zolota

Снег только перестал идти. Очень вовремя - люди в аварийной машине электросетей буквально с ног валились от усталости. Хуже мокрого снега с ветром при температуре от нуля до пяти градусов, может быть только ураган. Только он хуже для проводов, а не для тех людей, которые должны следить за их состоянием. Результат тот же - многочисленные обрывы, но во время урагана никто не посылает их подымать. Закончится ветер - вот тогда выезжайте ребятки и вперед, в порядке очередности.

-Какой?

- Это уж решает господь бог, диспетчер, да иногда и им приходится брать грех на душу. А что делать, когда люди очень просят? Да еще и не просто так? За сутки после урагана можно поиметь иногда две месячных зарплаты. А когда мокрый снег идет и идет, будешь проклинать все на свете. Видимость - метра три, ватник промокает быстрее, чем успевает хотя бы согреться сменный на печке в машине. От нормального председателя колхоза можно получить только бутылку самогона, однако таких - один на десяток. От остальных слышишь только маты. Еще бы!

-Где, мол, вы шляетесь, вас уже часа четыре назад вызывали! Свои-то линии они сами подымают, но в десять и тридцать пять киловольт не суются. Можно подумать, что тремя машинами на две сотни колхозов очень-то поработаешь. Наконец, эти десять часов бессмысленной борьбы со стихией, похоже, закончились. От диспетчера больше ничего не слышно, значит можно перекусить и обсохнуть. Мало ли, что можно ожидать от темно-свинцовых туч. Синоптики уже три дня обещают похолодание, но пока ничего не получается. Хоть бы до минус десяти дотянуло, тогда уже на провода налипать не будет!

Маленькая каморка на высоковольтной станции быстро прогрелась, уставших и замерзших людей тут же потянуло в сон. От внезапного грохота все тут же пришли в себя. Тем более что сразу же противно заныла рация:

-Какого черта, что вы там творите на станции? Вы хоть понимаете, что вы нас сейчас отсоединили от общеукраинской сети? - у диспетчера только чудом не случилось инфаркта. По всей границе области в одну секунду сработали все разъединители. Теперь область отключилась от общей энергосистемы и могла в дальнейшем рассчитывать только на свою ТЭЦ. А ее возможности - в лучшем случае семьдесят процентов необходимой мощности. Результат не замедлил сказаться - частота медленно, но неуклонно поползла вниз. Нет, это была не проблема «2000», хотя все и произошло на Новый год 2000 год. Это у американцев пусть голова болит за компьютеры, к местным разъединителям они не имеют не малейшего отношения. Там даже механизмы дистанционного управления давно из строя вышли. Если нужно - едет машина с электриками и включают. Только ведь сейчас не нужно!

-Диспетчер, здесь какая-то фигня твориться! -бригадир выглянул на распределительную площадку подстанции и тихо охнул,

- Похоже, в разъединители попала молния - от переключающих шин ничего, кроме нескольких капель застывшего металла не осталось! Мы здесь ни причем, ведь на открытую площадку мы не заходили!

Диспетчер и сам знал это, сигнал на пульте был только от входной двери, а в распределительный зал дверь не открывалась. Кроме того, если на этой подстанции были люди, то, что произошло на десятке остальных? Да и некогда ему сейчас разбираться из-за чего это произошло, сейчас нужно срочно отключать потребителей, чтобы хоть как-то удержаться на плаву. Внезапно на компьютере картинка изменилась. Сейчас на нем вместо схем соединений в общую энергосистему появился красный мигающий прямоугольник с надписью:

"Смотри сюда! Нажми любую кнопку, если увидел!"

Ни одна из программ, установленных на компьютер так себя вести не могла. Ладно, частоту удалось остановить на отметке 48,9 Гц. В систему с этой частотой не войдешь, да и сейчас об этом рано думать - события напоминают крупную диверсию. Случайное отключение из-за природных катаклизмов исключено - в одну январскую молнию еще можно поверить, однако в десяток подобных попаданий, да еще и в течение одной секунды?

Это можно объяснить только радиоуправляемыми минами. Сейчас нужно направлять людей на остальные подстанции, оценивать нанесенный ущерб и производить ремонт.

-Эй, ребята, у вас было время оценить разрушения. Что еще повреждено? –диспетчер после услышанного даже ущипнул себя. Сказанное было не реальным - исчезли, как будто испарились шины соединения. И только! Все остальное было в обычном состоянии. На снегу осталось черное пятно от сгоревшей меди. Сам механизм переключения даже не был поврежден. Вот и говори теперь о диверсии! Забраться на открытую распределительную площадку станции без проблем, а вот установить радиомины на шины переключения, на которых сто тысяч вольт - это из области фантастики. Да и что это за мины, которые расплавляют кусок шины, не повреждая ничего больше? И зачем такая избирательность, если ее практически невозможно сделать?

К черту дурацкие мысли, пусть с этим разбирается СБУ, а мигающий прямоугольник на дисплее уже достал! Кнопка нажата, и картинка тут же сменяется. На этот раз это обычный текст, но, господи, что там написано!

"Извините, что пришлось внести некоторые коррективы в вашу систему энергоснабжения. Нам это понадобилось для того, чтобы определиться, кто сейчас в отдельном регионе является самым главным. Для нас сейчас в этой области главным являетесь вы. Именно вы распределяете подачу энергии по области, а раз так - то в контакт мы должны вступить именно с вами. Просьба не орать и не паниковать, а спокойно разобраться в ситуации. Вы здоровы, это не галлюцинация, мы ждем ваших вопросов, однако не вслух, а через компьютер. У вас все разговоры прослушиваются и записываются, только этот компьютер не подключен к системе надзора"

Диспетчер потрогал лоб - холодный, ущипнул себя - больно. Пальцы проворно пробежали по клавишам:

-Кто вы такие и что вам нужно?

Ответ появился мгновенно:

-Инопланетная форма жизни в виде чистой энергии. Предлагаем взаимовыгодное сотрудничество.

-И для этого вы разрушили систему энергоснабжения? - быстро набрал в ответ диспетчер. Дальнейшее напоминает кошмарный сон. Пулеметная очередь набора текста со стороны диспетчера и мгновенный ответ, иногда еще до того, как диспетчер закончил набор вопроса.

- Произведена временная локализация, для определения лица, которое с вашей стороны будет вести переговоры. Они уже начались. С вами!

-Какого черта, я просто диспетчер, надо мной куча начальников, я ничего не определяю!

-Неправда, только что вы решали, кого отключать, а кого оставить с подачей энергии! Вы ни у кого не спрашивали, значит, вы здесь главный!

Некоторая логика в этом есть, однако когда нужно выключить за минуту треть потребителей, иначе произойдет авария, начальников не спрашивают. Те два дня решать будут. Диспетчер хмыкнул. Ситуация вроде стабилизировалась, почему не поговорить:

-Хорошо, продолжаем. Что вы хотите от нас, и что предлагаете взамен?

-Нам нужно место в ваших сетях, и реактивная мощность, которую вы не используете. Взамен предлагаем активную мощность из соотношения единица активной за три единицы реактивной. Кроме того, решим ваши проблемы с оптимальным распределением энергии, устраним несанкционированное и неоплаченное получение энергии. Торг неуместен, в случае отказа от заключения договора мы начинаем его выполнять фактически. Не думаем, что вы сможете этому помешать!

Вот это номер! Предлагают договор, однако будут его выполнять, даже если я и не согласен!

-А зачем тогда вы предлагаете договор, если вам плевать, согласен я или нет?

-Вам этого не понять, это тонкости нашего законодательства, если хотите, пригласите юриста

-Я должен подумать!

-Хорошо, а пока предоставьте расчеты по допустимому уровню поглощения реактивной мощности. Данные об ожидаемых уровнях у вас на экране.

По экрану полезла вниз длиннющая таблица. Диспетчер тихо выругался, и написал:

-Не буду я ничего считать, нет у меня времени заниматься ерундой! Забирайте всю реактивную мощность, которую сможете! Она нам не нужна!

-Хорошо, тогда о несанкционированном и неоплаченном потреблении энергии. Кого отключать?

На этот раз таблица даже не подавалась на экран, просто было предложено пролистать список из тридцати пяти страниц. Диспетчер и на этот раз был категоричен:

-Несанкционированные подключения устранить. Должников-людей с долгом больше ста гривен - отключить! Предприятия с долгом больше тысячи гривен, кроме больниц и пекарен тоже все отключить. Только делать это помедленнее, чтобы я успевал включать других!

Очередные полчаса работы были сплошным кошмаром. Данные по реактивной мощности в сети медленно, однако уверенно пошли вниз, а активная мощность полезла вверх. Главное - закончить этот идиотизм, пока не кинулось начальство. Удивительно, но все включилось, и даже остался небольшой запас по мощности. Однако частота так и осталась на отметке 48,9 Гц.

Когда прибежал главный и поднял крик, все уже работало, с лица диспетчера градом лился пот, но руки не дрожали, и голос был спокойный:

-Да, мы вышли из системы, наверное, диверсия. Нужно вызывать СБУ, сейчас как раз на это появилось время. Да, выключил треть потребителей, а что делать прикажете? Ситуация уже под контролем, хотя приборы еще шалят. Вы только посмотрите на показатели реактивной мощности!

На указателях твердо стояли нули.

-А откуда в системе лишняя мощность? - главный начал переписывать номера приборов, которые показывали явную чушь. Вот и заняли его на время. Сейчас он будет дрючить технические службы, за неисправность измерительных приборов, звонить в СБУ и объяснять то, что объяснить невозможно. Кроме того, сейчас должны быть звонки от отключенных должников. Интересно, как эти, из компьютера, отключали людей-должников. Диспетчер, недолго думая, набрал вопрос с клавиатуры. Ответ компьютера был неожиданным:

-У должников возникают неисправности в проводке, которые они своими силами устранить не смогут. А вы им поможете только в случае оплаты!

Да, эти ребята шутить не любят, пока есть время нужно разобраться, что к чему. Вот только кому сказать об этом? Подумают, шутка, если будешь настойчив - появятся санитары со смирительной рубашкой. Нужно, чтобы главный ткнулся мордой в непонятное, тогда и разговор с ним получится. Вот только с частотой нелады. Вроде, как и мощности хватает, а она так и застыла ниже критической отметки. Диспетчер некоторое время делал попытки ее поднять, однако не надеялся на результат. Компьютер молчал минут десять, потом на экране появилась ехидная надпись:

-Ну и как, получается?

Диспетчер ожесточенно затарахтел пальцами по клавишам:

-Так нечестно! Мы так не договаривались! Вы хотели реактивную мощность - без проблем! А частоту верните на место!

Экран монитора пошел серо-зелеными пятнами, потом картинка восстановилась.

-Извините, за эмоции. Они в данной ситуации неуместны. Я забыл, что вы можете не знать о статье 1345 Межгалактического кодекса "Способы обеспечения договоров". Я имею полное право предупредить возможное нарушения договора с вашей стороны. Если, конечно, это не наносит вам ущерба. Я проверил - все в порядке! Если вы предоставите сведения о нанесенном вам ущербе - мы компенсируем его за счет предоставления дополнительной активной мощности.

-Так ведь нельзя! Я должен вернуть частоту на ...

Компьютер, несмотря на то, что диспетчер продолжал что-то печатать, поставил многоточие и ответил:

-Сейчас вы должны только нам. Вы заключили договор и обязаны его выполнять. Если вы заключили его в ущерб кому-то другому, с кем у вас был договор - это ваши проблемы. Если наш с вами договор кого-то ущемил, я готов вступить с ним в переговоры. Если вы немного подождете, мы закончим перевод Межгалактического кодекса на ваш язык и перенесем его в ваш компьютер. Обеспечьте три гигабайта свободного места.

-Что значит «три гигабайта» свободного места? Где это?

На этот раз экран замигал малиново-лиловыми пятнами:

-Извините. Это ваше обозначение количества информации. Я в этом не специалист. Если вы тоже этого не знаете - обратитесь к вашему специалисту. Я торговый представитель - только и всего!

К столу диспетчера подошел мрачный, как туча, главный. Похоже, он заметил последнюю вспышку эмоций инопланетянина:

-Какого черта? Что у тебя происходит с компьютером? Что это за вспышки на экране? Частота ниже сорока девяти, а ты...- теперь главный увидел последние две фразы на экране. У него отвисла челюсть. Не отрывая взгляда от экрана, он прошептал,

- Что это? Ты кому-то передаешь информацию? Семен, мы же с тобой вместе начинали... Ты не хочешь мне что-либо объяснить?

-Михаил Иванович, я сам ничего не понимаю. Чтобы вы мне поверили нужно дождаться проверки датчиков реактивной мощности. Они должны быть...

Главный перебил:

-Ты имеешь к этому какое-нибудь отношение? Они все исправные! У нас больше нет реактивной мощности! Двадцать четыре процента в течение нескольких лет. Мы боролись за десятую долю, а сейчас... Это просто невозможно!

-А он говорит, что можно! Он забрал реактивную мощность и добавил нам активной! Я договорился из расчета три к одному!

Главный дрожащей рукой полез в карман за таблетками:

-Он? Кто это?

Семен пожал плечами:

-Вот этот компьютер. Он не позволяет мне поднять частоту. А еще требует три гигабайта свободного места. Михаил Иванович, вы не могли бы...

У главного глаза полезли на лоб:

-Семен, ты сошел с ума? Компьютер диагностики жрет реактивную мощность? А взамен дает десять мегаватт активной? Именно на столько потребление больше, чем ресурс ТЭЦ! Это еще один агрегат к десяти работающим! И ты хочешь сказать, что это делает этот компьютер?

-Я ничего не хочу сказать. Он начал со мной говорить. Предложил забрать реактивную мощность из сети в обмен на активную. Я-то понимаю, что это невозможно, поэтому сказал: бери, для хорошего человека дерьма не жалко!

Голос главного стал официальным:

-Семен Петрович, какое вы имели право принимать решения без моего разрешения?

-Но ведь ничего плохого в этом нет!

-Нет? - главный перешел на шепот,

- А частота 48,9 Гц - это нормально? Как мы с ней войдем в систему? А ну пропусти меня к этому ящику, я сейчас узнаю, что это за самоуправство! - главный пробрался к компьютеру. Печатал он медленно, одним пальцем долго находя нужные буквы: "Немедленно прекратите безобразия!" Компьютер немедленно отозвался:

-Прежде всего, здравствуйте! Как мне к вам обращаться?

Главный обескуражено посмотрел на монитор, потом снова медленно набрал:

-Это компьютер диагностики. Прекратите его использовать для дурацких шуток.

Экран монитора вспыхнул красным, а потом начал медленно, как главный, печатать крупными буквами:

-Если вы из технического персонала, я могу простить вашу невежливость. Общение с вами на такой низкой скорости меня утомляет. Пригласите к монитору главного!

Главный бросил такой взгляд на диспетчера, что тот чуть не спрятался под стол. Он начал печатать быстрее и с ошибками:

-Главный здесь я! Вон из компьютера!"

-Статья 1675 Межгалактического кодекса. Проверка полномочий представителя. Сейчас мы проверим, кто здесь главный!

Одновременно на пульте диспетчера начали зажигаться красные огоньки, свидетельствующие об аварийных выключениях. Семен оттолкнул главного, упал в кресло и лихорадочно начал работать. Аварийная ситуация ликвидирована в течение нескольких секунд. Семен быстро набрал на клавиатуре:

-Пожалуйста, больше не нужно так проверять! Я уже на месте!

-Спасибо, я это понял. У тебя твердый уверенный почерк, а, кроме того исключительная реакция. Ты справился за двенадцать секунд, хотя мы рассчитывали, что это займет не меньше двадцати. А этот самозванец уже ушел?

От главного только что дым не шел. Он рвался к клавиатуре, однако Семен ее мягко загородил:

-Михаил Иванович, компьютер диагностики такого сделать не мог! Управления объектами - только с пульта...

До главного постепенно что-то дошло:

-Постой, он сказал какая-то статья Межгалактического кодекса, или мне показалась? Семен, ты мне можешь объяснить, с кем ты связался? Как они выключили одновременно девять объектов?

-Точно так же, как и отсоединили нас от сети. Хотя сейчас было просто ложное срабатывание, а там они сожгли подключающие шины. Михаил Иванович, я хотел узнать, как обстоят дела с несанкционированными потребителями? Он обещал им устроить веселую жизнь.

-Выходит, и это твоя работа? - лицо главного покраснело,

-Сорок два вызова в течение двух минут! Именно столько поражений электрическим током. Благо, ни одного со смертельным исходом. Хотя в большинстве случаев люди пострадали от напряжения триста восемьдесят вольт и десять киловольт. Кто они? Чертовы марсиане, они мне за это ответят! Пусти!

Главный отпихнул Семена и снова присел к клавиатуре. Прикосновение к белым клавишам его немного успокоило. Он медленно напечатал:

-Здравствуйте! Как вас называть?

-Давно бы так! - отозвался компьютер диагностики,

- Называть меня не нужно, у меня вид чистой энергии. Здравствовать - это понятие для вас, смертных. А наше существование определяется законом сохранения энергии. Итак, у вас к нам претензии? Излагайте! Только лучше, если вы поручите набирать текст кому-либо другому. У вас не вызывает раздражение разговор с заикой? Итак, вы не из тех, кто принимает решения. И не из тех, кто их выполняет. Для этого вы слишком медлительны и неуверенны.

Главный скрипнул зубами:

-Семен, набирай то, что я буду диктовать!

-Михаил Иванович, а может не нужно? - возразил Семен,

- А, кроме того, я не могу...

Главный сорвался на крик:

-Надо было не мочь, когда ты связался с этими зелеными. Тьфу ты черт, а ведь они не зеленые! Мне что, своего секретаря посадить к твоему компьютеру?

Секретарь как будто услышала. Она прибежала к шефу через диспетчерский зал, страшно вращая глазами:

-Михаил Иванович! Там вам звонят по ЭТОМУ телефону!

Главный обреченно вздохнул:

-Ну, вот и допрыгались! Семен, что мне говорить? Что марсиане взяли под контроль систему энергообеспечения области? Или что мой диспетчер установил прямую связь с Россией?

-Я не знаю, - развел руками Семен,

- Мы пока держимся. Хотя я пока не знаю, как мы пройдем пик потребления. Сейчас пока хватает и ресурс небольшой есть, но для пика потребления его не хватит. Думаю, вам нужно решить, кого будем отключать.

-Думаю, кого отключать будет решать кто-то другой - печально посмотрел на Семена главный,

- Меня до этого уже переведут учеником электрика!

Он бегом понесся к своему кабинету. Семен снова напечатал на клавиатуре:

-У нас проблемы. Сейчас потребление стабилизировалось, есть даже небольшой резерв. Однако пик потребления он не перекроет. Вы нас отключили от сети, и нам придется ...

-Вам нужно только выслушать наши предложения. Я тщательно изучил вашу динамику потребления и знаю, что вам понадобиться дополнительная мощность около пятидесяти мегаватт. Не нужно возражений, мы оптимизировали систему потребления и убрали несанкционированные подключения. Именно они дают максимальный пик потребления. Что вы нам могли бы предложить за дополнительные тридцать мегаватт? Наши предложения - нам нужен один из блоков вашей ТЭЦ под родильник, нет, слово инкубатор тоже не подходит. Вы поняли, что нам нужно?

-Вы там будете рождаться? А откуда тогда возьмется дополнительная мощность? Блоки ТЭЦ работают ...

-Отвратительно. Мы можем поднять на каждом уровень отдачи на треть. Только в обмен на один из блоков! Идет?

-Я так не могу! Ведь тот, кого вы называете самозванцем, главный. Он принимает решения, а я...

-Хорошо, пусть принимает решения он. Только он почему-то мычит что-то неразборчивое в трубку, а кто-то на него орет так, что приборы зашкаливает. Я, пожалуй, знаю, что делать! Только между нами. Напишите пару ругательств, только позабористей. Из тех, что вы хотели бы сказать шефу, однако боитесь! Если вы мне не поможете, я обращусь к нашим экспертам. К тем, которые изучают вашу службу "Секс по телефону". Хотите, чтобы ваш начальник выдал своему шефу что-то из разговора этих женщин?

Семен задумался:

-Можно сказать так: «Дайте мне время разобраться с ситуацией. Совершена диверсия и» ...

-Это он уже говорил. Жестче! Ему грозят снятием с работы и длительным сроком тюремного заключения!

-За что? Эти козлы совсем охренели? Нет, чтобы чем-то помочь, так только орать и могут!

-Спасибо, это пойдет! Смотри-ка, уже сработало! Сразу бросили трубку! Сейчас вы спросите у шефа его мнение по поводу блока. Или, может, сами решите, а? Никто и не заметит!

Семен в сердцах плюнул:

-А все равно уже терять нечего, - и быстро напечатал,

- Мне снимать с него нагрузку?

-Конечно, снимайте! Это ведь будет седьмой блок, не так ли? Для хорошего человека дерьма не жалко! И на том спасибо! И когда у вас появится место на диске? Я просил уже пять минут назад! Я же не могу работать с существом, которое не усвоило Межгалактический кодекс! Смотри, я ведь могу его втиснуть и в вашу голову. Места там предостаточно, а если еще и подчистить повторы информации и убрать ненужные связи... Хотя можно обойтись без этого. Ведь вы можете взять толкового представителя...

-Которому нужно платить, - перебил Семен,

- Да, я хочу взять представителя. Что я ему буду должен?

-Пять минут в сутки на еще одном блоке. Во время спада нагрузки сбросите мощность с одного из блоков до нуля.

-А когда он мне начнет помогать?

Семен не успел ответить. К его столу подошел полностью убитый главный:

-Я с ума сошел, - тихо прошептал он,

- Начальника главка назвать охреневшим козлом! Я слышал это, но не говорил! Семен, что ты делаешь? Что творится с загрузкой блоков? Они выключались?

На индикаторах нагрузки, показывающих процент загрузки блоков вместо обычных восьмидесяти - девяносто процентов, от двенадцати до пятнадцати и показания медленно увеличиваются. Только на седьмом пятьдесят процентов и показания медленно уменьшаются.

- Откуда нагрузка в сети, если блоки едва дышат? – главный тупо посмотрел на показатели.

-Михаил Иванович, девять блоков работают на сто двенадцать - сто пятнадцать процентов мощности. Просто у нас только два индикатора на каждый и единицу не видно. А с седьмого я снимаю нагрузку...

Во взгляде главного больше тоски, чем надежды:

-И уж конечно не для планового ремонта? Они потребовали?

Семен кивнул.

- Похоже, они берут нас за жабры? И сколько агрегаты выдержат такой режим? Там, наверное, уже температура... - главный обалдевшими глазами глянул на индикаторы температуры блоков,

- Семен, что значит "Е"?

-Ошибка. "Еrror" по-английски. Наверное, температура блока уже не входит в ту зону, где срабатывают датчики.

-И чего же ты ждешь? Пока они совсем расплавятся?

-Михаил Иванович, датчик стал показывать "Е" после температуры в пять градусов тепла. Надо предупредить персонал, чтобы теплее одевались возле агрегатов. Посмотрите на показания температуры в агрегатном зале!

На экране монитора появились показания. Главный вытер пот со лба:

-Десять мороза? И это при том, то на улице только минус два? Что за бред? Сейчас сюда приедут из СБУ. Чувствую, что мы отсюда уйдем в наручниках!

Диспетчер включил громкоговорящую связь:

-Внимание в агрегатных залах! По неизвестным причинам температура агрегатов начала уменьшаться, а отдаваемая мощность - увеличиваться. Немедленно всем одеться! К агрегатам не подходить - возможны обморожения!

В диспетчерскую прорвался начальник агрегатного зала. Там никода температура не опускалась ниже двадцати тепла, поэтому на нем фуфайка, наброшенная на рубаху с коротким рукавом. Он попытался на батарее отогреть замерзшие руки:

-Семен, ты, что совсем с ума сошел? Что это за дурацкие эксперименты? На Четвертом блоке Чернобыльской станции такие умники уже допрыгались! Что с агрегатами?

-Одной проблемой меньше, - развел руками Семен,

- Ты хотел кондиционер...

Вошедший перешел на визг:

-Это не кондиционер! Холод идет от агрегатов! Я дотронулся до второго рукой - и оставил на нем лоскут кожи! Термометр показал минус двадцать два градуса и продолжал падать! Что происходит?

Семен улыбнулся:

-Это ты мне должен объяснить. Я ведь простой диспетчер, а ты статьи пишешь, изобретениями балуешься. Говорят, кандидатом наук хочешь стать? Вот и скажи, что думает твоя наука по этому поводу!

-Меня больше интересует, почему ты без моего ведома, сбросил нагрузку с седьмого агрегата. И кто позволил тебе поднять нагрузку остальных выше ста процентов? Они же сгорят!

Семен ехидно улыбнулся:

-Горение у них какое-то странное. Пальцы примерзают! Может, ты мне подскажешь, как пройти пик нагрузки на твоих десяти замороженных инвалидах?

-Девяти инвалидах. С седьмым блоком творится что-то абсолютно невероятное!

Главный пришел в себя:

-Выходит, что девять покрытых инеем блоков, работающих на ста пятнадцати процентах мощности - это нормально? А что же тогда с седьмым?

Начальник агрегатного цеха прошептал:

-Он стал невидимым! Со мной все в порядке! Я его щупал, он на месте, в меру теплый, но не остывает и не нагревается. Сорок два градуса - это нормально? Я прислоняю термометр к чему-то теплому и вибрирующему...

-Инкубатор. Да это похоже на инкубатор, там тоже сорок два градуса, - Семен задумчиво почесал затылок,

- Вот знать бы только, что из него вылупится! Стас, ты умный человек, и печатаешь быстро. Поговори с моим компьютером, может, разберешься, что к чему. Только печатай быстрее, и не хами. Им это не нравится. Михаил Иванович уже погорел. Они его послали куда подальше, а потом его голосом назвали начальника главка охреневшим козлом. Сказали, мол, нет, чтобы помочь, только орать могут!

-Откуда ты это знаешь, сволочь? - главный схватил Семена за грудки,

- Они действительно сказали так, я тебе сказал только про козла. Об остальном я ничего не говорил!

Семен захрипел в сильных руках главного, пытаясь что-либо сказать. Наконец, главный понял, что может задушить человека, и чуть ослабил хватку:

- Ну, говори, откуда тебе это известно?

-Они попросили предложить пару ругательств. Чтобы послать куда подальше... Михаил Иванович, простите, если бы я этого не сказал, то они угрожали сказать что-то из репертуара секса по телефону!

Главный отпустил диспетчера, и полез в карман за таблетками:

-Спасибо, помог. А хотя нам уже никто не поможет! Давай, Стас, пообщайся с этими инопланетянами. Может и юрисконсульта позвать? Наш Семен заключил какой-то договор, и они теперь держат нас за горло.

Стас внимательно глянул на главного:

-Михаил Иванович, вы меня разыгрываете? Такого просто не может быть! Вы послали того урода из главка?

-Да, Стас! За последние полчаса произошло многое из того, чего не может быть! Мы отключились от системы! Шестьдесят соединителей по границе области просто испарились! Компьютер диагностики принял Семена за главного и заключил с ним какой-то договор. Посмотри на показатели реактивной мощности!

Стас обернулся:

-Датчики кто-то выключил. Постойте, вы хотите сказать, что ... Этого просто не может быть! У нас огромные линии и только при условии компенсаторов мы имели... Бред какой-то!

-Бред, говоришь? А то, что у нас в системе на десять мегаватт больше, чем дают твои агрегаты, это тоже бред? А какая температура у агрегатов, знаешь? Диагностика уже вся полетела к черту! Вместо показаний - буквы "Е"!

-Наша смазка этого не выдержит! Она рассчитана на температуру от сорока до ста двадцати градусов! - Стас подошел к компьютеру и начал быстро тарахтеть пальцами по клавишам,

-Можете называть меня Стас. Я начальник агрегатного зала. Температура агрегатов упала ниже минус двадцати градусов. Наша смазка на это не рассчитана. Может произойти... - он продолжал стучать, но компьютер уже ответил:

-Извините, что перебиваю. Мы не используем вашу смазку. Согласно статье 5678 Межгалактического кодекса по окончанию действия договора агрегаты будут возвращены вам в том состоянии, в котором они находились до заключения договора. На это время ответственность за состояние агрегатов и их работу несем мы. Понижение температуры в агрегатном зале имеет двоякую функцию. Первое - мы можем поднять мощность на треть. И, второе. Вы нам не мешаете выполнять условия договора. При минус восьмидесяти к агрегату никто из ваших не сунется!

-А как долго будет длиться договор?

Монитор дал несколько зеленых вспышек:

-При заключении его длительность не оговаривалась. Это значит, что мы вправе предупредить вас за месяц до окончания его действия. С вашей стороны прекращения договора не предусматривалось!

Главный бросил тяжелый взгляд на Семена, отчего тот вжался в кресло:

-Ну что, доигрался? Агрегатный зал заморожен, тридцать человек обслуги во главе с начальником могут идти в отпуск на неопределенное время. До тех пор, пока они не предупредят! Семен, ты думал, когда печатал эту ерунду?

Семен отодвинул Стаса и начал печатать:

-Такие условия договора наносят ущерб начальнику агрегатного зала и его подчиненным. Итого - около тридцати человек остаются без работы.

Ответ компьютера сугубо деловой:

-Не совсем понятно, в чем именно состоит ущерб. Однако мы готовы на переговоры. Платить будем активной мощностью. Выставьте свои предложения по размеру и укажите приемник. Наши предложения - пять киловатт на подчиненного и десять - для начальника. Готовы начать передачу немедленно с вашими обычными параметрами энергии. Двести двадцать или триста восемьдесят вольт на ваш выбор. Стас испуганно оглянулся:

-Семен, скажи, что не нужно никакой компенсации. Это они сейчас прямо в меня будут засаживать мощность десять киловатт? С напряжением в двести двадцать вольт? Ну, уж нет! Да уже через две минуты от меня одни угольки останутся! Пусти, я ему отвечу!

Он быстро набрал:

-Не согласны! У нас нет приемников для мощности, а если вы ее засадите в меня, то...

Компьютер ответил:

-Статья 8767 Межгалактического кодекса. Отказ от оговоренной формы компенсации. Лишает вас возможности в дальнейшем на получение указанной компенсации. Раз вы начальник, то вы говорили и от имени всех подчиненных. Ребята, чего вас колбасит? Сядьте, отдохните. Мы полностью контролируем процесс производства и распределения электроэнергии. Поиграйте в домино, выпейте водки. От вас уже ничего не зависит!

Стас побледнел, но быстро нашелся:

-Нам могут отрезать подачу угля! У нас его оставалось на три дня только! И мы не сможем...

-В настоящее время идет не химическое горение угля, а многоступенчатый процесс ядерного распада. С тем количеством угля, что находится в топке, вам хватит электричества на пятьдесят лет. Советую все это время вам отдохнуть. Сами уйдете, или начать снижение температуры в административном корпусе?

-Внимание! Движение на складе обогащенной вольфрамовой руды! - механический голос был настолько противным, что мигом прогнал сон.

Иван поднял голову. Смена на шесть часов позволяла немного поспать. Три комбайна, сортировщик и наконец, обогатительная линия. Что может произойти на астероиде, кроме поломки одного из агрегатов? Как оказалось - может! Монитор уже услужливо показывал зону, в которой было замечено движение. Шесть серых шариков, по размеру как теннисные, медленно катились по направлению к выходу. Датчики движения поставили по требованию Ивана. Семен пытался передать смену со складом, на котором было восемь тонн концентрата, но анализатор массы упорно показывал пять тонн. Три тонны просто растворились в безвоздушном пространстве. Подозревать космических воришек - просто глупо! Радары фиксировали движение буксиров за сотни тысяч километров. Каждое появление живого существа - огромная радость, потому что Иван и Семен за три месяца смены уже настолько изучили друг друга, что могли точно сказать, что сделает или скажет сосед по астероиду в ближайшую минуту, час или день. Но ведь три тонны за шесть часов смены Семена куда-то делись? Даже если серый шарик полностью состоит из вольфрамового концентрата, он потянет на полкило. Итого: из хранилища пытается убежать три кило, но никак не три тонны концентрата! Да и деваться им особо некуда: двери хранилища будут закрыты в ближайшие два часа. Потом - разгрузка обогатительной линии, и пять вагонеток привезут очередную порцию концентрата. Может, эти шарики нашли какую-то щель в створе ворот? Иван переключил монитор на камеру, которая захватывает створ ворот и сделал максимальное приближение. Потом тщательно, сантиметр за сантиметром осмотрел створки ворот хранилища. Ничего! Они закрывались так плотно, что могли раздавить случайно попавший между створками камень. И сейчас они были сомкнуты так же плотно, как и всегда. Иван тяжело вздохнул, и перешел на осмотр поверхности возле ворот. А что если эти астероидные мыши выкопали норку, и сейчас улизнут? За метр от створки ворот Иван увидел еще один шарик. Тот никуда не торопился, а похоже поджидал своих собратьев. Пока Иван рассматривал одинокий шарик, шестерка добралась до него. И вот тут началось необъяснимое. Шарик, который ожидал у дверей, накинулся на первого из возвращавшихся. Как оказалось, он двигался гораздо быстрее, чем любой из тех шестерых. Злобный шарик лупил первого из тех, кто вернулся из хранилища и справа, и слева, и сверху, и когда получалось - снизу. Остальные пятеро, ничем не собирались помогать своему приятелю. Избиение продолжалось не больше минуты, после чего шарик, который возвращался из хранилища рассыпался на кусочки, а агрессор сожрал маленький кусочек от разбитого шарика и взялся стучать по следующему. Острый взгляд Ивана различил какое-то движение. Обломки разбитого шарика, а их было не меньше трех десятков, собрались в маленькие шарики и двинулись в обратном направлении. Снова за вольфрамовым концентратом. Шарики были настолько маленькими, что датчики движения на них просто не реагировали. К тому времени, когда злобный шарик развалил последний из шести вернувшихся, из хранилища потянулась цепочка из тридцати шариков, которые уже выросли до размеров теннисного мяча.

-Вот сволочи! Это они тут траходром устроили! К тому времени, когда откроются ворота, они уже тонну сопрут, не меньше! Ничего, сейчас я им тварям покажу, как у меня концентрат воровать! - Иван потянулся за большим разводным ключом, но тот уже забрал Семен:

-Тихо, не нужно буянить! Это ты сейчас наденешь скафандр, откроешь двери шлюза и войдешь на склад. А потом что будешь делать? Гоняться за этими шариками с разводным ключом? А если они будут быстрее тебя? А если они жрут и металл скафандров? - Семен всегда принимал верные и обдуманные решения и в том вопросе Иван ему полностью доверял.

-И что будем делать? - Иван глянул на шар от бильярда, который Семен крутил в руке.

-Эта тварь трахает своих подружек по очереди. Попробуем ему предложить фригидную. Только за мной идея, а за тобой осуществление! Я в скафандре в того красавчика не попаду!

К тому времени, когда Иван снял скафандр и вернулся на пост, в его кресле буквально визжал от смеха Семен. Цепочка из тридцати шариков, набитых вольфрамовым концентратом терпеливо ожидали своей очереди, тогда как злобный шарик отчаянно долбил бильярдный шар. Прошло уже больше десяти минут, но бильярдный шар, привыкший к такой обработке, рассыпаться не собирался. Злобный шарик из последних сил прижал его к створки дверей и заработал со скоростью отбойного молотка. Его хватило на минуту, не больше, после чего он потерял форму и стал похож на сушеную сливу. К этому времени из хранилища уже выстроилась целая цепочка из шариков. Иван подмигнул:

-Как считаешь, у этих девочек есть еще шанс на хороший секс?

-Хочу представить себя на месте наложниц в гареме, куда падишах притащил резиновую куклу, и в присутствии всех наложниц имел ее часа полтора, а потом упал рядом с ней такой несчастной тряпкой! Меня бы в следующий раз при виде падишаха пробило бы на "хи-хи"!

-У нас есть две новости, хорошая и очень хорошая. С какой начнем? – директор ресторана, Дик Келси, светился от радости. В свои тридцать пять лет он успел заняться многими проектами, пока не остановился на ресторанном деле. Сам он был огромным любителем не просто поесть, а насладиться изысканными лакомствами. Эта привычка плохо отразилась на его фигуре. При среднем росте его вес давно перешагнул за сто кило, но Дик не придавал этому большого значения. Здесь, на Нимле, сила тяжести была на треть меньше, чем на Земле, климат был жаркий и сухой, и кислорода в воздухе было немного больше, чем в колыбели человечества. Толстяки, которых там мучила отдышка, астма и боль в ногах, перегруженных излишней тяжестью, на Нимле чувствовали себя великолепно. Кроме того, на Нимле было огромное количество своей живности, из которой получались изысканные деликатесы, а привезенное с Земли быстро изменялось настолько, что даже специалисты с трудом могли узнать растения и животных. Прежде всего, у растений была проблема с целлюлозой, основой любой растительности. На Нимле растения ее просто не образовывали. С одной стороны это было неплохо. Полисахарид, который вырабатывался вместо целлюлозы, мог перевариваться не только коровьими, но и человеческими желудками. Поэтому любой злак можно было есть целиком. Пшеницу на Нимле не косили и обмолачивали, а выдергивали из почвы, сдували или смывали грязь и перемалывали на муку целиком все растение. Мука получалась не белая, а коричневая, сладкая, с привкусом карамели. Сама пшеница на момент уборки напоминала высохший кактус, вместо иголок утыканный зернами. Испечь несладкий белых хлеб на Нимле можно было только из муки с Земли, но она была очень дорогая, а темные ароматные и сладкие пышки всех устраивали.

Шеф-повар как раз дожевывал такую булку. В отличие от директора, полнотой и излишним оптимизмом он не страдал:

-Очень хорошая новость может оказаться плохой, а хорошая - очень плохой. Попробуйте начать с очень хорошей, - он с сожалением посмотрел на аппетитно зажаренный кусок свинины, который собирался съесть, но жевать, и одновременно слушать директора было просто невозможно. Дик, во время разговора, шумно радовался, тряс собеседника, до тех пор, пока тот не проникался темой, или не сбегал куда подальше. В его ресторане из-за этого сменилось шесть шеф-поваров, пока случай не привел сюда Мордухая.

Кому-то этот тридцатилетний еврей мог показаться унылым, неразговорчивым и нелюдимым. Курчавые, слегка седоватые волосы были всегда спрятаны под ослепительно белый головной убор, и увидеть их можно было только тогда, когда он одевал чистый. Типично семитское лицо с крупным носом почти не отражало эмоций. Природа наделила Мордухая даром приспосабливаться к любому человеку и к любым обстоятельствам. С таким директором, как Дик, нужно не разговаривать, а читать его мысли, чтобы его «ценные указания» не продолжались бы несколько часов.

Мордухай не умел читать мысли. Когда у Дика возникала очередная ИДЕЯ, шеф-повар выслушивал его лишь немного дольше, чем смог бы самый терпеливый человек, после чего кратко вставлял:

-Все понял, сделаю! – то, что он делал, было в большинстве не совсем то, что придумал директор, а иногда и совсем не то. Хотя полученное всегда было изыскано вкусно и всем нравилось. А Дик к тому времени успевал либо забыть о том, что придумал, или убеждал себя в том, что именно это он и имел в виду. Сейчас был как раз такой случай. Новая идея Дика рвалась наружу:

-Мордухай, я лучше начну с хорошей новости! Ты ведь еврей?

Шеф-повар иронично посмотрел на кусок свинины, потом на директора, но тот не понял иронии. Дик совершенно не в курсе особенностей национального питания. Мордухай тяжело вздохнул и кивнул головой:

-Да, я еврей! Это и есть хорошая новость?

Дик просто завизжал от радости:

-Это просто здорово! Ты представляешь, на всем Нимле нет ни одного ресторана, в котором шеф-повар еврей! – он замолчал, ожидая, что Мордухай присоединиться к его ликованию. Тот, как всегда, остался спокоен:

-Насколько я знаю, на Нимле никто не обращает внимания на национальность человека. Что-то изменилось?

-Группа странствующих хасидов хотят отметить праздник Пурим на Нимле. Когда они узнали, что моего шеф-повара зовут Мордухай, все было решено. Они уже месяц в полете, и готовы платить любые деньги за организацию праздника. Представляешь, сто пятьдесят человек, два дня за тройную цену… - он подкатил глаза от восторга, а Мордухай в это время подтащил к себе тарелку со свининой, отрезал кусочек, и, макнув его в соус, отправил в рот. Дик, начал сопеть от злости:

-Ты с ума сошел? У нас впереди столько работы, а у тебя только еда на уме!

Мордухай тяжело вздохнул:

-Хасиды едят только кошерную еду. На Пурим особенно! Поэтому первое, что они сделают, это пришлют раввина, чтобы тот проверил, обрезан ли шеф-повар. Это единственное, с чем у нас все в порядке. В ресторане, где празднуют Пурим, не должно быть свинины. Поэтому этот кусочек нужно съесть или выбросить. Кроме того, нам нужно будет освободить кухню и холодильник от ВСЕГО мяса, которое там есть. Все, на чем нет печати Кашрута, считается не кошерным. Потом этот раввин захочет увидеть корову или овцу, которую я буду в дальнейшем готовить. А вот с этим проблема! В Торе сказано: есть животных с раздвоенными копытами, которые жуют жвачку. У коровы на Земле – четыре желудка, чтобы переваривать целлюлозу из травы. А на Нимле нет целлюлозы! Поэтому все коровы и овцы здесь генно-модифицированные. Обычные здесь просто сдохнут! С копытами у них все в порядке, но желудок только один, и жвачку они не жуют!

-Я не знал, что будут такие сложности. Ты ведь ты ешь свинину! – восторг у Дика понемногу начал гаснуть. А Мордухай спокойно его добил:

-Хасиды потому и платят тройную цену, чтобы еда была кошерной. На Пурим пекут хаманташ. Треугольные корзинки из теста, наполненные маком. На Земле принято, чтобы мука была белой, а мак – черный. У нас все наоборот, мука черная, а мак белый. Не знаю, как к этому отнесутся хасиды. Думаю, что попросят показать, как выглядит наша пшеница. После того, как они ее увидят, они долго не прилетят на Нимл.

-Мордухай, но ведь для тебя нет ничего невозможного! Кроме того, я уже взял задаток! Если они… - он схватил калькулятор и что-то подсчитал, потом схватился за голову и тоненько завыл:

-Если они откажутся по моей вине, придется вернуть задаток в двойном размере! Они меня просто разорят! А что этим хасидам еще нужно готовить?

-Запеченную рыбу с изюмом и специями, - увидев ликование в глазах Дика, Мордухай мрачно добавил:

-Рыба тоже должна быть кошерной. Если на ней нет чешуи…

Дик хватился за голову:

-На хрена им нужна чешуя? Они ее едят?

-Нет, просто таковы их принципы. Раввин это тоже должен проверить. Рыба, которая ловится на Нимле, не имеет чешуи. Карп без чешуи не хуже обычного, готовить его немного проще, но они его есть не будут!

-Проклятье, неужели мы не сможем их ничем накормить? Что еще они едят на Пурим?

-Целиком запеченного индюка. При этом раввин проверяет, чтобы обескровливание птицы прошло по законам Кашрута.

-Мордухай, с индюком все должно быть в порядке! Что я, индюков не видел? У них есть перья, клюв, два крыла… - он заметил грустную улыбку у Мордухая и сорвался на визг:

-Все, я так больше не могу! Что с нашими индюками не так, что они не годятся на стол хасидам?

-Мясо индюка должно быть белым. Небольшая генная модификация – и все индюки на Нимле с белой кровью. Не думаю, что раввину это понравится!

-Мы можем их чем-то накормить?

-Смотря, что вы понимаете под словом «накормить». Согласно легенде, которая легла в основу праздника Пурим…

-Какого черта! Можно короче? У меня нет времени слушать древнееврейские легенды!

-Можно и короче. Эстер во дворце, который ломился от разнообразных вкусностей, ела только бобы и семечки. Просто вся остальная еда была не кошерной. Мы можем накормить хасидов хумусом…

-Это еще что такое?

-Паста из гороха нут с кунжутом.

-Ты издеваешься? Я взял задаток в десять тысяч, а кормить буду на пару сотен? Какие есть еще варианты?

-Я организую полностью кошерный стол. Мне нужно семь тысяч и полное ваше согласие на все дальнейшие действия, какие бы странные они вам не показались. Кроме того, вы не должны задавать никаких вопросов. Ни мне, ни приезжим хасидам. Особенно раввину.

На лысине Дика выступил пот. Он подозрительно глянул на Мордухая:

-Темнишь, Мордухай! Хочешь дать на лапу раввину, чтобы тот признал нашу еду кошерной?

Мордухай перешел на шепот:

-Дик, люди на Нимле едят все, что мы им подаем, лишь бы было вкусно. Никто не спрашивает, из чего мы это готовим! Но в космосе есть огромное количество странников-пилигримов, для которых еда и религия являются принципиальными. Раз уж ты связался с такими, то доверься мне. Если попытаешься дать на лапу этому раввину, он тебя разорит.

-Ты его знаешь?

-Это был последний вопрос, на который я отвечу. Да, знаю! А теперь, или чек на семь тысяч и полный карт-бланш, или я готовлю только хумус. За семь тысяч я накрою стол стоимостью в двадцать пять тысяч. Именно на столько, сколько готовы платить хасиды за праздник Пурим для ста пятидесяти человек. Это было открытое предложение, и о том, что вы его приняли, знаю я, и знает наш конкурент, Оуэнс. И у него будет огромное желание нам напакостить!

На Дика больно смотреть. Последняя новость его добила окончательно. Он достал коммутатор, но пальцы, которые пытались ввести банковское распоряжение, тряслись так сильно, что он не попадал в буквы:

-Не могу! Мордухай, скажи, что у тебя все получится! – он посмотрел на шеф-повара так жалобно, что обычно угрюмый Мордухай широко улыбнулся:

-У меня все получится! Наши ставки одинаковы, Дик. Или мы оба выигрываем, или вдвоем пойдем работать к Оуэнсу. Ты – главным администратором, а я – вторым поваром.

На Дика это подействовало, как красная тряпка на быка. Его глаза грозно сверкнули, а пальцы уже без дрожи набрали банковское распоряжение:

-Ты не будешь вторым поваром, а я – администратором. Я уже перевел тебе семь тысяч. Налажаешь – я тебя убью, и отсижу за это положенный срок. И пока все не закончилось хорошо, не смей мне говорить «ТЫ»!

Планетарный модуль с хасидами приземлился точно в назначенное время на шестой день после договора. За это время кухня Дика претерпела серьезные изменения. Она стала неприступной, как крепость. Попасть туда постороннему стало невозможным. Все это время Мордухай не расставался с коммутатором. Все свободное время он отчаянно терзал его клавиатуру. За день до прилета хасидов запасы съестного в ресторане Дика стали критическими. Из того, что осталось, можно было бы накормить не больше пяти человек. Дик, скрежетал зубами, краснел и бледнел, но держал слово. Вывешенная табличка: «Ресторан заказан» и закрытая входная дверь ресторана привели его в бешенство. Он орал, топал ногами, но ничего так и не спросил. Мордухай спокойно дождался, когда шефа придавит отдышка и тихо вставил:

-Да, наш ресторан рассчитан на одновременное обслуживание двухсот человек. Хотя для ста пятидесяти хасидов, празднующих Пурим, места будет маловато. Это единственный день, когда Тора рекомендует иудеям упиться так, чтобы они не смогли отличить еврея от негра. Если местным понравится празднование, будем организовывать его по заказу. А сейчас все будет, согласно Торе и только для иудеев.

Через полчаса начали приходить машины с продуктами и спиртным. Дик оценил количество ящиков с вином и коньяком, но от вопросов воздержался. Только зло пробурчал:

-Этого хватит, чтобы сотня русских ушла в запой на неделю! Вот уж не подумал, что евреи могут столько пить!

Дальше пошло еще хуже. Подъехала машина с огромной телкой, весом около тонны. На Земле откормить животное таких размеров практически невозможно, но на Нимле генно-модифицированные коровы росли и больше. Дальше пошло что-то непонятное. Телку подняли под потолок в специальном гамаке, а вокруг него развесили непонятное по назначению, очень громоздкое оборудование. Телка оказалась на удивление спокойной. Она висела под потолком и что-то жевала. Дик, в изумлении, покачал головой:

-Она – жует! Мордухай, я начинаю верить в успех!

Еще из одной машины выгрузили шестнадцать очень крупных индюков. Птицы были в пластиковых полупрозрачных клетках-контейнерах. Их также разместили в помещении с телкой.

Последним привезли огромный прозрачный аквариум, наполненный водой. В нем плавало два десятка толстых карпов, не меньше, чем по двадцать кило каждый. На Земле таких называют зеркальными. По желтым, лоснящимся бокам огромных рыбин были хаотично разбросаны отдельные огромные чешуи. На Нимле зеркальных карпов не могло быть! Дик мужественно держал слово. Он злобно сверкал глазами, скрипел зубами, но так ничего и не спросил. А Мордухай спокойно раздавал указания, не обращая внимания на то, что его шеф близок к истерическому припадку.

К прибытию планетарного модуля хасидов все было уже разложено по своим местам, и на кухне кипела работа. Первым из модуля вышел раввин. Сотня лет, прошедшие с тех пор, как люди вышли в космос, не изменили облик иудейского священника. Высокая черная шляпа, из–под которой до плеч опускаются седые пейсы, большой нос и пронзительные глаза. Все тот же длинный черный плащ, несмотря на жару, и белая рубаха, застегнутая на все пуговицы. Раввин уголками рта улыбнулся Мордухаю:

-Я рад видеть тебя здесь, Мордухай! Ты не смог войти в сотню лучших кошерных поваров Иерусалима, и в этом есть часть моей ответственности. Здесь у тебя есть еще один шанс. Стать первым и единственным лучшим кошерным поваром Нимла. Есть ли у тебя оппонент, готовый заложить душу дьяволу за то, чтобы тебе не дали титул лучшего кошерного повара Нимла?

-Есть! – Мордухай широко улыбнулся, - Оуэнс, у вас есть возможность рассказать раввину все плохое, что вы обо мне знаете!

Из толпы вырвался Оуэнс, у которого глаза горели от бешенства. Он уже что-то хотел сказать, но раввин остановил его движением руки:

-Оуэнс, прежде всего, можете ли вы доказать, что Мордухай – не еврей? Что его отец или мать не были евреями? То, что он обрезанный, я уже проверял!

Оуэнс на мгновение оторопел, но потом быстро нашелся:

-Я ничего не знаю о родителях Мордухая! Просто то, что он готовит – отвратительные помои…

Раввин мягко перебил его:

-У каждого человека субъективные вкусы. Кому-то нравится сладкое, кому-то соленое. Тот, кто будет ругать Мордухая, должен действительно его сильно не любить.

-Погодите, а если его никто ругать не будет, вы не будете праздновать Пурим у Дика? – спросил Оуэнс. Раввин улыбнулся:

-Человек, у которого нет врагов, - святой. Если о поваре никто не сможет сказать ничего плохого, это очень хороший повар, о каком можно только мечтать. Мы с удовольствием остановимся в ресторане, у которого такой шеф-повар, - раввин медленно прошел взглядом по толпе,

- Если еще люди, которые смогут сказать что-то плохое о Мордухае, как о поваре?

Из толпы раздались отдельные возгласы, выражающие одобрение поварскому искусству Мордухая, количество их быстро нарастало, и, наконец, толпа скандирует в один голос: «Лучший!» Раввин поввернул к Оуэнсу:

-Похоже, вы единственный, кому не нравится, как готовит Мордухай! Лучший повар, от очень хорошего отличается тем, что у лучшего всегда есть враги. Если вы не сможете доказать, что вы враг Мордухая, я буду считать его очень хорошим поваром, прекращу проверку и перейдем к празднованию. Он готовит из плохих продуктов? – раввин быстро прошел в помещение с телкой. Увидев ее под потолком, он одобрительно кивнул:

-Она великолепна! Огромное животное без единого изъяна. Мраморная говядина – это просто здорово! Что скажете, Оуэнс?

-Эта телка не кошерная! – взвизгнул Оуэнс. Раввин, придерживая шляпу, тщательно вгляделся в животное под потолком:

-Если мне не изменяет память и зрение, это робот МП-76, одобренный Кашрутом для выращивания и забоя мраморной говядины. Мордухай, у тебя есть документы на этого робота?

Мордухай, вместо ответа, протянул бумаги. Оуэнс завопил:

-Все коровы на Нимле – генно-модифицированные! У них один желудок, и они не жуют жвачку!

-Эта – жует, - сухо возразил раввин,

- Мне семьдесят лет, но я еще могу это рассмотреть, как и ее копыта. Они раздвоенные! В Торе ничего не сказано, сколько должно быть желудков у коровы, но если у этой телки будет мраморное мясо…

-У всех коров на Нимле мраморное мясо! – не выдержал Оуэнс. Раввин пожал плечами:

-Если это так, то ваша планета достойна быть гастрономическим Иерусалимом. Я смотрю, у нас будут запеченные индюки?

-У них белая кровь! – снова заорал Оуэнс. Раввин скептически осмотрел нескольких птиц и покачал головой:

-При белокровии птица худая, сидит нахохлившись, прикрыв глаза третьим веком. Эта птица полна сил и здоровья!

-Она кажется здоровой, потому, что она такая и есть! У всех индюков на Нимле белая кровь! – Оуэнс схватил нож,

- Я сейчас докажу!

-Вы хотите зарезать индюка, за которого не заплатили? – мягко поинтересовался Мордухай,

-Если у любого выбранного вами индюка будет белая кровь, можете забрать его себе бесплатно. А если кровь будет красной, вам придется заплатить тысячу монет!

-Индюк по цене телки? – нож в руках Оуэнса дрогнул.

-Мне нужен оппонент, который готов заложить душу, - спокойно сказал Мордухай,

- А тот, кто не готов ответить за свои слова поганой тысячей… - он не успел закончить. Оуэнс выдернул из клетки индюка и перерезал ему горло. На белые перья птицы хлынула алая кровь. Оуэнс уронил нож:

-Как такое может быть? – в этот момент его взгляд упадает на прозрачную емкость с карпами,

- На этой рыбе чешуя не настоящая! На Нимле вообще нет рыбы с чешуей! Вы не сможете провести Пурим без запеченной рыбы с изюмом и специями…

-Мне надоели безосновательные и нелепые предположения, - без раздражения сказал раввин,

- Корова, которая не жует жвачку, индюки с белой кровью, карп без чешуи. Эта телка жует жвачку. У индюка обычная красная кровь. Я вижу чешую на рыбе. Это ведь живые карпы, Мордухай?

Тот молча кивнул. Раввин продолжил:

-Оуэнс, можете выловить любого карпа, на ваше усмотрение. Мне отсюда видно, что это зеркальный карп. Даже несколько чешуек дает основание считать его кошерным. Может, Мордухай их приклеил к живой рыбе? Докажите это! Отклейте ее!

-Еще тысяча – и он может выпотрошить любого! Вдруг у карпа шесть желудков и пять сердец, – ухмыльнулся Мордухай,

- Пусть он еще скажет, что на Нимле мука черная, а мак белый!

-Это действительно так! – истерично завопил Оуэнс,

- Я скупил всю муку и мак с Земли, и на Нимле только у меня можно поесть хаманташ из настоящей муки и мака!

Мордухай сделал знак, и раввину вынесли блюдо с белыми треугольными корзинками, заполненными черным рассыпчатым маком.

-Вы же не будете уверять, что я это купил в вашем ресторане? Угощайтесь, - Мордухай взял блюдо у повара и поднес его к раввину. Тот попробовал одну корзинку и улыбнулся:

-Это не совсем то, к чему я привык. Это гораздо вкуснее! Оуэнс, попробуйте, вам понравится!

Тот взял корзинку и надкусил, а потом со злостью швырнул ее на землю:

-Я убью этого брокера! Я заплатил двенадцать тысяч, чтобы быть уверенным, что вся белая мука и мак с Земли находятся у меня.

Раввин вздохнул:

-Праздник Пурим начнется через четыре часа. Надеюсь, что все будет также вкусно, как и красиво то, из чего вы будете готовить! – он развернулся и пошел к планетарному модулю. Как только он скрылся за дверью, Оуэнс подбежал к Мордухаю и схватил его за плечи:

-Как? Как ты это сделал?

-Вы готовы платить за ответы на вопросы? Тогда к тысяче за индюка…

Оуэнс выхватил из кармана коммутатор, быстро пробежал пальцами по клавиатуре и зло прошипел:

-Ты получил свою тысячу! Жаль, у меня больше нет денег, а то бы я доказал, что твои карпы – ряженные. А теперь я разберусь с брокером…

-Мордухай, может уже пора отвечать на вопросы? – Дик посмотрел на шеф-повара с мольбой. Тот категорически покачал головой:

-Через сорок восемь часов! Я знаю, что такое Пурим, а сейчас это предстоит узнать Нимлу!

Ровно через четыре часа двери планетарного модуля хасидов открылись, и к ресторану Дика направилась многоцветная галдящая, вопящая и стреляющая хлопушками толпа. Все хасиды были одеты в карнавальные костюмы, и сейчас заботились только об одном. Как бы больше съесть, выпить, и произвести больше шума. И у них это неплохо получалось.

Двое суток Дик переживал, чтобы стены его ресторана не рухнули, похоронив под собой беснующихся пьяных иудеев. Найти среди полутора сотен масок чопорного раввина было невозможно. И только перед тем, как за последним из хасидов закрылись двери планетарного модуля, одна из масок сунула Мордухаю в руки диплом. Пока тот рассматривал документ, подтверждающий, что Мордухай является лучшим кошерным поваром Нимла, планетарный модуль беззвучно поднялся в воздух.

Дик, вместе с деньгами хасидов, снова обрел уверенность в себе и хорошее настроение:

-Мордухай, ты был просто великолепен! – он хлопнул повара по плечу,

- И что ты имеешь от своих соплеменников? Бумажку с рыбной чешуей?

Дик показал на огромные чешуи зеркального карпа, вросшие в документ. Мордухай перевернул документ. На обратной стороне тоже чешуя и надпись: «Корова-боксер и индюки с томатной кровью были великолепны. Хаманташ из мака, начиненный мукой – выше всяких похвал. Ты знаешь правила. Этот документ без подписи Оуэнса недействительный. Всего хорошего, и спасибо за рыбу!» На глазах Мордухая выступили слезы:

-Он обо всем догадался! Шеф, работа только начинается. И теперь все зависит от Оуэнса!

-Все, я окончательно запутался. Корова-боксер? Индюки с томатной кровью? Ты можешь что-то объяснить? Почему на твоем документе рыбья чешуя? И зачем нам Оуэнс?

-Мне было нужно, чтобы мой оппонент очень злился на меня. Поэтому Оуэнса я развел по полной. Я втихую скупил всю земную муку на Нимле, и поручил брокеру продавать ее по тройной цене. После этого обратился к Оуэнсу, где бы купить земной муки, рассказав, при этом, зачем она мне нужна. Он кинулся ее скупать. Она вся сейчас у него, а я заработал на этом восемь тысяч. Когда он все купил, я соврал ему, что успел купить десятка два килограмм, и покупать у него я не буду. На самом деле у меня не было ее ни грамма. Хаманташ я делал так, как написал раввин.

-Стоп, а корова действительно была боксером? Такое может быть?

-Нет, конечно. Боксеры во время поединка кладут в рот каппу. Силиконовую вставку, чтобы зубы от удара не крошились друг об друга. Я такую вставку сунул в рот телке, закрепив так, чтобы она не могла выплюнуть или проглотить. Вот телка ее и жевала! На Земле, для того, чтобы получить мраморную говядину телок и бычков несколько месяцев перед убоем выдерживают в подвешенном состоянии. Робот кормит животное и делает ему массаж. На Нимле у всех коров, которые просто пасутся, мраморное мясо. Поэтому этот робот я купил за гроши, он на Нимле никому не нужен. В кровь индюков я ввел жирорастворимый пигмент, от которого помидоры имеют красный цвет. Обычная инъекция за два часа до осмотра. Мясо этим пигментом не окрашивается, но раввин заметил розоватый оттенок жира индюков.

-Зачем тогда Оуэнс?

-Повар считается лучшим, если самый яростный его враг скажет: «Я готов убить этого ублюдка, и единственное, что меня останавливает – он прекрасно готовит». Это, или что-то подобное, должен написать Оуэнс своей рукой на этом дипломе.

-Он этого никогда не сделает! После того, как ты его кинул…

-Если он это сделает – через неделю сюда прилетит триста иудеев праздновать Песах. Мацу из маковой муки не сделаешь, для этого нужна настоящая пшеничная. В нашем ресторане их всех не разместишь. Так что вам с ним придется договариваться! Только у него на Нимбле есть белая мука, а очередной транспорт с Земли будет только через месяц.

-Погоди, Песах через неделю после Пурима? Этого не может быть!

-Может! При входе в подпространство, время меняется. При этом те, кто на Земле хотят отпраздновать Пурим или Песах еще раз, могут прилететь на Нимл. Все зависит только от настроек входа в подпространство! Раввин сказал, что Нимл может стать гастрономическим Иерусалимом, а он в таких случаях не ошибается! Для этого на Нимле должен быть хотя бы один лучший кошерный повар!

-Я запутался окончательно. Раввин знал, что все эти продукты не кошерные, и, тем не менее, дал тебе диплом. Может рыбная чешуя означает, что он недействительный?

-Евреи воспринимают Тору буквально. Корова жует жвачку – значит, она кошерная. И неважно, что она жует, траву или силикон. Рыба с чешуей – кошерная, пусть даже эту чешую нарастили гелем, как раньше женщины наращивали ногти. Оуэнс, даже если бы достал карпа, не смог бы доказать, что чешуя фальшивая. Она нарощена так, что вырвать ее можно только с куском кожи. Раввин сделал для меня такой же диплом, от которого нельзя оторвать чешуйку, не повредив бумаги. На нем должно быть указано все, в чем он меня уличил, но написать, что я готовил рыбу без чешуи, он не мог. Календарь показывает апрель и нужную фазу луны – значит, пора печь мацу! И неважно, что перед входом в подпространство был июнь. Дик, сейчас сюда привезут Оуэнса. Он будет в смирительной рубашке. После того, что он болтал у брокера о висящих под потолком коровах, о рыбе с наклеенной чешуей, и индюках с подкрашенной кровью, он может на год попасть в психушку для лечения. Если я или вы не подтвердим, что все, о чем он говорил – правда, его будут лечить от галлюцинаций. Я приготовил того индюка, которого он зарезал. Для хасидов он все равно был не кошерным. Думаю, вы сможете убедить его в том, что владеть процветающим рестораном и сотрудничать с лучшим кошерным поваром лучше, чем сидеть год в психушке!

-Мордухай, на хрена мне нужно договариваться с Оуэнсом? У него и раньше дела шли не очень. А сейчас, когда у меня есть двадцать пять тысяч от хасидов, а у него – рубашка, с рукавами, завязывающимися за спиной, я просто куплю его ресторанчик, а потом буду договариваться с хасидами... Да, при этом ты останешься без этого диплома в рыбной чешуе, но я тебе как-то это компенсирую...

-Дик, ты хочешь меня кинуть? Ты кое-что не учел, - зло прошептал Мордухай,

- У тебя действительно на счету двадцать пять тысяч от хасидов. Рри этом у тебя только три дня, чтобы предоставить документы на расходы. Не успеешь - налоговая будет считать эти деньги чистой прибылью, и снимет с них налог. У тебя после этого останется только десять тысяч. А потом я подам левые накладные расходов на двадцать две тысячи. Налоговая инспекция извинится и пересчитает налог. Только деньги тебе никто сразу не вернет. Их засчитают на будущие платежи. Обычная практика налоговой, если ты задержал документы на расходы. Сам виноват! Ты давал мне семь тысяч, значит остался должен еще пятнадцать. Чем отдавать будешь?

-Я оспорю чеки! - в отчаянии завопил Дик.

-Это самое глупое, из того, что можно сделать. Налоговая проверит тебя за три последних года, найдет еще кучу таких чеков. Сядешь лет на пять за уклонение от налогов. Твой ресторан пойдет с торгов. Я куплю его и попытаюсь договориться с Оуэнсом.

-Ты держишь и его, и меня за яйца, и при этом не уверен в успехе! - злорадно ухмыльнулся Дик,

- Ты тоже кое-что не учел, Мордухай! Ты на прошлом испытании на Земле тоже нашел оппонента не еврея? Это в Иерусалиме-то! И у тебя есть еще один такой же точно диплом, который не подписал оппонент!

-Откуда вы знаете? – лицо Мордухая потеряло уверенность. Догадка Дика застала его врасплох.

-У вас, евреев заполучить врага просто, и так же просто с ним договориться. Кинул кого-то на бабки – и он уже твой враг. Вернул бабки и предложил совместный гешефт – и бывший враг уже твой друг. Ты ведь собирался вернуть Оуэнсу те девять тысяч, на которые его развел?

-У меня есть закладная на его ресторан на эти деньги. Если он согласится, я ему ее просто верну. Если вы не хотите мне помочь, мне нужно двигать дальше. Я должен стать лучшим кошерным поваром!

-Ладно, не парься, я привык к тебе, и не хочу искать нового повара, Тем более, я в еде кое-что понимаю, а твой раввин – гораздо больше. И, если он написал, что ты – лучший, значит, так оно и есть, - Дик хлопнул по плечу расстроенного Мордухая,

- Мы с Оуэнсом постараемся побыть немного евреями, чтобы понять тебя. Короче, в моем кабинете мы вместе с ним тоже отпразднуем Пурим. Так что тащи туда ящик коньяка, свои печеньки с маком, индюка, которого он зарезал, рыбу, пончики с мясом, и все остальное, что у вас там полагается. В том числе, хлопушки, гуделки и трещотки, которые остались после тех хасидов. Двое суток нас ни для кого нет.

А ты в это время побудь немного не евреем, чтобы лучше понимать нас. Ты ведь хочешь работать с нами обоими, а евреи не должны верить гоям на честное слово! Я ведь тебе даже обещать ничего не буду! Я не уверен, что Оуэнс напишет то, что тебе нужно на твоем дипломе, но приложу к этому все усилия. Ты за это время решишь все мои вопросы в налоговой инспекции, скажешь врачам, что Оуэнс - нормальный, и погасишь его закладную. Просто так, без всяких условий!

Олег быстро принял решение:

-Мы идем на склад. Я буду держаться на шаг сзади вас. В двери лифта заходим одновременно, при этом я буду держать вас за руку. Это вашему имиджу не повредит? После склада я хочу допросить парней, которых обвиняют в краже.

-С этим придется повременить. Они на вызове, за несколько световых лет отсюда. Поэтому лучше будет, если вы пока полетите к той неблагодарной сучке и убедитесь в том, что ее «золотой член» на месте. Капитан, я собираюсь медленно пройти мимо вас. Надеюсь, вы не будете рубить меня тем железом, которое на вас висит? – не дожидаясь ответа, начальник станции медленно продвинулся к выходу из кабинета. По мере его продвижения светодиодные светильники над ним зажигаются ярче, а сзади почти погасают. Семен Николаевич негромко сказал, ни к кому не обращаясь:

-Внимание! Всем немедленно покинуть коридор зона 2-1-6, освободить и покинуть лифт 6, а также склад зона 4-4-6, - далее он обратился к Олегу, - Извините, капитан, ваш вид может вызвать панику на станции. Поэтому я постараюсь, чтобы вас никто не увидел. Идемте! Мои приказы здесь исполняются мгновенно.

На этот раз Олег с начальником станции шли в ярко освещенном круге света. Коридор и лифт были пустые. Олег не терял бдительности, однако начальник станции вел себя слишком уверенно и спокойно. Они шли по складу, заставленному агрегатами разных форм и размеров, пока они не остановились перед несколькими громоздкими шкафами, высотой почти три метра.

-А вот и наши красавцы! Капитан, вы парень не из слабых. Попробуйте, смогли бы вы вдвоем с таким же амбалом стащить золотой член вместе с устройством загрузки?

Олег добросовестно пытался шевельнуть шкаф, однако, тот слишком тяжелый.

-Вы говорили, что этот шкаф весит полтонны. А у меня заявка на хищение детали весом в сто кило. Для двоих неслабых парней – это плевое дело.

- А зачем кому-то эта деталь, без устройства загрузки? Оно подает его в подпространственный двигатель с зазором меньше миллиметра. Любая царапина или вмятина делают эту деталь негодной для использования. Специальное устройство проверяет размеры и чистоту поверхности «золотого члена» перед включением подпространственного двигателя. Не удивлюсь, если эта стерва, после того, как мы найдем ее, якобы украденную деталь, скажет, что мы ее специально помяли или поцарапали, - начальник станции сказал тихо и отчетливо,

- Погрузчик 4-4-8 в зону 4-4-6.

На этот раз Олег заметил специфическое положение пальцев начальника станции на руке с браслетом. Сзади почти беззвучно подъехал погрузчик.

- Капитан, нам нужно наверх. На корабле, в том числе и вашем, устройство загрузки точно на уровне пола. Становитесь на площадку! Вам дать руку? – начальник станции буквально втащил Олега на маленькую площадку погрузчика.

Тот поднял их на высоту устройства загрузки. Уверенный ввод команды и черная шторка, закрывающая верх устройства загрузки отъехала в сторону. Из него медленно выползла вверх деталь, похожая на увеличенный в сотни раз золотой вибратор. Олег не смог сдержать удивления:

-Ни хрена себе! Вы это серьезно, или разыгрываете? Украли этот вибратор для кита?

-Похоже, вы готовы воспринять дальнейшую информацию. Прежде, чем установить новый «золотой член», нужно удалить старый. В подпространственном двигателе нет устройства, которое выталкивает из него или затягивает эту елду вовнутрь. Выпадает оно под действием гравитации или центробежной силы, а заталкивают ее в двигатель мои парни вручную. В технологическом помещение есть место только для двоих. Не исключено, что царапины, полученные при эксплуатации, можно будет отполировать, и вернуть его в строй.

В это время «золотой член» полностью вылез из шкафа. Капитан протянул к нему руку, однако начальник станции вскрикнул:

-Не трогать!

Олег отдернул руку. Начальник станции продолжил:

-Я сейчас закончу, и вы все поймете. На вашей руке могут быть мозоли, царапины или просто грязь. Даже микроскопическая царапина после этого не позволит работать подпространственному двигателю. Как считаете, капитан, как поднять стокилограммовую елду и сунуть ее в двигатель, или принять ту, которая падает вам на голову, чтобы не поцарапать их? На золотом покрытии оставляют следы даже простые футболки из хлопка. Я уже не говорю о комбинезонах.

-Вы хотите сказать… - догадался Олег.

-Да, мои парни работают голыми. К работе допускаются только те, у кого ладони идеально гладкие, без мозолей и царапин, а ногти ухожены так, что и модели могут позавидовать. Они становятся прямо под технологическим отверстием подпространственного двигателя, и, извините, обнимаются, тесно прижавшись животами и грудью друг к другу. Эта елда должна проскочить между ними.

После ввода команды прямо на них должен выпасть этот «золотой член», а они, своими телами и ладонями должны затормозить падение и аккуратно поставить это деталь на вот эту маленькую платформу, - начальник станции показал на то, на чем стоит золотой цилиндр,

- А потом устройство загрузки прячет его обратно. Манипулятор ремонтного корабля забирает неисправный «золотой член», вместе с устройством загрузки, а вместо этого, устанавливает новое устройство загрузки с новой елдой. После этого мои парни всовывают ее в подпространственный двигатель. Перед тем, как лететь к клиенту, мы проверяем исправность этого чуда. Все это документируется и записывается на видео. Улететь с пустым устройством загрузки мои парни не могли. В таком положении, как сейчас, устройство загрузки намертво крепится к полу.

Новая команда, и «золотой член» спрятался обратно в своем шкафу.

-Капитан, я настаиваю, чтобы вы сначала проверили факт хищения этой золотой елды. Можете вернуться к себе на корабль, забраться в свой подпространственный двигатель, и убедиться, в том, что забрать эту елду можно только вместе с устройством загрузки. Если оно на месте, то и «золотой член» там же. Через люк вы сможете забраться в помещение двигателя только в том случае, если на вас не будет бронежилета. Развернуть нашу елду и вытащить через этот люк невозможно. Только не вздумайте совать руки в двигатель, или давать команду на освобождение «золотого члена» из двигателя. Останетесь без рук или без денег.

-Не понимаю, к чему вы клоните?

-Сейчас на корабле той овцы все установлено, но из-за ее тупости старая программа не диагностирует новый «золотой член». Варианта два. Она покупает новую программу и еще раз пытается запустить подпространственный движок. Для нас в принципе неплохо. При этом она исчезает в неизвестном направлении, а вы остаетесь с незакрытым уголовным делом.

-А второй вариант?

-Вы, вместе с ней, убеждаетесь в наличии якобы украденной детали. Она выписывает вам чек за ложное заявление, только после этого покупает программное обеспечение и валит куда хочет!

-Думаю, есть еще и третий вариант. Вы…

-Щас! Мы летим бесплатно к этой тупой овце, и снова меняем ей «золотой член»? Разве что вы заплатите за это наличными!

-Какого черта вы все время требуете наличные? Это противозаконно!

-Федеральное бюро может не оплатить чек, если услуга, оплаченная им, не может быть нормально объяснена. Я вам полчаса рассказываю о специфике нашей работы, однако вы все еще упираетесь. И это учитывая, что вы все увидели. А ваши шефы пошлют вас уже через минуту! У вас большие полномочия, капитан, однако вы не имеете право заставить работать нас бесплатно. А теперь, извините, я должен вернуться к работе. Можете вернуться к себе на корабль и подумать, что делать дальше. Будете лететь к ней – мы вас заправим с оплатой по безналу. Однако маневры в стокилометровой зоне возле станции – только под внешним управлением!

-А если я вас арестую за препятствие в расследовании?

-Адвокаты фирмы, на которую я работаю, сотрут вас в порошок. А то, что от вас останется, я возьму на работу уборщиком. Вам долг повесят на пятьдесят лет вперед. А таких людей неохотно берут на работу!

-По-вашему я должен прилететь к женщине и приказать ей раздеться догола…

-Зачем так грубо? Вы можете уговорить ее на это. Считайте это следственным экспериментом. Тем более, вам не нужно будет ставить ее «золотой член» на устройство загрузки. Если вы очень плотно прижметесь друг к другу, то сможете остановить его падение на уровне живота или груди. Такому буйволу, как вы, затолкнуть эту штуку обратно, можно и без помощи той дуры. Только в одиночку туда не лезьте, хотя это ваше личное дело. Если вы повредите ее «золотой член», а в одиночку вы его точно повредите, мы поставим ей новый. За ваши четыре лимона. Еще столько она должна будет федеральному бюро за ложное заявление. Плюс адвокат и ваши затраты. У нее и вас есть столько бабла?

-Я должен подумать!

-Думайте. Я хотел бы, чтобы вы вернулись на свой корабль. У меня здесь работают тихие спокойные люди, которых ваш вид может испугать до смерти. А те, кто не умрут сразу, будут распространять сплетни о захвате станции маньяками-мародерами. У меня вся станция месяц работать не будет! Если хотите, я вам предоставлю кабинет, в который вам принесут все документы, связанные с якобы похищенной елдой. Это только при условии, что выходить из кабинета вы будете только тогда, когда я обеспечу отсутствие людей в коридоре. Наконец, вы можете снять с себя все железо, которые нацепили на себя, получить браслет, и перемещаться по станции куда хотите.

-Я должен подумать! – Олег совсем растерялся.

-Блин, какой мыслитель! Вы срываете мне работы! Нужно думать – возвращайтесь на свой корабль и думайте. Электронные копии документов я могу вам туда переслать. Кстати, эта овца почти в той же самой ситуации, что и вы. Она болтается на орбите этой планеты, однако у нее есть солнечные батареи, поэтому она может провисеть здесь и год. А у вас есть солнечные батареи? Даже не рассчитывайте, что я вас подключу к своим бесплатно!

Это был удар ниже пояса. Олег давно просил о выделении средств на их установку, однако ему уже дважды отказали. Причем второй раз - в достаточно грубой форме. Мол, в какой это системе ты собираешься зависнуть без контроля бюро? О расходе топлива корабль отчитывался самостоятельно. Если у капитана не было убедительных оснований для полета куда-либо, расход на топливо за этот полет вычитался из зарплаты. Три бессмысленных маневра возле станции уже свели на нет всю премию за это расследование. А если оно не закончится успешно, то и премии ему не видать.

-Я смогу рассчитаться карточкой за заправку, если я решу лететь к потерпевшей?

-Это овца-то потерпевшая? У меня уже полчаса двадцать человек в зоне 6 вместо работы козла забивают! Она будет потерпевшей, когда вы найдете у нее то, что мои парни якобы украли! Я не только вас заправлю для полета к потерпевшей! Я вам дам скидку на заправку в десять процентов, которые отдам вам наличными. Только при условии, что вы полетите к ней в ближайший час. Если вы что-то понимаете в складских документах, то для того, чтобы разобраться с этой, якобы похищенной деталью, хватит и пяти минут, - Семен Николаевич достал из кармана приличную пачку денег и отсчитал от нее пятьдесят купюр,

- Ваши пятьдесят тысяч! Если вы идиот, и сейчас будете орать, что я вам предлагаю взятку…

-Не буду, - Олег спокойно забрал деньги и пересчитал их,

- Вы хотите заправить меня на пятьсот тысяч?

-А почему нет? Вам все равно нужно заправляться! Наша цена – не выше, чем у остальных. Почему бы вам не залить полные баки? Тем более, с вашим интересом! А у меня люди снова начнут работать! Сами найдете выход?

-Вы меня выгоняете?

-По-моему, мы договорились. Вы получили свой откат, хотя я пока не получил денег с карты. Сейчас она торчит в двери вашего корабля. Оттуда заплатить за топливо невозможно. Вернетесь на корабль, оплатите топливо, и я вас заправлю. А дальше, хотите - возвращайтесь сюда, а хотите – отправляйтесь к той скандальной овце. Я рассчитываю, что вы если и вернетесь сюда, то безо всякого оружия.

-Ваш снапс был не против холодного оружия.

-Снапс беспокоится только о себе. Он живет в стеклянной капсуле из закаленного стекла, которую пуля из Глока разобьет. Луч лазера потеряет в стекле только треть мощности, а остального хватит, чтобы зажарить снапса. А лук или мечи против его капсулы бессильны. А я беспокоюсь обо всех людях станции. Я обеспечил вам понимание ситуации, а дальше – принимайте адекватные решения. Выход сами найдете?

Капитан на мгновение задумался. Если начальник станции считает его безмозглым качком, это даже к лучшему. Сейчас он сбросит электронные документы по похищенному изделию. Если в них что-то не так, это уже повод для ареста. А вот если все подтвердится…

-А я могу попросить одного из ваших парней полететь к потерпевшей и поработать вместе со мной? Я готов оплатить вашу помощь наличными! Ваша технология работ не вполне укладывается в рамки того, что могут делать следователь федерального бюро и потерпевшая!

-Капитан, мне нужно закрыть жалобу полностью. Так, чтобы было понятно, что эта овца соврала. А для этого нужно, чтобы она присутствовала, когда эта золотая елда выпадет оттуда, где она сейчас находится! Вы будете вторым человеком при этом, ведь в технологическом отсеке их может быть только два. У меня нет претензий к этой дуре, кроме ее лживой жалобы. Если с ней в отсеке будет мой человек, а сразу после проверки она уйдет в подпространство, федеральное бюро будет таскать мою станцию по судам. Поэтому – однозначно нет.

-Единственное, чем я могу помочь вам за десять тысяч наличными – пошлю своего парня на ваш корабль. Потренируетесь вместе с ним на вашем двигателе. За эти бабки он выгрузит и загрузит вместе с вами ваш «золотой член» пятьдесят раз, постепенно переводя всю нагрузку на вас. Вполне достаточно для формирования у вас мышечной памяти. Без этого вы не только разобьете тот «золотой член», что стоит на корабле потерпевшей, но и ее можете оставить калекой. У потерпевшей вам заталкивать обратно ее золотой член придется одному. Или вы рассчитываете получить помощь от блондинки весом в пятьдесят кило с модельной внешностью?

-Есть наличности четыре миллиона – пожалуйста. Оплачиваете, мои парни прилетят, сменят этой скандалистке «Золотой член», и привезут сюда приемное устройство с якобы украденным. При этом вся ответственность за то, что эта овца сбежит, лежит на вас.

-Кстати, могу подсказать еще один интересный выход. Попробуйте объяснить пикантность ситуации своему начальству. Попросите у них помощницу женского пола и крепкого телосложения. За формирование и отправку ВТА-импульса я с вас тоже возьму только десять тысяч наличными. Улететь за сто километров от станции, и оттуда формировать импульс самому вам будет гораздо дороже!

-Какого черта! Если я это попытаюсь сделать, меня тут же отзовут. А на выходе из подпространства меня будут ждать медики со смирительной рубашкой! К черту! Я иду на свой корабль, плачу за топливо, а потом хочу видеть электронные документы! А я могу попросить в случае необходимости, чтобы ваш парень принес оригиналы документов? – Олег отсчитал десять купюр и протянул их начальнику. Тот аккуратно спрятал их в карман:

-Только убедительная просьба, не орите на него и не пугайте оружием. Из установщиков могу прислать нигерийца. Запас слов в Интерлингве – не более ста. Есть еще марокканец. У того запас слов из тех, что вы поймете – около двухсот. Однако сто из них – название поз, в которых он имеет свою резиновую женщину. Они очень хорошие парни, и каждому из них я могу доверить и деньги и документы. Правда, только потому, что им просто некуда слинять с ними со станции. Может, вы знаете испанский или африкаанс?

Олег только отмахнулся:

-Пусть будет нигериец. Надеюсь, его запас слов по работе?

-Надейтесь. По работе только «Вира» «Майна» и «Аллах Акбар». Остальное касается жратвы и секса. Кстати, предупреждаю. На станции правило: за матерное слово – штраф две тысячи. Тысяча мне и тысяча тому, кого оскорбили. Вы об этом не знали, поэтому те сто тридцать тысяч, которые вы накричали при стыковке, я пока не рассматриваю. Если все закончится благополучно, я их вам прощу. А вот если вы обматерите моего работника после этого предупреждения, с вас станется. Его браслет все запишет. Те деньги, которые вы видели у меня в кармане – это только с начала смены. Покажите мне свои руки!

Олег протянул ладони. Начальник станции прошелся по ним своими мягкими пальчиками, немного задержавшись на мозолях и на загрубелых костяшках пальцев.

-Да, все очень запущено, хотя у марокканца, когда он завербовался к нам, было куда хуже. Грудь у вас волосатая? Да чего я спрашиваю! Сначала к вам придет Маша. А нигерийца я пришлю только тогда, когда Маша скажет, что вы готовы принять «золотой член» на грудь. Предупреждаю: депиляция – это очень больно. Выругаетесь при Маше – она уйдет и не вернется ни за какие деньги. Ее услуги – три тысячи. И деньги вперед!

Станция была просто огромной. До нее осталось больше ста километров, однако она была отчетливо видна на серо-зеленом фоне планеты. Внезапно ожил голографический экран. Отвратительная синяя жаба занимала все пространство над панелью управления. Несмотря на бородавки, из которых сочилась зеленая слизь, жаба говорила приятным женским голосом:

-Добро пожаловать на производственно-ремонтную базу Магического болота! Включите режим внешнего управления и отдохните до полной стыковки!

Скорее всего, это была шутка. Молодому парню, который сидел в кресле пилота, она не понравилась. Несмотря на то, что он еще не разменял третий десяток, он привык к самостоятельным решениям. Кроме того, его форма капитана федерального бюро, говорила о том, что он достаточно быстро идет по карьерной лестнице. Получить погоны капитана в федеральном бюро можно было только, если удалось успешно закончить и передать в суд несколько крупных дел. Есть еще, конечно, вероятность того, что у этого парня есть связи где-то наверху, но дальнейшее это полностью исключает. Парень сжал кулаки, слишком большие для маменькиного сыночка. Его голос пока звучал спокойно:

-Я капитан федерального бюро Олег Семенов. Я пилот первого класса и сам смогу нормально состыковаться! Уберите голограмму этой мерзкой жабы и перестаньте паясничать!

Жаба мгновенно исчезла, успев при этом сначала изменить цвет на бардовый. Вместо нее появлилась голая задница, покрытая густыми черными волосами. Она продолжила говорить тем же приятным голосом:

-Мы будем очень рады приветствовать вас на борту станции, только в том случае, если вы включите внешнее управление и позволите вас состыковать. Если вы будете продолжать упорствовать, мы перехватим управление и уведем вас от станции.

-Я подам на вас жалобу! Вы препятствуете в расследовании федерального дела! – капитан говорил все еще спокойно, однако в его голосе появились едва заметные металлические нотки,

- Вы сядете очень надолго!

Задница затряслась от смеха. Смех очень звонкий, немного напоминающий звон серебряного колокольчика:

-Сидеть долго! Какое счастье для меня! – смех мгновенно прекратился,

- Три, два, один! До скорой встречи! – задница исчезла. Проложенный капитаном курс исчез с монитора, вместо него появился новый. Дуга, по которой корабль Олега уходил от станции, слишком малого радиуса, а ускорение слишком большое. Планетарные двигатели работали в максимальном режиме. Перегрузка больше пяти «Же» вжимала Олега в кресло и на несколько минут лишила возможности что-либо говорить. Все закончилось так же быстро, как и началось. Внешнее управление отключилось, как только курс корабля больше не предусматривал сближения со станцией. Сейчас корабль Олега летел по инерции, удаляясь от станции.

Капитан сделал еще две попытки приблизиться к станции. Как только Олег брал курс на станцию, сразу появлялась задница, которая тем же приятным женским голосом вежливо предлагала включить внешнее управление. Во второй раз радиус ухода от станции был еще меньше. Перегрузка была такая, что в течение минуты Олег не мог дышать, в его глазах потемнело. Было ощущение, чего-то очень тяжелого, и при этом мягкого, которое втиснуло его в кресло пилота. На третий раз нервы у Олега не выдержали. За минуту до подхода к точке, в которой у него забирали управление, он начал орать, нецензурно ругаться и угрожать. Он с ужасом подумал, что третий раз ему не пережить, однако упорно продолжал вести корабль к станции.

На третий раз его увели с таким же ускорением, как и во второй. Сразу после того, как он пришел в себя, появилась новая голограмма. На этот раз на ней было лицо начальника станции. На вид ему можно дать и сорок и шестьдесят лет. Безо всяких эмоций он сказал:

-Капитан Олег Семенов! Вы пытаетесь подойти к станции, которая находится в режиме метеоритной защиты «А-10». Вы отказываетесь выполнить законные требования начальника станции и нецензурно ругаетесь. Позвольте поинтересоваться, сколько у вас осталось горючего для планетарных маневров? Мои данные говорят, что еще на пару таких заходов. А потом вам придется подать сигнал «SOS», или лететь по инерции в неизвестном направлении без топлива. Кстати, если вы будете лететь в направлении станции без горючки и сигнала «SOS», мы вас уничтожим. Мы с удовольствием вам поможем с топливом и буксировкой, однако, наши услуги платные. Итого вам нужно будет заплатить за буксировку и заправку вашего корабля, а также компенсировать моральный ущерб за нецензурную брань. Если у вас нет с собой наличности, ваш корабль мы заправим только после того, как вы заработаете эти деньги. У нас есть вакантные должности грузчиков и уборщиков.

-Вы первые начали хамить! Какого… - капитан начал резко, однако до него дошел смысл того, что сказал начальник станции. Они дадут горючку только за наличные! А в командировки он ее с собой не берет, все платит с карточки федерального бюро! Олег бросил взгляд на счетчик остатка топлива, и тяжело вздохнул. Его не хватит даже на разгон до перехода в подпространство. Он несколько раз сжал и разжал кулаки, пытаясь успокоиться, и, наконец, сказал уже совсем по-другому:

-Я был неправ и прошу прощения. Я расследую федеральное дело, и вы обязаны оказывать мне содействие. А вместо этого вы отказываетесь пустить меня на станцию!

-Пилот первого класса должен знать, что такое режим метеоритной защиты «А-10». Если вы налетали свой первый класс в системах с метеоритной опасностью «В» и «С» - это ваши проблемы. Узнайте, что такое «А-10» и мы продолжим разговор. Или просто включите режим внешнего управления.

- В последнем случае я могу рассчитывать на заправку моего корабля по безналу?

- Вы обидели наш талисман. Вы назвали снапса жабой, а снапс – мыслящее существо с высокой самооценкой, и повышенной чувствительностью к эмоциям. Снапс любит общаться с людьми, поэтому он у нас встречает всех, кто летит на станцию. Сейчас он покраснел от обиды и впал в прострацию. Конечно, мы его успокоим, но вашу карточку примем к оплате только после того, как снапс при вашем появлении перестанет краснеть. Свое отношение к вам он выразил второй голограммой. Если бы это был человек, вы бы могли сказать, что он назвал вас педерастом, то есть несправедливо оскорбил, однако со снапсом у вас это не выйдет! Снапсы не знают, что такое секс. Тем более не понимают разницы между однополым и разнополым сексом.

-Вы шутите?

-Присмотритесь, капитан. Вам не видно никаких вспышек возле станции? А еще лучше включите режим объемного сканирования.

Олег не стал всматриваться в темноту вокруг станции. Он просто включил режим сканирования и тихо охнул. На расстоянии до ста километров от станции находилось полторы тысячи метеоритов разных размеров и скоростей. Станция была защищена значительно лучше, чем все те, на которых Олег успел побывать. Двенадцать противо-метеоритных лазеров, вместо привычных двух или четырех. И все двенадцать стреляли каждые две-три секунды.

-Лазеры уничтожают только те метеориты, которые могут попасть в станцию, - продолжил начальник станции, - И курс вашего корабля не должен мешать этому. Энергия импульса лазера должна быть больше необходимой, чтобы метеорит был разрушен наверняка. Если вы попадете под остаток энергии луча, мы будем виновны в повреждении вашего корабля. Вам все ясно, капитан? Кстати, можете жаловаться! Пока будете писать жалобу, и формировать ВТА-импульс, который передаст вашу ябеду через подпространство, держитесь за сто километров от станции, иначе мы вас снова отшвырнем.

Пока он это говорил, Олег быстро ввел данные в вычислитель. Даже если он направит жалобу прямо сейчас, ВТА-импульс сожрет половину оставшегося топлива. Пока жалобу рассмотрят, пока примут решение, корабль доест все остальное. Останется только на подачу сигнала «SOS». А этот мерзавец уже рассказал, что будет в этом случае. Капитан федерального бюро должен будет работать уборщиком, пока не заработает нужной суммы денег на заправку своего корабля! При самой низкой цене топлива и самой высокой оплате у уборщика, это не менее чем на три года!

-Семен Николаевич, что я должен сделать, чтобы наш разговор перешел в конструктивную плоскость? Я уже включил режим внешнего управления! – капитан тут же включил соответствующую программу.

-Выпейте кофе, капитан! Или того, чего вам хочется! Кроме того, что может вызвать тошноту! Стыковка со станцией через сорок две минуты! Извините, у меня много работы!– голограмма лица начальника станции исчезла.

Уже через пару минут капитан понял, что такое стыковка в режиме «А-10». Его корабль шел к станции по какой-то сложной траектории. Постоянные разгоны, торможения, повороты в разных плоскостях любого неподготовленного человека вывернули бы наизнанку. Однако Олег был крепким орешком. Пить кофе через трубочку из закрытого крышкой пластикового стаканчика было не в его правилах, хотя при таком полете других вариантов не было. Он спокойно смотрел на медленно приближающуюся громадину станции, пока стыковочный узел не занял весь монитор. Автоматика сработала великолепно. Курс его корабля был проложен так, что ближайшее попадание в метеорит было за пару километров от него. Стыковка состоялась на скорости в два раза меньшей, чем лучшее достижение Олега. Приемный узел даже не скрипнул, принимая стыковочную штангу. Еще минута – и нос корабля Олега медленно втянулсяся на пару метров внутрь станции. Ровно настолько, чтобы совместить переходные отсеки. В этот момент снова появилась голограмма задницы:

-Капитан федерального бюро Олег Семенов! Напоминаю вам, что в районе стыковочного узла отсутствует гравитация. Рекомендую надеть ботинки с магнитной подошвой. Также предупреждаю, о недопустимости наличия на станции огнестрельного и лазерного оружия. Если вы опасаетесь за свою жизнь, можете использовать только стандартные электрошоковые устройства или холодное оружие. Не сертифицированные защитные устройства на основе электрики высокого напряжения будут дезактивированы!

-Снапс, я уже признал, что был неправ и извинился! Я готов также извиниться и перед вами!

Задница мгновенно превратилась в огромную багровую жабу. Однако женский голос продолжал звучать очень приветливо, кроме того, в нем появились нотки кокетства:

-Слова и эмоции – вещи разные. На словах вы просите прощения, а на самом деле вы готовы порвать меня на куски! До встречи! – голограмма погасла.

Олег открыл оружейный сейф и задумался. Выбор оружия у него – как у профессионального наемника. В космосе работник федерального бюро должен быть одновременно и оперативником и следователем. А также конвоиром, если в этом есть необходимость. До этого момента в его работе было все просто. Догнать, задержать, расследовать и доставить в суд. А здесь все идет наперекосяк. Никто не удирает, но иная погоня выматывает меньше, чем эта стыковка. С учетом оценки заявленных претензий потерпевших, соваться на станцию без оружия было глупо. В его практике убивали и за сотую часть этой суммы. Да и начальник станции может быть в доле с преступниками. Чем еще объяснить такое отношение к капитану федерального бюро?

Поэтому Олег надел бронежилет, в который уже установлены аккумуляторы для лазеров, подсоедил к ним два лазерных пистолета, потом проверив заряд сунул их в специальные крепления. Еще два безотказных стареньких Глока заняли свои места в кобурах. Четыре магазина к Глоку разместились на своих штатных местах на бронежилете. Потом, немного поразмыслив, Олег сунул в задний карман электрошокер, а в специальные крепления бронежилета вставил шесть метательных ножей. Есть место для двенадцати, однако учитывая лазерные и обычные пистолеты, это уже будет перебор. Еще пару минут понадобилось, чтобы найти и надеть берцы с магнитной подошвой. Довершил все это защитный шлем на голову, способный выдержать выстрел в упор из пистолета. Олег также подключил шлем к аккумуляторам бронежилета и строка состояния через пару секунд показала, что телеметрия и инфракрасная камера в режиме. Без телеметрии стрелять из лазерных пистолетов можно, но не рационально. Импульсы получаются максимальной мощности, поэтому вместо легкораненого опасного преступника можно получить только его обугленный труп.

Немного подвигавшись, чтобы убедиться, что все закреплено нормально, капитан вставил личную карточку в приемник переходного устройства. После этого должны были загудеть двигатели, которые соединяют резиновой гармошкой корабль и станцию. Как-никак между этими дверями полметра безвоздушного пространства. Однако вместо привычного гудения двигателей от панели управления звучит уже знакомый голос снапса. Олег мог голову дать на отсечение, что в нем звучало не просто желание, а неприкрытая похоть:

-Капитан, вы собрались захватить станцию? Четыре пистолета, шесть ножей, бронежилет, шлем, - снапс был розовый, однако быстро стал багровым,

- Снимите все это и верните в сейф. У нас есть возможность узнать о вашем вооружении. Из того, что вы взяли, разрешено пользоваться только шокером, если, конечно, в его схему не вносились изменения.

Олег вздрогнул. Он вспомнил, что один умелец увеличил мощность его шокера втрое. Голос снапса стал насмешливым:

-Капитан, если хотите получить весь заряд шокера себе в задницу, можете заходить на станцию с ним в заднем кармане.

-Снапс, вы читаете мысли? – наконец-то дошло до капитана.

-Естественно! И ваши мне совсем не нравятся! Кстати, возьмите обувь, чтобы переобуться. В жилой зоне станции гравитация нормальная, и ваши берцы будут сильно грохотать. У вас мания преследования?

-Это нормальное желание выжить! Я расследую дело на четыре миллиона…

Снапс перебил:

-Капитан, мне не понятны ваши эквиваленты труда и жизни. На этой станции они не работают. Здесь у нас есть только эквивалент счастья. Вы хотите быть счастливым? Какая жалость, вы даже не знаете, что это такое. А раз так, я не получаю того, что мне нужно от общения с вами, - снапс потемнел и стал почти черным, однако последние слова были сказаны так, что у Олега в трусах стало тесновато,

- Не пытайтесь хитрить, капитан. На станцию вы зайдете только без огнестрельного и лазерного оружия. Не хотите – не входите! Можете расстыковываться и улетать. Хотя на это у вас не хватит топлива. Мы не можем допустить, чтобы вы превратились в неуправляемую коробку с пустыми баками, ближе ста километров от станции. Пожаловаться вы уже не сможете. ВТА-импульс через подпространство можно подать только за километр от станции, а ваш корабль к ней состыкован! При вашем остатке топлива, воздухообмен и другие системы жизнеобеспечения у вас будут поддерживаться три-четыре недели. Кстати, вы у нас умелец по части холодного оружия? Можете взять все, что у вас есть, в том числе и лук!

-Вы со мной будете воевать?

Снапс немного посветлел, хотя голос наоборот стал менее сексуальным:

-Капитан, внутри станции нельзя пользоваться лазерным и огнестрельным оружием. Один неудачный промах, и повреждения станции могут быть фатальными. Под декоративной отделкой стен проложены кабели, установлено оборудование жизнеобеспечения. Мечом или луком вам их не повредить! Добро пожаловать во времена рыцарей, сэр капитан Олег Семенов! Не возражаю, против шлема и бронежилета с ножами, однако лазерные аккумуляторы с него нужно будет снять!

-У меня тогда не будет работать шлем в полном объеме! Телеметрия, инфракрасная камера…

-Вам придется с этим смириться. Кстати, светодиодный фонарик имеет свой аккумулятор в шлеме. Так, что факел вам не понадобится. Да, кстати, чтобы немного успокоить вас, я напомню, что войти можно только с той стороны, с которой вставлена карточка, а вы пока свою не вынимали. Примите правильное решение, капитан!

Олег задумался. В такую ситуацию он еще не попадал. Без топлива, состыкованный со станцией, на которой может быть опасный преступник, без возможности зайти с оружием. Хотя, лук и два меча, а также двенадцать метательных ножей – чем не оружие? Эта жаба просто не знает, с кем связалась!

Капитан быстро убрал пистолеты и шокер в сейф, потом отправил туда же аккумуляторы лазерных пистолетов и обоймы к Глоку. Потом, зло ухмыльнувшись, подошел ко второму сейфу. На этот раз экипировка происходит дольше. Лук и кочан со стрелами за спину, два меча и кинжал. Все это должно быть закреплено так, чтобы им было удобно пользоваться, и чтобы оно не мешало при ходьбе и беге. Олег провозился почти сорок минут. Сзади снова раздался голос снапса. На этот раз он такой, что капитан начал сомневаться, что снапс ничего не знает о сексе:

-Спасибо за понимание, капитан, и добро пожаловать на базу!

Олег обернулся. Снапс приятно красного цвета, однако от взгляда Олега он тут же побурел. Голос снапса ничуть не изменился. Так может говорить только женщина, изнемогающая от желания:

-Капитан, моя кожа и выделения вызывают у вас отвращение. Постарайтесь с этим что-то сделать! Следуйте по голубым указателям!

Олег переводит режим жизнеобеспечения корабля в минимальный режим. Регенерация воды и воздуха – выключить. Отопление – до пяти градусов. При таком, как у него, остатке топлива каждый грамм может стать решающим. Олег снова попытался перейти на станцию. На этот раз все шло штатно. Две секунды гудели двигатели гармошки, щелчок закрепления, еще пять секунд устанавливалась герметичность соединения и происходила закачка воздуха в гармошку, и, наконец, щелкнул дверей корабля. Дверь станции должна открыться только после герметичного закрытия дверей корабля. Олег взял в руки короткий меч, включил фонарик шлема и нырнул в темноту гармошки. В тесном корабле невесомость была незаметной. В любом месте всегда во что-то упирался. А сразу за входной дверью станции открылся огромный зал. В него входили пять стыковочных узлов пассажирских кораблей, а также три стыковочных узла грузовых кораблей. В иное время этот зал завален контейнерами, которые развозили автоматические погрузчики. Зал освещался только тогда, когда в нем были люди. Погрузчикам свет не нужен.

Сейчас зал пустой и темный. Не велика птица капитан федерального бюро, чтобы включать для него свет и раскатывать ковровую дорожку.

Все станции делались по стандартному проекту. Шесть бубликов разного размера, сложенных, как матрешка внутрь друг друга. Самый маленький – внутренний, лифтовые шахты во все остальные зоны. Второй, побольше – зона стыковки. Восемь стыковочных узлов, выходящие в общий зал к лифтовым шахтам. Третий бублик – складская зона. Четвертый – производственная зона, пятый – зона белых воротничков: инженеров, программистов, администрации и технического персонала. И, наконец, шестой бублик, самый большой, жилая зона. За счет вращения станции создается центробежная сила, которая пропорциональна радиусу вращения. Поэтому в жилой зоне гравитация, как на Земле, а чем ближе к лифтам, тем меньше вес. В лифтах гравитации нет совсем. За те несколько секунд, за которые лифт добирался до жилых отсеков, гравитация становилась земной. Немного непривычно, однако по-другому – никак.

Луч фонарика выхватил острый конус из темноты. Олег старательно всматривался в освещенное пространство, пытаясь найти что-то похожее на «голубой указатель». Ничего не выходило. Зал совершенно пуст. Олег еще несколько раз осмотрел все вокруг. Тщетно. Куда не глянь – пустой зал, покрытый металлическими плитами. Метров за двадцать – кабины с лифтами. Каждый лифт ведет в свою зону. Куда идти?

Олег снизил мощность фонарика до минимума. Мало ли, сколько придется лазить по этой негостеприимной станции? А батареи хватит только на шесть часов максимальной мощности. А на минимуме, при котором видно только контуры движущихся предметов – на пару суток. Как оказалось, это и было правильным решением. В сумраке минимального света справа показалось что-то голубое. Олег полностью выключил фонарь. Как оказалось, его действительно ждали. По полу тянется прерывистая дорожка из круглых пятен со слабым голубым свечением. Олегу пришла в голову одна мысль. Он наклонился и дотронулся до одного из этих пятен. Так и есть. Оно состояло из отвратительной слизи, которая текла из снапса. Эта мерзкая жаба оставляла свою вонючую слизь... Олег понюхал палец. Нет, слизь ничем не пахла. Олег включил фонарик, и голубое свечение тут же исчезло. Никаких пятен на полу нет! А из снапса текла зеленая слизь. Олега начало тошнить.

К черту этих жаб! Нужно найти начальника станции, допросить его, проверить документацию, найти и арестовать виновных. Нужно наводить порядок на этой чертовой станции! Лука и мечей для этого будет достаточно! А если их не хватит, мастера спорта по боксу дают не за красивые глаза. А если учесть и второго мастера по боевому самбо, которого Олег получил еще лейтенантом, то преступникам мало не покажется. Олег решительно пошел к лифтам рядом с голубыми пятнами, не наступая на них. Пятна закончились у одного из восьми лифтов. Его двери автоматически открылись. Снова фонарь на полную мощность и тщательный осмотр кабины. Ничего, что может вызвать подозрение. Олег снова взял в руки короткий меч, и, не выключая фонаря, вошел в кабину лифта. Ничего. Лифт не собирался никуда ехать. Для этого нужно нажать одну из четырех кнопок. Склад, производство, белые воротнички или жилая зона. Куда ехать?! Попытка выключить фонарик снова увенчалась успехом. Кнопка зоны белых воротничков светилась голубым! Олег прошептал про себя какое-то ругательство. Неужели на этой станции все ходят в полной темноте? Люди в темноте видеть не могут. А эти твари заставили меня выбросить аккумуляторы из бронежилета, чтобы я лишился инфракрасной камеры! Проклятье! Возможно, на этой станции появилась какая-то нечисть, и сожрала всех людей.

Капитан еще раз ощупал все оружие. Мечи, лук, кинжал. Все идеально закреплено, и в полной боевой готовности. Нечисть, так нечисть! Олег решительно нажал кнопку. Движение лифта почти не ощущалось. Просто полное отсутствие силы тяжести постепенно сменилось на почти земное тяготение. Олег, не выпуская меча из рук, готов встретить любую атаку. Однако двери лифта открылись в пустой темный коридор. И только круглые голубые пятна показывали направление движения. Всего-то метров двадцать. Олег на несколько секунд включил фонарик. Коридор абсолютно пуст. Последнее голубое пятно светилось возле двери начальника станции. Через мгновение капитан уже ворвался в него. В кабинете приятный полумрак, и только возле начальника станции яркое пятно света. Он приветливо улыбнулся:

-Капитан, успокойтесь! Здесь нет вампиров, оборотней и другой мерзости. Мы просто экономим электроэнергию. У каждого работника есть такой браслет на руке, - начальник станции медленно протянул правую руку,

- Маркер местоположения и другие функции. Рядом с человеком зона свечения, диаметром три метра, а дальше полумрак – до десяти метров. Учитывая ваше вооружение и неадекватность, я временно прекратил работы в зоне выгрузки и убрал оттуда людей. Может, вы все же спрячете меч? Мне как-то неуютно рядом с вами!

Начальнику станции, несмотря на сравнительно молодое лицо, явно больше пятидесяти лет. Его возраст выдают руки, тронутые артритом и покрытые старческими венами. Он ниже среднего роста, сухонький, и никакой опасности от него исходить не могло. Кстати, он специально держал руки так, чтобы Олег их хорошо видел. Капитан понял, что выглядит глупо, и убирал меч в ножны.

-Семен Николаевич, я прошу прощения за все предыдущие действия. Я расследую дело о хищении вашими работниками особо ценной детали, содержащей драгоценные металлы,

- Олег на мгновение задумался, после чего по памяти воспроизвел серийный номер, записанный в заявлении. Начальник станции криво ухмыльнулся:

-Прежде всего, капитан, я настаиваю, чтобы вы увидели эту деталь в натуре. У нас на складе их с десяток. Идемте, посмотрите! – он встал и хотел пройти к двери, однако у Олега в руках мгновенно появился кинжал:

-Семен Николаевич, сначала я хотел бы составить протокол вашего допроса. Сядьте на место, и не пытайтесь удрать! – капитан кинжалом показал на кресло начальника станции. Семен Николаевич вздохнул и садится в кресло:

-Скажите, чем подтвержден факт хищения?

-Поступило заявление о хищении имущества, содержащее драгоценные металлы, стоимостью более четырех миллионов. Подал заявление очень известный адвокат, который знает, что в случае ложного сообщения с него будет взыскана сумма затрат на расследование, плюс сумма, которая была заявлена. Этот человек также рискует своей репутацией. Достаточно? Мне нужно установить камеры для составления протокола допроса, - Олег быстро разместил камеры. Семен Николаевич тихо и внятно сказал:

-Заявление о хищении исходит от тупой и истеричной блондинки, которой мы ремонтировали ее корабль. У этой бабы куча денег, однако, отсутствуют мозги. Капитан, вам нужно увидеть эту комплектующую вживую, иначе вы потратите два часа впустую.

-Вы можете пояснить мне ситуацию понятными словами? – Олег держал в руках последнюю камеру, и успел включить запись звука и изображения. Чем черт не шутит, вдруг все действительно зависит от ее вида,

- Что это за комплектующая? В заявлении сказано, что она частично состоит из золота.

-Попробую объяснить так, чтобы вы поняли. То, что якобы украли, представляет собой тонкостенное изделие весом около ста кило в виде цилиндра, совмещенного с конусом с изменяемым по определенной формуле диаметром. Оно покрыто тонким слоем золота, изготовлено с точностью до микрона и имеет четырнадцатый класс чистоты поверхности. Вы смогли представить себе эту вещь? Для обычного человека «класс чистоты поверхности» и «микрон» звучат как ругательство. Может, все же сначала посмотрите на нее?

-Сто килограммов золота? – у Олега рот открылся от изумления,

- Тогда почему она стоит только четыре миллиона?

-Золота в этом изделии не больше двадцати грамм, - оценив недоумение на лице капитана, начальник станции продолжил,

- Самое дорогое в этом изделии не золото, а точность изготовления и чистота обработки поверхности. Эта штука поставляется вместе с устройством загрузки и обслуживания. Оно весит полтонны. Надеюсь, эта овца не говорила, что мои парни украли и устройство загрузки? Его серийный номер другой!

-В заявлении сказано о краже только одного изделия!

Начальник станции тяжело вздохнул:

-Все ясно. Эта дура просто не смогла запустить проверку подпространственного блока. Ей говорили об изменениях в программе проверки и предлагали купить новую версию. Она решила, что это развод на бабки, и отказалась. Подпространственный двигатель без новой программы не запустился. Поэтому эта дура залезла в него, увидела, что исчез золотой член…

-Что исчезло? – от удивления Олег чуть не выпустил из рук кинжал.

-Мои парни называют эту деталь «Золотой член». Долго объяснять почему, увидите – поймете. Устройство загрузки и обслуживания нужно только для того, чтобы установить эту деталь на место в механизме подпространственного перехода. Знаете, если я буду говорить дальше о технике установки, до того, пока вы не увидели «Золотой член», то вы меня зарубите, как сумасшедшего. Если вы боитесь, что я удеру, вспомните, что мы на космической станции. Пусть она и большая, однако, мое нахождение на ней отмечено браслетом, - Семен Николаевич оценил недоверие в глазах капитана и продолжил,

- Я не против, если вы меня пристегнете к себе наручниками. Только предупреждаю, что на складе работают мои подчиненные. Появления меня там, прикованным наручником к вооруженному головорезу, нанесет ущерб моей деловой репутации и подорвет мой авторитет. Если вы не докажете факт кражи «золотого члена», а также моей причастности к этому, я подам иск против вас лично минимум на миллион!

--Привет, подонок! – человек на экране телевизора улыбался, а его глаза были холодными и злыми. Спящий на узкой кровати человек явно не ожидал услышать этот голос. Он, еще во сне, вскрикнул от ужаса, вскочил, усевшись на кровати, и убедившись, что это всего-навсего изображение на экране, облегченно вздохнул, а потом властно сказал:

-Уберите этого лоха с экрана! Я не заказывал видео-свиданий!

Никто не торопился выполнять его распоряжения. Сидящий осмотрелся. Комната странной округлой формы, диаметром не больше четырех метров. Как будто шар такого диаметра разрезали пополам, сделав место разреза – полом, а внутреннюю часть сферы – потолком. Ничего похожего на окна и двери нет. Стены – из серого матового металла, причем отдельные листы соединены так, что не видно швов и крепежных элементов. Пол – также из металла, но в виде решетки. Рядом с кроватью – металлический унитаз, рядом с ним на потолке – раструб душа. Человек с экрана откровенно издевался:

-Ник, ты кинул меня на шесть миллионов. Еще троих человек – на суммы не меньшие миллиона. Еще около сотни обманутых инвесторов пострадали на суммы от десяти тысяч и больше каждый. Ты купил место в частной тюрьме на те пять лет, которые получил по приговору суда. Рассчитываешь через два года получить условно-досрочное освобождение и отправиться в экзотические страны тратить наши деньги? Поздравляю с первым днем твоего заключения!

Ник осмотрелся в поисках предмета, который можно запустить в экран, но ничего не нашел. Он презрительно фыркнул:

-Я подписал договор, по которому имею полное право на это! Без моего согласия никто не может войти в камеру. Так что тебе пора исчезнуть, Пол!

Пол захохотал:

-Ник, я ведь не входил к тебе! Если ты внимательно посмотришь, то экран находиться за очень толстым стеклом. Если захочешь его разбить, то в твоем распоряжении только руки, ноги и голова, а это стекло выдерживает очередь из автомата в упор. Ты попробуй, Ник! Может быть, и получиться!

Ник встал с кровати, и она тут же опустилась в пол. Решетка отодвинулась, пропуская кровать, а потом снова станола на место, образуя ровную поверхность. Сходство с разрезанным шаром становится почти идеальным. В комнате больше ничего нет! Ник простучал стены в нескольких местах, но везде звук совершенно одинаковый. Пола это позабавило:

-Знаешь, шесть миллионов это конечно не стоит, но сотню я бы за это дал! Можешь наслаждаться одиночеством!

-Хотелось бы побыть одному!

-Сожалею, но этого не будет! Лицензию на частные тюремные услуги выдают только при условии сохранении осужденному физического и психического здоровья. В одиночке ты через полгода сойдешь с ума. А так – есть с кем поговорить.

-Я не хочу говорить с лохом! Да, я тебя кинул! Суд это установил, но деньги так и не нашли. Я и сейчас обеспечил себе пристойное существование, а через пару лет меня выпустят отсюда, и я буду тратить твои деньги!

-Если ты еще не понял, я – не Пол. Я – компьютерная программа, которая имитирует его характер, манеру говорить и его отношение к тебе. А теперь о том, где ты, и как проведешь эти два года. Индивидуальная капсула космической тюрьмы. Сама станция находится от тебя на расстоянии пятидесяти метров. Сверхпрочный трос и небольшая угловая скорость обеспечивают земное притяжение. Все остальное – полностью автономное. Скажу по секрету: в капсуле всего пятьдесят литров воды и около сотни кило съестного. Аппаратура регенерации и очистки работает неплохо. Вода, которую ты будешь пить, почти ничем не пахнет. Устройство очистки будут подстраивать по твоим ощущениям от конечного продукта.

Ник побледнел:

-Ты врешь! Этого не может быть!

-А ты проверь! Постучи в дверь, позови охранника! Здесь все по часам, которых ты не увидишь. Подъем, кормление. Душ и туалет – по желанию.

-А где здесь дверь? – Ник обошел комнату, внимательно осматривая стены. Металлические листы на них подогнаны так тщательно, что границу можно увидеть только приглядевшись. Ничего похожего на дверь не было! Наконец, Ник сдался:

-Хорошо, а как мне будут подавать еду?

-Через отверстие в полу. Как раз напротив толчка. То, что выходит оттуда, проходит аппаратуру регенерации, и подается строго по расписанию. Приятного аппетита!

-Этого не может быть!

-Почему? Растения перерабатывают хм… продукты жизнедеятельности человека, и в результате получаются все, что мы привыкли есть. Клубника, ананасы, картофель… Здесь установлена экспериментальная аппаратура, имитирующая процесс фотосинтеза. Кстати, досрочное освобождение после двух лет отсидки, тебе полагается только в случае хорошего поведения. Это предполагает, что ты не будешь иметь жалоб на режим содержания, и добросовестно съедать все предложенное. Ты внимательно читал договор с частной тюрьмой? Там написано, что ты согласен на предусмотренные тюремным режимом работы. Как же так, Ник? Ты даже не узнал, какие это работы! Только то, что они не тяжелые, и не длительные. Кушать – это не долго, и не тяжело. Рассказывать, какое оно на вкус – немного дольше и тяжелее. Понимаешь, эту аппаратуру испытывали сначала на крысах, потом на собаках. Они ели, нормально развивались, болели не больше, чем контрольная группа, и после смерти у них не было каких-то изменений внутренних органов. Только ведь это делается для космонавтов! А крысы и собаки не могут рассказать, какое ОНО на вкус. Да и вкусы собаки отличаются от человеческих. А космонавты должны кушать то, что час назад было их дерьмом, и даже не догадываться об этом. Ты справишься, Ник! Если по результатам твоей дегустации хм… местной еды, удастся настроить аппаратуру так, чтобы еда была пристойного вкуса – это принесет мне пять миллионов. Еще два ты заплатил за то, чтобы попасть в эту частную тюрьму. Итого – семь. Для полного расчета с теми, кого ты кинул, не хватает трех с половиной миллионов, однако у меня есть эксклюзивное право на видеозапись процесса твоего питания. После того, как я намекнул, что ты будешь есть, мне сразу предложили десять миллионов, но я не тороплюсь принимать предложение. Думаю, если заинтересованные лица увидят твой первый завтрак здесь, сумма удвоится. Так кто из нас лох, Ник?

-Пол, у меня есть другое предложение! – Ник подмигнул ему, но Пол только улыбнулся:

-После того, как мои шесть миллионов ушли на неизвестные счета, я стал более осторожным. Доверие закончилось, поэтому ты заключал договор на отсидку здесь с посредником. Угадай, кому принадлежит станция?

-Тебе? – Ник побледнел. Пол только улыбнулся:

-Да! Станция содержит два десятка капсул. На каждой из них – заключенный, который купил право на комфортное времяпровождение в тюрьме. Без мордобоя и педерастии. К остальным заключенным у меня нет ничего личного. А вот к тебе… К сожалению, я связан контрактом, хотя кое-что он допускает. Чего ты хочешь?

-Свободы! И готов за нее заплатить! Я верну тебе твои деньги…

-Сейчас подумаю. Два года назад, когда ты их взял, ты обещал тридцать процентов годовых. Я мог их вложить в проект этой тюрьмы, который дает двадцать три процента чистой прибыли. И сейчас ты хочешь мне вернуть только шесть миллионов? А три миллиона шестьсот тысяч процентов?

-Это грабеж!

-Это бизнес. По договору с министерством юстиции, я и не могу взять с тебя деньги за освобождение. У тебя есть возможность только получить помилование. Если ты уговоришь кого-то из тех, кого ты кинул…

-Меня освободят?

-Нет. Тот, кого ты уговоришь, будет обеспечивать тебя питанием. Вода для питья будет дистиллированная, с восстановленным солевым балансом, а еда та, которую ты заслужишь. Давай, Ник, ты ведь всегда уговаривал людей и не такие глупости!

-А тебе с этого какой резон?

-Во-первых, за пару лет доставкой продуктов я компенсирую твой должок. А для настройки пищевых агрегатов уговорим другого заключенного. Тот, кого ты уговоришь, сам-то не сможет доставлять продукты в мою тюрьму. А, во-вторых, на то время, пока ты будешь пытаться уговорить очередного лоха, включатся двигатели капсулы, увеличивая ее угловую скорость. Не на много, не больше, чем до двух Же. Твоему здоровью это не повредит. Уговоришь – они вернут одно Же. Нет – до ночи поживешь на удвоенном! А видео того, как ты уговариваешь при увеличивающемся притяжении, я покажу тем, кого ты кинул. Поверь, это будет еще то зрелище!

-Ты не можешь надо мной издеваться! Я по приговору не мог попасть во власть к потерпевшему! Я буду жаловаться!

-Можешь начинать! Только еще раз напомню, я – просто скомпилированный образ твоего худшего кошмара. Сам Пол знать не знает где ты, и что с тобой происходит. Так что даже если его допросят на детекторе, виновным его никто не признает. Комиссия проверяет содержание заключенных достаточно часто, так что можешь им рассказать, чем тебя кормят. Они проверят кухонный агрегат, запас продуктов в нем и порекомендуют отложить твое условно-досрочное освобождение. Сейчас экран разделится, и ты сможешь выбрать того, кого попытаешься уговорить кормить тебя нормально. Если он согласится – сила тяжести быстро станет нормальной. Нет – до конца дня будет удвоенной! На картинку под каждым из обманутых тобой людей будет два числа. Красное – это то, на сколько, ты его кинул. Черное – стоимость доставки продуктов, которая будет озвучена этому человеку.

-Погоди, разве она не одинаковая?

-Она – одинаковая, а люди разные. У тебя умение охмурять людей, которым я хочу попользоваться! – изображение резко уменьшилось в размере, оставаясь в центре экрана, зато вокруг него появляется больше сотни мелких фотографий. Ник задумался, рассматривая числа под фотографиями:

-Я не буду пытаться их уговорить! Я тебе не верю! Я – на Земле, просто ты пытаешься меня развести. Не выйдет! Давай сюда свою регенерированную еду! – он с ужасом посмотрел на экран, на котором видно космическую станцию, похожую на длинную иглу, на которую нанизаны медленно вращающиеся на тросах полушария капсул с заключенными. На каждом полушарии – огромные крылья солнечных батарей. Пол хитро улыбнулся:

-У меня для тебя есть еще один сюрприз. Сейчас взойдет Солнце. Оно всходит здесь каждый час, – действительно, из-за огромного голубого диска Земли появляется ослепительно-яркая полоска Солнца,

-А теперь смотри, как здесь осуществляется терморегуляция. Поверхность покрыта маленькими шариками. Одна половина их черная, вторая блестящая. Чтобы нагреть модуль, шарики проворачиваются черной стороной к Солнцу.

Камера перемещается, показывая крупным планом поверхность модуля на которой блестящие шарики медленно разворачиваются черной стороной.

-Сейчас ты согреешься…

Ник возразил:

-Мне и так неплохо!

-Знаю. Двадцать два тепла при сорока процентной влажности – это комфортно. Ты забыл, что мне нужно сделать что-то уникальное для презентации видеоотчета о настройке аппаратуры питания. А раз так – сделаем двадцать восемь тепла и восемьдесят процентов влажности. Это уже не комфортно, но еще в допустимой зоне. И еще один сюрприз, но ни в коем случае не последний. Хочу познакомить тебя с тем, кто будет кушать вместе с тобой!

Изображение на экране мгновенно сменилось. На нем – сам Ник за красиво сервированным столом. Он улыбнулся и подмигнул своему оригиналу:

-Ник, тебя развели еще в кое-чем. В договоре с частной тюрьмой ты запретил кому-либо входить в твою камеру. Поэтому она оборудована так, что в нее невозможно войти, не демонтировав аппаратуру регенерации еды и воды. Комиссия, которая будет проверять твое содержание… – он подтянул к себе тарелку с устрицами, ловко вскрыл одну и полил ее лимонным соком,

-Ник, а почему ты не ешь? Тебе ведь тоже уже накрыто! – изображение Ника показало оригиналу что-то сзади. ЭТО имеет вполне неоднозначный вид. Как будто кто-то облегчился прямо на тарелку. Двойник с экрана сказал без улыбки:

-Сегодня у тебя праздничный завтрак. Из натуральных продуктов. Аппаратура регенерации еще не работает, так как нет сырья для переработки. Это ведь поправимо? Так что смотри, что ем я, а потом говори о желаемой форме и вкусе еды. Форма первого завтрака в нашем заведении была внесена в кухонный агрегат по единогласному желанию тех, кого ты кинул.

-Комиссия по проверке моих условий содержания будет видеть тебя? – сглатнул Ник. Он обожал устрицы, а на экране они огромные, и компьютерное изображение жрало их точь-в-точь как он.

-Какая догадливость! Кстати, это не вполне компиляция. Съемки того, как ты ешь – настоящие. Поэтому у комиссии, даже если возникнут вопросы, экспертиза подтвердит то, что ты – настоящий!

-Мерзавцы! Что еще вы придумали, чтобы отомстить мне?

-Ты ошибаешься. Все, что здесь есть, ничего личного к тебе не несет. Только бизнес. Ты не вспомнил, когда ты жрал эти устрицы?

У Ника перехватило дыхание. Он едва слышно прошептал:

-Не может быть! Это было еще до того… – он замолчал, задохнувшись. Его изображение спокойно продолжило:

-До того, как ты замутил свое мошенничество. Как же! Тюрьма в космосе! Для тех, кто может заплатить за комфортную отсидку. Ты думал снять деньги и исчезнуть? А идиотскую идею так и оставить призраком! А идея, как ты видишь реализована. Ты думал, что кто-то вложил в нее деньги? Ты и вложил! За те три года, которые мы за тобой следили, мы знаем о тебе все. Когда ты проверял состояние счетов на Каймановых островах? На них сейчас только сто тысяч. Твоя доля за идею, и за посредничество за привлечение спонсоров. А сейчас у тебя новое предложение по работе. По сто тысяч за год, если за пару лет твоей отсидки мы наладим аппаратуру регенерации.

-Я должен жрать ЭТО, и рассказывать какое ОНО на вкус? – Ник с отвращением показал на то, что лежит на тарелке.

-А у тебя есть другие предложения? Знаешь, почему здесь пол с решеткой? Здесь исключительный порядок. В твоей камере нет НИЧЕГО! Если на полу окажется еда или продукты твоей жизнедеятельности, система смоет грязь струей воды. Вода для этого не нагревается, а напор очень сильный. В воспитательных целях мы можем опустить температуру до шестнадцати градусов, а влажность – до двадцати процентов. Да чего я рассказываю, сам попробуешь, как можно замерзнуть до стука зубов при такой температуре. Потом эта вода пройдет через систему регенерации, и ты ее потом будешь пить. Короче, или ты будешь делать это за деньги, или система заставит тебя это делать бесплатно. При этом тебе придется отсидеть все пять лет, как нарушителю режима! Самое неприятное то, что если ты не начал есть предложенное в течение получаса, система считает еду – мусором, и смывает.

Ник поднял тарелку и осторожно понюхал содержимое:

-Пахнет сыром тофу и курятиной! Выходит, это вы меня развели! Я уже понял, что если буду бузить, то вы мне можете устроить настоящий ад, – он осторожно подцепил пальцем липкую массу с тарелки и коснулся ее языком. Потом слизнул все с пальцев и загреб щепотью еще и сразу отправил в рот:

-По вкусу – сыр тофу, курятина и рис с соевым соусом. У вас интересная манера предлагать людям высокооплачиваемую работу. Я подумаю, над вашим предложением!

Рядом с Сергем затормозил мощный черный БМВ. Открылась дверца возле заднего сидения, не зацепив его ноги. Сергей шагнул назад, но натолкнулся спиной на крупного парня, который тут же ткнул его щепотью в солнечное сплетение, а второй рукой слегка ударил под колени. Дыхание у Сергея прервалось, а ноги непроизвольно согнулись. Из автомобиля высунулась огромная лапа и схватила Сергея за левую штанину в районе ягодицы. Парень сзади подтолкнул, и Сергей мгновенно оказался на заднем сидении БМВ зажатый между двумя качками, и машина тут же двинулась вперед. Тот, что стоял сзади него, пытается изобразить на своей бандитской роже добрую улыбку:

-Это не похищение, просто Шеф захотел поговорить с тобой, а он ждать не любит! – улыбка больше напоминает оскал мертвеца. Такое лицо неопытные санитары морга делают покойнику. К Сергею возвращается способность дышать, и он не находит ничего более умного, чем спросить:

-Кто такой Шеф? Я не знаю такого!

Парень, сидевший слева от него, даже не попытался улыбаться. Его рожа выглядела так, как будто провел с Кличко чемпионский бой в двенадцать раундов. Скулы распухшие, брови – как сырое мясо, а губы, похожи на плохие вареники с вишнями. Белое тесто местами растрескалось, и из него торчат темно-красная, почти черная мякоть вишни. Тут уж не до улыбок. Голос у него скрипучий, как дверка у старого комода:

-Ты ремонт и дизайн объекта делал. Тебя нанимал помощник Шефа, а сейчас, когда все готово, Шеф лично захотел поблагодарить тебя за работу. Внешне ты сделал все неплохо. Если при этом все сделано честно и по совести, Шеф лично поблагодарит тебя, и, возможно, предложит дальнейшее сотрудничество.

Его улыбчивый коллега справа от Сергея, продолжает:

-А если специалисты ему скажут, что ты что-то сделал плохо, или попытался сжульничать, благодарить тебя будем мы. Так, как он скажет.

Сергей облегченно вздохнул. Слава богу, он удержался от обычной практики немного увеличить смету, и использовать более дешевые материалы, вместо дорогих. Правду говорил Штирлиц, запоминается последняя фраза. Парень, который нанимал Сергея, сказал напоследок:

-Вознаграждение за эксклюзивную качественную работу – более чем достаточное. Заказчику нравятся талантливые и честные дизайнеры. Остальными он очень недоволен. Многие предпочли бы смерть от рака без наркотиков, чем его гнев.

Воровать после такого предупреждения Сергей не рискнул. Мало того, он не спускал глаз с исполнителей, чтобы те не умыкнули дорогущие материалы. Задача была очень сложной. Оставив практически без внешних изменений дом, построенный двести лет назад, превратить его внутри во вместилище роскоши и наслаждений.

-Чтобы самый богатый олигарх чувствовал себя, как чеченская наложница во дворце царя Соломона. С трепетом и восхищением от богатства, - так сказал помощник Шефа.

Сергей блестяще справился с этой задачей. Бывший памятник архитектуры, выдержавший две мировые войны, который еще пару месяцев до начала работ, грозил обвалиться, похоронив под собою людей, сейчас был готов пережить еще одну войну. Мэр города, посетил объект тогда, когда заканчивались отделочные работы. В течение часа обошел все строение, заглянув в каждый уголок. Внешнюю отделку и укрепление фасада он не комментировал. Только одобрительно кивал и щелкал пальцами. А уж внутреннее убранство поразило мэра так, что он тяжело вздохнул:

-А я-то думал, что меня уже ничем нельзя удивить. Когда закончите эту работу, позвоните мне. Чертов Шеф, где он только таких людей находит! А мне все ворье и жулье попадается!

Сергей позвонил. Только вот встретиться с мэром он не успел. Парни Шефа были быстрее. Сразу после остановки машины они тоже действовали быстро и слаженно. Сергей выдернули из машины, и, подхватив под локти, куда-то поволокли. Он пришел в себя, когда его втащили внутрь хитрого сооружения. На четырех колоннах лежал гигантский обруч, диаметром не меньше пяти метров. И с этой высоты зеркальной трехметровой круглой стеной стекала вода, оставляя сухим проход около полутора метров. Внутри, в черном шелковом халате стоял Шеф. Он сосредоточенно выполнял упражнения из цигун. Ему на вид было около пятидесяти. Среднего роста и телосложения, Шеф не отличался выдающейся мускулатурой. Такого человека легко потерять в толпе. Но его мгновенный взгляд на мордоворотов все меняет. Такой взгляд обжигает, как кислота и лишает воли. Сергей снова стоял на своих ногах, а верзилы исчезли, как будто растворились в воздухе. Шеф даже не посмотрел на Сергея. Возможно, чтобы тот также не потерял волю и не превратился в дрожащее желе. Голос Шефа сухой и бесстрастный:

-Сергей, вы показали себя честным, работоспособным и талантливым человеком. Я хотел бы с вами сотрудничать. С учетом того, что я ценю выявленные у вас качества именно в той последовательности, в которой сказал, буду также честен. Если вы и в дальнейшем будете проявлять те же качества, то скоро вы будете достаточно известным и богатым человеком. Если не захотите сотрудничать со мной, или два последних качества будут давать сбои, то ваша голова займет место в одной из этих колонн, - он показывает на стеклянные окошки в колоннах, за некоторыми из которых стоит маленькая, размером с кулак, головка человека. У Сергея ноги от страха стали ватными:

-Вы хотите сказать, что вы меня убьете?

-Я сказал то, что хотел сказать. Аборигены Папуа удаляли череп из головы, а кожу головы обрабатывали таким образом, что она сжималась в несколько раз. И в этом виде они хранили головы своих врагов. А теперь мы посмотрим, что происходит с теми, кто недостаточно честен со мной! – он решительно проходит мимо Сергея за границу водяного круга. Несколько метров в сторону и он останавливается возле стеклянной крышки, диаметром около метра, лежащей прямо на земле:

-Я не работаю с крысами. Жадными, гнусными, неблагодарными тварями, которым недостаточно тех денег, которые они получают. Для них приятнее украсть еще что-то. Крыс я топлю в их собственном дерьме. Этому осталось жить около двух недель.

Сергей с ужасом посмотрел сквозь стеклянный люк. Там, в узкой бетонной трубе, по пояс в нечистотах стоял его знакомый подрядчик, о котором говорили, что он, прихватив деньги заказчика, исчез где-то в южных странах. Шеф, как будто читая мысли, замечает:

-Мои парни вытащили его из самолета со всеми деньгами, которые он получил, как аванс и на закупку материалов. Всего-то триста тысяч долларов! Если вы вдруг захотите что-то рассказать в милиции, мои адвокаты предъявят к вам иск о клевете. Пару суток вас продержат в обезьяннике. Потом вы якобы совершите побег, и окажетесь в такой же яме. После того, как душа покинет эту крысу, я скормлю его останки ракам. А теперь к делу! Не вздумайте грохнуться в обморок! Я ведь вам не предлагаю поесть этих раков!

Сергей сглотнул сухой ком в горле, и скрипучим голосом просипел:

-Я готов. Мне что-то нужно делать?

-Сейчас вы делаете дизайн и отделку объектов заказчика. Хочу предложить вам работать немного по-другому. Вы великолепно сделали МОЙ объект. При этом вам пришлось бороться с желанием что-то умыкнуть. Поздравляю, вы побороли это желание. Думаю, что если вы будете делать СВОЙ объект, у вас получится еще лучше. Итак, у вас есть неделя на то, чтобы высказать свои соображения по поводу того, во что вы можете превратить дворец культуры на улице Зеленой.

-Это ведь государственная собственность! Как она станет моей? И у меня не так много денег, чтобы потянуть такой объем работ за свои!

-Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, а затраты. Этот старый сарай сталинской постройки на окраине города никому не интересен, поэтому конкурс по его продаже не объявлялся. Если ваши предложения по поводу этого здания мне понравятся, я назову суму, за которую куплю у вас этот объект, после того, как вы его доделаете, и дам в качестве задатка половину суммы. Этого с лихвой хватит, чтобы дать на лапу мэру, для проведения конкурса, и вашей победы в нем. Кроме того, этих денег должно хватить на половину или три четверти реконструкции. Остальное вы сделаете за свои! У вас тоже должна быть заинтересованность в этом вопросе. Если вы попытаетесь удрать с моими деньгами, последний месяц своей жизни вы проведете в собственном дерьме. Там в яме на уровне лица есть желобок, по которому три раза в день течет жидкая каша, и десять раз в день – вода для питья. От жажды или голода еще никто не умирал.

-А я могу остаться просто дизайнером? Я никогда…

-Бред! – перебивает Шеф, - Всё когда-то приходится делать в первый раз. Кстати, мэр – еще та сука! У него десятка два зданий, и ни по одному из них он не рассчитался полностью с рабочими и дизайнерами. Вечно к чему-то придерется и кинет народ. Вам не надоело так работать? Вам всегда платили заказчики? Сейчас я жду от вас только «Да» или «Нет». Если вы скажете «Нет», то меня вы больше не увидите. А я буду видеть вас, точнее вашу голову, достаточно долго.

-Те, кто с вами работает, не может уволиться? Только умереть?

-С каждым я оговариваю условия работы лично. Вы правы, только охранники могут от меня уволиться, остальные работники могут только умереть. И увольнение охранника немного не такое, как обычно. Каждое утро я провожу с каждым из охранников по три трехминутных раунда. Бой без правил. За каждый удар, который они мне смогут нанести, я плачу по сто долларов. Сам я работаю без контакта. Тот, кто хочет уволиться, должен продержаться со мной десять минут без перерыва в полном контакте. И так – три дня подряд, если желание уволиться не исчезнет. Продержится на ногах – получит пятьсот баксов за бой. Итого за три дня - полторы тысячи выходного пособия. Тот парень, который вас вез сюда, не увольняется. Просто ему срочно понадобились деньги!

-А если он упадет? Тот парень выглядел очень…– Сергей холодеет, в ожидании ответа. Слова Шефа хуже его догадок. Тот пожимает плечами:

-Если он упадет за десять минут, значит, у меня работал некомпетентный работник. Голова в таком виде для украшения колонны не годится, но раки едят все. Его швырнут к ним в бассейн сразу с ринга и накроют крышкой. Его сожрут живьем, и он знает о возможности такого окончании увольнения. Поэтому все охранники у меня – в хорошей форме. Жду вас через неделю, - почти незаметный знак пальцами, и за спиной Сергей появились те двое охранников, которые его похитили. Им пришлось почти нести его. Сергея довезли до того самого дворца культуры и там, высадив из машины, просто уехали. Сергей понадобилось больше часа, чтобы полностью прийти в себя и оценить состояние здания. Единственное, что в нем было хорошего – кирпичные стены почти метровой толщины. Остальное – гнилые деревянные перекрытия, кое-как залатанная крыша, облупившаяся штукатурка, покрашенная гадкой масляной краской. Сердце сжималось от ужаса, а руки работали. Он фотографировал каждый уголок. Уже через десять минут к нему подбежал толстый неопрятный завхоз и начал что-то орать. Из-за колонны тихо вышел один из охранников Шефа и что-то шепнул на ухо крикуну. Тот мгновенно стал шелковым, провожал Сергея по всему зданию и открывал все двери.

Сергей не спал всю ночь. Он впервые сталкивался со зданием в таком отвратительном состоянии. Была мысль бросить все, и бежать от этого маньяка Шефа. Однако слишком быстрое появление охранника во дворце культуры, его останавливало. За ним следят. Шефу не нужны охранники. Кем бы ни был этот агрегат для убийства, он мог сам за себя постоять. Охранники следили за теми, кому Шеф доверил деньги или какую-то работу. Эту неделю Сергей спал не больше трех – пяти часов в сутки. Все остальное время он провел за компьютером, пока виртуально превращая дворец культуры просто во дворец. Бег, велосипед и плаванье были заброшены. Сергей успокаивал себя тем, что когда все закончится…

За эту неделю он набрал три кило. Это было бы не страшно, если бы все на этом закончилось. События только набирали обороты. Шеф, посмотрев распечатки с компа, удовлетворенно хмыкнул:

-Я в вас не ошибся. Четыреста тысяч долларов, и двести тысяч вы получите сейчас. Можете начинать реконструкцию сразу по получению денег. С мэром и еще несколькими нужными людьми все согласовано. Им придется отдать шестьдесят тысяч долларов. С теми фотками разрухи, которые вы сделали, оценку для конкурса можно делать порядка сорока тысяч долларов. Не переплачивайте, иначе вылетите в трубу. Не вздумайте снимать стресс спиртным или наркотиками. Не больше ста грамм спиртного в день, наркота - исключена. Узнаю об излишествах – скормлю ракам. Остальное вам расскажет помощник.

Два следующих месяца напоминали кошмарный сон. Первый раз давать взятку в особо крупных размерах – страшно. А вдруг подстава, и восемь лет колонии? Потом нужно было быть одновременно на всех трех этажах реконструкции. Перевозбужденная нервная система требовала разрядки, но разрешенный бокал коньяка исчезал, как капля воды на горячей сковороде. Выход был найден. Шоколад. В день его уходило не меньше полкило. Вес продолжал увеличиваться, но времени на спорт катастрофически не хватало. После того, как Шеф передал остаток денег за дворец, у Сергей было только десять дней свободного времени и пятизначный долларовый счет в банке. Дизайнер провел их на каком-то острове в Индийском океане. Напряга уже не было, а шоколад продолжал уходить в неимоверных количествах. Когда Сергей вернулся, весы под ним впервые показали вес больше ста кило. А три месяца назад было только восемьдесят.

Он попытался сесть на диету, но на следующий день его снова увезли к Шефу. Те же мордовороты быстро втолкнули его в машину, на этот раз не сбивая дыхания. Второе предложение было гораздо крупнее. Памятник архитектуры в центре города. Взятки заинтересованным лицам выросли втрое, а, кроме того, добавились расходы на то, чтобы памятник архитектуры перестал быть таковым. Ведь памятники должны быть в собственности государства! Надежды на то, что в этой гонке будет хоть малейший перерыв – никакой. И отказа Шеф не потерпит! Кроме карточки с деньгами помощник Шефа вручил Сергей очки:

-Наденьте. И ни в коем случае не снимайте, разве что на ночь или в душе. Ставки выше, и появилась дополнительная сложность. Сменился начальник ОБЭП(отдел борьбы с экономическими преступлениями). Нового характеризуют, как беспредельщика. Мы пока не нашли с ним контакта. Уверен, что он будет вас «пасти». Очки – видеокамера и приемо-передатчик. Мы будем видеть и слышать все, что происходит с вами, и в случае чего – поможем советом, или вытащим.

Сергей покрылся холодным потом:

-Вытащим откуда?

-Да хоть из могилы! По непроверенным данным новый начальник ОБЭП погорел в столице на своеобразном допросе. Он пригрозил подследственному, что если тот не даст нужных показаний, то его похоронят заживо. Заколотили человека в гроб, швырнули на землю, и начали лопатой швырять на крышку гроба землю. А того Кондратий хватил! Дело-то замяли, но будьте осторожны.

В этот раз фотографирование объекта было существенно сложнее. Арендаторы дома годами не платили за коммунальные услуги, задерживали арендные платежи. У государственных исполнителей уже были документы на их выдворение, но пока этим домом никто не интересовался, рвение исполнительная служба не показывала. После звонка от Шефа и достаточно толстых пакетов денег от Сергея к злополучному дому двинулась целая процессия из трех автомобилей. Старенькие Жигули с тремя государственными исполнителями, из которых две женщины и один пожилой толстяк, милицейский УАЗик с двумя хлипкими сержантами и бортовой КАМаз. Нужно сказать, что к моменту их прибытия возле спорного дома уже стоял ничем не примечательный грузовой Фольксваген-фургон. В ответ на хриплый призыв госисполнителя-толстяка добровольно освободить дом, из-за забаррикадированных дверей раздался громкий хохот, как минимум десятка арендаторов. Сержант милиции надел очки и зачитал статьи уголовного и административного кодексов об ответственности за сопротивление законным требованиям представителям властей. Хохот стал истерическим.

За общим весельем никто не заметил, как из Фольксвагена выбралось семеро здоровяков в камуфляже. Четверо из них расположились под окном, а трое по очереди разбежались, и от мощного дружного толчка четверки долетели до второго этажа, а там исчезли в открытом окне. Еще через пять минут дружный хохот арендаторов сменился истерическими воплями. Через две минуты входная дверь открылась. Около двадцати арендаторов-защитников дома валялись без признаков жизни по всему коридору, а еще пятеро уже начали шевелиться. У всех указательные пальцы были соединены за спиной пластиковыми ремешками. Люди Шефа исчезли так же незаметно, как и появились. Милиционеры предупредили, что если арендаторы будут вести себя тихо, то после освобождения дома их не будут привлекать даже к административной ответственности, в противном случае семерых самых буйных «закроют» на пару лет. Не удивительно, что арендаторы, придя в себя, сидели тихо, и только с грустью смотрели, как их имущество грузилось на КАМаз в присутствии понятых.

Сергей уже заканчивал фотографировать первый этаж, когда за спиной раздался неприятный голос:

-Грубо работаете!

Сергей резко развернулся. За спиной стоял мужчина в штатском лет сорока - сорока пяти, коротко стриженный, подтянутый, с военной выправкой:

-Начальник ОБЭП, полковник Левашов, - он ткнул под нос Сергей удостоверение,

- Что вы здесь делаете?

У Сергея все плывет перед глазами, но спокойный голос из дужки очков советует:

-Государственная исполнительная служба произвела выселение арендаторов-должников. Думаю, что будет объявлен конкурс на продажу этого дома.

Сергей повторяет, как автомат. Полковник воспринимает это, как уверенное спокойствие. Он выкладывает последний козырь:

-Архитектурный памятник не могут продать!

Помощник Шефа не успевает. Сергей уже пришел в себя и включился в борьбу:

-Это здание было признано памятником архитектуры ошибочно! Тут смешение стилей и несоответствие… - дальше он понес совершенную пургу, но для полковника ОБЭПа она звучала убедительно:

-Я буду ОЧЕНЬ внимательно следить за соблюдением законности. ХОТЯ… - на пол упала визитка, обратной стороной вверх. На ней крупно было написано $50.000. Сергей делает вид, что ничего не заметил:

-Рад знакомству. Мне взять эту визитку?

Левашов подбирает ее, сует в карман и злобно шепчет:

-Мы еще встретимся! – он внешне спокойно пошел к своей Тойоте, но закрыв дверцу, и повесив на ухо беспроводную гарнитуру, тут же начал вопить:

-Казимир, что получил информацию по банковским счетам этого Сергея?

Тонкий дрожащий голос парня лет двадцати пяти сообщает:

-С карты на предъявителя снято порядка двух миллионов гривен, и произведен их обмен на доллары США. Оформлена кредитная линия под залог всей недвижимости и автомобиля Сергея на миллион семьсот тысяч гривен. Эти деньги он может получить в течение года, заказав за три дня. Узнать, сколько осталось на карте, не удалось, но похоже, что она пустая. Он вложил все свои бабки!

-Похоже, все заинтересованные лица уже получили свои конфеты, а нас оставили при бубновом интересе. Казимир, мне нужны идеи! Самые невероятные! Безо всяких ограничений!

За день до торгов все еще шло по плану, но внезапно все изменилось. Дужка очков заявила голосом помощника Шефа:

-Мэр исчез! На его место назначен неизвестный нам тип. И он уже проводит второго участника торгов! Если тот начнет торговаться, и поднимет цену до реальной – у нас будут убытки, не меньше трехсот тысяч. А за вашу гарантированную победу в конкурсе этот тип хочет сто тысяч баксов.

-Он охренел? – больше говорить было нельзя, Левашов не бросал слов на ветер. Телефон Сергея прослушивался, за ним постоянно следили, в любой момент в его сторону смотрело не меньше двух направленных микрофонов. Это был конец. Денег больше не было, а использовать на взятку кредитную линию – глупо. За что тогда покупать здание на конкурсе? Сергей сел к ноутбуку и начал бесцельно щелкать по баннерам. Это, и черный шоколад его успокаивали. На третьей минуте он прекратил щелкать по клавишам и только торопливо жевал шоколад. Баннер был провокационный: «Кредит до одного миллиона гривен под три процента годовых без залога, поручительства и справки о доходах. Без скрытых комиссий, без изменения процентной ставки». К этому прилагался телефон.

Доев третью плитку, Сергей схватился за телефон. Приятный женский голос сообщил:

-Меня зовут Лилия. Вы можете получить деньги в течение десяти минут по адресу:… Все вопросы на месте. Никакой бумажной волокиты! Вы вообще ничего не будете подписывать!

-Это же невозможно! – не удержался Сергей. Голос девушки стал насмешливым:

-Если вы не оторвете свой жирный зад в серых трусах от кресла, это действительно будет невозможно!

Помощник Шефа орал, что никаких камер в комнате нет, а он информацию никому не сливал. Сергей его уже не слушал. Он не запомнил, как оказался по указанному адресу. Офис был маленький, за столом скучала очень красивая брюнетка с коротко стриженными, художественно растрепанными волосами. Вид у нее был совершенно не офисный. Белая полупрозрачная майка, которая почти не скрывала небольшую упругую грудь, очень короткие трикотажные шорты и шикарный загар цвета молочного шоколада. Маникюр и педикюр были сделаны удивительным перламутрово-красным гелевым лаком, который превращал ногти девушки в острые коготки. Была еще одна особенность, на которую Сергей сначала не обратил внимания. Ярко-красные, мерцающие перламутром рожки на обруче. Пригласив Сергей присесть, девушка поправила обруч. А РОЖКИ ОСТАЛИСЬ НА МЕСТЕ! Заметив внимание Сергей к рожкам, девушка привстала. Ее тонкие шорты были одеты без трусиков, и от кобчика по левой ягодице проходил короткий толстый хвостик, кисточка которого торчала наружу снизу шорт.

-Я вижу, вы догадываетесь, с кем имеете дело, - улыбнулась Лилия, показывая ослепительно белые зубы, с клыками втрое длиннее остальных, - Вы можете взять миллион гривен и уйти прямо сейчас. От вас требуется только одно. Сказать: «Честное слово, я верну миллион тридцать тысяч гривен ровно через год». Предупреждаю: деньги – проклятые. Все, к кому они попадут, обречены на неприятности. Вас год будет защищать аура клятвы, но потом…

Миллион гривен в пятисотках весит ровно двадцать кило. Сергей уже подходил с тяжелым пакетом к своей машине, как вдруг что-то ослепительно полыхнуло. Пришел в себя он в каком-то подвале. Рядом с ним стоял еврей среднего роста и спортивного телосложения, лет под пятьдесят. Увидев, что Сергей пришел в себя, он негромко заявляет:

-Называйте меня Иван. Вы зажгли в храме миллионную свечу, поэтому вправе рассчитывать на небольшой бонус. Я постараюсь решить некоторые из ваших проблем.

-Украв у меня деньги? Да кто ты такой?

-За вами следили люди Шефа и Левашова. Сейчас они на время потеряли вас. Если я достану одну купюру из того пакета-холодильника, то вас тут же найдут люди Левашова. Если достану из металлического футляра ваши очки, то первыми тут будут люди Шефа. Выберете любой из этих вариантов, или оба сразу – значит, вы отказались от моей помощи.

-В чем она будет выражаться?

-Вы попадете в Болгарию. Там есть заброшенный недострой, и грант от Международного фонда на строительство на его основе детского реабилитационного центра. Они готовы хорошо заплатить, так что у вас будет, чем рассчитаться с Лилией.

-А как же Шеф?

-Лилия похитила мэра, поэтому Шеф будет считать ее человеком Левашова. Она действительно договорилась с полковником ОБЭПа. Эти деньги – государственные, и на каждой купюре напылена невидимая пассивная решетка, дающая резонанс на частоте одного из мобильных операторов. Они могут отследить любую купюру в зоне покрытия. Кроме тех, которые лежат в сумке-холодильнике, экранирующей радиоволны. Лилия «разговорила» мэра и забрала те денежки, которые вы передали ему, как взятку. Поэтому мэр будет считать, что Шеф стал беспредельщиком. Наконец, вы исчезли с деньгами Левашова, и Шеф будет винить в вашем исчезновении Левашова, а тот – в исчезновении денег - Шефа. Конфликт этих троих вам лучше не видеть.

-А ты, выходит, мой ангел-хранитель?

-Я бы не судил о человеке, исходя из того, есть ли у него хвост и рога. У меня их нет, но я – хуже, чем Лилия. Она никому ничего плохого не сделала. Мэр подумал, что снял оригинальную проститутку, но в ее когтях – очень сильный транквилизатор и галлюциноген. Один бокал ее любимого вина, и сейчас мэру снится удивительный секс с ней. А я подал идею о резонансной решетке на деньгах Казимиру и познакомил его с Лилией. Сейчас Казимира допрашивает Лешовва, и этот допрос может затянуться на трое суток. Она подарила мэру счастье, вам – надежду, а я отобрал и то, и другое у вас обоих, и обрек Казимира на нечеловеческие страдания. Она воспользовалась своей красотой, а я – свето-шумовой гранатой. В любом случае у Лилии будет три грешника, а у меня – один мученик. Или вы хотите присоединиться к Казимиру? Меня это устроит. Если согласны на мою помощь, то часть денег, эквивалентная пятидесяти тысячам долларов будет переведена на счет Левашова. Предварительно на них немного подправят решетку так, чтобы она больше не давала резонанса. Но купюры-то в банке на контроле! Информацию об этом, и визитку с надписью «$50000» почерком Левашова получит прокурор области. Так что эти деньги вернутся к государству, а бывшему полковнику ОБЭП светит не меньше десяти лет строгого режима. До суда он не доживет.

-А остальные? И зачем вообще чертям деньги? – сглатывает ком в горле Сергей.

-Чертям нужны те трое. Они их получат. Остальные деньги из сумки-холодильника после конца разборок будут «найдены» и возвращены государству. До этого прокурор должен быть уверен, что Левашов и Шеф разделили этот миллион гривен между собой. Вы будете должны Лилии только тридцать тысяч гривен. Через полгода вы вернетесь из Болгарии, купите это чертово здание и сделаете из него настоящий памятник архитектуры. С художественной галереей для нас и казино для Лилии! К этому времени кредитная линия все еще будет в силе, а деньги от взятки мэра Лилия вам вернет. Увы, вам придется их отдать тому, кто придет на смену этого мэра. Коррупция бессмертна! И последняя ваша проблема. Там в Болгарии, с рабочей силой туговато. Парни из местного мужского монастыря очень трудолюбивые, но не имеют строительных специальностей и не знают русского языка. Вам придется их всему обучать. Монастырь за пять километров от недостроя. Вы будете жить в нем, и каждое утро идти пешком на работу, а вечером – возвращаться обратно с колонной монахов, и петь вместе с ними псалмы на болгарском языке. Там нет даже велосипедов, я уж не говорю о мотоциклах или автомобилях. А еще монахи отвратительно готовят, сдабривая кашу только местными горькими травами и молитвой. Что такое мясо или шоколад они не знают. Я уже не говорю о спиртном. Так что похудение я вам гарантирую!