Предприятие, на котором функционируют 10 – 15 компрессоров, где каждый выдает объем воздуха в 3,000 до 4,000 литров. Воздух используется везде – от перемещения продукции до включения пневматического оборудования, насосов и других линий. На одном заводе с легкостью функционирует 1,500 пневматических регулируемых клапанов.
Мест, откуда «уходит» воздух предостаточно: трубопроводные соединения, воздушные ловушки, негерметичные регуляторы, отверстия в проржавевших трубах и уплотнениях клапанов. И, помимо прочего, у вас открыты линии, когда клапаны остаются частично или полностью открытыми
Для обнаружения утечек и снижение уров
ня теряемого сжатого воздуха проводится обследование и создание маршрута прохода воздуха.
Казалось бы, незначительные потери воздуха, а ведь полная стоимость работы компрессорной установки на 70% состоит из затрат на электроэнергию!
Эту и еще много полезной информации, статей на тему промышленного воздуха, историй и «инженерного» юмора в ТГ-канале «Промышленный воздух»
Всем привет, я работаю в области проектирования и строительства морских нефтегазовых объектов и попытаюсь простым и доступным языком объяснить как и зачем строят морские (оффшорные) коммуникации для нефтегазовой отрасли. Под коммуникациями я понимаю кабели и трубопроводы.
Все подводные коммуникации строят для морских месторождений, просто так кинуть трубу в море никто не даст, да и кому оно надо трубы раскидывать, поэтому, для начала давайте разберемся, каким образом разрабатывают морские месторождения, и как любит говорить мой начальник в таком случае: есть три пути.
Первый путь: это разработка морского месторождения при помощи конструкции, которая находится над поверхностью воды, это могут быть платформы и эстакады (в следующих постах коснусь этой темы подробнее). Самый, пожалуй, известный пример и одно из самых первых разрабатываемых месторождений на шельфе это Нефтяные Камни в Азербайджане. Посмотрите на фото, тут видны буровые установки и жилища для персонала на эстакадах, которые ведут к берегу. Нефть еще надо перекачать до установок по ее подготовке, находящихся там же на эстакадах или на берегу.
Нефтяные Камни первые год
2. Второй путь: разработка месторождения при помощи подводных добычных систем (далее - ПДК). Тут законодатели мод - Норвежцы с их известными месторождениями в Северном Море, где они творили непостижимые уму вещи, конструируя и устанавливая системы для добычи нефти и газа на больших глубинах (более 600 м) вдали от суши (более 120 км), управляя всем этим промыслом с берега, а это целая наука, начиная от управления расходом газа при помощи дросселя, закачивая закачкой ингибиторов. Самый узнаваемый, пожалуй, пример - Ормен Ланге на шельфе Норвегии в Северном Море на глубине порядка 600 м, ну и пока лишь единственное месторождение с ПДК на Российском шельфе - Киринское месторождение на глубине около 60 м у берегов острова Сахалин. В данном случае продукцию как-то надо еще сдать на берег.
Общий вид ПДК Ормен Ланге
3. Еще один метод, который, я считаю комбинацией двух вышеперечисленных - это разработка при помощи судна или платформы, которые собирают на себя продукцию с ПДК для дальнейшей подготовки и транспортировки. Вид судов, который используются для данный операций называется FPSO (floating production storage offloading) или же по-русски это суда для добычи, подготовки, хранения и отгрузки продукции (нефти) на танкеры. (Есть еще FSO - то же самое, но без подготовки)
Система с FPSO и участием ПДК и платформы
Как мы уже поняли, для работы морского нефтегазового промысла необходимы коммуникации, поэтому, давайте разберемся, какие бывают виды подводных коммуникаций для оффшорных месторождений:
Внутрипромысловые трубопроводы и кабели - это коммуникации, которые пролегают только на территории месторождения для доступа продукции между различными блоками платформ и скважин, например, с одной платформы, где дОбыли пластовый флюид (нефть, газ, конденсат, вода, а может и все сразу) на другую платформу, где происходит его разделение.
Межпромысловые трубопроводы и кабели. Этот вид коммуникаций, как ясно из названия соединяет между собой разные месторождения. Например: на одном промысле очень много воды "выпадает" из пластового флюида, а сбрасывать ее в море нельзя, как на Каспии, а на другом промысле не хватает воды для закачки в пласт и поддержания пластового давления (далее - ППД), поэтому мы с первого промысла по трубам гоним воду на второй для работы системы ППД.
Магистральные коммуникации. Вот тут, лично для меня, все начинает усложняться. Потому что по этим коммуникациям мы можем как отправлять продукцию на экспорт, например, сепарированную нефть на береговые сооружения, либо на точечный причал для отгрузки на корабли. Либо же мы можем закачивать с берега на промысел к нам различные ингибиторы, начиная от ингибиторов коррозии, который в дальнейшем пойдет на скважины по внутрипромысловым трубопроводам, заканчивая закачкой ингибитора гидратообразования, который добавим в наш газ и пустим обратно на берег. (не переживайте, дальше объясню зачем все это добро нужно).
Пример точечного причала для отгрузки нефти на танкеры.
С трубопроводами разобрались, а зачем же нужны кабели, спросите вы, что ж, отвечаю.
Кабели помогают нам передавать электроэнергию от промысла к скважине, от промысла на другой промысел и с берега на промысел. Но есть подвид кабелей, который называется шлангокабелем, эта хитрая конструкция, которая может не только передавать электричество, но и различные ингибиторы и гидравлику для управления ПДК.
По трубочкам в этом кабели мы подаем ингибиторы и гидравлику для управления ПДК, по кабелям - энергию для приборов ПДК.
На данный момент все, в следующих постах я буду подробнее рассказывать про методы трубоукладки, типы защиты трубопроводов от воздействия внешних факторов, про устройство ПДК и виды различных платформ и кораблей для добычи нефти. Тема обширная и постепенно буду добавлять информацию.
Сегодня поговорим о женщинах, работающих вахтовым методом. Я напишу статью исключительно на личном опыте, про работу женщин в нефтегазовой промышленности. Женщин у нас не так уж и мало, не менее 10 процентов всех нефтяников. Но вот распределение их крайне неравномерное. Например женщины просто отсутствуют в малых бригадах, где имеются вредные производственные факторы, например в капитальном ремонте скважин (КРС) или химических обработок скважин (ХОС). В других местах, то же бурении, их пресловутые процентов десять. И есть те коллективы, где их большинство, например в химических лабораториях при промысле. А труднее всего с женщинами в геологоразведке. Если КРС или ХОС работают вокруг промыслов и иногда встречают женщин, то геологи, работающие в труднодоступных районах могут не видеть их по полгода, а то и девять месяцев, весь рабочий сезон. Поэтому про них даже придумали анекдот:
"Тайга, зима, одинокая палатка вся засыпанная снегом. Одинокий бородатый геолог нежно обнимает козу и произносит - " Ах Машка, если бы ты еще стирать умела ... "
Кем же работают женщины вахтовым методом? Тут можно выделить три категории. Первая самая многочисленная - обслуживающий персонал. Это поварихи, горничные, уборщицы и так далее. Как правило женщина средних или старших лет, измотанная жизнью. Туда идут не от хорошей жизни. Обычно это жители сельской местности, не имеющие хорошего образования и для них это шанс заработать. Хотя им платят немного, но все же не сущие копейки как дома. Обычно они работают на промыслах, при буровой, вахтовых городках.
Вторая - это медики. Как правило это средний медперсонал, фельдшера и медсестры, их число зависит от числа водителей и работников промысла. Если их много – много и медиков, каждый день предрейсовый и послерейсовый осмотр. Обычно приятные и ухоженные женщины, с ними приятно общаться. Что касается оплаты, то платят им не так уж и много, может процентов на 20-30 больше, чем в больнице. И эту разницу вполне можно компенсировать путем банальной подработки. А едут туда, по моему глубокому убеждению, что там проще работать, чем в стационаре. Ну или при каких-то семейных неурядицах, много разведённых, вдов и женщин, у которых выросли дети.
Ну и, наконец, собственно работники промыслов, королевы нефтеколонок. Женщины могут работать как простым рабочим персоналом - операторами, лаборантками, КИПовцами, так и ИТР - начальники смены, технологи, инженеры и тд. Как понимаете, с улицы туда не попадешь. Это, как правило, образованные и неглупые женщины. Есть, конечно, и глупые, как правило дети или любовницы кого надо, но это исключение.
Теперь напишу про тот вопрос, который больше всего интересует жен вахтовиков - про ЭТО. Скажу честно, все мы живые люди, ЭТО тоже бывает. Но редко, гораздо реже, чем принято считать обывателями. Почему то многие убеждены, что у каждого вахтовка есть на Севере вторая семья. Это глупо и неправда. Во-первых, большинство приехало работать и зарабатывать, а не тыкать друг в друга половыми органами. Во-вторых, большинство женщин, да и мужчин, приличные люди, и трахаться с первым встречным вряд ли будут. Нет, исключения бывают, но такие люди с таким же успехом будут делать это и без всякой вахты. Ну и в-третьих, там просто не с кем это делать.
Какая-нибудь повариха на тридцать-сорок мужиков на буровой. Даже если и загуляет с кем, то с кем будут изменять оставшиеся. Да и повариха обычно толстая усталая тетка за пятьдесят, взглянув на нее желание исчезает, а не наоборот. Хоть после трех месяцев и она кажется королевой. Но она одна, а мужиков много. Поэтому гораздо проще иметь любовницу при работе дома, нежели на вахте. Дамы, спите спокойно, ваши мужья работают, а не занимаются прелюбодеянием.
В прошлой части я описал, как в Туркмении создали рукотворный ад, точнее его преддверие. А теперь давайте рассмотрим, как его можно потушить. Но сначала вкратце рассмотрим физику этого процесса.
Как правило, содержимое нефтегазоносных пластов (так называемый флюид - смесь нефти, газа и воды) находится под очень большим давлением. Это десятки, а чаще сотни атмосфер. Чем ниже расположен пласт - тем выше давление.
Когда скважина заходит в продуктивный пласт, то пластовый флюид устремляется наверх, сказывается разница давлений. Поэтому при бурении скважина заполнена глинистым буровым раствором. Они имеет большую плотность и вес жидкости создает противодавление, благодаря чему пластовый флюид не поднимается по скважине на поверхность.
Во время ремонта скважины делают то же самое, скважину заполняют жидкостью, которая создает нужный вес. Это жидкость называется жидкостью глушения, а сам процесс замены скважинной жидкости на жидкость глушения - глушением скважины.
Нередко бывает, что геологи провели неправильные расчеты и в качестве жидкости глушения или бурового раствора использовали жидкость с меньшей плотностью, чем нужно. Или, что бывает еще чаще, бригада халатно относится к работе, скважину недоглушили, недостаточно утяжелили раствор, не проводят долив скважины во время работ. Физика этого не прощает, вскоре содержимое скважины - нефть, газ, вода, начинают изливаться наружу. Этот процесс называется газонефтеводопроявление (ГНВП) или просто проявление.
Если его вовремя заметить, то срочно необходимо загерметизировать (закрыть) скважину и приступить к повторному глушению или утяжелению бурового раствора. Благо сейчас все работы на скважине проводятся только при наличии противовыбросового оборудования (ПВО).
Гидравлический и плашечный превентор на буровой, обязательные компоненты ПВО
Но в нефтянке очень много бардака и масса раздолбаев. Это я так сказал, очень мягко, если назвать вещи своими именами - полное распиздяйство. Многие игнорируют первые признаки ГНВП и работают до последнего. А потом газ и нефть добираются до устья и начинается выброс
Крайне неприятное и опасное осложнение. Достаточной одной искры, чтобы погибла вся бригада. Такое бывает и не так уж и редко.
На начальных этапах выброса скважину можно еще успеть загерметизировать, если бригада слаженная и сделает все четко. Если нет - то все будет гораздо хуже. Обычно запас энергии в скважине невелик, так как большинство месторождений истощены. Поэтому он заканчивается через некоторое время - десятки минут или нескольких часов. Но если выброс произошел на новом месторождении или на неистощенном участке, то жди большой беды. Начинается открытый фонтан, который может продолжаться многие месяцы, а то и годы.
Как это не дико звучит, то именно открытый фонтан был самым первым способом добычи нефти. В 19 веке, в тогда еще австро-венгерской Галиции, на Апшеронском полуострове Российской империи и американском Техасе, первых центрах нефтедобычи, просто копали колодцы, доходя до верхних пластов, расположенных крайне неглубоко, иной раз 25 метров. Начинал бить фонтан, никаких скважинной арматуры не было, просто копали яму и черпали ведрами
Галицкий крестьянин с ведрами нефти. Борислав, 19 век.
После того, как выброс прекращался, нефть черпали ведрами из колодца с помощью простого ворота
Подъем нефти из колодца, Апшеронский полуостров.
Нефть очень быстро разрушала организм, вызывая рак. Потушить загоревшуюся скважину - непростая задача и в наше время. Вонь, гарь, отравленная вода, шум, огонь - всё вместе действительно складывалось в подобие ада. Если вам попадется книга "Борислав смеется" Ивана Франко, настоятельно рекомендую ее прочесть, там это хорошо описано.
Выброс с пожаром, Борислав.
Как я писал в первой части, в Дарвазе произошел провал буровой в карстовую воронку. Непонятно было, что случилось с противовыбросовым оборудованием, удалось ли его закрыть или нет. Да и это было не так уж и важно, потому что газ начал проходить за пределами скважины, а ПВО герметизирует скважину только при исправном стволе скважины.
К тому времени Советский Союз накопил большой опыт борьбы с техногенными катастрофами такого типа. Что могли сделать советские нефтяники в этом случае? Вариантов может быть несколько, начнем с наиболее типичных.
1. Направленный подземный взрыв.
Этот метод заключается в том, что рядом со стволом поврежденной скважины закладывают заряд взрывчатки. Это делается с помощью бурения еще одной скважины. Затем происходит взрыв, породы пласта смещаются и перекрывают ствол скважины. Проблем тут несколько. Во-первых, заряд должен быть очень мощным. Взрывчатки нужно очень много. Во-вторых, взрыв должен произойти одномоментно, чтобы была сильной ударная война. Поэтому в СССР в качестве взрывчатки стали использовать ядерный взрыв. К тому времени этот способ применили два раза: первый раз для тушения фонтана на месторождении Урта-Булак (1966), второй раз на месторождении Памук в Узбекистане (1968 год) и оба раза удачно.
Но есть несколько проблем при таком способе сбить фонтан. Во-первых, он хорош на крепких однородных породах. А на Центрально-Каракумском своде, как я писал в первой части, много карбонатных пород, которые имеют много трещин и каверн. Взрыв может вызвать смещение е пластов, но в то же время газ может пойти по система трещин и каверн и вновь подняться наверх и вся работа будет насмарку. Примерно такое произошло на Кумжинском месторождении 10 лет спустя. Неправильный расчет, неправильная закладка и трещиноватые породы пласта привели к тому, что ядерный заряд «Пирит», взорванный в мае 1981 года, только ухудшил ситуацию. Техногенное землетрясение привело к появлению новых трещин и разломов, в результате чего увеличилась миграция газа и его выделения в виде сипов (пузырей), речная вода затопила около 50 000 м² почвы.
Второй минус - это возможный выброс на дневную поверхность радионуклидов. Так промышленный ядерный взрыв "Факел" в густонаселенной Харьковской области не только не привел к тушению горящего фонтана, но и радиоактивному заражению местности.
Почему в СССР не посчитали нужным так попробовать потушить этот фонтан - я не знаю. Но, думаю, решение было принято не просто так.
2. Засыпать/залить цементом
Просто взять и засыпать кратер песком или гравием бесполезно. Как и залить бетоном. Газ будет мигрировать между частиц породы и горение продолжится, только уже на самой поверхности. Прежде чем приступать к этому, надо сбить пламя. На такой гигантской площади это нереально. Поэтому сначала надо уменьшит выделение газа. Для этого на некотором расстоянии бурят еще одну скважину, которая заходит в ствол разрушенной. И теперь газ будет частично идти в новую скважину, выделение газа и горение обязательно уменьшится. Но вот для это необходимо дойти до целого участка ствола скважины. После того, как удастся уменьшить выделение газа, тогда и можно заливать цементом скважину целиком, от забоя до устья. Для этого требуется очень много времени и средств. На том же Кумжинском месторождении этот процесс занял целых семь лет.
3. Заводнение
Рядом с Дарвазой есть еще два подобных провала, в одном из них имеется вода. Это говорит о наличии запасов подземных вод. Можно попытаться пробурить рядом скважину, зайти в пласт и заводнять его, пока водонефтяной контакт не станет выше открытой зоны забоя или зоны перфорации (не знаю, что там). После чего течение газа прекратится.
А ем временем газ горит много лет и вопрос о его тушении неоднократно поднимался руководством Туркмении. Такое решение было принято еще в 2004 году Великим Туркменбаши. Но закончилось только тем, что перенесли селение Дарваза, а вулкан обнесли забором.
А спустя 18 лет Великий Сердар Гурбангулы Бердымухамедов 7 января 2022 года дал поручение вице-премьеру Шахыму Абрахманову, курирующему нефтегазовый комплекс, найти с помощью учёных способ потушить кратер, а при необходимости привлечь и зарубежных специалистов. И это было абсолютно верное решение. Потому что у современного Туркменистана на это нет ни денег, ни компетенций. Но после года воз и ныне там, Дарваза горит и показывает дорогу в Ад
Добыча нефти и газа, как и любая хозяйственная деятельность человека, связана с рисками возникновения техногенных катастроф. Некоторые из них заканчиваются трагично, последствия о них дают о себе знать в течение десятилетий.
Конечно последствия аварий в нефтегазодобыче вряд ли сравнятся по масштабам с Чернобыльской катастрофой. Это была глобальная техногенная катастрофа, которая повлияла на экологическое состояние громадной территории. Но, согласитесь, горение фонтана в течение трех лет со сгоранием ежедневно не менее 12 миллионов кубометров природного газа, как это была на Урта-Булакском месторождении - тоже немалая техногенная авария.
А сегодня я расскажу о другой катастрофе, в результате которой появилась Дарваза - газовый вулкан, который горит уже 52 года. Он находится посреди Каракум - крупнейшей (наряду с Кызылкум) пустыне бывшего СССР. Поэтому влияние на людей минимальное. Единственно, что есть хорошего в этой истории.
1971 год. В Туркменской СССР в 260 километрах от Ашхабада начинают разведывательное бурение на месте Центрально-Каракумском своде - геологического поднятия, перспективного на содержание углеводородов. Свод сложен мощными отложения и терригенных (получены в результате разрушения коренных кварцевых и алюмосиликатных коренных пород) и карбонатными (мел, доломит) породами. Карбонатные породы склонны к карстованию - процессу постепенно растворения и выщелачивания. В результате образуются многочисленные пустоты в виде каверн (полостей) и трещин. Время от времени они проваливаются и образуется карстовая воронка
Карстовая воронка, Кзыладырское карствое поле, Оренбургская область
Во время бурения случилось непредвиденное. Под буровой внезапно появился провал и она буквально ушла под землю со всем оборудованием. Во время работ был пробурен тонкий свод подземной каверны и произошел обвал, поглотивший вышку и технику.
Самое страшное, что произошло нарушение герметичности ствола скважины и появился так называемый грифон.
Небольшой грифон вызвал загрязнения вокруг скважины
Под этим понимается заколонный переток флюида (содержимого пласта - нефти, газа, воды). Мощные грифоны сопровождаются сопровождаются образованием кратеров, диаметр воронки которых иногда достигает несколько десятков и даже сотен метров, потому что окружающая порода выбрасывается потоком жидкости и газа.
Непонятно как, но буровикам удалось вытащить большую часть оборудования. После чего встал главный вопрос - а что с этим все делать. Как правило, в большинстве случаев если бурение сопровождается грифоном - скважину ликвидируют. Но сделать это не так уж и просто, ликвидация может длиться многие месяцы, а то и годы. Газ же шел с огромной силой и накапливался вокруг скважины, отравляя все вокруг. Недалеко было селение Дарваза, если бы газ дошел туда - то случилась бы катастрофа с десятками человеческих жертв. Поэтому было принято единственно правильное, на мой взгляд, решение в данной ситуации - поджечь газ. А потом уже бороться с аварией.
Подожгли с расчетом на то, что скопление газа небольшое и выгорит за несколько дней или недель. Но расчеты оказались неверными. Газ не выгорел ни за несколько дней, ни за несколько месяцев, ни за несколько десятилетий. Так и горит уже 52 года подряд.
Пламя расползается по стенкам провала, пляшет в трещинах и углублениях, а на дне полыхают "факелы" высотой 10-15 метров. Хотя по фотографиям и видео этого не сказать, максимум три-четыре метра. Может быть подземная кладовая иссякает и языки пламени стали меньше? Или мне кажется, что масштаб несколько преувеличен журналистами.
Как бы то ни было, вопрос о том, как убрать это безобразие встал сразу. В СССР был немалый опыт решения катастроф и не такого масштаба. Да хотя бы тот же Урта-Булак. Да и через год, в 1972 году погасили пожар в Марыйской области все той же Туркмении (операция "Кратер"). Но тут почему то тушить не стали.
Либо сочли, что масштаб бедствия не так уж и велик. А что, горит себе и горит, мало ли что горит в мире. В том же Азербайджане в храмах зароастрийцев подземный огонь уже столетия горит. Тот же Атешгях
Янардаг горит с доисторических времен, а Баба-Гургур вообще не меньше четырех тысяч лет, о нем еще в Ветхом завете написано - и ничего. Либо вполне резонно решили, что это очень серьезная техническая задача, решить которую возможно, но известные способы не гарантируют быстрый результат. Размер кратера очень велик, под кратером которым находится разветвленный подземный газовый коллектор. Сколько он будет еще гореть - неизвестно. Так, может быть, его не трогать, а оставить в покое.
Как бы то ни было, его тушить никто не стал. К сожалению, вокруг потерь газа нет конкретных цифр. Журналисты пишут кто во что горазд, от нескольких миллионов до нескольких миллиардов долларов. Некоторые в своих бурных фантазиях доходят до невероятных цифр в 50 миллиардов долларов. Это такая нелепая цифра с потолка, что всерьез воспринимать ее не стоит. Даже если предположить, что за эти 50 с хвостиком лет сгорел один миллиард кубических метров газа (что вызывает у меня большие сомнения, думаю, что гораздо меньше), то ежедневно сгорает 52 687 тысяч кубических метров газа. Много? Да, конечно. Если взять текущую цену газа в Европе 436 долларов за тысячу кубических метров (на момент написания статьи, май 2023 год), то потери будут составлять 436 миллионов долларов. Очень много. Но если учесть, что это цена уже подготовленного и перекачанного газа, текущего времени, а не ретроспективной и сырого газа, то потери будут раза в два меньше. Это тое очено много, но не факт, что аварийные работы стоили бы дешевле.
Туркмены окрестили это место Jähenneme Açylan Gapy - врата Ада. Очень удачное, особенно если учесть, что Дарваза переводится как "дверь". Оно стало привлекать множество туристов, в первую очередь местных. Его, кстати, можно увидеть и из космоса
На космических снимках видно, что пожар не так уж и велик. Хотя масштаб впечатляет - Размер воронки составляют 60 метров в диаметре, что равно половине площади большого футбольного поля (68х105). Максимальная глубина - 20 метров. Для сравнения - высота пятиэтажного дома: 17 метров.
В постсоветское время властями Туркмении не раз высказывалась идея потушить этот вулкан. Но воз и ныне там. Почему так произошло и каким образом это можно сделать я напишу во второй части.
Учеба в техникуме — это первые шаги к взрослой жизни, любимой профессии и собственному пути. Одни долго выбирали направление, другие сразу поняли, чем хотят заниматься. А кто-то после выпуска открыл успешный бизнес. Расскажите, пожалуйста, как все было у вас!
