Посредством этой статьи мы стремимся обратить внимание читателя, общественности и СМИ на необходимость возрождения медицины, науки и восстановления здоровых отношений между пациентом и врачом на примере отечественных великих врачей, их учителей и учеников. Итак, приступим.
Сергей Петрович Боткин
Основоположник научного подхода к изучению инфекционных болезней. Гениальный клиницист! Никакой вымышленный доктор Хаус не сравнился бы с Боткиным. К тому же, Сергей Петрович жил в очень непростое время, к примеру, ординатуру будущий врач проходил под руководством Николая Ивановича Пирогова во время Крымской войны в Симферопольском военном госпитале.
За всю жизнь доктора официально известно, что он поставил лишь один неправильный диагноз. Но об этой истории мы расскажем чуть позже.
Сергей Петрович очень внимательно и вдумчиво подходил к пациенту, его образу жизни, его окружению, ритму в течение дня, расписанию.
Показательный пример из практики
Например, одному пациенту, у которого, несмотря на все процедуры, никак не проходила простуда, Боткин велел сменить маршрут движения на работу. Тот ежедневно ходил в Кремль через Спасскую башню, а доктор велел начать ходить через Троицкую. И болезнь отступила. Фантастика? Вовсе нет. Дело в том, что у иконы Спаса Нерукотворного, висящей над Спасскими воротами, следовало в любой мороз снимать шапку, что и послужило причиной возникновения и поддержания недуга.
Как до этого додумался Сергей Петрович? Ответ очевиден: он очень любил людей и был внимателен к ним.
Детство. Учеба. Первый опыт
Сергей Петрович Боткин родился в богатой купеческой семье в Москве 17 сентября 1832 года .
До 9 лет в семье Сережа считался, мягко говоря, глупым, поскольку он не умел читать и с трудом складывал буквы. Позже выяснилось, что у ребенка сильнейший астигматизм, и именно плохое зрение не давало ему успешно учиться.
Интересно, что научные задатки распознали и помогли развить родные братья, которые заметили, что маленький Боткин не читает, а пересчитывает на пальцах алфавит. Затем в семью пригласили частного учителя математики, который также подметил высокий потенциал ребенка, и совсем скоро Сережа стал лучшим учеником.
Учась на медицинском факультете Московского университета, будущий врач понял, что медицина далеко не совершенна, данные из справочников не являются аксиомой, а к каждому человеку необходим индивидуальный подход.
Наглядные простые истории
У двух братьев после купания в холодной воде начинается кашель, обоим прописывают лакричные лепешки. У одного кашель проходит через три дня, а у другого становится глухим, утробным и держится несколько месяцев.
Для справки: лепешки являли собой разновидность кашек и известны со времен арабской медицины. При приготовлении лепешек порошкообразные ингредиенты растирали или растворяли, смешивали с камедями и сушили. Лепешки изготавливались из сырого теста, содержащего лекарственные вещества с последующим высушиванием. Известно назначение лепешек из лакрицы, мяты, аниса, полыни, сантонина и т. д.
Или две купчихи мучаются с мигренью, при этом одной из них пиявки помогли, а другая пятнами пошла, и мигрень при этом усилилась.
Причины возникновения гемикрании (в быту мигрени) до конца так и не изучены, но известно, что в некоторых случаях лечение пиявками бывает продуктивным, потому что в слюне этих животных содержится гирудин, который может разжижать кровь и способствует очищению и укреплению сосудов. При разжижении крови напряжение из мышц уходит, и в этом случае головные боли и мигрень проходят.
И как при таком разном течении болезней у разных людей безоговорочно доверять медицинским справочникам, в которых четко говорится, что должно помочь? Нет, видимо тут дело сложнее, поскольку нет двух одинаковых организмов.
Однажды к Боткину (еще в бытность его студентом) обратился другой студент по имени Иван Туманов. Он жаловался на непрерывные боли в животе, на то, что выписанный лечащим врачом хинин не помогает, а от пузыря со льдом, который он прикладывает к брюху, делается только хуже. Разговор проходил в комнате Туманова, там же находились и дагеротипы, изображавшие его на зимней охоте.
— Вы всегда ходите в незастегнутой шинели? — вдруг спросил молодой Боткин пациента.
— Да, в любой мороз, — ответил тот.
— Советую Вам все-таки застегиваться. Продолжать хинин, а лед — долой. Вероятнее всего, Ваше заболевание простудного характера.
Сергей Петрович Боткин тогда не знал еще о таком заболевании как желудочный грипп (это заболевание, соединяющее в себе симптомы простудного заболевания и пищеварительного расстройства). Но он интуитивно понял, что холод, который призван был помочь, в этом конкретном случае вредил. Совет возымел положительное действие, Туманов выздоровел.
Сергей Петрович считал, что важно правильно настроить человека, чтобы его мозг подал команду на выздоровление.
Он категорически отказывался следовать формальному университетскому курсу, который требовал подчинения холодным и бездушным справочникам.
Крымская война
По окончанию учебы Боткин направляется в Крым на войну. Тяготы полевого быта его не пугают. Непосредственным начальником становится кумир молодого врача, знаменитый хирург Николай Пирогов.
Современники вспоминают, как в возрасте 22 лет Сергей Петрович помогал хирургам в военно-полевых условиях Крымской войны: «Как ординатор, Сергей Петрович Боткин работал спокойно, его движения были быстры».
Он научился производить ампутации. Но вскоре понял, что в связи с близорукостью и астигматизмом не сможет стать хирургом. В последующем Боткин неоднократно возвращался к событиям Крымской войны, и многие его научные взгляды имеют отпечатки военных впечатлений.
Стажировка в Европе
После войны Боткин решил продолжить свое образование в Европе. Он стажировался в Вюрцбурге и Берлине у профессора Рудольфа Вирхова, слушал курс лекций Карла Людвига, посещал знаменитые в то время европейские клиники — Людвига Траубе в Германии, затем Бартеза, Труссо, Бущю и урологическую клинику Кодемона в Париже.
Наученный московским опытом, Сергей Петрович не берет на веру всё, что преподают эти светила, из-за высокой смертности в местных больницах и очевидных ему ошибках при лечении больных.
Боткин работает не покладая рук. Даже во время свадебного путешествия в Вене молодой врач старался встречаться и общаться с коллегами для обсуждения насущных вопросов медицины. Бедная Анастасия Александровна еще не знала, что вышла замуж не за мужчину, а за всю русскую медицину.
Результатом обучения стало то, что молодой врач понял, что для того, чтобы избавиться от эмпиризма, чтобы превратить медицину из искусства в науку, необходимо широко привлечь химию, патологическую анатомию, физиологию и еще только зарождающуюся микробиологию. Интересно, что в дальнейшем уже на родине, спустя несколько лет молодой врач за собственные средства начнет открывать специализированные лаборатории.
Служба в Санкт-Петербурге
В 28 лет Боткин был назначен заведующим кафедры факультетской терапии в Императорской медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге.
Молодой профессор энергично взялся за работу. Свою задачу он видел в создании в академии образцовой клиники. При клинике была создана первая бесплатная амбулатория, что в то время было нововведением. В амбулатории предполагалось вести прием бедных слоев населения, но вскоре в нее стали приходить люди всех сословий. Вскоре Боткина стали называть «чудесным доктором». Сергей Петрович обладал редчайшим талантом диагноста.
Поскольку «чудесный доктор» не представлял себе клинику без лаборатории, спустя всего год, в 1861 году, была организована вполне современная клинико-экспериментальная лаборатория, в которой проводились первые в России исследования по экспериментальной фармакологии. В лаборатории Павлов проводил свои исследования, написал докторскую о сердечных нервах и в дальнейшем возглавил детище Боткина уже как лучший в нашей истории физиолог.
Зимой 1872 г. Боткина пригласили стать личным врачом императрицы Марии Александровны, и он был назначен лейб-медиком.
Русско-турецкая война
Спустя пять лет, в 1877 г., Сергей Петрович во второй раз в своей жизни отбыл на театр военных действий в Дунайскую армию на Балканы, где провел в качестве врача около 7 месяцев, это была русско-турецкая война. Боткин поехал добровольно, чтобы повысить навыки работы в напряженных, экстремальных ситуациях.
Однажды на фронте к Боткину обратился русский дипломат Игнатьев, он жаловался на непрекращающиеся боли в затылке.
— Чем Вы лечитесь?
— Да вот крупинками… гомеопатия.
— Вся эта гомеопатия для мирной и спокойной жизни. Вы вот что сделайте, выпейте побольше слабительного и примите теплую ванну.
Ближайшие несколько часов не были самыми приятными в жизни Игнатьева, однако боли в затылке прекратились. Боткин воспринимал Игнатьева не как очередного пациента, жалующегося на головную боль, а как живого человека, вынужденного вести непривычный для себя, некомфортный образ жизни.
Научное наследие Боткина
Свои научные взгляды Боткин изложил в трех томах «Курса клиники внутренних болезней» и 35 лекциях, записанных его учениками.
+ Первый том был выпущен в 1867 г. и посвящен разбору больного с болезнью сердца.
+ Второй том увидел свет в 1868 г. и содержал разбор больного сыпным тифом и подробное изложение учения о лихорадке.
+ Третий выпуск появился в 1875 г. и назывался «О сократительности селезенки и об отношении заразных болезней к селезенке, печени, почкам, сердцу». На протяжении долгого времени эта книга была настольной у многих поколений врачей, переведена на французский и немецкий языки.
Вдовство и новая женитьба
В год написания третьего выпуска курса внутренних болезней умирает жена, болезнь оказалась неизлечимой. Супруга оставила после себя шестерых детей и чувство невосполнимой потери. Боткин начал жить холостяком. Некогда шумный дом сделался неуютен, дети ходили, как в воду опущенные. Гувернантки и няньки делали все, что могли, но не от них зависело вернуть в дом Боткина былое счастье. Так прошел год. Сергей Петрович не выдержал и предложил руку и сердце Екатерине Алексеевне Мордвиновой (Оболенской), тоже вдове. Между ними не было пылкой любви, к союзу их толкнуло чувство одиночества.
Борьба с инфекционными болезнями
Важными с практической точки зрения были наблюдения и выводы Боткина, касающиеся борьбы с инфекционными заболеваниями (пневмония, малярия, дизентерия, сыпной и брюшной тиф, инфекционная желтуха) и лечения инфекционных больных, а также вопросов противоэпидемических мероприятий.
Сергей Петрович неустанно искал пути снижения инфекционной заболеваемости. По его инициативе и при его непосредственном участии была открыта Александровская городская барачная больница, в первую очередь для «чернорабочего класса».
Новатор в медицине
1. Благодаря Боткину появился прообраз «скорой помощи» – санитарная карета.
2. Он четко следовал настоящим человеческим принципам: по его инициативе в столице, а затем и в других городах были открыты медицинские комплексы для беднейшего населения. Они состояли из амбулатории и больницы, и лечение в них было бесплатным. Для Боткина не было пациентов важных и неважных. Он вникал в каждого пациента, в условия жизни людей. Советы врача иногда обескураживали пациентов, но при этом все знали, что этот доктор даром слов на ветер не бросает.
3. Боткин неоднократно обращал внимание правительства на неудовлетворительное санитарное состояние жилищ бедных слоев общества, улучшение условий их жизни и работы.
4. По инициативе профессора, как упоминалось ранее, и на собственные средства в больнице была создана химико-физиологическая лаборатория. В ней были выполнены некоторые исследования по зарождающейся тогда микробиологии.
5. Благодаря Боткину была введена карточная система регистрации больных. Для учета каждого поступающего в больницу заводили «Скорбный лист» (прообраз истории болезни). Такой подход облегчал работу коллегам, в том случае если пациента вел не один врач. Работая на кафедре, Сергей Петрович первым стал приглашать пациентов для диагностики и полного разбора тактики лечения реального человека. Это вызвало сильные возмущения у представителей старой школы, но Боткин был непреклонен.
6. Им лично был разработан план оказания помощи на дому и установлена повизитная плата в 30 копеек, а в ночное время в 60 копеек. В то время это была крайне низкая, символическая оплата, за что Боткина отчаянно критиковала Комиссия общественного здравия. Доктор был прекрасным организатором, координатором человеческих и материальных ресурсов. Борьба с эпидемией 1882 года в Санкт-Петербурге закончилась успешно благодаря рациональному распределению врачебных сил и средств под руководством Боткина, и, по признанию Городской Думы, «потребовала со стороны города небольшой денежной затраты». Так было положено начало квартирной помощи населению столицы.
Три основных правила терапевта от С.П. Боткина:
1. Во-первых, нужно настроить больного на выздоровление, притом настраивать каждого по разному. Одного жалеть, второго обнадежить, другого подбадривать, следующего пугать, с кем-то пошутить. Форма, в которой будет высказан совет, не менее важна, чем собственно содержание этого совета.
2. Во-вторых, лечить нужно человека целиком.
3. В-третьих, главную ответственность за появление и развитие болезней несет внешняя среда, от качества отдыха до взаимоотношения с родственниками.
Со временем эти пункты стали чем-то вроде библейских заповедей для практикующих терапевтов. Неудивительно, что Боткин стал лучшим диагностом своего времени, хотя коллеги часто иронизировали над диагнозами, настолько они шли вразрез с устоявшимися практиками.
Цирюльник Константин Васильев. Слабость, сонливость, пониженный интерес к жизни. Недавно переехал в дом напротив круглосуточной типографии. Рецепт: затычки в уши на ночь.
Но больные неожиданно излечивались, а если нет, то вскрытие показывало правоту Сергея Петровича, и шутники довольно быстро успокаивались. Зато сам Боткин не уставал шутить с пациентами.
Вот, например, воспоминания одной из пациенток, серьезно заболевшей жены физиолога Ивана Павлова:
— Скажите, Вы любите молоко?
— Совсем не люблю и не пью.
— А все же мы будем пить молоко. Вы — южанка, наверное, привыкли пить вино за обедом.
— Никогда. Ни капли.
— Однако мы будем пить. Играете ли Вы в карты?
— Что Вы, Сергей Петрович, никогда в жизни.
— Что же, будем играть. Читали ли Вы Дюма или еще такую прекрасную вещь, как «Рокамболь»?
— Да что Вы обо мне думаете, Сергей Петрович? Ведь я недавно кончила курсы, и мы не привыкли интересоваться такими пустяками.
— Будем читать «Рокамболь».
Спустя три месяца Серафима Александровна выздоровела.
Здоровье «чудесного доктора»
К сорока годам здоровье врача уже подорвано, но он не обращает на это внимание, а думает о том, как передать свои знания и подход к диагностике и лечению.
В 1883 г. в Санкт-Петербурге случилось то, что должно было случиться. Сергей Петрович, только что бодро говоривший со своими коллегами, вдруг спал с лица, покачнулся и рухнул без чувств. Это можно было бы списать на нервное и физическое перенапряжение, если бы не одышка и слабость, которые Сергей Петрович ощущал последние несколько месяцев.
Боткин решил, что это следствие коварной желчекаменной болезни. Он вызвал видного английского хирурга, который был известен операциями на желчном пузыре, тот осмотрел пациента, но операцию делать наотрез отказался. Хирург поставил другой диагноз, гораздо более серьезный – «грудная жаба» – страшная сердечная болезнь, с этой болезнью пациент может не выдержать вмешательства хирурга.
«Грудная жаба» – это приговор, и Боткин принял необычное решение: диагноз хирурга считать ошибочным, все разговоры о «жабе» пресечь и вести все такой же напряженный образ жизни. Пусть он проживет меньше, но сделает больше и для своих пациентов, и для Российской медицины вообще.
Между тем болезнь все прогрессировала, Боткин постоянно задыхался, сильно похудел, у него изменился цвет лица. Всем коллегам было ясно, что если Сергей Петрович не укротит свой пыл, то счет его жизни будет идти не на годы, а на месяцы. Они осторожно намекали Боткину на это и каждый раз выслушивали один-единственный ответ: «Замолчите! Знаю, что вы скажете. Но только желчекаменная болезнь – моя единственная зацепка, если предположить самостоятельную болезнь сердца, то я пропал. А если эти симптомы являются функциональным отражением от желчного пузыря, то я еще могу выкарабкаться. Ни слова, повторяю, ни слова про «грудную жабу», у меня больной пузырь и все!».
В последний год своей жизни он разрабатывал проблему старости, хотя самому ему не удалось до нее дожить. Сергей Петрович скончался во Франции, когда ему было всего 57 лет. Работа без отдыха подорвала его силы. У Сергея Петровича болезнь сердца начала развиваться давно, и именно тогда Боткин поставил единственный неверный диагноз – самому себе. Оон упорно считал, что страдает от печеночной колики (наиболее распространенное клиническое проявление желчекаменной болезни). В 1889 году, как писали газеты, «смерть унесла из этого мира самого непримиримого своего врага»…
Великий клиницист воспитал не только своих учеников, но и своих детей, трое из которых пошли по стопам отца: Сергей Сергеевич, Евгений Сергеевич и Александр Сергеевич, о которых мы расскажем вам в новых статьях о врачах.
Один из учеников Сергея Петровича, профессор Л.В. Попов, писал о нем: «Вся обширная деятельность этого в высшей степени замечательного человека на поприще медицинского образования в России, деятельность как ученого, как учителя и профессора клинициста, как врача и общественного деятеля была так велика и многогранна, что имя его, будучи одним из наиболее блестящих медицинских имен для современников, навсегда останется и для потомства в высшей степени почетным и вечно памятным в истории развития русской медицинской науки».
Источник: www.vsevrachizdes.ru/blog/doktor-haus-ne-sravnitsya-s-doktorom-botkinym
