markusvannorlen

— Тебе надо поесть.

От упоминания пищи к горлу подступил ком, и Лёха попытался сглотнуть слюну, но пересохший язык лишь прилип к нёбу.

— Воды, — прохрипел Сумрак. — Дай воды.

Алёна вернулась с флягой полной холодной родниковой воды, и Лёха с жадностью припал к горлышку. Напившись, он вытер потрескавшиеся губы тыльной стороной ладони. Алёна присела рядом, включив фонарь на минимальный режим, но даже от этого тусклого света пекли глаза — Сумрак отвернулся.

— Лёша, ты мне чего-то не договариваешь? — тихо спросила Алёна. — Последнее время ты сам не свой.

— Да, — кивнул Лёха. — Хреново себя чувствую. Может простудился? Тот подъём под поливным дождём. Знаешь, я ещё с детства, вот только выйду босиком на холодный бетон и всё — с температурой под сорок сваливаюсь.

Сумрак пересилил боль в глазах и посмотрел на Алёну. Улыбнулся.

— Я спрошу у Мег какие-то таблетки, — спохватилась Алёна, но Лёха поймал девушку за руку.

— Не надо, — попросил он. — Я уже спрашивал — она дала мне обезболивающее и жаропонижающее.

Алёна пощупала его лоб, вздохнула, но осталась. Прислонившись к Лёхе, она положила голову ему на плечо. Сумрак обнял её.

В лагере у костра спорили туристы. Дима пытался в сердцах объяснить Гавру, что на пик лучше подниматься с южной стороны. Долговязый отвечал односложно, часто хмурился. Андрей с Викой ставили палатку. Саша сидела в одиночестве: подперев голову руками она смотрела на огонь. Хмель рубил дрова, а Мег колдовала у котелка.

«Все, кто остался», — с горечью подумал Лёха.

Он поискал взглядом Жеку у границы барьера — тусклый свет фонаря был едва заметен.

— Пойду пройдусь, — сказал Лёха.

— Я с тобой, — встрепенулась Алёна.

— Не надо, — попросил Сумрак.

Алёна хотела было возразить, но передумала, заметив пятнышко фонаря у кромки леса.

— Не выходи за барьер, — попросила она.

Лёха кивнул. Встал на ватных ногах и заковылял к лесу. Гавр окликнул его:

— Хмурый! Ты не забыл правила барьера?

— Помню, — буркнул Лёха.

Жеку он застал сидящим на рюкзаке. Друг сжимал в руках мачете и что-то бормотал себе под нос. Услышав шаги, блондин поднял взгляд — глаза его светились жёлтым.

— Лёха? — спросил он.

— Да.

— Не выходи за барьер, — попросил друг. — Прошу. Я уже плохо контролирую это.

Жека сжал рукоять клинка — пластиковые накладки затрещали под натиском нечеловеческой силы.

Лёха опустился на землю, подобрав под себя ноги на турецкий манер. Жека отбросил клинок в сторону.

— Вам нужно идти дальше, — сказал он.

— А как же ты?

— Для меня поход окончен, Лёха.

— Ярослав сказал, что выход где-то тут, я могу провести тебя через барьер.

— Уже слишком поздно.

Фонарик Жеки мигнул и потух.

— Хмурый?! — раздался окрик Гавра.

— Всё нормально! — крикнул Лёха в ответ. — Фонарь сел!

— Дуй обратно!

— Иди. — Два звериных глаза смотрели на Лёху из темноты.

— Я вернусь позже, — сказал Лёха, поднимаясь. — Ещё есть шанс.

Жека ничего не ответил.

К ночи поднялся лёгкий ветерок. Языки пламени трепетали под его натиском, а туристы, собравшиеся подле костра, отбрасывали зловещие тени — причудливые фигуры плясали на кронах близстоящих деревьев. Лёха обвёл полянку замыленным взглядом: всё представлялось ему теперь каким-то неестественным, цвета потускнели, а очертания предметов смазались, будто мир вокруг был нарисован пьяным художником, который нетвёрдой рукой размазал гуашь по холсту.

У костра Лёхе предложили чай и Сумрак с трудом проглотил пару глотков совершенно безвкусного напитка. Алёна завернулась в спальник возле костра — девушка дремала. Андрей с Викой тоже стали готовить место для ночлега у огня — спать в палатках они опасались. Гавр распорядился нести дежурство, назначив только своих друзей. Первой вызвалась Мег. Лёха понимал долговязого, и сам бы поступил точно так же, потому что соблазн протянуть Жеке руку через барьер был велик.

Сумрак спать не мог. Он поворочался с час на каремате и снова вернулся к огню. Туристы тихо сопели: денёк сегодня выдался тот ещё. Мег окинула Лёху беглым взглядом, поправила пояс с мечете и подкинула дров в костёр. Сумрак, наверное, впервые видел медика с оружием.

— Ты ему сказала? — спросил Лёха, присаживаясь рядом.

— Нет. — В голубых глазах девушки отразилось пламя.

— Почему?

Мег кивнула в сторону Алёны.

— Саша импульсивен, — сказала она. — Вероятно он выпихнет тебя за барьер, и твоя девушка устроит истерику. А я уже устала от всего этого, хочу просто выбраться отсюда.

Лёха на это лишь тяжело вздохнул. С одной стороны Мег была права, но с дугой — это чистой воды подлость, держать такое в тайне от других. В особенности от Алёны.

— Не поверишь, — Сумрак тоскливо ухмыльнулся. — Но она не моя девушка. Мы скорее друзья.

Лёха задумался на миг, изучая спящую Алёну.

— Просто друзья, — повторил он.

— Ну-ну, — Мег вскинула бровь, одарив Сумрака косым взглядом.

Лёха ничего не ответил, так как сам уже мало что понимал. Они посидели. Помолчали. Огонь, весело треща, поедал древесину. Светила полная луна, а вокруг стояла звенящая тишина, и лишь тихий шелест листвы порой нарушал её.

— Я пойду к нему, — сказал Лёха.

— Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу? — Мег недвусмысленно положила руку на рукоять мачете.

— Тогда идём со мной, — Лёха пожал плечами. — Через барьер сюда никто не пройдёт.

Мег колебалась, закусив губу.

— Ладно, — решила она.

У края барьера Жеки не было, лишь лежал его рюкзак и выброшенный мачете с треснутыми накладками.

— Всё, — сказала Мег. — Его больше нет.

Лёха не сдавался. Он подошёл вплотную к барьеру и стал вглядываться в темноту. Два глаз сверкнули слева, да так близко, что Лёха инстинктивно отпрянул. Мег включила фонарь, но заряда аккумулятора едва хватило, чтобы высветить неясный силуэт. Однако это был не Жека.

— Лена-а-а… — противно протянул Рик. — Ты же впустишь меня, сестрёнка?

— Паша? — Мег обнажила мачете.

— Пусти меня, пожалуйста.

Справа треснула ветка и в тусклый круг света буквально ввалился Жека. Лицо его изменилось: хищные звериные клыки торчали из-под верхней губы, скулы заострились, а увеличенные крылья носа вздрагивали, словно Жека по-звериному принюхивался. Но в глазах его ещё оставался проблеск разума.

— Лёха, — прошептал друг. — Там...

— Утихни, Солома. — Рик пихнул блондина в бок.

— Вам надо… надо уходить… они…

Больше друг ничего не сказал. Его лицо исказилось в жуткой гримасе, а глаза вспыхнули огнём — теперь в них отчётливо читалась угроза. Кто-то закричал. Кажется, это была Саша. Крик полный боли разнёсся эхом и оборвался, а Лёха заметил слева у края опушки мелькнувшую тень.

Рик навалился на барьер руками и тот, будто прогнулся под натиском. Жека встал подле крепыша, помогая ему.

— Бежим! — Мег дёрнула Лёху за рукав, да так сильно, что Сумрак еле устоял на ногах.

Голубоглазая со всех ног неслась к лагерю. Лёха побежал седом, но слабость в ногах не давала передвигаться быстро и Сумрак сразу отстал.

У костра просыпались перепуганные туристы. Гавр выскочил из палатки с мачете наперевес.

— Кто кричал?! — воскликнул он. — Где Саша?

— Уходим! — крикнула Мег. — Они прорвались!

— Твою мать!

Туристы пытались собрать какие-то вещи, но три тени уже выскочили из леса и неслись на перепуганных людей. Дима схватил Алёну и потянул за собой. Девушка пыталась вырваться, она видела ковыляющего Лёху, но географ держал крепко, за что Сумрак его мысленно поблагодарил. Гавр не стал ждать и бросился на первую тварь. Иной прыгнул, норовя достать долговязого лапой в шею, но Саша сместился в сторону и рубанул клинком снизу, рассекая иному бок — тварь сжалась в полёте и кубарем покатилась по траве. Гавр отпрянул, прыгнул и перекатился, уворачиваясь от следующей твари — иной, пролетев над долговязым сшиб с ног замешкавшегося Андрея. Оседлав жертву тварь разодрала парню лапой грудную клетку и впилась хищной пастью в горло.

Вика закричала. Хмель попытался помешать третьему иному, но тварь опередила его: она ловко поднырнула, пропуская клинок над головой и сшибла парня плечом. Хмель охнул и опрокинулся на спину, а иной настиг Вику: девушка успела лишь закрыться руками, прежде чем тварь повалила её в траву. Лёха дальше не смотрел. Он собрал последние силы и бросился догонять туристов.

Дима с Алёной успели убежать довольно далеко: Лёха видел мелькающие фонари впереди. Гавр тянул раненного Хмеля, а Мег подхватила Лёху под руку. Иные пока не нападали. Но Сумрак видел, обернувшись, что Рик с Жекой прорвались через барьер и выскочили на полянку. Где-то ухнул филин, завыли волки. Казалось, будто все твари этого места ополчились против туристов, а быть может, так оно и было.

Нагнав географа, Гавр остановил того. Хмель подхватил Лёху с другой стороны и помог Мег дотащить Сумрака. Туристы, тяжело дыша, замерли у края леса. Сумрак прищурился: ему показалось, что он увидел подвесной мост позади Алёны.

— Это тут? — отдуваясь, спросила Мег.

— Тут, — зло сказал Гавр. — Всё должно было быть иначе. Как ты прозевала их, Лена?! Какого хрена вы с Хмурым делали там?

— Да я… он… — Мег попыталась оправдаться.

Гавр сплюнул, взмахнул мачете и тихо выругался.

— Что там случилось? — спросил Дима. — Откуда взялись иные?

— Хмурый, твоих рук дело? — долговязый обернулся к Лёхе.

— Это Саша, — ответила Мег. — Видимо она узнала кого-то и провела через барьер. А ещё там был Рик… другой Рик, вероятно, кто-то ещё, может из её лагеря?

Гавр процедил сквозь зубы очередное ругательство. Задумался на миг, а затем повернулся к Хмелю.

— Хватай девку и дуй на ту сторону.

Парень кивнул. Лёха соображал туго, а потому не сразу понял о ком речь, а когда понял, то было уже поздно: Хмель дёрнул Алёну за руку, разворачивая и, приставив девушке мачете к горлу, потащил её в сторону моста.

— Лёша! — закричала Алёна и попыталась вырваться, но Хмель держал крепко.

Сумрак дёрнулся. Упал. Попытался встать, но пинок опрокинул Лёху на спину.

— Какого хрена ты творишь?! — Дима попытался схватить Гавра за руку, но долговязый извернулся. Он сделал обманный финт, метя географу клинком в корпус, и когда Дима, защищаясь опустил руки, Гавр шагнул вперёд, приложив географа рукояткой в висок — парень запрокинул голову и без чувств повалился на землю.

— Саша! — воскликнула Мег. — Зачем?

— Они задержат их. — Гавр перевёл взгляд на Лёху — его зрачки блестели в лунном свете. — Иди к мосту.

— Саша?

— Иди к мосту!

Мег подчинилась, неловко переставляя ноги. Девушка посмотрела на Лёху.

— Что будет с ним? — спросила она.

— Ничего, — сказал Гавр и чуть тише добавил: — Ничего с ними не будет, я надеюсь.

— Но…

— Лена, твою мать! Уходи!

Мег побежала, бросив последний взгляд на Лёху. Сумрак попытался встать, но тяжёлый ботинок долговязого снова опрокинул его.

— Не суетесь, — сказал Гавр.

В темноте Лёха не видел его лица, но Сумраку показалось, что долговязый улыбался.

— Для тебя скоро всё кончится.

— Но зачем? — прохрипел Лёха. — Ты с ними за одно?

— Нет! — Гавр резко дёрнул головой и потряс мачете — это сравнение разгневало его.

— Нет, — чуть тише повторил он. — Я могу ошибаться, но кажется с тобой происходит тоже самое, что и со мной в прошлый раз.

— В прошлый раз?

— Я был уже тут, — кивнул Гавр. — Не возвращайся сюда Лёха. Слышишь? Не надо. Я имел глупость отпустить туда дорого мне человека, — Саша указал мачете в сторону моста, — теперь хочу исправить эту ошибку.

— Зачем тебе Алёна?

— Нужна жертва. — Гавр отвернулся. — Прости.

Долговязый ушёл.

Лёха попытался подняться. Это получилось у него с третьей попытки. Он сделал два неловких шага и снова упал, скатившись в овраг. Там лежал Дима — географ часто и глубоко дышал. Сумрак пощупал его голову: на пальцах осталась кровь. Понимая, что ничем помочь Диме он не может, Лёха стал карабкаться обратно к тропе.

В лесу хрустнула ветка. Мелькнуло два янтарных огонька. Сумрак, собрав волю в кулак, заставил себя подняться на ноги и побежал, спотыкаясь. Иной не спешил. Он крался, как заправский хищник, понимая, что жертва его беззащитна — тварь играла с Лёхой. Со стороны полянки мелькнула ещё одна тень.

Лёха шатался и морщился от боли, но бежал. Мост плясал перед глазами, норовя выскользнуть из поля зрения. Оступившись, Сумрак всё-таки упал и скатился вниз по косогору. Мост был рядом — рукой подать, но подняться Лёха уже не смог. Он беспомощно проводил взглядом спину Гавра, пока тот не пересёк мост. С той стороны мелькали тусклые огни фонарей. На косогор выскочил Рик, а следом за ним Жека. Увидев Лёху, иные, яростно рыча, бросились на него.

— Какая глупая смерть: быть съеденным собственным другом, — печально ухмыльнулся Сумрак.

Он нащупал рукой камень и сжал его, готовясь к неизбежному. С той стороны моста раздался и тут же оборвался женский крик. Кричала Алёна.

Вспышка.

Лёха зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел сноп искр. Огоньки окутали его, а затем растаяли. Иные исчезли. Сумрак повернулся к мосту: фонари уже не мелькали — туристы пропали.

Лес снова погрузился в тишину. Больше никто не пытался напасть, не выли волки и не ухала сова. Или филин. Лёха не знал. Он перевернулся на спину, отыскал любимое созвездие и лежал так пока мрак не поглотил его.

Кто-то разговаривал — голоса казались знакомыми. Весело щебетали птицы. Что-то хлопало, будто кусок ткани трепетало на ветру. Лёха открыл глаза. Долго смотрел прямо перед собой, пытаясь понять, где он находится. Вдохнул, выдохнул, облизал пересохшие губы — изо рта неприятно пахло.

Осмотревшись, Сумрак понял, что лежит в палатке. Она показалась ему знакомой и спальник тоже, но знания эти явились ему, будто из другой жизни — настолько всё странным казалось Лёхе. Непривычным. Так порой случалось, когда Лёха возвращался домой после длительного похода или из очередной поездки с родителями на отдых — собственная квартира казалась ему чужой.

Из одежды на Лёхе было лишь термобелье. Крутка и штаны лежали сбоку, берцы стояли у входа. Тамбур палатки расстёгнут настежь, а незакреплённая пола двери трепыхалась на ветру. Сумрак быстро оделся, обулся и выскочил наружу.

Тут же нос к носу столкнулся с Виталиком. Скалолаз отшатнулся, чуть не расплескав кофе.

— Лёха, ты чего? — удивился Виталик.

Увидев друга, а Виталик определённо стал для него другом за те дни, что они провели вместе, Лёха раскрыл рот от удивления и воскликнул:

— Ты живой?!

— Ну как сказать, — скривился Виталик. — С коньяком мы вчера переборщили.

— С коньяком? Каким коньяком? Нет, ты был в домике. Затем Маша, она…

Лёха запнулся. Скалолаз отстранился и как-то странно смотрел на него.

— Лёха, ты в порядке? — спросил он.

— Так, Сумраку больше не наливать, — услышал Лёха голос Жеки.

Виталик отошёл в сторону и Сумрак увидел блондина: друг сидел на бревне, на коленях его сидела Таня, обвив шею блондина рукой — девушка лукаво стрельнула глазками. Чуть поодаль скучала Маша, приложив холодную бутылку с водой к голове.

Лёха обвёл округу взглядом. Повсюду суетились туристы: кто-то жёг костёр и готовил завтрак, кто-то уже собирал палатки, некоторые сонно потягивались, встречая новый день; на полянке среди буков царила спокойная атмосфера. Молодые парни и девчонки шутили, улыбались, смеялись.

— Лёха, ты в норме? — спросил Жека. — На тебе лица нет?

Сумрак посмотрел на друга. Блондин был доволен собой, он водил рукой по бедру Тани, а глаза его лучились счастьем. Лёха и забыл уже, каким Жека был в нормальной жизни. Осознав это, Сумрак спохватился.

— Алёна?! — он бросился к палаткам. — Где Алёна?

— Да вон она, — Виталик указал в сторону. — У родника. Лёха, может тебе таблетку?

При упоминании пилюль у Лёхи скрутило желудок: столько таблеток, сколько он съел за последние несколько дней, он не принял и за всю жизнь, а простуду он цеплял минимум два раза в год. Поборов приступ тошноты, Сумрак приложил пальцы к вискам — голова не болела, лишь слегка кружилась, как при лёгком похмелье.

Отыскав взглядом родник-бочку, Лёха побежал к ней.

Алёна мыла волосы, склонившись и подставив голову под мощный поток воды. Завидев Сумрака, девушка повернулась к нему.

— Терехов? — с недовольством спросила она. — Тебе заняться нечем?

Лёха замер, не зная, что и сказать. Но он не сомневался, что Алёна была настоящей: только она могла буквально двумя словами ввести его в краску.

— Помоги, — Алёна протянула Лёхе шампунь.

Сумрак вылил жидкость ей на затылок и просто стоял — смотрел, не веря своим глазам.

«Она жива, — вертелась мысль в голове. — Жива…»

Промыв волосы, Алёна накрутила на голове полотенце и окинула Лёху недоверчивым взглядом.

— Ты в норме? — спросила она. — Плохо выглядишь.

— Э-э-э… да, — замялся Лёха. — Немного перебрали вчера.

— Скажи своему другу, что если он будет так бухать и подливать остальным, то в поход я с вами больше не пойду.

Алёна отобрала у Лёхи шампунь, снова окинула его взглядом и пошла обратно в лагерь. Сумрак же замер как вкопанный не в силах пошевелиться: с души словно камень свалился — Лёха стоял и смотрел девушке вслед.

Умывшись, Сумрак подставил голову под холодную струю и стоял так, пока затылок не начало ломить от холода. К бочке подтягивались сонные туристы и Лёха решил, что водных процедур с него хватит. Он отошёл на освещённую солнцем полянку и подставил лицо тёплым лучам. Зажмурился, словно кот.

У кого-то заиграла музыка и Лёха спохватился. Он нащупал в кармане телефон, выудил его на свет и проверил баланс — ответ пришёл. Тогда Сумрак решил подняться выше — к скалам, вспомнив, что звонил оттуда родителям.

С полчаса он разговаривал с мамой: интересовался, как у неё дела, как бабушка, куда они ходили с отцом — спрашивал всё то, что обычно считал скучным и неинтересным. Мама, заподозрив неладное, стала выспрашивать у Лёхи: всё ли у него хорошо, и, что ему пора перестать маяться дурью с этими походами, а заняться чем-то полезным — например, дипломной работой. Лёха быстро пожалел, что разоткровенничался, а потому завершил разговор, сославшись на плохую связь. Но на душе стало спокойнее. Наверное, впервые за несколько недель Лёха улыбнулся искренне. Правда всё случившееся, или приснившееся ему, не шло из головы — настолько яркими были воспоминания.

Взъерошив мокрые волосы, Лёха направился в лагерь, но на подходе настроение испортилось: ему навстречу шёл Витя. Лёха точно знал, что ранее с этим парнем он не встречался и впервые его увидел в палаточном городке у долины с чашами и пещерой. Поравнявшись с Витей, Лёха окликнул парня:

— Витя?

— Да, — молодой альпинист обернулся, но по взгляду его Лёха понял — парень Сумрака не узнал. — Э-э-э, мы знакомы?

— Извини, обознался.

— Ну ладно. Но меня Витей зовут, если что.

— Забей, — отмахнулся Лёха и поспешил к турстоянке.

Встреча с парнем вернула схлынувшее было чувство подозрительности. Лёха решил пройтись среди палаток: понаблюдать и послушать. Почти сразу он заметил Андрея и Вику в шумной компании: молодые люди громко что-то обсуждали и реготали, одним словом — веселились. Кажется, Лёха узнал ещё одного парня — это был иной, который, прикидываясь хромым, напал на девушку. Впрочем, на Лёху никто из них не обратил внимания, туристы лишь притихли, когда заметили, что Сумрак наблюдал за ними. Он поспешил уйти.

Бродя по стоянке, Лёха встречал всё больше знакомых лиц, но его никто не узнавал. Однако Сумрак был этому рад и ходил он исключительно для того, чтобы убедиться: все, кто прошёл с ним через тот ад — живы. Правда, Диму — географа, — Лёхе найти не удалось, как и Сашу. Зато колоритную компашку Гавра видно было издалека: парни в голос бранились. В принципе, ничего удивительного — обычное поведение сотоварищей Гавра.

Когда Сумрак уже собирался вернуться к своим, его заметил Рик и призывно махнул рукой. Лёха напрягся, чуя неладное.

«Узнал?» — пронеслась догадка в голове.

— Слышь, кентуха, — осклабился Рик, когда Лёха приблизился. — Дай огоньку.

— Огоньку? — удивился Лёха — не это он ожидал услышать.

— Ну спичек, или зажигалку. — Рик одарил Лёху придирчивым взглядом, словно оценивая, что можно ещё стрясти с этого бедолаги. — Этот м… крендель, — крепыш указал на Грэма, — залил вчера всё водой, хрен недоделанный.

— Да иди ты в пень, Рик, — обиделся Грэм. — Потри об волосы — может высушишь.

Лёха полез в боковой карман куртки. Нащупав там странный предмет, он выудил его на свет — вырезанный Жекой гротескный лев смотрел на Сумрака с ладони. Лёха пошатнулся, по спине пробежал рой противных мурашек. Опомнившись, Сумрак забрался во внутренний карман и нащупал там пластиковый прямоугольник. Он и так знал, что это, но всё же вытащил визитку.

«Мия Брэм. Адвокат», — прочитал Лёха.

— Та ты… — Рик отшатнулся от Лёхи, как от прокажённого. — Какого хрена ты с собой таскаешь эту хрень? Вот ты, блин, чудило.

— Рик, утихни. — К туристам подошёл Лай. — Чё к человеку привязался. Иди вон три о волосы спички.

Лёха поднял взгляд. Лай виновато улыбнулся ему.

— Как звать тебя? — спросил он.

— Лёша, — ответил Сумрак и снова посмотрел на странные вещи, не принадлежащие этому миру.

— Лёха, слушай. — Лай приблизился. — Ты не видел тут парня, такого длинного, с ним девчонка ещё должна быть — глаза голубые, красавица. Ну такую не спутаешь, если хоть раз увидишь.

— Нет. — Лёха убрал предметы в карман. — Не видел.

— Блин, да куда же они подевались?

Лёха знал.

— Спичек тоже нет? – спросил Лай.

— Не, — Лёха мотнул головой. — Я пойду.

— Увидишь вдруг этих двоих, скажи, что их ищут.

— Хорошо, — кивнул Лёха и поспешил в свой лагерь.

Тут уже кипела жизнь: над костром висел котелок, открывались консервы, заваривался чай. Жека при виде друга, окликнул его.

— На хрена ты к этим маргиналам попёрся? — удивился друг. — Я уже думал, что выручать тебя пора.

— Угу, — буркнул Лёха.

Он привалился к дереву и долго, не мигая смотрел на Жеку. Наконец спросил:

— Коньяк ещё есть?

— Хо-хо, Сумрак, — Жека поднял руку. — Не рановато ли для коньяка?

— В самый раз.

Жека несколько секунд изучал друга.

— Ну ладно, — хмыкнул он.

Вытянув из своего рюкзака початую бутылку, Жека налил напиток в кружку и протянул Лёхе. Сумрак залпом осушил её. Скривился. Несколько томительных секунд он боролся с рвотными позывами — алкоголь ему никогда не нравился.

— Вот сейчас приживётся и сразу полегчает, — ухмыльнулся Жека.

— Алкаши, — фыркнула Алёна и ушла в палатку.

Лёха проводил её взглядом.

«Значит не приснилось, — подумал он. — Мы все умерли там?»

Получалось, что Гавр с Мег всё же дошли? Только в конце был вовсе не выход: выходом оказалась смерть. Но что же было там? Зачем Гавр туда шёл? Судя из его последних слов, Лёха сделал вывод, что долговязый в том мире уже бывал и вернулся. Но зачем? Лёха запомнил не всё: слова Гавра тогда для него не имели значения — Сумрак думал, что он бредит. Единственно, что Лёха отчётливо запомнил: «Не возвращайся сюда Лёха».

Сумрак посмотрел на ухмыляющегося Жеку, на прижавшуюся к нему Таню, на Машу, которая всё ещё держала бутылку у виска, на Виталика. Друзья были живы. Не это ли главное? К чёрту то место. Возвращаться? Ну уж нет — ни за что. Почему о случившемся помнил только он? Лёха старался не думать об этом. Быть может, и он скоро всё забудет. Но одно Сумрак решил точно для себя: в горы больше ни ногой. Хватит с него гор.

— Куда нам дальше? — спросил Жека.

— Никуда, — с серьёзным видом ответил Лёха. — Доставай навигатор — мы идём к морю.

— Лёха, ты чего?

— Да ну его… — отмахнулся Лёха. — Я забронировал столик в ресторане. Заведенье на скале — судя по фоткам, там отличный вид на море. Я думаю, что остаток дней лучше проведём у моря. Там сдаются неплохие домики, есть кемпинги. Горы надоели.

— А как же: идём без компаса? — Жека сомневался в искренности слов друга.

— Не поверишь, но я уже находился.

Лёха не врал. За те дни, проведённые в том странном месте, он не только находился с компасом, но также получил кучу всевозможных острых ощущений. Отыскав в многочисленных карманах помятую карту, Лёха бросил её в костёр. Туда же отправился компас.

— А что, я только за, — сказала Таня.

— И я, — поддержала её бледная Маша. — На море хорошо: солнце, чайки поют.

— Я как все, — пожал плечами Виталик.

— Ресторан? — Алёна высунула голову из палатки. — Лёша, ты серьёзно?

Глаза девушки улыбались.

Вечер выдался тёплым. Лёха стоял на террасе, облокотившись о балюстраду, и наблюдал за огнями стоящих на внешнем рейде кораблей. С гор дул слабый бриз в сторону моря. Пахло свежестью. За спиной грохотала музыка: сегодня был какой-то местный праздник и в ресторан набилась куча народа. Сумрак решил проветриться.

Пять незабываемых дней туристы провели на берегу моря. Сердце Алёны наконец растаяло и у них, вроде как, завязались отношения. Лёха хотел в это верить. Конечно, всё может окончиться лишь курортным романом и по приезду домой сердце девушки вновь охладеет, но Сумрак старался не думать об этом. После всего случившегося с ним… с ними, даже эти пять дней ему показались вечностью.

Лёха поставил на парапет фигурку льва. Достал пластиковую визитку. Долго изучал буквы. Кем бы не была эта Мия — всё осталось в прошлом. Сумрак щелчком запустил прямоугольник в воздух — визитку подхватил восходящий поток и унёс во тьму.

— Лёха? — Жека подошёл к балюстраде. — Ну ты чего? Там твою Алёну уведут пока ты тут снова звёзды свои рассматриваешь. Давай живо в зал.

Лёха взял фигурку и показал её блондину.

— Ничего не напоминает? — спросил он.

— Хм. — Жека взял льва, поднёс к лицу, покрутил его и вернул обратно. — Дед мой что-то похоже делал сестрёнке. Ну это когда мы ещё пешком под стол ходили. А где взял?

— Да так, нашёл, — улыбнулся Лёха и убрал фигурку в карман. — Пойдём.

Конец.

P.S.

Спасибо всем, кто читал, ставил плюсы, комментировал и всячески мотивировал автора не откладывать развитие этой истории в долгий ящик.

Всех с наступающим Новым годом! Любите, творите, читайте интересные книги. Ходите в походы, но помните: на стоянке с родником-бочкой стоит быть внимательным ;)

Ярослав поднял взгляд. Странно, но зрачки его были нормальные, не такие как у прочих иных. Пленник каким-то непостижимым образом с противным хрустом вывернул через голову связанные руки, всё так же продолжая улыбаться. Улыбка его казалась Лёхе неестественной — восковой, будто кто-то содрал кожу с лица Ярослава и натянул её на манекен.

Размяв плечи, Ярослав развёл руки в стороны легко и непринуждённо — путы лопнули и осыпались, словно были не из прочного паракорда, а из гнилой льняной верёвки. Гавр решил действовать и бросился на пленника, но тот вскинул руку — долговязый упал на спину, будто нечто невидимое ударило его в грудь. Жека попытался обойти Ярослава сбоку, но парень прочитал этот манёвр и легко увернулся от рубящего удара. Блондин провалился вслед за клинком, не удержался на ногах и упал на камни, выронив мачете.

— Хочешь попробовать? — Ярослав подмигнул Лёхе.

Сумрак не хотел. Если уж Жека с Гавром потерпели неудачу, то куда лезть ему? Лёха отметил краем глаза местоположение Алёны и стал смещаться к ней. Дима держался по левую руку сзади.

— Нет? — спросил бывший пленник. — Ну нет, так нет.

Ярослав повернул голову в сторону. Прищурившись, он пару секунд изучал горизонт, после кивнул, будто что-то решил, и снова посмотрел на Лёху.

— Ходит-ходит вслед за мной, друг болезный твой, — выдал парень и замер, ожидая реакции Сумрака.

Лёха молчал. Идиотские фразочки его сейчас волновали меньше всего: он переживал за своих товарищей. Гавр замер без движения, но кажется был жив — Лёха заметил, что долговязый пытается перевернуться, но какая-то невидимая сила вжимала его в землю. Жека скрутился на камнях, поджав колени к груди. Его бил крупный озноб. Сумрак предположил самое худшее — блондин стал меняться.

Перехватив рукоять топора, Лёха уставился на противника.

— Болит голова? — спросил Ярослав и сам ответил: — Болит. Это хорошо.

Сумрак заметил краем глаза, что Витя пытался обойти беглеца со спины, кажется, Ярослав его не видел.

— Что тебе надо? — осипшим голосом спросил Лёха.

— Мне? — удивился Ярослав. — Я уже всё получил. Было занимательно.

— Что это за место? — Лёха решил отвлечь беглеца.

— О, это великолепное место, ты даже не представляешь себе. Оно… оно прекрасно, Лёша. Тут творятся великие дела!

— Но зачем это всё? Почему мы тут оказались?

— Кто-то пришёл сюда за ответами, — Ярослав бросил беглый взгляд на Гавра. — Кто-то ему помогал, по воле своей или по неведению, — взгляд на вышку. — Ну а кто-то просто должен был пройти этот путь. Вот ты, например.

Лёха покосился в сторону: Витя почти обошёл Ярослава, скрываясь за россыпью камней; Грэм стал обходить беглеца с другой стороны. Ярослав продолжал улыбаться, словно умалишённый. Впрочем, судя из того, что услышал Сумрак — так оно и было.

— Как выбраться отсюда? — спросил Лёха.

— Я уже сказал: пик двадцать два.

— Что там?

— Много вопросов, Лёша, — Ярослав нахмурился.

Витя прыгнул. Молодой альпинист вытянулся в полёте, занеся над головой острый камень. Лёха был уверен, что у Вити получится, если не обезвредить, то уж точно нанести серьёзное увечье беглецу — Сумрак помнил, что иному следует бить в голову. Ярослав, почуяв неладное обернулся. Грэм атаковал сбоку. Лёха, понимая, что не успеет помочь ребятам, метнул топор.

Ярослав с ловкостью кошки отпрыгнул, сделав пас рукой. Всё произошло настолько быстро, что Сумрак даже не успел рта раскрыть, чтобы выкрикнуть предупреждение. Вращающийся в воздухе топор изменил траекторию полёта и будто ускорился, а Грэма словно кто-то подтолкнул в спину. Он споткнулся и понёсся вперёд, пытаясь сохранить равновесие, но этого толчка хватило, чтобы Грэм оказался на том месте, где секундой ранее стоял Ярослав. Товарищи по несчастью скорее всего ничего не поняли: Витя обрушил камень на темечко Грэма, пробив тому череп острым краем, а брошенный Лёхой топор влетел точно в висок молодому альпинисту. Миг и два бездыханных тела распластались на камнях.

Ярослав аплодировал.

— Давненько тут такого не было, — ухмыльнулся он. — Браво!

Лёха осел на землю — ватные ноги не слушались. Из глаз брызнули слёзы. Позади сдавлено крикнула Алёна, но её возглас потонул в порыве ветра.

— Пожалуй, на этом завершим. — Ярослав с осуждением покачал головой, разглядывая убитых туристов. — Иначе к пику идти будет некому.

Он обвёл полянку возле вышки взглядом, задержал его на Жеке, снова покачав головой. Затем внимательно посмотрел на Алёну, на Андрея с Викой, которые держали пойманную Сашу и, наконец, перевёл взгляд на Лёху, сказав:

— Отмерит время шесть — в тот час настигнет месть. Ты к пику путь держи, иного не буди.

Хлопнув в ладоши, бывший пленник рассыпался мириадами искр, которые унёс порыв ветра. Арбалетный болт, торчавший всё это время из груди Ярослава, с металлическим звоном упал на камни. Тут же стих ветер и Лёша услышал плач. Обернулся. Алёна опустилась на землю и, закрыв лицо руками, рыдала. Дима с бледным лицом столбом стоял рядом. Сумрак хотел было встать, но снова припал к земле — подкосились колени.

С вышки спустилась Мег. Она подбежала к Гавру и склонилась над ним — тот подал признаки жизни, протянув к медику руку. Жека перестал биться в судорогах. Он встал на четвереньки и стал мотать головой, затем поднял затуманенный взгляд. Замер, увидев мёртвых. Лёха обратил внимание, что глаза друга всё ещё были человеческими.

Гавр окончательно пришёл в себя, схватил мачете и с рыком вскочил на ноги, но сражаться уже было не с кем. При виде мёртвого Грэма, долговязый в отчаянии ударил клинком о камень высекая сноп искр.

— Ребята, — позвал сверху Хмель. — Там кто-то есть.

Лёха поднял голову. Парень высунулся из окна на вышке и указывал рукой в ту сторону, откуда группа поднялась на плато. Дима бросился к своему рюкзаку, достал монокуляр и прильнул к наглазнику.

— Чёрт, — выругался он. — Кажется это Рик.

Гавр подбежал к географу, убирая мачете в ножны на ходу.

— Дай. — Долговязый довольно грубо вырвал монокуляр из рук Димы.

С минуту он изучал фигуру на горизонте.

— Паша, твою мать, как же ты так… — тихо произнёс Гавр.

— Это он? — спросила Мег.

— Он. Или уже не он. Твою же…

Лёха нашёл в себе силы подняться с земли. Ноги всё ещё дрожали. Алёна уже успокоилась, лишь шмыгала носом. Сумрак подошёл к ней и присел рядом.

— Лёша, — прошептала девушка. — Я больше не могу. У нас нет шансов, мы все умрём.

— Перестань, — Лёха обнял её. — Нужно двигаться дальше.

— Я не могу, — снова повторила Алёна. — Мы постоянно куда-то бежим и погибаем, один за другим. Кто следующий, Лёша?

— Мы обязательно выберемся, — соврал Лёха. — Ты и я, слышишь?

— А как же Женя? — Алёна отстранилась и заглянула Лёхе в глаза.

Сумрак отвел взгляд.

— Нам нужно идти к пику, — сказал он. — Сейчас сдаваться нельзя.

Алёна всхлипнула и кивнула. А Сумрак почувствовал себя подлецом, так как ничего не сказал девушке о своих головных болях. Впрочем, он всё ещё надеялся, что у него обычная мигрень из-за стресса и переутомления.

— Ребята, — снова позвал Хмель с вышки. — У нас ещё одна проблемка — туман.

— Лёша, это никогда не кончится. — Алёна была готова снова расплакалась. — Нам не дадут выбраться отсюда.

— Идём. — Лёха чуть ли не силой поставил её на ноги. — Надо уходить.

У вышки тем временем возник конфликт. Андрей с Викой удерживали Сашу, а та брыкалась и пиналась, норовя вырваться.

— Я никуда не пойду! — крикнула она. — Пусти!

— Ты не знаешь, что это такое?! — Гавр ткнул пальцем в сторону.

Лёха только сейчас заметил, что к вышке с трёх сторон стекался туман. Он словно вырывался из каменных недр. Вне всякого сомнения, группу подталкивали вперёд. Облака разошлись и теперь Сумрак отчётливо видел вершину пика и другой конец плато, где у подножия горы плелась маленькая полоска леса. Там тумана не было.

— Мне нужно в лагерь! — Саша продолжала сопротивляться. — Там остались люди.

— Саша, послушай. — Жека отодвинул собой Гавра. — Этот туман, он тебе ни о чём не говорит?

— О чём мне должен говорить туман? — удивилась девушка.

— Он убивает.

— Что? Ты бредешь?

— Вы разве не сталкивались с таким? — спросила Мег.

— Нет, мы из лагеря не выходили.

— А как же Ярослав? — спросил Дима. — Зачем ты в него выстрелила. Как ты узнала вообще, что он иной?

— Мы их называем твари, — сказала Саша с гневом в голосе. — Он был в нашем лагере, а потом…

— Это всё очень интересно, — вмешался Гавр. — Но у нас тут туман, и Рик, который, вероятно, уже не Рик.

— Мы не бросим её, — нахмурился Жека.

— Солома, твоё время прошло, — Гавр отодвинул Жеку плечом. — Ты уже одной ногой в могиле.

Блондин покорно отошёл.

— Короче, слушай сюда, — Гавр навис над щупленькой девушкой. — Повторяю последний раз, для особо непонятливых: этот туман превращает человека в мумию — раз и всё. В твоём лагере, вероятно, уже нет никого в живых, а те двое, что ушли ночью — превратились в иных, тварей. Этот чувак, который ухайдакал моего друга, сказал, что нам надо к пику. А поскольку со стороны этой горы тумана нет, а вон там, — Гавр ткнул пальцем себе за спину, — он есть, то я склонен верить этому хрену, кем бы он ни был. Так что выбирай: либо идёшь с нами, либо остаёшься тут и встречаешь свою смерть в одиночестве. Отпустите её.

Андрей с Викой отпустили Сашу. Однако она больше не пыталась бежать.

— Солома, ты дуешь с нами, — сказал Гавр блондину. — Оставлять тебя тут нечестно. Но смотри, если мне что-то не понравится в тебе, то предупреждать я не буду.

— А Рик? — спросила Мег. — Вдруг это всё же он.

— Пусть тогда пошевеливается, — зло буркнул Гавр. — К ночи мы должны добраться до того леса. Если он — это он, то тогда подождём его там.

Гавр бросил последний взгляд в сторону мёртвого Грэма, закинул рюкзак на плечи и пошёл прочь.

— Если кто и выберется отсюда, то это будет он, — прошептала Алёна долговязому вслед.

Туман сжимал плато с трёх сторон, норовя отрезать туристам путь к лесу — снова пришлось бежать. Впрочем, силы покинули Лёху быстро, и он перешёл на быстрый шаг. Призрачное марево тоже замедлилось, словно играло с туристами, но стоило кому-то задержаться и туман ускорялся.

— Что за ерунда? — Саша наконец-то поняла, что туристы не шутят. — Он будто живой.

— Угу, — буркнул Дима. — И ненасытный.

— Значит вы тоже не знаете, что тут творится? — спросила девушка. — Я надеялась, что вы мне поможете. Женя говорил убедительно, будто настоящий спасатель.

— Он и есть настоящий, — хмыкнул Лёха.

Саша обернулась на ковыляющего последним блондина.

— Он болен? — спросила она.

— Более чем, — вздохнул Лёха.

— Расскажи про этого Ярослава, — попросил Дима.

Саша поправила лямку рюкзака, задумалась на миг, будто решала с чего начать. Наконец грустно улыбнувшись, она сказала:

— Он навязался к нам в группу ещё до похода. Как-то нашёл контакт нашего руководителя, написал ему, и Володя почему-то сразу его принял в группу. А у нас планировался спортивный поход третьей категории. Раньше мы никого со стороны не брали.

— Может он его знал? — предположил Андрей.

— Не знаю, — Саша мотнула головой. — Но поначалу он показался мне довольно жизнерадостным, общительным парнем. Играл на гитаре, неплохо пел, одним словом — влился в коллектив. А потом случилось это. Мы проснулись в незнакомом месте, а вокруг нашего лагеря крутилась стая волков.

— Всей группой? — спросил Лёха.

— Что?

— Ну, вся группа была в сборе?

— Да.

— Ну хоть так… — хмыкнул Дима. — У нас у всех было куда жёстче.

Саша бросила на него осторожный взгляд, но промолчала. Лёха понимал, что туристы затеяли этот разговор, дабы отвлечься. У него до сих пор перед глазами стояла картина двух мёртвых парней и размытый диск, в который превратился топор, брошенный его рукой. Как Лёха не старался, но прогнать мысль, что Витя погиб из-за него, не мог.

Саша рассказывала без умолку, но Лёха практически не слушал, ведь история была схоже с историей его группы. Ну разве что у Саши ещё были волки и Ярослав, меньше иных, не было Мии с барьером и к ним не приводили новеньких.

— … Даша, Лера, Лёня и, кажется, Антон, — Саша перечислила имена.

— И ты говоришь, что он увёл их из лагеря? — спросил Дима.

— Нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Они сами ушли.

— Хм, тогда как ты поняла, что Ярослав иной?

Саша снова бросила косой взгляд на географа.

— Потому что мёртвые не поднимаются из могил, — тихо сказала она. — Ярослав погиб, когда в лагере случился конфликт.

«Даша, Лера, Лёня и, кажется, Антон», — мысленно повторил Лёха.

Дашу они видели возле пещеры — она стала иной. А те трое вместе с Ярославом напали на группу Гавра и остались лежать на дне реки. Как всё завернулось. У того, кто это всё подстроил изощрённая логика. Сумрак сказал бы, что она граничит с безумством. Вспомнились слова Жеки о нечистой силе, и Лёха зябко передёрнул плечами — он уже не знал во что верить, после всего увиденного.

— Дела… — протянул Дима.

— Вы, как хотите, а я с вашим грубияном дальше не пойду, — сказала Саша. — Уйдём от тумана, и я вернусь в свой лагерь.

Лёха её понимал. Он и сам после рассказа девушки засомневался: Ярослав вполне мог их обмануть с пиком. Однако Лёха так же понимал, что Саша тоже может выдавать себя за кого-то другого или иного. Нет, уж лучше он будет держаться Гавра — этот парень кремень. К тому же ещё оставался шанс помочь Жеке, а возвращаться в какой-то лагерь и ждать там, когда тебя съедят волки, нападут твари или, того хуже — сам обратишься в тварь. Впрочем, последнее с каждым шагом казалось Сумраку наиболее вероятным концом для него, так как головная боль переместилась на позвоночник, а каждый шаг отдавал прострелом в затылок. Во рту появился сладковатый привкус, а перед глазами плыли маслянистые волны.

К лесу туристы подходили уже в сумерках. Путь через испещрённое рытвинами и оврагами плато отнял немало сил и последние несколько сот метров группа плелась со скоростью черепахи. Туман, вероятно сжалился над измождёнными ребятами и замер в километре от подножия горы. Лёха решил думать именно так, понимая, что наделять туман разумом — обрекать на безумие себя, но ничего поделать с собой не мог. Он всё ещё пытался отыскать какие-то скрытые смыслы в происходящем. Не для того, чтобы понять — понять суть этого места человеческий разум вряд ли способен, — а для того, чтобы отвлечься. Не думать о Вите и Грэме, о Маше и Виталике. Не думать о том, что будет с Алёной, когда Лёха перестанет быть собой.  Не думать о друге, который под вечер прятал лицо под капюшоном даже от Сумрака.

Не пройдя и двухсот метров по довольно просторному лесу, туристы обнаружили стоянку. На небольшой опушке поросшей невысокой травой с идеально ровной поверхностью, стояли аккуратные деревянные столики и лавочки, вырезанные из брёвен, а рядом расположилось костровое место, обложенное круглыми камнями. В десяти шагах от полянки журчал родник, изливаясь из-под корней бука. Если бы подобное место Лёха обнаружил, находясь в походе, то восторгу его не было бы придела, но не здесь — удивляться чему-либо в этом месте сил уже не осталось.

Лёха сбросил рюкзак и растянулся на зелёном ковре. Жека спускался с небольшого косогора последним. Не дойдя до опушки каких-то двадцать шагов, блондин будто во что-то упёрся и замер. Вытянув руки, он стал ощупывать невидимую преграду.

«Ну вот и всё», — с тоской подумал Лёха.

Сил подняться у него уже не было.

— Барьер, — сказал Гавр. — Мы прошли за барьер.

Сегодня стояла ясная погода. Видимо ночью в долину спустился мороз: траву укрывал тонкий слой инея, а вода в кружке, оставленной кем-то у костра, покрылась коркой льда. Последним дежурил Жека. Лёха взглядом нашёл друга и направился к нему, краем глаза отмечая, что пленника укрыли расстёгнутым спальным мешком, а возле ног беглеца стояла пустая железная миска.

Жека сидел у края лагеря на бревне и строгал перочинным ножиком деревяшку. Делал он это в перчатках. Кажется, друг не снимал теперь их вовсе. Сумрак сжал и разжал кулаки — вроде не так холодно, да и неудобно же в перчатках делать мелкую поделку.

— Привет, — сказал Лёха, присаживаясь рядом. — Вижу о пленники позаботились.

— Ярослав, — кивнул Жека. — Его зовут Ярослав.

Сумрак окинул друга взглядом: болезненная бледность никуда не делась, а губы блондина отливали синевой.

— Скверно выглядишь, — подметил Лёха.

Жека лишь улыбнулся уголком рта, но промолчал.

— Откуда такая забота? — Сумрак кивком указал в сторону Ярослава.

— Мы решили взять его с собой в качестве страховки. Всё, что он вчера наговорил, выглядит притянутым за уши.

— Да, — согласился Сумрак. — Мне тоже так показалось. Слишком складно как-то вышло у него. Ещё этот флакон. Как по мне, это чистой воды бред.

— Может и не бред. — Блондин скептически осмотрел деревянную фигурку. — Но доверять я ему не хочу. Мужик в плаще не создавал впечатления человека способного на такие гнусные вещи. Да и сложно всё это, не находишь? Если бы нас хотели убить, то зачем такие тонкости?

— Не знаю, — Лёха прислонился к стволу дерева. — Игра. С нами играют.

— Я думал об этом, — Жека кивнул. — Допустим это так, хотя ни одной камеры или дрона над головой никто не видел, а я смотрел постоянно: и на небо и чуть ли не под каждый куст заглядывал. В лагере, да и вокруг него. Но допустим. Пусть нас опоили или захватили в плен на той стоянке у родника-бочки, вкололи что-то… способов достаточно, но как тогда объяснить всё то, что тут твориться? Это… я даже не знаю, магия какая-то.

— С языка снял, — ухмыльнулся Лёха. — Но теперь я понимаю, что это всё — пустая трата времени. На эти вопросы сможет дат ответ чудик или Мия, и то, если приставить нож к горлу. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что нам дадут это сделать. Да и вряд ли мы их вот так просто встретим посреди этих гор.

— Гавр уже пытался, — согласился Жека. — Лай расплатился жизнью за это.

— Да. А потому, раз у нас тут игра или эксперимент, то у всего этого должна быть цель. Если игра, то должны быть победители.

— А если эксперимент?

— Не знаю. Тут могут быть варианты.

Друзья помолчали. Жека закончил с фигуркой, которая напоминала Лёхе гротескного льва, покрутил её на свету и довольно хмыкнул.

— Держи, — блондин протянул изделие Лёхе.

— Зачем это мне? — удивился Сумрак, но игрушку взял.

— Отдашь моей сестре, — сказал Жека с улыбкой, но в глазах его затаилась грусть.

— Сам отдашь. — Лёха протянул фигурку обратно. — Ты чего удумал?

Жека проигнорировал жест. Он сложил ножик, убрал его в карман и стал медленно снимать перчатки. Лучик солнца коснулся руки блондина — Лёха заметил ярко выраженные чёрные линии. Приглядевшись Сумрак понял, что это вовсе не линии, а вены. Они бугрились под кожей и будто извивались, словно змеи.

Леха инстинктивно отпрянул.

— Походу моя песенка спета, — печально улыбнулся Жека.

Блондин расстегнул куртку и продемонстрировал рану на шее: под струпьями вздулся пузырь в виде иссиня-чёрного сгустка, а от него во все стороны расползались тонкие чернильные линии, образуя причудливую паутину. Лёха бы мог сказать, что это работа посредственного татуировщика, если бы не видел подобное ранее. Катя. У девушки были такие же линии на руках. А ещё сова. Катю преследовала сова.

— Сова… — выдохнул Лёха. — Это она сделала?

— Или филин, — ухмыльнулся Жека, застёгивая куртку.

— Но…

— Я пока не испытываю желания наброситься на тебя, если ты об этом. — Блондин натянул перчатки.

Лёха сглотнул слюну. Он хотел куда-то бежать, что-то делать. Звать на помощь. Вытряхнуть аптечку Мег. Кричать. Но понимал, что это всё бессмысленно. Никто Жеке не поможет. А суета, которую поднимет Лёха, лишь посеет панику.

— Кто-то ещё знает? — спросил Сумрак.

— Мег, — кивнул Жека.

— Она скажет Гавру.

— Непременно. Мы с ней условились, что с вами я иду до плато.

— В смысле, до плато? — Лёха соображал туго.

— Ну наши меленькие спасработы. Рация. Саша.

Сумрак кивнул, но тут же спохватился.

— Погоди, — сказал он. — А дальше?

— А дальше я не иду, — печально улыбнулся друг.

— Не-не-не… — Лёха отказывался в это верить. — Мы что-то придумаем, должен быть способ.

— Я останусь на вышке. А вы пойдёте к этому пику. Если кто-то и может помочь, то это наш чудик. Что-то мне подсказывает — в конце пути, нас… вас будет ждать мужик в плаще.

Лёха задумался.

— А если мы не успеем? — спросил он. — Если ты к тому моменту превратишься в… в иного?

Жека молча посмотрел на Сумрака.

— Отдашь этого льва Ане, — сказал друг.

Лёха сжал фигурку, да так сильно, что пальцы захрустели.

— Но-но! — воскликнул Жека. — Сломаешь ведь.

Сумрак разжал пальцы. Изучил фигурку и поставил её на бревно.

— Отдай её Алёне, — сказал он.

— Лёха, не дури. — Блондин заиграл желваками.

— Помнишь, что вчера говорил пленник про Дашу и головную боль? — спросил Лёха.

— Ну.

— С самого первого дня, как я очутился здесь у меня болит голова, Жека. С каждым днём всё сильней. Я уже несколько пластинок обезбола съел, но мигрень лишь усиливается.

Жека долго изучал Сумрака, наконец сказал:

— Забери льва, Лёха. Голова может болеть по многим причинам, а вот эта хрень, — блондин указал на свою шею, — приговор.

Лёха сдался. Спорить с Жекой — себе дороже: если друг упёрся, то его уже не сдвинуть с места. Впрочем, где-то в глубине души Сумрак понимал, что друг права. Спрятав подделку в карман, Лёха встал с бревна.

— Нечего рассиживаться, — сказал он. — Я за водой, а ты буди всех — пора в путь.

Гавр своего решения за ночь не поменял: наспех позавтракав, долговязый собрал рюкзак и отправился обратно к приюту. Лёху терзали сомнения на его счёт: с одной стороны Сумрак с облегчением вздохнул, когда Саша покинул стоянку, а с другой — группа лишилась опытного бойца, уж что-что, а этого у долговязого не отнять — он сражался с иными проявляя исключительную самоотверженность, чего о себе Лёха сказать не мог. Жека же выглядел всё хуже, и если туристов на плато ждала ловушка, то дать достойный отпор они смогут. Впрочем, бросать ушедших к приюту туристов на произвол, Лёха тоже не хотел, а Гавр вполне мог вразумить Рика — остальные пойдут за лидерами.

Но судьбе — или тем, кто здесь всем управляет, — свойственно преподносить сюрпризы: не прошло и часа, а Гавр вернулся. Туристы уже собирались, когда Саша, отдуваясь и обливаясь потом, буквально кубарем скатился с косогора с криком:

— Уходим! Быстро! Туман!

Сомневаться в искренности его слов никому и в голову не пришло: уже если Саша бежит от опасности, то дело пахнет керосином. Туристы не стали тратить время на разборку палаток, а лишь вытащили спальные мешки и личные вещи. Они торопливо запихивали их в рюкзаки, чуть ли не утрамбовывая ногами. Гавр носился от одной компании к другой помогая паковать вещи.

Когда со сборами было покончено, и группа выдвинулась в путь, потянуло холодом, а после с пригорка начали медленно стекать молочно-белые струи, норовя отрезать туристам путь. Лёха схватил Алёну под локоть и побежал. Кто-то закричал позади, но Сумрак не решился оборачиваться. Он нёсся вперед, смотря только по ноги. Перепрыгивал мелкие овраги, оскальзывался на камнях, поднимал упавшую Алёну и снова вперёд. Направления Сумрак не выбирал, но кажется бежал в нужную сторону, так как успел вчера краем глаза отметить на карте будущий путь.

Лёгкие горели, а язык прилипал к нёбу, когда Лёха наконец решил остановиться. Алёна тут же повалилась на камни. Её стошнило. Сумрак обернулся. Туман стелился позади, но скорость его была не велика, впрочем, Лёха помнил, что это субстанция способна перемешаться рывками. Чуть правее — ближе к курумам, у края леса — бежали Вика с Андреем, а за ними Дима. Витя нёсся левее. Жека ковылял последним: движения его хоть и были медленными, но блондин передвигался уверенно. Гавр с парнем, имени которого Лёха так и не узнал, тянули связанного пленника, а Мег вела под руку хромающего Грэма.

«Вроде все», — подумал Лёха.

Однако задерживаться не стоило. Лёха помог Алёне подняться и снова побежал, несколько снизив темп. Сердце бешено колотилось, а желудок норовил вытолкнуть скудный завтрак. Лёха несколько раз попадал ногой между корней и лишь чудом не вывернул сустав. Алёне повезло меньше: она поскользнулась на влажном, поросшем мхом камне и упала ничком, а Лёха не успел её подхватить. Благо обошлось. Девушка отделалась лишь ссадиной на лбу и ободранной кожей на ладошках. Впрочем, падали все, но бежали, ковыляли, обливались потом, лишь бы скорее покинуть лес.

Спустя час туристам удалось забраться на террасу по курумнику. Лес и стелющийся туман остались снизу. Благо дымка не пыталась забраться на склон, а струилась вдоль каньона, убегая вслед за рекой. Переведя дух и обработав раны, туристы пошли траверсом вдоль долины. Опасность миновала, но расслабляться и вставать на длительный привал они опасались: всем хотелось покинуть долину — скрыться от зловещего марева. Дима бегло изучил карту и сообщил, что подъём на плато в двух километрах.

Географ не ошибся. Терраса вывела туристов к довольно крутому, но проходимому без специального снаряжения кулуару. Туман тем временем утёк в долину и скрылся. Было ли это погодное явление, или же иссушающий человеческое тело магическая мгла, Лёха не знал. Однако он помнил, что у Рика в руках рассыпалась ветка, когда крепыш проверял туман в лагере. Этот же туман оставил лес нетронутым: кроны деревьев всё ещё зеленел вниз. Впрочем, проверять Лёхину гипотезу никто не хотел.

— Думаешь туман пришёл с перевала? — спросил Дима.

— Я не думаю — я знаю. — Гавр сплюнул. — Если это тот туман, то Рику кранты.

— Ну там же всё-таки есть дом и каменные стены, — предположила Мег. — Может они укрылись за ними?

— Может, — Гавр сбросил рюкзак. — Дима, дай свою трубу.

Географ протянул Саше монокуляр. Долговязый покрутил диоптрийное кольцо, закусил губу, морща лоб.

— Ничего, — сказал Гавр. — Идём на плато… сам виноват.

Последнее он сказал почти шёпотом, но Лёха его услышал.

На плато туристы поднимались довольно долго — общая усталость давала о себе знать. Хоть кулуар и не казался крутым, но местами всё же приходилось идти в связке, преодолевая сложные участки малыми группами. Поднявшись, Лёха жадно приложился к фляге и долго не мог от неё оторваться.

Обширная высокогорная равнина простиралась вдаль и её край терялся в туманной дымке или облаке — Лёха надеялся, что это облако. Освещённая же часть плато, сплошь изрезанная рытвинами, резко контрастировало с долиной, оставшейся внизу. Здесь дул довольно сильный ветер, который норовил забраться под куртку. Пахло травами. Казалось, только была осень, а теперь пришла весна. Где-то за краем плато скрывался пик, подписанный на карте, как двадцать второй, но из-за плотных облаков разглядеть его не удалось.

— Вижу вышку, — сообщил Дима, рассматривая плато в монокуляр. — Много антенн на крыше. Рядом домик. Движения не вижу.

— Саша по рации сказала, что они бродят рядом, — напомнила Мег. — Может затаились.

— Или там уже нет живых, — нахмурился Гавр.

— Сплюнь! — скривилась Алёна.

— Идёмте. — Жека вытер рукавом пот, который буквально сыпал градом с его лба. — Там уже сделаем привал.

Лёхе показалось, что он заметил желтоватый блеск в глазах друга. Черты лица блондина заострились, скулы стали более выраженными.

— Иди вперёд — мы догоним, — сказал Гавр продолжая хмуриться.

Видимо перемену в Жеке заметил и он, так как рука долговязого нет-нет да и тянулась к рукояти мачете.

— Хорошо. — Жека накинул капюшон куртки, пряча лицо от ветра.

Сумрак понимал, что на самом деле скрывает друг. На душе скребли кошки, но что-то изменить или как-то помочь блондину Лёха не мог. Хотелось сообщить обо всём Алёне, но обстановка не располагала к разговору — следовало торопиться. Снова разболелась голова.

На подходе к вышке Лёха заметил какое-то движение сверху, а затем створка распахнулась и из окна высунулась девушка. С такого расстояния рассмотреть её Сумрак не смог, но продолговатый предмет с дугой на конце в её руках, Лёха видел отчётливо.

— Жека, стой! — крикнул Лёха.

Блондин замер.

— У неё арбалет?! — удивился Грэм. — Ни хрена люди с собой в поход что берут.

— Она могла найти его тут, — предположил Гавр.

— Надо бы его как-то экспроприировать, — предложил Грэм.

— Утихни, — осадил товарища Гавр. — Следи лучше за Соломой.

— Думаешь он обратится?

— Рано или поздно.

— В каком смысле, обратится? — Алёна округлила глаза.

Отвечать ей никто не спешил. Лёха обвёл туристов взглядом, но никто не осмелился посмотреть Сумраку в глаза.

«Они всё знают, — понял Лёха. — Про меня значит тоже».

— Лёша? — Алёна дёрнула Лёху за рукав. — О чём они?

— Жека заразился, — ответил Сумрак.

Эти слова дались ему с трудом.

— Как? Когда? Лёша?! Лёша, не молчи?!

— Тихо вам, — шикнул Гавр.

Девушка с вышки что-то спросила — Жека ответил. Затем он повернулся к туристам и поднял раскрытую ладонь, показывая тем самым, чтобы группа оставалась на месте. Лёха поднял руку в ответ, а блондин направился к вышке.

Минут пять он беседовал с Сашей. Судя по обрывкам фраз, которые приносил ветер — Лёха понял, что на вышке она: Жека обсуждал с ней их радиопереговоры.

— Проверяет, — Гавр подтвердил догадки Сумрака. — Ушлая.

«Главное, чтобы она ничего не заподозрила и не спустила тетиву», — подумал Лёха, пытаясь рассмотреть лицо девушки.

Наконец Лёха призывно махнул группе рукой, а Саша убрала арбалет и скрылась в окне. Туристы направились к вышке.

— Ну что? — спросил Гавр.

— Она одна, — ответил Жека. — Тот второй скончался этой ночью.

— Она уверена? — Мег задрала голову, изучая ненадёжную лестницу. — Он там?

— Не знаю, — Жека развёл руками. — Сказала, что сейчас спустится.

— Будьте наготове. — Гавр передвинул пояс с ножнами так, что клинок оказался у него за спиной; долговязый прикрыл ножны ногой, а руку завел назад, готовый в любой момент выхватить оружие.

Лёха оценил манёвр: ему было боязно даже предположить — чем долговязый занимался в обычной жизни. Ребята подобные Гавру и спортивный туризм — это диаметрально противоположные вещи.

Саша спускалась медленно — мешал довольно объёмистый рюкзак на одном плече и телепающийся арбалет — на другом. Но девушка справилась. Сбросив рюкзак, Саша взяла самострел, но держала его нацеленным в землю. На вид ей было около двадцати: невысокая, тонкие каштановые волосы собраны в хвост на затылке, глаза карие — взгляд внимательный, Лёха сказал бы, что девушка смотрела на туристов с интересом; одежда местами в заплатках и маслянистых пятнах; руки в синяках и царапинах. Одним словом, внешне она не слишком отличалась от туристов, в отличии от той же Мии, которая выглядела чистой и ухоженной.

— Где раненный? — спросила Мег.

— Наверху, — севшим голосом ответила Саша. — Он умер.

— Ты уверена? — Мег стояла на своём. — Я медик. Можно мне осмотреть его?

Саша отошла в сторону и кивнула. Мег хотела было подняться первой, но Гавр её опередил.

— Хмель, давай первым, — сказал долговязый молчаливому парню.

«Тоже кличка», — досадливо подумал Лёха.

Хмель стал карабкаться по лестнице, а Мег направилась следом.

— Что здесь происходит? — задала вопрос Саша.

— Ха, — ухмыльнулся Грэм. — Спроси, что полегче.

— Сколько вас было? — Жека снял рюкзак и сел на него сверху повернувшись спиной к солнцу, так чтобы свет не попадал ему в глаза.

— Было? — удивилась девушка. — Почему было? Сюда мы пришли вчетвером. Остальная группа в лагере, в долине к востоку отсюда.

— А что случилось с парнем? — Лёха указал на вышку.

— Он сорвался со скал, мы принесли его сюда. Потом я вызывала помощь по рации, а ребята куда-то ушли ночью.

— Ты сказала, что они бродят вокруг? — Жека поправил капюшон, который сорвало порывом ветра. — О ком речь?

— Волки.

Она заметила Ярослава и теперь пристально наблюдала за пленником. А тот почему-то прятал лицо, склонив голову.

— Волки? — удивился Грэм.

— Волки, — повторила Саша. — А почему он связан?

— Это долгая история, — отмахнулся Гавр.

— Эй! — крикнула Саша пленнику. — Подними голову.

— Слушай, — Гавр напрягся. — Нам нужна информация, если тут бродят иные…

Долговязый запнулся: девушка стала медленно поднимать арбалет.

— Так, опусти, — приказал Гавр, нащупывая рукоять клинка за спиной.

Ярослав поднял голову. Он улыбался. Хищно, словно сам держал на прицеле девушку, а не наоборот. Саша встретилась с ним взглядом и в глазах её отразился испуг. Девушка резко вскинула арбалет и вдавила спусковой крючок — тетива тренькнула, а болт устремился в сторону Ярослава. С глухим звуком дротик ударил в грудь пленника, заставив того отшатнуться.

Гавр ударил хлёстко. Клинок пришёлся в плечо арбалета, вырвав самострел из рук Саши. Долговязый подсёк девушке ноги, повалив ту на спину. Саша не сопротивлялась: она стала перебирать руками, отползая назад, но всё равно продолжала испугано смотреть на пленника.

Лёха обернулся. Ярослав всё ещё стоял на ногах, улыбаясь. Болт, который вошёл ему в грудь по самое оперенье, кажется, совсем не тревожил пленника.

P.S.

Чем ближе к финалу, тем сырее материал. К слову, «Добрых Людей» я писал три года, а тут роман за три месяца выдал на-гора. Тяжко ) Но это всё благодаря Вам — мотивируете.

К чему я это всё. Решил не тянуть и публиковать как есть. Такой себе live-режим: написал — выложил. Но! В последствии могут быть правки сюжетные, думаю, что незначительные, но всё же. Так что сильно не пинайте, если сейчас вылезут какие-то нестыковки. В любом случае, на АТ будет опубликована финальная версия. Возможно, с заделом на вторую часть )) Но это не точно.