александрович. Пожали друг другу руки. Врач поинтересовался:

- Чего припёрся? Ты же вчера только сменился?
- Да по делам я, не на долго.
- За подарком пришёл?
- Каким ещё подарком?
- Там в морозильнике твой гусь лежит, забирай.

Я подумал, что анестезиолог шутит.

- Какой ещё гусь? Вы ампулы с наркотой точно все сдали?

Игорь Александрович рассмеялся и отвесил мне шутливого леща:

- Не дерзи отцу! Я серьёзно. В морозилке в комнате отдыха лежит твой гусь. Серёжа с родителями утром приходил. На Рождество подарили нам гусей.
- Они тут что ли?
- Приезжали на консультацию. Ему скоро планово ложиться в травму.
- Понятно. Что, прям реально гусей подарили?
- Ага, штук 12 приволокли. Отец несколько раз ходил в машину. Здоровые, деревенские, ощипанные гуси!
- Афигеть. Вот это подарок!
- Да мы сами в шоке. Уж точно лучше вульгарного коньяка. Хорошие они люди. Слава Богу, тогда всё так сложилось... Светлана Николаевна молодец.
- Да вы тоже не прибедняйтесь, если бы вы добро не дали, он бы сейчас без ноги был.
- Ага, Петров ещё чудом в городе оказался. Наши бы такую операцию без него не сдюжили...

Повисла пауза. Каждый задумался о своём.

- Иногда в жизни есть место чудесам. Почаще бы. Пойду ещё покурю.

Анестезиолог задумчиво открыл дверь чёрного хода и ушёл дымить. Я же поспешил в комнату отдыха. Гусь, надо же!

Автору на иллюстратора для возможной книги - https://money.yandex.ru/to/4100115103796599