svoemnenie

Перед, собственно, текстом второй главы хочу сказать, что этот день меня просто потряс. Серьезно. Спасибо вам, очень приятно видеть, что мое творчество ценят.

2.
Я забрал из дома все свои вещи. Знаю, звучит так, будто я взял с собой целый чемодан барахла, но это не так – всё, что я нажил непосильным трудом, уместилось в небольшом рюкзаке. Сменное белье, пакет с отвратительной жратвой быстрого приготовления, чистые носки, рубашка, свитер, и деактивированный полицейский жетон с крупной надписью «Нейрокорп» и чуть поменьше «Эйдер Морт». Пальто и «парадные» брюки пришлось выкинуть. Жаль, пальто мне нравилось.
Такое малое количество вещей само по себе было хорошим поводом задуматься о том, на что я трачу свою жизнь, но для самокопания не было времени - надо было бежать.
Если не знаешь куда пойти – иди к женщине.
Это правило еще никогда меня не подводило.
Я отстучал каблуками по деревянной лестнице быстрый бодрящий ритм, и выскочил на улицу, мгновенно окунувшись в холодный ночной воздух, пахнущий первым серым снегом, сыростью и испарениями. Да, райончик так себе, зато квартиры дешевле некуда – так сказал мой риелтор, настолько фальшиво улыбаясь во все 32 зуба, что меня так и подмывало уменьшить их количество.
Нормальный был район. Как раз то, что надо для безработного отставника. Свалка переработанных человеческих отходов – пережеванных и выплюнутых городом неудачников. Какую картину покажет ваше воображение при слове «трущобы»? Если это стены домов-развалюх, покрытые похабными граффити, битые окна, переполненные мусорные баки, ямы в асфальте, узкие темные улицы, в которых отродясь не было освещения, трубы и теплотрассы, от которых шел пар, то вы точно знаете, где я сейчас находился, и откуда бежал.
На улицах царила тишина, но я был уверен, что это затишье перед бурей. Когда господина Коромальди поднимут с постели и сообщат о гибели сына от рук какого-то старого ублюдка, тут начнется настоящий карнавал, и именно поэтому нужно было спешить. Отделить себя от противника простейшим из препятствий – расстоянием, забиться в нору, и сидеть там тихо-тихо, до тех пор, пока не представится шанс незаметно ускользнуть куда-нибудь подальше. В конце концов, в городе хватало районов, где меня еще не хотели убить, и это было веской причиной для того, чтобы смотреть в будущее с оптимизмом.
Кайра жила в апартаментах через несколько кварталов от моего дома.
Автобус выплюнул меня вместе с еще несколькими поздними пассажирами возле разломанной пластиковой остановки с цветастой рекламой нового микрорайона, яркого, как китайская мягкая игрушка, и расположенного черт знает где. Они называли его «Город счастья». Лицемерные ублюдки. Все прекрасно знали, что окраинным районам суждено стать очередной перенаселенной клоакой, в которой правят балом разномастные «уважаемые бизнесмены» с итальянскими и мексиканскими фамилиями.
Было ясно, как божий день, что будет с этим «Городом счастья» через несколько лет. Яркая краска облезет, проложенные наспех коммуникации придут в негодность, дороги смоет дождями, а на поддержание «развитой инфраструктуры» в виде детского сада на сотню мест и средней школы, воспитывающей малолетних преступников, с жителей будут драть такие налоги, что те взвоют. Но это будет потом, сейчас там искусственные газоны, яркие детские площадки, и в смоге даже есть немного воздуха.
Я много где успел побывать, и обнаружил, что любой город можно представить в виде девушки. В этом смысле Кайра была маскотом Нейро-Сити. Во-первых, она была шлюхой. Но не уличной, а, в каком-то роде, элитной - принимала и обслуживала клиентов у себя дома, в тепле и уюте. Во-вторых, она выглядела очень нестандартно даже в нынешнее, богатое на всяческих фриков, время. Её идеальное тело было покрыто цветными татуировками, и мне в пьяном бреду частенько казалось, что они шевелятся, сплетаясь в какие-то совершенно непостижимые узоры. Длинные и пышные черные волосы были полностью выбриты над левым ухом, и на оголенном месте красовался стилизованный под скорпиона серебряный мозговой имплантат-бустер.
Я позвонил Кайре с уличного телефона-автомата, уцелевшего лишь благодаря тому, что он был никому не нужен.
- Привет. Это Морт. Я перекантуюсь у тебя пару дней?...
- Да, конечно. – Кайра всегда была легка в общении, и позволяла пожить у нее в тяжелые времена, - Купи пива.
- Прости, я пустой. Ни гроша в кармане.
- Я переведу, не парься.
- Хорошо. Переведи мне тогда еще чуток, куплю себе шоколадок. Жрать охота.
- Опять с кем-то подрался? – она была осведомлена о моих особенностях.
- Да.
- Хорошо, жди деньги, сейчас переведу. – она собралась отключиться, но я крикнул в трубку:
- Стой! Погоди!
- Что такое? Меня тут ждут…
- Просто хотел попросить тебя отключить Brains, пока я буду у тебя, ок?
- Ла-адно. – недовольным голосом протянула она.
- Ты у меня просто золото. – я повесил в трубку и порысил в ближайший супермаркет, замотав лицо шарфом.
Люди в своем развитии свернули куда-то не туда, если женщина просит купить пива, а мужик клянчит деньги себе на шоколад.
Я съел четыре энергетических батончика по дороге к дому Кайры. Жрать хотелось просто неимоверно, и мне не терпелось употребить остальное.
- Привет, сладкий. – Кайра открыла мне двери в одном черном нижнем белье и чулках, чмокнула в щеку и забрала пакет. На завернутый в простыню дробовик не обратила никакого внимания. От нее нестерпимо пахло сексом, - Топай в комнату и не отсвечивай, ко мне скоро придут.
Апартаменты были очень просторные и уютные – не чета моей грязной берлоге. Черт возьми, тут даже цветы в горшках стояли на окнах. Уму непостижимо, как они только выжили. Следующие два часа я провел сидя на диване, уставившись в телевизор, треская шоколадные батончики и слушая, как за стеной трахают Кайру.
- У-ух… - наконец-то дверь за последним на сегодня клиентом закрылась, и голая хозяйка дома заглянула ко мне, - Как ты тут? Не скучал? – глаза у нее были будто подернутые пеленой от удовольствия.
- Нет, всё нормально.
- Тогда я в душ. Тащи пиво сюда. Черт… - она посмотрела на чулок, - Опять стрелка. Козлы.
Спустя десять минут мы уже торчали перед телевизором, смотрели какую-то чушь, и пили пиво. Кайра в коротком мягком розовом халате выглядела очень уютной и домашней, даже несмотря на татуировки и серебряного скорпиона на голове.
- Можно я все-таки зайду в Brains? – сказала она, в сотый раз за вечер переключая канал.
- Нет.
- Да ладно тебе. По телевизору одно дерьмо! – она обиженно надула губки, но со мной этот фокус не прокатывал: я прекрасно знал, что она этими губками вытворяла.
- А в сети, значит, не дерьмо?
- В сети я хотя бы выбираю его сама.
Я рассмеялся:
- Выбранное тобой дерьмо не перестает быть им. К тому же, я не хочу, чтобы о моем присутствии тут кто-то узнал. Не думаю, что ты настолько хорошо контролируешь свои мысли.
- Ах да. Ты же с кем-то подрался. Никого не убил, надеюсь?...
Я серьезно взглянул на нее.
- Не смешно. Сама же знаешь, что когда включается боевая программа, то…
- …То ты перестаешь себя контролировать, я помню. Ты мне все уши этим прожужжал.
- Именно. Поэтому вопрос неверно поставлен. Надо было спрашивать, скольких я убил.
- И?… - Кайра не отрывалась от телевизора и переключала каналы в поисках чего-нибудь стоящего. Ей было глубоко плевать на то, что кто-то умер в мучениях. Точно также, как и остальному Нейро-Сити.
- Шестерых. – я не стал уточнять, что голыми руками разорвал на тряпки сынка Коромальди, и что он наверняка уже назначил цену за мою голову.
- Хреново. – она равнодушно пожала плечами, и уставилась в экран, где показывали, как по сцене прыгает какой-то пидорковатый парень в цветастых обтягивающих шмотках, - Если что, я ничего не знала.
- Конечно. Уложи меня спать.
- Ага, располагайся как обычно. Я тоже пойду. Устала.
- Затрахалась? – не удержался я от колкости.
- Ага, - хохотнула Кайра в ответ, - А что, ты тоже хочешь?
- Прости, у меня голова болит. – я честно пытался шутить, но остроумие, как и всегда в обществе симпатичных женщин, куда-то ушло.
- Конечно, болит. – кивнула Мисс-Нейро-Сити, - У тебя же в ней огромная вмятина.
- Забыл про неё. – смутился я, - Спокойной ночи.
- Сладких. – Кайра, виляя бедрами, ушла к себе на рабочее место - огромную постель-траходром, пропитанную потом и любовными соками, а я не раздеваясь, устроился на диване, и, через несколько минут уже храпел.
Я сплю очень чутко, и быстро реагирую на любой шорох. Ночью ко мне просто невозможно подобраться незамеченным – я тут же просыпаюсь, готовый к бою. Именно так я и думал до этой ночи.
Вломились уже под утро – часов в пять. Секунду назад царила мертвая тишина и спокойствие, а потом р-раз! и квартира до отказа забита угрюмыми мужиками самого, что ни есть, уголовного вида. Меня стащили с дивана, и в два счета скрутили руки за спиной. Сверху уселся какой-то амбал, воняющий застарелым потом и пивом. Из соседней комнаты зачем-то приволокли голую Кайру, которую, разобравшись что к чему, тут же перегнули через подлокотник дивана и собирались изнасиловать.
- Спокойно, мальчики, спокойно! – кричала она, - Давайте хотя бы не все сразу, я и так согласна, только без грубостей!...
Я ни хрена не соображал. Может быть, от того, что заполировал дешевый виски еще более дешевым пивом, может, от недосыпа, а может и еще от чего-либо. Мозги отказывались работать. Компания в квартире подобралась чрезвычайно разношерстная. Я увидел нескольких байкеров с нашивками клуба ветеранов войн, кучу итальяшек в их неизменных костюмах в тонкую белую полоску, и пару полусумасшедших латиносов, увешанных ножами, как стенд в магазине холодного оружия.
Судя по всему, дон Коромальди собрал под свои знамена всё местное отрепье.
Мою многострадальную голову подняли за волосы. Один из макаронников – с мерзкими длинными усиками и зачесанными назад волосами, на которые, должно быть, вылил литр геля, взглянул на меня в упор и заключил:
- Да, это тот самый ублюдок!
- Парни! – я прочистил горло, - Стойте. Давайте разберемся…
продолжение не влезло, см. в комментариях

Если ты ходишь в бар ночью – будь готов к неприятностям. Причём, чем дальше от центра находится этот бар – тем больше вероятность, что тебя утром выловят из реки. Разумеется, если ты перед этим сумеешь утонуть в этой мерзко пахнущей вязкой жиже.
Да, этот был ужасен с точки зрения личной безопасности и санитарии, однако, я чувствовал себя тут намного спокойнее и уютнее, чем в небоскребах Сити. Тамошние акулы, непрестанно грызущие друг друга за место под солнцем, пугали меня неизмеримо сильнее. Глянцево-красивые, богатые, пытающиеся забыть в бесконечных кутежах о том, что внизу живут двадцать миллионов людей, готовых сожрать их без соли. Старому псу, вроде меня, не было места в их рафинированном мирке. Нет уж, увольте, лучше я буду пить дрянной виски тут, в трущобах, чем нюхать кокаин с идеально вылепленных грудей стриптизерши там, на сияющей вершине города. Тут я хотя бы чувствую себя на своём месте.
Я допивал последний за сегодня стакан виски, когда двери распахнулись, и в тесную прокуренную забегаловку ввалилась шумная компания. Молодые, самоуверенные, пьяные, одетые в куртки с эмблемами престижных колледжей. Борзые щенки. Лучше бы я остался дома. И что они тут только забыли? Сидели бы сейчас где-нибудь в клубе, лапали официанток и стриптизерш, пили, нюхали и принимали… Но нет, видимо, ребятам хотелось пощекотать себе нервы.
- Э-эй! – громко крикнул бармену главарь этой шайки. У него был отчетливый итальянский акцент, который, очевидно, специально выставлялся напоказ, - Мы тут, и мы готовы скупить всё по часовой стрелке!
Компашка, смеясь и перешучиваясь, расположилась у стойки рядом со мной.
- Что-то хочешь мне сказать, старик? – с вызовом спросил заводила. Я повернул голову, дабы рассмотреть его и понял, что стоит ждать проблем. Пацан был высоким, черноволосым и кареглазым. Смуглый. Красавчик – этого не отнять. Но также было прекрасно видно, что за внешней привлекательностью скрывается цистерна с дерьмом. Очень самоуверенным дерьмом. Наверняка, чей-то сынок. Если принять во внимание итальянский акцент, то становилось понятно, чей именно.
Ну почему именно сейчас, когда я едва прижился?...
- Нет, ничего. – я отвернулся.
- Тогда какого хрена ты пялишься на меня, ушлёпок?...
Дружки-прихлебатели довольно засмеялись, кто-то включил камеру на очках и принялся снимать происходящее на видео, подзуживая главаря:
- Давай, Лу, покажи ему. Нам тут не нужен этот мешок дерьма. Вышвырни его.
- Ты слышал, придурок? – спросил у меня тот, кого только что назвали Лу, - Нехрен на меня пялиться, урод. Знаешь, что бывает с теми, кто на меня пялится?...
- Всё в порядке, ребята. – я натянул улыбку на лицо, - Я уже ухожу. Приятной ночи. – и попытался подняться.
Лу задержал меня, взяв за плечи, и толкнув обратно на стул. Что ни говори, а парень был силён. Во мне самом было килограммов сто веса, но он сумел ощутимо на меня надавить. Здоровый отожранный бугай.
- Я еще не отпускал тебя, ублюдок!
- Давай, Лу, врежь ему!
Я скривился, как от зубной боли:
- Просто отпусти меня. Я не хочу проблем.
Щенка это, похоже, только раззадорило.
- У тебя уже проблемы, урод. Ты сейчас на моей улице, понял? На моей улице, придурок! – он взял меня за грудки.
Немногочисленные посетители уже покинули бар.
- Парни, успокойтесь, он и правда не хотел ничего плохого… - попытался вступиться за меня бармен, в уме уже подсчитавший убытки от грядущей драки.
- А ты вообще заткнись! – резко повернулся к нему Лу, - Заткнись и налей мне выпить, пока я вышвыриваю отсюда этого бомжа.
- Я не дам себя трогать. – говорил я спокойно, даже не пытаясь освободиться от хватки итальяшки, - Отпусти меня, и никто не пострадает.
- Не пострадает? – взвизгнул Лу, - Сейчас ты у меня пострадаешь! – он резко оттолкнул меня, из-за чего я едва не упал, и вытащил из-за пояса пистолет.
Старый кольт 1911. Видавший виды, потертый, но также, как и полторы сотни лет назад, готовый убивать. Такая же нестареющая классика, как Луи Армстронг.
- У меня есть такой же. – я распахнул пальто и показал свою кобуру, - Так что убери папин пистолет и просто дай мне уйти.
Я говорил, и понимал, что никто меня не слушает. Кучке молокососов хотелось увидеть шоу, а их предводителю – его показать. Вечер не удался.
- Папин пистолет? Какое тебе дело, чей это пистолет, если он может вышибить тебе мозги?... – Лу накрутил сам себя со состояния берсерка
Бла-бла-бла. Я уже не слушал. Знал, чем всё закончится. Закрыл глаза и ждал. В конце концов, его никто не заставлял.
«Бу-бу-бу, бу-бу-бу», смех прихлебателей… А, вот. Удар по лицу, звук взводимого курка и выстрел.
Прямо мне в голову.
Меня отбрасывает в сторону и я падаю на пол.
Щенки кричат что-то вроде «О-о-оу, прямо в башню!», главарь чувствует себя альфа-самцом и жадно пьет налитый дрожащим барменом виски.
- За счет заведения! – натянуло улыбается тот, клацая зубами от страха.
Так-с.
Короткая диагностика.
Попадание в голову, над правой бровью. Большая вмятина, чуть-чуть повредившая лобные доли. Неприятно, но не критично. В конце концов, это всего лишь второстепенный кусок текстолита – процессор запрятан намного глубже, и нужно что-нибудь помощнее, чтобы до него добраться. Все остальное в норме, не считая того, что я пьян и в бешенстве.
Когда щенки увидели, что я поднимаюсь с пола, то замерли в ужасе.
Главарь выронил стакан, и, несмотря на мою вытянутую вперед руку, выпучил глаза, нашарил пистолет, и начал выпускать в меня пулю за пулей.
- Сукин сын!!! – орал он в панике.
- Да прекрати ты!... Стой!... Стой!... – я из последних сил пытался уберечь его от самоубийства, но он не слушал.
Его прихлебатели также повыхватывали пушки, и в скором времени мне было бы очень худо, даже несмотря на субдермальную броню.
Ну и хрен с ними. Сами напросились. Идиоты.
Пистолет? Да, он был мне нужен для защиты. С его помощью я защищал таких вот олухов, задирающих меня. В смысле, они видели пистолет, просчитывали свои шансы и отваливали – в противном случае с ними происходили неприятные вещи.
Лу я разорвал голыми руками. Это просто – как лист бумаги. Берешь за два плеча и дергаешь в разные стороны, видя, как во все стороны расплескиваются внутренности.
Дружки паниковали, палили в разные стороны, но по мне не попадали – я двигался слишком быстро. Боевая программа предусматривала увеличение реакции и быстродействия, но энергии потребляла – жуть. Снова придется валяться дома и килограммами жрать шоколад, запивая сладким чаем.
Друзья прожили немногим дольше, но перед этим таки сумели знатно нашпиговать меня свинцом. Рука, бедро, две пули в боку. Больно, чертовски больно, даже для киборга.
Когда я вышел из боевого режима, то чуть не проблевался от открывшейся мне картины. Да, я сам это сделал. Да, я делал это далеко не первый раз. Но, когда пол покрывает ровный слой крови, и повсюду комьями валяются куски мяса, еще недавно бывшие людьми, всё равно становится не по себе. Плюс, я был по уши в крови, и от одного ее запаха меня выворачивало наизнанку.
Вот дерьмо…
Я нашарил во внутреннем кармане пачку сигарет и зажигалку.
Со стороны стойки послышались звуки опорожняющегося желудка. Я совсем забыл про бармена.
- Как ты, приятель? – спросил я, заглядывая за стойку, и видя лишь широкую спину, - Не бойся, тебя не трону...
Тот через минуту поднялся, и теперь вытирал салфеткой седые усы, глядя на меня с любопытством. Вся его рубашка и лицо были в кровавых брызгах.
- Так ты из этих…
- Да. – кивнул я, - Именно из этих.
- На, возьми. – бармен вытащил из-под стойки дробовик, - Пригодится. Этот пацан был сыном Коромальди, на тебя начнется охота. Ты, конечно, крут, но…
- Да, - я взял дробовик, и спрятал его, насколько возможно, под пальто, - Огнестрел никогда не бывает лишним. Спасибо. Сколько у меня времени?
- Ну… - бармен посмотрел на часы, - Я сильно испуган, и убегу из бара домой. Полицию догадаюсь вызвать через час, не больше.
- Хорошо. Счастливо.
Я вышел из бара и свернул в темноту ближайшей подворотни. Надо было заглянуть домой, забрать хоть какие-нибудь вещи, и снова, как в старые добрые времена, отправиться в бега.
Час – это просто бесценный подарок.