olegskyline

«Они подались на внесение изменений в устав», – написала Рита. Они – это акционерное общество. Завод, находящийся на западе Москвы, рядом с третьим кольцом. Владеющий крупным земельным участком, более 10 гектар.

Наше руководство планировало жилую застройку на этой территории. Мы занимались разработкой объекта. Несколько недель назад на торгах проводимых РФФИ (Российский Фонд Федерального Имущества) нашей организацией было выкуплено 15% акций этого завода за 3 млрд рублей. Велись переговоры о покупке оставшегося пакета.

Некоторое время назад шеф попросил меня на всякий случай организовать мониторинг по 46-й налоговой на подачу документов для регистрации изменений в уставе. Я должен был отслеживать подачу любых документов по этой организации. Были опасения, что владельцы основного пакета с целью уменьшить приобретенные нами 15% акций, захотят провести допэмиссию. Для понимания, небольшой ликбез по экономике.

Допэмиссии – это дополнительный выпуск акций. Дополнительно выпущенные акции были бы выкуплены по закрытой подписке ими же. Соответственно, это сильно бы снизило наш процент.

При допэмиссии акционерное общество должно внести изменения в устав. Далее в 46-й налоговой нужно провести регистрацию изменений. И только после проведения в ИФНС регистрации этих изменений они вступают в силу для третьих лиц.

Соответственно, во-первых, мне нужно вовремя засечь подачу документов, а, во-вторых, найти способ заблокировать процесс и не допустить регистрацию.

За неделю до нашей поездки в Тульскую сауну я общался с одним товарищем. У Лехи  была аудиторская фирма и связи в налоговых. Предварительно договорился с ним, что вопрос решится на уровне руководства инспекции. Мне было важно выполнить задачу, поэтому решение вопроса на уровне ниже не рассматривал. Точнее, даже так. Я перестраховывался и одновременно просил и Леху, и Риту проконтролировать подачу документов. Но отказать в регистрации планировал через Леху, опасаясь, что с противоположной стороны регистрация будет лоббироваться и связи ниже уровнем не прокатят. Предварительно договорились на 15 000-20000$ за отказ в регистрации.

Сразу же из автобуса звоню Лехе, сообщаю о том, что документы поданы, прошу решить вопрос с блокировкой. Он обещает перезвонить.

В это время мы подъезжаем к сауне. Совместно с парнями решили подарить Славе на прощание с холостой жизнью сразу трех подруг низкой социальной ответственности. Чтобы от души отдохнул человек. Славу вручили в заботливые руки дев, а сами пошли бухать и играть в бильярд.

Но меня алкоголь не брал. Я ждал звонка Лехи. Через пару часов он позвонил:

– Олег, они что-то мутят. Не могу понять их.

– Кто мутит, Лех?

– Ребята-посредники, через которых я хотел решать твой вопрос.

– Ты ж говорил, что у тебя выход на руководство.

– Ну да. Только не прямой, а через них.

– А чего хотят-то они?

– Не понимаю. Просят встречи с тобой.

– Я сейчас в Туле. У нас мальчишник.

– Когда вернешься?

– Ну, поздно вечером. Может, ночью.

– Сможешь, если что, встретиться сегодня?

– Ты обламываешь меня, хотел отдохнуть сегодня.

– Понимаю. Сможешь или нет?

– Да. Смогу. Позвони и предупреди, если что.

– Хорошо. В течение часа наберу.

Леха позвонил через полчаса и подтвердил встречу на поздний вечер. Меня, конечно, напрягало, что ребята расслабляются, а я вынужден пропускать, но выхода у меня не было. Часа через четыре из комнаты отдыха выполз довольный Слава, и мы стали собираться.

Я не стал преждевременно посвящать в подробности шефа, который тусил вместе с нами, решил сначала разобраться в ситуации.

Приехав на встречу, я пожалел, что не бухал с ребятами. Пришел чел и час рассказывал, что ситуация не простая. Но конкретного решения предложить не мог. Договорились встретиться на следующий день с его руководством.

Офис этих ребят находился неподалеку от Белорусского вокзала. На встрече ребята активно пытались продать возбуждение уголовного дела УБЭП за 50 000$. На вопрос, почему они просто не могут вынести отказ в регистрации, внятного ответа я так и не получил. Пообещав подумать, уехал.

– Рит, привет!

– Да, привет!

– Слушай, у тебя ведь девочка-регистратор?

– Да.

– А может она найти повод вынести отказ в регистрации? Ну, по тем документам, по которым ты отзвонилась.

– Думаю, да. На крайний случай кофе прольет на них и заставит переподать.

– Сколько, Рит, ей нужно будет дать за это?

– Ну, думаю баксов 300 ей и 200 мне.

– Рита, я люблю тебя! Пожалуйста, сделайте это!

– Ок. Готовьте бабки!

Оставалось несколько дней до вынесения решения 46-й налоговой, я был на измене. Но у меня больше не было вариантов. И времени искать новые – тоже не было. Оставалось только ждать.

И вот долгожданный звонок. Звонит Рита:

– Привет! Бабки вези! – как всегда бодро приветствует меня она.

– Да ну?! Правда?! – не смог сдержать радости я.

– Да. Отказ вынесен. Копию решения об отказе тебе привезу. Но ты и сам завтра увидишь.

– Везу!!!

Встретившись с Ритой на следующий день в итальянском ресторане IL-Patio, я на радостях передал ей 1 000$.

– Расскажи, как прошло?

– А что как? Мы с ней встретились. Она затянулась сигаретой, выдохнула и сказала: «Заводы, пароходы. Мне пофиг! Платите бабки».

– Рита, вы умницы!

– Ага! Спасибо за надбавку! Я тут себе туфли присмотрела.

После с копией отказа я поехал к шефу:

– Дим, все ровно. Держи отказ.

– Отлично!

– Да, кстати. Я сэкономил. За пятерку решил по итогу.

– Отлично!

Почему я взял не двадцать? Которые мог бы взять. Да потому, что понимал. Прокатило на лоха. Повезло. Не сделал я работы на двадцать.

Не всегда помощь приходит оттуда, откуда рассчитываешь, этот урок я запомнил. Это верно даже не относительно бизнеса. Но и жизненных ситуаций. Порой в сложной ситуации может помочь какой-то мимо проходящий, не значимый для тебя человек. Знаете, как бывает: поговоришь с попутчиком в поезде,  и вдруг вырастают крылья. Непонятный феномен.

Вечером мне звонит шеф:

– Привет! Очень помог сегодня твой отказ. Были переговоры о покупке. Продавец задницей крутил. Время тянул. Наш главный сказал ему, чтобы сидел ровно и не выпендривался. Мы не дадим и шагу сделать. Везде все решено уже. И, представляешь. В этот же момент сообщают об отказе в регистрации. Это прямо в цвет ложится словам босса. Короче, договорились они о покупке.

– Отлично!

Через несколько дней в банкетном зале на свадьбе я бухой подхожу к парням:

– Братья, выпьем за Славу! Пусть семейная жизнь ему в радость будет! Идея! Обычно на свадьбе крадут невесту, давайте украдем жениха!!!

Четыре пьяных дебила ломанулись к столу молодых. Схватив Славу за руки и за ноги, вытащили его из-за стола:

– Ребята, я не буду сегодня с вами бухать!

– Тихо, Слава!!!

Уже много времени прошло. И эту ситуацию до сих пор помню ясно.

Сумма сделки по покупке оставшихся 85% акций завода составила около 100 000 000$.

Ситуация с девочкой из налоговой, стряхивающей пепел с сигареты и повлиявшей на ход этой сделки, напомнила мне историю крейсера «Авроры».

Точнее одну из версий.

25 октября 1917 года на корабль взошла девушка. Несмотря на общеизвестную присказку о женщине на корабле, моряки не только не прогнали, но и не смогли ее ослушаться. Бледнолицая, высокая и стройная девушка неземной красоты отдала приказ «Пли!», а затем исчезла из поля зрения.

Доподлинно неизвестно, кто же осмелился стать призраком «Авроры», но большинство историков склоняется к версии, что ей была журналистка, советская писательница и революционерка Лариса Рейснер. Говорят, что на «Аврору» ее послали не случайно, психологически рассчитали, что красивой женщине ни один матрос не откажет.

Через время на месте бывшего завода появится жилой комплекс, состоящий из нескольких разноэтажных кварталов. Общая площадь застройки превысит 400 тыс. метров, из них 350 тыс. квадратов составит жилье.

Знаете, какая мысль возникает?

«Большие события творятся маленькими людьми».

Источник

– Привет, Олег! Как прошли выходные? Есть вопрос, кстати. Нужен реестр акционеров автокомбината … Срочно! Достанешь?

– Нормально выходные. Машину собираюсь жене поменять, немного не хватает. Можешь одолжить тысяч пять? По поводу реестра отвечу через пару часов.

– Сейчас не одолжу. Делаем ремонт в квартире, все уходит туда. По списку акционеров понял тебя. Жду инфо!

Я понимал, что в планы руководства входило приобретение автокомбината для последующей застройки на его территории офисного комплекса. И для того, чтобы сбить рыночную цену, требовалось «раскачать» ситуацию внутри. И именно доступ к информации из Реестра акционеров позволил бы разработать тактический план по такой работе.

Возможно не все в курсе, что такое Реестр акционеров и с какой целью им интересуются рейдеры. Немного скучной теории, но она необходима для дальнейшего понимания вопроса.

Акционерное общество (АО), это бизнес или компания, чей капитал разделен на доли. Доля выражена ценной бумагой – чаще всего акцией.

Участники акционерного общества, то есть акционеры – это обладатели этих самых акций. Они могут быть юридическими лицами или физическими. А реестр акционеров – это информационная база, в которой есть сведения о каждом владельце акции конкретной компании. В нем содержатся ФИО инвестора и количество его акций, дата приобретения акции и реквизиты брокера-посредника, биржа, через которую приобрели бумаги, реквизиты для выплаты дивидендов, прописка или юридический адрес владельца и многое другое.

Получив информацию о распределении акционерного капитала, рейдер может использовать массу инструментов. Скупка акций – это способ, который, как говорится, лежит на поверхности. То есть, если после анализа собранной информации о компании-мишени, выясняется, что ее капитал распылен среди множества акционеров, и нет ни одного, владеющего сколько-нибудь значимым пакетом, и при этом активы компании недооценены, а акции не имеют рыночной оценки, то, вероятнее всего, будет принято решение провести скупку акций.

Основная задача агрессоров – не заполучить большинство акций, а провести смену управления компании. Именно органы управления имеют право распоряжаться имуществом компании. Поэтому скупка сопровождается следующими приемами:

– создание конфликта между акционерами;

– вытеснение мелких акционеров;

– блокирование пакета акций;

– внесение в устав «правильных» формулировок;

– манипуляции с реестром акционеров;

– «смена» номинальных акционеров и органов управления.

Реестр акционеров нужен для того, чтобы приобрести предприятие по выгодной цене. Для того чтобы сбить рыночную цену предприятия, требовалось «раскачать» ситуацию внутри. А доступ к информации из Реестра акционеров как раз и позволял разработать тактический план по такой работе. Другими словами, доступ к Реестру акционеров позволяет рейдерам разработать план захвата компании. Поэтому информация из Реестра акционеров является строго конфиденциальной.

Документ хранится и ведется в реестродержателе. Реестродержатель – это участник рынка ценных бумаг. Его задача – ведение реестров держателей именных ценных бумаг компаний. Для получения доступа к этой информации рейдеры находят левые «контакты» в реестродержателях, которые за вознаграждение сливают информацию. Основная задача – найти человека, который имеет доступ к информации, и установить с ним неформальные отношения. Как вы уже поняли, именно этим и занимались и «РБ», и мой нынешний отдел.

Выйдя от Димы, я стал думать, как мне достать этот реестр. Для начала я посмотрел в отчете ФКЦБ, как называется реестродержатель. Выяснив название, понял, что там связей нет. Решил набрать посреднику и узнать, сможет ли он помочь мне.

Андрей был ушлым парнем. Кто-то называл его мошенником, кто-то хвалил. У меня с ним была пара дел, но не все прошло гладко.

– Андрюх, привет! У тебя есть концы в реестродержателе ОАО  «Контакт Регистратор»? Нужен реестр акционеров.

– Привет! Вроде были. Дай немного времени, и я скажу. Скинь пока смской название эмитента, номер ФКЦБ и ИНН.

Я скинул требуемую информацию, и через час Андрей перезвонил. Сообщил, что готов был выполнить работу за 15000$ по полной предоплате, срок – два дня. Я назвал шефу условия. Его устроило.

Вечером мы встретились с Андреем в кафе, и я передал ему деньги.

Тот пообещал, что в среду передаст мне флешку с информацией.

Я был уверен, что проблем не возникнет.

Сомнения закрались вечером следующего дня, когда позвонил узнать все ли в порядке и услышал, что завтра у него много дел и встретиться не выйдет. Утром в среду абонент стал недоступен.

Я не мог признаться шефу, что возникли проблемы. У меня была в тот момент хорошая зарплата, интересная работа. Не хотел рисковать этим и выглядеть идиотом. За деньги было стремно, конечно. Но не столько за них.

Мне было очень стыдно. У нас с Димой не было жесткой иерархии. Я говорил, что он был моим заказчиком раньше. У нас были общие цели. Мне было в кайф работать у него. Моя ценность была в наличии связей, и я сам определял свой график. Мог работать ночью, если нужно. Для меня были важны отношения с Димой и другими ребятами. Как я мог подставить? Мне пришлось бы через себя переступить. А как бы ребятам в глаза смотрел? Меня перестали бы воспринимать всерьез. Ну, нафиг. И я просто стал решать проблему.

Стал думать и искать запасные ходы. Вспомнил про одного товарища. Мы вместе занимались карате. Он был предприниматель, владел сетью из нескольких обменников и не так давно получил лицензию брокера ФКЦБ. У него были хорошие связи в этой нише. Я созвонился с Ромой, запросил его о возможностях и также дал реквизиты.

Утром следующего дня Рома ответил, что может помочь. Реестр акционеров будет стоить 5 000$ (это было в три раза дешевле, чем у Андрея), передать его он сможет завтра. Если на словах подтверждаю, то он сделает, а я оплачу по факту. С Ромой у нас были общие дела, без сбоев, поэтому был лимит доверия.

Позже объявился и Андрей. Сказал, что ему самому делают мозг. Человек, который пообещал решить вопрос, тянет время и ничего конкретного не говорит. Тогда я позвонил Роме и подтвердил, чтобы он доставал список акционеров. Оставалось забрать деньги у Андрея.

Как я и предполагал, он сослался на исполнителя. Что всю сумму передал ему и поэтому не может сделать возврат. Поняв, что решить вопрос будет непросто, я стал думать. Понимал, что сейчас ребята будут тянуть время, придумывая разные предлоги. Лимит времени был только до завтрашнего дня. И я готов был хоть караулить у дома посредника. Но нашел вариант лучше.

В то время я получал второе высшее образование. У меня были хорошие отношения с одним из однокурсников. Его звали Денис. Бывший военный. Старше меня на десять лет. Он был учредителем ЧОП. Позвонив ему, договорился о встрече.

Приехав к нему в офис, я рассказал ситуацию и попросил помочь.

– Слушай,  90-е уже прошли, чем я могу помочь тебе?

– Но ведь у тебя есть крепкие ребята, Денис?

– И что ты хочешь? Я не хочу, чтобы ребята попали под 163-ю (вымогательство, – примеч. ред.)

– Смотри. Мне нужно, чтобы два человека завтра меня сопровождали весь день. Я скажу, что мое руководство решило вмешаться в ситуацию и поручило службе безопасности  решить вопрос.

– Ок. Но я тебя предупредил, никто силу применять не будет.

– Дэн, я уже понял. Дай просто ребят по внушительней. И сообразительных, чтобы в случае чего, могли подтвердить легенду.

– Хорошо. С тебя 300$.

Утром в пятницу я встретился с ребятами Дениса. Мне нужно было засветить их перед Андреем.

Андрей пытался соскочить со встречи, но я настоял.

Мы встретились в кафе. Ребята хорошо играли свои роль. Сели за соседний с нами стол и постоянно сверлили Андрея глазами. Несколько раз демонстративно сделали его фото.

– Зачем ты их притащил? Неужели по-другому нельзя?

– Андрюх, я тут не причем. Реестр нужен срочно, руководство на изжоге. У нас кипишь. Начальник СБ вмешался. До вечера либо реестр, либо возврат.

– Слушай, ну что я могу сделать? Я передал заказ и деньги человеку. Он сам посредник. Трахает мне мозг. Говорит, что ему тоже.

– Звони ему, договаривайся о встрече. Поехали вместе пообщаемся. С меня все равно наше СБ сегодня не слезет.

– Черт с тобой. Ща.

Андрей вышел из кафе позвонить и вернулся минут через десять:

– Поехали. Я договорился, он ждет.

Всей компанией мы поехали на встречу к Мише. Так звали знакомого Андрея.

Тот сообщил, что его человек не выходит на связь уже несколько дней. Абонент не доступен.

Заодно он сказал, что за пятерку, которую ему заплатил Андрей, он не хочет иметь геморрой и предложил вернуть деньги.

Я не стал спрашивать с Андрея за слова. О том, что он заявлял, что все пятнадцать отдал исполнителю. Сделал вид, что звоню начальнику СБ. Что типа у нас все в порядке и в понедельник утром деньги принесу. Андрею дал срок до завтра. Этой же ночью он приехал ко мне домой с деньгами. Отдал все.

Рома в тот день мне звонил раз десять. Хотел встретиться отдать список и получить деньги. Он рассчитался своими и очень переживал. А я тянул время. Потому, что на тот момент не был готов к встрече. В итоге я позвонил ему вечером и договорился встретиться на следующий день. С Ромой прошло без сбоев. Он передал мне флешку и получил свои деньги. У меня осталась сдача десятка. Чуть меньше. Чтобы быть точным 9 700$. Был соблазн оставить ее себе. Но в итоге я сделал по-другому.

В понедельник, зайдя к шефу, я передал ему конверт и флешку.

– Дим, вот реестр автокомбината. Извини, что затянул немного. Были небольшие накладки. Вот в конверте пятерка. Удалось сэкономить.

– О, прикольно! Давай их раскидаем между парнями.

В нашей команде был основной костяк шесть человек. Деньги разделили между нами. Все были довольны. Особенно я. Ведь я нашел недостающие деньги для замены машины жене.

«Хорошо, что эта история закончилась. И хреново, когда в ситуации много посредников», – подумал я, выходя из кабинета руководителя. Эта история научила меня и другим выводам.

Если решение ситуации затягивается, то нужно додавливать. Стоит отпустить на самотек, и замучаешься возвращать деньги. Отдавать деньги никто не любит. Обычно человек их уже давно потратил в уме. А бывает не только в уме. В общем, время играет против.

В сложных ситуациях нужны нестандартные решения – это всегда будет конкурентным преимуществом. К стандартным готовы все, поэтому для них всегда есть ответные заготовки.

Общаясь с людьми, нужно понимать, кто и чем может быть полезен. Иногда полезные связи находятся в самых неожиданных местах.

А еще нужно не жадничать и делиться. Создаваемая репутация обязательно окупится. С этой командой мы работали еще несколько лет. Переходили на работу в новые компании вместе. С кем-то из них дружим до сих пор.

Источник

Я решил подойти. Сначала они нас отшили, но затем все же дали шанс, спросили, какие у нас планы. Слово за слово и договорились встретиться позже в клубе «Флегматичная собака» на Манежке. Одну из девушек звали Катя…

Май, 2004 год.

– Согласен ли жених взять в жены невесту Екатерину?

– Согласен.

Прошел год с момента нашей встречи на Манежке.

За это время мы научились жить вместе. Мне было 23, Кате 24. Ни одни мои отношения раньше не продолжались более месяца.

Катя была старше, опытнее и самостоятельнее меня. Мне пришлось быстро взрослеть. Сначала было сложно. Она прогибала меня. Мне не опытному в отношениях приходилось учиться защищать свои границы по ходу. Она могла после работы поехать тусоваться в ночной клуб. Не отвечать на телефон. Сначала я по неопытности терпел это. Приезжал забирать ее. Но как-то раз собрал свои вещи и ушел. Катя несколько дней звонила и просила вернуться.

Я полностью обеспечивал наш быт. Жилье, питание, отдых. Зарплата Кати уходила на ее личные нужды. Смог заработать и купить ей машину. Сделать права. Обучить вождению. Насыщенный был год.

И вот мы в царицынском ЗАГСе на Кантемировской улице. Специально подгадали, чтобы день нашей свадьбы пришелся на дату знакомства.

Через неделю мы планировали уехать в свадебное путешествие. Это был мой первый выезд за границу. Но Катю не отпустили на работе. Она вернулась домой в слезах:

– Малыш, собирай наши вещи.

– Зачем? Что ты хочешь?

– Поехали в аэропорт. Улетим первым рейсом куда-нибудь на выходные. На работу выйдешь во вторник. А в понедельник скажешь – болела.

Я не знал, как мы улетим и куда. Но был уверен, что решу этот вопрос.

Приехав в аэропорт, посмотрел расписание рейсов. Через час был вылет в Стамбул. Летел чартер. Билетов в кассе не было. Но мне посоветовали подойти к турку – представителю туроператора. Это был шопинг-тур. Найдя турка, я сказал, что мы хотим сегодня улететь и попросил помочь. Все получилось.

И вот мы сидим в самолете. Не помню, что это был за самолет. Он был похож на маршрутное такси. Маленький, шумный, дребезжащий. Еще было ощущение, что он словно бабочка машет крыльями. Кате было страшно, она звонила своему отцу авиадиспетчеру, чтобы он успокоил.

Прилетев в Стамбул, мы поймали такси. По дороге в гостиницу я на ломаном английском объяснил водителю, что мы хотим загорать и купаться. Тот удивился. Сказал, что в Стамбуле море грязное и купаться нельзя. Нужно лететь в Анталию. Мы развернулись обратно в аэропорт.

Четыре часа и Анталия. Я понял, что турецкие таксисты народ прошаренный, и по той же схеме нашел водителя в аэропорту, он помог нам с жильем. Дал контакты агента по авиабилетам, который должен был нам достать билеты на обратный рейс.

Мы хорошо провели эти два дня в Анталии. Взяли в аренду скутер. Объездили окрестности, сделав эти дни максимально насыщенными.

Это было мое первое свадебное путешествие и первый выезд за границу.

Наверное, мы могли бы остаться на выходных дома и сокрушаться тому, что не отпустили в отпуск. Но зачем? Если можно просто взять и поехать. Используя возможности, которые есть.

Последний раз Антона слышал четыре года назад. Он стабильно работал в той же налоговой.

Источник

У нас была электронная база, в которую поступали заказы на информацию: на архивные дела налоговых инспекций, бухгалтерские балансы, планы БТИ различных предприятий. Налоговые дела содержали устав предприятий, сведения об учредителях с паспортными данными, информацию обо всех регистрационных изменениях. Благодаря этой информации выявлялись «дыры», нарушения прав прежних учредителей. Часто бывало, что подписи в протоколах собраний, договорах о покупке долей и иных документах оказывались сфальсифицированы. Все это давало возможность скупщикам договариваться с обиженными лицами о представлении их интересов, а также создавать рычаги давления на владельцев предприятий. Совместно с юридическим отделом разрабатывалась стратегия. Бухгалтерский баланс позволял увидеть состояние дел на предприятии. А планы БТИ помогали произвести оценку недвижимости, а также разработать стратегию «входа», то есть перехват физического контроля над предприятием.

Это была недоступная для третьих лиц информация, поэтому для ее получения требовалось наличие неформальных агентских связей. В день в базу поступало около 10-15 заказов. Они распределялись между специалистами группы. На внутреннем языке агенты назывались «операторы».

Каждый тип информации имел свой внутренний прайс. Например, копии архивных дел оценивались в 150$ за подъем информации + 1.5$ за один лист. Учитывая, что предприятия были большие и старые, архивное дело могло содержать несколько тысяч листов. Копии бухгалтерского баланса стоили 150$. А планы БТИ 300$.

Иногда требовались ускорения официальных процедур, и это также оплачивалось. Бывало, что требовались заказные налоговые проверки, а также ослабление проходящих проверок. Тут условия в каждом случае были индивидуальны.

Вначале мне было сложно. Ну, совсем сложно. Как находить операторов? Как с ними договариваться об откатах? Как страховаться от того, чтобы не приняла полиция? Я – молодой парень. Жизненный опыт ограничивался работой в МакДональдсе и подбором персонала.

Помню, поначалу, руководитель просто заставлял меня знакомиться с людьми на улицах, брать контакты. Для практики. Также мне передали имеющегося оператора, чтобы я взаимодействовал с ним и быстрее разобрался в специфике работы. Этим оператором был действующий налоговый полицейский Андрей. В каких-то инспекциях он имел связи, а по каким-то договаривался со своим руководством, чтобы ему подписывали запросы на «подъем» архивных дел. Основная его работа была в полиции, а взаимодействие с нами происходило по остаточному принципу, поэтому сроки предоставления информации были длинные.

Но пришла пора привлекать новых операторов. Помню, как приезжал к налоговым инспекциям, дожидался окончания рабочего дня и пытался знакомиться с выходящими девушками-инспекторами. Но ничего толком не получалось.

Во-первых, потому что мой опыт общения с девушками на тот момент был не очень большой. Мне не хватало идей даже для завязки разговора. В обычной жизни, я, конечно, периодически знакомился с ними, но выстраивать правильную линию поведения еще не мог. Потому что самые длинные отношения на тот момент у меня просуществовали всего недели две.

А во-вторых, мне такой подход казался неестественным. Все потому, что была конкретная цель познакомиться. Потому что я должен был это сделать. Слово «должен», отсутствие свободы и рамки сковывали меня. В неформальной обстановке без директивы знакомиться было гораздо проще.

И тогда я придумал, как сделать эту работу! В моменте меня осенило!

Ведь налоговые инспектора когда-то увольняются и ищут работу. Опыт в подборе персонала у меня есть, и это можно использовать. Тогда я разместил вакансии бухгалтеров и аудиторов. Основным условием указывал опыт работы в налоговых инспекциях. Я понял, что новое место могут искать как действующие инспектора, так и бывшие. Но даже бывшие имели контакты на прежнем месте работы.

Передо мной встал следующий вопрос: а где проводить собеседования? Расходы на почасовые переговорные не предусматривались, но я понимал, что для собеседований требовались цивильные места. Посоветовался с начальником, и он предложил мне использовать фойе пятизвездочных гостиниц. Это и бесплатный пафос, и удобное место для переговоров.

Я ринулся в бой.

Отбирая резюме кандидатов, планировал по 3-4 встречи в одном месте с разницей в час. Начал учиться вербовать. Сначала задавал типовые вопросы по обычному сценарию. В процессе аккуратно выяснял, остались ли связи. Затем узнавал уровень дохода, на который претендует кандидат. Готов ли он к неполному графику. Затем сопоставлял эти факторы и, если видел возможный потенциал, то продолжал прощупывать почву.

Я искал в человеке «место силы». И видел, в какие моменты он включался. Чувствовал энергию, когда он увлеченно отвечал на вопросы. В такие моменты я старался поддержать, задавая уточняющие вопросы. Это позволяло мне понять его мотивацию. Дальше уже можно было строить беседу в этом ключе. И даже если я понимал, что он нам не подходит, то все-равно получал больше информации о его работе.

В дальнейшем это помогало мне лучше строить беседу с новыми людьми. Кадровая легенда позволяла оценить степень финансовой мотивации человека и его отношение к переработкам. Для нашей специфики подходили те, кто проще относились к выходу за временные рамки. Это означало, что за финансовое вознаграждение они готовы трудиться больше, а значит, в теории, смогут взаимодействовать со мной в нерабочее время.

Аккуратно выяснял уровень финансовой мотивации. Когда, отвечая на вопрос по переработкам, человек мог ответить, что это возможно, если есть вознаграждение, я мог предложить пофантазировать на тему. Узнавал, сколько бы кандидат хотел зарабатывать. И сопоставлял его ответ с выделенным мне бюджетом. Если я видел, что его ожидания и мои возможности совпадают, спрашивал, готов ли к работе по совместительству. За эту же сумму.

Если человек не закрывался, то можно было вести разговор дальше. Я рассказывал, что мы – аудиторская фирма, и нам требуется помощь при прохождении проверок налоговыми инспекциями. Примерно в таком тоне: «Нам периодически нужны консультации при налоговых проверках. А иногда – наличие связей, чтобы проверки были безболезненны. Можете ли вы в этом помочь?» Уточнял, есть ли контакты в налоговых. В каких. Где личные контакты, а где – опосредованные. После этого вновь смотрел на реакцию кандидата, и если возражений не возникало, то заканчивал разговор и договаривался о созвоне через несколько дней.

Научился я этому не сразу. Косяков было много. Но когда получилось в первый раз установить контакт, дальше стало проще.

Моим первым оператором была 27-летняя Ольга, выпускница налоговой академии. В прошлом – сотрудница отдела камеральных проверок. А на тот момент безработная женщина, в одиночку воспитывающая ребенка. Неброско одетая, невысокая худенькая, с собранными в хвост волосами. У нее был перерыв в стаже из-за декрета, поэтому найти место ей было не просто. Мне же это было на руку. Ольга ухватилась за возможность зарабатывать и при этом быть рядом с сыном.

Она оказалась энергичным оператором и спустя немного времени приносила мне по 3-5 регистрационных дел в неделю. Стала использовать связи в инспекции, связи с места учебы, а также связи своих знакомых. Мы подружились с ней и сотрудничали несколько лет. Я даже был у нее на свадьбе.

Со временем я вошел во вкус. Бывали ситуации, когда мне кровь из носу требовалось достать информацию, а связей в конкретной инспекции не было. Тогда я придумал новую схему вербовки, и часто она работала.

Я заказывал в налоговой официальную информацию. Выписку ЕГРЮЛ. Ее без проблем предоставляли третьим лицам. Нужно написать запрос, оплатить пятьсот рублей в Сбербанке, и через пять дней выписка была готова. Хотя на самом деле, это просто распечатка из базы, которая делается одним нажатием кнопки компьютера. Я стал просить сделать выписку срочно. За коробку конфет, бутылку вина или просто за 500 рублей. Если инспектор на это шел, появлялась хорошая зацепка. Когда человек принимает неформальный подарок или даже несущественную сумму, то протягивается мостик. Дальше можно просить о новой услуге, потому что первичное доверие уже возникло. Примерно 8 из 10 специалистов, получив вознаграждение за небольшую услугу, готовы продолжать взаимодействие дальше.

Вскоре я понял, что наша деятельность – широкое поле для левых подработок. Стал приглядываться, как с этим обстоят дела. И понял, что руководство смотрит на это сквозь пальцы. Оно все понимало, но не видело смысла с этим активно бороться, чтобы не снижать производительность. В свою очередь сотрудники нашего отдела, имеющие возможность подработать, впахивали по полной. По сути, это было такое негласное правило: мы – закрываем глаза, а вы – активно трудитесь. Периодически нас встряхивали, чтобы не борзели, заявляя о проверке. Но чаще всего это была бутафория. Поэтому в какой-то момент я тоже стал левачить. Например, находить оператора и договариваться с ним по меньшей цене. Или покупать регдело по ставке 100$ + 1$ за лист, а в компанию продавать за стандартные 150$ + 1.5$. Это кратно повысило результаты моей работы. Бывали случаи, что заказчикам нужна информация срочно, и они готовы оплатить ее по двойной ставке, это было вдвойне интересно.

У меня появились свободные деньги, благодаря чему за полгода я смог купить себе первую иномарку – пятилетний Ниссан. Стал периодически ужинать в ресторанах.

Моя работа не только требовала от меня неординарного подхода, но и приводила к нестандартным последствиям. На одно из «собеседований» по кадровой легенде приехала девушка Ира из юридического отдела налоговой инспекции под номером 22. Наша встреча проходила в гостинице Radisson Slavyanskaya недалеко от Киевского вокзала. Именно там, в уютном фойе со столиками, я обычно и проводил свои «оперативные мероприятия». Представился как обычно – менеджером по персоналу. В процессе беседы прощупывал почву. Готова ли к работе по совместительству? Имеются ли рабочие связи? Как относится к «неформальному решению вопросов»?

Она оказалась деловой. С хорошей хваткой. Мы быстро перешли к делу, она обрисовала перечень вопросов, которые может решить. На тот момент эта встреча была одной из самых результативных.

Мы закончили, и я уехал в офис. А через два часа Ира неожиданно позвонила. Слово за слово, и мы решили встретиться в кафе вечером. Она пришла с подругой. Это было кафе кавказской кухни. Сначала заказали еду и вино. Затем стали танцевать втроем. Быстро поняли, что подруга лишняя, и Ира отправила ее домой. Официант принес счет, она показала удостоверение и потребовала скидку. Нам сделали скидку 30%. И снова мне понравилась ее хватка. После кафе Ира пригласила к себе домой. Мы переместились к ней, и вечер продолжился. Утром она заварила кофе.

– Слушай, ты боевая. Ты всегда так знакомишься?

– Нет. У меня вообще есть молодой человек. Мы планируем пожениться. Он сейчас в Питере.

– Часто изменяешь ему?

– Нет, я не знаю, почему так получилось. Меня потянуло к тебе.

– Ир, мне не нужны сейчас отношения. Давай договоримся, что никто никому ничего не должен?

– Мне ничего и не надо. Мы будем работать с тобой и иногда проводить вместе время.

– Хорошо.

Такой вот оказалась мой новый агент. Периодически мы встали встречаться. Ира предоставляла мне копии регистрационных и юридических дел, а также бухгалтерских балансов по предприятиям, которые были в разработке у нашей организации. С ней же было несколько комичных ситуаций. Вот, например, одна из них. Однажды мы встретились в машине. Ира принесла копию балансов, я рассчитался. Затем мы переместились на заднее сиденье. Был поздний вечер. В разгаре процесса к авто подъехал автомобиль ППС. Оттуда вышли два милиционера, постучали в окно и попросили выйти из машины. Наспех накинув одежду, мы вышли.

– Предоставьте ваши документы.

Моя спутница показала удостоверение налоговой инспекции. А у меня в тот момент была корочка «Комиссии по борьбе с коррупцией».

Осмотрев документы, менты не удержались от шуток:

– Вот вы значит налоговый инспектор? А вот вы сотрудник антикоррупционной комиссии?

– Ну… да. Сами же видите.

– Вижу, вижу... Вы, получается, наказываете сейчас налогового инспектора за взятку?

– Ну так… Поймал с поличным. Наказывал вот, пока вы не приехали.

Все рассмеялись.

– Ладно, вы поаккуратней будьте!

– Удачи!

Меня устраивали наши деловые и интимные отношения. Но без привязанностей. И когда я в один вечер услышал, что Ира в разговоре с подругой называет меня «любимым», то решил, что пора сваливать. Выйдя покурить на балкон, я позвонил своему начальнику и другу Кириллу. Он был руководителем нашей группы, бывший следователь.

– Кирюх, привет! 

– Да, привет! Что так поздно?

– Помощь твоя нужна. Позвони мне через 30 минут и вызови на работу. Я буду сопротивляться для вида, но ты настаивай.

– Ты не один сейчас, что ли?

– Ну, типа да. Выручай!

– Ладно, будешь должен. Жди.

В тот момент я переживал из-за разрыва с прежней девушкой, и привязанность Иры была некстати. А она начала залипать, что могло обернуться проблемами не только в личном плане, но и в деловом. Кирилл сработал, как надо, и в тот вечер я быстро ретировался.

В будущем мы с Ирой продолжали периодически проводить вместе время, но реже. А потом я познакомился с будущей женой Катей, и эти встречи прекратились совсем. Она была хорошим агентом. Знаю, что спустя несколько лет, она стала начальником налоговой инспекции. А затем перешла в управление ФНС по Москве на Большой Тульской.

Источник

Помню, как впервые оказался там на собеседовании. Офис, располагался на территории бывшего завода, это было внушительное здание со свежим ремонтом, площадью несколько тысяч квадратных метров. Выйдя из лифта на третьем этаже, я оказался в просторном холле. У противоположной от входа стены я увидел большой ресепшн и сидевших за ним молодых девушек в строгой офисной одежде. Уточнив у меня, по какому вопросу, предложили присесть на черный кожаный диван неподалеку и подождать. Я осмотрелся. Стены украшали стильные картины. Мимо меня то и дело проходили спешащие по своим делам молодые мужчины и женщины. Все были хорошо одеты, торопились. Повсюду витал запах новой мебели. Чувствовалась деловая атмосфера и сильная энергетика.

Меня смутил контраст между офисом кадрового агентства, где я работал ранее, и этим пространством. Он был огромен. Мой прежний работодатель арендовал небольшое помещение в здании бывшего детского сада в спальном районе. Рабочее место, оборудованное старой оргтехникой, нам с коллегой приходилось делить на двоих. Здесь же было все в десятки раз круче.

Казалось, что я не подхожу для работы в этой огромной и серьезной компании. Несоответствие уровней. Так бывает, когда пытаешься за один шаг перескочить через несколько ступенек. Я волновался и почему-то был уверен, что меня не возьмут. Кто я? Мне всего 22 года. Студент-пятикурсник с психфака, у которого за плечами подработка в фастфуде и кадровое агентство..

Через десять минут ко мне подошла невысокая светловолосая девушка в очках лет 27, представилась Марией и предложила пройти в переговорную комнату. Во время беседы я узнал, что Мария Версткова является менеджером по подбору персонала, и ей нужен помощник.

– Где вы работали раньше? – слегка прищурившись, спросила она меня.

Я отвечал на ее вопросы по предыдущему опыту, она что-то записывала себе в блокнот. Затем Мария рассказала мне о том, что компания «РБ» является лидером Москвы в прямых инвестициях в коммерческую недвижимость, занимается покупкой и реструктуризацией производственных предприятий, находящихся в Москве. Перебазированием производства за МКАД и продажей зданий бывших предприятий для переделки их под офисные и торговые площади. Озвучив условия, она предложила пройти еще одно собеседование. С вице-президентом по персоналу. Я согласился.

Через полчаса в переговорную вошла высокая красивая блондинка лет 35-ти  в черном деловом костюме и белой рубашке. Она держалась свысока. Смотрела на меня оценивающе, детально изучая и задавая каверзные вопросы. Я тоже разглядывал ее, но незаметно, а заметив, что она перехватила мой взгляд, стушевался.

– Вы отводите взгляд в сторону, потому что волнуетесь? – резко спросила она.

Я ответил в свое оправдание что-то нейтральное, но на самом деле и правда волновался. Мы проговорили совсем недолго. После чего она уточнила, когда я смогу выйти на работу, и мы попрощались.

На следующий день Мария позвонила и сказала, что мою кандидатуру одобрили, и, если у меня остался интерес к этой вакансии, то в ближайшее время нужно подъехать, заполнить анкету для проверки службой безопасности. А через три дня можно приступать. Решив формальные вопросы, с понедельника я вышел на работу…

В первый день познакомился со своими новыми коллегами из HR-службы. Доброжелательная, мягкая Мария стала для меня проводником в новый корпоративный мир. Я с большим уважением относился к своей начальнице и старался быстро учиться. Мы с ней сидели за соседними столами. Эта локационная близость сильно подчеркивала нашу контрастность. Она была тихая и застенчивая, а я – шумный и энергичный, любящий подшутить над коллегами. Часто некорректно. Тактичность не была моей сильной стороной. За что дамы жаловались на меня Маше за хамство.

Кроме Марии, моего непосредственного руководителя, команда состояла еще из трех человек. Оксана – менеджер по корпоративному обучению, Ирина – менеджер по кадровому учету и Елена – начальник отдела персонала. Помню свое первое появление.

Мне приветливо машет коротко стриженная блондинка лет 27. Это Оксана. В ее задачи входила организация корпоративного обучения (аттестация и ассессмент) и корпоративная активность: мероприятия, корпоративные праздники. Высокая, стройная, яркая она пользовалась популярностью у мужчин. Даже во время ажиотажа в офисной столовой во время обеда, когда все стулья были заняты, для нее всегда находилось свободное место. Из всего отдела она была ближе всех к вице-президенту нашего Департамента. Они давно были знакомы и могли общаться неформально.

За соседним столом улыбается женщина с короткой стрижкой. Рыжеволосая 35-летняя Ирина, больше похожая на бухгалтера, чем на сотрудника HR, занималась кадровым делопроизводством. Совместно с бухгалтерией вела расчет заработной платы и табель отпусков по всем отделам. В общем, скучной, с моей точки зрения, рутинной работой. Мы были из разных миров. Наверное, поэтому я охотнее всего подшучивал именно над ней. А она чаще всех жаловалась на мою не дипломатичность.

Начальнику отдела персонала Елене было около сорока. Эта невысокая темноволосая женщина с традиционным каре, приветствовавшая меня одними глазами, показалась мне чрезмерно строгой. Впрочем, как я потом понял, не только мне: в ее присутствии ощущалась напряженная обстановка. Девушки опасались даже говорить при ней, не то что шутить. Впрочем, через время Елене пришлось покинуть компанию, так как сработаться с коллективом ей не удалось.

Первое время моей обязанностью был учет базы данных. Я занимался первичным обзвоном и приглашением кандидатов. Это было скучно, и я попросил Марию взять меня с собой на собеседование, чтобы посмотреть, как она это делает, поучиться у нее. И вот мы оказались в переговорной комнате. Мария общалась с кандидатом на должность специалиста в Инвестиционный Департамент. Задав свои вопросы и записав их, она предложила мне тоже побеседовать с соискателем. Уже не помню сейчас, о чем именно я его спрашивал, но видимо преуспел, потому что после этого собеседования Мария предложила мне забрать у нее несколько вакансий и вести поиск самостоятельно.

Не прошло и месяца, как меня и Марию вызвала к себе в кабинет вице-президент по персоналу, та самая, с которой мы встречались в первый день. Марина Киселева – так ее звали – ждала нас в отдельном кабинете, который располагался рядом с нашим. Попав на аудиенцию, мы увидели еще одного руководителя. Это был молодой человек лет тридцати. Алексей Терняк, вице-президент Информационного Департамента. В его облике сочеталась строгость и расслабленность. Представительный имидж, аккуратная стрижка, открывающая высокий лоб, с одной стороны. И отсутствие пиджака и галстука, только светло-голубая рубашка с демократично расстегнутой верхней пуговицей, с другой. От него исходило ощущение некой закрытости.

– Руководством компании запланировано масштабирование. Информационный Департамент играет ключевую роль в развитии, и на ближайший год его необходимо увеличить в пять раз, – ровным спокойным голосом негромко произнес Алексей, – и твоей основной задачей будет привлекать персонал в это подразделение.

Этот департамент занимался экономической разведкой: сбором информации, установлением неформальных связей с чиновниками, акционерами предприятий и иными лицами. И я стал его главным куратором в вопросах подбора и адаптации персонала. Он имел свою структуру и состоял из нескольких отделов: Коммуникационный Отдел, Отдел Закрытой Информации и Отдел Открытой Информации. Каждый из них имел свои задачи.

– Кстати, поздравляю! – это уже в беседу вступила Марина, – твой испытательный срок сокращен досрочно, и тебе повышена зарплата. Также больше ты не помощник, а менеджер по подбору персонала.

Я не мог поверить в услышанное! Прошло меньше месяца, и мой испытательный срок уменьшен с трех месяцев, мне повысили зарплату и должность.

– Марина, спасибо! Я очень рад и не подведу.

– Давайте работать. Сегодня тебе нужно пообщаться с начальниками подразделений, познакомиться с ними, узнать подробнее, чем занимаются их отделы, выяснить потребность в персонале и договориться о взаимодействии, – как и положено образцовому руководителю, она была строга, собрана и нацелена на активное включение меня в новый пласт работы.

Практически сразу я приступил к новым задачам. Остаток дня использовал для знакомства с начальниками отделов. Мне было необходимо выявить потребности в персонале и составить портрет идеального кандидата.

Руководителем Коммуникационного Отдела была Наталья Дорова, обаятельная девушка лет тридцати. Мы общались около часа. Она подробно рассказала, чем они занимаются. Что каждую неделю у них проходят внутренние тренинги, где сотрудники учатся знакомству с людьми, установлению доверительного контакта и отработке возможных возражений.

– Наталья, могу я присутствовать на ваших тренингах? Хочу лучше понимать ваших ребят. Чтобы у меня был образец.

– Да, нет проблем. Еще мы периодически организуем выезды всем отделом. Если хочешь, давай с нами.

– Очень хочу.

– Слушай, а ты не хочешь ко мне в отдел перейти? У нас ребята зарабатывают хорошие проектные премии, – видимо, уловив во мне нужные способности, внезапно предложила она.

– Спасибо за предложение! Но воздержусь. Иначе подведу Машу.

– Ладно, думай.

Мне понравилась Наталья. Она была старше и опытнее меня. Забегая вперед, расскажу, что потом я даже искал повод, чтобы заглянуть к ним в отдел. Мне всегда было приятно обсуждать с ней кандидатов. Когда получал от нее письма на корпоративную почту, то старался открывать их не сразу. Ловя приятные ощущения в груди. С ее парнями и девчонками тоже было легко и интересно, ведь они обладали способностью с первых минут расположить к себе. Я любил подбирать кадры в этот отдел… Даже так: с этим отделом мне нравилось работать больше всего.

Менеджеры Коммуникационного Отдела назывались «коммуникаторы».

Ребята занимались агентурной работой. Знакомились с сотрудниками интересующих предприятий с помощью различных легенд. В то время акции и доли находились в руках трудового коллектива. И именно коммуникаторы отвечали за договорную часть. За подготовку трудового коллектива к продаже акций и долей. За расшатывание ситуации внутри и подрыв доверия к руководству.

Суть их работы заключалась в установлении контактов с интересующими «РБ» людьми. В основном, это были сотрудники различных компаний, которые и становились их целями.

Как коммуникаторы добывали информацию?

Например, необходимо было установить контакт с системным администратором одного из предприятий. Для этого как-то вечером девочка-коммуникатор Лиза приехала к его дому и якобы случайно поцарапала его автомобиль. Хозяин авто вышел, и пока молодые люди ждали милицию, разговорились, обменялись телефонами. И через какое-то время в кафе, за чашкой кофе она смогла получить от него нужную информацию.

Или другой пример. Миша. Он имел своеобразный образ. Чаще всего действовал из роли простачка-выпивохи. Приезжал к интересующему предприятию, ждал окончания смены. Когда работяги выходили, Миша выбирал себе цель. Затем подходил к «объекту» и радостно сообщал, что у него сегодня родился сын. Что он счастлив и хочет выпить, но не с кем. Предлагал угостить. Так завязывалась знакомство. В момент трапезы он вбрасывал нужную информацию своему случайному собутыльнику, которая потом по сарафанному радио распространялась в коллективе.

С подбором коммуникаторов было проще всего. Мне хватало трех минут собеседования, чтобы понять подходит кандидат или нет.

За время работы я привлек около сорока человек в этот отдел. Сюда требовались молодые парни и девушки 23-30 лет приятной внешности, способные с помощью личного обаяния знакомиться с людьми и устанавливать отношения. Чаще всего такие кандидаты были с опытом работы в активных продажах, в области PR, журналистики.

Следующий отдел, который я посетил, был Отдел Открытой Информации. Он собирал информацию из баз данных, поисковых систем и СМИ, которые в последующем передавали коммуникаторам. А те в свою очередь, имея вводную информацию, разрабатывали сценарии знакомств.

Руководителя звали Александр, ему было лет 27, по складу характера это был глубокий интроверт.

– Александр, как удобнее на «ты» или на «вы»?

– Давай на «ты».

– Саш, расскажи, кто нужен сюда и что должен делать?

– Смотри. У нас монотонная рутинная работа. Целый день ребята занимаются тем, что составляют краткие аналитические справки (КАС). Заносят туда информацию по юридическим и физическим лицам. Находят информацию в открытых и условно открытых источниках. Интернет, базы данных.

– Так, а какой опыт должен быть у успешных кандидатов?

– Тут главное внимательность. Возможно, операторы баз данных. Или начинающие аналитики. Лучше, чтобы ребята были по складу характера интровертами. Иначе им будет сложно выполнять такую рутинную работу.

– А какая структура отдела?

– Сейчас отдел состоит из двух проектных групп. Во главе каждой – свой руководитель. Плюс два менеджера. Нам необходимо увеличить отдел до 7-8 проектных групп.

Александр рассказал, что каждая проектная группа его отдела прикреплена к такой же группе Коммуникационного Отдела. «Поисковики», так называли Сашиных сотрудников, добывали первичную информацию коммуникаторам «для входа». Адреса, телефоны, списки сотрудников, упоминания в прессе и многое другое. А уже анализируя эту информацию, коммуникаторы разрабатывали свои легенды знакомства.

Если честно, то сюда подбирать сотрудников мне было скучно. Сюда в основном требовались интроверты, педантичные к деталям, способные выполнять рутинную работу. На собеседованиях было достаточно понять тип человека и уже от этого плясать, вычисляя подходит ли кандидат по другим параметрам.

У третьего подразделения, Отдела Закрытой Информации, стояли другие задачи. Он должен был находить контакты в госорганизациях и вытаскивать с их помощью нужную информацию: материалы налоговых инспекций, копии судебных и уголовных дел, регистрационные дела и прочие недоступные данные.

Главным здесь был Андрей, взрослый мужик старше сорока лет. Крупного телосложения с гладко выбритой головой. Его взгляд выдавал опыт работы в госорганах. До работы в «РБ» он служил в ГРУ и уволился в звании полковника. Я немного терялся, общаясь с ним.

– Здравствуйте, Андрей.

– Привет. Давай на «ты». Задавай вопросы.

– Мне нужно составить портрет идеального кандидата. Можешь рассказать?

– А что рассказывать? Вот смотри, видишь парня? Его зовут Иван. Мне нужны такие, как он. Бери его и расспрашивай, – Андрей показал на высокого темноволосого парня. А затем обратился к нему:

– Вань, сделай паузу в работе. Иди в столовую, пообщайтесь. Попейте кофе.

В «РБ» был хороший социальный пакет. Безлимитная мобильная связь за счет компании, представительские расходы. Также имелась корпоративная столовая. В ней выдавались бесплатные обеды из трех блюд и чай, кофе, конфеты, мороженое в неограниченном количестве. Это не прошло бесследно для моей фигуры, и в течение полугода я прибавил 10 кг.

Мы пошли с Иваном в столовую. Я пытался выяснить у него, кто им нужен. И каким опытом должен обладать будущий сотрудник. Но так толком ничего не добился. Поэтому вернулся снова к Андрею.

– Андрей, сколько нужно человек? Какой опыт должен быть?

– Сейчас в отделе пять сотрудников. Нужно создать несколько групп. В каждой из них должно работать по четыре человека. В первую очередь мне нужны технари – те, кто занимается негласным съемом информации, прослушкой, детализацией мобильной связи, наблюдением. Искать людей сюда нужно аккуратно, чтобы не привлечь внимание органов.

– А где лучше искать этих людей? Откуда?

– В МВД этот отдел называется Управление «К». Смотри оттуда.

– Хорошо. Буду думать.

– И еще должно быть несколько групп. Каждая из них будет заниматься установлением контактов в своих направлениях. В налоговых инспекциях, в БТИ, в регистрационной палате, в судах, в милиции и тому подобное. Ищи людей оттуда. Показывай мне. Буду помогать.

– Спасибо, Андрей. Думаю, что все найдем.

Выйдя из кабинета Андрея, я был в растерянности. Где ж, блин, мне брать всех этих людей? И как еще не привлечь внимание? В общем, было немного страшно, что не справлюсь. Но было очень интересно…

В основном сотрудники этого отдела были выходцами из спецслужб. Тут мне, молодому 22-летнему парню было сложнее. Банально не хватало жизненного опыта. Но мне пришлось вникать и разбираться по ходу. Каждое новое собеседование давало новую информацию о вакансии. Таким образом, постепенно понимание складывалось. Отбирая кадры в этот отдел, я оценивал уже не только личные качества, но и опыт работы, наличие деловых связей. На этих собеседованиях нужно было быть осторожным, чтобы не сболтнуть лишнего. Иногда, чтобы не светить контору, мне даже приходилось выезжать в офисные центры и арендовать переговорные.

Кстати, в дальнейшем этот опыт помогал мне находить нестандартные решения при формировании команд. Например, однажды, в качестве эксперимента, создал группу продаж, в которую привлек бывших оперов. И мой расчет был верен: способность быстро налаживать контакт с людьми, вызывать доверие и умение работать в дисциплинарных рамках выгодно отличали сыскарей от других сотрудников.

Руководители отделов просили проводить тестирование.

Мария помогла мне подобрать тест на интеллект – краткий отборочный тест (КОТ) В.Н. Бузина. За 12 минут кандидаты должны были правильно ответить на максимальное количество вопросов.  Тест предусматривал диагностику следующих аспектов интеллекта: способность обобщения и анализа материала; гибкость мышления; инертность мышления, переключаемость; эмоциональные компоненты мышления, отвлекаемость; скорость и точность восприятия; распределение и концентрация внимания; употребление языка, грамотность; выбор оптимальной стратегии, ориентировка; пространственное воображение.

Кстати, как позже показал опыт, прямой взаимосвязи между показателями теста и результатами работы кандидатов не было. Иногда кандидат с низкими показателями оказывался эффективным в работе, также и наоборот. Но начальникам было приятно, что к ним в отделы проводится тестовый отбор, а мне было не сложно это делать.

Дополнительно для коммуникаторов я проводил психологический тест «Несуществующее животное», который позволял выявить скрытые личностные качества. Чаще всего люди, определяемые тестом как энергичные, демонстративные и творческие личности, как раз и выходили успешными кандидатами для этого отдела.

Люди по-разному реагировали на необходимость пройти тестирование. Кандидаты в Коммуникационный Отдел и Отдел Открытой Информации откликались с готовностью и энтузиазмом. Тогда как претенденты в Отдел Закрытой Информации, услышав такое условие, могли попрощаться и уйти.

Это была работа HR-менеджера, но достаточно сложная и в нестандартных условиях. Часто, когда у вакансии не было четких критериев, мне помогала интуиция. Знаю, что у меня был лучший результат по работе с этим Департаментом: не у всех получалось почувствовать специфику. В целом мне была в кайф эта должность. Постоянно знакомишься с людьми, получаешь информацию, учишься понимать людей. Классное ощущение, когда кандидата утверждают. Приятно было видеть людей, для которых «вход» открыл я.

Помню, однажды на собеседование пришла симпатичная девушка. Софья очень хотела работать у нас. Ее знакомые, сотрудники нашей компании, просили меня помочь в трудоустройстве. Я стал размышлять, какой бы фронт работы мог ей подойти. Образование у нее было финансовое, но вот опыт работы был своеобразным – несколько лет работы в стриптиз-баре. Сначала танцовщицей, а потом администратором.

Я решил попробовать ее на вакансии Коммуникационного Отдела. Провел положенные тестирования. Результаты теста на интеллект, увы, оказались совсем невысокими. Подумав, что, возможно, их заинтересует ее привлекательная внешность, например, ребята смогут использовать ее для установления контактов, я представил девушку Максу, заместителю Натальи. Но тот сказал, что если бы она молчала, то произвела бы гораздо лучшее впечатление. Никто из руководителей проектных групп тоже не захотел взять ее на работу, но напрямую не отказывали. Один рекомендовал показать другому, другой – третьему и так далее. Я уже решил попрощаться с кандидаткой и провожал к выходу, как увидел Андрея, идущего по коридору к нам на встречу. Он был в хорошем настроении.

– Привет! А кто это с тобой? Опять ты все самое лучшее приводишь коммуникаторам?

– Привет, Андрей! Хотел тебе предложить, вот идем в переговорную. Думал разместить кандидата там и пригласить тебя.

– Можешь оставить ее мне. Я сам проведу.

– Хорошо. Сообщите потом результат.

Минут через двадцать Андрей позвонил мне:

– Слушай, на работу в поля я не пущу ее. Но у нее вроде образование финансовое? Пусть сидит у нас в кабинете, глаз радует. Будет внутреннюю бухгалтерию вести, заявки собирать.

– Нет проблем, Андрей. Подпишите акт приема кандидатов.

Так бывшая стриптизерша стала сотрудником самого закрытого отдела Информационного Департамента, а я накопил бонусы на премию. При утверждении выхода кандидатов на работу, начальники отделов подписывали акты приема, на основании которых в конце квартала мне выписывали от одного до трех окладов.

Подбирая сотрудников в Отдел Закрытой Информации, я научился различать сотрудников разных силовых структур. Бывшие сотрудники ФСБ были приветливыми и коммуникабельными. Охотно отвечали на вопросы, с ними было приятно общаться. Сотрудники МВД отличались закрытостью. В каждом вопросе как будто бы видели подвох. А сотрудники налоговой полиции – чаще всего прямыми в общении и даже казались простоватыми. В тот момент налоговая полиция еще существовала. Но через несколько лет была расформирована.

Очень хорошо запомнился один кандидат – бывший сотрудник технического отдела ФСБ. Его звали Виктор Лебедь. Подполковник в отставке. Это был грузный мужчина, на вид весом более 130 кг, возрастом около 45 лет. Он много улыбался и шутил, с энтузиазмом прошел тестирование и показал высокие показатели.

На мой вопрос подробнее рассказать о прежней работе, он попросил пригласить начальника отдела, сказав, что тот его лучше поймет. Я позвал Андрея и оставил их в переговорной. Через час Андрей отзвонился мне и сказал, что это – лучший кандидат, и что он сразу предложил ему возглавить техническую группу.

Виктор действительно хорошо вписался в структуру Отдела Закрытой Информации, и меньше чем через месяц я подбирал сотрудников уже к нему в группу. Мне нравилось заходить к нему в кабинет. Мы периодически беседовали. Мне льстило, что взрослый мужик, имеющий большой жизненный и профессиональный опыт, уделял мне время.

В тот момент у меня был большой объем работы. Обычно я уходил домой из офиса не раньше девяти вечера, проводя по 10-12 собеседований в день. Мне было очень интересно. Общаясь с новыми людьми, учился на практике. Учился понимать людей, устанавливать контакт, раскрывать человека в беседе. Но все равно не успевал закрывать все вакансии, так как требовался большой объем специалистов. Тогда я передал набор коммуникаторов на подряд в рекрутинговое агентство «Визави Консалт». Мы хорошо сработались с менеджером агентства – Ольгой. Ей удалось четко понять типаж успешного кандидата, и конверсия в закрытии вакансий от нее составляла выше 90%.

Я сдружился с Коммуникационным Отделом и периодически вместе с ними ездил на выезды в пейнтбол или дома отдыха, кататься на лошадях или прыгать с парашютом. Это были молодые активные ребята, постоянно придумывающие развлечения.

Спустя несколько месяцев вице-президент Информационного Департамента понизил Наталью в должности до руководителя проектной группы, вместо нее начальником отдела назначили Максима. Этот полный высокий обаятельный блондин с голубыми глазами был не только официальным, но и неформальным лидером отдела. Душой компании. Вокруг него всегда собиралась тусовка. Мне было жаль, что сменился заказчик. Наталья мне нравилась, и общаться с ней было приятно. Но с Максом мы также быстро нашли общий язык.

Видя мою дружбу со «шпионами», моя начальница Мария предупреждала меня, чтобы я был аккуратнее:

– Соблюдай дистанцию, общаясь с коммуникаторами. У них работа такая – нравиться людям и втираться в доверие.

Источник

Как я пришел в карате – отдельная история. Был разгар 90-х, когда «Владимирский централ» звучал из каждого подземного перехода, а поход в ночной клуб был лотереей с высокой вероятностью выигрыша разборок. Примерно 50 на 50 – встрянешь или нет. Это было время, когда бабочка в кармане означала не насекомое и не галстук, а нож. Кто помнит? Своеобразное движение кистью: два раза вправо, один влево и бабочка раскрывалась.

В свободное от работы и учебы время мы с тремя друзьями – в основном бездельничали: сидели в кафе и в подъездах, пили знаменитый ерш (водку с пивом) или тусовались в ночном клубе «Эльбрус» на Кантемировской. Редко, может пару раз в полгода, ходили на разборки с другими компаниями или районами. Но до жестоких драк никогда не доходило. Да и в целом я был не особо конфликтным человеком, скорее дружелюбным, даже излишне мягким.

В тот день, по традиции, чтобы сэкономить, мы накачались спиртным заранее перед дискотекой. Быстрые танцы я никогда не любил – я не видел в них смысла. А вот медленные – как по мне, были отличным поводом для знакомств с девушками. Помню, включили медляк, кажется это была Селин Дион, и ко мне подошла девушка, пригласила. Я согласился. Неожиданно наш танец прервал какой-то парень, сказав, что это его подруга. И увел ее с танцплощадки. Через несколько минут снова звучит медляк, и она второй раз приглашает меня. Нам опять не дали дотанцевать. Ее кавалер уже более дерзко наехал на меня и предложил выйти поговорить на улицу. Он был в компании двоих друзей, поэтому и я позвал своих ребят для подстраховки. Мы вышли на улицу, зашли за здание клуба.

Там нас ждала толпа. Еще человек десять. Двое наших убежали. А я и мой друг Антон остались. Моего напарника, влепив пару сильных оплеух, отпустили. С меня пытались снять дубленку, но я крепко держал руки в замке, и у них ничего не получилось. Тогда меня повалили на землю и человек пять били меня ногами. Не помню, чем закончилось и почему перестали бить. Как в тумане всплывает в памяти следующий момент: я в травмпункте. Мне зашивают глазное веко. У меня сломан нос. И отколота часть переднего зуба.

Этот случай вызвал сильный стресс. Появился страх. Видя на улице компании ребят, я отворачивался в сторону и старался пройти быстрее. Подавленное состояние длилось не очень долго. Через несколько месяцев после этого на даче мне попалась в руки книга о карате. Не помню уже название и автора. Это был роман какого-то российского автора о тренере. И тут я неожиданно для себя понял, что мне делать.

Вернувшись домой, я первым делом поехал в школу карате. Недалеко от моего дома на Каширском шоссе был двухэтажный особняк. Это здание принадлежало Западно-Российской Федерации Киокушинкай карате. С этого времени я стал заниматься этим видом боевых искусств. Помню, как дома повесил большой мешок для отработки ударов и каждый вечер перед сном тренировался, делал растяжку. Я еще по-прежнему переживал свое избиение в клубе. Но уже не так остро. С каждым спаррингом в зале, моя уверенность становилась сильнее, а характер закалялся.

Карате стало для меня смыслом, я стал фанатом этого вида спорта. Тренеров я считал чуть ли не идолами, особенно президента Федерации Александра Нестеренко. Вся моя жизнь строилась с привязкой к залу. Я мог забить на институт и пойти вместо занятий с ребятами в бар, мог заболеть и не выйти на работу. Но в зал карате я приходил в любом состоянии.

Я хотел тренироваться чаще и больше. Очень сокрушался о том, что у меня нет денег на персональные тренировки. Увлекающийся человек, я гнался за цветом поясов. Пропустить аттестацию было для меня трагедией. Помню, как-то на сборах в Краснодарском крае я свалился с температурой 39. Но в тот день была аттестация на очередной пояс, и я, несмотря на болезнь, принял в ней участие. Сдать экзамен не удалось из-за слабости и головокружения, но я старался. А другой раз мне удалили аппендицит и, не слушая и запреты страшилки врачей, что швы могут разойтись, буквально через неделю после  больницы снова оказался в зале.

В Киокушинкай мне нравилось все: дисциплина, уважение к старшим по рангу, физические нагрузки, тренерский состав, коллектив, философия и, конечно, кодекс самурая. У каратистов есть Бусидо (яп. буси-до, «путь воина») – свод правил и норм поведения истинного воина не только в бою, но и в обществе, и наедине с собой. В нем собрана воинская философия и мораль, уходящая корнями в глубокую древность.

Кстати, есть легенда, объясняющая разницу цветов поясов. Новичок сначала надевает белый пояс (чистота и незнание). Со временем пояс меняет цвета от тренировки к тренировке и к концу обучения он чернеет. Белый цвет – символ чистоты. После первой тренировки навсегда уходит чистота белого пояса. Он впитывает пот и частицы пыли, теряет первоначальный чистый цвет. Начинается путь, вперед через весь спектр цветов. И назад дороги нет. Идя по пути развития, обязательно встречаешь тех, у которых учишься, становишься лучше, ведь окружение сильно влияет на формирование нашей личности. Так случилось и со мной: в клубе я встретил очень много интересных людей.

Лидером нашего братства был, безусловно, президент Федерации, Александр Васильевич Нестеренко. Заниматься карате он начал еще в 70-е годы по книгам самиздата. В Пятигорске, откуда он родом, про него ходили легенды: поговаривали, что он «крышевал» весь Ставропольский край. Все заправки и киоски, которые были под его защитой, вешали у себя на стенах эмблемы его спортивного клуба, и тогда бандиты, завидев метку, обходили эти места стороной. Не в метке, конечно, дело, а в самом Александре: в непоколебимости и силе, которую излучал этот человек с уверенным твердым взглядом.

Мы встречались с ним раз в неделю. Обладатель черного пояса и (в то время) четвертого дана, он проводил общие тренировки со спортсменами и инструкторами. Помню, свое первое впечатление после встречи с ним. Передо мной предстал настоящий самурай: высокий, мускулистый внешне и спокойный, мудрый внутри. Сенсей мне тогда показался символом независимости от мнения окружающих, признаком цельной и сильной духом натуры.

Один из самых строгих наших тренеров был Карен Гядукян, именно он организовывал и проводил наши сборы. Одним только тоном или взглядом он мог заставить другого человека выполнить свою волю или поставить на место. Помню, однажды на сборах в Краснодарском крае до нас попытались докопаться местные. «Я сейчас голову тебе разобью», – негромко, но внушительно и четко сказал он их вожаку, и тот понял, поверил: разобьет. И интерес компании к нам быстро пропал. А одного парня, из наших, пойманного сигаретой, Карен заставил приседать 5 000 раз. Больше никто из команды не курил, даже в мыслях. И дисциплину не нарушал. А еще он гонял нас на ночные тренировки, после которых мы стирали свои кимоно в раковинах. В холодной воде. А ранним утром мы всей группой бежали в горы. Около десяти километров. Дорога была неровная. Даже не дорога. Тропинка с кочками, уходящая вверх. Одним слово, он нас закалял: и телом, и духом.

На момент нашего знакомства в 1998 году Карен был обладателем коричневого пояса. Знаю, что в последствии он воспитал пятерых чемпионов мира и открыл свою школу. А в 2010 году получил звание заслуженного тренера России.

Еще помню Руслана, это был хороший, техничный боец. Мне нравились его удары «маваши джодан» (боковой удар ноги в голову). У него была необычная техника: если все били этот удар снизу вверх, то его нога прилетала в голову сверху вниз. В этот момент он был похож на кобру, которая жалит добычу. Я подружился с ним. У него оказалась уникальная история. Из-за проблем с позвоночником он был прикован к инвалидному креслу. Врачи заявляли, что он не встанет. Парень стал фанатом карате еще на коляске. Поначалу просто приезжал в зал и смотрел. Но потом, благодаря силе духа, он не только встал с кресла, но и стал одним из лучших учеников школы Нестеренко.

Двое из ребят жили прямо в школе. Первый – Серега «Спецназ». Я знал, что этот парень прошел горячие точки. Несмотря на малый вес, в нем было около 70 килограмм, он был «машиной-убийцей». Во время спарринга он входил в раж. Ему было все равно с кем драться: он ломал любые пояса и даны. Иногда я приходил к нему, и он помогал мне тренироваться. На индивидуальные занятия с тренерами, как я уже говорил, денег у меня не было. Серега всегда был готов провести со мной спарринг, а я приносил ему печенье и шоколадки.

Другой  – Дима «Ветеран» – взрослый 54-летний мужик. Очень тихий, выдержанный и немногословный, но за спокойной внешностью и невысоким ростом, был виден твердый характер. Он пришел в зал в возрасте 50 лет и так остался жить в каморке школы, по совместительству работая хоз рабочим. В тот момент он сдал тест на черный пояс. Мы с ребятами удивлялись, что должно было в жизни у человека случиться, чтобы он все бросил и целиком ушел в мир карате. Причину мы так и не узнали.

А Андрей Пичужкин, который тоже был в Доджо тренером, стал для меня не только наставником, но и другом. Будучи остроумным и ироничным, он часто подшучивал над всеми, но любя, без злости, так, что никто не обижался. Этот уверенный в себе среднего роста и крепкого телосложения молодой человек, был для меня авторитетом, вернее тем, который имеет свой вес в Школе и может совершать то, что считает нужным. Впервые мы пересеклись в неформальной обстановке, когда после аттестации на белый пояс Андрей предложил нашей группе отметить и попить пиво. И мы пили пиво прямо в здании Федерации карате.

Мы были больше, чем учитель и ученик. Мы были командой. Поэтому после того, как у него произошел конфликт с Нестеренко, и он ушел из Федерации, я последовал за ним. Он арендовал спортзалы школ с почасовой оплатой. Адреса периодически менялись, но я везде следовал за сэнпаем, потому что мне искренне нравился этот человек.

Если у Нестеренко много времени уделялось кихон (базовая техника ударов и блоков) и ката (бой с тенью: поединок с воображаемым противником), то с Пичушкиным у нас была в основном практическая работа: мешки, лапы, спарринги. В общей сложности я занимался карате семь лет. Были перерывы, а потом я возвращался в зал. Несколько раз принимал участие в турнирах. В чемпионате Федерации, чемпионате Москвы и чемпионате Московской области.

Еще помню Игоря Рязанцева, мы тренировались с ним с 1999 года. Спарринги он не очень любил, а вот поболтать – да! Как и любой журналист, а он был основателем журнала «Черный Пояс» и главным редактором «Боец ТВ». В разговоре с собеседником Игорь старался блеснуть умом. Впрочем, он имел все основания для этого, так как реально был эрудитом. Думаю, что во многом именно поэтому и выбрал эту профессию. Последний раз мы встречались с ним в 2016 году. Он приглашал меня к себе на радиостанцию для интервью. Мы с партнерами в тот момент проводили чемпионат мира по кикбоксингу.

Со Стасом, моим другом и по карате, и по жизни, мы дружим до сих пор. Одно время даже вместе работали у рейдеров в компании «РБ» (расскажу об этом позже). Он тоже был хорошим коммуникатором, как и я, и мог найти общий язык фактически с любым человеком. Симпатичный, высокий, атлетического телосложения, а еще – яркий. Этому способствовали рыжие волосы, тонна обаяния и отличная пластика. На танцполе он всегда был в фаворитах у девушек, которые группками так и собирались вокруг него.

Помню, как я впервые обратил на него внимание. В Федерации Нестеренко был турнир, и Стас вышел в финал. Его противником был двухметровый бугай весом 120 кг. Бывший боксер. Они дрались несколько раундов. После был дополнительный. Но никто не уступал. Победитель так и не был назван. По правилам, если судьи не смогли определиться, то предстояла процедура взвешивания, и бойцу с меньшим весом присуждалась победа. Стас взвесился. Весы показали 70 килограмм. А соперник… засмеялся и махнул рукой. Победу естественно присудили Стасу.

Мы со Стасом всегда выручали и поддерживали друг друга во многих ситуациях. Помню, чтобы устроить друга в «Департамент разведки» в «РБ», мне пришлось поить начальника отдела пивом и играть с ним в бильярд. Использовав все шпионские инструменты и дар убеждения, я все-таки завел Стаса к нам в команду.

А он как-то раз спас меня от тюрьмы. Это было в 2010 году. На дороге у меня случился конфликт с другим владельцем авто. Тот меня подрезал. Я не сдержался, догнал и сообщил в открытое окно «свои претензии». Он предложил выйти и разобраться. Вышли. Слово за слово. Произошла драка. У него оказался пистолет, которым он мне стал угрожать. Мне пришлось его отнять и уехать. Позже выяснилось, что это было табельное оружие, а сам мужик был братом начальника розыска местного ОВД. Чтобы прикрыть свою задницу, этот мент сказал, что я побил его и забрал пистолет не у его брата, а у него самого. Мне грозило до 10 лет. И именно Стас помог мне, дав 25 000$, благодаря чему я смог урегулировать эту ситуацию.

Два года я был должен ему. Для меня было морально тяжело, что я никак не могу отдать долг. А Стас даже не напомнил о нем ни разу. После свадьбы с моей второй женой Верой в декабре 2012 года я наконец смог собрать нужную сумму. Мы встретились в кафе. Я положил перед ним деньги.

– Брат, что это? – спросил Стас.

– Это мой долг тебе, брат! – сказал я.

– Нет. Знаешь, что это? – улыбнулся друг.

– Что? – я не понимал, к чему он ведет.

– Это мой подарок вам с Верой на свадьбу.

Люблю и уважаю этого человека. Сейчас он обладатель черного пояса, а также основатель проекта по созданию международной «Электронной ДНК Базы». Именно он привел меня в свое время в ММА к известному российскому бойцу смешанных единоборств Алексею Олейнику, который впоследствии стал моим тренером. Тогда я переживал разрыв с первой женой, и друг таким образом решил меня поддержать, переключив мое внимание на спорт.

Именно благодаря ребятам, с которыми я познакомился на татами, в первую очередь, я, конечно, говорю про Стаса, но и про других тоже, я понял, что такое мужская дружба. С одной стороны, это готовность жертвовать для близкого тебе человека своим временем,  финансами, душевными силами, давать моральную, а если надо – и физическую поддержку. А с другой, это способность осознавать, что ты не должен обременять другого. Да, у тебя есть такое право, возможность, обратиться к другу. Но ты до последнего не будешь его беспокоить. И это обоюдно.

Каждый понимает, что уж если друг обратился, то ситуация реально – край. А раз так – нужно помочь. И очень важно знать, что такие друзья в твоей жизни есть. Даже, если тебе никогда и не представиться случай просить у них помощи. Понимание того, что такие люди есть – уже огромная поддержка.

Несмотря на то, что считаю карате не самым эффективным в прикладном смысле боевым искусством, уверен, что это лучший воспитатель личности. Это то место, куда лучше отдать ребенка, чтобы заложить фундамент: боевой дух и спортивную дисциплину. А после этого можно перевести и в другой вид единоборств.

Страх у меня прошел полностью где-то через год после эпизода в «Эльбрусе». Думаю, это был мой первый шаг к тому, кто я есть сейчас. Я смог преодолеть себя, выбрался из этой трясины. Это было мое первое «Ты справишься!»

Набравшись опыта, я больше не уходил от конфликтов и участвовал в нескольких уличных драках. Выйдя из них победителем, успокоился. Моя психологическая проблема ушла. Если бы я сейчас встретил чуваков, которые тогда в клубе наваляли мне, то сказал бы им: большое спасибо, парни, вы указали мне дорогу! Я, вообще, часто замечал за собой, что благодарен всем людям, которых встречал на своем пути. И учителям, и друзьям, и коллегам. Отдельно я благодарен врагам, которые делали меня сильнее. Как противник на ринге. С одной стороны,  он – оппонент, а с другой,  он же – союзник. Спарингуясь с ним, становишься опытнее.

Источник

Одиннадцатый класс. Тогда моим лучшим другом был Серега. Мы много времени проводили с ним. Наши дачные участки в кооперативе располагались по соседству, и в Москве мы жили через дорогу. В 10 минутах друг от друга. Поэтому у нас была общая компания и в городе, и на даче. Мы учились в разных местах, но я был постоянным гостем на дискотеках в его школе. Пробираясь через кордоны учителей и добровольцев-родителей, мы умудрялись проносить в школу водку. В то время была популярна водка «Исток». И в качестве запивки – лимонад «Колокольчик».

В один из вечеров на такой дискотеке ко мне подошел Серега со своим одноклассником:

– Это Костя, вы знакомы уже. Мы ездили вместе на «Арию».

– Да, помню. Привет, Костик, как дела?

– Вот как раз я предложил Косте пообщаться с тобой, потому что дела не очень. У него возникли проблемы. Я помню, что у тебя были знакомые. Ну, те, которые Маринке помогли.

Три месяца назад у нас была ситуация с девчонкой из нашей компании. Нашей общей подругой, которая тусовалась с нами в подвале. Она жила в 16-ти этажке на улице Мусы Джалиля, и иногда мы с ребятами встречались там. Как-то я зашел и увидел, что Марина стоит возле лифтов, глаза стеклянные. Рядом наши ребята что-то обсуждают:

– Что случилось?!

– Маринка обдолбана. Смотри, невменоз.

– Почему?

– Да какие-то парни приезжали и вкололи ей. Уже не первый раз.

– Звездец!

На следующий день я приехал к ней поговорить. Мы знали, что ее брата Колю посадили за разбой. Оказалось, что тот в тюрьме умудрился сильно проиграться в карты. Настолько сильно, что проиграл и ее. По крайней мере, со слов чувака, который, выйдя, стал требовать с Марины отработку долгов.

Она отказалась. И тогда чувак попытался подсадить ее на героин. Несколько раз приезжали его друзья и силой кололи. Пожаловаться взрослым Марина боялась  – у матери было больное сердце. Тем более ей угрожали расправой семьи. У Марины была младшая сестра, и она боялась за нее. Никто из нашей компании не решился в тот момент ей помочь.

А я узнал и стал думать. Нет, я не был героем, а Маринка даже не была моей девушкой. Но я не мог в тот момент остаться равнодушным. Поэтому стал искать выход.

У меня были знакомые из параллельного класса. Этот класс был коммерческим и прикреплен к Академии Народного Хозяйства. По слухам несколько человек из этого класса были связаны с измайловскими. Дядя одного из ребят был бригадиром в Измайловской ОПГ. В это легко можно было поверить. Они хорошо одевались, курили дорогие сигареты и всегда имели деньги с собой. В школу приезжали на такси, либо их привозили на машинах. В 90-е годы это считалось очень круто.

На перемене мы вышли курить на школьный двор. Тогда я и подошел к ним. Попросил о помощи. Ребята согласились. Через Марину договорились о встрече с теми, кто приезжал к ней. Встретились. Не знаю, о чем они общались, но Марину оставили в покое.

Серега рассказал Косте об этой истории, и тот решил обратиться ко мне.

Обычно за помощь приходится платить…

Но в тот раз мне повезло. Ребята ничего с меня не спросили. На мой же вопрос, что буду должен, был расплывчатый ответ: «Хорошее отношение».

Настроение у меня было отличное и не хотелось отказывать другу:

– Серег, хорошо. Давай поговорим.

– Не, я пошел дальше отрываться, а вы с Костей тут сами…

В итоге тот рассказал, что какое-то время назад он, через общих знакомых, познакомился с Сашей. Ходили слухи, что это – человек из Ореховских. У Костиной семьи было сложное финансовое положение. Его и его младшего брата воспитывала одинокая мама. Отца не было. Денег не хватало. Косте, чтобы как-то заработать, приходилось банчить, торговать запрещенкой. Саша стал его постоянным заказчиком. Как-то Саша спросил, может ли Костя достать оружие, и тот согласился. Получил предоплату, но выполнить заказ не смог. Тогда Саша поставил его на счетчик и угрожал расправиться с семьей.

И я снова решил попробовать помочь. Связался с Семой – так звали одного из парней, к которому я обращался в прошлый раз, – рассказал ситуацию, спросил, можно ли что-то сделать? Сёма сказал, что подумает. Через несколько дней нам предложили встретиться с его старшими.

В тот момент я не думал о возможных последствиях. Просто видел состояние Кости. Не мог отказать.

Мы встретились в парке. От Семы пришло несколько человек. Ребята были старше нас лет на семь. Мы еще раз рассказали ситуацию. Их старший по кличке «Беня» пошутил над Костей, назвав его «Большим Бандитом», и попросил свести его с Сашей.

Мы организовали им встречу. Стороны быстро нашли общий язык и определили темы для взаимовыгодного сотрудничества: восьмерки и девяносто девятые. Самые популярные и самые угоняемые тачки. Саша предложил ребятам выкупать эти машины. Костя смог выйти сухим из воды. Его оставили в покое.

Пройдя эту ситуацию, мы подружились.

После той истории Костя перестал заниматься левыми темами. Закончил одиннадцатый класс. Поступил учиться на метрдотеля. Затем несколько лет работал управляющим ресторанов. После этого работал автоинструктором и открыл свою автошколу. Мы до сих пор иногда общаемся. У него семья и двое детей. Периодически Костя с благодарностью вспоминает ту ситуацию, говоря, как сильно я помог ему.

С Мариной мы не виделись больше двадцати лет. Слышал, что какое-то время работала  кассиршей в супермаркете около дома.  Чем занимается сейчас, мне не известно.

С Серегой мы продолжали видеться, дружили. Параллельно соревнуясь, строили карьеры. Покупали машины. Лет через пятнадцать после той ситуации Сергей стал руководителем управления активами в крупном холдинге и взял к себе на работу моего младшего брата.

К сожалению, два года назад он встрял в ситуацию, деталей которой я не знаю. Знаю, что был задержан по статье 159 часть 4 и помещен в следственный изолятор. Дома его ждут жена и двое детей.

Мне несложно дались те ситуации. И я не проявил себя героем. Просто не остался равнодушным. Не осознавал возможные риски. Уверен, что эти ситуации легко решились благодаря счастливому стечению обстоятельств.

Еще я понимаю, что измайловские поступили предусмотрительно, оказав помощь в первой ситуации. Потому что она послужила для них входом во вторую ситуацию, которая свела их с ореховскими. И это оказалось выгодно.

Непростое было время в 90-е. Травмированное поколение с особым ощущением справедливости и с размытым восприятием норм права.

Источник