Армейская курилка

Дисклеймер: в этом тексте исключены личные данные военнослужащих, и отчасти изменены их воинские звания и занимаемые должности, а также прочая подобная информация. Место дислокации военной части, полевого лагеря, полигонов и маршрутов убраны или заменены. Фотографии в этой статье взяты из интернета с учётом максимальной схожести с находящимися за время военных сборов локациями, оборудованием, формой и т. п. Само повествование не касается каких-либо секретов и ограничений.

__________________________________________________________________________________________________

Мобилизационный резерв – сборы – день 1, полевой лагерь (часть 2)

Мобилизационный резерв – сборы – день 1, воинская часть

__________________________________________________________________________________________________

Второй день начался ещё где-то в половине четвёртого утра с того, что кто-то из бойцов соседней палатки замёрз и поднявшись яростно ломал деревяшки в попытке их сделать короче, чтобы влезли в буржуйку. Конечно же никто не следил и огонь прогорев потух, а так как в наших палатках нормального утеплителя не было, то температура быстро упала до температуры просыпания. Я перевернулся на другой бок, в голове мелькнули те вчерашние говорливые бойцы, который утверждали, что «нас тут больше сорока человек и будем обливаться потом». Ага. Я снова провалился в сон.

Где-то без четверти шесть утра резерв начал потихоньку просыпаться: послышалось кряхтение, голоса, негромкий мат – чьи-то ноги не хотели влезать в новые берцы. Надо вставать. Смартфон конфисковали, а наручные часы я не взял – досадное упущение. Приподнявшись я спросил который час – «пять – сорок пять» услышал в ответ – точно пора вставать. Кто-то уже растапливал буржуйку – не зря вчера несколько раз ходили по дрова с фонариком – есть из чего выбрать.

Одевшись и обувшись (пятки на ногах застонали) потопал к тем самым хайтек-сортирам, а от них уже пошёл к рукомойникам возле столовой, предвкушая чистку зубов холодной водой. Облом. В кране лишь пустота. Я обернулся – над полевой кухней ни дымка.

Рассвет в Крымских горах

Пока просыпались, курили, трещали о дне грядущем появилась новость, что к нам таки приедет командир части и утреннее построение уже будет с ним. Подтягиваемся на плац – опс, оказывается начальство любит строго по форме и наличие противогаза обязательно. Возвращаемся в палатку, цепляем сумку, я дожидаюсь, чтобы все закончили и выхожу последним за что получаю нагоняй от майора за нерасторопность. Сам решил – сам крайний, выводы сделал.

Становлюсь в строй и неожиданно рядом уже стоит наш командир роты. Тут отвлекусь немного: бардак в логистике – это когда даже не то, что после отбоя, а и гораздо позже в полевой лагерь продолжали подвозить резервистов. Как оказалось комроты прибыл в лагерь в одиннадцать ночи.

Сегодня резервисты держат строй получше но разница в том, что если вчера многие были в летней форме, то сегодня уже почти все поверх надели бушлат – похолодало.

А вот и он – Свирид Петрович Голохвастов собственной персоной полковник, командир части и вообще лапочка. На двух флагштоках, ещё вчера спущенные, сегодня развиваются флаг России и Андреевский флаг – как-никак, а к береговой обороне относимся, хоть моря отсюда и не видать. Рядышком пристроился небольшой оркестр, не в полном составе конечно.

Равняйсь–отставить–равняйсь–смирно и в ответ на его приветствие нестройный хор голосов вразнобой таки смог сообразить как же надо отвечать. Полковник заговорил: говорил о том, что армия – это в первую очередь порядок, порядок который начинается с распорядка и порядок в армии одно из главнейших качеств и достоинств: если назначен завтрак в семь утра – значит он будет в семь утра, как и обед в два, а ужин в семь вечера; если утреннее построение начинается в 6:30 – значит оно каждый день ровно в это время и т.д.; говорил он и о воинской части и о воинской чести и о нашем здесь нахождении. Ну как говорил — последние три он сумел вложить в одно-два предложения. Зато рассказал, что в этой в/ч есть хорошая традиция – начинать день с исполнения Гимна. И тут же для особо непонятливых добавил, что гимн – это первый куплет и припев. С него и начали: духовой оркестр начал играть, а мы петь – кто как помнил слова.

После Гимна нам было сказано, что прям сейчас мы выдвигаемся на приём пищи, после чего в половине восьмого сразу загружаемся и едем на полигон, где сегодня нас будут учить безопасности. После полигона мы возвращаемся обратно, обедаем и сразу получаем оружие, потому что завтра будут стрельбы.

Ну что ж, в моей роте есть командир, который лучше меня знает как и что – кадровый военный, как-никак. Поэтому любо-дорого было смотреть как он правильно вышел, правильно повернулся и … в общем оставил о себе прямо с утра приятное впечатление. Построившись в походную колонну мы пошли к палаткам столовой. Единственное отличие от вчерашнего посещения – уже стало известно к какой палатке какой взвод приписан.

Пришли. Стоим. Ждём. Кухня за палатками активно дымит, в самих палатках никого и ничего – вот тебе и хвалёный порядок в армии. Позади палаток подъехала техничка–водовозка – срочники начали наполнять емкости для умывания.

Вот точно такая водовозка и была.

Стояли 40 минут пока наконец не поднесли в палатки первые термосы с горячим завтраком. Напомню, что уже как десять минут мы должны были загружаться по грузовикам. Как командир взвода я попал в палатку одним из первых – ну ка, каким кулинарным шедевром нас сегодня захотели поразить повара ? Итак сегодня на завтрак: сухая отварная гречка к которой в качестве заполнителя, что поможет гречке быть прожёванной и проглоченной, предлагалась пару ложек баночной фасоли. А как же выбор ? Выбор есть всегда: ты можешь не брать фасоль, или не брать и то и другое вместе. К первому блюду шли пару кусков хлеба, стакан всё того же чая, на этот раз с привкусом технической воды – никак для разнообразия, и две вафельки. Солдат сыт и доволен, по крайней мере так думает наше руководство, большего ему не надо.

Нет, я конечно на гражданке как-то привык к пище получше, но не в этом же дело: гречка с фасолью – это так себе гастрономическое сочетание, даже для таких невзыскательных столовающихся типа нас. Меня согревала лишь мысль о том, что я сейчас таки достану банку пепси и открою её с этим приятным звуком пшщщщ.

Позавтракав, если это можно так описать, я вышел и таки достал зубную щётку с пастой – на удивление вода уже прогрелась и была чуток тёплая. Мыло положенное в карман ещё до построения также пригодилось – жаль полотенца не было. На часах восемь утра – если верить полковнику, то прям сейчас я был на полигоне, как и те резервисты, что стояли в очереди, да бы отведать сегодняшний кулинарный шедевр.

Снова построение и топаем к машинам, что стоят за шлагбаумом. Третья рота – ну и конечно машины увезли неполные первый две. Ждём. Майоры уехали первыми, поэтому стоять строем не надо – вчера и так только и делали, что ходили и стояли.

Машины возвращаются. Навстречу им выскочил и попылил на подъём танк. Грузимся – сегодня машина другая, а стало быть другие и поломки: не хватает откидных ножек на борту, чтобы залезать, внутри на среднем ряду сидений надломана спинка, а сверху болтается на каких-то соплях трубка каркаса. Второй трубки нет вообще.

Влезаю первым и помогаю залезать своим отправляя их дальше в кузов. Всё те же проблемы с закрыванием борта и наконец поехали.

Типичный полевой лагерь

Приехали. Построились. Дождались ещё одну ходку машин. Разбились на группы. Зачем ? Потому как 14 точек, на каждой из которых нас чему-то будут учить или что-то напоминать. Понеслась: нашей группе первым попалась точка с медиками: рассказывали как надо, как не надо, что есть в войсковой аптечке, а что в индивидуальной, что такое и как применять перевязочный пакет, как размещать раненого, как его перевязывать, чтобы выжил, в том числе и при ранениях в шею. На вопрос – «а поможет ли при ранении в сонную артерию ?» военврач ответил просто – «так у него будет хоть какой-то шанс» – хотя бы честно.

Прозвучал сигнал смены и не дослушав до конца наша группа была вынуждена переходить к следующей точке.

Слушая, смотря, воспринимая эти краткие курсы что-то в голове вспоминалось, а что-то заносилось вновь, как ранее безвозвратно забытое. В целом всё было довольно неплохо обставлено, ну не считая безмерно коптящих танков, которые, со слов майора-танкиста, он сам ездил получать с хранения чуть ли не с Колымы – однако тридцать лет стояли машины, пока их не привезли сюда. Эти года простоя даром не дались – часть машин тупо не могла поворачивать, часть не переключала передачи и т. д. Да и первый запуск тоже не сахар: одно то, что нужно слить и заново залить это же масло в поле чего стоит – если память не подводит, то там около восьмидесяти литров масла.

Время бежало, горели сигнальные ракеты, рычали и воняли выхлопом заводимые машины, взлетала каска и простреливалась на вылет военная форма холостыми патронами, медики показывали как укладывать, бинтовать и переносить, солдаты из части показывали как нужно стоять, сидеть, залезать, закрывать, разбивать место привала и т.д.

Довольно быстро закончили. Снова построились в ожидании машин, которые куда-то перед этим уехали. Получили разрешение на покурить и присесть на траву – только с дороги ни шагу, а то «много чего тут летает, падает и бывает не срабатывает».

Обратный путь ничем не отличался. Вернувшись в полевой лагерь нам озвучили, что прям сейчас нам начнут выдавать оружие, чтобы мы его смогли почистить и привести в нормальный вид. То, что через пол-часа обед – майор похоже забыл.

Снова в колонну и пошли к оружейному складу. Там построились и стали ждать пока руководство не начнёт выдачу. Время шло, а выдача всё не начиналась, ну ещё бы: всё закрыто и опечатано, никаких столов и стульев поблизости нет, как нет и ведомостей.

По прошествии бесполезного получасового стояния о нас таки вспомнили и отправили на кормёжку – нусс, какое чудо будет в этот раз ?

Наплевав на толпу возле «нашей» столовой палатки мы пошли сразу к той, где обедают офицеры – всё же она единственная, где есть стулья.

На этот раз еда на внешний вид была весьма привлекательна: суп с тушёнкой, каша, уже известные сокосодержаший напиток в маленькой пачке и странный маслянистый спред вместо масла.

Смотря на то, как впереди стоящим наливают и насыпают я с огорчением понял, что мяса и в этот раз нам не видать. Хотя минутку ... вот это мне повезло ! Солдат на раздаче зачерпнул половником в термосе и вытащил аж кусочек мяса – не иначе как плохо размешали.

То самое лучшее за три дня блюдо

Присев за стол принялся обедать: тот кусочек мяса оказался совершенно безвкусным, жаль, но по крайней мере есть можно. Я пододвинул к себе кашу – да твою жжжж !!! Дальше следует непереводимая игра слов: каша конкретно подгорела и есть её было ну совершенно невозможно – то-то мои соратники все как один несли её в мусор. Кухня, вы там что соревнуетесь кто хуже приготовит еду для этих резервистов ? Или какой-то другой конкурс устроили ? А ведь выглядело на подносе прям красиво. Эх.

Чая не было. Выйдя на улицу я поискал глазами где набрать флягу – питьевой воды как и вчера не наблюдалось. К слову отмечу сразу: за все три дня нахождения в полевом лагере питьевую воду так и не привезли. А ведь один из вопросов во вчерашнем тесте был про количество выпиваемой ежедневно воды.

Ладно, поели – пора и оружие идти получать. Возле оружейного склада была небольшая суматоха: принесли два стола, к ним пару-тройку стульев, подтащили ящики и процесс пошёл. Ну как пошёл – ни шатко ни валко пошёл, даже правильней сказать пополз. А всё почему ? А всё из-за порядка о котором говорил полковник распиздяйства: оружие с хранения есть ? Есть. Опечатано ? Опечатано. В смазке ? А как же – в оружейном сале. Оттереть смазку надо ? Так стоп — ты что, на ветошь намекаешь что ли? Дак нет её ! В армии же всё по порядку: сперва оружие, потом ветошь и не наоборот.

Такие же только тускло-зелёного окраса ящики.

Первыми получали оружие танкисты – им выдавали коротыши-АКСУ (автомат Калашникова складной укороченный). Оно и понятно – им в ограниченном пространстве другое и не подходит. Хотя я ожидал, что будут выдавать не этих старичков, а актуальное оружие. Жаль, но вдруг пехоте повезёт ? Я бы не отказался подержать в руках сотку.

Выдача происходила обыденно: подходишь, расписываешься, получаешь, идёшь чистить, возвращаешь, расписываешься. Автоматы новые, ни разу не пользованные, ящики со складского хранения – уже хорошо, значит ЗИПы (запасные части и принадлежности) должны быть.

Постойте-ка, вот раз-два столы, вот пару ящиков на которых удачливые бойцы оттирают оружие, вот ещё трое кто это делает на голой земле. В голове крутилась назойливая мысль – почему не делают неполную разборку ? Нет, оно понятно, что вот так её не делают, но всё же – кроме оттереть снаружи нужно прочистить и ствол и газовую камеру, осмотреть внутри на наличие дефектов – кто его знает как проверяли и в каком состоянии сложили оружие в далёком 1985 году, когда запечатали эти коробки ?

Танкисты получали оружие, а мы опять бесполезно стояли. Через часа полтора–два вынесли ящики и для мотострелков: судя по тому, что состояние сохранности их схожее – нового вооружения нам не видать. Так и есть: первая рота первый взвод начал подходить и вот он первый автомат – ну да, калаши АК74. Жаль.

Попутно на стоящей позади сцене происходило какое-то действо, я решил посмотреть – что же там такое: ух ты привезли культурную программу ! Бедная девушка-скрипачка стояла на продуваемой сцене в лёгком платьишке и честно старалась исполнить для таких неотёсанных мужланов как мы кавер из Пиратов Карибского моря. Исполняла кстати не просто хорошо, а прям отлично. Чёрт, ну разве можно так издеваться над артистами ? Сочувствуя ей и проклиная идиотов, что её заставили музицировать в таких условиях я немного постоял и только развернулся идти обратно в строй, как пронеслась весть, что выдают недостающее постельное бельё: как-то из нашей палатки уже подсуетился и вот они вдвоём уже тащат бельё. Ну наконец-то: наволочки, пододеяльники и полотенца — сегодня будем хот как-то нормально спать.

Подойдя к месту выдачи оружия я чертыхнулся – увиденная картина показала всю глубину отсутствия соображалки: получив оружие стоял и оттирал его резервист, но как он это делал ! Уперев автомат дульным тормозом-компенсатором в землю, а с другой стороны навалившись своим весом на приклад человек усердно тёр ствольную коробку. Мама дорогая ! Теперь понятно, почему нам не выдали современное оружие. А я о какой-то неполной разборке упоминал.

Спросив который сейчас час я прикинул, что с такими темпами до темноты -моя рота получить оружие не успеет, а просто стоять – неблагодарное дело. Обратился к комроты, говорю – «а давай оставим одного из наших на дежурство и каждые пол-часа будем сменять на другого. Сам же видишь – это надолго, а ребята хоть расшнуруются да отдохнут. А как дежурный увидит, что скоро наш черёд – так ко мне придёт, и всех соберём. Сходи к майору – предложи такой вариант.». На что получил в принципе ожидаемый ответ – «Ну вот ты и сходи». А ну да, всё как положено в армии: инициатива ебёт инициатора. Но я не гордый и бояться мне нечего – пошёл к майору. Представился и предложил такое решение задачи – смотрю сомнение мелькнуло в его глазах – я тогда добавил, что каждые полтора часа буду приходить и проверять. Есть исполнять !

Вернувшись сообщил радостную весть. Тут же организовал своих, чтобы они будильники на смартфонах поставили в соответствии с графиком. И мы пошли отдыхать.

А, совсем забыл рассказать про смартфоны - таки отжали их обратно ! Дело было так: окружили ребята майоров и давай галдеть и возмущаться, что здесь все взрослые люди, у большинства семьи–дети, те же срочники ходят со смартфонами и не парятся не то, что по полевому лагерю, а и в расположении в/ч, да и вообще какой смысл изымать, когда секретного пока что здесь ничего нет и кроме того все подписали бумагу, по которой несут ответственность. В итоге уломали командира и он распорядился притащить наше добро лежащее в опечатанных ящиках.

Притащили: и как это уже стало принято началось всё с бардака, а именно: вместо того, что начать с первого или последнего ящика и двигаться в одну сторону выдающие пошли на поводу у толпы и стали рыться по ящикам в поисках того самого номера, под которым изъяли запрещёнку. Это происходило ну очень медленно. Наконец сидящих внутри задрал такой расклад и они наконец-то сообразили, что открыв какой-то ящик проще называть номера оттуда, чтобы стоящие страждущие услышав заветную цифирь заныривали внутрь палатки для отоваривания. Дело пошло веселей, но столпотворение у палатки не уменьшилось, ведь то, что сейчас называют номер 186, вовсе не означает, что следующим будет 187 или 185. В ящики попадали разные предметы и количество номеров на ящик было разное, вот слышны - «сто тринадцать! Есть такой ?» , пауза, 113-го нет, дальше слышится «сто четырнадцатый !» и счастливчик проталкивается сквозь скопление тел попутно громко крича в ответ – «Да ! Я ! Есть! Пустите !» – он исчезает в палатке и через секунд сорок выныривает с довольной лыбой на лице попутно включая свой смарт. «Сто пятнадцать ! Повторяю сто пятнадцать !» – надрывается сидящий внутри, по слогам произнося число. Очередной счастливчик исчезает внутри, а 116-й протискивает ближе ко входу, говоря – «Следующий я ! Сейчас !». А тут облом – из палатки доносится «Двести шестьдесят второй !» – и только что откидывающий полы палатки 116-й под гогот пятиться обратно. Бардак ? Бардак.

Отвлёкся. Время шло, вечерело, я уже дважды ходил проверить пост нашей роты у оружейки и скоро идти в третий раз, а пока что подходит время ужина – нууусс, чем сейчас нас порадует кухня ?

Идя рядом с комроты и захватив с собой по пути пару бойцов мы пошли прямиком в пятую палатку – если есть возможность поесть сидя, то почему ей не воспользоваться ?

Раздающий опять зависал в смартфоне - «ну боец, что у нас сегодня на ужин ?», спросил комроты – «сегодня плов», последовал ответ. Ну ничего себе ! Подумал я. Неужто что-то поменялось ? Я взял поднос.

То, что вывалили мне на тарелку пловом назвать определённо не годиться: как и днём ранее макароны сегодняшняя «плюха» была слипшимся, дико переваренным рисом белого цвета с редкими вкраплениями моркови и куском листа лаврушки. Мяса не то, что не наблюдалось, а им даже не пахло ! Как не пахло и специями. «Постоянство признак мастерства» – зачем-то сказал я вслух смотря на это недоразумение. Две печеньки лежащие поверх стакана бледного чая с ароматом технической воды были украшением вечерней трапезы. Ужин прошёл по большей части в молчании.

Выйдя подумал, что самое время сходить на пост в третий раз: на часах 19:10 – ещё каких-то тридцать-сорок минут и стемнеет.

Подойдя к оружейке я убедился, что третий взвод первой роты только недавно начал получать оружие. Горизонт темнел. Я пошёл к майору, стоящему у самых ворот. Представился и задал вполне себе невинный вопрос – «ещё пол-часа или чуть больше как стемнеет. Как будем дальше получать оружие ?». Майор меня огорошил – «пригоним камазы и при фарах будем получать». Блин, ну ты и смелый человек, товарищ майор, подумал я ! В темноте выдавать оружие оболтусам – не каждый решится. С этим известием я пошёл обратно к палаткам, где и нашёл о чём-то беседующего своего командира роты. Пересказал ему решение майора, на что получил ответ – «да хрен там он будет это делать» – с этим я был согласен.

Стемнело. Ребята из второй роты шли толпой обратно к палаткам – выдача оружия закончилась. Что ж, видать завтра будем продолжать получать оружие, но всё равно не успеем и будем стрелять как обычно передавая автоматы из рук в руки.

Я вернулся в палатку к палатке и достал смартфон – связь была отличной. Подойдя к тусклому светильнику на столбе я по вайберу позвонил домой, пришлось приноровиться, чтобы тусклый рыжий свет хоть как-то попадал на лицо.

Поговорив, я посмотрел на небо: сквозь прорехи в тучах выглядывали старый знакомые – созвездия. Краем уха зацепил как какой-то резервист тщетно пытается найти Большую Медведицу, но это ему не удавалось – ведь он смотрел не в ту сторону.

Я стоял и смотрел: со стороны моря вставала почти полная Луна, очерчивая тёмные контуры гор, а с другой стороны наползала низкая облачность, подсвеченная городом. С городского аэропорта часто взлетали и с зажжёнными посадочными огнями на него же садились уходя петлёй к морю лайнеры. С востока на тёмных горах одиноко отметились какие-то фонари. Посёлки внизу сверкали разноцветьем. Чуток моросило.

Зайдя в палатку я увидел небольшой сабантуй: настоявшиеся на свежем воздухе ребята достали согревающее и съестное и тихонько обсуждали все произошедшие невзгоды – кто я такой, чтобы им что-то говорить ? Не шумят, не буянят и ладно. Фонарь не зажигал – сейчас он был лишним. Я достал банку каши и банку пепси, жаль чая не было – я хоть захватил термокружку, но нагреть в ней воды не получится, да и воды нет. Открыв кашу поставил её на буржуйку – до вечернего построения оставалось чуть меньше часа.

На построение начался бардак: майор называл имена–фамилии и распределял неотмеченных ранее. Таких набралось изрядно. Перекличка сильно затянулась: кого-то не назвали, кого-то, как и меня, назвали дважды, кто-то вообще валялся на нарах, но нашлись двое тех, кого не оказалось ни в строю ни в палатках. Мелькнула мысль, что сейчас военную полицию привлекут, но я её отогнал: военная полиция браво выхаживала только в первый день, сегодня же я её видал лишь единожды. Посовещавшись командование приняло какое-то решение, но нас о нём не оповестило. Прозвучала команда отбой – ещё бы ! Уже за половину одиннадцатого ночи.

Мы разбрелись по своим палаткам. Я расстелил постель. Культурное мероприятие в конце палатки продолжалось. Завтра последний день сборов. Последняя мысль перед сном была о бардаке-порядке.

... п р о д о л ж е н и е  с л е д у е т ...

Дисклеймер:  в этом тексте исключены личные данные военнослужащих, и отчасти изменены их воинские звания и занимаемые должности, а также прочая подобная информация. Место дислокации военной части, полевого лагеря, полигонов и маршрутов убраны или заменены. Фотографии в этой статье взяты из интернета с учётом максимальной схожести с находящимися за время военных сборов локациями, оборудованием, формой и т. п. Само повествование не касается каких-либо секретов и ограничений.

__________________________________________________________________________________________________

Не без труда закрыв борт мы поехали в тентованном кузове Урала по сухой грунтовке на которой были видны следы танковых траков. В кузове как обычно грязь, доска на противоположной лавке треснула, один её упор уже погнут, а под самими лавками болтаются пластиковые канистры. Кнопка сигнала оторвана и лишь топорщащийся провод напоминает о ней, мне же в спину упёрся невесть откуда взявшийся нештатный длинный болт – не видя облика новой кабины никаких отличий заметить в принципе невозможно – время прокрутилось вспять. Я как можно дальше отодвинулся вбок – не хватало ещё в прыжке наткнуться на этот штырь.

Гузовик скрипел, пыль постепенно заползала внутрь, чувство ориентации отказало – дорога петляет и куда едем пока неизвестно. Мелькающие в откинутый полог горы никакой пользы не принесли – пейзаж незнаком.

Наконец приехали: со крипом затормозили, часть бойцов поднялась сразу, особо торопящийся даже начал открывать правый замок. Подошедший водитель отогнал торопыгу, самостоятельно открыл замки и подпрыгнув ухватился за борт: с первой попытки откинуть не получилось, но со второй металл лязгнул и всё произошло удачно. Мы поспрыгивали на траву – полевой лагерь стоял немногим дальше и выше, метров через 200 от поворотного шлагбаума, справа выделялась своими размерами и высотой собранная сцена. Красные береты военной полиции мелькнули между палаток.

Скорее столпившись, чем построившись мы получили указание идти на плац – отсыпанную грубым рыжим песком более-менее ровную площадку перед палатками.

Перед плацем нас ждал капитан. Сгрудившись мы выслушали от него краткий план лагеря – «кто хочет поссать – идёте туда, обходите колючку и вот к тем зелёным навесам из сетки». Вдали, метрах в трёхстах, виднелись туалеты. «Вещи поставьте на землю – сейчас ждём остальных и тогда уже строимся на плацу. Кто хочет курить – отошли туда» – на этом первичный инструктаж был окончен.

Уазы и Камазы понемногу довозили новых резервистов, мы стояли и ждали. Полевой лагерь расположился на нагорье на продуваемой всеми ветрами местной возвышенности: хорошо был виден идущий в ущелье дождь и направление ветра предполагало, что нас таки намочит. Справа виднелась в/ч откуда мы приехали и близлежащие посёлки, слева подъём, заканчивающийся типично крымской грядой – куэстом (форма рельефа, плавно поднимающаяся плоскость с резким обрывом в конце). Обернувшись назад я не увидел ничего интересного: перегиб местности скрывал всё за ним лежащее.

Типичный полевой лагерь в гористой местности

Установленная рядом сцена, с задника закрытая той же зелёной строительной сеткой и фотографиями радостных военнослужащих с несколько дебильными имитациями улыбок, пустовала. По периметру плаца засыпанного крупным рыжим песком стояли столбики на которых болтались на концах кабелей рефлекторы. На установленных щитах были рекламные фотографии призывников, с той же нескончаемой радостью на лицах, а щиты с информацией были просто пустыми. Пейзаж вокруг в целом соответствовал любому другому подобному полигону: где-то выкопано, где-то насыпано, в обе стороны от шлагбаума протянулась сравнительно свежая траншея – ничего интересного. Идущий вдалеке дождь потихоньку приближался.

За примерно час стояния успели потрындеть, рассмотреть палатки – спасибо хоть каркасные, накуриться по нескольку раз и несколько продрогнуть: пока было ещё тепло, но уже ясно, что вечером будет весьма свежо.

В одном из приездов грузовиков прибыло руководство: два майора, в ведении одного из которых были танкисты, а в подчинении другого мы – мотострелки.

Наконец дождались первого распоряжения: перенести свои вещи в палатки не важно в какую – после распределения всё станет ясно кому-куда.

Зайдя в палатку я прифигел: нет, сама каркасная палатка вполне себе знакома: три слоя ткани включая внутреннюю отбелку, резиновый пол, буржуйка – тут она была с установленной сверху дымовой коробкой, два довольно грязных рефлектора без лампочек и … нары. НАРЫ, блжад! Ах простите, кровать рядная двухярусная, так-растак её. На нарах я остановлюсь несколько подробнее: да, это самые обычные нары: металлический каркас с уложенными досками, поверх которого кинут матрац с одеялом, а в изголовье омерзительного вида подушка, но которой точно умер далеко не один солдат – погрызенное крысиное лакомство. Как бонус – одинокая простыня. Вилка свисающего электрокабеля валялась на полу, розетки ни внутри ни возле палатки не наблюдалось.

Кинув сумку на первом этаже я посмотрел вверх: нормальные доски чередовались с уже откровенно погнившими.

Вот она - та самая палатка

Возле выхода я остановился и повернувшись пересчитал количество койко-мест: здесь их было 42 на стандартную 40-ка местную палатку. Ни дров, ни подложки под печку не было, зато стоял огнетушитель и рядом валялось подвесное к нему крепление. Пол палатки был под небольшим углом и грязным. Я вышел, рядом с каждой палаткой стояла красная бочка с небольшим количеством воды.

Сплошная облачность заволокла небо и мы наконец построились на плацу, где нас предварительно разбили на две группы – танкистов увели левее. Майор представился, вкратце рассказал, что это теперь наш дом и что через месяц, мы снова здесь будем уже во время больших сборов.

Шта ??? Какой нахер через месяц ??? Какой на месяц ??? Они там головой ёбнулись ???

Поднявшийся было ропот майор прервал весьма банально - «сейчас будет распределение: я буду зачитывать фамилии и кто отзовётся – тому скажу должность и подразделение». Майору пришлось это повторить ещё дважды и даже после этого остались те, кто или не расслышал или не понял. Он продолжил – «Первая рота становится там, за ней слева остальные». Началось то, что и должно происходить: кого-то ещё не было, кто-то неверно записан, есть и однофамильцы, а фамилии некоторых банально перевраны. Растянулось это надолго.

Потихоньку формировалась и моя рота. Продолжали подъезжать грузовики привозя новых резервистов и часа через полтора, построив в стороне ещё невыясненных новоприбывших, майор распорядился идти получать противогазы. Сам он залез вместе с другим майором залезли в кабины Уазов и умчались в часть. Резервисты продолжали прибывать. Свежело.

Для получения противогаза оказалось, что необходима та ксерокопия ведомости, что нам выдали ранее. Сходив за ней и увидев толпу у места выдачи, и толпу курильщиков рядом я решил, что сейчас мне тут делать нечего и есть время сходить посмотреть где поссать – уж простите мою прямоту.

Пройдя вперёд и дойдя до колючки я уверился, что всё правильно понял: два ряда колючей проволоки натянутой между металлическими столбами кое-как вкопанными в землю с упорами из корпусов ракет, а также палатка внутри первого периметра не оставляли сомнений в содержимом контейнеров. В проходе между колючками ходили часовые, ещё один стоял возле входа.

Надо ли удивляться тому, что оружейный склад разместили как раз на проходе между палатками и сортирами так, что откуда ты не идёшь – он встаёт на пути и его приходится обходить? Наверное нет. Просто пример ещё одной глупости или непродуманности.

Как же выглядели туалеты ? Оооо ! Выкопанная яма застеленная поверх дощатым полом, металлические стойки удерживали двухстактную крышу, а вместо стен – зелёная строительная сетка в один слой. Внутри два ряда по восемь отверстий. Сквозь сетку отлично просматривается горный пейзаж – романтика, ну и никто не станет задерживаться сидя под пронизывающим ветром. Кто сказал гемморой ? Туалетная бумага отстутствовала за ненадобностью – мы же мужики, траву и камни никто не запрещал !

Я честно пытался найти фотографию туалета подобного нашему - не смог. Поэтому представьте, что всё как на этой фотографии, только стены не деревянные, а завешены прозрачной строительной сеткой в один слой.

Этот наисовременнейший армейский хайтек времён Очакова и покоренья Крыма совсем немного недотянул до полной исторической реконструкции: выкинь лампочки под потолком, убери дощатый пол и поставь оглоблю за которую нужно держаться руками, чтобы не упасть в нечистоты и вуаля – почувствуй себя в глубоком прошлом. Армия не консервативна – она использует только проверенные временем решения. Всего таких туалетов было шесть.

Рукомойников рядом не наблюдалось и я пошёл обратно в направлении выдачи противогазов. Подойдя, я к своему удивлению увидел, что дело спорится – выдача происходила быстро. В открытых ящиках лежали противогазы в сумках, рядом стоял небольшой ящик с малым количеством ветоши – возьму на всяк случай лоскуток.

С противогазами дело обстояло как повезёт: бойцы получали на руки в состоянии от мятая жестянка и жёлтая резина до почти нормальных. Новых противогазов не было вовсе – только многократное б/у. Дождавшись своего я засунул внутрь котомки лоскут ветоши – оттирать его сейчас никакого желания не было.

Командование вернулось и нас опять позвали на построение, где вновь начали называть фамилии – командира нашей роты не наблюдалось. Зато неожиданно у нас в роте оказался политрук – походу единственный на весь батальон. Считаем, что нашей роте повезло — его и поставили заместо командира, пока настоящий не прибудет.

На этот момент уже более-менее пришло понимание состава батальона, ничего редкого: стрелки, миномётчики, снабженцы и т. д.

Время неумолимо подходило к семи вечера – стали слышны редкие разговоры о кормёжке. Стоим. Скучно.

Наконец майор оторвался от увлекательного занятия зачитывания с листов фамилий, отдал распоряжение командиру батальона – не всё ж ему одному орать. После незабвенных команд стройсь–равняйсь–отставить–равняйсь–смирно нас перераспределили по палаткам более-менее по порядку. Мельтешение с перетаскиванием вещей – другая палатка ничуть не отличается от той первой, и вновь на построение.

В качестве развлечения разрешили тем кто уже знает кто он и к кому относится не стоять, а заняться полезными делами, как-то: приехал камаз с кирпичами – нужно оградить буржуйку и засыпать внутрь землю, чтобы не пропалить дно палатки. С другими товарищами пошли за дровами, которые лежали где-то там рядом с кухней, под машиной. Вообще дрова представляли собой тоскливое зрелище: вместо дров мы увидели куски старых досок, какие-то обрезки, ящики предназначенные для слома и прочее подобное, что дровами никак не назвать. Для тех кто не в курсе: дрова – это куски дерева одинаковой длины и одинакового сечения, а то что лежало под автомобилем (чтобы не намочило) на роль дров подходило плохо. К тому как оказалось топоров нет, поэтому небольшие обрезки пользовались повышенным спросом.

Растопив буржуйку, чтобы выгнать из палатки лишнюю влагу, палатка стала наполнятся противным дымом: это чадила сама буржуйка и чадил дымовой короб — он видимо чем-то был смазан и сейчас обгорал.

Снова команда на построение: в этот раз комбат с помощью комрот выстроил походную колонну – вперёд на ужин. Перед этим решили в каждой палатке оставить по одному – всё ж буржуйка горит. Как комвзвода я решил остаться добровольно.

Пока я читал Вокруг света, присев на своё место, в палатке побывали пара солдат – забравших настенное крепление огнетушителя, и ещё пару солдат, которые перетащили электрокабеля с рефлекторов так, чтобы вилки оказались между наружным слоем платки и внутренним – нехрен нам цепляться к электричеству.

Выйдя наружу я увидел нашего майора с солдатом и пакетом лампочек – надо бы разжиться про запас: я подошёл, представился, сообщил, что в моей палатке не хватает лампочки и порывшись в пакете среди 40 и 60 Ваттных я нашёл её – ослепляющего света чудо инженерной мысли о 95-ти Ваттах. Заодно взял и вторую на 60 Вт.

Вернувшись в палатку я увидел, что соратники начали возвращаться. Встав на пустой ящик я вкрутил возле входа ту, что помощней – как раз перед этим наконец-то дали электричество. Ну как дали – это громко сказано: на светящуюся лампочку можно смотреть в упор без последствий – тусклый рыжий свет с трудом освещает внутреннее убранство, а в другом конце палатки ощущение, что лампочка светится коричневым. Перебравшись с ящиком туда, я с помощью сослуживца выкрутил этого светлячка – колба лампочки была тёплой. Что ж ты за зверь ? С трудом различил плохо читабельную надпись – ого ! Целых 25 Ватт ! Ни в чём себе не отказывай, подумал я, и вкрутил другую лампочку на 60 Вт.

Вот так реально выглядело освещение что снаружи, что внутри. Периодически электричество пропадало вовсе.

Пока возился стали возвращаться те, кто уже последними ужинал – это пипец: оказывается ужина на всех не хватило и остался только чай и печенье – раздосадованные резервисты пошли курить. Вот же фигня! Ладно, вышел, позвал тех, кто ужин не получил, дозвался всего лишь двоих – где остальные осталось для меня загадкой.

Раз есть столовая (целых пять палаток), то неподалёку должна быть и полевая кухня – туда я и пошёл. Дойдя до кухни тормознул срочника с претензией – какого хрена тут происходит, почему мои бойцы голодные ? Не прошло и минуты как вышел лейтенант, сказав, что еды всем хватит и повёл нас к другой палатке. Рядом, из-за задёрнутого полога палатки-поваров слышался отборный мат: кто-то не так вошёл, что-то не так сказал …. обычная армейская рутина.

Еда: это пздц. Нет, ну узники концлагерей конечно бы её проглотили не раздумывая, но я не зэк и ни в чём не виноват. То что нам вывалил солдат на раздаче едой называть могут лишь отчаявшиеся люди: если очень долго варить макароны они развариваются и слипаются в ком теста – вот это оно и было, ком теста с далёким запахом тушёнки, кусков коей в этом месиве не наблюдалось. Хлеб, чай и печенье также присутствовали. Получив это недоразумение я поставил фонарик вверх так, чтобы хоть что-то было видно на жалкое подобие стола для приёма пищи стоя – никаких стульев. Положив руки на стол я увидел как он кренится – не став рисковать я переставил поднос на другой такой же сколоченный из досок кривущий стол. С другой стороны палатки появился мой политрук – «есть давай уже», обратился он к запавшему в свой смартфон срочнику. Ключевое слово – СМАРТФОН. А как же секретность ? Военная полиция ? И прочее-прочее ? Да хрен там. Собственно на территории части у срочников в руках тоже были смартфоны – это так, для полноты картины.

Поковыряв тесто и даже откусив от него пару кусков я решил, что самое правильное место для этого кулинарного шедевра в мусоре. Взялся за чай: кто был-пил тот знает – половая тряпка прополосканная в сладковатой воде – это и есть чай.

Выйдя из столовой на пару с политруком пошли обратно к себе, заодно я нашёл и краники с водой для умывания – жаль вода была холодная, но что поделать – чуть позже сюда идти чистить зубы.

Дальше опять построение, опять фамилии-имена-отчества и так до девяти вечера. Ходить и стоять за сегодня уже как-то слишком много вышло.

После отбоя палатка набилась: все 42 человека укладывали свои вещи, доставали что-то припасённое, кто-то ушёл в туалет, кто-то сняв берцы тихо стонал – как же мало человеку нужно для счастья!

Разгорелся диспут о том как спать: послушав ребят, я предложил всем спать сегодня в форме, а подушку обернуть простынёй – всё же на ней будет лицо. Первый день сборов закончился – сверху по палатке тихо шуршал дождь, на полу появлялась первая грязь – дорожку к туалетам никто песком не посыпал.

Старший палатки самоустранился, за печкой никого следить не оказалось – как пить дать, но к утру вояки будут мёрзнуть. Я почистил зубы, расшнуровался и протеревшись влажными салфетками налепил на пятки полоски пластыря - не зря я его захватил с собой, ох не зря. Закончив я надел зимние штаны и укрылся бушлатом – время спать.

... п р о д о л ж е н и е  с л е д у е т ...