daymonri

Булвайф сражался плечом к плечу с Леманом из Руссов ещё до того, как на Фенрис прибыл Всеотец. Этот воин, как и многие соратники примарха, был слишком стар для трансплантации, но он не видел для себя иной судьбы, кроме нескончаемых битв среди звёзд рядом со своим вождём, а позже – генетическим отцом.

Уже тогда его звали Старый Волк, а спустя годы он получит прозвище Седобородый. Булвайф служил под командованием Йорина Кровавый Вой, ярла Декк-Тры, Тринадцатой великой роты, которую также называли Волчьими Братьями. Изначально считалось, что Проклятью Вульфена подвержены только воины этой роты, однако впоследствии миф был развеян, хотя в Тринадцатой легионеры действительно подвергались проклятью чаще всего.

Булвайф участвовал в кампании против Фааша, во время которой несколько воинов под его началом превратились в вульфенов. Старый Волк рассказал об этом только своему ярлу, скрыв информацию в том числе от примарха. Сложно сказать, насколько правильным или неправильным было это решение. Но вряд ли что-то изменилось бы в глобальном плане, узнай Русс о тех событиях.

Во время Битвы за Дулан ещё несколько Космических Волков поддались проклятью и это увидел Лев Эль’Джонсон. Калибанец сохранил тайну брата, но Леман был разгневан тем, что Йорин не рассказал ему о проблеме Тринадцатой роты. Разумеется, Сыновья Русса и раньше поддавались своему изъяну, но в последнее время их становилось всё больше и примарх должен был об этом знать.

Когда Йорин впал в немилость, ярлом Декк-Тры стал Булвайф. В качестве командующего 954-м Экспедиционным флотом Старый Волк успешно провёл кампанию в субсекторе Ламмас. Противостояние длилось семь лет, в результате субсектор был освобождён от тиранов и присоединился к Империуму.

Тем не менее, кампания прошла совсем не так, как хотелось бы ярлу. Он переживал о том, что фактически устроил геноцид нескольких систем, и не скрывал своих чувств. В качестве примера приведу небольшую цитату из разговора Булвайфа с его лейтенантами – Хальвданом и Юргеном, после приведение к Согласию Кернунноса, столичного мира Ламмаса:

– Нужно было убить их всех до единого. Они ничему не научатся, можете быть уверены. В следующие десять-двадцать лет нам придётся вернуться и закончить начатое.

Юрген покачал головой в ответ на слова Хальвдана.

– Субсектор Ламмас всё ещё будет тенью былого и через сотню лет, – сказал он. – Мы тщательно проделали свою работу, брат. Каждый город, каждый промышленный центр, каждый космопорт придётся восстанавливать заново.

– Бессмысленные потери, – пробормотал Волчий лорд, чем удивил обоих. – Столько разрушений. Столько жизней выброшено впустую, и всё ради шести надменных дураков.

Тираны Кернунноса сохранили немало технологических чудес эры ТЭТ, а их власть над многомиллиардным населением субсектора оказалась прочнее керамита. Космические Волки достигли всех своих целей, они разгромили флот и армию тиранов, а их самих поставили на колени, заставив принести клятвы верности Повелителю Человечества. Кернуннос больше не мог сопротивляться и уже не сможет, но ценой этого послужило то, что Шестой легион отбросил целый регион в развитии как минимум на век, а то и больше.

Однако у Булвайфа не нашлось достаточно времени, чтобы корить себя за эту Пиррову победу (с его точки зрения, но не с точки зрения имперских стратегов). Неожиданно пришёл новый приказ – направляться в систему Телкара, чтобы там встретиться с остальной частью легиона для выдвижения к Просперо. Хотя в приказе не было деталей, он имел высший приоритет и исходил лично от примарха. На его исполнение Русс дал Тринадцатой роте Булвайфа пять месяцев, но так как многие флотские соединения и боевые группы Астартес добивали врага на периферии Ламмаса, столь сжатые сроки выглядели малореалистичными.

Судьба сделала выбор за Булвайфа. Одновременно с приказом Волчьего короля он получил сигнал с планеты Антимон на восточной границе субсектора. Ранее об этой планете не было известно, так как её экранировали варп-штормы, бушевавшие в регионе ещё со времён Долгой Ночи. Но теперь Имматериум стабилизировался и Терра получила возможность восстановить связь с ещё одной утраченной колонией, пусть даже в архивах о ней не имелось записей.

Я не буду пересказывать весь сюжет рассказа «Волк у дверей» Майка Ли. Ограничусь лишь эпизодами, которые важны для понимания личности Булвайфа. Лейтенанты Волчьего лорда рекомендовали ему оперативно собрать Экспедиционный Флот и выдвигаться к Телкару, как предписывал новый приказ. На это Булвайф ответил следующее:

– Как это – что мы можем получить? Сто двадцать миллионов заблудших душ для начала. Не говоря уже о чести нашей роты! Примарх послал нас сюда, чтобы привести миры субсектора к Согласию – все миры, – и именно это я собираюсь сделать. Потребуется по крайней мере еще восемь недель, чтобы собрать остальную часть роты на Кернунносе; за это время мы должны разобраться с новой задачей.

Волчий лорд взял всего один крейсер – «Железный волк» – и направился к Антимону. Когда он высадился на планету, оказалось, что с ним связался не правящий совет, а сын одного из сенаторов. Вскоре Волки узнали, что Антимон не хочет присоединяться к Империуму Человечества и намерен сам разбираться со своей проблемой. А проблема заключалась в Тёмных Эльдарах кабала Кричащего Сердца, которые каждые семь лет приходили сюда и собирали кровавую дань.

Однажды армигеры – военная элита Антимона – рискнули сразиться с эльдарами и планета поплатилась жестокой чисткой. С тех пор совет планеты упразднил армигеров и каждые семь лет просто отдавал монстрам на убой заключённых. А если заключённых не хватало, по всему Антимону проводилась лотерея и те, кому не повезло, отправлялись в лапы инопланетным чудовищам. Разумеется, аристократические семьи в лотерее не участвовали.

Чёрная ярость охватила Волчьего лорда. Ни один человек, неважно, насколько высокопоставленный, не мог назвать Космического Волка лжецом и остаться в живых. Булвайф всеми силами старался сохранить самообладание: лучше стерпеть клевету дурака и надеяться, что разум возьмёт верх, чем обнажить сталь и принести разрушение ещё одному человеческому миру.

В этом эпизоде Булвайф демонстрирует невероятную силу воли. Он искренне хочет избежать кровопролития, выступая мудрым лидером и великолепным оратором. Но ему не хватило времени, потому что «Железный волк» на орбите был внезапно уничтожен эльдарским флотом. Вскоре ксеносы высадились на планету и их оказалось слишком много, чтобы отделение из двенадцати Космических Волков могло бросить им открытый вызов.

И снова лейтенанты Волчьего лорда рекомендовали ему не вмешиваться. У них была «Грозовая птица» и Экспедиционный Флот должен был через пару месяцев выслать сюда эскадру, не получив вестей от «Железного волка». Но Булвайф не согласился со своими воинами:

– Я говорю, что это не наш бой, – пояснил лейтенант. – Этот народ – не имперские граждане. Более того, их лидер назвал тебя лжецом и заявил, что не хочет иметь с нами дел. Если бы вчера не появились эти ксеносы, мы были бы сейчас на «Железном волке», планируя кампанию по завоеванию планеты и принуждению её к Согласию.

Глаза Булвайфа сузились в ответ на откровенное заявление лейтенанта, но в конце концов он кивнул.

– Ты всё правильно сказал, брат, – признал он. – Но это ничего не меняет. Мы – воины Императора и защитники человечества. Всего человечества. Если мы не соответствуем этому идеалу, то кровь, пролитая нами до сего момента, была напрасной, и будь я проклят, если это допущу.

Как я уже сказал, Волки просто не имели достаточно сил, чтобы противостоять эльдарам в открытую. Впрочем, Булвайф сделал именно это – атаковал авангард ксеносов. Тут не могу не процитировать два эпизода из встречи Волков с передовым отрядом противника, который, нужно отдать ему должное, представлял существенную опасность даже для Астартес, но в тот момент был слишком самоуверен. Первый эпизод – когда Булвайф приветствует врага:

Слушай меня, чужак. Ты мучил и грабил этих людей веками, так что, подозреваю, твой народ научился нашему языку. Я Булвайф из руссов и названый брат Лемана, примарха Шестого легиона. Жители этого мира под моей защитой, чудовище. Ты пришёл сюда на свою погибель.

Храбро, твёрдо, пафосно. Всё, за что мы любил Космических Волков. Но есть ещё одна черта, которая нам в них импонирует. Проявление этой черты мы видим чуть позже, когда Булвайф понимает, что перед ним – лишь мелкая сошка, а не лидер чужаков:

– Так, значит, не ты предводитель этой гнусной орды?

Ксенос равнодушно рассмеялся:

– Я лишь ничтожный слуга Даррага Шаккара, архонта кабала Кричащего Сердца. Именно он держит в своих когтях этот варварский мир.

Волчий лорд медленно кивнул.

– Тогда нам больше не о чем говорить.

Быстрее молнии правая рука Булвайфа метнулась к плазменному пистолету у бедра, и выстрел попал чужаку между глаз.

Дальше на протяжении нескольких месяцев Космические Волки вели партизанские действия против Мучителей, как называли ксеносов антимонцы. В итоге, четверо легионеров получили критические ранения и больше не могли сражаться. Однако Волки уничтожили сотни эльдар и десятки единиц ксеносской бронетехники. Но главное – люди Антимона тоже начали оказывать врагам сопротивление.

Затем Бульвайф объединился с возрождённой кастой армигеров, во главе которой встал Андрас, тот самый сын сенатора, который привёл Космических Волков на Антимон. Лейтенанты Волчьего лорда по-прежнему были против продолжения конфронтации с ксеносами, тем более, что вскоре должно было появиться подкрепление. Но антимонцы, вдохновлённые подвигом отряда Булвайфа, действительно начали меняться. Они перестали приносить ксеносам подношения, а для самих Волков начали оставлять в схронах лекарства, пищу и знаки почтения.

Мы крестоносцы, Хальвдан. По воле Всеотца мы должны спасти потерянные миры и вернуть их человечеству. Если есть хоть малейший шанс на то, что нам удастся убедить местных жителей в нашей правоте и тем самым избежать повторения событий на Кернунносе, то ради этого шанса я сделаю всё, что в моих силах. Буду сражаться до последнего вздоха, если понадобится.

Здесь Булвайф – истинный сын Лемана из Руссов, в чьих генах живёт сам Повелитель Человечества. Он вовсе не бездумное орудие возмездия, а доблестный рыцарь из древних терранских легенд. И его порыв, несомненно, благороден, хотя мотивом и выступает гнетущее чувство вины за Кернуннос. Впрочем, вскоре всё станет куда хуже.

Космическим Волкам и армигерам удалось устроить отвлекающий манёвр, благодаря чему Волчий лорд проник на базу ксеносов. Он убил предводителя тёмных эльдар, что мгновенно нарушило цепочку командования, сделав врага беззащитным.

Вскоре пришло долгожданное подкрепление и флот чужих был разгромлен. Однако Андрас отказался присоединяться к Империуму. Он заявил, что его мир наконец обрёл вожделенную независимость и не собирается её сразу терять, хотя антимонцы, безусловно, благодарны Булвайфу за помощь.

Волчьему лорду не требовалось большего. Он уважал Адраса и даже называл его братом, ведь они вместе проливали кровь на этом мире ради его народа. Однако же молодого аристократа невозможно было переубедить и Булвайф с сожалением понял, что Хальвдан и Юрген всё это время были правы. На лице Волчьего лорда не дрогнул ни один мускул, когда он ударом силового топора располовинил Андраса, а его воины расстреляли из болтеров оставшихся армигеров.

Антимон был подвергнут орбитальной бомбардировке и его дальнейшая судьба неизвестна. Впрочем, её нетрудно предсказать. Правящую элиту планеты и, вероятно, значительную часть вооружённых сил пришлось уничтожить. Однако простые люди хорошо знали, что для них сделали имперцы. Маловероятно, что Антимону требовался полноценный геноцид, как Кернунносу. В рассказе Ли чётко определено, что местное население видело в Космических Волках своих союзников и освободителей.

Тем не менее, кровь пролилась. Впрочем, у Булвайфа, как всегда, не нашлось времени, чтобы примириться с этим. И нужно сказать, что Волчий лорд всё же был не самым типичным Космическим Волком, он оказался гораздо ближе к своему примарху, чем большинство ярлов. Булвайф действительно ценил человеческую жизнь и чётко понимал, для чего были созданы Астартес. Он был готов умереть ради людей, ещё не присоединившихся к Империуму. Это делает ему честь.

И это же, вероятно, объясняет, почему во время Сожжения Просперо он не позволял себе и толики сомнений, буквально исполняя приказы своего отца. Гнев и скорбь Космического Волка усилили фанатичную ненависть к предателям, которая и без того так ярко пылала в его крови. Именно на Просперо Волчий лорд стал тем, кем его задумали – Палачом Императора.

Тем не менее, Булвайф не предвкушал битву, хотя многие Волки едва ли не гордились тем, что Шестой легион вновь призвали в качестве Палачей Императора. Вот слова Волчьего лорда перед высадкой на планету:

Легион, уничтожающий другой легион – грязное дело. Мы не должны испытывать радости от убийства наших братьев. «Будьте жестоки и расчётливы, – сказал нам Волчий Король, – не прославляйте падение Магнуса и его сыновей. Но и не проявляйте милосердия!»

Во время битвы на поверхности планеты отряд Булвайфа последовал за легионером Пятнадцатого по имени Иззакар Орр в его библиотеку. Причём в разговоре с другим Космическим Волком, Грейгором, Булвайф утверждает, что эту задачу ему поставил примарх. Не вполне понятно, что он имеет ввиду, но последующие события говорят о том, что перед ротой ярла действительно стояла особая миссия, которая заключалась в выслеживании и устранении самых опасных колдунов.

Так или иначе, Орр сбежал из библиотеки через портал и Булвайф отправился за ним без лишних раздумий. Вскоре воины ярла нашли новый портал и прошли через него. Там они встретили ещё несколько отрядов, которые тоже двигались от портала к порталу, планомерно зачищая все локации на своём пути.

Группировка Булвайфа побывала на другой планете, а потом некоторые члены отряда оказались в Тизке на несколько часов позже актуального временного потока, попав под бомбардировку собственного флота. Продвигаясь дальше через Портальный Лабиринт, они в конечном итоге вышли в зеркальный зал, где каждый из воинов принял бой с самим собой, но в обличье вульфена. Затем на них накинулись ждавшие в засаде воины Тысячи Сынов, но внезапно появившийся Иззакар Орр поместил всех, кроме Булвайфа, в стазисный пузырь.

Орр сказал, что Космические Волки не обучены правильно перемещаться через Портальный Лабиринт, поэтому каждый проход через очередной портал отбрасывает калибровку сети на века назад. Иззакар предложил Старому Волку временное перемирие, пообещав, что выведет всех обратно в Тизку. Но у Булвайфа был конкретный приказ, поэтому он убил Орра, а его воины истребили оставшихся колдунов. Однако со смертью Иззакара портал, ведущий в Тизку, схлопнулся и Тринадцатая рота осталась в Портальном Лабиринте.

Спустя почти двенадцать тысячелетий Булвайфа нашёл рунный жрец Ньял Призывающий Бурю, который прибыл на Просперо и вошёл в Портальный Лабиринт с помощью Иззакара Орра, который, как оказалось, не вполне умер тогда в битве со Старым Волком. К тому моменту из Тринадцатой роты выжило всего двести воинов и они продолжали охотиться на Сынов Магнуса, путешествуя между разными временами, мирами и эпохами. Кстати, в финале этой истории Иззакар Орр отказывается следовать за своим отцом, но эту историю я уже рассказывал на серии стримов про Пятнадцатый.

Что касается Булвайфа, его рота покинула наконец Портальный Лабиринт и вместе с Ньялом вернулась на Фенрис. Воины Старой Гвардии легко влились в Орден, где к ним отнеслись с большим уважением, и продолжили сражаться с предателями в новой эпохе. В том числе Булвайф бился плечом к плечу с Рагнаром Черногривым против колдуна Мэдокса на Теневом Чарисе.

В настоящий момент это последняя строфа саги о Булвайфе Седобородом, чья ненависть к Сыновья Магнуса оказалась настолько сильна, что он пережил бессчётные эоны в Портальном Лабиринте, путешествуя по всей галактике и без счёта истребляя предателей на проклятых мирах. И мы можем не сомневаться, что история Старого Волка, во многом воплощающая историю его легиона, далека от завершения.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Мы ничего не знаем о Бьорне до событий Ереси Хоруса. Когда Каспер Хавсер прибыл на Фенрис, чтобы стать летописцем Космических Волков, Бьорн по ошибке сбил его шаттл и учёный едва не погиб. Каспера спасли местные, вовремя подоспев на помощь. Однако затем появился гроссвалур – одно из наиболее смертоносных морских чудовищ, обитавших в фенрисийских океанах. Кстати, гроссвалур присутствует в исландском фольклоре и описывается как большой и злобный полукит-полуконь.

Гроссвалур неминуемо убил бы Хавсера и спасших его фенрисийцев, но вмешался Бьорн. Он пришёл спасти Каспера, потому что едва не убил его. Сразив гроссвалура, воин позвал учёного с собой, но тот отказался уходить без двух фенрисийцев, которые помогли ему. Их звали Фит и Бром. Бьорн нехотя выполнил просьбу Хавсера. В дальнейшем, Бром погиб во время обучения, тогда как Фит в итоге успешно прошёл Генетическое Вознесение и стал Сыном Русса по прозвищу Богобой.

Важно отметить, что при первой встрече с Бьорном Хавсер самостоятельно перевёл его имя с фенрисийского (в действительности с древнескандинавского). Учёный произнёс имя на Низком Готике, получилось не Бьорн, а Медведь. Чуть позже это спасёт воину жизнь.

Вот, как Хавсер описывает внешность Бьорна:

Его лицо было вытянутым и благородным, с высокими скулами, длинным носом и несколько выступающим ртом, похожим на рыло. Нет, не на рыло, на морду. Замысловатые изгибы коричневых татуировок повторяли очертания лица Медведя, подчеркивая его скулы, нос, а также края щек и бровей. Кожа его была обветренной и выдубленной. Казалось, лицо было вырезано из дерева, словно фигура на носу драккара.

Ярлы решили, что Каспер должен стать скальдом и приписали его к Тра – Третьей великой роте, которой командовал Огвай Огвай Хельмшрот. Хавсер должен был всюду следовать за стаей Бьорна, чтобы запоминать деяния воинов, впоследствии передавая их изустно, как было принято на Фенрисе. Именно поэтому мы хорошо знаем все последующие события, связанные с Бьорном.

В частности, нам известно, что Третья великая рота принимала участие в усмирении Оламской Тишины – человеческой цивилизации, считавшей себя истинной наследницей Терры и не признававшей власть Империума. Всем новорождённым оламиты имплантировали уникальную бионику, количество которой увеличивалось с годами. В результате, к совершеннолетию от человека оставался только головной мозг и часть спинного мозга. Все люди Оламской Тишины были объединены в общую социальную сеть.

Военную элиту оламитов имперцы прозвали сверхсиловиками – эти глубоко аугментированные существа имели две головы и четыре руки, представляя собой грозных противников даже для Астартес. Во время кампании стая Бьорна не раз спасала Хавсера, так как Волки поклялись защищать его даже ценой собственной жизни. В одной из битв погиб Хеорот Длинный Клык, рунный жрец и почтенный ветеран. После этого все воины стаи Бьорна по очереди пришли к Хавсеру и поведали ему, что знали о Хеороте. Каспер объёдинил их истории в одну сагу и рассказал её на похоронах Хеорота.

Интересно отметить, что пока Хеорот умирал, Каспер находился рядом с ним и думал, что воин восстанавливается, по крайней мере, жрец производил именно такое впечатление. Но впоследствии оказалось, что к тому моменту, когда Каспера и Хеорота нашёл Бьорн, Хеорот был мёртв уже двенадцать минут, хотя скальд закончил разговор с ним буквально мгновение назад.

То есть биологически Хеорот умер, но ещё двенадцать минут оставался с Хавсером, чтобы защитить его от возможных врагов и рассказать немного правды о Фенрисе. Например, он поведал летописцу, что Бром, один из фенрисийцев, некогда спасших его, на самом деле не умер, а на заключительном этапе испытания поддался Проклятью и превратился в волка.

Позже стая Бьорна, как и вся Третья рота, была призвана на Никею, чтобы присутствовать во время слушаний по делу Алого Короля. Там к Хавсеру пришёл демон в обличье Амона – советника Магнуса. Амон сумел обездвижить Тавромахиана, кустодия, приставленного к Хавсеру. Но рядом появился Бьорн, который выстрелил в демона из болтера, а потом бросился на него в рукопашную.

Демон взял алебарду кустодия и извлёк из его разума знания о том, как сражаться этим оружием. А ещё, судя по всему, он получил весь воинский опыт Тавромахиана, потому что Бьорн едва мог с ним совладать. В итоге лже-Амон поразил Космического Волка в бок, но тот сам вогнал алебарду ещё глубже, подтягивая к себе противника. Он избил Амона и уже собирался зубами порвать ему горло, когда Хавсер остановил воина, сказав, что враг нужен живым. Бьорн бросил демона на землю и секирой вырезал на его груди фенрисийских оберег. Демон вскочил, источая неестественный свет и эктоплазму, и бросился прочь. Однако его уже ждали кустодии вместе с Сёстрами Безмолвия.

Следующая веха в истории Бьорна – Сожжение Просперо. Он участвовал в битве как рядовой воин, член стаи Йормунганда Два Клинка. Во время сражения Бьорн, продолжая следовать своей клятве, сразился с демоном, который преследовал Хавсера. Демон явился в обличье Хоруса. Он пытался взять контроль над Бьорном, выкрикивая его имя, но ничего не вышло. Причина заключалась в том, что имя Волка демон взял из разума Каспера, который продолжал называть его Медведем. Но перевод имени на другой язык не имел такой же силы, как оригинальное имя на родном языке воина. Лишь впоследствии Хавсер поймёт свою ошибку, которая фактически спасла жизнь не только Бьорну, но и самому скальду.

При всём уважении к Бьорну, едва ли он сумел бы одолеть демона, но тот внезапно использовал энунцию. Топор Волка и его левая рука до локтя были охвачены колдовским пламенем и тут уже пришёл черёд скальда спасать своего защитника. Видя, что имматериальный огонь поднимается выше, он отсёк Бьорну руку в локте. В этот момент на помощь пришёл Хельвинтер, который привёл с собой двух дредноутов. Строго говоря, даже такой силы не было бы достаточно для победы над злом, но оказалось, что Хельвинтер также захватил с собой Сестёр Безмолвия.

После Сожжения Просперо Космические Волки угодили в засаду Альфа-легиона и были вынуждены отступать. К тому моменту Бьорну уже не нужно было защищать Хавсера, потому что скальда отправили на Фенрис и поместили в стазис. Хотя Волки прониклись уважением к летописцу, они понимали, что его душа запятнана Хаосом, ведь именно Хавсер всё это время был носителем демона, который на Никее превратился в Амона, а потом появился на Просперо. Так Бьорн, прозванный Одноруким, освободился от своей клятвы.

Во время одного из пустотных сражений с Альфа-легионом, корабль Бьорна, который назывался «Хэллрайдер», сошёлся с вражеским судном и уничтожил его. Выпущенные Альфой штурмовые корабли также были сбиты, но пять десантных торпед пробили корпус «Хэллрайдера». Волки убили всех предателей, рискнувших проникнуть к ним на борт. Причём последний воин Альфы, которого убил Однорукий, на вопрос Бьорна «Зачем вы это делаете?» ответил «За Императора», чем немало озадачил Волка. Впрочем, у Бьорна не было времени на раздумья, потому что Волчий флот отступал.

«Хэллрайдер» приблизился к «Храфнкелю» и Однорукий приказал своим бойцам погрузиться на штурмовые торпеды, чтобы как можно быстрее оказаться на флагмане, который Альфа штурмовала буквально со всех сторон. На «Храфнкеле» воины Бьорна успешно убивали предателей, пока им не встретился вражеский дредноут. Однорукий должен был погибнуть, но его спас Леман Русс, который буквально разорвал «Контемптор» на части. После этого боя Волчий Король приказал Бьорну остаться на «Храфнкеле».

Вскоре после того, как Джагатай Хан отказался помочь Космическим Волкам, Леман наконец поведал Бьорну, почему так внезапно приблизил его к себе и приказал оставаться рядом:

– Ты станешь наследником, – сказал Русс. – Посмотри, что мы натворили – я и мои возлюбленные братья. Тебе предстоит расхлебывать это.

– Но в этом виноват Хорус, – возразил Бьорн.

– А почему он восстал? – печально спросил Русс. – Известны ли нам причины? Расскажут ли эту историю?

Он покачал лохматой головой.

– Запомни, как это произошло, Однорукий. Запомни хорошенько. Ты будешь нужен легиону, чтобы сохранить эти знания.

– Вы не покинете нас, – сказал Бьорн так, словно был действительно уверен в своей правоте.

– Однажды покину, – мрачно ответил Русс. – А вот насчёт тебя я не уверен. Твой вюрд мне неясен.

Интересно, что Волчий Король уже не в первый раз демонстрирует способность прозревать будущее. Вряд ли у него были видения, как у Сангвиния или Кёрза. Скорее смутные грёзы, которые, однако, Леман из Руссов истолковал верно. Ведь в приведённом эпизоде он фактически пророчит свой уход после Ереси Хоруса и возвышение Бьорна до Великого Волка.

Так или иначе, к тому моменту, когда флот Шестого решил скрыться в туманности Алаксес, Повелитель Зимы и Войны пребывал в смятении и отстранился от управления остатками легиона. Именно Бьорн сумел привести Лемана в чувство. Он прямо заявил о том, что Хорус использовал Космических Волков, а Магнус оказался прав, утверждая, что Русс – клинок не в той руке.

Дальнейшие события нам хорошо известный – Волчий Король решил принять последний бой, но его спасла «Химера» Тёмных Ангелов. После этого преображённые Космические Волки отправились к Терре, а затем на Фенрис, чтобы примарх спустился в Нижний Мир.

Рунный жрец Ква, который проводил ритуал, повелел, чтобы Бьорн сел на специальный камень у Врат Суртура и не оборачивался, пока Русс не вернётся. Однорукий должен был закрыть глаза и не открывать их, несмотря ни на что. Кстати, Ква называл Бьорна Разящей Рукой, что воин сначала воспринял как издёвку. Но Ква ответил, что таково истинное имя Бьорна и однажды он всё поймёт.

Когда демоны убивали рунных жрецов, Бьорн не вмешивался и не оборачивался. Ква сказал, что если воин ослушается, Хаос может через него отравить весь легион. Позже явился Русс, но Однорукий догадался, что это не его отец. Демон уже собирался убить воина, но тут вернулся истинный примарх и сразил порождение варпа Копьём Императора. Бьорн выдохнул с облегчением, ведь если бы Волчий Король не пришёл, именно он должен был принести в Клык скорбные вести.

После этих событий Бьорн стал ещё более замкнутым, чем раньше. Он полагал, что его вюрд проклят и сторонился братьев, чтобы живущее в нём зло не коснулось их. Однако Русс считал иначе. Во время Битвы при Трисолиане-IV примарх приказал Однорукому сражаться рядом, сказав, что их судьбы переплетены. После того, как Леман фактически убил Хоруса, но получил тяжёлые раны, именно Бьорн вытащил своего отца из ада на «Мстительном Духе». Он сопровождал Русса вплоть до Яранта и не отходил от его ложа.

Когда прибыл Коракс, Волчий Король ненадолго пришёл в себя, а потом снова отключился. По велению рунных жрецов Бьорн подошёл к бредящему Леману и попытался взять из его рук Копьё Императора. После секундного сопротивления примарх расслабил пальцы. Однако никто из Волчьих Лордов не рискнул взять копьё себе, так что оно осталось у Бьорна.

Во время последней битвы на Яранте Однорукий сражался с Гунгниром в единственной руке, разя предателей в самом сердце схватки. Однако Коракс уговорил Бьорна скомандовать отступление и Космические Волки ушли с Яранта вместе с Гвардией Ворона.

Мы мало знаем о судьбе Однорукого на заключительном этапе Ереси Хоруса и в период Великого Очищения. Известно, что когда Русс пришёл в себя, он не забрал Копьё Императора, оставив его Бьорну. После принятия Кодекса Астартес Разящая Рука наконец стал Волчьим Лордом. Фактически он и раньше являлся советником примарха, но не имел надлежащего титула, так как был молод в сравнении с ярлами легиона.

Бьорн разозлился на своего отца, когда тот решил уйти в Око Ужаса, ничего не объяснив. Из всей Волчьей Гвардии только Бьорна Русс отказался взять с собой. Через семь лет Бьорн был назначен Великим Волком – Магистром Ордена Космических Волков. Он тут же объявил Великую Охоту, когда группировки Волков направлялись в разные уголки галактики, чтобы отыскать Русса. Говорят, что Леман приходил к Борну в грёзах, но правда это или фантазии скальдов – мы не знаем.

В 934.М31 во время Восстания Проксимы Бьорн был тяжело ранен и его поместили в саркофаг дредноута. Так Однорукого постигла участь, которой он всегда боялся. Однако ему достался не обычный «Контемптор», «Левиафан» или «Дередео». Это была уникальная, никому не известная модель. Она имела такой же уровень бронирования и огневую мощь, что и другие подобные машины, но превосходила их в скорости. Саркофаг Бьорна оказался удивительно манёвренным и у него не было задержки между мысленной командой оператора и реакцией сервоприводов. Это позволяло Бьорну сражаться так, как он сражался всегда – на инстинктах.

В последующие столетья Бьорна пробуждали от стазисного сна только по необходимости. Например, он участвовал в Битве за Клык и бесстрашно вышел против Магнуса. Разящая Рука нанёс демон-принцу такой ущерб, которого тот не получал со времён Ереси. Впрочем, Алый Король победил Великого Волка, оторвав ему обе руки. Однако он помедлил с убийством врага, коснувшись души Бьорна. Дальше подошло подкрепленье и Разящая Рука был спасён.

В настоящий момент Бьорн – самый старый из Космических Волков, его почитают наравне с примархом. Однако пробуждается он всё реже. За тысячелетия в стазисе характер воина совсем испортился. Впрочем, он по-прежнему умён и мудр, а на поле боя мало что способно составить ему конкуренцию.

На этом можно было бы закончить рассказ о Бьорне, рабе вюрда. Но в этом рассказе будет недоставать чего-то очень важного, если я упущу событие, которое произошло в неизвестный момент времени после Яранта и до возвращения Космических Волков на Терру.

На вулканическом мире Грит Шестой легион столкнулся сразу с тремя угрозами – агрессивной человеческой цивилизацией, захватчиками-ксеносами и космодесантниками-предателями.

Космические Волки усмирили гритских тиранов, вырезали чужих и истребили отступников. Бьорн сражался на острие фронта день за днём и слава о его стае наполняла сердца боевых братьев гордостью пополам с завистью. Его всё чаще называли Разящей Рукой, даже Русс использовал это прозвище, ставя Бьорна в пример другим. В финале кампании Разящая Рука сошёлся в бою с демон-принцем Арваксом Архиубийцей. Наступление Волков захлебнулось. Прибытие Русса на поле боя изменило расклад сил, но именно Бьорн развоплотил демона.

Боевые братья ревели имя Бьорна, Русс демонстративно чествовал его. Но на лице Разящей Руки отражалась одна лишь скорбь. Когда пламя пожарищ опало и радиоактивный дождь прибил пепел к земле, воин стоял на горе трупов со слезами на глазах. Он оплакивал свою стаю, из которой кроме него не выжил никто. После этого Бьорн отказался командовать другими воинами, став первым Одиноким Волком. Позже эта традиция приживётся в легионе и ордене – если боец оставался один из своего отряда, он не вступал в новый, навсегда оставаясь в одиночестве.

На Грите Бьорн дал клятву, что найдёт Арвакса и убьёт его по-настоящему. Лишь спустя пять лет Разящая Рука смог отыскать врага. Почти одновременно его нашёл и Русс, но примарх опоздал на несколько минут, став свидетелем титанического поединка между его любимым сыном и демон-принцем Кхорна. Бьорн вырвал горло чудовища и разорвал его пополам своим силовым когтем. Некоторые саги утверждают, что именно тогда Русс сделал Бьорна эйнхерием, членом Волчьей Гвардии.

Бьорн сразился с Арваксом ещё раз спустя десять тысячелетий. На мире Мореаль Орден Космических Волков столкнулся с демоническим вторжением и воины были вынуждены пробудить Великого Волка. Капсула с дредноутом рухнула в центре апокалипсического сражения и Бьорн в одиночку изменил ход всей кампании. Тогда он снова одолел демон-принца, но стало ясно, что древний воин стал забывать свою прошлую жизнь. Он не смог вспомнить всех воинов своей первой стаи.

Но вернёмся в период Ереси Хоруса. Некоторые источники утверждают, что именно Грит и последующая охота на Арвакса позволили Бьорну раскрыться. Русс увидел в нём не только умелого воина, но и мудрого стратега. Примарх понял, что когда он уйдёт в Око Ужаса, не останется лучшего кандидата на роль Великого Волка, чем тот, кто меньше всего хочет командовать. Пройдя путь одиночки, искупив своих грехи перед павшими братьями, Разящая Рука доказал свою доблесть и продемонстрировал выдающиеся навыки. После ухода примарха и других эйнхериев ни у кого не было сомнений, кто должен возглавить орден.

Сомнений в нём нет и сейчас, ибо Бьорна пробуждают лишь в самые тёмные часы, когда орден в очередной раз замирает в шаге от бездны. Теперь прозвище «Разящая Рука», которое ему когда-то дал Ква, уже не кажется глупой шуткой. Оно кажется истинным вюрдом Бьорна, чей путь с самого начала был неразрывно связан с судьбой его примарха. Но когда примарха не стало, странствие Бьорна только началось. Истинный Сын Русса, суровый и мудрый, он стал воплощением своего легиона и одно его имя уже тысячи лет наполняет сердца молодых Волков инстинктивным пламенем ликования, поселяя в разумах врагов первобытный ужас и подлинное чувство неминуемого поражения.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Бёдвар Бъярки – Рунный волк

Бёдвар Бъярки родился на Фенрисе. Мы ничего не знаем о его становлении и возвышении в легионе Космических Волков. К моменту Ереси Хоруса Бёдвар являлся рунным жрецом Тра, Третьей великой роты.

Бъярки был стройнее и ниже большинства боевых братьев, обладал проницательным взглядом и крючковатым носом, что делало его похожим на орла. На его доспехе были выгравированы рунические символы, он носил амулеты из клыков на железных кольцах, прикреплённых к броне.

По словам Бёдвара, ему и его воинам не выпала честь стать полноценной Наблюдательной Стаей, которые по приказу Русса и Малкадора были направлены к каждому из примархов. Вместо этого Бъярки получил от Волчьего Короля другой приказ – найти главного библиария Ультрамаринов Диона Прома и оценить его лояльность. Иными словами, стая рунного жреца должна была следить за тем, чтобы Тринадцатый легион не нарушил Некийский Эдикт.

В группу Бёдвара Бъярки входили мастер нуль-копья Свафнир Раквульф, Ольгир Виддоусин, щитоносец Гирлотнир Хельблинд, а также Харр Балегюр. Все они сражались на Просперо и выжили, хотя потеряли многих братьев и сами заплатили немалую цену. Например, в теле Гирлотнира теперь было больше бионики, чем плоти, а Балегюр вырвал себе глаз, когда чернокнижник Тысячи Сынов попытался отравить его разум варпом.

Дион Пром стал Странствующим Рыцарем Малкадора и выполнял для него не самые приглядные поручения. Например, он участвовал в проекте «Титан», помогая найти психически одарённых воинов и убивая тех, кто оказался недостаточно силён или потенциально опасен. Когда Сигиллит включил Прома в группу, занимавшуюся поисками Осколков Магнуса (хотя на тот момент приказ звучал иначе), Бёдвар Бъярки последовал за бывшим библиарием.

Во время битвы в Камити Соне, тюрьме для псайкеров, стая рунного жреца сражалась рядом с Промом, Нагасеной и остальными. Сначала они бились против освободившихся заключённых, потом столкнулись с группировкой Аримана. Вот, как Дион описывает Бёдвара и его воинов в бою:

Фенрисийцы сражались рядом с ним, всё больше углубляясь в толпу варп-одарённых узников. Бёдвар, воплощавший собой первобытную ярость и неистовство стихии, напускал на противников вихри ледяных осколков и чёрные, как угольный прах, аватары древних волков. Всех, на кого падал зловещий взор рунного жреца, разили зимние молнии.

Свафнир Раквульф оборонял его слева, отсекая неприятелям конечности чем-то вроде гарпуна с длинным зазубренным клинком. От одного вида глянцевито искрящихся лезвий нуль-оружия Диону хотелось переломить его древко о колено.

Справа от Бъярки бился Виддоусин, который прикрывал командира баклером с потрескивающим энергополем. Харр Балегюр и Гирлотнир Хельблинд бились поодаль от них, как волки-одиночки; они разили врагов с остервенением берсерков, распевая очажные баллады Этта.

В той битве Космические Волки спасли библиария Ультрамаринов, убив демона, который едва не свёл Прома с ума. Позже Бёдвар встретится с Ариманом и колдун пообещает убить Бъярки, так же, как он убил Охтхере на Просперо. Но рунный жрец ответил, что этого не случится, а в следующий момент в бой вступил Титан класса «Разбойник» и поединка не произошло.

После миссии на Камити Соне Бёдвар поговорил с Йасу Нагасеной, меч которого, Сёдзики, сломался во время битвы. Бъярки выразил уважение Нагасене и сказал, что это был отличный клинок, который ещё можно восстановить. Также он отметил, что Йасу не должен путать оружие с его владельцем, ведь там, где оружие ломается, его владелец остаётся невредим.

Группировка лоялистов смогла захватить двух пленников – Лемюэля Гамона, бывшего ученика Аримана, и Менкауру, Провидца Битвы из Ордена Корвидов. Бёдвар вместе с Промом участвовал в допросе обоих пленников. Я не буду приводить объёмные цитаты, но Волки общаются в своей манере – грубо, архаично, порой забавно. Например, вот, что Бъярки говорит Гамону, позволяя освободить пленника:

Мы снимем узду, летописец, но учти: ты сдохнешь, если хотя бы набздишь колдовством.

Именно во время допроса Менкауры Пром, Бёдвар и остальные узнают о том, что Магнус раскололся и Ариман ищет эти осколки, чтобы собрать душу отца воедино. Теперь агентам Сигиллита и воинам Бёдвара стала ясна их истинная цель.

В Камити Соне Космические Волки потеряли Харра Балегюра, он пал от клинка Люция Вечного. Перед обрядом прощания каждый из воинов рассказал Лемюэлю Гамону всё, что знал о Харре, чтобы летописец затем сложил историю его жизни. Обряд прощания они провели в пустом отсеке, вооружив мёртвого Балегюра и усадив его на резной трон. Гамон прочёл сагу, а затем Волки опустили тело павшего брата в бушующие воды ближайшего мира с океаном. Харр происходил из племени ваттья, а ваттья именно так прощались с умершими – отдавая их на волю волн.

После этого лоялисты отправились на Агхору, где находился следующий Осколок Магнуса. Разумеется, туда же двинулся Ариман, но Дион, Бёдвар и Нагасена нашли Алого Короля раньше. Космический Волк и Ультрамарин бесстрашно вышли вперёд, бросив в лицо примарху обвинения в нарушении Никейского Эдикта. Они всерьёз рассчитывали при необходимости уничтожить этот осколок Магнуса.

В итоге, против Алого Короля остались только Пром, Бъярки и Нагасена. Они бились отважно, но их сил оказалось недостаточно и осколок с Агхору достался Тысяче Сынов. После сражения Бёдвар едва не убил Менкауру, хотя будущий Слепой Оракул был весьма полезен лоялистам. Рунный жрец оставил его в живых только из уважения к Диону, который просил не делать этого.

Двигаясь по следам следующего Осколка, группа оказалась в Хрустальном Лабиринте – тёмном отражении Тизки. Разумеется, туда же пришёл Ариман со своими последователями. Космические Волки и агенты Малкадора доблестно противостояли порождениям варпа, но всё же упустили и эту частицу Алого Короля.

Во время битвы в Лабиринте Бёдвар пообщался с демоном Афоргомоном, который в этом конфликте играл за третью сторону и к тому моменту уже успел обмануть Аримана. Рунный жрец знал, что демоны не способны ни на что, кроме лжи, однако Афоргомон рассказал Бъярки то, о чём Волк и без того догадывался.

После сражения рунный жрец первым понял, что в Лемюэле Гамоне больше нет осколка Магнуса:

Рядом с ним опустился на одно колено Бёдвар Бъярки.

Волк протянул руку, и Гамон вздрогнул в ожидании новых мук, но воин просто положил ладонь ему на сердце. По телу летописца разошёлся леденящий холод Фенриса, а рунный жрец изумлённо покачал головой.

– Этот смертный больше не вместилище демона, – произнёс Бёдвар. – Душа Алого Короля ушла, и отныне ни одно исчадие не завладеет его плотью. Теперь он – вюрдовый морок, и его внутренний свет вечно будет отгонять тёмных созданий Нижнего Мира.

Тогда рунный жрец даже не догадывался, что однажды Гамон станет Промеем, одним из основателей Имперской Инквизиции. Но в тот момент Бёдвара волновало кое-что другое. Его волновал Дион Пром и тайны, которые он хранил по воле Малкадора.

Библиарий признался, что демон сказал правду – по приказу Сигиллита он убивал лояльных легионеров и выполнял куда более худшие приказы. Воин отказался разъяснять свои мотивы, сказав лишь, что поклялся хранить приказы Регента в секрете ото всех. Увы, но в тех обстоятельствах у Бёдвара Бъярки не осталось выбора:

– Я – верный слуга Терры, – заключил Пром. – Больше мне нечего добавить.

Бёдвар сделал некий знак Свафниру Раквульфу, после чего сказал:

– Этого недостаточно. Помнишь, однажды ты спросил, не приставлен ли я следить за тобой и казнить, если ты окажешься предателем?

– В Камити-Соне, – кивнул Дион.

– Йа, – подтвердил Бъярки. – Тогда я ответил, что нас не радуют такие поручения, но мы исполняем любые приказы Волчьего Короля.

Пром открыл было рот, однако в ту же секунду Раквульф вонзил в него гарпун. Зазубренный адамантиевый наконечник рассёк позвоночник воина и пробил вторичное сердце. Крутанув древко копья, Свафнир надавил на оружие, и остриё вырвалось из груди библиария.

Рунный жрец и Дион встретились взглядами. Лемюэль ощутил, что между ними промелькнуло нечто, не поддающееся определению. Раквульф выдернул гарпун из тела бывшего Ультрамарина; тот рухнул ничком, броня громко лязгнула о груду обломков.

С решением Бёдвара можно спорить, его можно обсуждать. Кому-то оно покажется поспешным или, как минимум, спорным. Но нельзя забывать о том, что у Бъярки был приказ Волчьего Короля. И он выполнил этот приказ. Тем более что в моменте признание Прома и отказ разъяснить свои действия не мог не вызвать серьёзные подозрения. Кстати, Лемюэль Гамон считал, что Бёдвар поступил правильно.

Так или иначе, Гамон, взявший имя Промей (как нетрудно догадаться – в честь Прома), многое узнал, пока в нём находился осколок Магнуса. В том числе он узнал о последней частице Алого Короля, которая обреталась под Императорским Дворцом. Хотя в действительности её там уже не было – с той частицей объединился Арвида, что позволило ему преодолеть Перерождение Плоти и трансформироваться в Яниуса, одного из первых Магистров Серых Рыцарей.

Но Магнус этого не знал. Не знал этого и Гамон, соприкоснувшийся с памятью Алого Короля. Поэтому он не сомневался, что Циклоп придёт за тем Осколком, и Бёдвар Бъярки решил отправиться на Терру, разумеется – прихватив с собой Промея. Здесь интересно отметить то, что расколотый и лишь частично собравшийся вновь Магнус сильно недооценил Космических Волков. В частности, он был уверен, что Бъярки убьёт Промея, но этого не случилось.

Всю эту авантюру кроме самого рунного жреца пережило только два воина из его стаи – Свафнир и Ольгир. На Терре Космические Волки привели Промея к Сигиллиту и тогда же познакомились с Аливией Сурекой. Бёдвар сразу понял, что она – Вечная. Более того – Бъярки предсказал её скорую гибель (что, как мы знаем, оказалось правдой, увы).

Отдав Промея Малкадору, рунный жрец потребовал, чтобы Регент освободил его от клятвы, ведь в наблюдательных стаях больше не было смысла. Но, как всегда в случае с Сигиллитом, у него было последнее задание для Космических Волков. Он хотел, чтобы воины Бёдвара, вместе с Промеем и Аливией помогли ему остановить Магнуса. Разумеется, Сурека и бывший ученик Алого Короля были нужны для более тонкой игры, но Волков Малкадор послал на Западную стену, чтобы они остановили наступление Тысячи Сынов и сразились с Циклопом.

Вместе с поредевшей стаей Бёдвара против колдунов выступили три воина из легиона Саламандр под командованием Атока Абидеми. Любопытно отметить, как перед битвой, глядя на Сыновей Магнуса, рунный жрец чётко противопоставляет своё психическое искусство тому, что делает Тысяча Сынов:

Бъярки услышал приглушённый вой болтеров и ощутил желчный привкус варп-колдовства – насмешка над мощью, наполнявшей его плоть, разложение связи между человеком и землёй. Этот договор был древним и священным, а силы, которые использовали сыновья Циклопа, стали болезненным извращением этих особых уз.

Вскоре мы убедимся, что Бёдвар прав в своей оценке, и окажется, что все эти разговоры о «Силе Фенриса» – не пустая бравада, и уж точно не лицемерие Космических Волков. Но пока рунный жрец пребывает в смятении, потому что понимает – это не тот бой, в котором он и его братья могут взять верх.

Они сражались с аватарами Алого Короля на Агхору и Никее, но сейчас перед ними был возрожденный примарх. Раньше они владели оружием, способным противостоять Магнусу: сосуд, чтобы связать его душу, и фантомы, которые были ему ровней. Теперь у них не было ничего, кроме воинского мастерства и силы духа.

Как это ничтожно мало.

Мысль длилась всего лишь долю секунды, но её оказалось достаточно, чтобы разжечь пламя гнева в душе Бъярки. Они – сыны Русса, воины Волчьего Короля. Для них не существует проигранных боёв или непобедимых противников. Всеотец посчитал нужным привести их в это место, и то, что его, Бъярки, решимость дрогнула при первом же взгляде на врага, привела воина в неистовую ярость.

Он запрокинул голову и завыл так, что кровь бы застыла в жилах у каждой хищной твари на Фенрисе. Это был вой Мирового Волка – ткача вюрда, и сердцебиение вселенной.

Дальше рунный жрец делает то, что раз и навсегда снимает вопрос о существовании «Силы Фенриса». Вообще, этой теме у меня посвящён отдельный подкаст, поэтому сейчас без деталей, только цитата:

– Ледяное сердце Фенриса далеко, и его песня – не более, чем шёпот на ветру, – пояснил Бъярки. Голос рунного жреца звучал странно, будто эхом доносился из глубины пещеры. – Но мировая душа Терры… Древняя и могучая. Сила, что движется внутри её ядра и течёт по границам её плит – величайшая, которую я когда-либо чувствовал.

Бъярки протянул ему окровавленную перчатку.

– Возьми мою руку, Аток Абидеми, и мы полетим, как драконы льда и пламени!

Саламандр схватил его за руку, и Бъярки с силой опустил посох. Камень под ними раскололся от силы удара, неспособной возникнуть в этом мире, будто древко посоха вонзилось в самое сердце планеты.

Такая мощь. Поистине, куда ещё могли завести видения Всеотца, как не сюда…?

Энергия потекла по волокнам и изгибам посоха и мощным потоком хлынула в Бъярки и Абидеми, обретая форму наследия чести, которое несли оба воина. Ледяные кинжалы, острые как лезвия, закружились вокруг них, и Волк взмахнул посохом, чтобы усилить неистовую мощь, кипящую между ними. Морозные ветры вокруг Бъярки завывали подобно клыкастым спутникам Волчьего Короля, а жар выгорающего пепла покрывал кожу рунного жреца волдырями.

Свет яркой вспышкой взорвался над воинами – пара переплетающихся форм – змеевидных, живых. Они обвились друг вокруг друга, поднимаясь всё выше, крича в миг рождения, будто мир смертных был им чужд и враждебен. Одна из форм сияла белым, ослепляя своим невероятным блеском – то был вставший на дыбы волк, сотканный из сказаний и легенд холодного Фенриса.

Другая форма была противоположностью первой во всех отношениях – огромный дракон из чёрного дыма, пронизанный пылающими прожилками расплавленной лавы. Его глаза – тлеющие угли в самом сердце кузницы – были готовы испустить пламя, а зубы и когти напоминали чёрные, как смоль, крючья.

Они поднимались над Бъярки и Абидеми, с воем и рёвом сотрясая землю, извиваясь вокруг собственных тел, пока природа их противоположностей не разлучила две древние формы. На крыльях из огня и золы близнецы-аватары обрушились на Магнуса с воем освобождённого возмездия.

Конечно, Бёдвар и Аток не могли убить Алого Короля, но они могли заставить его отступить. Однако к тому моменту, когда пришло подкрепление от Кровавых Ангелов и Имперских Кулаков, Бъярки оказался во власти своей ярости. Он так желал отомстить Сыновьям Магнуса за погибших братьев, что отказался разрывать связь с Абидеми и продолжал сжигать свою душу в огне мирового духа Терры. Саламандру пришлось отрубить рунному жрецу руку, чтобы спасти их обоих.

Когда Тысяча Сынов отступили, Бёдвар и Аток прибывали в уверенности, что смогли ранить примарха. Однако Промей вскрыл истину – Магнус лишь притворился, что отступает и вся эта атака была лишь прикрытием для того, чтобы Циклоп проник во дворец. Впрочем, он и сам был обманут, ведь брешь в телэфирной защите для него оставил Император. Но арку Магнуса из новеллы Макнилла я проанализировал в одноимённом стриме. Поэтому сейчас сразу перейдём к финалу, где Алый Король сражается с Вулканом у Золотого Трона.

Одновременно Ариман и его воины противостоят Волкам и Саламандрам. В этом бою гибнут последние бойцы из стаи рунного жреца – Свафнира Раквульфа убивает Менкаура, а Ольгир Виддоусин принимает свою смерть от рук Главного библиария Тысячи Сынов. Впрочем, предателям тоже досталось. Например, Менкаура и Амон получили раны, от которых впоследствии их спасло лишь исключительное мастерство Павонидов вкупе с дарами Тёмных Богов.

Что примечательно – все силы Аримана ушли на то, чтобы убить Ольгира. Поэтому когда над колдуном навис Бёдвар, у него не было шанса остаться в живых. Но в этот момент Алый Король завершил своё превращение в демон-принца, поэтому телэфирная защита Императорского Дворца выдворила его прочить и Циклоп забрал с собой сыновей, отлично понимая, что в противном случае их убьют.

Надо признать, без телэфирной защиты Космические Волки и Саламандры погибли бы в первые минуты боя. На это в романе Макнилла делается особый акцент, хотя как раз тут всё очевидно. Интереснее то, что телэфирная защита влияет на Тысячу Сынов, но не затрагивает Бёдвара Бъярки. Позже то же самое будет с Наранбаатаром и Провидцами Бури Белых Шрамов, которые, по их собственным словам, использует не варп, а некую «стихийную магию». Так разве это не должно служить окончательным подтверждением того, что Сила Фенриса – не миф?..

Битву с Магнусом и его сыновьями помимо Бёдвара Бъярки пережили только Аток Абидеми и ещё один Саламандр – Иген Гарго. Рунный жрец нанёс на доспехи боевых братьев символ Ужасающего Кромсателя, связав свой вюрд с вюрдом Саламандр. В этот самый момент к ним подошли Гарвель Локен и Натаниэль Гарро, которые, по всей видимости, завербовали воинов в Странствующие Рыцари Малкадора.

В последний раз мы видим Бёдвара Бъярки в романе «Конец и Смерть. Том 1» Дэна Абнетта, там он тяжелораненый сражается с Гвардейцами Смерти. Дальнейшая судьба рунного жреца неизвестна. Однако можно не сомневаться, что если он и погиб, то сделал это как истинный Сын Русса – с оружием в руках и проклятьем на улыбающихся устах. Ибо Бъярки воплощал душу Шестого легиона и душу Фенриса. Грубую, мудрую в своей первобытности и верную до последней капли крови.

Бёдвар Бъярки – герой «Пряди о Бёдваре» из корпуса средневековых исландских текстов, известного как «Сага о Хрольве Жердинке». По сюжету саги, Бёдвар – сын Бьорна, который был оборотнем (превращался в медведя). Бёдвар обладал великой силой и острым умом, а также был сведущ в колдовстве. В финале своей истории он убивает дракона и становится лучшим воином Дании.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Канун Рагнарёка

После того, как Леман вернулся из Нижнего Мира, он собрал Военный Совет, на котором присутствовали ярлы легиона, рунные жрецы и приближённые примарха, его эйнхерии и советники. Русс поведал воинам о своём путешествии в глубины преисподней и сказал, что намерен убить Воителя. Примарх произнёс яркую, искреннюю речь, которую закончил так:

– После Алаксеса я поклялся никогда больше не быть слепым палачом. Я – не бессловесный топор в чужом кулаке. Я сражусь с Хорусом, – Он ударил ладонью по груди, – но я брошу ему вызов, потому что сам желаю этого, а не потому что так сказал мой отец. Мои братья хотели, чтобы я остался на Терре. Но я сделал другой выбор. Теперь вы должны сделать свой. Я не буду приказывать вам выступать против Луперкаля. Если вы предпочтёте остаться здесь и посмотреть, что принесёт война, так тому и быть. Если вы решите вернуться на Терру и встать рядом с Дорном, Джагатаем и Сангвинием на защиту Всеотца, я не остановлю вас. Возможно, ваши жизни будут полезнее там. Я – не годи. Я не могу видеть будущее, – примарх грустно улыбнулся. – Да, я не буду приказывать. Вместо этого я попрошу вас следовать за мной, в самое сердце армады предателя. Сегодня, Огвай Огвай Хельмшрот, я не приказываю тебе, но прошу пойти в Хель со своим отцом. Однажды ты сказал, что пойдёшь. Ты по-прежнему так считаешь?

Хельмшрот обнажил клыки.

– Не может быть другого ответа. Я говорю «да!»

– И я! – отозвался другой волк.

– Я тоже пойду за тобой!

Согласились все. Ни один не отказался. Мрачное лицо Русса наполнилось гордостью. Они выли и клялись в верности, доводя себя до неистовства.

– Хватит! – рявкнул примарх.

Многоголосый вой тут же прекратился. Зал наполнила звенящая тишина.

– Раз так, пришло время кровавой бойни...

После этого Леман рассказал своим воинам, что Странствующие Рыцари Сигиллита, среди которых находился один Космический Волк – Брор Тюрфингр, тайно проникли на флагман Луперкаля и разметили его сакральными знаками, в которые были вплетены фенрисийские руны. Благодаря этому Леман теперь знал все уязвимые точки «Мстительного Духа» и наиболее быстрые пути к стратегически важным позициям. Русс мог молниеносно провести легионеров к нужному месту, избегая заведомо проигрышных позиций и ненужных битв.

Но главное – фенрисийские ставы проецировали «Глориану» Хоруса в Нижний Мир, и это позволяло рунным жрецам с лёгкостью отслеживали корабль в варпе и реальном пространстве. Космические Волки знали, где находится предатель в любой момент времени. И сейчас он находился возле Трисолиана-IV. Вот последние слова Лемана из Руссов на том Военном Совете:

В этом месте, называемом Трисолиан, мы поставим Воителя на колени.

И он исполнил свою клятву. Волчий Король во всех других смыслах поставил Хоруса на колени. Однако Битва за Трисолиан-IV началась гораздо раньше, чем в систему прибыли Волки. Подробнее об этом сражении мы поговорим в другой раз, сейчас я лишь обозначу сюжетный контекст.

Трисоалин-IV являлся крупным миром-кузницей, которой управляла Магос Доминус трисолианской тагматы Гестер Асперция Сигма-Сигма. Под её началом служил небезызвестный Велизарий Коул, тогда пусть и выдающийся, но всего лишь техноаколит.

Прибыв в систему, Хорус направил на захват Трисолиана-IV небольшой контингент Повелителей Ночи и тагмата дала им достойный отпор. Однако Асперция посчитала, что хотя сейчас она сможет выиграть битву, в будущем у неё нет шансов выстоять против мятежного Воителя.

Велизарий Коул, до мозга костей преданный Империуму, был против сдачи, но не он принимал решение. Асперция официально присягнула Хорусу и на мир-кузницу прибыла Сота-Нуль, эмиссар Истинных Механикум, как она называла отступников Кельбор-Хала. Большинство техножрецов присоединились к Асперции, остальных казнили. Гестер ценила таланты Коула, поэтому она пощадила его, несмотря на то, что Велизарий не хотел сдавать мир-кузницу.

К тому моменту в системе Трисолиан уже находился внушительный контингент предателей, включая Сынов Хоруса, Повелителей Ночи, Несущих Слово, Альфа-легион, Пожирателей Миров и Железных Воинов. Суммарно их флот насчитывал около пятидесяти боевых кораблей, не считая судов эскорта. Сколько Астартес находилось во флоте – мы не знаем. Очевидно, это были как минимум десятки, а то и сотни тысяч воинов, которых поддерживала мощь Механикум, уже открывших Хранилища Моравеца и получивших в своё распоряжение запретные секреты Тёмной Эры.

Очевидно, что Космические Волки тотально уступали предателям. Предполагается, что Русс взял с собой около сорока тысяч легионеров. В другое время такая армия могла бы испепелить целый сектор, но в настоящий момент ей противостояла сила столь невозможная, что Леман просто не мог надеяться на победу. Однако ему не нужна была победа. Ему лишь требовалось прорваться к брату и ранить его Гунгниром. Как сказал Эрлкинг, остальное сделает время.

Навигаторы Волчьего флота вывели корабли в малой точке Мандевилля, чтобы скрыть их в радиусе электромагнитных искажений двойной звезды Трисолиана. Рунные жрецы «ослепили» колдунов Хоруса и они также не могли знать о прибыли Волков. Любопытно, каким образом им это удалось, учитывая абсолютную поддержку Хаоса, которой пользовался Луперкаль.

Кстати, в этом эпизоде жрецы говорят о Нижнем Мире так, будто подразумевают под ним варп. Хотя в предыдущем стриме я на конкретных примерах показал, что фенрисийский Нижний Мир не является Имматериумом. Не думаю, что Гай Хэйли внезапно запутался. Скорее всего Нижний Мир всё-таки является карманным пространство в варпе и существует по собственным законам, отличным от законов Моря Душ.

Прибыв в систему, Русс приказал двигаться на полной скорости через пространство между двумя звёздами к третьему солнцу Трисолиана. Любопытно отметить его мысленные рассуждения, когда он смотрит на работу лояльных Механикум:

Техножрецы из Адептус Механикус затянули свои машинные гимны. Русс уныло наблюдал за ними, вспоминая, как Дорн назвал его лицемером. Но тогда лицемером был и их отец, который объявил все религии ложными, за исключением случаев, когда они устраивали его. В конце всё сводится к целесообразности. Вслед за Ним и Русс пошёл этим путем.

Я уже неоднократно говорил, что Леман отлично понимал, на чём зиждется Империум. Он знал, что власть Повелителя Человечества поддерживается ложью, пусть в масштабе его мотивы и благородны. Но также Русс понимал, что цель оправдывает средства, и если Император так поступает, значит другого пути просто нет. На самом деле, его и не было.

Как обычно, Леман из Руссов не использовал для тактических расчётов ничего, кроме собственного разума. Он проложил маршрут через двойную звезду таким образом, чтобы при умеренном риске подойти к флоту Хоруса на шесть с половиной часов быстрее, чем при использовании более надёжного пути, который рекомендовали бортовые когитаторы.

Таким образом, у армады Луперкаля оставалось всего три часа на ответные меры. Этот временной отрезок может показаться внушительным, но не в условиях пустотной войны. Три часа – недостаточный срок для полной перегруппировки разрозненного флота. Так что Хорус мог рассчитывать лишь на локальные перестроения и превентивные меры в виде нескольких торпедных залпов. Это давало лоялистам значимое преимущество, но лишь на начальной фазе сражения.

Повелитель Зимы и Войны решился на дерзкий манёвр и вюрд сыграл против него. Солнечная вспышка на Трисолиане 2А уничтожила малую группу торпедных катеров и нанесла капитальным судам серьёзный урон. Более того – вырвавшись из гравитационной зоны двойной звезды, Волчий флот почти лишился пустотных щитов. Однако в этот момент группировка предателей была сильно рассредоточена, поэтому Космические Волки имели все шансы взять «Мстительный Дух» на абордаж без полномасштабного столкновения с противником. Что они и сделали.

Через три часа «Хугин», личный штурмовой корабль Русса, высадился на «Мстительном Духе». Кстати, в древнескандинавской мифологии Хугином звали одного из воронов Одина, его имя переводится как «мыслящий». Вторую птицу Всеотца звали Мунин, что значит «запоминающий». Вороны Владыки Асгарда каждое утро облетали миры Иггдрасиля, чтобы затем рассказать своему повелителю последние новости.

Космические Волки быстро захватили посадочную палубу, очистив её от Сынов Хоруса. Интересно отметить, что Бьорн намеренно сражался подальше от Русса и ярлов легиона, опасаясь, что его проклятый вюрд повлияет на них. Но во время краткого затишья перед следующей битвой Леман призвал Однорукого:

– Бьорн, ко мне! – Русс обратился только к нему. – Больше не пропадай с моих глаз. Наш вюрд переплёлся. Судьба требует, чтобы ты бился подле меня.

В атаке принял участие и Брор Тюрфингр, который теперь двигался по собственным меткам, командуя штурмовым отделением. Его сюжетная арка стоит отдельного разговора. Сейчас процитирую лишь один забавный момент, а именно – слова Тюрфингра, когда Грен, воин под его началом, отказался надевать шлем из-за разбитой линзы:

– Я никогда не думал, что вернусь сюда и буду идти по своим же следамм. – Он взглянул на Грена. – Я сказал, надень шлем! Многие руны я нанёс в уязвимых точках корпуса. Если они под прицелом, случится разгерметизация. Я не хочу делать тебе дыхание рот в рот. Ты слишком уродлив, чтобы целовать тебя.

В первые часы боя Космические Волки уверенно продвигались по «Мстительному Духу», который постоянно содрогался от залпов и попаданий, ведя пустотный бой с «Храфнкелем». Однако Русс и его ярлы регулярно натыкались на опустевшие секции, в которых кто-то провёл зачистку задолго до их появления.

Вскоре стало ясно, что Сыны Хоруса превратились в чудовищ, которые истребляли своих же трэллов из прихоти. Некоторые части корабля буквально провалились в Имматериум, в отдельных секциях адамантий преобразовался в пульсирующий биологический материал. «Мстительный Дух», некогда первый среди равных, стал обителью кошмаров.

В какой-то момент основная группировка Волков, которой командовал Русс, попала в засаду Сынов Хоруса, наступавших тремя соединениями в лоб и по флангам. Воины Шестнадцатого многократно превосходили Шестой в численности и ярлы Лемана поняли, что либо им придётся отступать, либо они погибнут здесь все до последнего. Однако именно этого и хотел Волчий Король – он знал, что Хорус появится на поле боя только в тот момент, когда сомнений в его победе не останется.

– Медведь разбужен, – сказал Русс. – Его нужно нанизать на копьё, иначе охотники превратятся в добычу. Время планирования прошло, наступило время действий.

Примарх взмахнул копьём над головой.

– Фенрис хьолда! – проревел он.

Дальше Леман использует свои психические способности, чтобы усилить Космических Волков, одновременно ослабив противника. Это весьма показательный момент, который говорит в том числе об абсолютной устойчивости Шестого примарха к порче Хаоса:

Русс сорвал шлем, запрокинул голову и завыл. В галактике не было звука, подобного этому. Громогласный животный зов, пропитанный музыкой природы, укреплял душу каждого воина Своры и пронзал шипами страха врагов.

Примарх завыл снова, и свирепый дух корабля отпрянул от его чистоты. Со всех сторон раздались ответные завывания.

– Вот теперь начинается настоящий бой, – сказал Русс. – Вырезать их, потом идём через мост. Мы наступаем, за Императора и Империум!

Интересно, как Бьорн отмечает явные изменения в стиле боя своего отца и рассуждает о столкновении двух «волчьих» легионов:

Волк сражается упорно, но осторожно. Ведь рана для зверя – это смертный приговор. Леман Русс всегда бился подобно дикому животному, со свирепостью, которая, тем не менее, сдерживалась. Но на «Мстительном духе» он полностью отринул самообладание. Он сражался, как берсерк. Он открыто демонстрировал свою ярость и боль.

Впервые с того момента, когда Хорус наплевал на клятвы верности, Русс сражался с сыновьями брата. Копьё Императора с гулом рассекало воздух широкими смертоносными взмахами. Его листообразное лезвие вскрывало доспехи, как бумагу, и уничтожало тела под керамитом. Примарх метал Гунгнир с такой силой, что копьё пронзало цели, мгновенно убивая их, и каждый раз он бросался прямо на болтеры врага, чтобы извлечь его, словно это ненавистное оружие стало вдруг дорого ему.

Его сыновья следовали за ним, вырезая всё, что попадалось на пути. Сыны Хоруса всё ещё сражались со своей контролируемой яростью, которой они были известны – методично и смертоносно, но в их боевом мастерстве появилась новая остервенелая грань, и в них Свора нашла воинов, в точности таких же беспощадных, как и они сами.

План Лемана из Руссов сработал – когда Космические Волки разбили авангард Сынов Хоруса, углубившись в недра «Мстительного Духа» и одновременно ещё глубже угодив в расставленную засаду, на поле боя явился Луперкаль. Он произнёс одно слово – «Довольно!» – и все замерли, даже Русс. Я не буду цитировать весь диалог братьев, в конечном итоге он сводится к тому, что Хорус пытается убедить Лемана в своей правоте, тогда как Русс говорит, что для Воителя ещё не всё кончено и его можно спасти.

Луперкаль льстит Леману, затем угрожает ему, оскорбляет, но это ничего не даёт. Со своей стороны Русс искренне пытается воззвать к Луперкалю, который где-то там, в глубине кокона из лжи и мрака, что Боги Хаоса сплели вокруг его мятущейся души. Воитель отказывается слушать и в итоге бросается на брата.

Гибель Богов

Пока основная группировка Шестого выманивала Хоруса, волчьи стаи разоряли его корабль. Брор Тюрфингр, лидер одной из таких стай, схлестнулся со скитариями клады альфа из трисолианской тагматы. Космический Волк уже готов был принять смерть, когда неожиданно Диорт, командующий кладом альфа, приказал своим скитариям остановить атаку. Оказалось, что Велизарий Коул всё это время не сидел без дела. Он убил Гестер Асперцию и перезагрузил командную сеть тагматы. Это вернуло скитариев к базовым протоколам и Диорт заявил Брору о своей верности Империуму.

Впрочем, в масштабе всей битвы это не имело никакого значения, потому что Сыны Хоруса и мерзкие отродья Истинных Механикум всё равно превосходили лоялистов в десятки раз. В этом сражении Волки не могли победить, но, как я уже сказал, им и не нужно было побеждать. Апофеоз битвы – дуэль Хоруса и Русса – определённо заслуживает отдельного разбора, но основные моменты я озвучу сейчас.

Во-первых, Гай Хэйли прямо говорит нам, что до своего падения Луперкаль уступал Руссу:

Воителя окружало пламя стихийной мощи. Каждый удар его булавы гремел потусторонней магией, глаза сияли демоническим светом. До своего падения Хорус был превосходным воином, хотя и не таким искусным, как Русс. Теперь всё изменилось.

Это не вступает в противоречие со словами самого Русса о том, что он уверен в победе над любым из братьев, кроме Хоруса. В конце концов, Луперкаль умел производить нужное впечатление и вряд ли нас должно удивлять то, что всем он казался сильнее, чем был на самом деле.

Второй момент – Дионисийское копьё. Даже без уникальной способности открывать истину оно являлось великим оружием. В конце концов, копьё было наполнено мощью самого Императора, которая буквально испепеляет порчу Хаоса:

Его мастерство владения копьём удерживало Хоруса на расстоянии, и на этот раз Волчий Король был рад длине оружия, обладавшего непостижимой силой. Каждый выпад сопровождался разрядом голубой молнии, которая била в пол. Там, где молния касалась порченой поверхности зала, грязь отступала, а извращённые декорации восстанавливались. Когда копьё рассекало нечестивый огонь, окружавший Хоруса, тот сжимался, отдёргиваясь от лезвия клинка.

Третий момент – Русс не планировал вернуться живым, но, сражаясь с братом, он продолжал контролировать тактическую ситуацию. Космические Волки бились в меньшинстве, но не в полном окружении. Согласно приказам Лемана, они оставили один путь для отхода. Таков был изначальный план Волчьего Короля – он не мог в одиночку пробиться к Луперкалю, но не хотел жертвовать жизнями сыновей без причины.

У них остался единственный коридор, ведущий через корабль к посадочной палубе. Примарх держал его открытым для своих сыновей, не для себя. Русс полагал, что умрёт. Вё, что ему нужно сделать – это ранить Воителя. Но теперь он не был уверен, что сможет даже это.

Дальше приведу довольно объёмную цитату – ключевой момент поединка, когда Леман мог убить брата, но не стал этого делать, всё ещё надеясь спасти его.

Хорус триумфально улыбнулся.

– Ты ошибся, брат. Ты не мог победить меня. А теперь ты умрёшь.

Воитель поднял оружие, чтобы покончить с Руссом, но высокомерие Луперкаля не позволило ему заметить уловку Волчьего Короля. Когда он взмахнул булавой, Русс вырвал коготь, круша свой доспех и плоть, и изо всех сил вонзил копьё в бок Хоруса.

Ударная волна врезалась в лицо Лемана, отчего по его коже пробежала странная рябь. Он надавил, проталкивая копьё через внешние слои терминаторского доспеха Хоруса в поддоспешник и дальше, через комбинезон в тело брата. Воитель в недоумении посмотрел на торчащее из него оружие. Тонкий ручеёк крови бежал по блестящему чёрному керамиту.

– Мне не нужно побеждать, – сказал Русс.

Он с рычанием надавил сильнее, погружая голодное жало клинка во внутренности Луперкаля. Хорус заревел от боли, а его люди испуганно замерли. Булава выпала из руки, примарха начало сильно трясти. Голова запрокинулась, изо рта ударил поток раскалённого добела духовного пламени, расколовшего бронированный капюшон.

Над братьями зазмеились молнии. Из раны Хоруса бил фиолетовый свет. Копьё тоже тряслось, его грани размылись, и оно превратилось в сплошной слепящий свет. Рука Русса болезненно дрожала. Постчеловеческие мышцы и кости онемели, пока он пытался удержать оружие в теле брата.

Продолжая орать и изливать изо рта свет, Хорус отшатнулся. Он отпустил Русса, пытаясь вырвать клинок. Волчий Король не уступал, следуя за ним и проворачивая оружие в ране. Воитель схватил рукоять Копья Императора, отчаянно пробуя не дать ему войти глубже. Вопль стих, раскалённый свет его раненой души погас, и Хорус упал на колени, склонив голову.

Когда он поднял взгляд, нечестивая аура вокруг головы исчезла. Не было той абсолютной уверенности, которую он демонстрировал несколькими мгновениями ранее. Кожа на лице обвисла. Луперкаль за миг состарился на тысячу лет.

– Русс, – хрипло произнёс Воитель. – Русс, брат мой.

Он улыбнулся.

– Я был недобр к тебе. Ты же второй. Я завидовал тебе, хотя не должен был.

– Хорус? – с надеждой спросил Русс. – Я говорю с Хорусом Луперкалем?

Воитель закрыл глаза и покачал головой.

– Леман, Леман, ты говорил со мной с того момента, как пришёл сюда, – сказал он взволнованным голосом. – Я всё видел. Я понимаю. И должен это закончить. Должен. Император – величайшее зло в галактике, но что я сделал, чтобы остановить Его? Сколько умерло… Я хуже Него?

– Хорус, – настойчиво обратился к нему Волчий Король. – Отзови своих воинов. Давай поговорим. Я заберу тебя на Терру. Ещё не слишком поздно.

– Слишком поздно, слишком, – ответил Хорус. Он посмотрел на своего брата. На миг их глаза встретились, и Русс не увидел ничего, кроме сожаления. Затем Луперкаль улыбнулся, и сожаление сменилось триумфом.

Хорус сделал глубокий рокочущий вдох, как человек на пороге смерти.

– Слишком поздно, Леман из Руссов, – сказал он. – Слишком поздно для тебя.

– Хорус! – закричал Русс. – Послушай меня!

Ответ Воителя был таким громогласным, что воины обеих армий пошатнулись и зажали уши.

– Я слышу тебя и отвергаю, – слова Хоруса разнеслись в вечности, исходя из места за пределами времени и пространства. – Эта вселенная будет гореть, как сгорело бессчётное число других до неё! Хаос победить нельзя. Если ты не можешь принять его власть и славу, тогда ты умрёшь. Император обречён. Я лично убью Его.

Прежде чем Русс среагировал, Хорус ударил когтём, вонзив его в бок Лемана. Взрыв энергетического поля прокатился над воинами, заглушив шум битвы. Русс зарычал от боли, когда коготь глубоко вошёл в его плоть. Лезвия разрезали мышцы, а их энергия обожгла кости Шестого примарха. Хорус презрительным рывком смахнул его тело, отшвырнув от себя.

Во-первых, из этого эпизода мы должны вынести один очевидный факт – Русс победил Хоруса, усиленного Четвёркой. Леман не просто выстоял, он одолел брата в поединке, что фактически делает его сильнейшим примархом. Безусловно, свою роль сыграло Копьё Императора. Но – только Леман мог сражаться им. Только Русс мог раскрыть потенциал оружия. Только он мог убить или освободить Луперкаля.

Я не думаю, что Император предвидел конкретно этот поединок. Но я уверен, что он знал об этом уникальном даре Лемана из Руссов. Возможно даже он буквально создал копьё для него, на что, кстати, есть намёки в рассказе «Два метафизических клинка» Гая Хэйли.

Так или иначе, Русс поставил Воителя на колени. Хорус стоял перед братом с опущенной головой и несколько секунд он был абсолютно беззащитен. Даже если предположить, что Русса не имел при себе другого оружия, кроме копья (что попросту невозможно), у него было достаточно времени, чтобы выхватить меч или топор у кого-то из сражавшихся рядом воинов и вогнать лезвие в голову Хоруса. Или же просто задушить его.

Но Волчий Король пришёл, чтобы спасти брата, а не убить его. Сохранить жизнь всегда сложнее, чем отнять. Это требует жертвенности и истинной силы, которой среди примархов обладал только Русс. При всём уважении к Сангвинию, даже он не был настолько чист сердцем (о чём сам Великий Ангел прямо говорит в «Волчьей Погибели» Хэйли). Сангвиний сделал бы всё ради своих сыновей, но не ради осквернённого брата. Думаю, именно поэтому Копьё Императора получил не он. Его получил Русс, как сказал Локен – «самый человечный из полубогов».

Обратите внимание, что здесь мы наглядно видим брешь в душе Хоруса, через которую Хаос проник в него. Луперкаль не был плохим человеком. Совсем наоборот – он был хорошим. Но – не лишённым недостатков. Он завидовал Руссу, но главное – он завидовал Императору. При других обстоятельствах Хорус сумел бы без труда подавить эту зависть и забыть о ней. Но Четвёрка хорошо постаралась. Как я уже говорил на стриме про Луперкаля, он не мог не пасть.

Также в этом эпизоде мы видим, что Хорус уже не контролирует свою сущность, его телом и духом управляют Боги Хаоса. Тем не менее, даже они признают, что Русс здесь и сейчас мог закончить войну:

Что ж, в конце концов, ты оказался довольно хорош, брат. Ты мог убить меня. Не нужно было медлить. Эта слабость будет стоить нашему отцу победы.

Это правда, Русс мог убить Луперкаля и покончить с Ересью. Но тогда он не был бы самим собой. Он не был бы тем единственным примархом, достойным чистой мощи Императора. Он не был бы тем единственным примархом, который смог превзойти Четвёрку в прямом столкновении. Так что развязка закономерна и я не думаю, что она разочаровала Повелителя Человечества. Скорее всего, он знал, что всё случится именно так.

И ещё, обратите внимание на фразу, которую произносит уже не Луперкаль, а Боги Хаоса: «Эта вселенная будет гореть, как сгорело бессчётное число других до неё!». Эта фраза подтверждает мою версию о цикличном развитии вселенной Вархаммера, где Император и Четвёрка раз за разом разыгрывают одну и ту же партию. Подробнее об этом теории вы можете узнать из моих стримов про Ферруса Мануса и Лоргара Аврелиана.

А теперь возвращаемся на «Мстительный Дух», охваченный пламенем залпов на орбите Трисолиана-IV. После того, как Боги Хаоса вновь взяли контроль над Луперкалем, у тяжелораненого Русса не осталось шансов. Воитель замахнулся, но вместо Лемана удар пришёлся по эйнхерию, который бросился на защиту своего генетического предка. Хорус ударил снова и вновь убил не брата, а очередного Космического Волка. Варагир окружили своего короля стеной щитов и сделали невозможное – они не просто спасли Русса, но оттеснили Воителя.

Гримнир опустился на колени рядом с Бьорном и поднял руку примарха.

– У него тяжелые раны, Однорукий, – сказал он. – Мы должны унести его отсюда. Мы не справились.

– Нет, – возразил Русс едва слышно. – Мы справились.

– Хорус все еще жив, мой владыка, – сказал Бьорн.

– Мы справились.

Чуть позже мы увидим, что Леман был прав. Они действительно справились. Несмотря на то, что Шестой легион понёс тяжелейшие потери, несмотря на то, что сам Волчий Король едва не погиб, он знал – ему удалось, им удалось. Копьё Императора коснулось души Луперкаля и теперь требовалось совсем немного времени, чтобы ржавчина истины разъёла оковы порчи и Воитель отринул Ложных Богов.

Но в тот момент Космические Волки всё ещё находились на грани истребления. Гримнир Чёрная Кровь передал по воксу приказ об общем отступлении. Группировка Брора Тюрфингра оказалась одной из немногих охотничьих стай, кому удалось пробиться к основному контингенту Шестого. В тот момент воины прибывали в смятении, боясь худшего. Они не знали, что произошло и многие понимали – если бы Русс убил Хоруса, то приказ поступил бы лично от Волчьего Короля.

Хотя раны Лемана больше не кровоточили, он не мог идти без помощи хускарлов. Коготь Хоруса был отравлен варпом и этот яд отравлял тело Повелителя Зимы и Войны. Он почти не отдавал приказов, лишь единожды зарычав на Бьорна, когда Однорукий попытался удалиться от своего примарха. А потом погиб Брор Тюрфингр – его убил Эзекиль Абаддон. Вслед за этим событием оставшиеся охотничьи стаи перестали выходить на связь.

Многие варагир пали в бою с Сынами Хоруса, прикрывая отход основной группировки Космических Волков. Луперкаль шёл за раненным Руссом буквально по пятам, нагнав брата на посадочной палубе. Волки с остервенением атаковали Воителя, но покровительство Хаоса просто отводило снаряды и клинки в сторону, убивая сыновей Луперкаля, но не их повелителя. Тем не менее, Бьорн видел, что Хорус ранен и, возможно, лишь поэтому он не успел добраться до раненного Лемана.

На пороге Хельхейма

Группировка предателей нанесла флоту Шестого легиона колоссальный ущерб. Был уничтожен тяжёлый крейсер «Нидхёггур», получивший своё имя от Нидхёгга, хтонического чёрного дракона из скандинавской мифологии. Иронично, что мифический Нидхёгг пережил гибель мира, но одноимённый крейсер, чей боевой путь знала вся галактика, пал на орбите Трисолиана-IV, будучи разорван в клочья орудиями клятвопреступников. Он двести лет служил Космическим Волкам и погиб, защищая флагман своего примарха.

В соответствии с приказами Гримнира флот беспорядочно отступал к ближайшей точке Мандевилля. Каждый корабль, сумевший вырваться из битвы, должен был спасать самого себя. «Храфнкель» продолжал битву со «Мстительным Духом», но «Глориану» предателей поддерживали десятки крейсеров и ракетных фрегатов. Волчий флагман не мог устоять в одиночку против целой армады и он должен был погибнуть ещё до того, как «Грозовая птица» с Руссом на борту достигла бы посадочных палуб линкора.

Но внезапно мощный взрыв сотряс «Мстительный Дух» от носа до кормы и по всему судну начала отключаться электрика. Это благодаря меткой стрельбе канониров с «Храфнкеля» на флагмане Луперкаля взорвался один из артиллерийских складов. Корабль предателей потерял ход и отвернул в сторону, что спасло жизнь тысячам Космических Волков и их примарху.

Вскоре большая часть флота Шестого легиона вышла из боя, арьергард продолжал отступать, бешено огрызаясь. К тому моменту ярлы уже могли подсчитать потери. Каждая великая рота, участвовавшая в битве, потеряла не менее четырёх пятых личного состава. Такой урон был вполне сравним с Огненным Колесом и Битвой за Просперо. Пять капитальных кораблей остались на орбите Трисолиана-IV, превратившись в груды искорёженного и оплавленного адамантия. Десятки меньших судов просто перестали существовать.

Ярлы легиона не вполне понимали, что делать дальше. Космические Волки могли рассеяться, чтобы повысить свои шансы на выживание, но тогда они не смогли бы принимать участие в хоть сколько-нибудь крупных столкновениях. Последнее слово сказал Огвай Огвай Хельмшрот:

– Мы объединимся, – сказал он. – Так как представляем большую угрозу для Воителя в качестве Легиона. Если он последует за нами, ему придётся отвлечь больше сил, чтобы прикончить нас. Если же он откажется, у нас будет достаточно мощи, чтобы угрожать его тылам. Меня не интересуют мелкие набеги. – Он посмотрел на остальных. – Вы согласны?

Никто не возразил и Гримнир выбрал для перегруппировки Ярант. Эта система находилась в относительной близости от Бета-Гармона, и хотя в тот момент Волки ничего не знали о дальнейших планах Хоруса, они справедливо предположили, что Воитель двинется на Терру через этот регион. Кроме того, сам Ярант располагался вблизи стабильных варп-маршрутов по направлению к Тронному миру. Система хорошо подходила для обороны, если дать защитникам подготовиться.

Ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Скорбь Волка

В Битве за Просперо Шестой легион потерял 25 тысяч воинов, но не все из них погибли. Часть Тринадцатой великой роты под командованием Булвайфа последовала за колдунами Тысячи Сынов сквозь врата, которые только на первый взгляд казались типичными варп-порталами.

На самом деле, врата, разбросанные по всей Тизке, вели в некое измерение, по своим свойствам напоминавшее Паутину. Предположительно, это и был «закуток» в Паутине, который, кстати говоря, Магнус постепенно исследовал, никому не рассказывая о своих изысканиях, даже отцу. О судьбе Булвайфа мы ещё поговорим подробнее, сейчас достаточно сказать, что он со своими воинами снова вернётся в Империум, но лишь спустя 10 тысяч лет после Сожжения Просперо.

Что касается Волчьего флота, входившего в состав Обвинительного Воинства, то после кровавой бойни на родном мире Пятнадцатого легиона сыновьям Русса требовался отдых. Многие были ранены, арсеналы боевых кораблей почти опустели. Мы не знаем, куда Леман планировал направиться для перегруппировки, но это не имеет значения, потому что за ним уже давно наблюдал Альфа-легион, вскоре устроивший Волкам засаду.

Одновременно Двадцатый блокировал Джагатая в системе Чондакс, но нет данных о том, располагался ли там полноценный флот или же Альфарий в своей манере создал лишь видимость, чтобы отвлечь Белых Шрамов, которых, помимо прочего, скрывал совсем не случайный варп-шторм, так что они даже не видели Астрономикона.

Но Космические Волки ничего об этом не знали. Зато до них дошли шокирующие вести о братоубийстве в системе Исстван. В тот момент Великий Волк ещё не ведал о том, что приказы, которые он получил от Воителя, не исходили из уст Всеотца. Однако, учитывая содержание разговора между Леманом и Бьорном из «Волчьего Короля» Криса Райта, который я чуть позже приведу, Русс уже догадался, что Луперкаль солгал ему. Повелитель Фенриса с ужасом осознал, что Сожжение Просперо входило в планы Хоруса, благодаря которым один верный легион был уничтожен, а другой критически ослаблен.

Конечно, тут можно долго рассуждать о том, что фактически Магнус нарушил Никейскую клятву, а его прорыв в Императорский Дворец буквально погубил будущее Человечества. Однако он оставался предан Империуму, как и его легион. Вполне вероятно, Русс только теперь понял, почему Тысяча Сынов до последнего не вступала в бой. Почему до последнего в бой не вступал Алый Король. Циклоп не хотел подтверждать обвинения в свой адрес открытой конфронтацией, а потому решил принять мученическую гибель, чтобы очистить своё имя и искупить вину.

Нет сомнений, что это осознание сыграло свою роль, когда Космические Волки столкнулись с Альфа-легионом. Двадцатый тотально превосходил Шестой в численности и огневой мощи. Конечно, к Альфе можно относиться по-разному, но нельзя забывать, что это тоже Астартес, совершенные машины войны, и они жаждали волчьей крови.

Русс никогда не бежал от битвы, но лишь в том случае, если имел шансы на победу. Волчий Король не славился глупостью и умел правильно рассчитывать силы. Он не мог одолеть Альфа-легион в прямом пустотном столкновении, поэтому приказал отступать. В итоге, когда Космические Волки приблизились к Туманности Алаксес, это показалось единственно возможным выходом.

Туманность Алаксес, расположенная в Сегментуме Солар, была открыта Шестым легионом в 817.М30 и Волки хорошо знали, что их ждёт. Туманность представляла собой постоянно меняющийся лабиринт из крошева водородного льда, колоссальных пылевых облаков и высококоррозионных аммиачных течений. Регион был пронизан узкими переплетающимися ходами шириной всего в несколько сотен километров, так что пройти через Туманность мог лишь выдающийся флотоводец.

Судно, сбившееся с пути и попавшее в бурлящие газовые облака, тут же лишалось пустотных щитов, а его адамантиевый корпус стремительно разрушался. Крейсер, попавший в пылевые облака на внешних границах Алаксеса, погибал в течение часа, тогда как в ядре туманности самые мощные корабли могли просуществовать не более нескольких минут. При этом аномалия почти полностью ограничивала связь с внешним миром, а внутри лабиринта радары и вокс работали с перебоями.

Последний исходящий сигнал Волчьего флота перед входом в Туманность предназначался Джагатай Хану. Русс знал, где находится его брат и попросил его о помощи. В коротком сообщении Великий Волк поведал Джагатаю, что Хорус предал Императора. Однако Хан не имел связи с Террой, зато до него дошло астропатическое послание от Луперкаля, в котором говорилось, что Волки взбесились и сожгли Просперо. Ястреб Чогориса сомневался и его можно понять. В итоге, когда появилась возможность, он принял решение выдвигаться к родному миру Магнуса, чтобы узнать правду.

Мне сложно утверждать, что Русс совершил ошибку, попытавшись оторваться от Альфа-легиона в Туманности Алаксес. Безусловно, он недооценил Альфария в его желании истребить Шестой легион. Однако же это поле битвы было гораздо выгоднее для Космических Волков, чем любое другое. В узких тоннелях между ядовитыми облаками Альфе было куда сложнее использовать численное преимущество. Тогда как у преследуемых Волков были отличные шансы подобрать оптимальное поле боя, чтобы если не победить, то хотя бы нанести врагу максимальный ущерб, которого они не смогли бы добиться в открытой пустоте.

Тем не менее, как я уже сказал, важную свою роль сыграло состояние Русса. Великий Волк думал, что убил своего брата. И в тот момент не имело значения, сохранил ли Магнус верность или был предателем и просто притворялся. Леман заперся в своих покоях на флагмане и отстранился от управления флотом. Эта ноша легла на плечи Гуннара Гунхильта, который занимал в Шестом положение, аналогичное Первому капитану в других легионах. Вот, как вожак стаи Бьорн описывает состояние Русса в тот момент:

Бьорн участвовал в том последнем бою, видел, как примарх разорвал, словно детскую игрушку, дредноут «Контемптор». Эта сила все ещё должна быть где-то там, запертая глубоко в его сердцах даже после бесконечной череды поражений. Но внешний огонь погас. Русс окружил себя рунами, прислушиваясь к холодным шёпотам беловласых жрецов и пытаясь разгадать предсказания, подобно древнему годи.

До Бьорна доходили слухи, что Волчий Король утратил вкус к битве. Говорили, что оказавшись вдали от главных боёв, он помешался, что смерть Магнуса не давала ему покоя, и что он не спал с тех пор, как Хан отказался придти на помощь. Бьорн не верил в эти глупые сплетни, но вынужден был признать: что-то в примархе изменилось. И лорд Гунн, и Хельмшрот знали это, как и жрецы, капитаны кораблей и ярлы легиона.

Помимо прочего из этих слов следует, что Космические Волки всё-таки бились с Альфой в пустоте и, похоже, кто-то кого-то брал на абордаж. Но каждый раз Шестому приходилось отступать, чтобы не погибнуть. «Череда поражений», о которой говорит Бьорн, может сломить кого угодно, но у Русса были другие причины. Магнус. Конечно, Магнус. Алый Король приходил к брату во снах, Леман видел кошмары, он давно не спал и пытался найти ответ, метая руны. Он снова и снова вспоминал последние слова Циклопа:

Ты – меч не в тех руках, брат. Ты перерезал невинное горло, и это будет мучить тебя вечно.

Даже истинные волки – Гери и Фреки – считали, что Леман зря тратит время. Однако в своём кратковременном помешательстве Русс вовсе не бездельничал. Вот, что Бьорну на этот счёт сказал рунный жрец Ква Тот-Кто-Разделён:

Он не прячется. Не сейчас. Он впервые слушает.

О чём же говорит Ква? Что слушает Русс? Своё сердце? Вряд ли это впервые, ведь мы знаем, что он переживал и в прошлый раз, когда казнил (вероятно) одного своего брата и пленил другого. Скорее всего, Ква имеет ввиду вюрд, судьбу, рок Лемана из Руссов. Рок, который позже проведёт его через Врата Суртура и едва не окончится на «Мстительном Духе». Собственно, это подтверждается позже, при описании Волчьего Короля, метающего руны:

Цель была близка. Примарх слышал слова, едва нашептываемые судьбой. Ещё несколько бросков. Всего несколько бросков в это неспокойное море.

Однако он не успел совершить последний бросок, его прервал Бьорн Однорукий, получивший своё прозвище на Просперо, когда ему пришлось отсечь руку, поражённую порчей. Русс всегда выделял Бьорна, хотя никто не знал, почему. Дальше я приведу довольно объёмную цитату из «Великого Волка» Криса Райта, потому что этот момент критически важен для сегодняшнего разговора:

– Как думаешь, почему ты здесь? – спросил Русс, поднимаясь с пола.

Бьорн имел с дюжину ответов. Безопаснее было признаться в неведении, но он знал, что его не за тем спрашивали.

– Потому что мы проигрываем, – предположил воин. – И у вас нет ответов?

Русс подошёл к истинным волкам, наклонился к Гери и потрепал густую шкуру на загривке.

– Аха, Гунн так же думает. И мои эйнхерии. Теперь ты.

– Вы ожидали другого ответа?

– Не знаю. Я провёл целую жизнь за изучением душ фенрисийцев и преуспел в этом. А потом появился ты, и я понял, насколько всё ещё слеп.

Он взглянул на Бьорна и его синие глаза – такие нефенрисийские – сверкнули.

– Продолжай.

Бьорн почувствовал опасность. Фреки слегка зарычал, обнажив жёлтые клыки длиной с руку воина.

– Просперо ранил нас, – сказал Бьорн, выбрав правду. – Вас больше всех. Теперь за нами следует неудача. Поэтому вы остаётесь здесь, в то время как флот разрывается на части. И вы не знаете, что делать. Вы боитесь, что мы умрём в кровавом колодце Алаксеса, никогда не выбравшись отсюда и не приняв участие в грядущей битве.

– Боюсь, – задумчиво пробормотал Русс. – Ты и в самом деле думаешь, что я боюсь.

– Есть много видов страха, – заметил Бьорн.

Русс издал долгий, скрипучий вздох. Бьорн вдруг осознал, что был наполовину прав, хотя и не попал в точку. Он не превосходил в проницательности прочих воинов легиона и на всё смотрел сквозь призму охотника и добычи, как в схватке, так и в бегстве. И поэтому потерпел неудачу.

– Не думай, что я горюю по Магнусу, – проворчал Русс. В голосе всё ещё слышалась неприязнь. – Не совершай такой ошибки. Нам приказали его казнить, что мы и сделали.

Он с силой почесал загривок Гери.

– Магнус был ублюдком. Лжецом. Он мог смотреть тебе в глаза и читать нравоучения, одновременно скитаясь по имматериуму, как свирепый конунгур. Хель, да мы всегда знали больше него – что трогать, а что нет. Наши костетрясы знали больше него. Есть разум, а есть спесь. Я ни секунды не жалею Магнуса. И сделал бы это снова.

На секунду вспыхнул старый гнев, прежний Русс мог в мгновение ока дать волю ярости, сияющей словно кровавое солнце из-за густых туч. И Бьорн поверил каждому слову, сказанному повелителем.

– Может и так, – отозвался воин, продолжая осторожно. – Но Магнус не был врагом.

Русс поднял глаза.

– В самом деле? Скажи, почему.

– Вальдор знал о демонах на Просперо и знал, что это значило. От кого поступил приказ? Кто сказал нам не наказывать Магнуса, но полностью уничтожить его мир?

Синие глаза не дрогнули.

– Приказ пришёл от Всеотца.

– Вы знаете, что это не так.

– Мы сделали то, что от нас требовалось.

– Нас обманули.

– Мы следовали приказу! – взревел Русс, сделав шаг к Бьорну. Пара волков поднялась, и комната вдруг наполнилась жаждой убийства.

Бьорн не уступал.

– А кому ещё могли поручить такое задание? Кто бы его выполнил в точности, даже если бы это означало уничтожение легиона?

Он глубоко вздохнул.

– Нас одурачили, повелитель. Мы стали добровольными инструментами Хоруса.

Конечно, Русс это знал. И его слова насчёт Магнуса – не более, чем бравада, наивная попытка спрятать осколки, в которые превратилось его сердце. Иначе, если бы ему действительно было плевать, он не находился бы в таком положении и не отстранился от своих воинов. Кроме того, в «Волчьей Погибели» Гая Хэйли мы увидим, что Русс перекрасил свои светлые волосы в рыжий цвет. Зачем? Ответ очевиден – он скорбел по брату.

Позже оказывается, что Русс вызывал к себе Бьорна, потому что на него указали руны. Этот разговор был предопределён судьбой, но не для того, чтобы Однорукий открыл своему отцу глаза. Повторюсь, Леман всё знал и всё понимал. Но он не мог сбросить оковы скорби, не мог освободиться от чувства вины. Ему нужен был тот, кто нанесёт метафорическую пощёчину и вернёт к реальности. Бьорн сделал это.

Руны раз за разом давали примарху один и тот же расклад – Космические Волки погибнут в Туманности Алаксес. Лишь когда пришёл Бьорн, Русс понял, что хотя трактовка была верной, он неправильно истолковал посыл. Теперь он знал, что нужно делать:

Это не может продолжаться. Мой брат разорвал Империум ложью, и если мы не изменимся, тогда заслуживаем той же участи, что и уничтоженные нами колдуны. Я больше не буду палачом Императора. Я больше не хочу видеть моих сыновей искалеченными, лишившимися союзников, цепляющимися за старые мифы о превосходстве. Здесь наш путь. Здесь дорога через чащу, и мы найдём её.

Вскоре Гуннар Гуннхильт, фактически командовавший легионом в отсутствие Русса, принял решение о прорыве. Он отдал соответствующие приказы и Волчий флот уже готовился принять бой с кораблями Альфа-легиона, которые перекрывали выход из Туманности. Но внезапно на мостике «Храфнкеля» появился Леман Русс, который дал кораблям прямо противоположные указания – двигаться вглубь Алаксеса. Гуннар пришёл в ярость и его можно понять. Он даже бросил отцу открытый вызов, но тот не потянулся за оружием, а с улыбкой успокоил своего ярла.

Русс отдал Гуннару личный приказ, который никто не расслышал. Флот Шестого развернулся и направился к узкому тоннелю, ведущем в один из внутренних заливов Туманности Алаксес. Линкор Гуннхильта, «Рагнарёк», шёл в арьергарде, а потом остановился. В этот момент Бьорн понял, какой приказ ярл получил от примарха. Прошла всего пара мгновений и Однорукий осознал, что Гуннар всё равно остался бы прикрывать отступающий Волчий флот. Даже вопреки воле примарха.

Гунн принял окончательное решение. Ярл устал бегать. Он, как и его братья, был рождён для битвы. Русс пообещал ему триумф и дал сыну то, чего он больше всего хотел. Не думайте, что это решение далось Леману легко. Когда Бьорн спрашивает примарха, что делает Гуннар, Волчий Король отвечает: «То, что должен», и в этот момент у него играют желваки. Русс сжимает зубы, чтобы справиться с эмоциями.

Будучи Сыном Императора, Повелителем Зимы и Войны, безупречным убийцей, Леман из Руссов, помимо прочего, был ещё и отцом. Хорошим отцом. А Гуннар был хорошим сыном. Его последними словами в жизни стал боевой клич легиона: «За Русса и Всеотца!» Жертва Гуннхильта позволила Шестому отступить без полномасштабного боя.

К тому моменту жрец Ква уже раскрыл шпиона на «Храфнкеле», им оказался воин из Первого легиона по имени Орманд. Но времени на разговоры не осталось, потому что Волчий флот вошёл в тупиковый залив и Русс приказал готовиться к битве. Вскоре Шестой и Двадцатый сошлись в лобовом столкновении, где их ряды тут же смешались и никакая тактика уже не имела значения.

Едва завидев «Альфу», Леман приказал рулевому «Храфнкеля» двигаться к вражеской «Глориане». Та не изменила курса, принимая вызов. Вскоре примарх Двадцатого легиона и его Лернейцы телепортировались на мостик Волчьего Короля. Русс сумел определить примарха Двадцатого легиона, хотя внешне Альфарий не отличался от своих терминаторов. Интересно, что его смог почувствовать даже Бьорн. Но пока Леман двигался к брату с намереньем срубить голову гидры, в дело вступил Орманд, Тёмный Ангел.

Оказалось, что ещё один шпион Первого пробрался во флот Альфа-легиона. Его задача была такой же, как у Орманда – понять, какой из двух флотов верен Терре, а какой сражается на стороне Магистра Войны. Орманд связался с базой и передал:

Верные. Вне всякого сомнения.

Тем временем Русс добрался до Альфария и его брат не отступил. Потенциально это указывает на то, что Лернейцев тогда возглавлял вовсе не Альфарий и штурм мостика «Храфнкеля» служил не более чем отвлекающим манёвром. С другой стороны, нет причин не доверять чутью Русса, который, как мы знаем, кроме прочего, обладал сильными психическими способностями, пусть и применял их инстинктивно. Да и Бьорн, как я уже сказал, ощутил присутствие Двадцатого примарха.

Так или иначе, поединка не состоялось. Потому что в бой вступил ещё один флот, возглавляемый звёздным фортом класса «Рамилиес». Такие форты называли Убийцами Миров. Появление «Рамилиеса» мгновенно изменило расклад сил, ведь он выступил на стороне Космических Волков. Лернейцы тут же телепортировались с мостика «Храфнкеля». Перед уходом Альфарий деактивировал оружие и склонил голову, глядя брату в глаза.

Когда Русс прочёл название звёздного форта, всё встало на свои места. «Химера». Не зря в раскладе раз за разом выпадала руна многоголовой гидры, просто Леман неверно понял её вначале. Потом, благодаря Бьорну, он отринул путь, который казался предначертанным, и сам выбрал себе судьбу. И судьба сразу же ответила ему, хотя её ход готовился уже очень давно.

Тёмные Ангелы буквально спасли Космических Волков, нанеся Альфе колоссальный ущерб. Флот Двадцатого бежал из Туманности Алаксес, потеряв десятки кораблей и тысячи легионеров.

Тут Русс, наконец, признал, что сбился с пути. Он примирился со своим поражением на Просперо (а это всё же было именно поражение!). Примарх знал, что прошлого не вернуть, и он больше не собирался сгибаться под тяжестью своего вюрда. В каком-то смысле Волчий Король обрёл просветление.

Поэтому, когда командир «Химеры» приказал всем кораблям Шестого отключить орудия и опустить щиты, Леман безоговорочно подчинился. Затем командующий звёздного форта призвал к себе того, кто командовал Волками. Он не узнал «Храфнкель» и даже не предполагал, что на нём находится примарх.

Один из ярлов, Гримнир, был шокирован столь безапелляционным требованием и уже хотел вызывать командира «Химеры» на поединок чести, но Русс остановил его. Примарх справедливо отметил: «Не мы здесь победили», и отправился на звёздный форт.

Алфалос, кастелян форта, рассказал Леману, что Лютер, следуя приказу Льва, продолжал готовить новобранцев на Калибане. Помимо прочего Тёмные Ангелы уже долгое время создавали такие вот форты, комплектовали их легионерам и тайно отправляли в разные уголки галактики. Когда 59 лет назад «Химера» получила назначение в Туманность Алаксес, кроме неё было ещё пять таких фортов. Но, по словам Алфалоса, сейчас их должно быть больше.

Находясь в изоляции и ожидая приказов, Тёмные Ангелы многое пропустили. До них доходили лишь неоднозначные слухи из обрывков случайных астропатических сообщений, поэтому, когда здесь оказались флоты Альфы и Волков, Первый не знал, кому доверять. Орманд и другой шпион, направленный на корабль Двадцатого, должны были внести ясность. К счастью, всё обернулось в пользу Космических Волков. Теперь приведу небольшую цитату из разговора Русса и Алфалоса:

– Что со Львом?

Алфалос сухо посмотрел на него.

– Тишина.

– Ты ничего не слышал?

– Я надеялся, что у вас есть новости. Вы ведь братья.

– Это значит меньше, чем ты думаешь.

Он понятия не имел, где находился Лев. Экспедиционные флоты были сильно разбросаны, каждый следовал своим миссиям, создавая новые направления крестового похода. Лев был одним из самых гордых примархов, соперничая с Жиллиманом в скорости завоеваний. Русс после Просперо часто думал о нём, пытаясь отгадать, как и в случае со многими из своих братьев, каким путём тот пойдет. Возможно, Хорус получил ещё одного союзника, но в это было сложно поверить. Лев сам желал должности Воителя, и, несомненно, никогда не удовлетворится вторым местом после старого соперника.

Только посмотрите, насколько точно Русс вскрывает мотивы Эль’Джонсона! Волк отлично знает Льва. Он знает, что калибанец не присоединится к Хорусу как минимум потому, что тот получил должность Воителя, хотя она, по мнению калибанца, с самого начала принадлежала ему. Элементарная гордость не позволит Льву стать вторым, ни при каких обстоятельствах.

Но для Волков в этой ситуации куда важнее было то, что «Химера» могла починить их корабли, помочь с ранеными и пополнить запасы. Алфалос предоставил в распоряжение Русса все ресурсы звёздного форта, взамен требуя только правды. Повелитель Зимы и Войны рассказал Тёмному Ангелу всё, что знал о ситуации в галактике и принёс ему союзнические клятвы.

Интересно отменить, что чуть позже Бьорн напомнил примарху о рунах:

– Они говорили вам, что Волки никогда не покинут кровавый колодец Алаксеса, – сказал Бьорн.

– Верно, – согласился Русс. – Легион, который покинет его, не тот же самый, что вошёл сюда. Мы прибыли как палачи, но уйдём кем-то другим.

Кровь пролитая и отмщённая

После Битвы в Туманности Алаксес Тёмные Ангелы направились в Ультрамар, а Космические Волки двинулись на Терру, так как варп-штормы в этой области немного утихли и Ква сказал, что теперь можно отыскать путь к Тронному миру. Нужно отметить, что Русс к тому моменту сильно изменился. Вот, как его описывает Бьорн:

Примарх выглядел более чем живым, даже помолодевшим. Пепельная бледность, так долго не покидавшая его лицо, исчезла. Её сменил румянец, пышущий древней кипучей энергией.

На Терре Великий Волк пробыл недолго. В первую очередь он хотел переговорить с Сигиллитом, которого, напомню, считал кем-то вроде мудрого наставника. В юности, когда примарха только обнаружили, именно Регент занимался его интеграцией в Империум.

Также Русс встретился с Дорном. Преторианец хотел, чтобы Волки остались с ним, но понимал – Волчий Король не будет за стенами Тронного мира, когда галактика пылает от края до края. Поэтому Рогал особенно не настаивал.

Те три месяца, которые Шестой легион провёл в свете Сол, Космические Волки патрулировали рубежи системы, забираясь далеко за пределы маршрутов, по которым следовали корабли Имперских Кулаков. Волки восстановились после Алаксеса и у них чесались руки. Поэтому, когда они засекли приближение крупного флота, капитаны серых кораблей мгновенно подняли всех по боевой тревоге, готовясь к битве. Но оказалось, что это прибыли Белые Шрамы, которые смогли обыграть Гвардию Смерти в тактической войне и пройти через Паутину.

Русс хорошо запомнил, что Хан отказался придти к нему на помощь. И хотя Леман не сомневался в верности Пятого легиона, он всё же приказал взять их корабли на прицел. Но ответного нацеливания не последовало, щиты Белых Шрамов были опущены. Волк удивился тому, что во флоте Хана нет его флагмана, «Бури Мечей». Прославленную «Глориану» теперь заменял другой линкор – «Копьё Небес».

Со своей стороны Джагатай Хан отлично понимал настрой Космических Волков. Он уже знал, что Русс едва не погиб в Туманности Алаксес и ответ на их призыв о помощи тогда мог многое изменить. Однако Джагатай не собирался извиняться, потому что поступил правильно. И теперь он тоже сделал верные выводы, решив в одиночку телепортироваться на флагман Русса для личной встречи с братом. Тут надо отдать ему должное. Но и Волку тоже, вот момент их встречи:

– Ты знаешь, брат, сколько моих сыновей погибло в Алаксесе? – прорычал, наконец, Русс, выдавливая слова сквозь сжатые зубы.

Хан ответил своим неизменным голосом – звучным, неторопливым, с сильным акцентом.

– Нам нужна была уверенность, – сказал он.

– Уверенность, – Русс приблизился с обнажённым клинком. Хан был почти на голову выше и стройнее, и нёс глубокие раны. По периметру тронной платформы сотня болтеров продолжала держать повелителя Белых Шрамов на прицеле, но ни один из примархов не обращал на них внимания.

– И ты получил эту уверенность? Ты по-прежнему зовёшь меня Мясником Просперо?

Взгляд Хана не дрогнул.

– Я видел твою работу и пошёл дальше. Да, я обрёл уверенность, но если ты ищешь расплаты за кровавый долг, тогда у меня нет ничего для тебя. Мы заплатили собственную цену.

Русс приблизился вплотную, теперь их лица разделяли считанные сантиметры.

– Я часто думал, что сделаю, что скажу, если мы снова встретимся, – прорычал Волчий Король. – Ты знаешь, что во Дворце многие зовут тебя предателем, Джагатай? Я мог бы убить тебя прямо сейчас, и мало кто стал бы скорбеть. Этим бы я выплатил свой кровавый долг, о котором ты говоришь, и мог бы сказать духам убитых, что отомстил за них.

– Я прибыл безоружным, брат, – произнёс Хан холодно. – Убей меня, если пожелаешь, но знай, что я прошёл через преисподнюю, чтобы добраться до Терры. И никто, ни ты, ни Хорус, ни даже наш Отец, не помешают мне привести моих сыновей туда, где им предначертано быть.

Русс слышал хорошо знакомое высокомерие, так небрежно источаемое братом. На миг оно разожгло долго подпитываемый гнев Волчьего Короля, побуждая наконец взмахнуть клинком, совершить возмездие, которое он много раз представлял себе.

Но затем Леман осознал весь абсурд этой мысли, и на грубых, покрытых шрамами губах появилась улыбка. Она стала шире, и примарх Космических Волков начал смеяться, сначала низким рыком, затем в полную силу. Русс откинул назад голову и весело заревел.

– Ты всегда был напыщенным ублюдком, – сказал он. – Ты вошёл в мои покои, словно нищий, а говоришь так, будто они принадлежат тебе. Кто ещё осмелился бы на такое?

Смех стих. Русс вложил меч в ножны. По всему мостику опустились болтеры.

– Мне бы стало лучше, если я подарил бы тебе на память свежий шрам, – сказал Волчий Король. – Ты мог бы извлечь из него урок. Но ты уже выглядишь чуть живым, и у меня нет желания затуплять лезвие меча о твою костлявую шею.

Хан улыбнулся ему.

– Прибереги меч для тех, кто идёт за мной.

Трудно представить, каких трудов Руссу стоило удержать руку. При всём уважении к Хану, думаю, у него не было шансов в поединке с Волчьим Королём. Да и флот Шестого в тот момент тотально превосходил группировку Шрамов, потрёпанных Гвардией Смерти.

Была бы честь в такой победе? Конечно, нет. Но Волки действительно могли истребить Шрамов и, учитывая, что к Джагатаю на Терре действительно относились двояко, вряд ли это событие вызвало бы большой переполох. Хотя оно сказалось бы на дальнейших событиях, ведь без Шрамов Императорский Дворец пал бы задолго до прихода Жиллимана.

Но не это важно. Важно, что Великий Волк отстоял свою честь уже тем фактом, что держал клинок у горла брата, но не пустил его в ход. Такого отмщения его горячему сердцу было достаточно. Разумом же Русс понимал, что это действительно абсурд. Он не Лев, не Феррус, не Пертурабо и уж точно не Ангрон. Требовать сатисфакции от едва живого Хана было верхом глупости. Тем более, что со своей точки зрения Боевой Ястреб Чогориса принял верное решение на Чондаксе.

Право на искупление

Находясь в Системе Сол, Космические Волки провели капитальный ремонт кораблей, который им не могла предоставить «Химера» Тёмных Ангелов. Потери при Алаксесе были высоки, легион сильно пострадал, к тому моменту ещё не оправившись от Битвы за Просперо. Оценки различаются, но, согласно доминирующему мнению, под началом Русса тогда находилась примерно половина воинов от того числа, с которым он вступил в Ересь Хоруса. То есть около 65-70 тысяч.

Как я уже сказал, Дорн предложил Леману остаться на Терре, но Русс отказался. Позже аналогичное предложение поступило от Сигиллита. Получив закономерный отказ, Регент переключился на другой план, согласно которому флоту Космических Волков надлежало, не мудрствуя лукаво, испепелить Хтонию, родной мир Луперкаля. Великий Волк снова отказался, сказав, что он воин, а не разрушитель. Леман назвал это крайней мерой и ничего не хотел слышать о том, чтобы подвергнуть Хтонию тотальному геноциду в попытке спровоцировать Хоруса.

Однако Малкадор не был бы собой, если бы не имел запасного плана для запасного плана. Поэтому на их с Леманом встречу (во время которой Русс обыграл Регента в хнефатафл) он пригласил Гарвеля Локена, которого Гарро недавно вытащил с Исствана III. Локен уже пришёл в себя (насколько это было возможно) и вступил в ряды Странствующих Рыцарей. Любопытно, как Гарвель размышляет о примархе в тот момент:

Из всех встречавшихся ему полубогов Русс производил впечатление наиболее человечного.

Локену нельзя отказать в проницательности, он довольно быстро понял, кем в действительности является Волчий Король. Хотя Сигиллит тоже постарался, он подготовил воина к этой встрече. Гарвель и Русс начинают играть в хнефатафл, их диалог можно цитировать хоть целиком, настолько он интересный.

Но это заняло бы слишком много времени, так что приведу лишь пару коротких цитат:

– Я не знаю, как играть, – сказал Локен.

– Это просто, – ответил Русс, двигая фигуру вперёд и поворачивая прорезь. – Как война. Быстро учишь правила, а потом нужно играть лучше остальных.

А вот ещё любопытный момент:

– Он уже играет лучше, чем я, – заметил Сигиллит.

– Лучше, чем ты, играют даже балты, – отозвался Русс. – А у них мозгов, как у битых vatnkyr.

Я процитировал эту фразу Русса насчёт балтов, потому что не вполне понимаю её подтекст. Думаю, всем известно хотя бы в общих чертах, какие территории населяли балтские племена в Эпоху переселения народов и какие современные государства им наследуют. Конечно, в таймлайне 30к многое изменилось, однако же многое осталось прежним. Так что я теряюсь в догадках, что этим хотел сказать Грэм Макнилл…

А теперь ключевой момент встречи Русса и Локена – Великий Волк раскрывает своё намерение...

Ограничение по знакам. Продолжение здесь или в группе ВК.

Ещё есть Телега с анонсами и чатом.

В капкане лжи

После деяния Алого Короля, которое в хрониках называют Глупостью Магнуса, Император вынес Указ об Обвинении. По слухам, автором замысла был Малкадор Сигиллит, который, памятуя о событиях, описанных в «Прологе к Никее» Аннандейла, уговорил Повелителя Человечества не рисковать и призвать Циклопа к ответу незамедлительно.

Согласно Указу об Обвинении, Магнуса надлежало привезти на Терру, где отец планировал лично разобраться со своим заблудшим сыном. В действительности, мы не имеем ни малейшего представления о том, что должно было произойти с Алым Королём дальше. Обнародованная часть Указа гласила, что Тронный мир собирает Обвинительное Воинство, которое должно стать для Циклопа «почётным конвоем». Никто не планировал забирать Магнуса с Просперо силой, но Воинство должно было быть готово к такому варианту.

Изначально во главе поставили Константина Вальдора, ибо, как шептались в кулуарах, ни один примарх не имеет права взять другого примарха под стражу. Вальдор же, вероятно, являлся единственным, кто мог тягаться с генетическими потомками Императора в бою, и у него было достаточно воли, авторитета и полномочий, чтобы исполнить подобную миссию. Константин собрал лучших из лучших – Кустодиев, Сестёр Безмолвия под командованием Дженеции Кроле, а также тысячи уникальных воинов, откованных в Эпоху Объединения. Мы не знаем имён этих грозных и таинственных созданий, но можем не сомневаться в их мастерстве и преданности, раз они были выбраны Первенцем Императора.

В Обвинительное Воинство также включили некоторый контингент смертных. Это были ветераны, выдающиеся подразделения, давно покрывшие себя неувядающей славой. Речь идёт в том числе о восьми когортах Тирианской экзогвардии, Девятой когорте Солярной ауксии, а также о Третьей терранской ауксилии, которая получила уникальную экипировку из лунных лабораторий. Ауксилариями командовал Верховный маршал Маркас Рон.

Разумеется, к походу на Просперо не могли не присоединиться Ордо Синистер – они выделили целую манипулу пси-титанов, плюс около тысячи скитариев. По просьбе Генерал-фабрикатора Марса Кельбор-Хала, в Обвинительное Воинство включили Сидонийскую Тагмату. Таким образом, Вальдор командовал разношёрстным соединением, специализация которого не вызывала сомнений, а невысокая численность с лихвой компенсировалась опытностью воинов, их вооружением и уникальными способностями.

Тем не менее, хотя Константин готовился в том числе к вооружённому противостоянию, он не мог не понимать, что его сил недостаточно для того, чтобы разбить Пятнадцатый легион, если дело дойдёт до открытой конфронтации. Последующие события лишь подтверждают данный тезис. Именно поэтому, когда Император приказал обнародовать Указ об Обвинении, группа астропатов на Терре получила особый приказ – как можно быстрее донести пакет особых приказов до Фенриса.

Сообщение для Лемана Русса отличалось от того, которое направили другим военным лидерам Великого крестового похода. В этом сообщении Император приказывал своему сыну «проследить за исполнением указа». Формулировка достаточно размытая, чтобы её можно было трактовать разными способами. Впрочем, когда дошло до дела, трактовка оригинального приказа уже не имела значения.

В тот момент Космические Волки участвовали одновременно в семи крупных кампаниях. Русс возглавлял группировку, которая очищала от ксенозаражения скариков Эфир Метус, стратегически важный регион близ Кипра Мунди. После того, как с Фенриса перенаправили новые приказы, Волчий Король скорректировал свои планы, отказавшись от ранее используемых стратагем. Вместо методичной зачистки сектора, он собрал свой флот в единый кулак и атаковал родной мир ксеносов. Это была жестокая и кровавая битва, но итог более чем удовлетворителен – подавление скариков открыло для Терры стабильный варп-маршрут к недавно завоёванным регионам на галактическом западе.

Впрочем, силы Имперской Ауксилии, сражавшиеся бок о бок с Шестым легионом, могли бы поспорить с эффективностью действий Лемана из Руссов. Во-первых, из-за спешки он потерял больше воинов, чем мог бы потерять, если бы придерживался изначального плана. Во-вторых, после того, как родной мир скариков превратился в обугленный шар без атмосферы, Космические Волки ушли. Без поддержки неулучшенные солдаты добивали ксеносов гораздо дольше, чем планировалось, да и потери выросли. Вместо месяцев кампания заняла годы.

Разумеется, командующие Имперской Ауксилии обратились к Волчьему Королю, требуя разъяснений. И они получили свои разъяснения, хроники сохранили прямую речь примарха:

Когда Император хочет кого-то уничтожить, он спускает с цепи Волка, которого держит в клетке голодным до крови. Волку ведом лишь один путь, и тот, кто желает нацепить ошейник на такого зверя и сделать его стражем своего дома, лишь навлекает на себя погибель.

Известно, что когда Русс выдвигался к Фенрису, в его распоряжении было две великие роты – Первая и Седьмая, то есть в общей сложности около 20 тысяч воинов. Первая рота почти полностью состояла из варагир, легионной элиты, а в Седьмой насчитывался крупнейший контингент Чёрной Чистки и Разрушителей. К моменту прибытия примарха на его родном мире находилась только Пятая рота, которая как раз пополняла запасы после очередной кампании.

Флоты Шестого легиона, находившиеся на расстоянии возможного удара по Просперо, получили приказ двигаться к Фенрису или сразу к Бета-Гармону, где Волки должны были встретиться с Обвинительным Воинством. Русс провёл на родном мире не более месяца, поэтому Первая и Седьмая роты не успели полностью восстановиться. Впрочем, это вряд ли повлияло на боевой дух Космических Волков.

Перед самым отбытием к примарху присоединился основной контингент Четвёртой, Восьмой и Двенадцатой роты, а также отдельные подразделения Второй и Тринадцатой. Эти группировки даже не зашли на Фенрис, хотя кораблям и технике требовался ремонт, а воины, только что покинувшие горнило битвы, нуждались в лечении и восполнении амуниции. Поэтому их реальная боевая мощь составляли в лучшем случае две трети от номинальной.

Покинув Фенрис с армией в 50 тысяч Астартес, Леман прибыл на Бета-Гармон даже раньше Вальдора. Там его армада пополнилась Третьей, Девятой и Одиннадцатой великими ротами, а также неожиданно прибывшей группировкой Сынов Хоруса. Надзиратель Борос Курн, ветеран и доверенное лицо Воителя, лично передал Волчьему Королю новые приказы.

Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что именно содержалось в том сообщении. Принято считать, что именно оно повлияло на намерения Волков, но это сомнительно. Учитывая, с какой оперативностью Русс присоединился к Обвинительному Воинству и какие силы он собрал для похода к Просперо, Повелитель Зимы и Войны явно готовился к худшему сценарию.

Тем не менее, хроники утверждают, что после получения новых приказов Леман из Руссов официально объявил своим воинам, что их цель теперь – не заключить Магнуса под стражу, а казнить его. Таким образом, очевидно, что приказы Воителя отличались от приказов, ранее полученных Руссом от Императора. Однако же, несмотря на собранную им армаду, Шестой примарх рассматривал и другие варианты урегулирования вопроса. Как покажут дальнейшие события, он действительно готовился ко всему, но не торопился в точности исполнять повеление Луперкаля.

Хорус демонстративно подкрепил свои приказы. Под командование Лемана поступал Борос Курн и 5 тысяч Сынов Хоруса, а также 17 титанов Легио Мортис, плюс штурмовые подразделения Механикум. Кроме того, в сообщении Воителя содержались шифры, которые открывали для Космических Волков арсеналы Бета-Гармона, включая те, где находилось оружие класса «Экстерминатус». А ещё Воитель дал Волкам разрешение использовать биоалхимические боеголовки, запрещённые к применению по всей территории Империума личным указом Императора.

Очевидно, Хорус был отлично осведомлён о состоянии Волков, в частности – он знал, что им не хватает снаряжения и ремонтных материалов. Луперкаль решил эту проблему. На Бета-Гармоне находилось всё необходимое, чтобы помочь апотекариям Шестого быстрее вернуть в строй раненных товарищей. Обвинительное Воинство прибыло только через полтора месяца и к тому моменту армада Русса уже была готова ко всему. Воины восстановились, легионный флот и пехотные подразделения прошли полное перевооружение. Наземную технику и авиацию починили. Волкам дали лучшее оружие и лучшую экипировку.

Вероятно, на тот момент объединённый флот Шестого представлял собой одно из наиболее смертоносных формирований в вооружённых силах Империума. Если присовокупить сюда боевой потенциал Обвинительного Воинства Вальдора, мы получим универсальное соединение, способное выполнить буквально любую задачу. В том числе – уничтожение другого легиона. В том числе – уничтожение легиона псайкеров во главе с их отцом, чья психическая мощь, вероятно, приближалась к психической мощи Повелителя Человечества.

Дальше произошло событие, породившее множество споров и слухов. Вальдор был обеспокоен тем, что Космические Волки явно готовились к апокалипсическому противостоянию. Константин и Леман много спорили за закрытыми дверями. Похоже, приказы Русса, полученные от Хоруса, не вполне соответствовали приказам, которые Вальдор получил от Императора. Почему же они не уточнили свои задачи, имея столь очевидные расхождения?

С Руссом всё понятно, ведь у него не было причин сомневаться в Хорусе. Он уважал брата, но главное – не сомневался в отце. Если Император сказал, что воля Лупаркаля – это Его воля, Волчьему Королю большего и не требовалось. В этом смысле можно вспомнить Битву у Врат 42, где Леман Русс уговорил Коракса следовать приказам Луперкаля. Безусловно, у тех событий имелась другая, куда более тёмная подоплёка, но они наглядно демонстрируют преданность Русса Императору и Воителю.

Но почему Вальдор не послал уточняющий запрос на Терру? Возможно, разночтения в приказах являлись не столь критическими, как принято считать. А возможно, такой запрос действительно был послан, но Четвёрка постаралась сделать так, чтобы он затерялся в варпе. Отсутствие ответа само по себе стало ответом, особенно если учесть тот факт, что у Обвинительного Воинства заканчивалось время. Константин хорошо понимал, что если Магнус рискнёт вступить в бой, то каждый день промедления позволяет ему лучше подготовиться.

Вероятно, решающим фактором стало то, что в приказах Вальдора было чётко сказано: после объединения сил на Бета-Гармоне общее командование переходит к Руссу. Поэтому Константин мог сколько угодно спорить с Руссом, но не мог навязать ему своё видение ситуации.

Думаю, существенную роль сыграло то, что у Вальдора, как и у Русса, преданность буквально заложена в генокод. Даже на ранних этапах Битвы за Просперо чемпионы спорили между собой, и когда Русс окончательно решил, что убьёт Магнуса, Вальдор пытался найти альтернативное решение. Но когда Константин увидел, что Тысяча Сынов погрязла в колдовстве, когда он стал свидетелем массового Перерождения Плоти, Кустодий всецело принял доводы Волка и отказался от любых сомнений.

Война слепых

Понимая, что может произойти дальше, Леман Русс отослал всех летописцев из своего флота обратно на Терру. Так как теперь в его распоряжении имелись лучшие навигаторы Империума, прибывшие с Вальдором, Волчий Король решил углубиться в варп, минуя типовые маршруты до Просперо. Это требовало исключительного мастерства от флотоводцев, риски возрастали и такое путешествие могло занять куда больше времени, чем планировалось.

Таким образом, Обвинительное Воинство прибыло в пункт назначения в условиях абсолютной секретности. Впрочем, Магус знал о грядущем и сделал всё, чтобы облегчить брату задачу. Он намеренно собрал свой легион на Просперо. Исключением стали воины, чьи суда прибыли бы к родному миру уже после Обвинительного Воинства. Действующие флоты Циклоп разослал в самые дальние уголки галактики, чтобы они не смогли принять участия в грядущей битве.

Корабли-мониторы, станции дальнего и ближнего обнаружения, боевые форпосты Тысячи Сынов – все эти объекты, по воле примарха, покинули и законсервировали. Астропаты со всех баз Пятнадцатого были собраны в Тизке, Магнус приказал прервать любое психическое сообщение с внешним миром. Его сыновья не подозревали о предстоящих событиях. Даже корвиды ничего не видели до тех пор, пока не стало слишком поздно. Кто ослепил их взоры – об этом мы ещё поговорим.

Мало кто знает, что Алый Король устранил ряд военных и гражданских лидеров Просперо, которые могли получить сведения о приближении Обвинительного Воинства. Также Магнус использовал мнемокоррекционную телепатию, чтобы снять напряжение в обществе из-за просочившихся слухов. Неизвестно, влиял ли он как-то на своих сыновей, но они, как минимум, ничего не заметили. Мотивы Магнуса на тот момент не вызывают сомнений – примарх понимал, что если сделает хоть что-то для укрепления обороноспособности мира или даже просто покажет, что ему известно о приближении Воинства, это автоматически подтвердит все обвинения против него.

Алый Король смирился со своей судьбой. Циклоп не знал точно, зачем пришли Волки, но был готов к любому исходу, будь то арест или казнь. Также он понимал, что не все его сыновья согласятся с необходимостью подставить шею под карающую длань Императора. Пусть они невиновны и верны, это вряд ли остановит тех же павонидов и Хатхора Маата, которые уже пролили волчью кровь и готовы это повторить.

Кстати, раз уж мы вспомнили о Маате, вспомним и о кампании в Причале Ковчега. Мы говорили об этом на прошлом стриме про Космических Волков. Тогда у стен Великой библиотеки Гелиосы павониды убили десятки сынов Русса и тотальное кровопролитие не произошло только благодаря Лоргару. Кроме того, павонид Гастар подвергся Перерождению Плоти и проклятье едва не охватило весь легион Тысячи Сынов. Русс видел всё это и с его точки зрения Пятнадцатый давно переступил черту. Конечно, Волк не знал истинной подоплёки событий, которая, однако, не отменяет того факта, что Алый Король действительно (и уже не в первый раз) нарушил приказ Императора, а его прорыв к Императорскому Дворцу буквально уничтожил будущее Человечества.

Так что Русса винить не в чем. Он видел в Тысяче Сынов опасность запредельного уровня. И у него имелись личные мотивы, ведь Волки, убитые павонидами на Гелиосе, остались неотомщёнными. Фактически воины Хатхора Маата отняли жизни своих кузенов и… им за это ничего не было. Никакого наказания. Мотив праведной мести, несомненно, имел место, и Волчьего Короля можно, даже нужно понять. Не думаю, что на его месте тот же Лев или Манус поступили бы иначе. Эль’Джонсон вообще не стал бы разговаривать с Алым Королём, а молча залил бы Просперо фосфексом и активировал бы протокол «Икар», спустив на планету всех эксциндио.

Кроме того, на одном из предыдущих стримов про Космических Волков я рассказывал, что Шестой легион питал особую ненависть к предателям любого рода. Карательные операции являлись специализацией сыновей Русса и в таких кампаниях их действительно сложно было контролировать. По всей видимости, это связано с особенностями генокода – ввиду абсолютной, даже аномальной преданности Волки не терпели изменников и клятвопреступников.

Хотя Тысяча Сынов не сделали ничего для подготовки мира к обороне, штурм Просперо всё равно оставался задачей исключительной сложности. Ведь всю поверхность мира покрывали горы, леса и руины древних городов, кишащие психонойенами – наполовину материальными, наполовину имматериальными хищниками, с которыми невозможно было сражаться обычным оружием. Кроме того, на Просперо водились и другие представители ксенофауны, зачастую – не менее смертоносные.

Таким образом, атакующие силы могли высадиться только в двух местах, которые Магнус изолировал от опасностей родного мира. Это Тизка, столица и единственный полноценный город на Просперо, а также кузница Механикум Жао-Аркад, большая часть которой находилась под землёй.

Что касается непосредственно Тизки, с трёх сторон её прикрывали скалистые хребты, а с четвёртой – океан. Разумеется, хребты изобиловали комплексами противовоздушной и противокосмической обороны, а также генераторами пустотных щитов. То есть атаковать Тизку можно было только с воды.

До Никейского Эдикта Тизку также прикрывал кинетических щит, который поддерживала регулярно ротируемая группа Тысячи Сынов. Русс знал об этом и учёл щит в своих планах, так как полагал, что сыновья Магнуса почти гарантировано используют его, несмотря на прямой запрет Повелителя Человечества.

Храмы-аркологии просперианских братств представляли собой идеальные крепости с минимальным количеством точек, подходящих для штурма. Кроме того, сам город являлся настоящим лабиринтом, в котором могли ориентироваться только местные, а воины Тысячи Сынов, помимо прочего, использовали сеть варп-врат для быстрого перемещения.

Ретроспективный анализ Сожжения Просперо показывает, что у Обвинительного Воинства не было преимуществ в грядущем сражении. Несмотря на всю мощь Космических Волков, дары Хоруса, наличие в Воинстве Кустодиев и Сестёр Безмолвия, армада Лемана была приблизительно сравнима в численности с контингентом Тысячи Сынов, базировавшемся на планете. И это было реальной проблемой для Великого Волка, потому что фундаментальные постулаты «Принципия Белликоза», подтверждённые кровью и пеплом бессчётных сражений, предписывали атакующим силами иметь неоспоримое численное и огневое превосходство перед обороняющимися.

Кроме того, у Космических Волков никогда не было в достатке осадных орудий, а Вальдор вообще не взял с собой ничего для городских боёв. Таким образом, со стратегической точки зрения боевая диспозиция Обвинительного Воинства объективно уступала диспозиции защитников Просперо. Конечно, Русс мог приказать экстерминировать планету, но не сделал этого. Думаю, тому есть несколько причин.

Во-первых, Леман – не Лев, и, несмотря на его браваду, Шестой послали не для уничтожения, а для захвата и в худшем случае – казни. Во-вторых, как мы скоро увидим, Волчий Король до последнего хотел решить дело миром. В-третьих, не будем забывать про мотив личной мести, для Волков уничтожение врага с орбиты стало бы бесчестным деянием. В-четвёртых, вопреки репутации нерассуждающего варвара, Русс всегда оценивал сопутствующий ущерб и старался избегать гибели невинных. Кстати, в таймлайне 40к Космические Волки (по крайней мере, некоторые из них) ещё помнят учение своего отца и ценят жизнь смертных, порой – превыше собственной.

Я не верю в предположение о том, что Тизка была настолько хорошо защищена пустотными и кинетическими щитами, что эту защиту нельзя было пробить с орбиты. А даже если так, можно было попросту сжечь атмосферу планеты, дестабилизировать её материковые плиты, вызвать катаклизмы, которые покончили бы с Тизкой без участия Обвинительного Воинства. Можно было поступить ещё хуже, например – сделать с Просперо то, что Конрад Кёрз сделал с Нострамо. Поэтому наземный штурм, вероятно, стал решением, продиктованным не столько стратегической необходимостью, сколько моралью и понятиями о воинской чести.

Как я уже отметил, Магнус решил через мученичество принять искупление и это достойно уважения. Есть большой соблазн в том, чтобы представить, как могли бы развиваться события, если бы Русс, находясь на орбите Просперо, смог поговорить с Алым Королём. Но такие предположения лишь усугубляют трагичность реального положения вещей, которое, увы, уже не изменить.

Кстати говоря, есть несколько версий, почему родной мир Тысячи Сынов оказался в психической блокаде. Большинство верит в то, что Боги Хаоса экранировали Просперо во всех возможных диапазонах. Но по слухам, это сделал сам Магнус, чтобы никто на планете не узнал про Обвинительное Воинство и не смог принять контрмеры. Также есть мнение, что Император взял мир Тысячи Сынов в психический пузырь, чтобы не допустить побега Алого Короля с помощью колдовства. Последняя версия была особенно популярна на Терре в период Ереси.

Волк протягивает руку

С Бета-Гармона Обвинительное Воинство направилось к Тардии, а потом через необитаемые системы к Просперо. Путешествие заняло несколько месяцев. Первыми в систему Форзар, где располагался мир, приютивший Пятнадцатого примарха, вошли пинасы Безмолвного Сестринства и разведывательные корабли Шестого легиона. Однако они не обнаружили боевых судов, только торговцев и патрули. Из-за этого обстоятельства полномасштабный выход остального флота в систему был отложен – Русс решил перестраховаться и проверил соседние системы. Затем он захватил несколько торговых кораблей и передал их дознавателям Дженеции Кроле.

Через несколько дней ядро Обвинительного Воинства без помех вышло к Просперо. Точечными ударами были уничтожены орбитальные центры управления, так что внешняя оборонительная сеть планеты больше не представляла угрозы. Одновременно несколько кораблей Космических Волков направились на перехват двух дюжин патрульных мониторов, которые не имели ни малейшего представления, что за флот внезапно вошёл в их систему. В этом смысле показателен штурм монитора «Буря», который провела команда крейсера «Хрантинг».

Сблизившись с «Бурей», крейсер Космических Волков выпустил несколько штурмовых таранов «Цест» и открыл огонь. Однако «Хрантинг» стрелял лишь для отвлечения внимания авгурных модулей. Количество высадившись легионеров было явно недостаточным для полноценного абордажа, несмотря на то, что команду монитора составляли неулучшенные люди и сервиторы. Однако Волки и не собирались захватывать весь корабль. Они быстро добрались до машинного отсека и мостика, взяв их под контроль.

После этого командующий офицер Космических Волков объявил по корабельной сети «Бури», что капитан корабля в плену и если остальные защитники не сдадутся, им отключат системы жизнеобеспечения. Просперианцы вняли голосу рассудка и выбросили белый флаг. Таким образом, во время штурма погибло шестьдесят два члена экипажа «Бури», включая некоторое количество сервиторов. Учитывая, что операцию проводили Волки, это кажется невозможным. Ни один легион при лобовом штурме не сумел бы обеспечить противнику столь низкие потери.

Аналогичным образом были захвачены остальные мониторы, что ещё раз говорит нам о настрое Космических Волков. Русс был готов при необходимости убить брата и истребить его легион. Однако это всегда являлось крайней мерой и жизни гражданских стояли в приоритете, насколько это возможно. Хотя в действительности Волки оказали тем просперианцам медвежью услугу. Потому что, согласно части Указа об Обвинении, содержащей протоколы для Безмолвного Сестринства, экипажи кораблей, защищавших Просперо, после допроса были ликвидированы в полном составе.

Через несколько часов Обвинительное Воинство уже имело абсолютный контроль над системой Форзар и орбитой Просперо. Разумеется, это было бы невозможно без информации, которую Русс получил из секретных архивов Терры и Марса. Кроме того, своими знаниями поделился Атхарва – воин Тысячи Сынов, входивший в Воинство Крестоносцев. Кстати, Атхарва знал если не всё, то почти всё о действиях Магнуса. Он остался верен Империуму, догадываясь о том, что на самом деле кроется за происходящими событиями. Поэтому просперианец поделился с Обвинительным Воинством всем, что знал об оборонительной системе планеты, которая, на минуточку, считалась одной из лучших в галактике.

Русс был готов к высадке, однако прежде произошло событие, описание которого отличается в разных источниках. В сборнике «Ересь Хоруса, Том 7: Пекло» Алана Блая говорится, что перед штурмом планеты Волчий Король решил дать брату последний шанс. Он приказал Вокс-империозе, уполномоченному голосу Безмолвного Сестринства и самого Императора, зачитать с борта «Орифламмы», флагмана Легио Кустодес, Указ об Обвинении. Затем Вокс-империоза обратилась лично к Магнусу, призывая его выйти на связь, сдаться и отправиться на Терру. Ответа не последовало, планета будто не слышала передачу или не хотела слышать.

В «Сожжении Просперо» Дэна Абнетта этот момент показан гораздо эмоциональнее. Здесь Леман Русс лично обращается к Алому Королю, но делает это не по воксу, а через Каспера Хавсера, которого он считал шпионом Магнуса. Которого все считали шпионом Магнуса, а бедолага был всего лишь марионеткой Четвёрки. Впрочем, как и все принявшие участие в тех трагических событиях. Кстати, обращение Русса к брату через Хавсера не отменяет того, что Вокс-империоза могла параллельно зачитывать Указ об Обвинении. Я имею ввиду, что эти два источника не обязательно вступают в прямое противоречие, не по этому эпизоду.

– Мне нечего от тебя скрывать, Магнус. Нечего. Ты ведь знаешь меня. Мои враги всегда знают, кто за ними идёт. Тогда их легче уничтожить. Я не люблю скрывать свои силы или то, что я уже в пути. Лучше, чтобы противник понимал, какая буря на него вскоре обрушится.

Волчий Король прервался и сглотнул. Казалось, он подбирает нужные слова.

– Но я не поэтому говорю с тобой сейчас. Я говорю с тобой в надежде, что ты выслушаешь меня. Я говорю с тобой, как брат с братом. Тому, что грядёт, происходить не следует. Ты ведь знаешь, я этого не хочу. Ты ведь знаешь, что моё сердце разрывается от необходимости выступить против тебя, и что душа нашего отца терзается от того, что он превращает своих сынов во врагов. Но ты свершил это. Ты довел до этого. Вся вина лежит на тебе.

Русс вновь сглотнул. Он опустил взгляд на палубу, хотя его слова всё ещё предназначались Хавсеру. Скальд же продолжал стоять на месте, словно прирос к полу.

– Мы давали тебе не один шанс, Магнус. Мы позволяли тебе добывать знания и проводить исследования. Когда же нас стали одолевать опасения относительно того, куда тебя может завести эта стезя и как она может угрожать всему тому, что нам дорого, мы открыто сказали тебе о своих тревогах. Совет на Никее, он должен был стать моментом примирения. Ты поклялся, что оставишь магию. Ты поклялся! Поклялся, что подчинишься решению отца!

Его голос упал до шепота.

– Но ты нарушил клятву. Ты показал, что Никейский Эдикт ничего для тебя не значит. Вот почему всё это – твоя вина. Тебе следовало понять, что твои действия свяжут отцу руки. И у него не останется иного выбора, кроме как послать меня для свершения кары.

Русс заглянул Хавсеру в глаза.

– Я даю тебе последний шанс. Как брат брату. Я даю тебе драгоценное время, как ни одному другому врагу. Закончи это. Эвакуируй людей. Отключи все оборонительные системы. Выведи Тысячу Сынов на открытую местность и приготовься к сдаче. Магнус, пожалуйста. На тебя спустили Волков Фенриса. Лишь в твоей власти не допустить кровопролития.

Он поднялся с трона.

– Пожалуйста, Магнус. Прошу тебя.

На самом деле, мы не можем с полной уверенностью утверждать, что Алый Король этого не слышал. Сюжет «Тысячи Сынов» Грэма Макнилла наглядно показывает, что Циклоп в тот момент всё ещё сомневался и чувство вины застилало его разум. Кроме того, как позже выяснится, это уже был не тот Магнус, которого мы знали. Ведь один из его осколков остался на Терре.

Так или иначе, Русс делает то, чего от него мало кто ожидал. Он – просит. Он говорит – пожалуйста. Хотя не обязан этого говорить. Ведь у него есть недвусмысленный приказ Повелителя Человечества. Думаю, на его месте немногие братья поступили бы так же. Сангвиний, Жиллиман, возможно – Коракс. И любой из них, получив в ответ молчание, отдал бы приказ о планетарном штурме.

Мой бедный брат. Пусть он видит, что мы идём. Пусть знает, что ещё не поздно просить о милосердии.

Да, Леман из Руссов ошибся. Его обманули. Так же, как обманули Вальдора, Сигиллита и даже Императора, судя по всему. Боги Хаоса стремились столкнуть лбами два легиона, каждый из которых мог помешать их замыслам. И они добились своего. Магнус пребывал в прострации, до сих пор не вполне понимая, как он мог совершить, возможно, величайшее преступление против Человечества. Русс же видел в происходящем хитрый план колдуна, который делает всё, чтобы со стороны выглядеть ложно обвинённым.

Волчий Король апеллирует в том числе к тому, что Магнус пробился на Терру для того, чтобы предупредить отца о предательстве Хоруса. Напомню, всё это происходит до событий в системе Исстван. Русс всецело доверяет Луперкалю, ему доверяю все, потому что нет причин не доверять Воителю. Первому среди равных, избранному Императора. А вот Алый Король по праву заслужил недоверие со стороны братьев. Выше я уже упомянул, что Леман и весь его легион видели Перерождение Плоти. А благодаря Охтхере Судьбостроителю Волчий Король точно знал, что Циклоп занимается колдовством, помимо псайканы. Об этом мы подробно говорили на предыдущем стриме про Шестой легион.

Таким образом, с позиции Русса и его сыновей Сожжение Просперо являлось справедливым и заслуженным наказанием. Хотя мы до сих пор не знаем точно, чего хотели Малкадор и Император. С одной стороны, как говорил сам Русс, Повелитель Человечества не случайно дополнил Обвинительное Воинство именно Шестым легионом, специализация которого всем была хорошо известна. В то же время я не могу не увидеть в этой ситуации двойное дно. Ведь Император отлично знал, что Волчий Король – вовсе не бесчувственный варвар. Совсем наоборот, для него семейные узы всегда значили больше, чем для любого другого примарха.

Леман ещё на Фенрисе осознал ценность семьи и её первостепенную важность. Поэтому он и пытался достучаться до Ангрона. Поэтому он и упустит шанс остановить Ересь, о чём мы поговорим немного позже. Я веду к тому, что Император знал – Русс не будет рубить с плеча, несмотря на очевидную вину Магнуса, предательство и личные счёты. Будь Алый Король самим собой, не затми тенета лжи его взор, он, несомненно, понял бы замысел отца – послать палача, который не требует, а просит. Палача, который готов простить предателю пролитую кровь своих сыновей только потому, что этот предатель – его брат.

Магнус не мог не увидеть это простое послание, в котором говорилось, что сотворённое им зло ещё можно исправить. Думаю, Русс это понимал. И даже если бы планы отца оставались для него загадкой, он всё равно попытался бы договориться с Циклопом, и только потом, в случае отказа, начал братоубийственную войну. Не нужно думать, что решение далось легко Повелителю Зимы и Войны. Совсем нелегко, и вскоре мы это увидим.

Ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телеграм с анонсами и чатом

I

Серия «Примархи» получилась неоднозначной. В первую очередь потому, что наряду с интересными и увлекательными произведениями там есть откровенно проходные. Из сольников Вулкана или Жиллимана вряд ли удастся почерпнуть что-то такое, чего об этих примархах мы не знали раньше. Плюс коридорные сюжеты без запоминающихся коллизий и персонажей.

С другой стороны, сольник Льва, как по мне, получился очень даже. Нам подробно рассказали о кампании Тёмных Ангелов на Муспелле, дали немало ценных комментариев по структуре и иерархии легиона после реорганизации. Да и о самом Эль’Джонсоне Гаймер поведал нам кое-что новенькое (попутно подтвердив пару любопытных слухов).

То же можно сказать насчёт книг про Русса, Кёрза и особенно – Мануса. Сольник Горгона я считаю лучшей книгой серии – чего только стоит раскрытие гневливости Медузийца и его истинных целей на период Великого крестового похода. Кроме того, мы поняли, что из Ферруса отец вышел не хуже, чем из Сангвиний или Русса. А ещё, конечно, Тессерий Акурдуана, невероятно колоритный герой, безбожно хорош…

Я привожу эти рассуждения потому, что сольник Сангвиния, на мой взгляд, самый спорный. Вроде бы ничего нового, но если присмотреться к деталям – зёрна среди плевел всё-таки есть. А ещё мне показалось, что книга совершенно нетипичная для Криса Райта. Вспоминая его «Шрамов», «Путь небес» и «Великого Волка», думается, что здесь должно быть больше сюжетной динамики. Вместо этого Райт лезет в душу, причём всем подряд – смертным, Кровавым Ангелам, примарху. И получилось у него хорошо. Просто совсем не так, как мы хотели.

II

Кажется, что мы хорошо знаем историю Великого Ангела. И это действительно так. Мы знаем историю, но не её героя. Весь Империум разделяет наше с вами невежество, ведь образ блистательного Сангвиния занял своё место на острие терранской пропаганды в тот же день, как Император обнаружил Девятого сына.

Этот образ ещё ярче воспылал с наступлением Ереси и не померк спустя десять тысяч лет – в актуальном таймлайне Великого Ангела почитают как святого. Ему молятся, его просят о защите и вдохновении. В его честь Экклезиархия проводит всегалактическую религиозную церемонию, размах которой невозможно представить. Сангвиналии.

Однако, несмотря на всю грандиозность замысла церковников, несмотря на всю искренность со стороны простых смертных, никто не знает, кем… чем это создание являлось на самом деле.

Чтобы во всём разобраться, перенесёмся на Ваал за тысячи лет до судьбоносной даты 843.М30. Никто не знает, как и когда здесь зародилась жизнь. Это произошло задолго до основания Империума, задолго до возвышения человеческой расы. Некий вид ксеносов заселил планету и её луны. О тех созданиях нам известно лишь то, что они поклонялись варп-сущностям, которых в пантеоне Ордена Кровавых Ангелов называют Золотым Ангелом и Чёрным Ангелом.

О том, кого в этих образах видят генетические наследники Сангвиния, мы ещё поговорим. Сейчас важно понять, что Ваал изначально был неразрывно связан с варпом, возможно – примерно так же, как с варпом был связан Калибан через Уробороса. Или как Витарн через Теневой Планетарий.

Мне аналогия с Калибаном видится более правдоподобной, ведь на Калибане до людей тоже жили ксеносы – Смотрящие-во-Тьме. И об этих существах нам тоже ничего не известно. Кроме того, что они исконно защищали население своего мира от мрака, гнездящегося в его сердце. Хотя, учитывая, что Смотрящие-во-Тьме стоят за спиной Сайфера и участвовали в возвращении Льва, очевидно, что их мотивы и цели куда масштабнее.

Немногие знают, но в сердце Ваала тоже живёт мрак. В глубине планеты находится источник варпа, который при правильном использовании может усиливать психически активных людей. Его называют Сердце Ваала или Рубрика. В нём находится восемь колонн из так называемого кровавого камня. Сердце Ваала может самостоятельно восстанавливать полученные повреждения и, как предполагается, это место разумно…

К Сердцу ведут тоннели, по своим свойствам аналогичные тоннелям Залов Ленга на Терре. Они искажают само пространство-время и в них непросто ориентироваться. Как и в случае с Залами Ленга, никто не знает, кем и когда были проложены тоннели Ваала. Туннели располагаются под горой Аркс Ангеликум, на которой стоит крепость-монастырь Кровавых Ангелов. Библиарии Ордена ощущают здесь некое присутствие, всеобъемлющее, неподвижное, иллюзорно безжизненное. Некоторые называют это Духом Ваала (к вопросу про Дух Фенриса и Дух Терры из прошлого стрима про Космических Волков).

Возможно, даже вероятно, что тоннели построили те самые ксеносы за миллионы лет до появления здесь человека. Но, справедливости ради отмечу, что Мефистон, пересекая Рубикон Примарис (сюжет романа «Тьма в крови» Гая Хэйли), получает прямые указания на то, что не имеет значения, кто был первым. Более того – первых вообще не было. На Ваале существует бесконечный цикл, в котором одна раса сменяется другой, но неизменными остаются только золотые и чёрные ангелы, которые вечно противостоят друг другу.

Древние ксеносы видели ангелов иначе, но не сомневались в их существовании и силе. Они возводили в их честь мегалиты, ныне обращённые в прах. Потом, в Золотой Век сюда прибыли колонисты с Терры. Быть может, они истребили местное население или разделили с ним этот мир. А может, тут никого уже не было. Так или иначе, люди узнали про тоннели под горой и про ангелов, что ведут борьбу в Имматериуме от начала времён.

Позже, в эпоху Великого крестового похода, эти истории станут не более, чем полузабытыми легендами. Затем, после Ереси Хоруса, они вновь обретут плоть благодаря человеческой вере. Сегодня псайкеры Кровавых Ангелов хорошо знают о вечном противостоянии. Они знают, что когда Сын Ваала создаёт что-то прекрасное или защищает слабого, Золотой Ангел становится сильнее. В свою очередь Чёрный Ангел обретает мощь, когда кто-то из генетических наследников Сангвиния поддаётся Чёрной Ярости.

Для Кровавых Ангелов две противоборствующие стороны чётко персонифицированы. Золотой Ангел – это Сангвинор, тогда как Чёрный Ангел воплотил в своём образе проклятье Ордена. Из видения, которое явилось Мефистону во время Рубикона, он узнал, что Чёрный Ангел берёт верх, потому что баланс сил во вселенной сместился из-за Великого Разлома, и одного Сангвинора теперь недостаточно, чтобы сдержать тьму. Это бремя на себя берёт Мефистон, Повелитель Смерти, но сегодня мы говорим не о нём.

Сегодня мы говорим о Сангвинии, гестационная капсула которого упала на Ваал, мир, где уже миллионы лет знают об ангелах. Может ли это быть случайностью? Может ли быть случайностью то, что Девятый сын Императора получил уникальную мутацию – белоснежные ангельские крылья? В романе «Где ангел не решится сделать шаг» Джеймса Сваллоу демон Слаанеш по имени Кирисс говорит, что всё это было планом Четвёрки. Что это боги Хаоса привели Сангвиния на Ваал, дали ему крылья, дар предвиденья и заодно – отравили его кровь смертоносным проклятьем.

На самом деле, Сангвиний попал не на сам Ваал. Планета всегда являла собой ржаво-красные пустоши, едва пригодные для обитания. А вот его луны в Золотой Век выглядели как два идиллических рая. Ваал Индиктус, который имперцы времён Великого крестового похода назовут Ваал Секундус, с орбиты смотрелся как сине-зелёный шар, потому что всю его поверхность покрывали чистые искристые океаны и мощные изумрудные леса. Ваал Фортуната, позже названный Ваал Примус, не был столь густо покрыт растительностью, да и водных массивов на нём было меньше. Однако и здесь жизнь кипела на просторах самых разнообразных биомов – от саванн до тундр.

Вокруг Ваал Фортуната люди Золотой Эры разместили пояс орбитальных станций. Неизвестно, какую роль играли эти станции. Были ли они пустотными исследовательскими, производственными комплексами или оборонительными рубежами. Так или иначе, во время Долгой Ночи рай превратился в преисподнюю. И не по вине ксеносов, человек сам уничтожил эти прекрасные жемчужины в бескрайней пустоте космоса.

Население лун Ваала не сохранило никаких сведений о том, что привело к началу опустошительной войны. Факт остаётся фактом – люди начали бойню, используя против подобных себе самое смертоносное вооружение, включая атомное. На Ваале и Ваале Примус не осталось живых, причём орбитальные станции Примуса рухнули на мир, через века обретя очертания горных хребтов. Ваал Секундус также превратился в радиоактивную пустыню, но люди здесь выжили, несмотря на критический уровень радиации.

Многие мутировали. По правде, так или иначе мутировало всё население луны, но некоторым повезло сохранить относительно человеческий облик, тогда как большинство превратилось в уродливых обезумевших монстров, которые бродили по миру хаотично образовывающимися группами, сражаясь со всеми подряд за скудные ресурсы. Люди тоже не были едины, они разделились на несколько племён, самое многочисленное из которых называлось Кровь (альтернативные названия – Чистые и Чистая Кровь).

Уже на этом моменте мы можем увидеть совсем не случайную аналогию. Столь же прозрачную, сколь и трагичную. Ваал Примус и Ваал Секундус – два рая, которые людскими усилиями не только сохранили свой первозданный вид, но стали ещё лучше. Они воплотили в себе апофеоз человеческих технологий, которые в Золотую Эру подарили людям звёзды. Но всё это время в сердцах человеческих жила тьма. Тьма столь смертоносная и всепоглощающая, что едва ей дали свободу, она тут же превратила в радиоактивную пыль всё, что было создано людским гением.

Великий Ангел был таким же. Безупречным. Непогрешимым. Лучшим из всех. Но в его крови жило зло, которому даже нельзя подобрать определение. Зло столь абсолютное, что сам Великий Ангел встал перед ним на колени. Но я забегаю вперёд. Здесь ещё стоит отметить, что едва ли человеческая цивилизация Ваала была уничтожена случайно. Вы ведь помните про варп-источник в сердце планеты, про загадочные тоннели и ангелов, что вовсе не были мифом?..

Похоже, у Ваала действительно был свой Уроборос, мощь которого закономерно усилилась во время Долгой Ночи, что поспособствовало развитию апокалипсического конфликта. Знал ли об этом Сангвиний? Вряд ли. Кажется, он мог бы догадаться, если бы не постоянная война с самим собой. И снова было бы странно видеть в этом совпадение.

Едва ли все утверждения Кирисса – правда, но в главном он будто бы не солгал. Изначально Сангвиний, как и Ангрон, как, возможно, все они, был безупречен. Но Четвёрка привела его на Ваал, где местный Уроборос отравил кровь Великого Ангела. Хотя он же, судя по всему, и сделал Девятого примарха тем самым Ангелом.

III

О становлении Сангвиния на Ваале мы знаем немного. Место, где рухнула его гестационная капсула, позе назовут Падением Ангела. Его очень быстро нашли члены уже упомянутого племени Кровь. Но на самом деле они опоздали. Первым ребёнка, впервые увидевшего дневной свет, отыскал Огненный Скорпион, одно из самых опасных созданий, обитающих на Ваале Секундус.

Разумеется, прекрасное ликом и телом дитя с ангельскими крыльями разорвало жуткое существо в клочья, но любопытно другое. Дело в том, что Огненные Скорпионы обитают только в системе Ваал и… в Чернокаменных Крепостях. Их не встретить ни в одной другой точке галактики. Что это может значить?

Мы знаем, что Чернокаменные создали эльдары, чтобы уничтожить К’Тан, но никакой связи между Огненными Скорпионами и эльдарами нет. Значит, существа пришли в крепости сами. Учитывая, что Чернокаменные связаны с Имматериумом, а в некоторых из них находятся врата в Паутину, Скорпионы могли использовать любой из двух путей.

Получается, на Ваале есть врата в Паутину или стабильный варп-разлом, в который можно войти, но из которого нельзя выйти (в противном случае планету давно заполонили бы демоны). Выше я упомянул, что разлом, похоже, действительно есть, хотя нигде однозначно не описана сущность источника под Аркс Ангеликум. Значит, Огненные Скорпионы попали в Чернокаменные с Ваала через варп. Трудно представить, насколько это опасные создания. Но, быть может, наличие разлома не отрицает наличие врат в Паутину?

Кажется, что в пользу второй версии говорит тот факт, что перед Мефистоном в его видении древние жители Ваала предстали как «тощие ксеносы в грубых одеждах, украшенных камнями цвета крови». Могут ли «тощие ксеносы» быть эльдарами на заре своего становления? Есть большой соблазн ответить утвердительно, вот только родные миры аэльдари находили в области Ока Ужаса и если они действительно были на Ваале, то уже не как примитивный вид. Потенциально это могли быть экзодиты и тем не менее, сложно представить, чтобы эльдары поклонялись неким варп-сущностям, как это делали древние обитатели Ваала.

Так что вопрос остаётся открытым. Несомненно то, что мир, приютивший Великого Ангела, куда сложнее, чем может показаться. С его собственным Уроборосом и Огненными Скорпионами, отыскавшими путь в Чернокаменные Крепости. Разумеется, маленький Сангвиний ничего об этом не знал. Племя Чистой Крови приняло его к себе и вскоре он стал для них богом. Искренний и добродетельный, Сангвиний напоминал людям Золотого Ангела из легенд, источник которых они забыли или, скорее, никогда не знали.

Говорят, что ваалиты всего лишь раз видели, как Великий Ангел превращается в Ангела Смерти. Об этом событии почти ничего не известно. Похоже, на лагерь Крови напала орда бродячих мутантов и Сангвиний был вынужден применить все боевые навыки, имевшиеся в его арсенале от рождения. Он в одиночку истребил врагов и люди, которые ему поклонялись, впервые познали страх перед своим защитником. Впрочем, страх быстро сменился трепетным благоговением.

Сангвиния на Ваале действительно считали богом и он не спорил, хотя сам себя так не называл. Племя Чистой Крови сделало его своим лидером, это казалось таким же закономерным и необходимым, как дыхание.

Парящий в белоснежных небесах примарх с лебедиными крыльями взирал на отравленные пустоши и его сердце обливалось кровью. Он скорбел о судьбе людей, вверивших ему свои жизни. Неудивительно, что Великий Ангел принял решение объединить племена Ваала Секундус и истребить бродячих мутантов до последней твари. Что он и сделал аккурат перед прибытием Императора.

Есть мнение, что Повелитель Человечества отыскал Ваал так же, как и Просперо. А Сангвиний, как и Магнус, знал о приближении отца. Именно поэтому, когда Император тайно спустился на планету, его сын находился в месте, известном как Конклав Крови. Там в природном амфитеатре на горе Сераф Великий Ангел обращался к своему народу с пламенной речью. В этой речи он говорил о своём отце и о том, что вскоре должен будет покинуть планету. А потом Сангвиний указал на незнакомца в толпе и подошёл к Императору.

Сангвиний сказал, что готов присоединиться к Великому крестовому походу, но с одним условием. Император должен был пообещать, что ни один имперский чиновник или солдат не приблизится к Ваалу и его лунам без личного разрешения Великого Ангела. Повелитель Человечества согласился. Затем Сангвиний (возможно – в шутку) спросил Императора, что произойдёт, если он окажется единственным сыном, отказавшимся присоединиться к отцу. Император ответил, что это невозможно, потому что во всех известных ему вариантах будущего Сангвиний встаёт на защиту людской расы и завоёвывает для неё звёзды.

В «Отголосках Вечности» Дэмбски-Боудена момент встречи Сангвиния с отцом описан немного иначе, но сути это не меняет, зато добавляет пару концептуальных деталей. Император разговаривает на енохианском, это древний диалект Ваала. Но Сангвиний понимает, что Император на самом деле не владеет языком – он либо извлекает формулировки и звучание из разума сына, либо общается с ним ментально.

В каждом слове Императора Сангвиний видит подтекст – мысли и чувства, которые в этот момент овладевают его отцом. Повелитель Человечества удивляется этой способности Сангвиния. Но для нас важно то, что на вопрос Ангела о его происхождении Император отвечает: «Ты мой сын». Сангвиний ощущает множество подтекстов и альтернативных трактовок – «ты примарх», «ты Девятый военачальник», «ты часть Великой Работы». Но также он видит ещё две формулировки – «тебя украли враги» и «возможно, они изменили тебя». Какие ещё нам нужны доказательства? Доказательства того, что Великий Ангел получил крылья по воле Четвёрки и по её воле он оказался на Ваале.

Теперь процитирую часть того первого диалога отца и сына:

– Ты – смерть веры, – ответил Сангвиний. – Уж это мне известно.

Император посмотрел на него, прежде чем заговорить.

– Да, – согласился он, – и в то же время нет. Откуда ты знаешь об этом?

– Я ведь говорил тебе, что мне снился сегодняшний день. Фрагменты. Тени. Знаки. Иногда они являются, наполненные эмоциями, но лишённые деталей.

– Вера – это оружие, – сказал Император. – Оружие, которое нельзя доверить нашему виду.

– Мой народ почитает меня как своего бога, – парировал Сангвиний. – Это успокаивает их. Несомненно, тебе и твоим бороздящим небеса спутникам мы кажемся примитивными, тараканами в этой отравленной пустыне. Но я вознаграждаю их за веру в меня. Я служу им. Я милосерден, когда мой народ нуждается в этом больше всего, и я несу смерть их врагам.

– Это не делает тебя богом, сын мой.

– Я не сказал, что я бог. Я сказал, что мой народ считает меня богом.

Император хорошо понимает опасность веры. Разумеется, он знает о потенциале веры как оружия против Хаоса, но считает этот вариант гораздо более рискованным, чем «Проект Паутина», в случае реализации которого никакого оружия не потребуется вовсе. Любопытно, что в «Первой стене» Торпа Сигиллит тоже называет веру оружием. Сигиллит, который в «Прологе к Никее» Аннандейла лично убедился, куда ведут благие намеренья.

То же произошло во время Осады с Эуфратией Киилер – её вера в Императора придала сил смертным, которые выстояли там, где не могли выстоять (сюжет новеллы «Гарро: Рыцарь в Сером» Джеймса Сваллоу). Вместе с тем именно Киилер позволила демонам Нургла преодолеть телеэфирную защиту Императорского Дворца. Эуфратия, сама того не ведая, провела во Дворец Корбакса Аттерблайта, что могло привести к ужасным последствиям, если бы не своевременное вмешательство Малкадора и Кустодиев.

Кажется, что Сангвиний оценивает веру в других категориях. Он видит её не как оружие, а как безотчётную преданность, которая по праву вознаграждается. Сам он поступает именно так. И что любопытно – именно так поступает Четвёрка, ведь Боги Хаоса тоже награждают своих чемпионов за преданное служение. Великий Ангел ближе к Хаосу, чем принято считать. Но вместе с тем он близок и со своим отцом, ведь их обоих считали богами, они оба отрицали свою божественность и оба теперь пребывают в состоянии, которое невозможно однозначно идентифицировать.

А интереснее всего то, что именно таким Император задумал Сангвиния. Быть может, крылья и не его замысел (хотя у протопримарха они были!), но Девятый сын должен был стать Ангелом. Это подтверждают слова, которые Повелитель Человечества произнёс в ответ на очередной вопрос «Кто я?», заданный Сангвинием во время их первой встречи:

Ты – авантюра против смерти надежды. Ты – бросок игральных костей в конце игры.

Похоже, эти слова раскрывают всё. Кстати, они же могут указывать на то, что крылья действительно были спланированы Повелителем Человечества. Но главная мысль, которую транслирует Дембски-Боуден, заключается в том, что Сангвиний был создан, чтобы в него верили.

По всей видимости, он был запасным планом на случай, если другие планы по тем или иным причинам не удастся воплотить. Вот почему Император не был раздосадован или огорчён тем, что его сыну на Ваале поклоняются как богу. Более того – он пообещал Сангвинию, что ни один имперский корабль не коснётся мира и его лун без соизволения их владыки.

Но зачем это Сангвинию? По мнению Императора, Ангел таким образом хотел сохранить то, чего ваалиты достигли под его началом. Чего достигла их вера. Ваал по-прежнему оставался смертоносной пустошью, но Народ Чистой Крови избавился от врагов и у них теперь был защитник, под крыльями которого люди были по-настоящему счастливы. Сангвиний не хотел лишать их этого счастья, пытаясь доказать, как в действительности устроен мир.

Так мотив Великого Ангела определил Император, но что примечательно – когда он высказывает свои суждения, Сангвиний молчит, он ничего не подтверждает, хотя и не опровергает. До сих пор остаётся загадкой, что Великий Ангел знал о собственном мире. Возможно ли, что ультиматум, который он поставил отцу, преследовал иную цель? Возможно ли, что он хотел скрыть порчу родной планеты, чтобы её не постигла незавидная участь? Лично мне такой вариант кажется вероятным, особенно учитывая дальнейшие события.

IV

О Сангвинии в период Великого крестового похода я рассказывал на стриме, посвящённом Девятому примарху. С тех пор появилось немало новых книг, но суть повествования не изменилась. Великий Ангел смог преобразить свой легион, изваяв эталонный пример, истинный шедевр из тех, кого раньше за глаза называли Пожирателями Трупов. Потому что они действительно пожирали трупы. Но про изъяны в омофагии я тоже подробно рассказывал на серии стримов о Кровавых Ангелах, поэтому не будут повторяться.

Для сегодняшнего разговора достаточно того, что Сангвиний буквально спас своих сыновей, а его сыновья под дланью добродетельного отца спасли бессчетные миллиарды по всей галактике. Сколько при этом было истреблено мерзких ксеносов и непокорных человеческих цивилизаций – тема для другой беседы.

Девятый стал образцовым штурмовым легионом, который славили по всему Империуму. Но всё же Сангвиний не смог полностью избавить своих воинов от проклятья. Строжайшая дисциплина, тонкая психологическая ритуалистика и эзотерическая медитации вкупе с сублимированием внутренней агрессии через сферу искусства дали великолепный результат, о котором нельзя было и мечтать. Но Красная Жажда продолжала жить в крови Девятого. Потому что она жила в крови их отца.

Хотя изъян имел психическую природу (это подтвердится на Сигнусе Прайм), возможно, что Боги Хаоса не имели к этому отношения. Легион был запятнан изначально. Примарх был запятнан изначально. Его генотип оказался единственным из двадцати, способным создавать безупречные тела из самых уродливых тварей, не имеющих права на существование. Однако речь шла лишь о телах, не о душах. Души прошедших генетическое вознесение навсегда оказывались в плену у тьмы, которую нельзя было победить, только сдержать.

Сангвиний знал это, потому что тьма жила в нём. Он, как никто другой, понимал своих сыновей. И поэтому Великий Ангел был единственным, кто имел шанс остановить вырождение Девятого легиона. И тут мы переходим наконец к сольнику Сангвиния. Сюжет прост – летописец Аваджис Каутенья, талантливый и в прошлом успешный писатель неожиданно допущен к Великому Ангелу Ваала. Ему разрешено говорить с примархом и наблюдать за ним в бою.

Теперь я приведу несколько наиболее примечательных цитат из новеллы Райта и попробую их проанализировать в контексте всего вышесказанного. Вот, что Сангвиний говорит летописцу во время их первой беседы:

– Мне было интересно узнать о своих крыльях. Почему они у меня есть? Как их использовать? – Он улыбнулся. – Разве это не странно? Когда ты был молод, то когда-нибудь задумывался о своих ногах, руках? Конечно, нет. Они всегда были частью тебя. Но я с самого начала осознавал, что мои крылья неестественны. Они были результатом чего-то непредвиденного. Я говорю искренне, несмотря на всё, что знаю сейчас, и до сих пор не могу объяснить их происхождение. Они никогда не ощущались частью меня. Временами я ловил себя на мысли, что мои крылья принадлежат совсем другой душе, и что однажды они будут вырваны из меня и возвращены своему истинному владельцу.

Этот эпизод легко упустить, однако он концептуально важен для понимания личности Сангвиния. Только представьте – примарх с самого начала осознаёт, что с ним что-то не так. Император неявно подтвердил это ещё в их первую встречу. Затем, узнав о Хаосе, Сангвиний понимает, что проклят. Он понимает, что самое чёрное зло живёт в его крови и он передал его своим сыновьям.

Великий Ангел вовсе не безупречен. Сомнения и боль, что точат его каждое мгновение, – о них просто никто не знает. Ведь поделиться не с кем. Кроме отца, который слишком занят, Великий Ангел мог бы открыться только Кёрзу. Но тот блуждал в собственном лабиринте. Однако Ночной Призрак никогда не лгал о том, кем является. Сангвиний же лгал всё время, скрывая свои переживания и саму свою суть. Но до этого мы ещё дойдём.

Аваджису Каутенье Великий Ангел раскрывает слишком многое. Но читателя это не удивляет, ведь с самого начала понятно, что книгу, которую пишет Каутенья, никто никогда не прочтёт. Летописец известен тем, что не боится задавать опасные вопросы и находить правду там, где её быть не может. За это он и попал в немилость у сильных мира сего.

Тут вы можете спросить, зачем вообще Каутенью направили к примарху Кровавых Ангелов? Думаю, за тем же, зачем Сигиллит бесконечно клонировал эльдара, которому рассказывал все свои тайны и бедолага раз за разом кончал жизнь самоубийством. Великому Ангелу нужна была отдушина и её ему предоставили.

Чистая Кровь. Они препирались, обсуждая, следует ли меня убить или спасти. А я просто слушал, уже тогда зная, что они не представляют для меня угрозы. Люди решили взять меня к себе. Если бы они решили обратное, мне бы пришлось убить их всех, как я убивал скорпионов и змей, которыми кишел каждый сантиметр пустыни. И тогда, возможно, рано или поздно на меня наткнулись бы другие. Я мог стать лидером мутантов, а не их гонителем.

Сангвиний говорит как есть, он не даёт оценки своим размышлениям. Понятий «плохо» и «хорошо» для него не существует, он исходит из необходимости. Согласитесь, это не вяжется с тем идеализированным образом, который мы вроде бы хорошо знаем. Который знает весь Империум.

Любопытно было бы взглянуть на Ваал Секундус, где всё сложилось наоборот и Великий Ангел истребил людские племена, объединив мутантов. Хотя вряд ли это что-то изменило бы в перспективе. Ведь кровь Девятого примарха, как я уже сказал, даже самых мерзостных тварей превращала в совершенство.

Дальше Сангвиний объясняет летописцу, почему настоял на изоляции Ваала и сохранил его в первозданном виде:

Я не позволю, чтобы к Ваалу Секундус кто-то прикоснулся. Это место, откуда мы пришли. Яды дают дары – если ты сможешь пережить их укус, то сможешь пережить многое другое. Ты можешь узреть видения в лихорадке. Ты можешь трансмутировать ядовитый элемент и стать сосудом чистоты. Я никогда не правил здоровыми людьми. Как тот же Робаут. Я всегда был повелителем несчастных и учился на этом. Я и сам убог, нестандартен. Очищать и преображать – вот наш дар. Мы всасываем болезнь, мы принимаем её, и в наших душах она превращается в красоту.

Может показаться, что примарх лукавит. Однако я думаю, что Великий Ангел верит в то, что говорит. И отчасти это правда. Ведь он передал своим сыновьям уникальную способность – не просто сдерживать яд, но использовать его во благо человечества. Лучший тому пример – Мефистон, который стал тюрьмой для Чёрного Ангела и обрёл силу, способную повергать самых жестоких и непримиримых врагов людской расы. При этом сам Повелитель Смерти – чудовище, во многих отношениях.

Но вернёмся к Аваджису Каутенье, который видел Кровавых Ангелов и их примаха в бою. На моей памяти, это единственный персонаж во всём бэке, который прямо обосновывает шокирующую ненависть и откровенную мстительность Девятого. Спорить с его доводами сложно:

Это было личное. Это была месть.

Я обожал их за это. Трон, я не сочувствовал. Ведь это были не мы. Это были ксеносы, нелюди, чужие. Это были те, кто охотился на нас в годы мрака. Они были паразитами, крысами в трюме, переносчиками болезней. Чем раньше они все уйдут, тем лучше. Удивлены, услышав это от меня? Не удивляйтесь. Вы вполне можете думать иначе. Вы можете найти такое отношение неприятным, но для меня это роскошь. Ведь я знаю историю своего вида.

Мы так долго были беззащитны перед ними. Вы можете сколько угодно критиковать крестовый поход – я и сам это делаю, – но вы не должны забывать, что вначале наша раса стояла на коленях. Каждое человеческое дитя знало истории о том, как внезапно небо темнеет и на землю спускаются корабли, а из теней появляются глаза, клыки, иглы.

Месть. Это было прекрасно.

Мне нравилось. Как бы я ни отшатывался от того, что мы сделали с себе подобными во имя Объединения, я наслаждался запахом плоти ксеносов, поджаривающейся в кругу разрушения. Думаю, он тоже. Я мог видеть его в апогее наступления, и несмотря на то, что Титаны заставляли мои руки дрожать, его действия были чем-то принципиально другим. Он взлетал и нырял, взмывал и падал, внутри и вокруг этой инфернальной сети из огня и плазмы.

Легион не сдерживался, сжигая атмосферу, а он просто прокладывал свой замысловатый путь сквозь всё это, оставляя за собой лишь пламя и дым. Будто комета с человеческой головой, и это его копье подобное звезде во мраке.

Чужие дрогнули, эти твари, эти монстры, они столкнулись с выпущенным на свободу сыном Императора. Он сломил их. И они кричали. Крики чужих, исходящие из нечеловеческих глоток, поднимаются хором страха и ужаса. Он и раньше злился. Я видел это, и это пробрало меня до костей. Но в этот раз всё иначе. Ведь ксеносы причинили вред его сыновьям. И вот мой совет прост. Это совет любому, кто может хоть подумать о том, чтобы повторить ошибку чужих. Не надо. Просто не делайте этого.

Прямолинейно. Жестоко. Правильно. Таким был Империум периода Великого крестового похода и такими были Кровавые Ангелы. Таким был Сангвиний. Он отлично знал, что нужно для победы. И делал это, обрекая свою душу на вечную тьму. Потому что во тьме его душа была рождена и туда, как он знал, она однажды отправиться. Выше я привёл цитату, где Великий Ангел говорит о способности людей Ваала к преображению. Вот развитие той мысли уже от лица Каутеньи...

Ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телеграм с анонсами и чатом