daymonri

Йасу Нагасена. Смертный, которого Дорн и Сигиллит отправляли охотиться на Астартес. Смертный без аугметики, гено-модификаций и пси-способностей. Смертный, едва не убивший Люция из Детей Императора…

Впервые мы встречаем Нагасену в романе «Отверженные мертвецы» Грэма Макнилла. Он живет на западном склоне горы Чо-Ойю в Гималаях. У него небольшая вилла из белого камня с красной черепичной крышей. В северо-восточном углу виллы стоит высокая башня.

Из окна на вершине башни виден Императорский Дворец и Полая гора. Йасу почти все время проводит здесь. Когда он не тренируется и не отдыхает, то пишет картины в стиле мо-шуй, это одна из разновидностей традиционной китайской живописи. В доме Нагасены практически нет слуг. А среди тех, что есть, выделяется лишь один. Картоно. Он – пария, пси-нуль. Для Нагасены он не просто слуга, но близкий друг и советник.

Нагасена работает охотником в Лиге Черных Кораблей. Он выслеживает псайкеров. Именно поэтому Картоно всегда рядом с ним. Но для владык Терры Йасу куда более универсальный инструмент, хотя это раскрывается значительно позже.

В «Отверженных Мертвецах» к Нагасене обращается Рогал Дорн. Он просит Йасу выследить группу легионеров из Воинства Крестоносцев, которым удалось сбежать из Гхангба Марву. Их лидер – Атхарва из Тысячи Сынов. И хотя Йасу еще никогда не охотился на псайкеров-Астартес, он соглашается.

Нагасена работает вместе с Черными Часовыми и Кустодиями. Ему удается выследить легионеров. Йасу направляет Картоно биться с Атхарвой, ведь его слуга не только пси-нуль, он еще и непревзойденный воин. Сам Нагасена сходится в поединке с прославленным сержантом Пожирателей Миров, которого зовут Тагоре. Тагоре силен и хитер, он ветеран, который умеет использовать не только свою ярость, но и свой транс-человеческий разум.

Тагоре бросается в атаку без предупреждения и наносит удар обломком алебарды. Яростный выпад, но не лишенный мастерства. Нагасена отклоняется в сторону и отвечает ударом Сёдзики. Кончик меча жалит Тагоре в предплечье. Очередной удар врага Нагасена успевает только отразить, но космодесантник бьет с такой силой, что заставляет охотника покачнуться. Ему приходилось сражаться с легионерами Астартес в тренировочных камерах, но не боевым оружием и всегда безуспешно. В этой схватке он может считать себя везунчиком, если продержится хоть несколько секунд.

Тагоре едва не убивает Нагасену, хотя тот глубоко ранит противника в бок – такой удар убил бы смертного, но не транс-человека. Йасу выживает лишь благодаря тому, что генерал-майор Черных Часовых Максим Головко стреляет Пожирателю Миров в затылок из плазменной винтовки. Умирая, Тагоре говорит:

Ты был… достойным противником. Хорошо… сражался. Для смертного.

В этой битве от рук Атхарвы погибает Картоно. Нагасена плачет над его телом, а затем сам едва не умирает, случайно заглянув в третий глаз навигатора Роксанны Кастана. После того, как смерть настигает Кая Зулана, из-за которого все это произошло и который случайно узнал о том, как закончится Ересь Хоруса, Йасу закрывает ему глаза и даже смеет дерзить Рогалу Дорну, говоря о том, что не таков путь Империума – убивать тех, кому открылась истина. Тем не менее, он поклялся служить Преторианцу Терры и не отступит от своей клятвы.

Дорн тут же дает охотнику новое задание – выследить Севериана из Лунных Волков, снайпера и латентного псионика, сила которого пробудилась после вторжения Магнуса на Терру. Йасу без труда находит след Волка, причем космодесантник не видит его, пока Нагасена не нападает. Он мастер маскировки, способный передвигаться столь незримо, что даже подготовленный Астартес не знает о его присутствии до последнего момента.

Этот короткий эпизод истории Йасу описан в рассказе «Волчья Охота» Грэма Макнилла. Из рассказа мы узнаем, что Нагасена не только великолепный мечник, он также мастерски стреляет из лазерного пистолета. И все же его излюбленное оружие – каната. Вот, что Йасу говорит о ней:

Этот меч – Сёдзики, что на одном из мертвых языков значит «честность». Давший клинку имя связал меня обещанием жить согласно этому принципу. Я не хороший человек и за свою жизнь сделал много ужасного, но никогда не нарушал эту клятву.

Бой между Нагасеной и Северианом прерывает Малкадор. Он останавливает лазерный луч, выпущенный из пистолета Йасу, и объясняет, что Волк еще послужит Империуму. Как и сам Нагасена. С этого момента они оба становятся Странствующими Рыцарями и выполняют задания для Сигиллита.

Нам не известно, какие миссии Йасу завершил для Регента Терры до событий «Алого Короля» Макнилла. К этому моменту он больше не охотник Дорна и не работает на Лигу Черных Кораблей. В списке персонажей он обозначен как «Избранный, Гончая Малкадора». Теперь он отправляется вместе с Дионом Промом к Камити Соне, тюрьме для псайкеров, чтобы найти один из осколков Магнуса. Там их группа сталкивается в бою с Ариманом и его воинами, с которыми путешествует Люций, уже Вечный.

В этом эпизоде есть три фрагмента, критически важных для понимания того, что за персонаж Нагасена. Вот первый из них:

Йасу Нагасена, даже не имея пси-даров, дрался плечом к плечу с легионерами. Большинство смертных недолго бы протянули здесь, но охотник на провидцев обладал настолько быстрой реакцией, что оставался невредимым.

Йасу, сражаясь без доспеха, только с клинком в руках, бесстрашно идет в бой против космодесантников-предателей. При этом выбирает себе далеко не самую простую цель – воина из Детей Императора.

– Слева от тебя! – выкрикнул атенеец и выбросил руку вперед, воздействуя остатками своей мощи на изогнутый клинок, который устремился по дуге к крошечному просвету в горжете неотразимого мечника.
Легионеры обладали нечеловечески быстрыми реакциями, но этот выпад совершил истинный мастер, который выбрал кратчайший путь к цели. Даже Люций не успел бы увернуться.
Из-за сотрясения мозга и того, что Санахт не поднялся в Исчислениях, его кин-толчок вышел слабым и лишенным фокусировки. Он изменил траекторию клинка всего на три миллиметра. Но вместо плоти Люция меч, рассыпая искры, пробороздил горжет.

Не среагируй Санахт, Нагасена вскрыл бы Люцию горло. Вполне вероятно, что удар действительно вышел бы смертельным. Да, мы знаем, что Люций все равно возродился бы. Но важен сам факт – Йасу был простым смертным без модификаций и пси-способностей, но мог в пылу схватки убить столь умелого воина. Многого стоит уже то, что он подкрался к сражавшимся достаточно близко, чтобы атаковать исподтишка, только провидение Санахта не позволило ему нанести точный удар.

Люций вступает в поединок с Нагасеной и его выводы о противнике бесценны:

Смертный из Драконьих Народов.
Мужчина был облачен в свободные, хорошо подходящие для фехтования одежды, не носил брони, что дополнительно подтверждало его умопомешательство, и бился клинком почти совершенной балансировки и плавности изгиба.
– Он кое-что умеет! – бросил Люций, отбивая идеальные выпады, любой из которых рассек бы менее одаренного мечника на куски.

Тем не менее, Сын Фулгрима побеждает Йасу и перекидывает его через перила, не убедившись, что покалеченный противник разбился. Однако же Нагасена выжил. Вот только его катана, Сёдзики, сломалась. Нагасена так глубоко переживал по этому поводу, что в разговоре с Бёдваром впервые дал своим эмоциям выплеснуться, пусть всего на миг. Похоже, клинок был действительно дорог воину.

Это видел и Дион Пром, бывший Главный библиарий Ультрамаринов, у которого с Нагасеной были натянутые отношения. Все изменилось, когда Дион выковал для боевого товарища новый меч:

По щекам Нагасены потекли слезы, как у отца, которому дали подержать его первенца.
– Не думал, что мне вновь доведется владеть чем-то столь прекрасным. Я навеки благодарен тебе, Дион.
– Без мастерски сработанного клинка ты – не совсем ты.
– У него есть имя?
– Я назвал его Ао-Шунь, – сказал Пром. – Драконий Меч.

На лезвие клинка Дион нанес надпись по-макраггски и сказал, что Нагасена поймет смысл слов, лишь если выучит язык родного мира примарха Ультрамаринов. Йасу пообещал сделать это.

На Никее Нагасена вместе с Волками сражается против очередного осколка Магнуса, а затем, когда демоны сильно ранят Прома, Йасу не остается в стороне:

Когда второй демон бросился на воина, тот уже слишком ослаб, чтобы отбиваться. Но серебристо блеснула сталь, и монстра на лету рассек остро заточенный клинок. Нагасена встал между Дионом и врагами, держа над головой Драконий Меч.
– Вы не коснетесь его, – произнес Йасу.

Нагасена пережил ту схватку и защитил Прома. Жаль – напрасно. Ведь библиария позже казнили Волки. Что случилось с самим Йасу – мы не знаем, после «Алого Короля» он больше не появлялся в произведениях цикла.

Йасу Нагасена представляет собой эталонный образ японского самурая, он владеет традиционным японским оружием – катаной. Название его оригинального клинка – Сёдзики – тоже японское. Однако с ним связаны и черты китайской культуры. Например, как я отметил в самом начале, Йасу рисует в китайской технике мо-шуй, а название меча, выкованного Промом – Ао-Шунь – китайское (имя Дракона Севера). Поэтому перед нами в некоторой степени собирательный облик восточного воина. А фамилия Нагасена вообще индийская. В китайском буддизме Нагасена – один из восемнадцати первых учеников Будды.

На сегодня все. С лоялиста – лайк, с хаосита – коммент, с обоих – подписка. Император защищает, Аве Доминус Нокс и Славьте Солнце!

Источники:

«Отверженные Мертвецы» Грэм Макнилл;

«Волчья Охота» Грэм Макнилл;

«Алый Король» Грэм Макнилл.

Ютуб-канал

Дзен-блог

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Они подарили нам звёзды

Во времена Великого Крестового Похода и в Эпоху Ереси все военизированные части Империума, набираемые из смертных, именовались в обиходе Имперской Армией. Их официальное название звучало так – Империалис Ауксилия. Напомню, что слово «ауксилия» пришло к нам из Древнего Рима, где так назывались вспомогательные подразделения, комплектовавшиеся из вассалов, союзных народов и наемников-неримлян. Обычно ауксилии набирались в тех локациях, где дислоцировались.

В Имперской Ауксилии выделялось несколько формирований, самое известное из них – Солярная Ауксилии, которая считалась элитой смертных войск Империума Человечества. В сравнении с другими частями эта ауксилия имела лучшую экипировку и проходила специализированное обучение, а потому была более дисциплинированной и действовала на поле боя значительно эффективнее.

Безусловно, были подразделения, которые могли превзойти Солярную Ауксилию в навыках и мастерстве. Например, Черные Люциферы и Марнейские Ополченцы. Однако это единичные формирования, которые по общей численности редко могли составлять хотя бы полк. Тогда как все когорты Солярной Ауксилии сражались одинаково хорошо. Именно их мы вправе назвать хребтом Имперской Армии.

По сути, Солярная Ауксилия была не столько войсковым формированием, сколько принципом и философией, имперской философией. Это был элитарный стандарт подготовки пехотных частей, который со временем успешно воспроизвели на сотнях планет. Конечно, на острие человеческой экспансии сражались Астартес, транс-люди, созданные для войны в космосе. Но их было недостаточно, чтобы удовлетворить нужды Крестового похода в полной мере. Поэтому рядом с космодесантниками всегда бились воины Солярной Ауксилии, а потом, когда Империум захватил уже тысячи миров, они же стали первой линией обороны новых колоний. От врага как внешнего, так и внутреннего.

Изначально, в соответствие со своим названием Солярная Ауксилия набиралась только в пределах Солнечной системы. Однако позже многие колонии были удостоены чести предоставить добровольцев для этого подразделения. Солярная Ауксилия включала не только пехоту и бронетанковые войска. Это были также авиационные подразделения, военные инженеры, специалисты по пустотным боям (от канониров до командоров), эксплораторы, разведчики и спецподразделения. К концу Великого Крестового Похода Солярная Ауксилия по разным оценкам составляла 20-25% всей Имперской Армии.

Колыбель героев

Мы часто говорим, что Астартес были созданы, чтобы завоевывать звезды для бесчисленных миллиардов граждан Империума. Но это не вполне так. Как я уже заметил, космодесантников было слишком мало для столь эпохальной задачи. Их истинная цель заключалась в том, чтобы проложить путь, искоренив самые жестокие угрозы. Именно поэтому Император никогда не планировал полностью отказываться от смертных формирований, которые и во времена Объединения составляли большую часть его армии.

Повелитель Человечества привлек неулучшенных людей для кампаний Великого Крестового Похода по двум причинам. Во-первых, Астартес не могут быть одновременно везде. Во-вторых, надлежащим образом подготовленные смертные в состоянии самостоятельно справиться со многими задачами.

Это понимание привело к возникновению Экзертус Империалис – миллиардов неулучшенных воинов, подразделений поддержки и сопровождения, членов экипажей, обслуживающего персонала, специалистов по логистике, штабных офицеров. Кроме того, пустотными кораблями и боевыми машинами разного калибра нужно было кому-то управлять. Нужно было создавать и транспортировать амуницию для них, хранить ее на бесчисленных складах, выявлять необходимость использования и снова куда-то перевозить, попутно защищая от широкого спектра угроз…

Этот колоссальный механизм, созданный гением Императора, включал подразделения тысяч эшелонов и десятков тысяч уровней подготовки. Были среди них формирования наиболее специализированные, к которым предъявлялись повышенные требования, исходя из особенностей стоявших перед ними задач. Одним из таких подразделений стала Солярная Ауксилия.

Официально ее цель выглядела так: сражаться на острие Великого Крестового Похода, иногда вместе с Астартес, иногда без них, и с одинаковым успехом противостоять враждебным средам любого класса опасности. Порой ауксиларии поддерживали транс-людей в бою, но чаще они освобождали космодесантников от рутинных задач, позволяя им как можно оперативнее достигать ключевых целей на самых тяжелых участках фронта. Если Астартес были молотами Империума, то Солярная Ауксилия стала его разведчиками и часовыми.

Когорты несли гарнизонную службу на боевых кораблях и планетарных базах, они оказывали поддержку экспедиционным флотам и вольным торговцам. Ауксиларии были одновременно первопроходцами, исследователями и завоевателями. Разумеется, для их задач требовалось снаряжение выше классом, чем у среднестатистического воина Имперской Армии. В идеальном исполнении это выглядело так: Астартес при поддержке смертных частей завоевывают очередную систему и сдвигают фронт Великого Крестового Похода дальше. Им на смену приходит Солярная Ауксилия, которая добивает угрозу в локации и строит систему, способную защитить имперские колонии как от сепаратистов, так и от ксеноугрозы.

При этом когорты имели собственные хорошо оснащенные флоты, а их наземные части были великолепно укомплектованы и готовы вести бои в любых условиях. Как результат, они успешно справлялись со всеми локальными опасностями. Если же угроза оказывалась слишком велика, Солярная Ауксилия действовала по следующему алгоритму: воины пытались спасти столько гражданских, сколько получится, а сами окапывались и стояли до тех пор, пока не явятся Ангелы Смерти Императора.

Орден Сатурна

Выше я отметил, что несмотря на Легио Катаэгис, Кустодиев, а потом и Астартес, основу армии Императора времен Объединения составляли смертные. Побеждая своих врагов, Повелитель Человечества учился у них. Он понимал, что если строишь мир для смертных, воевать должны не только транс-люди, но и те же самые смертные.

У Императора был колоссальный опыт. Он видел слишком много воинских культов, чтобы четко осознавать, какие из них будут успешны в будущем, а каким уготовано забвение. Особенно ярко способность человека убивать ближнего своего тысячью и одним способом проявилась в Эру Раздора. Когда многим по чистой случайности достались технологии, для использования которых им хватило амбиций, но оказалось недостаточно интеллекта, чтобы их контролировать.

Прообразом Имперской Армии служили различные подразделения техноварварской Терры, но с Солярной Ауксилией все было иначе. Ее идея возникла в тот момент, когда Император впервые столкнулся с сатурнианскими техноанклавами, чье мастерство пустотных войн поразило его. Анклавы Сатурна возникли в Эру Раздора, они никогда не были Империей, скорее Конфедерацией независимых государств, которых сплачивало лишь одного – понимание того, что по одиночке их уничтожат.

Эти государства базировались на астероидах, орбитальных аркологиях и конечно на спутниках Сатурна. Их были десятки и периодически они воевали между собой, но эти кратковременные конфликты шли анклавам на пользу – в боях они получали опыт и становились сильнее. А когда возникала угроза извне, все Сатурнианские державы выступали против нее одним фронтом. Они отстояли свое жизненное пространство в битвах с бродячими ксеносами, мутантами-налетчиками и даже в многочисленных схватках с флотами Марса.

Пока Император не объединил Терру, самый мощный флот и самые сильные пехотные части были именно у сатурнианских анклавов, которые в какой-то момент взяли себе общее название Сатурнианский Ордо. Ретроспективный анализ показывает, что армии Ордо тотально доминировали в пределах света Сол с точки зрения военных технологий, стратегии и тактики, дисциплины и обученности регулярных частей. Лишь одна сила оказалась выше – Легионес Астартес.

Многие хроникеры уверены, что Великий Крестовый Поход начался лишь в тот момент, когда Сатурнианский Ордо присоединился к Императору. Знания и технологии сатурнианцев позволили в кратчайшие сроки снарядить самую мощную в галактике пустотную армию. И они были достаточно мудры, чтобы понимать необходимость союза с зарождающимся Империумом Человечества. Первые десять полков Солярной Ауксилии набрали из пустотных гоплитов Сатурна, известных как «Сатурнианские Овны». Их дополнили элитными пехотными подразделениями с Терры, которые быстро переняли опыт и тактику «Овнов».

Эти первые десять полков не нужно было даже оснащать – они уже имели передовое оружие и снаряжение. Поэтому их сразу присоединили к флотам Астартес и направили за пределы системы. Им на смену пришли новые подразделения, но теперь они формировались не только на территории бывшего Сатурнианского Ордо. Терра и Луна начали готовить солдат по образцу «Овнов». Их обучали тактике и стратегии сатурнианцев, давали оружие, основанное на тех же самых прототипах. Очень быстро кузницы Марса запустили эти образцы в серийное производство.

Оружие и амуниция, которой комплектовались когорты ауксилии, отличались от того, что получала остальная Имперская Армия. Причина, опять же, заключалась в ресурсных приоритетах и специфичности задач, стоявших перед ауксилариями. Позже эти образцы получат приписку «солярные», что в понимании простых смертных приравнивалось к понятию «лучшие». В частности, это касается традиционной для Солярной Ауксилии брони, которая представляла собой практически неизмененные доспехи Сатурнианских Ордо. Именно по ним когорты ауксилии узнавали во всех частях галактики.

В качестве отвлеченной зарисовки по теме отмечу, что на момент Великого Крестового Похода никто не знал точную численность Экзертус Империалис (под этим оборотом подразумевались все части, набиравшиеся из смертных, не только ауксилия). Невозможность подсчетов обусловлена тем, что у Империума были десятки тысяч армий разной степени квалификации и разного назначения. Они находились буквально во всех уголках галактики и постоянно перемещались. Многие гибли, некоторые объединялись, другие наоборот распадались на независимые формирования.

Обращаю внимание, что к Экзертус Империалис также относились сборщики десятины, всевозможные законники, силы планетарной обороны, набираемые по принципу ополчения. Итераторы и летописцы формально тоже являлись частью этой структуры. При этом в соответствие с имперским иерархическим табелем Эксзертус Империалис подчинялись только Оффицио Милитарис на Терре, которые отчитывались лишь перед Императорским Дворцом. На деле все было иначе.

В реальности смертные части всегда выполняли приказы локальных командующих, которые априори стояли выше командующих Имперской Армии. В первую очередь это примархи и офицеры Астартес, магосы Механикум, представители Рыцарских Домов, Навис Нобилите и даже Коллегии Псайкана. Более того – вольные торговцы-милитанты имели право отдавать приказы старшим офицерам армии (но не генералитету).

Разумеется, это было большой проблемой. Ведь хотя голос Терры в теории звучал незыблемо, на деле капитан Астартес, который здесь и сейчас стоял перед офицером ауксилии, выглядел куда более реально. Поэтому его приказы исполнялись в первую очередь. И по этой же причине когда разгорелась Ересь Хоруса, многие солдаты Имперской Армии просто продолжили воевать под командованием тех Астартес и примархов, за кем шли уже многие годы.

Традиция побеждать

С течением Великого Крестового Похода Солярная Ауксилия неуклонно росла в численности и успешно выполняла все стратегические задачи, действуя как в одиночку, так и совместно с другими подразделениями. На самом деле ранее упомянутый термин «когорты» возникает именно в это время. Так стали называть группы полков Солярной Ауксилии, набираемые в одном месте. Изначально ядро когорт составляли младшие офицеры из Солнечной системы, но в дальнейшем их уже не хватало на все новые подразделения.

Понятие «когорта» тоже пришло к нам из военной терминологии Древнего Рима. Изначально так называлось любое крупное пехотное формирование. В дальнейшем когорты стали основной тактической единицей легиона и легли в основу так называемой когортной тактики.

Часто системы мирно входили в состав Империума именно потому, что их войскам предлагали место в Солярной Ауксилии, слава о которой уже расползалась по галактике. Однако такое предложение получали немногие группы миров, лишь те, которые уже обладали мощным пустотным флотом и демонстрировали мастерство в планетарной войне благодаря хорошо обученным и экипированным пехотным частям.

Ауксиларии, набранные в развитых мирах, направлялись как можно дальше от родных систем, полностью теряя связь с домом. Это делалось намеренно. Солдаты, которые понимали, что их прошлое навсегда осталось позади, инстинктивно искали себе новую семью и находили ее в боевых братьях. Это повышало сплоченность воинов. Одновременно такой шаг снижал вероятность восстания в рекрутинговых мирах, ведь они знали, что где-то среди звезд их мужья, сыновья и братья прямо сейчас сражаются ради Империума Человечества.

Однако с разрастанием масштабов кампании по покорению галактики когорты Солярной Ауксилии пришлось формировать и на Диких мирах. Сначала некоторые лидеры Терры были против такого решения, но Император дал свое согласие. Неизвестно, понимал ли он, что последует за этим или то была лишь его прозорливость.

Ауксиларии с Диких миров оказались исключительно эффективными бойцами. Их природная ярость и навыки выживания, буквально впитавшиеся в кровь этих людей, в сочетании с развитыми методами психологической подготовки и всей мощной имперской пропаганды сделали их неистовыми и стойкими воинами, идеальными завоевания и безусловно преданными Имперской Истине.

Вскоре среди несметных когорт Солярной Ауксилии стали выделяться имена, которые не забудут тысячи лет. Например, хтонийские Охотники за головами, которые сражались вместе с победоносным 63-м Экспедиционным фотом Лунных Волков. Или карактальские Шраморожденные, которые прошли настоящий ад на земле и выжили в нескольких кампаниях, где кроме них и Астартес не уцелел никто. Например, они сумели пережить битву с кравами у Врат Погибели.

Ко второй половине Великого Крестового Похода Солярная Ауксилия насчитывала уже десятки миллионов солдат и большая их часть, несмотря на название своего формирования, никогда не видела света Сол. Две трети от этого количества постоянно базировались в пределах имперского пространства, неся службу в гарнизонах и действуя в роли оперативных групп. Оставшаяся треть сражалась вместе с Экспедиционными флотами и путешествовала в качестве поддержки с вольными торговцами, а также флотами Механикум.

Ближе к Ереси Хоруса положение Солярной Ауксилии несколько изменилось, так как структура была уже крайне многочисленной и имела авторитет, с котором теперь было сложно спорить. Поэтому если во флоте оказывалось недостаточно Астартес (условно меньше роты), возглавлял этот флот смертный офицер и он имел право командовать космодесантом. Такие командующие назначались прямым приказом Военного совета и обычно носили титул Лорд-Милитант Империалис.

Лорды-Милитанты (или Лорды-Маршалы) имели колоссальный авторитет, а за их спинами стояли армии, способные покорять звездные системы. Поэтому таких офицеров со временем старались переквалифицировать, чтобы они не привыкали к власти. Из них делали Губернаторов колоний, даровали им статусы вольных торговцев. Многим это казалось верхом того, что смертный может достичь в Империума. По сути, так оно и было. А главное – этот путь реально было пройти.

Да, стать Лордом-Милитантом удавалось одному из десятка миллионов, но все же удавалось. Воинское мастерство, дисциплина и немного удачи (ладно, много, много удачи) и простой солдат с Дикого мира мог стать… всем. Поэтому служба в Солярной Ауксилии считалась не просто почетной, это была дорога в жизнь, даже если за спиной у тебя ничего и никого. Так что данное формирование никогда не имело проблем с рекрутами. Напротив, учебные центры были вынуждены постоянно повышать планку подготовки и проводить все более жесткий отсев. Это шло ауксилии на пользу,она лишь становилась сильнее.

Безусловно, имели место многочисленные попытки добыть себе высокое звание не на поле боя, а благодаря родственным связям и подкупу. Но, как правило, космос быстро все расставлял по своим местам. Слишком много угроз он таил и судьба в лице этих угроз часто сама отсеивала тех, чьих умений и личных качеств не хватало для подтверждения непомерных амбиций.

Младшие офицеры Солярной Ауксилии тоже немало получали от службы. Немногим это известно, но жители Диких миров не имели полноценного имперского гражданства, их статус находился скорее в пределах концепции вассалитета. Однако если солдат отслужил в Солярной Ауксилии 30 лет, он становился полноправным гражданином, получал значительную сумму, уверенный кусок земли и хорошую должность на недавно приведенном к Согласию мире. Плюс жалование младших офицеров в ауксилии было весьма неплохим.

Но далеко не все соглашались на эту мирную жизнь в достатке и возможность завести настоящую семью, которой они когда были лишены. Был и другой путь. Если воин, отслужив положенный срок, не хотел уходить в отставку, ему бесплатно проводили омолаживающие процедуры, чтобы он продолжал нести службу во славу Империума. Таким образом, наиболее ветеранистым офицерам Ауксилии вполне могло быть за сотню лет, и когда эти седые пустотные волки говорили, что проливали кровь еще до того, как Экспедиционные флоты стали возглавлять примархи, это могло быть правдой.

Во время Ереси Хоруса Солярная Ауксилия стала ключевым активом в арсенале лояльных сил. Под знаменем предателей сражалось гораздо меньше когорт, хотя такие тоже были. Не раз и не два ауксиларии решали исход сражения в пользу Империума, и в качестве примера я хочу рассмотреть кампанию, известную как Завоевание Коронидских Глубин. Но чуть позже.

Структура и военная доктрина

Солярная Ауксилия по классификатору Экзортус Империалис относилась к тяжелой пехоте. Особенность этих частей заключалась в том, что они были приспособлены к войне в пустоте – имели соответствующую экипировку и навыки. Они были обучены абордажному бою, тактике сражений в замкнутых пространствах боевых кораблей разных конфигураций (включая ксеносские), могли биться даже за пределами искусственной атмосферы в невесомости.

Не хуже они сражались и на поверхности, в основном специализируясь на планетах со средами повышенной агрессивности, которые обычно классифицировались как Миры Смерти. Ни одно другое смертное подразделение в составе Экзортус Империалис не умело со столь исключительной точностью и эффективностью реализовывать тактику челночного боя, то есть за минимальное время переходить от схваток на орбите к схваткам на земле и обратно, не теряя наступательного потенциала.

Изначально основной тактической единицей Солярной Ауксилии являлся полк, насчитывавший 5 тысяч бойцов, как для смертных частей предписывали стандарты «Принципия Белликоза». Каждый полк имел порядка трехсот штабных и оперативных офицеров, во главе которых стоял легат-полковник. Однако, как я сказал выше, к середине Великого Крестового Похода полковая стратегия была заменена когортной. Солярные когорты имели четкую внутреннюю иерархию, перенятую у элитных подразделений Пантихоокеанской коалиции времен Объединения.

Солярная когорта насчитывала 120 тысяч солдат и около десяти тысяч второстепенного персонала. Когортой командовал маршал-солар. Однако зачастую, чтобы сделать когорту более гибкой, маршал-солар делил ее на субкогорты численностью в 1200 воинов. Субкогортой командовал легат-командор (он же субкомандор). Однако основной единицей когорты являлась не субкогорта, а терция, в которую входили три секции воинов, отличавшихся вооружением и ролью на поле боя.

И снова мы видим явное заимствование из военной доктрины Древнего Рима, когда до Третьей пунической войны в когортах легиона было по три манипулы – гастаты, принципы и триарии. Они тоже отличались вооружением и ролью на поле боя. Хотя само слово «терция» испанское по происхождению. Так назывался тип пехотного построения, иногда именуемый испанским каре. В свое время (XVI-XVIIвек) терция была первой в Европе тактической единицей, укомплектованной не наемниками, а профессиональными воинами, поступившими на службу добровольно. До Битвы при Рокруа в 1643 году испанская терция считалась непобедимой.

Особенность терций Солярных Ауксилий заключалась в том, что они могли формироваться прямо на боле боя в соответствие с тактической необходимостью. Поэтому их состав и численность сильно отличались. Основу терции чаще всего составляли воины с лазвинтовками в пустотной броне или велитарии – элитные ветераны, вооруженные волкитными разрядниками. Также в терции часто входили расчеты орудийных платформ вроде танкеток класса «Рапира».

Терции могли действовать автономно даже в отсутствие связи с командованием и без поддержки. Помимо навыков боя в пустоте и на поверхности они изучали инженерное дело и были квалифицированными эксплораторами, то есть знали теорию открытия новых миров, включая миры с агрессивными средами. Эти навыки не только давали ауксилариям повод для гордости, но в первую очередь имели практическую ценность. Солдаты умели адаптироваться к любому полю боя.

Что касается иерархии воинских званий в боевых частях, Солярная Ауксилия представляла собой следующую структуру:

Стратегическое командование: Лорд-маршал, Маршал когорты, Легат-маршал.

Офицеры когорты: Трибун, Старший командор.

Офицеры субкогорты: Субкомандор, Лейтенант, Сублейтенант, Прапорщик.

Офицеры терции: Примус, Пустотный сержант.

Рядовые терции: Велитарий, Аусиларий, Субауксиларий.

Военная доктрина Солярной Ауксилии зачастую претерпевала концептуальные изменения в соответствие с условиями, в которых приходилось сражаться той или иной когорте. Во главу угла ставились две позиции – дисциплина и скоординированность действий. Из практических навыков – умение сражаться в пустотной броне, основы инженерного дела (это помимо общей стрелковой и тактической подготовки).

Среди всех смертных частей Ауксилии Империалис в когорты Солярной Ауксилии отбор был самым жестким. Все, кто не дотягивал до целевых показателей при обучении, перенаправлялись в менее требовательные части, становились матросами или унтер-офицерами на пустотных судах. Солярная Ауксилия отличалась еще и тем, что в действующих частях проверки были регулярными и вовсе не номинальными. Любой солдат, не отвечающий надлежащим стандартам в процессе службы, мог быть подвергнут жесточайшим дисциплинарным взысканиям, а офицеры мгновенно понижались в звании. На поле боя было проще, там нарушение дисциплины или несоответствие нормам каралось расстрелом на месте.

Именно скоординированность действий и абсолютный уровень дисциплины позволял Солярной Ауксилии справляться с технологически развитым противником и ксеносами. Воины всегда действовали группами, не двигались без грамотно организованного прикрытия, умели быстро определять приоритетные цели и фокусировать огонь. Ввиду того, что зачастую противник был действительно силен, а условия боя классифицировались как «зона морталис», чаще всего Солярная Ауксилия применяла тактику агрессивной обороны.

Выглядит эта тактика следующим образом: подразделение стремится в минимальный срок занять господствующую высоту или иную стратегически выигрышную позицию, а затем оперативно укрепляет ее, используя особенности местности и модульные конструкции. После этого ауксиларии провоцируют врага короткими вылазками и сфокусированным огнем артиллерии, заставляя атаковать укрепленные рубежи. Нередко воины выполняли ложные атаки и контратаки с ложным же отступлением для заманивания противника в огневой мешок.

Полноценная контратака Солярной Ауксилии выполняется по принципу «катка». Это планомерное продвижение пехотных частей от одной позиции к другой с прикрытием по флангам бронетанковыми соединениями и обязательно при поддержке артиллерии и авиации. Иными словами, это полномасштабная атака на подавление с задействованием всех доступных ресурсов по полной линии фронта. Помимо «катка» иногда использовалась тактика ассиметричных блиц-атак, когда специально укомплектованный штурмовой «кулак» ауксилии прорывал фронт в самой узкой точке, и затем в этот прорыв «втекали» основные силы, получая доступ к тылам противника.

Учитывая, что Солярная Ауксилия часто входила в состав экспедиционных флотов и исследовательских миссий, эти воины были готовы к тому, чтобы сражаться на неизведанных землях и с неизученным врагом. Они умели действовать малыми силами, но всегда в группе. В рядах ауксилариев не было места личному героизму. Если когорта побеждала, то лишь вместе, и каждый солдат и офицер делал для победы все. Если когорта гибла, то тоже целиком и это тоже была ошибка каждого. «Один в поле не воин», – справедливость этой заповеди ауксиларии познали на собственном кровавом опыте.

Помимо безупречной дисциплины и отменного снаряжения Солярная Ауксилия обладала еще одной уникальной чертой, вокруг которой строились все ее тактические приемы. Это инстинкт выживания, но не типа «бей или беги», а типа «стой до конца». Потому что когда воины сражаются на вражеской планете или на чужом корабле, им просто некуда отступать. Попытка сделать это привет к поражению и истреблению когорты. Поэтому ауксиларии были крайне адаптивны и умели держаться до последнего.

Снаряжение

Отличительной чертой солярных когорт с момента их основания являлась пустотная броня. Это панцирный герметичный доспех, способный защитить смертного от внешней среды практически любого уровня агрессивности. Она даже имела встроенный автономный модуль жизнеобеспечения, который позволял воину выживать неделями в самых неблагоприятных условиях. Эту броню так и называли – солярной. Технически она представляла собой лишь незначительно модифицированный доспех пустотных гоплитов Сатурнианского Ордо.

Маломощное оружие не могло нанести вреда солярному доспеху, а любые существенные повреждения восстанавливались. Броня защищала воина от взрывной волны и всех типов опасных излучений, позволяла действовать при экстремально низких и экстремально высоких температурах. Разумеется, солярный доспех не шел в сравнение с силовой броней Астартес, но это был один из лучших видов защиты, доступных солдатам Имперской Армии.

То же можно сказать и о вооружении ауксилариев. Примером может послужить их типовая лазвинтовка модели «Калибракс-V1». В чем-то ее даже можно сравнить с легендарным Автоматом Калашникова. «Калибракс-V1» была самой неприхотливой лазвинтовкой, причем она подходила для широчайшего спектра модификаций, позволяя эффективно воевать в любых условиях. Волкитное оружие ко времени Ереси встречалось довольно редко, только у самых ветеранистых велитариев. В основном тяжелые подразделения оснащались новейшими моделями минометов, лазпушек, мельт и мультилазеров.

В ближнем бою Солярная Ауксилия использовала чарнобальские сабли с Терры, прямые клинки встречались редко. Любопытно, что среди смертных частей только здесь сохранился обычай дуэли на силовом оружии. Из-за задетой чести офицеры действительно могли биться до смертельного исхода, но это случалось не слишком часто, так как ауксиларии представляли собой сплоченное боевое братство с глубокими традициями взаимоуважения.

Стоять до последнего (Завоевание Коронидских Глубин)

На самом деле на просторах Коронидских Глубин развернулась целая серия кампания и отдельных крупномасштабных столкновений. Центральное место в этой истории занимает Манахейская кампания, которую возглавил лично Хорус в последние месяцы 007.М31. В итоге, Луперкаль завоевал Коронидские Глубины, также известные как Корониды Туле, но цена оказалась гораздо выше, чем он предполагал.

Сюда Хорус нанес первый и главный удар после событий в системе Истваан, потому что Корониды представляли собой протяженный регион космоса в пограничье между сегментумами Обскурус и Ультима. Здесь располагались самые крупные промышленные миры Северного Империума. Без их мощи и ресурсов Магистр Войны не мог рассчитывать на успешность своего восстания. Именно поэтому Корониды были первыми отрезаны от остальных миров варп-штормами.

Центром Коронид Туле была Манахея – колоссальный мир-улей, один из величайших промышленных объектов во всем Империуме. Контроль над Манахеей давал целый ряд стратегических преимуществ. Например, неподалеку находилось скопление Циклопа с самыми богатыми залежами минералов на галактическом Севере. Также в этом регионе располагалась Порт-Пасть – одна из самых больших в галактике стоянок Армады Империалис (так назывался имперский пустотный флот). Плюс десятки рыцарских миров и агромиров, которые снабжали бы армии Луперкаля и которые нельзя было оставлять непокоренными.

Однако Коронидские Глубины были готовы к вторжению. Они одними из первых получили вести из системы Истваан и поняли, что очень скоро мятежный сын Императора придет к ним. В Коронидах располагались могучие силы Солярной Ауксилии, обученные ведению боев в пустоте. Они сотни раз сами отражали атаки ксеносов, даже брали на абордаж космические скитальцы. Это были закаленные в боях ветераны, готовые к столкновению с любой угрозой. С любой, кроме сразу двух легионов Астартес – Сынов Хоруса и Гвардии Смерти во главе с их примархами.

Все началось с кампании, которую позже назовут Бичеванием скопления Циклопа. Этот регион в Коронидских Глубинах снабжал промышленной продукцией почти весь сегментум Обскурус и здесь проходил один из наиболее стабильных варп-маршрутов в регионе, который остался почти не затронут штормами. Именно через этот регион бежала большая часть выживших на Истваанах лоялистов.

Увы, ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Враг внутри

Двадцатый первым из легионов-предателей начал вторжение в Солнечную систему. Это произошло еще до того, как Хорус открыл себе дорогу к Терре, разбив лоялистов при Бета-Гармоне. На первом стриме про Альфу я упоминал, что легион выстроил сеть оперативников и разместил спящих агентов на всех объектах Солнечной системы еще в первые годы Великого Крестового Похода. Изначально эти активы использовались для выявления и уничтожения внутренних угроз Империуму. Но когда Альфарий присоединился к Луперкалю, перед ними встали новые задачи.

Это даже если не учитывать тот факт, что с Эолита прошло 10 лет. То есть у Альфа-легиона было десятилетие, чтобы подготовиться, и едва ли он пренебрег этой возможностью. Дорн не сомневался, что Альфарий рассматривал сценарий гражданской войны задолго до Истваана. Но на чьей стороне он планировал выступить?.. Думаю, на любой.

Война пришла в Солнечную систему в 010.М31, когда в небесах над Террой взорвался транспортник «Первобытный». Однако он взорвался не так, как мог бы взорваться корабль его типа. Взрыв был эквивалентен мощи десяти боеголовок класса «Нова». В течение ближайших минут на орбите произошло 25 катастрофических столкновений между кораблями капитального класса.

Одновременно Альфа-легион начал подготовленное восстание в космопорте Дамокл, в улье-конурбации Корона, в Ионическом бассейне и в еще сотнях регионов по всему Тронному миру. Анархия охватила и другие планеты, вплоть до лун Нептуна. Коммуникационные линии были забиты кличами «Луперкаль!» и «Мы пришли за тобой!». Связь с патрулями и внешнесистемными объектами пропала. Однако Рогал Дорн разгадал замысел Альфария – это не было вторжением, не в традиционном смысле. Корабли предателей не атаковали систему.

Альфа-легионеры проникли в Инвестиарий, в самое сердце Императорского Дворца. Они могли сделать, что угодно, заминировать любой объект, нанести по-настоящему непоправимый ущерб, но командовавший группой Силоний не получил таких приказов. У него была единственная задача – взорвать в Инвестиарии статуи примархов. Все, кроме двух. Нетронутыми остались изваяния Дорна и Альфария.

Силоний также убил другого Альфа-легионера, которого не сразили выстрелы Дорна и его Кулаков. Конечно, Рогал после боя это заметил. Как и две оставленные в целости статуи, убийство предателем собственного брата тоже было посланием. Дорн приказал сохранить втайне произошедшее в Инвестиарии, чтобы не усиливать панику, которая и без того все глубже вонзала когти безумия в население планеты.

Роман «Преторианец Дорна» Джона Фрэнча подробно описывает действия Альфа-легиона на этом этапе противостояния. Но важнее всего финал. Пока Имперские Кулаки вычисляли ячейки оперативников Двадцатого, пока они пытались понять, что на самом деле задумали предатели, флот Альфы подошел к Плутону незамеченным. Год назад эти корабли вышли из варпа далеко за пределами Солнечной системы. Экипажи судов, включая флагманский линкор «Альфа», были погружены в анабиоз, а инфраструктуру кораблей перевели на минимальное энергопотребление.

В этом заключался план Альфария – отвлечь Дорна, чтобы получить шанс провести сокрушительную атаку по Плутону с его спутниками. В частности – по Гидре, где располагался главный узел связи Первой сферы обороны, глаза и уши Имперских Кулаков на периферии. Одновременно в системе вспыхнули новые восстания, Альфа-легионеры захватили Ариэль, спутник Урана, орбитальные платформы над Юпитером и Сатурном.

У Сигизмунда, оборонявшего Плутон, было всего 30 кораблей против 200 судов Альфа-легиона. Кроме того, Двадцатый использовал брандеры, чтобы нанести лоялистам непоправимый ущерб. Несмотря на то, что Архаму удалось понять, что Альфа будет атаковать Гидру, несмотря на отчаянное самопожертвование и героическую стойкость Имперских Кулаков, силы были слишком неравны. И когда казалось, что Альфарий может праздновать победу, над Плутоном возникла «Фаланга» во главе основного флота Седьмого легиона. Преторианцу удался этот маневр благодаря виртуозному использованию гравитационных колодцев внутри системы.

Рогал телепортировался на Гидру и вступил в поединок с Альфарием. В то время как Дорн сражался молча, его противник пытался что-то донести до брата, хотя и ничего не сказал напрямую. Вот одна из его фраз:

Я здесь не затем, чтобы убить тебя, брат. Я здесь не из-за Хоруса. Я здесь, чтобы даровать тебе победу.

А вот еще одна:

Я знаю врага. Я знаю ваши слабости и их слабости. Я знаю правду. Я могу даровать тебе победу, брат.

Дорн не слушал, и его можно понять. Альфа-легион истреблял лоялистов по всей галактике в последние десять лет, он пришел к колыбели человечества и принес с собой хаос и анархию. Поэтому Рогал сражался с единственным намереньем – убить предателя. И ему это удалось – он отрубил Альфарию запястья, затем вскрыл его грудную клетку цепным мечом, пронзил врага его собственным копьем и превратил череп брата в кровавое месиво.

Архам видел, что перед самой смертью Альфарий что-то сказал Дорну. Но если слова Двадцатого примарха и заставили Рогала задуматься, он никак этого не показал. Можно долго спорить о том, с кем на самом деле бился Преторианец, был ли это Альфарий или кто-то другой. Однако все вопросы снимает эпилог романа:

Омегон проснулся.
За все дни своей жизни он никогда не спал, никогда не видел снов и не чувствовал давление смертельной усталости. И всё же он проснулся из чёрного забвения, холодная палуба корабля лежала под ним, и тьма оружейной окружала его. Дрожь двигателей «Беты» была далёким гулом на границе тишины. Холод пронизывал плоть. Капельки пота покрывали кожу. Он чувствовал во рту кровь, густую и неприятную с привкусом железа. Руки онемели, пальцы застыли, словно сжимали что-то, что исчезло. Он пошевелил ими, и дотронулся до лица. Острые иглы боли покалывали от прикосновения.
И затем появилось новое чувство, сокрушающее своим бременем, бесспорное в своей истинности, хотя он не мог сказать, откуда оно пришло.
Он был один.

Омегон каким-то образом почувствовал смерть брата, даже отчасти пережил ее. У него занемели запястья, которые Дорн отрубил Альфарию. Он ощутил, что брат больше не сжимает свое легендарное копье (которое, кстати, изначально нашел Омегон). У него болело лицо, тогда как лицо Альфария цепной меч Дорна превратил в кроваво-костяные лохмотья.

Обращаю внимание – в «Голове Гидры» Брукса Альфарий высказывает мысль о том, что точно почувствует, если его брат-близнец погибнет. А схватка в финале романа наглядно показывает, что они обладали сверхъестественной связью, выходящей далеко за грань эмпатии между самыми близкими родственниками. Также в «Голове Гидры» они оба, Альфарий и Омегон, ощущали себя неполноценными, пока не объединились.

Учитывая эти факты и настойчивое истинное чувство Омегона из эпилога «Преторианца Дорна» о том, что он теперь один, у меня нет сомнений – примарх Имперский Кулаков действительно убил Альфария. Тогда главный вопрос не в этом. Главный вопрос – зачем Альфарий позволил себе умереть? Если ради тех слов, которые он напоследок сказал брату, то что это были за слова? Какие слова на галактической регицидной доске могли быть важнее жизни примарха? У нас осталась пара книг по «Осаде Терры», а Дорн ни разу так и не обмолвился о том, что ему сказал Альфарий.

В «Преторианце» есть еще несколько любопытных моментов. Например, Сорк, смертный агент Альфа-легиона, капитан корабля-мародера «Богатство Королей», благодаря которому во многом удался план Альфария по проникновению на Гидру, определенно полностью предан Двадцатому. При этом, когда ложный Альфарий благодарит его за службу и выдает последние параметры миссии, Сорк произносит: «За Императора».

А вот фрагмент разговора Альфария и Силония (хотя в этот момент Силоний на самом деле является Альфарием, а Альфарий – Силонием, но оба этого еще не знают):

– Мы уже на Терре. Мы в Солнечной системе. Мы всегда были там. Но есть больше, намного больше. Мы раним Дорна и его почитаемых сыновей. Мы унизим их и выбьем уверенность из-под ног.
– А затем, повелитель? Что тогда?
– Я предложу брату выбор, – ответил Альфарий и отвернулся.
– И какую победу мы ищем?
Альфарий резко посмотрел на него.
– Мы уже победили, Силоний. Мы победили несколько лет назад. Остался только вопрос формы этой победы.

Тот факт, что о победе на самом деле говорит не Альфарий, а Силоний, несколько сбивает с толку. Хотя, учитывая как Омегон передал свою личность Шиду Ранко на «Тенебере», вполне возможно, что в этот момент Силоний действительно был Альфарием, то есть обладал его памятью, мировосприятием, сутью.

Однако же в момент поединка с Дорном Альфарий не предлагает ему никакого выбора. Или сам поединок был выбором? Тогда какой вариант выбрал Дорн и к чему его хотел подвести брат? Ведь Альфарий не мог не знать Преторианца, не мог не понимать, что тот не будет его слушать. Значит, дело не в поединке и не в его последних словах.

Дело в том, что истинные планы Гидры мы всегда узнаем лишь тогда, когда нам позволяют о них узнать. Факт остается фактом: смысл жертвы Альфария до сих пор не раскрыт. Да, можно теоретизировать о том, что Двадцатый хотел донести Рогалу провидение Кабала или действительно предложить помощь в победе над Хорусом. Но это лишь гипотезы, которые не подтвердить. А вот опровергнуть их можно.

Повторюсь – Альфарий знал Дорна. Знал о его… прямолинейности. Кстати, в «Первой Стене» об этом говорит и Малкадор. Чтобы что-то донести до Рогала – нужно сказать ему прямо, а не хитрить. Альфарий не мог этого не понимать, так что если тут действительно есть какая-то хитрость (а она должна быть), то скрыта эта хитрость гораздо глубже, чем мы можем постичь.

Не будем упускать из виду, что Омегон присутствовал при тех событиях, но не вмешивался, потому что находился на «Бете». Именно на «Бете», хотя его флагманом была «Альфа». При этом Омегон пребывал не в анабиозе, а в каком-то ином состоянии, потому что очнулся на полу в оружейной. А еще он упоминает, что никогда в жизни не спал, вообще. Но сейчас важно другое.

Если того же Силония (настоящего) гибель Альфария не особенно взволновала (он ее вроде бы почувствовал, но не придал значения, мол, мы все – легион), то Омегон ощутил… что теперь он один. Но тут же принял личину Альфария и открыл канал связи с Хорусом. Его последние слова в эпилоге: «Я – Альфарий. Что прикажете, магистр войны?»

Честно говоря, вспоминая предыдущий стрим, я понимаю, что все это… слишком сложно. Альфарий то приносит Хорусу Пиррову победу (Парамар), то убивает лояльных воинов в своем легионе (группа Хайтена на Лерне). Омегон то не позволяет лоялистам выиграть войну (отравление и кража генотеха на Освобождении), то помогает Хану (уничтожение «Тенебры»), а теперь продолжает служить Луперкалю под личиной погибшего брата.

И ведь есть еще такие кампании как Исессос, где Альфа-легион своими действиями убил 90 миллиардов смертных. Я не оговорился – 90 миллиардов. С другой стороны – Альфарий выполнил просьбу Магнуса и отпустил «Сизифей». Так что если вам кажется, что вы поняли планы Двадцатого, значит вы понимаете их еще хуже, чем тот, кто честно говорит, что не понимает... А если серьезно, то, возможно, у них и правда было больше чем два примарха и каждый вел свою войну.

Хотя возможен и другой вариант. Вот еще один эпизод из эпилога с Омегоном:

Я – один.
Знание всплывало сквозь холодные мысли, бесспорное и неизбежное, хотя он не мог сказать, как узнал, что это факт, а не страх. Он никогда не был один, никогда по-настоящему. Уже с первой искры мысли в разуме он знал, что являлся одним из многих, фрагментом большего целого, частью большой судьбы.

Возможно, Фрэнч дает намек на то, что Альфа-легион – это действительно своего рода «разум улья»? Но едва ли в традиционном понимании этого оборота. Потому что если все они обладали столь глубокой эмпатией и могли чувствовать смерть друг друга, то легион просто сошел бы с ума (особенно вспоминая Сангвиния на Сигнус Прайм).

И все же Омегон явно ощутил смерть Альфария по-особенному, повторюсь – он прочувствовал ее, у него даже на некоторое время появились фантомные раны, которые Дорн нанес брату в поединке. Так что эта гипотеза (которую, опять же, мы никак не можем подтвердить) на самом деле лишь ставит еще больше вопросов.

Под знаменем Ереси

После битвы за Плутон Альфа-легион больше не участвовал в кампаниях гражданской войны крупными силами. Безусловно, Двадцатый еще много раз сражался на стороне предателей, например, во время Битвы за Трисолиан и при Яранте. Однако в этих битвах силы Альфы не использовались для каких-то особых целей, они сражались в одном строю с другими союзными легионами – Сынами Хоруса, Повелителями Ночи, Несущими Слово, Пожирателями Миров, Железными Воинами и Тысячью Сынов.

В Осаде Терры Альфа-легион официально не участвовал. В последний раз Омегон под личиной Альфария встретился с Хорусом и другими примархами-предателями на Улланоре. Он лично передал Луперкалю разведданные, собранные Двадцатым во время Битвы за Плутон. Это была карта Солнечной системы с обозначением всех элементов многоуровневой обороны Дорна, включая подробные планы Императорского Дворца.

Хорус поблагодарил брата (или того, кто им назвался) и спросил, где остальной Альфа-легион. В ответ Альфарий снял с пояса кинжал с двумя стилизованными змеями, разломал его и бросил осколки к ногам Воителя. Затем примарх Двадцатого направился к выходу и Луперкаль приказал юстаэринцам не мешать ему. Если это действительно был Омегон, то его действия закономерны. Он посчитал, что достаточно склонил чашу весов в пользу Луперкаля и не намеревался дальше помогать ему. Но откуда он знал, что этого действительно достаточно или что он не пересек черту, дав Воителю слишком много? Ведь планы, которые достали Альфа-легионеры, решили исход Солнечной войны, позволив Хорусу начать войну за Тронный мир.

Но для меня в этом эпизоде самый важный вопрос – насколько позиция Омегона (если это вообще был Омегон) совпадала с позицией его легиона? Все ли были согласны, что пора завязывать с участием в этой войне? Из «Преторианца Дорна» мы знаем, что некоторые Альфа-легионеры и смертные оперативники не были уверены в том, что поступают правильно, сражаясь против лояльных Императору сил. Однако они верили, что Альфарий точно знает, что делает. Что у него есть достойные мотивы так поступать.

Это важно, на первом стриме про Альфу я акцентировал внимание на уникальной черте легиона – его воины действительно безоговорочно верили своим братьям и подчинялись вышестоящим офицерам, не задавая вопросов, даже если у них были сомнения в цели миссии. Из этого правила есть два исключения – группа Шида Ранко на «Тенебре» (но они уже ничего не могли изменить) и Хайтен на Лерне (который просто не успел ничего сделать, хотя на самом деле в его мотивах мы тоже не можем быть до конца уверены, ведь о них мы знаем лишь со слов Альфария).

Что касается Осады Терры, как минимум один Альфарий при ней присутствовал. Он путешествовал вместе с Актеей и в книге «Боевой Ястреб» Райта в списке персонажей определен как «Ее спутник». Когда Олл спрашивает, кем на самом деле является этот воин, Актея отвечает:

Он – пережиток старой пьесы. Послан на Терру присматривать за делами для своего хозяина. Наши пути пересеклись, и с тех пор у нас общее дело.

На это Олл замечает, мол, неужели в игру опять вступил Кабал (вероятно, он узнал от Грамматикуса, что Альфа-легион работал на эту организацию). Тут Альфарий ответил сам:

Нет, эта нить уже перерезана. Приказы всегда могут измениться. Сейчас моя обязанность отвести леди туда, куда она пожелает.

Дальше Актея упоминает, что помимо этого Альфария на Терре десятки его братьев, они спят, но готовы к активации. Альфарий подтверждает, что эти воины помогут достичь их общей цели – попасть в Императорский Дворец. Затем он проводит группу по Подземельям под Дворцом. Финал этой арки пока не описан, но мы многое можем предположить.

Похоже, Омегон, по-прежнему скрывающийся под личиной Альфария, послал одного, а может и целую группу своих воинов на Терру, чтобы наблюдать финал гражданской войны. Это закономерный ход, Омегону нужно было там присутствовать, но – незримо. Также приведенные выше отрывки подтверждают, что на Терре есть еще Альфа-легионеры, заброшенные сюда заранее и на данный момент «дезактивированные».

Однако интереснее другое – почему вообще этот легионер решил помогать Актее (которая, возможно, все-таки действительно воскрешенная Эребом и ставшая Вечной Кирена Валантион)? Его ли это решение или приказ Омегона? Если приказ, то откуда Омегону известно об Актее, ведь о ней за пределами узкой группы лиц внутри легиона Несущих Слово вообще мало кто знал? Но если допустить, что примарх каким-то образом проведал о ней и о ее целях, в этом случае его мотив прозрачен – теперь он решил склонить чашу весов в другую сторону.

Это вполне гармонирует с отказом Омегона дальше участвовать в войне Хоруса. Возможно, он решил таким образом попытаться исправить то, что натворил его брат, доверившись Кабалу. Но все равно остается слишком много вопросов. Как минимум непонятно, откуда все же возникла связь между Актеей и Альфа-легионом. И почему Омегон или его воин, если он действовал сам, решил ей довериться, учитывая спорную (это мягко говоря) предысторию персонажа. Если она вообще хоть что-то о себе рассказала. Или, может, показала? Так же, как Кабал показал будущее Альфарию.

В итоге, у нас больше ответов, чем вопросов. Вероятно, что-то мы узнаем из следующих книг по «Осаде Терры». Пока же резюмируем. Первое – Альфа-легион не участвовал в Осаде на стороне Воителя, по крайней мере, не как единое целое (тут я допускаю, что единично или небольшими отрядами Альфа-легионеры все же могли присутствовать среди предателей). Второе – Омегон направил на Терру воина или несколько воинов для наблюдения за ситуацией, также у него на планете имелись неактивные легионеры. На этом с фактами все.

Ложь Эскрадора

В неизвестный момент после Ереси Хоруса Ультрамарины сразились с Альфа-легионом на Эскрадоре. У нас нет данных о том, почему вообще произошла битва. По слухам, Двадцатый позволил лоялистам вычислить свое присутствие в этом регионе и обуянный жаждой мщения Робаут Жиллиман не мог упустить возможность расправиться с крупной группировкой предателей.

Последующий ретроспективный анализ показал, что в действительности у Альфы не было постоянной базы на Эскрадоре. Они прибыли туда раньше Ультрамаринов, но ненамного. Это значит, что кампания действительно была спровоцирована Двадцатым, который успел подготовиться, организовав оборону на горной цепи в экваториальной зоне. Плато, каньоны, ущелья, отвесные скалы, вздымавшиеся до небес, – это было сложное поле боя. Идеальное по меркам Альфы.

Местность исключала возможность использования наземного транспорта. Ключевую роль играла пехота под прикрытием артиллерии и контроль над воздушным пространством. Альфа-легион знал, что Жиллиман возьмет с собой всех, кого сможет, и бросит в бой каждого воина. Так и произошло. Робаут прибыл с огромным флотом, собрав максимум доступных ему ресурсов. Он начал высадку в соответствие со своей типичной стратегией, на что и рассчитывал Альфа-легион, хорошо знакомый с трудами Тринадцатого примарха по военной теории.

А вот на что Двадцатый не рассчитывал, так это на то, что в первую же ночь вместо укрепления плацдармов Жиллиман во главе группы из трех тысяч легионеров, используя одновременно «Громовые ястребы», десантные капсулы и технологию телепортации, атакует командный центр противника, находившийся в самом труднодоступном регионе. Робаут намеренно пошел на этот риск. Он высадился в логове Гидры, окруженный со всех сторон и лишенный возможности получать подкрепления. Но это дало ему шанс.

Надо отдать должное Ультрамаринам, что пошли со своим примархом на ту самоубийственную миссию. Они бились без места для маневра, уступая врагу в соотношении один к пяти. Естественно, они медленно, но верно погибали, но дерзкая атака Робаута достигла своей цели – против него вышел сам Альфарий. Сложно сказать, кто это был на самом деле, но в «Индексе Астартес IV» указано, что Альфарий не уступал Жиллиману в росте. Так что либо это был Омегон, либо Альфа использовала технологию для визуального обмана. Такая технология у Двадцатого точно была, что подтверждается как минимум в «Затаившемся змее» Сандерса, где описана операция на «Тенебре».

Так или иначе, Жиллиман и Альфарий двинулись навстречу друг другу. Схватка вокруг мгновенно прекратилась. Согласно единственному документу, описывающему те события (воспоминания одного из выживших Ультрамаринов), примархи некоторое время стояли без движения, а затем одновременно атаковали. Оба были вооружены мечами. После единственного обмена ударами Альфарий повалился на землю и Ультрамарины возликовали. Они истребили оставшихся Альфа-легионеров и вернулись к плацдарму.

Лишь утром они поняли, что все это было ложью. Двадцатый никак не отреагировал на гибель своего примарха. Наоборот – они будто ждали этого, и все произошло ровно так, как планировалось. Из скрытых убежищ вокруг плацдарма Ультрамаринов начали появляться отряды Альфа-легиона. Они действовали четко и слаженно, как всегда. Будто ими продолжал руководить примарх. И тогда Тринадцатый познал истинную мощь своего врага.

Альфа виртуозно разбила силы Ультрамаринов на отдельные группы, отделив их друг от друга за счет рельефа и огня на подавление. Затем воинов Жиллимана начали планомерно истреблять. В воздух поднялись истребители и штурмовики Альфы, так что даже эвакуация была невозможна. Собственные воздушные суда Ультрамаринов оказались заминированы, а вскоре некоторые отряды повернули оружие против братьев – это были замаскированные воины Двадцатого.

Воины Ультрамара поняли, что не могут доверять даже друг другу. А еще они поняли, что Эскрадор станет их могилой. Вероятно, Тринадцатый спасло чудо. Или сила воли Жиллимана, который все же сумел объединить остатки своих разрозненных войск и уйти к судам на орбите. Так битва, которая, как казалось вначале, могла стать тактическим триумфом Робаута, впервые пошедшего на действительно отчаянный риск, превратилась в катастрофическое поражение. Тринадцатый легион несколько раз пытался вновь захватить плацдарм, но теперь Альфа-легион уже не играл с едой с противником.

Несмотря на то, что Мстящий Сын сам вел в бой своих воинов, ему так и не удалось повторно высадить войска на Эскрадор. Тогда он приказал разбомбить планету с орбиты. Жиллиман понимал, что это не та война, которую он привык вести. Своим легионерам он сказал, что против столь бесчестного врага нужно использовать любое оружие, сколь бы жестоким и бесчеловечным оно ни было. Да, это сказал тот самый Робаут, который даже против орков до последнего не использовал отряды Разрушителей (отсылка к его сольнику). А ведь на Эскрадоре было и мирное население…

Выходит, что Альфа-легион обыграл Жиллимана в главном. Он превратил его из благородного стратега в убийцу невинных. Я не говорю, что решение Робаута было неправильным. Он мог годами пытаться одолеть Альфу на Эскрадоре, теряя и теряя воинов в бесконечных засадах и саботажах. Невозможно было обыграть Двадцатый на его поле. Поэтому вариант выкосить на планете всю жизнь, чтобы избавиться от предателей, не имел альтернативы.

Однако же если бы такое решение принял Кёрз, Лев, Пертурабо, Мортарион, даже Коракс (вспоминаем Тысячу Лун) – ни у кого не возникло бы вопросов. Но Робаут Жиллиман был фигурой иного уровня. Он всегда воспринимался как рыцарь без страха и упрека, он по праву мог гордиться своей незапятнанной честь. Которая оставалась таковой даже во время Ереси (Империум Секундус я при всем уважении не могу вменить ему в вину). Но Эскрадор все изменил. Неудивительно, что о той битве не принято вспоминать и сведения о ней засекречены даже для военных лидеров Терры.

Мы не знаем, сколько Альфа-легионеров погибло под бомбами Ультрамаринов. Может, все. А может – никто. Они не могли не учитывать вариант с бомбардировкой (ведь даже откровенно дерзкую и непредсказуемую атаку Робаута на их командный центр они каким-то образом учли). Поэтому я уверен, что Альфа подготовила тайные бомбоубежища, возможно – со стазис-капсулами. В Индексе Астартес IV говорится, что когда спустя годы имперские войска вернулись на Эскрадор, там не нашли даже признаков присутствия Альфы. Но интереснее другое. Кого на самом деле убил Жиллиман?

Альфарий якобы пал от единственного удара Мстящего Сына. А потом его тело сожгли на костре. Этот эпизод видел каждый, кто сражался тогда подле Робаута. Большинство из этих воинов пали. Но не все. Должны были сохраниться рапорты и отчеты. Но у нас есть только фрагмент воспоминаний (даже не рапорт!) одного из возможных участников тех событий. Согласитесь, сумма факторов прозрачно намекает на то, что все это может быть всего лишь имперской пропагандой.

С другой стороны, Робаут действительно мог в тот момент думать, что бился с Альфарием. Напомню, тот был равен Жиллиману в росте. Потенциально это мог быть Омегон (потому что настоящий Альфарий, как мы помним из предыдущего стрима, действительно был убит Дорном в начале Солнечной войны). Но если Жиллиман убил Омегона, это… слишком просто для Альфы. Да и мог ли Омегон пасть от единственно удара? Ведь в «Голове Гидры» Брукса мы видели, насколько он ужасающе быстр. Я не говорю о том, что он был сильнее Робаута, у нас нет фактов, чтобы попытаться сравнить их. Но это выглядит маловероятно – чтобы в прямом поединке один примарх так легко погиб от руки другого.

Сам Жиллиман сомневался, что убил Альфария. И каждый, кто потом на протяжении столетий читал ту запись, тоже сомневался. Само по себе это ничего не доказывает, однако речь идет о лорном моменте, который мы не можем не учитывать. Поэтому я предполагаю, что все же это был обычный легионер, скрытый иллюзией вроде той, что группа Омегона использовала в «Притаившемся змее» во время двойной вербовки Волькерна Авгурама, эмпир-мастер Механикум на Сан Сабрин. А вот фрагмент со сжиганием убитого примарха действительно мог быть надуман, чтобы снять лишние вопросы.

Есть мнение, что Индекс Астартес IV, выпущенный в 2004 году, устарел. Мол, раньше по канону Альфария убивал Жиллиман, теперь, после «Преторианца Дорна» Фрэнча (2016 год) его убивает Дорн. Мне это мнение непонятно, потому что я не вижу противоречий между двумя источниками. «Преторианца» мы подробно разобрали, нет причин сомневаться в том, что Альфарий действительно пал от клинка Рогала (скорее всего, по собственной воле, да). А вот события на Эскрадоре у всех вызывали много вопросов, в первую очередь – у самого Жиллимана. Так что даже до «Преторианца» убийство Альфария Робаутом не было фактом.

На самом деле эта история может косвенно подтвердить мою версию о том, что у Альфа-легиона было множество примархов и каждый из них верил в то, что он действительно примарх. Тогда на Эскрадоре войсками Двадцатого вполне мог командовать какой-нибудь Альфарий, который имел воспоминания и разум настоящего примарха, но физически закономерно уступал истинному сыну Императора.

Если это так, то он должен был обладать абсолютной уверенностью в своем происхождении. Учитывая неоднократно приведенный мною эпизод с Омегоном и Шидом Ранко, все это для Альфа-легиона более чем реально. Подобное однозначно практиковалось, правда нам такие факты известны лишь для отдельных миссий («Тенебра», Плутон). Так что вопрос дискуссионный, как ни крути.

В пепле посмертия

Считается, что Эскрадор стал последней битвой, в которой Альфа-легион действовал как единое целое. С завершением Ереси Двадцатый не ушел в Око Ужаса, а двинулся на Галактический Восток и после Эскрадора распался на множество группировок. Вероятно, многие из них и до Эскрадора действовали независимо, причем не только на Востоке. Их секретные базы позже несколько раз находили на бесплодных забытых мирах, в полях астероидов, даже на космических скитальцах.

В последующие столетья Альфа не раз активизировалась в имперском пространстве. Они пестовали культы Хаоса, поднимали восстания, уничтожали военные объекты по всему Империуму. В первые десятилетия после Ереси это происходило особенно часто, так как огромное количество миров сильно пострадало в результате гражданской войны и просто не имело должной обороны. И все же, почему так много варбанд Альфы тысячи лет продолжают сражаться за… в том и дело, мы не знаем, за что они сражаются.

А вот, что нам точно известно, так это причины фанатичной ненависти к Альфа-легиону со стороны Инквизиции. Причина одна – за 10 тысяч лет Двадцатый выпестовал больше культов Хаоса, чем любая другая сила, действующая в Империуме. При этом сами легионеры далеко не всегда служат Четверке, хотя такие факты известны. Более того, некоторые из них в период Великого Очищения или даже раньше все-таки отправились в Око Ужаса и вернулись в М40-41, ничего не зная о происходящем в Имперуиме (например – Невоспетые из «Савана ночи» Энди Кларка).

Верховные Лорды Терры трижды объявляли Альфа-легион уничтоженным – в М31, М32 и М39. Разумеется, это ложь. Альфа участвовала во всех крупнейших столкновения между предателями и лояльным Империумом за последние 10 тысяч лет. Осада Вракса, Осада Фенриса, 13-й Черный крестовый поход, Война зверей на Вигилусе, Харадонская кампания – это лишь капли в океане войны, где немало волн поднято Двадцатым.

Ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом

Дуализм предательства

В 000.М31 приблизительно в одно время с Улланорской кампанией Альфа-легион действовал на планете 670-25, именуемой местным населением Нурт. Приведение планеты к Согласию длилось восемь месяцев, имперским силам противостояла человеческая цивилизация, совращенная Хаосом. Сама эта кампания не представляет большого интереса. Важнее, что на Нурте тогда одновременно находились Альфарий и Омегон, на которых вышел Джон Грамматикус, на тот момент действовавший по указке Кабала.

Спустя пять месяцев после эвакуации с Нурта Альфа-легион направился к Гидра Терциус 42 (или Эолит), где Альфарий встретился с Кабалом. Ксеносы коснулись разума примарха и показали ему Ересь Хоруса. Также они показали два варианта развития событий. Вариант первый – Хорус проигрывает и Хаос с течением времени погружает галактику во тьму без надежды. Вариант второй – Хорус побеждает и Хаос изживает сам себя. При втором варианте человечество гибнет, но другие расы освобождаются от опасности скверны.

По словам Кабала, исход Ереси определит Альфа-легион – победит та сторона, к которой он присоединится. Альфарий решил, что на его месте Император выбрал бы победу над Хаосом, вне зависимости от цены, которую придется заплатить. Поэтому он поверил доводам Кабала (которые, напоминаю, коснулись его разума и кто знает, как могли на него повлиять). Таков мотив Альфа-легиона, заставивший Двадцатый присоединиться к восстанию Луперкаля.

Можно долго спорить о том, насколько этот мотив (не)правильный, глупый, жертвенный, наивный… Но у нас есть «Легион» Дена Абнетта, где решение Альфария однозначно и не подразумевает альтернативных трактовок. Он не верил в Хоруса, но поверил Кабалу. Из арки Эльдрада Ультрана, которая достигает апофеоза в «Старой Земле» Ника Кайма, мы знаем, что Кабал ошибались. Но мы знаем это лишь со слов самого Ультрана, который вместе с Бартусой Нареком уничтожил лидеров организации.

То есть фактов у нас нет, и мы не может однозначно сказать, лгал ли Кабал Альфарию. Полагаю, сами они верили в то, что говорили. Да и несложно ксеносам (особенно эльдарам) поверить в то, что они могут спастись от вселенского зла, пожертвовав человечеством, которое у них костью в горле стоит не первую тысячу лет. Но это не важно. Важно, что Альфарий принял их точку зрения. Примарх, искушенный во лжи как никто другой, а потому способный распознать самую виртуозную ложь.

Выходит, он либо действительно проникся мотивами Кабала, сложил два и два и получил вывод, что ему и правда придется присоединиться к Хорусу. Либо Альфа-легион, как обычно, вел двойную, тройную, Бог-Император ведает еще какую игру. Мы можем приводить косвенные доводы в пользу той или иной версии (и некоторые я сегодня приведу), но мы не можем ничего утверждать наверняка. Впрочем, это нормально, когда речь заходит об Альфа-легионе.

Возможно, к финалу разговора что-то изменится, но начать предлагаю с неоспоримого факта – Альфа-легион присоединился к Хорусу. Альфа-легион предал. Потому что Альфарий (конкретно он, а не весь легион) считал, будто так правильно. Повторюсь – он не верил в дело Воителя, он не желал смерти Императора, он не стремился погубить человечества. Но из-за показанного Кабалом или по какой-то другой причине он не видел иного выхода, кроме как позволить Хаосу победить в этой битве. В битве, но не в войне.

Рубикон Истваана

В 005.М31 в крови утонул Истваан III. Через год та же судьба постигла Истваан V. Но если на Пятом легионы-предатели чистили собственные ряды, то Третий стал первой крупномасштабной битвой между Астартес в ходе Ереси. Флот Альфа-легиона прибыл в систему в составе так называемой второй волны. Двадцатый, вместе с легионами Лоргара, Пертурабо и Кёрза должен был высадиться на планету после Железноруких, Саламандр и Гвардии Ворона, сменив братьев, потрепанных первыми столкновениями, в наступлении на позиции Хоруса, Мортариона и Фулгрима.

Но, как нам хорошо известно, вторая волна в полном составе перешла на сторону Луперкаля, ударив по отступающим лоялистам из Зоны Высадки. Что касается конкретно Альфа-легиона, то к Истваану V прибыло два флота, которые несколько месяцев назад вернулись к миру-кузнице Люциус для перевооружения. До этого они обретались где-то на окраине галактики, точных данных у нас нет. Однако нам известно, что эти флоты вернулись к Люциусу аккурат перед Истваанами и располагались в оптимальной точке. С одной стороны, они сразу получили приказ Дорна с Терры. С другой – находились достаточно близко, чтобы прибыть к месту битвы в кратчайший срок.

Сложно трактовать это как совпадение. У Альфа-легиона было пять лет, чтобы подготовиться к войне. Более того, как я говорил на предыдущем стриме, у Двадцатого была сеть собственных агентов по всему имперскому пространству задолго до того, как Хорус стал Воителем. И эта сеть постоянно расширялась. А главное – она служила только целям Двадцатого, никому больше. Так что Альфа-легион всегда был готов к любому сценарию. А к войне против Империума он был готов лучше всех.

В Резне в Зоне Высадки участвовало до 50 тысяч Альфа-легионеров. Сколько их было замаскированных во флотах и наземных частях других легионов – мы можем только догадываться. На Истваане V они определенно понесли потери. Просто потому, что там все понесли потери. Но в действительности у Двадцатого в той битве была особая миссия. Кабал знал, что Корвус Коракс не погибнет. Что он вернется на Терру, получит недифференцированные гены примархов, за несколько месяцев создаст себе на Освобождении новый легион и это изменит ход войны.

Альфарий рассказал об этом Хорусу, получив от него разрешение действовать по собственному усмотрению, несмотря на приказы и обстоятельства. Это наглядно показано в рассказе «Лик предательства» Гэва Торпа. По сюжету произведения, боевая баржа XII легиона «Гнев Посвященный» охотится на переживших Резню в Зоне Высадки лоялистов у Истваана VI. В это время в систему прибывает Бран Нев, командир гарнизона на Освобождении. Бран использует корабли со смертными на борту, отвлекая патрули предателей. Сам он намерен пробиться к Истваану V, чтобы вытащить своего примарха и выживших братьев.

Най Уош Делеракс, командир «Гнева Посвященного», получает приказ следовать за флотом-приманкой. Приказ исходит от Альфа-легионера, который находится на борту боевой баржи как эмиссар Луперкаля. Делеракс отказывается исполнять этот приказ и двигается в направлении кораблей Брана. В этот момент его первый помощник стреляет капитану в голову, потому что оказывается замаскированным Альфа-легионером. Он уводит корабль в сторону флота-приманки.

В это же время Бран обнаруживает, что в орбитальной блокаде предателей есть брешь, идеальная, чтобы он мог спасти своего примарха. Слишком идеальная. Однако у Нева нет выбора и он снаряжает рейд на поверхность. Когда Коракс оказывается на борту, его в не меньшей степени удивляет эта ситуация. Но времени на размышления не оставалось и Гвардейцы Ворона спешно покинули систему, так и не узнав, что своими жизнями они обязаны Альфа-легиону, который, как обычно, вел куда более тонкую игру.

С чертями шутки плохи

К Альфа-легионерам, которые во время спасательной операции Брана внедрились в Гвардию Ворона, мы еще вернемся, так как связанные с ними события позже развернуться на Освобождении и не позволят Кораксу решить исход войны. Но хронологически после системы Истваан следующей крупной битвой, в которой принял участие Альфа-легион, идет Парамарская кампания.

Парамар располагался на северной окраине Сегментума Солар. Первостепенную важность системе обеспечил стабильный варп-хаб, через который проходили основные транспортные пути от Терры на Галактический Север. Так как это была важная логистическая точка, здесь находилось множество складов с оружием и боеприпасами, плюс крупнейший в регионе космопорт. Также в системе располагались хранилища Мехникум и комплексы по добыче прометия.

Со стратегического ракурса ключевым миром в системе была планета Парамар V. Она являлась сатрапией Механикум, принадлежала миру-кузнице Грифонна IV. Здесь базировался контингент Легио Грифоникус, планета имела мощное производство, была полностью автономной и позиционировать как хорошо укрепленный суб-бастион.

До сих пор точно неизвестно, почему Хорус послал на Парамар Альфа-легион. Очевидно, это была непростая задача – строго лояльная система с великолепной защитой, причем оборону требовалось не просто уничтожить, но при этом сохранить в целости инфраструктуру. По этой причине сыны Ангрона не подходили, Кёрзу Луперкаль не мог доверять, как и Детям Императора, видя, что они превращаются в нечто чудовищное. На Пертурабо у Воителя были другие планы, как и на Лоргара.

Но, возможно, была еще одна причина. Одно дело – выступить небольшим контингентом вместе с шестью другими легионами предателей. И совсем другое – единолично провести полноценную кампанию против лоялистов. Есть мнение, что Хорус хотел тем самым убедиться в преданности Альфа-легиона. Конечно, он понимал, что, во-первых, Двадцатый нельзя заставить играть по своим правилам. Во-вторых, Гидра ни при каких условиях не даст ему однозначного ответа.

Более того, по некоторым слухам (в частности, упомянутым в «Истреблении» Блая), Альфа-легион лишь сделал вид, что понес на Истваане IIIсущественные потери. Единственным, кто понял это, оказался Хорус. Но заявить во всеуслышание о своих сомнениях насчет Альфы он не мог, это поставило бы под удар его собственный авторитет в глазах братьев. Так что, вероятно, Парамар действительно мог быть своего рода проверкой.

Так или иначе, почти половина сил Двадцатого, присутствовавших в системе Истваан, отправилась в сторону Парамара. К слову, Альфа покинула систему, не дождавшись окончания битвы. На Истваане III остался лишь символический отряд, который должен был засвидетельствовать триумф Луперкаля.

Альфа-легион вышел в реальное пространство на окраине системы и длительное время наблюдал за мирами Парамара, не приближаясь. Вскоре система была оцеплена по периметру и даже не знала об этом. Патрули либо уничтожили, либо подкупили, либо заменили своими. Агенты легиона внедрились на ключевых мирах и подготовили диверсии, обозначив главные цели.

Официальное прибытие состоялось в 019-17 по местному звездному времени, через 38 дней после резни на Истваане III. Одиннадцать кораблей Альфа-легиона появились на парамарских радах со стороны Терры. Флагман был распознан как «Сигма-Питонус» (настоящее название «Базилевс»). Корабль передал на станцию Фарэон Парамара коды доступа и приказы Рогала Дорна. Якобы они являлись частью Карающего флота и направлялись в систему Истваан, но сбились с пути из-за варп-шторма.

Десять кораблей направились к Фарэону для оперативного ремонта, тогда как крейсер «Анакс-Ро» выдвинулся к Парамару Vдля получения дополнительных припасов. Никто из лоялистов не увидел подвоха и пустотные бастионы дезактивировали орудия, пропуская корабли Альфа-легиона. Но вмешалась судьба и на границе системы появился флот 77 гранд-батальона Железных Воинов во главе с крейсером «Плач Тихе», которым командовал Кир Вален. Вален заявил, что у него собственные приказы и отказался выходить на контакт с Альфой.

Сыны Гидры продолжали придерживаться плана, хотя теперь это было рискованно. Они не представляли, почему Вален оказался здесь, кто послал его и какова истинная цель Железных Воинов. Когда корабли Двадцатого приблизились к Фарэону, одиночный «Громовой Ястреб» покинул взлетную палубу флагмана и прибыл на станцию. По трапу спустился огромный воин, превосходивший по габаритам любого легионера. В руках он держал тускло поблескивавшее копье. Кто-то прошептал «Альфарий» и все склонились в почтительном поклоне перед примархом.

Альфарий потребовал встречи с командованием станции. Всем хотелось взглянуть на таинственного сына Императора, поэтому в Центр управления станции прибыли все смертные командиры и лидеры контингента Механикум Фарэона. Прошли мгновения, эхо приветственных слов еще не отзвучало в стенах Центра, а в живых остался только примах. Он смахнул кровь с копья, будто бы не заметив, что в считанные секунды отнял несколько десятков жизней, обезглавив Фарэон.

Корабли Альфа-легиона открыли огонь, а оборонительные орудия так и не выстрелили в ответ, потому что были обесточены. Сработали заранее подготовленные заряды и станция лишилась активной инфраструктуры. По всему Фарэону замерцали телепортационные вспышки. Альфа взяла станцию штурмом меньше чем за час, атаковав одновременно со всех направлений. Но над Парамаром V все сложилось иначе.

«Анакс-Ро» и «Плач Тихе» одновременно подошли к космопорту Нексус и оба требовали, чтобы их обслужили первым. Механикум же придерживались нейтралитета. Альфа-легион быстро понял, что Вален ничего не знает об Истваане и предательстве Пертурабо. Оказывается, что 77 гранд-батальон уже 40 лет воевал в Териконовых Пустошах и не имел связи с остальным Империумом.

Когда капитан «Анакс-Ро» понял, что сейчас авгуры Нексуса засекут аномальную активность и взрывы на Фарэоне, он разрядил в «Плач Тихе» весь торпедный стек, заряженный торпедами с ядерными боеголовками. Одновременно его штурмовые «Харибдисы» атаковали Нексус. Механикум ответили огнем оборонительных орудий и включили пустотные щиты, но недостаточно быстро. «Харибдисы» успели прорваться и рухнули на верхние башни Паноптикона Терминус, составлявшего сердце Нексуса.

Тем временем «Анакс-Ро» расстрелял эскорт «Плача Тихе» и развернулся для атаки на Нексус. Командир судна планировал сокрушить пустотные щиты космопорта и запустить вторую волну штурмовиков. Однако «Плач Тихе» пережил ядерный удар. У него больше не было ни авгуров, ни ауспексов, многие орудия вышли из строя. Но Киру Валену было достаточно того, что он видел «Анакс-Ро» собственными глазами через обзорный иллюминатор мостика. Кузнец Войны отбросил рулевого и, не сдерживаясь в выражениях, повел свой корабль на таран. Не ожидавший столь дерзкой атаки «Анакс-Ро» не успел сманеврировать. Он едва перенес чудовищный удар, почти лишившись управления.

В это время на поверхности мира штурмовые силы Альфа-легиона без труда подавили сопротивление Механикум и пробились в Паноптикон Нартекс. Однако внутри Нартекс оказался настоящим лабиринтом, постоянно перестраивающейся машиной колоссальных размеров, которую создала архимагос Сурийя Ниххон, десятилетиями управлявшая Парамаром. Нартекс начал меняться, отрезая штурмовые отряды Альфы друг от друга. Трэллы сотнями умирали под огнем, задержив предателей до подхода боевых киборгов Механикум.

Ретроспективный анализ тех событий подтверждает тезис о том, что Альфа-легион всегда был великолепен в адаптивной войне. Штурмовые группы мгновенно сориентировались и сменили стратегию. Они начали отступать, но вскоре стало ясно, что эти отступления были ложными. Воины минимизировали потери и вновь соединились в крупные формации для продолжения полноценного штурма. И тогда Сурийя Ниххон разыграла последний козырь.

Из подземных аркологий Паноптикона вышли тысячи «Кастеллаксов» и «Вораксов». Стальная волна накатилась на неустрашимых терминаторов Альфы, что бились на острие атакующих клиньев. Двадцатый не дрогнул, не отступил, хотя не мог не осознавать, что сейчас их просто сомнут. Атакующие силы Двадцатого медленно, но верно таяли. Киборгов было слишком много.

А на орбите «Плач Тихе» и «Анакс-Ро» продолжали обмениваться яростными ударами. Два корабля умирали, но не собирались сдаваться. Они стреляли вслепую, больше половины залпов проходили мимо. Тем не менее, оба уже получили критические повреждения, щитов давно не осталось. Исход боя решил внезапный залп лазерных орудий с поверхности, который превратил «Анакс-Ро» в груду оплавленного шлака. Лоялисты отбили первую атаку на Парамар V, но они сражались лишь с одним кораблем Альфы, а со стороны Фарэона приближалось еще десять.

Командующий силами вторжения Мастер-терзатель Армилл Динат приказал разогнать корабли до запредельной скорости. Его крейсера зацепили неповоротливые барки Механикум из арьергарда крюками и потащили их за собой через пустоту. Динат понимал, что теперь все решает скорость. Каждый потерянный час позволял Железным Воинам, уже высадившимся на поверхность Парамара V, лучше укрепить оборону.

Приблизившись к планете, Армилл сразу начал массированную атаку. В ответ на орбитальную бомбардировку заговорила противовоздушная оборона Парамара V. В атмосфере планеты разверзся настоящий ад и почти ни один снаряд, выпущенный с орбиты, не достиг земли. Но у Механикум не было повода для радости, потому что атака Дината служила отвлекающим маневром. Она скрыла три легких фрегата, которые вошли в атмосферу планеты, не замеченные оборонительными системами.

Фрегаты двигались в сотне метров над поверхностью земли, что казалось невозможным. Они открыли огонь и вспороли оборону Нексуса орудиями, созданными, чтобы разрывать броню космических левиафанов. Наземные системы, предназначенные для стрельбы по объектам на орбите, ничего не могли сделать против трех юрких судов. Но и Альфа поплатилась за свой дерзкий маневр. Ведь фрегаты не создавались действий в атмосфере. Корпуса двух из них не выдержали и начали разваливаться. На орбиту вернулся только один.

Теперь Альфа-легион начал настоящую атаку. На планету высадились Астартес, вслед за ними титаны Тигровых Глаз, а потом Тагмата Сатариэля. И вся эта армада двинулась в бой без подготовки. Подразделения перестраивались на ходу и неустанно изрыгали смертоносное пламя в сторону Нексуса. Никто еще не видел, чтобы Альфа-легион воевал так – вкладывая все в единственный прямолинейный удар на одном участке фронта, без подкреплений и поддержки.

Первые два часа битвы сражались в основном титаны Тигровых Глаз и Легио Грифоникус. На третий часть группа Альфа-легиона, которой командовал лично Армилл Динат, захватила пищевые и припасные комплексы Некуса, открыв проход к центру космопорта. Однако на западе Железным Воинам удалось остановить наступление Альфы. Четвертый час битвы вышел наиболее кровавым, но на пятый стало ясно, что тактика Дината принесла свои плоды. Он не позволил Железным Воинам закончить возведение мобильной обороны, его стремительная и беспощадная атака удивила противника и смешала его планы.

Видя, что их поражение – лишь вопрос времени, Железные Воины тем не менее продолжали обороняться. Когда Кира Валена вытащили из под обломков он продолжал ругаться (как вы помните, он начал это делать еще на орбите, когда повел «Плач Тихе» на таран). Но затем из клубов черного дыма выступили десять титанов Тигровых Глаз, которые наконец закончили свою битву с Легио Грифоникус и вышли из нее победителями. У Терминуса не было орудий, которые могли бы защитить его от мощи богомашин.

Я уже рассказывал об этом на одном из стримов про Железных Воинов: когда Альфа-легион вошел в главные залы Терминус, они не обнаружили Кира Валена, последних Железных Воинов и архимагоса Сурийю Ниххон. Мы до сих пор не знаем, что с ними стало.

Казалось бы, Армилл Динат выполнил поставленную задачу – он захватил систему, оставив склады нетронутыми. Инфраструктура космопорта пострадала незначительно, так как Тигровые Глаза намеренно увели Легио Грифоникус дальше на открытое пространство и там истребили их. Но когда сводка о парамарской кампании достигла «Мстительного Духа», Хорус не улыбнулся очередной победе, его обуял гнев.

Оказалось, что как только пал Нексус, Альфа-легион отступил из системы в неизвестном направлении, оставив Парамар на Тагмату Сатариэля, которая просто не имела ресурсов для полноценного контроля над системой. Сатариэль обратился к Хорусу, чтобы тот прислал ему дополнительные силы. Парамар едва справлялся с мятежами и был полностью беззащитен перед возможной контратакой лоялистов. Это и привело Луперкаля в ярость, ведь он полагал, что Альфа останется для обороны системы. Вместо этого ему пришлось спешно забирать собственные силы с других фронтов, чтобы направить их на Парамар. Динат подарил Воителю Пиррову победу.

Разумеется, Луперкаль отправил Альфарию гневный запрос, чтобы примарх Двадцатого разъяснил ситуацию. В ответном сообщении говорилось, что Альфа-легион выполнил приказ с точностью, ведь ему приказали захватить систему, а не удерживать ее. Чуть позже криптографы Хоруса обнаружили в послании закодированный слой, в котором присутствовала всего одна фраза: «С чертями шутки плохи».

До сих пор неизвестно, присутствовал ли Альфарий на Парамаре. Непонятно, имеет ли он какое-то отношение к исчезновению Валена и Ниххон, ведь они так и не были причислены к погибшим и может статься, что по каким-то причинам примарх Альфы решил сохранить им жизнь. Но главный вопрос – кто на самом деле выиграл Битву за Парамар? Учитывая, что Луперкаль по ее итогам лишился контроля над мощной группировкой Альфы и был вынужден потратить значительные силы из своего резерва, сложно дать однозначный ответ. По всей видимости, победителем здесь был только один. Альфарий.

Стать легионом

Теперь возвращаемся к сюжету легионеров, внедрившихся в Гвардию Ворона на Истваане III. Напомню, этот финт был спланирован Кабалом и осуществлялся под эгидой Луперкаля. Выгода для Хоруса казалась очевидной – он не допускал возрождение легиона Коракса и получал в свои руки оружие несоизмеримой мощи – недифференцированный генотип примархов.

Весь сюжет «Потерянного Освобождения» Торпа пересказывать нет смысла, тем более, что по большей части он посвящен Гвардии Ворона, а не Альфа-легиону. Если кратко, то после Истваана IIIКоракс прибыл на Терру, добился встречи с Императором и получил разрешение проникнуть в его старую лабораторию с автоматической защитной системой, которую невозможно было отключить. Благодаря выдающемуся интеллекту Корвус сумел провести своих воинов по постоянно меняющемуся лабиринту, наполненному смертоносными ловушками, и они завладели генотехом.

Генотех доставили на Освобождение, где апотекарии Девятнадцатого вместе с Механикус сумели расшифровать генотип и использовали его для подготовки пробной партии рекрутов. Эксперимент увенчался успехом и его повторили в увеличенном масштабе, однако внедренные Альфа-легионеры отравили образцы варп-вирусом. Так появились Рапторы. Воины-мутанты, преданные Кораксу, но с чудовищно измененной внешностью.

Действиями агентов Альфы здесь руководил Омегон (возможно потому, что Альфарий в это время был на Парамаре). Все внедренные легионеры Двадцатого были раскрыты и убиты, но они выполнили миссию – образцы, оставшиеся у Гвардии Ворона, невозможно было очистить, а Омегон получил исходный генотех. Однако он не передал его Хорусу. Собственно, Кабал этого и не планировал. По словам Атитиртира, который был координатором Омегона в этой миссии, если бы генотех попал к Фабию, то Ересь закончилась бы не просто победой Луперкаля, но победой Хаоса.

Омегон побывал на встрече с Хорусом, прикинувшись Альфарием, и передал Фабию те же самые образцы, что остались в распоряжении Коракса. То есть зараженные. В разговоре с Атитиртиром Омегон заметил, что эксперименты Фабия унесут множество жизней легионеров-предателей. После этого он выбросил Атитиртира в воздушный шлюз. Завершается роман следующими словами:

Уверенный, что задача выполнена, Омегон отправился назад в покои. Предстояло еще многое сделать. Теперь, когда генотех находился в хранилище «Альфы», его воины действительно станут легионом.

Напомню, что «Альфой» изначально командовал именно Омегон, флагман Альфария назывался «Бета». При этом действия примархов как до Ереси, так и в ходе гражданской войны довольно противоречивы. Выше я привел две кампании – в обеих номинально Альфа-легион действовал на стороне предателей, но фактически принес Воителю не меньше проблем, чем лоялистам. Одной из этих кампаний руководил Альфарий, другой – Омегон.

Я заостряю на этом внимание потому, что, возможно, никто из них не был настоящим примархом. Они сами и их приближенные вполне могли так считать, но в действительности речь могла идти о продукте глубинной перестройки личности и запретных методов психоиндоктринации. Настоящие примархи в это время могли находиться где-то еще, или их вообще может не быть. Или их могут быть десятки... При этом ввиду колоссального напряжения, которому постоянно подвергается их сознание, они вполне могут быть нестабильны, и эта гипотеза отчасти объясняет, почему Альфа-легион во время Ереси сражался всегда на своей собственной стороне, активно «наводя суету» по обе стороны баррикад.

И это мы еще не дошли до «Тенебры», где Омегон (какой из них?..) действовал явно против своего легиона в угоду лояльным силам. Но на время оставим этот вопрос. На данный момент интереснее понять, о чем говорит последняя строчка «Потерянного Освобождения». Омегон размышляет о том, что генотех позволит его воинам наконец стать легионом. Значит ли это, что в действительности Двадцатый, как и в начале своего пути, все еще был крайне малочисленным? Или речь идет о легионе этого конкретного Омегона?

На предыдущем стриме я уже высказывал мысль о том, что, возможно, Альфа никогда не действовала как единая сила. То есть фактически так и было – нет ни одного факта, чтобы вместе собиралась большая часть легиона. Наибольшую численность имела группировка, прибывшая к Истваану III. Это до 50 тысяч, а если учесть сведения из «Истребления» Блая, то Альфа-легионеров на Ургалльском плато было меньше. В книге сказано, что с Армиллом Денатом в Парамар пришли примерно (!) 18 тысяч воинов и это была половина истваанской группировки. Получаем максимум 36 тысяч. Но, опять же, данные неточные.

Эти рассуждения подводят нас к тому, что если у «примархов» Двадцатого было по собственному легиону, а самих «примархов» были десятки, вряд ли они могли быть многочисленными, и тогда намерения Омегона понятны. Что касается другого лорного слуха, мол, Альфа использовала ксеносские технологии для искусственного увеличения своей численности, то, во-первых, это лишь слухи. Во-вторых, речь может идти не о той группе, которой командовал Омегон из «Потерянного Освобождения». В конце концов, на Эолите Кабал не ему мозги промыл, а Альфарию.

Тайны Чондакса

События, о которых я расскажу в этой части, произошли в 007.М31, то есть через год после Истваана III. Так как Парамар случился спустя 38 дней после завершения Резни в Зоне Высадки, а сама кампания была недолгой, то технически силы Армилла Дината (с которым потенциально путешествовал Альфарий) могли успеть к Чондаксу. Омегон вряд ли там присутствовал, он был занят генотехом. Напомню также, что варп-штормы не ограничивали Альфа-легион в перемещениях. Потому что, во-первых, они были союзниками Хоруса (пусть и номинальными), а во-вторых, контролировали ксеносские пилоты на «Тенебре».

Пара слов о предтечах тех событий. Кампания на Чондаксе началась в 001.М31. Хорус направил Белых Шрамов в эту систему по нескольким причинам. Он считал, что Хан рано или поздно отвернется от Императора и присоединиться к восстанию, поэтому не хотел истреблять Пятый. А Чондакс был под завязку набит оркам и его освобождение растянулось бы на годы (собственно, оно и растянулось). Кроме того, Джагатая устраивала такая война – честный бой с вероломным противником вдалеке от основных фронтов Великого Крестового Похода.

Но был еще один фактор. Кабал передал Альфа-легиону технологию постройки пилонов, которые позволяли создавать в варпе стабильные области, но по их периметру возникали мощные штормы. Двадцатый возвел такую систему на блуждающем астероиде, в котором трудились автоматизированные добывающие машины расы Демиургов. База, где располагалась система, получила название «Тенебра 9-50». Астероид двигался таким образом, что изолировал штормами несколько систем, включая Чондакс. Момент был рассчитан идеально – когда Хан заканчивал с зеленокожими, его астропаты и навигаторы уже не могли пробиться сквозь взбесившийся варп.

При этом в Чондакс заранее прибыла группа Альфа-легиона. Их действия направляли миграцию отдельных орочьих группировок на соединение друг с другом, чтобы создать превосходство на активных фронтах. Это серьезно осложняло кампанию для Шрамов. Кроме того, Альфа несколько раз намеренно сталкивалась с бойцами Пятого, убивая офицеров и рядовых воинов, и заметая за собой следы.

В новелле «Притаившийся змей» Сандерса описана кульминация этих событий. Омегон, решив уничтожить пилоны на «Тенебре», набрал группу, в которую входил несанкционированный псайкер невероятной силы, и поставил во главе этой группы… себя. В действительности это был капитан Лернейских терминаторов Шид Ранко, до самого финала миссии он не просто считал себя Омегоном, он действительно был им, посредством некоего напитка с добавлением крови примарха получив на время его воспоминания и личность.

Это к вопросу о том, что в Альфа-легионе действительно могло быть немало Альфариев и Омегонов, которые были уверены в том, что они примархи. И окружавшие их воины почему-то в этом не сомневались, хотя настоящие примархи Двадцатого были значительно больше по габаритам, чем обычные космодесантники. Это подтверждается описанием кампании на Парамаре, которое я привел выше, а также описанием битвы Альфария и Дорна из романа Фрэнча.

Так или иначе, «Тенебра» отправилась к ближайшему солнцу и пилонная система была уничтожена. Вот слова Омегона из финала новеллы Сандерса, где он стоит в своем доспехе, а напротив него на стойке висит еще один, который в тексте назван «другой доспех» и эти слова выделены курсивом:

– Пусть же он видит упавший плод, который греется и манит в лучах дневного солнца, – прошептал Омегон, обращаясь к пустой боевой броне. – И пусть я буду змеей. Притаившейся внизу и готовой нанести удар.

И снова мы можем только предполагать, что примарх имеет ввиду. Кажется, в этот момент он принял решение действовать вразрез с планами Хоруса или Кабала. А может – с планами Альфария? Но в действительности он уже давно действовал не по их указке. А в «Преторианце Дорна» Джона Фрэнча он присутствует при атаке Альфария на Плутон и затем направляется к Луперкалю под личиной брата, чтобы доложить об успешно выполненной миссии.

Увы, ограничение по символам. Поэтому продолжение здесь.

Шепоты во тьме

Нам известно, что генотипы легионов являлись самой охраняемой тайной времен Объединительных Войн. Но генотип XX-го легиона разрабатывался и отдельно от остальных, и для его охраны Император задействовал лучшие из доступных ему ресурсов.

Отчасти в этом Двадцатый схож с Шестым и Восемнадцатым. Они были сформированы отдельно от других легионов, причина скрывалась даже от их примархов и неизвестна до сих пор. Многие полагают, что Император готовил этих воинов для весьма специфичных задач. Но даже среди этой таинственной триады (которую в некоторых источниках называют Трилистник Императора) Двадцатый стоит особняком.

Дело не только в том, что все данные по Двадцатому скрывались от других легионов. О протолегионе, который предшествовал Альфе, тоже ничего неизвестно. Поэтому воинам Двадцатого закономерно никто никогда не доверял. Происхождение – это их первая тайна, и возможно – самая главная, потому что за ней скрывается самая суть Альфа-легиона, которую никто так и не смог постичь.

У нас почти нет данных о том, каким образом Двадцатый принимал участие в Объединительных Войнах и в отвоевании Солнечной системы. По этому периоду нет даже мифов и слухов. Мы могли бы сказать, что Альфа вообще не участвовала в тех событиях, однако же она участвовала. На это указывают фрагментарные и неподтверждаемые данные, в которых фигурируют Астартес без легионной символики. Эти воины нанесли сотни точечных ударов по противникам Империума на Терре и в родной системе. В основном речь идет о похищениях и убийствах вражеских лидеров.

Также у нас есть отдельные упоминания о группах легионеров (снова – без какой-либо символики на броне), которые внезапно появлялись на поле боя, обладая кодами высшего приоритета. Эти коды позволяли им автономно принимать любые решения, проходить на объекты с любым уровнем охраны. Они никогда ничего не объясняли, лишь выполняли одним им известную задачу и уходили.

Особого внимания заслуживает название легиона – Альфа. Согласно некоторым источникам, это название легион носил с самого начала, более того – так именовался предшествовавший ему протолегион. Были попытки спекулировать к оккультным предпосылкам названия, но подобные предположения ничем не могут быть подкреплены, а потому – просто бессмысленны. Но кое-что нам все же известно.

Мы знаем, что легион Прим (в дальнейшем – Ангелис Тенебриум или Темные Ангелы) имел особые методы подготовки рекрутов, но воины остальных легионов готовились шаблонно. Фазе единичного набора наследовала фаза специализированных тестов и испытаний, которая порождала колоссальный отсев потенциальных кандидатов. Каждый последующий этап включал внедрение геносемени все большему числу неофитов, а предыдущим группам, проявившим достаточную устойчивость, добавляли новые органы. И вот тут в отчетах мы встречаем один любопытный факт.

Заключительная фаза подготовки носила кодовое обозначение «Альфа». Это фаза неэкспериментальной имплантации, целью которой было формирование небольшой группы протолегионеров, готовых к ограниченному участию в полевых кампаниях. А интересно это тем, что в архивах времен Объединения записи по фазе «Альфа» для двух легионов отличаются от аналогичных записей для остальных восемнадцати.

К сожалению, порядковый номер первого из этих двух легионов мы не знаем. О нем известно лишь, что фаза «Альфа» завершилась для него неудачей, и это единственный такой случай. Сложно сказать, что именно означает формулировка о неудаче. Возможно ли, что какой-то протолегион так и не стал легионом? Некоторые предполагают, что речь идет о Третьем, который в первые годы своего существования едва не исчез в полном составе из-за крайней нестабильности геносемени. Будущих Детей Императора спас тот факт, что открыли Кемос. Гены примарха помогли стабилизировать состояние воинов, которых осталось всего две сотни.

Второй из двух легионов, чьи записи по фазе «Альфа» отличаются от других, это, конечно, Двадцатый. Он успешно завершил фазу с первого раза. Для остальных это означало, что Император подписывает приказ о массовом наборе. Но Двадцатый такого приказа не получил. Он не получил его и позже, когда целый ряд полевых испытаний был завершен с безупречным результатом. Для XX не были определены рекрутинговые локации, как и критерии, по которым в него надлежало отбирать кандидатов.

Это привело к тому, что когда другие легионы насчитывали уже десятки тысяч воинов, численность Альфы не превышала по разным оценкам 1000 или в лучшем случае 2000 легионеров. Вопрос совершенно точно не касался генетической адаптации, этот показатель, согласно отчетам, у двадцатой группы был в верхней части допустимого диапазона, даже не приближаясь к критическому уровню. В одном из документов даже указано, что генотип Альфа стабильнее большинства других генотипов (как минимум, он не обнаруживал таких проблем, как Шестой и Девятый).

Отчеты по боевой эффективности Альфы тоже не вызывают вопросов. Воины во всех миссиях достигли поставленных задач. Почему же им не позволили расширяться, как другим легионам? Есть три версии. Первая самая банальная – на Терре и в Солнечной системе не хватало подходящих рекрутов. Возможно, Двадцатый легион в соответствие со своим порядковым номером стоял в конце списка по приоритетам распределения, и ему просто доставалось мало кандидатов. А неудача с неизвестным легионом показала, что к выбору неофитов нужно относиться к максимальной внимательностью.

Вторая версия кажется более любопытной. Возможно, Двадцатый продемонстрировал некий изъян, который напрямую не влиял на его боевую эффективность и численность (напомню – геносемя было стабильным), но по какой-то причине заставил Императора существенно замедлить расширение Альфы. При этом изъян был не настолько критическим, чтобы отказаться от легиона в принципе и уничтожить его. Значит, Повелитель Человечества видел возможность исправить проблему (возможно, как в случае с Фулгримом, надеясь на помощь генотипа примарха).

Согласно третьей версии, у Двадцатого не было проблем, ограничивающих набор. Его оставили малочисленным по вполне утилитарным причинам. Кто-то даже утверждает, что это была своего рода «контрольная группа», призванная выявить отклонения в генотипе других легионов. Возможно, это был стратегический резерв универсального геносемени, или же легион готовили к выполнению задач, которые могли обозначить себя в будущем, но сейчас не представлялись актуальными.

Собственно, это все, что нам известно о происхождении Альфы. Хотя есть еще слухи, мол, Двадцатый мог быть как-то связан с проектом Кустодес, либо с неким отмененным проектом. А кто-то даже утверждает, что имеет место связь с Инцидентом Лабрик Полярис, сведения о котором могли бы уничтожить Империум еще в зародыше, получи они огласку.

Легион Призраков

Когда армии Императора покинули пределы родной системы, Двадцатый, о котором хоть и мало, но все же знали, на несколько десятилетий бесследно исчезает. В этот период родилось множество слухов, которые пытались связать деятельность Альфы с засекреченными операциями, но ни один из них мы не можем подтвердить.

По общепринятой версии, в это время Двадцатый вел собственную войну, тайную войну. Это был единственный легион, созданный для противостояния не внешнему, а внутреннему врагу. Нарождающийся Империум был невероятно хрупок в первые годы Крестового похода. В Солнечной и близлежащих системах, даже на самой Терре периодически вспыхивали мелкие восстания, возникали террористические организации, поднимали голову сепаратисты. Некоторые даже проникали в армейские части и вели там подрывную деятельность.

Чаще всего в таких случаях речь шла об остатках воинств, которые потерпели поражение от Императора во время Объединения. Но те из них, что выступали открыто, не представляли реальной опасности. Они были достаточно глупы, чтобы явить себя и получить в ответ, скажем, боевую групп Восьмого легиона, которую было бесполезно молить о пощаде. Но те повстанцы, что действовали в тени, были куда умнее и опаснее. И противостоять им должны были не менее умные и опасные люди. Точнее – транс-люди.

Например, вопреки расхожему заблуждению, беда, постигшая Детей Императора, крылась не в исходном геносемени. Оно было намеренно испорчено в результате подрывной деятельности некоей организации, память о которой стерли вместе с ней самой. Так что незримые враги Империума порой действительно представляли опасность высшего приоритета.

Так или иначе, на сороковой год Великого Крестового Похода до легионов начинают доходить слухи о неких воинах, которые проводят операции малыми группами вдалеке от основных театров военных действий. Тогда еще ни у кого не было уверенности, о ком конкретно идет речь. Судя по обрывочным отчетам, неведомые бойцы определенно были транс-людьми, чаще всего они действовали в составе отделения и лишь пару раз – в составе полной роты.

Чаще всего они не имели знаков различия на броне. Иногда эмблемы были, но они отсутствовали в официальных реестрах Империума. Также зарегистрировано несколько случаев, когда таинственные Астартес облачались в броню другого легиона и даже копировали его военную доктрину. В такие моменты командование оригинального легиона слишком поздно узнавало о деятельности «ложного» подразделения в своих рядах, и никого из тех воинов не удалось захватить.

Другая проблема заключалась в том, что неопознанные легионеры редко оставляли свидетелей, в том смысле, что их вообще нечасто замечали, а пикт-устройства, которые должны были зафиксировать действия этих воинов, оказывались почему-то обесточены или выведены из строя.

Вскоре неизвестные Астартес появились и на острие Крестового похода. Они устраняли вражеских лидеров, проводили акты саботажа, шпионили, разрушали ключевых объекты инфраструктуры противника, похищали ценные сведения, технологии, артефакты. Множество раз эти воины поворачивали исход кампании в пользу Империума, но они никогда ни перед кем не отчитывались, просто исчезая после выполнения задачи (суть которой порой так и оставалась невыясненной).

Вскоре их стали называть Легионом Призраков. Так как они редко мешали деятельности основных сил в регионе (разве что ненамеренно или ввиду излишней любознательности своих союзников), им, по сути, нечего было предъявить. Поэтому все запросы высшему командованию просто отклонялись как несущественные. Сначала многие шептались о том, что это действует Двадцатый легион. Но вскоре помимо Астартес на космическую арену вышли Легио Кустодес, Сороритас Инконцессус и Оффицио Ассассинорум, и внимание общественности переключилось на них.

На самом деле, у нас до сих пор нет данных, которые позволили бы однозначно связать любой из тех таинственных отрядов с Двадцатым. Да, вероятнее всего, это была Альфа, но мы не можем этого доказать. Косвенные обрывочные неподтверждаемые сведения намекают на то, что Легион Призраков активно действовал с первых дней появления Империума, но никогда не действовал на виду. Эта структура, судя по всему, опутывала все имперское пространство, имея своих агентов буквально на каждом стратегически значимом мире и даже в каждом флоте.

Но интереснее оборотная сторона тех событий. Если Легион Призраков – это действительно Альфа-легион, то почему в какой-то момент он внезапно вышел на свет? Потому что появились заменившие его специализированные структуры? Или, возможно, потому что он стал слишком опасным и непредсказуемым даже для своих создателей? Насколько вероятно, что Империум взрастил в собственной тени Гидру, лика которой однажды сам убоялся?

Тот факт, что Альфарий не покидал Терру и был обнаружен первым, не дает нам никаких ответов. Примарх определенно интегрировался со своим легионом довольно рано, раньше любого из братьев. И конечно, он мог руководить Двадцатым все это время. Возможно, лишь какой-то его частью, тогда как другая часть или отдельные подразделения подчинялись лично Малкадору или даже Императору. Но все это лишь предположения. Факты таковы, что в определенный момент Крестового похода Альфа-легион выступил наконец открыто.

Явление Гидры

У нас нет точных сведений (эту фразу вы сегодня услышите еще не раз) о том, когда именно Альфа-легион открыто принял участие в Великом Крестовом Походе. По одной из версий, это произошло еще в период Первой Ранганской Кампании, то есть в 860-е М30. Другие источники утверждают, что это произошло значительно позже, в начале 900-х. В сущности, конкретная дата не имеет критического значения. В любом случае Альфа-легион был последним признанным легионом и последним легионом, воссоединившимся со своим примархом. Учитывая, что второе утверждение – абсолютная ложь (спасибо «Голове Гидры» Брукса), то и первое ложно в не меньшей степени.

Обращаю внимание, что официальное появление Альфа-легиона и официальное появление Альфария – два разных события, об этом в том числе нам рассказывает роман Брукса. Легион вышел из тени во время Второй Рангданской Кампании, которую координировал Лев. Альфарий же предстал перед братьями (а точнее – перед Луперкалем) лишь после того, как нашел Омегона. То есть примарх Двадцатого на радарах Империума возник позже своего легиона. Хотя, возможно, разрыв между этими событиями был невелик.

Первые кампании, которые Альфа-легион провел в качестве подразделения открытой, а не тайной войны, продемонстрировали немыслимую дисциплинированность Двадцатого и абсолютную непроницаемость их внутренней структуры. Альфа вела свои битвы совершенно парадоксальным образом. На первый взгляд, легион придерживался принципов «Принципия Белликоза», но интерпретировал их на свой лад. У них не было видимой специализации, они одинаково безупречно сражались при штурмах и в глухой обороне, умели подавлять противника лобовыми танковыми атаками и фланговыми маневрами на гравибайках. Двадцатый выглядел безупречно в пустотной войне, его артиллерия на поверхности миров действовала с немыслимой точностью.

Таким образом, не было метода или инструмента войны, который Альфа-легион не умел бы использовать с убийственной эффективностью. Порой легионеры Двадцатого даже бросали вызов вражеским чемпионам и побеждали их в открытых поединках чести. И конечно, никуда не делся шпионаж, саботаж, тактические отступления с засадами, террор в тылу врага и убийства под покровом ночи.

В какой-то момент другие легионы поняли, что универсальность Альфы скорее бравада. Да, они были выдающимися воинами, но на одну победу традиционными методами приходилось двадцать-тридцать тайных миссий, поражающих своей сложностью и неоднозначностью. Вскоре стало очевидно, что истинный талант Двадцатого – это его способность дезориентировать противника, сбивать с толку, заставлять сомневаться даже в собственных бойцах.

Что касается отношений с другими легионами, Альфа всегда дистанцировалась от своих кузенов. Ей не доверяли и ее это устраивало. При этом само название – Альфа – выглядело извращенной шуткой, учитывая статус-кво легиона и тот факт, что для всего Империума этот легион вступил в войну последним. То же касалось имени примарха – Альфарий – о котором никто ничего не знал. Казалось, что сам Повелитель Человечества знает о нем меньше, чем об остальных своих сыновьях. Однако нашлись и те, кто видел в названии Альфа-легиона его амбиции и решимость.

Еще больше загадок привнесла геральдика. Официальная эмблема легиона представляла собой трехголового змея, устойчиво ассоциируемого с гидрой, мифологическим существом из древних греканских легенд. Но данный символ Двадцатый стал использовать не ранее Рангданских Кампаний. До этого и позже он одновременно с гидрой применял древние глифы «Альфа» и «Омега», скованные змеей-цепью. Знак был известен в эпоху ТЭТ под названием Аэтернус, что на Высшем Готике означает «Вечный».

Некоторые летописцы считают, что Аэтернус символизирует три столпа Империума – единство, постоянство и нерушимость. Учитывая характер Альфа-легиона, насчет второго столпа можно заменить, что нет ничего более постоянного чем временное. Однако некоторые исследователи полагают, что символ имеет куда более глубокую и темную трактовку. Возможно, Аэтернус сформирован по принципам священной геометрии, известной как теллурианские сакральные глифы.

Особый интерес представляет дуалистичность образа змеи. С одной стороны это мудрость, с другой – тайны и ложь. Это хтоническое существо, но хранящее знания об истине (к примеру, история Асклепия). И конечно, спорен символ гидры – существа, которое практически невозможно убить, потому что на месте одной отрубленной головы у него тут же появляется две новые. Кто-то видит в этом изначальное двуличие Альфа-легиона, его тайные пагубные намерения и жестокие амбиции, которые отчасти вскрылись во время Ереси Хоруса. По крайней мере, для лояльных легионов гидра стал символом предательства и вечного проклятья.

Ложь в крови

Когда Великий Крестовый Поход шел полным ходом, большинство легионов выглядели довольно разнородно. В том смысле, что в них можно было четко различить терранское ядро и воинов, набранных в других регионах космоса, включая родные миры их примархов. Каждый легион имел характерные культурные черты, либо принесенные с Терры, либо возникшие после интеграции с генетическим отцом. Двадцатый же с самого начала выглядел бесцветным монолитом. У него не было каких-то выдающихся черт, нельзя было сказать, на каком мире набирались эти воины и чем один набор отличается от другого.

При этом Альфа всегда действовала на удивление сплоченно. Даже будучи разделены немыслимыми расстояниями, отдельные группы Двадцатого сражались так, будто за спиной каждого легионера стоит весь его легион. Они четко знали, что делать в каждый момент времени. Не было ситуаций, которые могли бы удивить легионера Альфы. Как раз наоборот – это Двадцатый всех удивлял, как друзей, так и врагов.

Когда Альфа начала действовать совместно с другими легионами, у них уже был огромный флот и десятки тысяч легионеров. Даже Корпус Логистика затруднялся сказать, сколько на самом деле воинов и кораблей в Двадцатом, это всегда было их тайной, которую никто так и не смог раскрыть. Вполне возможно, что на самом деле легион не был многочисленным, а лишь успешно создавал такую видимость (что, возможно, подтверждается словами Омегона в финале «Потерянного Освобождения» Гэва Торпа).

Эти воины действовали с мастерством ветеранов, они явно сражались десятки лет. Как я уже сказал, никто не мог определить структуру этого легиона. Еще большую сумятицу вносило разночтение в официальных названиях. В терранских документах их называли Альфа-легионом, но в собственных отчетах Двадцатый именовал себя по-разному. Например, в хрониках уничтожения Перфидского Разрыва они названы Терзающими, также несколько раз встречается называние Неразорванная Цепь. При этом воины легиона действовали принципиально иначе, адинообразно – все они представлялись либо Альфарий, либо Один из многих.

Почему Альфа вела себя столь вызывающе? Было ли это попыткой скрыть истинную численность и усилить секретность? Или причина в том, что этот легион проходил экспериментальные методы психоиндоктринации и глубинного очищения сознания, и они действительно не воспринимали себя отдельными личностями? Кажется, роман Брукса не вполне подтверждает эту версию, ведь воины в группе Альфария не сказать, чтобы совсем уж разношерстные, но все же не выглядят абсолютно идентично. Как и герои «Притаившегося змея» Роба Сандерса.

Похоже, что порой Альфа просто издевалась над хроникерами и логистами. В некоторых кампаниях воины называли себя, свои подразделения и боевые корабли именами деятелей Древней Терры. А во время противостояния кравам на Мемлоке (совместная операция с Кларкашской ауксилией) батальон Двадцатого использовал имена лидеров восставшего мира, который ранее они сами зачистили (кампания получила название Зараженные Вечной Тьмой). При этом Император никак не реагировал на поведение Альфы. Хорус в дальнейшем тоже позволял Двадцатому действовать собственными методами.

Если анализировать конкретные кампании XX легиона с точки зрения предпочитаемой тактики, то при первом взгляде, как я уже сказал, у них нет специализации. Второй, более глубокий взгляд показывает, что в своей стихии (шпионаж, саботаж, точечные убийства) Альфа удивительно близка Гвардии Ворона. Но это мнение тоже ложное. В принципах ведения боя Девятнадцатого и Двадцатого есть кардинальное отличие. Сыны Коракса предпочитали действовать тайно и малыми силами, чтобы избежать лишних потерь – как своих собственных, так и среди мирного населения. Альфа никогда не ставила таких целей.

Двадцатый использовал многоходовые интриги и выстраивал головокружительные комбинации со своими шпионами и оперативниками там, где войну можно было окончить за один день решительным штурмом или даже единственным снайперским выстрелом. Углубляясь в подтекст военной доктрины Двадцатого, наиболее прозорливые и стратегически одаренные примархи вроде Хоруса, Жиллимана и Льва видели… да ничего они не видели! Планы и цели Альфы никто не мог постичь. Казалось, они намеренно все усложняют без реального мотива. Однако же Двадцатый действовал эффективно и побеждал, пусть и таким необычным образом.

Легион не стремился использовать смертных в своей игре по любому поводу. Эти воины порой пытались минимизировать сопутствующий ущерб, но если кровавый спектакль того стоил, они вполне могли сыграть еще один акт, который не имел тактических оправданий. Альфа сеяла вокруг смятение и беспорядок. Она путала врага, калечила его, пускала ему кровь из сотен мелких порезов, заставляла сомневаться во всем и бояться собственной тени. И только потом наносила финальный удар. Или же враг сам искоренял себя, принимая истинных друзей за злейших оппонентов.

И все же, мы не можем отказать Альфе в том, что она действовала с ювелирной точностью. Среди других легионов излюбленный тактический ход Двадцатого называли не иначе как «Терзание». Альфа-легион изматывал врага, рассредоточивал его силы, ослаблял всеми средствами. Противник до последнего мгновения не осознавал масштаб угрозы. В решающий момент легион являл всю свою мощь, атакуя одновременно всеми средствами и со всех направлений в самую уязвимую точку. «Терзание» не было похоже на битву. Это было убийство. Изощренное, даже жестокое убийство.

Для союзников Двадцатый выглядел как аморфная структура без единого центра, которая всегда преследовала собственные цели, но нельзя было не признать ее военную мощь. Этим воинам не доверяли, многие задолго до Ереси пытались поднять вопрос о лояльности Альфы. Но эти одиночные возгласы не нашли поддержки, потому что все видели, что Двадцатый делает со своими врагами. Этот легион не знал таких понятий как честь, пощада и милосердие. Они использовали все возможные и невозможные стратагемы, которые никто не был в силах предвосхитить.

Многие были уверены, что Двадцатый наслаждается резней, хаосом и анархией гораздо больше, чем даже Восьмой. В какой-то момент в ауксилии пошли слухи, мол, Альфа-легионеры были психически нестабильны (тут вновь вспомнилась давняя гипотеза о том, что их методы психологической подготовки отличались от тех, что проходили другие легионы). Кто-то утверждал, что Двадцатый – не самый удачный плод раннего эксперимента по выведению воина-хамелеона, который до миссии представлял собой Tabula rasa, или чистый лист, который буквально выращивался как личность под конкретную задачу едва ли не на поле боя, а затем его сознание вновь обнуляли.

Если хотя бы часть из этого правда, трудно даже представить, каким нагрузкам подвергалось сознание воинов. И нет ничего удивительного в том, что с течением времени многие из них превращались в настоящих маньяков, которые строили все более изощренную ложь уже не ради победы, а ради самой лжи. И крови. По большей части – крови врагов Империума, что их до некоторого времени оправдывало.

Несмотря на то, что официальная боевая история Двадцатого в разы короче, чем у других легионов, едва только Альфа вышла из тени, всем сразу стало очевидно ее стремление подчеркнуть свое превосходство. Легион покорял миры с немыслимой скоростью, принося в копилку Империума все больше и больше побед. В тот момент появился слух о том, что на самом деле Альфа-легион имеет огромную численность, иначе просто невозможно объяснить скорость их завоеваний. Но позже более прозорливые хроникеры узрели истину. Альфа за годы, даже за десятилетия подготовила свое фееричное пришествие, фактически взяв под контроль сотни миров, которые затем буквально по мановению руки молчаливого Альфария один за другим входили в состав человеческого межзвездного государства.

Интересно, что на тот момент многие сравнивали Альфария с Жиллиманом, потому что оба анализировали братские легионы и с легкостью перенимали их стратегии, если те доказывали свою эффективность на поле боя. Фанатичное желание опередить другие легионы по завоеваниям, упор на нетрадиционные методы войны, откровенная лживость и двуличие в поведении (зачастую – намеренные и демонстративные) привели к тому, что другие легионы начали презирать Двадцатый. Ни о каком доверии не могло идти речи, никто не хотел видеть Альфу своим союзником.

И все же Император нередко приказывал другим легионам действовать вместе с Альфой. В дальнейшем также действовал Хорус (хотя Луперкаль был в отношении Двадцатого куда более сдержан, чем его отец). Но это привело лишь к еще большим проблемам, потому что Альфа-легион просто отказывался выполнять приказы старших офицеров из других легионов и даже их примархов. Они всегда действовали по-своему. Мы точно знаем, что у Альфария были серьезные конфликты с Робаутом Жиллиманом и Мортарионом.

Кампании на Улланоре и при восстании Васалия едва не привели к прямым столкновениям между Альфой и другими легионами. Но в пример обычно ставят приведение к Согласию Авалорна, где Альфа-легион и Имперские Кулаки впервые действовали совместно. Уже на первый день кампании Рогал Дорн назвал Двадцатый «бесчестными убийцами, недостойными носить знак Императора». На руинах крепости Джакаллы его слова почти привели к смертельной битве между высшими офицерами двух легионов. Кровопролития удалось избежать чудом – на поле боя появился Император.

Но на мой взгляд гораздо лучше о методах Двадцатого говорит другая история. Ее нет в официальных отчетах, она хранится в единичном экземпляре в терранских архивах Легио Кстодес. Там повествуется, что в некоей кампании Альфа-легион действовал вместе с Повелителями Ночи под руководством Кёрза. Ночной Призрак вывел своих воинов из операции, заявив, что «этот легион прячет свои настоящие прегрешения под покровом лжи». Остается загадкой, что такого Конрад узнал о Двадцатом. Но тот факт, что даже он отказался работать с Альфой, говорит о многом.

Есть неподтвержденные сведения о том, что Тысяча Сынов по какой-то причине возненавидела Альфа-легион. В действительности, если у Альфария и был союзник, то это Хорус. Луперкаль не доверял Двадцатому, но видел в нем уникальное оружие в руках Империума. Говорят, что Воитель даже нашел что-то общее между военными доктринами Альфы и Лунных Волков. Еще для объективности нужно упомянуть, что Двадцатый провел несколько успешных кампаний вместе с Первым и Десятым. У Альфария не было конфликтов со Львом и Феррусом.

Если не углубляться в то, как именно легион проводил свои кампании, то для остального Империума Альфа была образцовым подразделением. Особенно они прославились в выявлении тайных групп сепаратистов, вражеских шпионских сетей и в охоте за блуждающими ксеносскими угрозами, чьи маршруты, казалось, невозможно предсказать. Альфа-легион был действительно хорош в том, чтобы переиграть того, кто сам привык всех переигрывать.

Когда Хорус получил титул Воителя, вопрос с Альфа-легионом он решил дипломатическим путем. Луперкаль понимал, что хотя имеет право приказывать Альфарию, тот в любой момент может наплевать на приказы, тем самым поставив под сомнение авторитет командующего. С другой стороны, Император разрешал Альфе буквально все. Воитель не понимал этого, но Повелитель Человечества был слишком сильной фигурой за спиной Двадцатого, чтобы можно было рассчитывать подавить его каким-либо методом. Поэтому Хорус сделал единственное, что, на мой взгляд, мог сделать. Он позволил Двадцатому действовать автономно.

К этому моменту официальная численность Альфа-легиона серьезно выросла, он сформировал ядро нескольких крупных экспедиционных флотов и мобильных групп, которые работали вместе с Вольными Торговцами и эксплораторами Механикум, забираясь во тьму космоса гораздо глубже, чем предполагалось возможным. Ближе к Ереси Двадцатый все реже сражался на основных театрах военных действий. Почти никто не знал теперь, чем этот легион на самом деле занимается.

У нас есть несколько отчетов того периода, которые были составлены лично для Хоруса, а также для Дворца Императора. В отчетах прямо высказываются сомнения относительно истинных мотивов и лояльности Альфа-легиона. Хорус изначально не был уверен, кому служат эти воины, но теперь он понял, что их не просто никто не контролирует. Их вообще невозможно контролировать. Это не было высказано в открытую, но многие тогда посчитали, что Император породил чудовище, с которым сам не мог совладать.

Также в отчетах того периода все чаще встречается слово «безумие». Тайные агенты Императорского Дворца уже не сомневались, что примарх и воины Альфа-легиона действительно нестабильны. Они раз за разом устраивали поистине апокалиптические войны, сталкивая лбами целые цивилизации, хотя в этом не было никакого смысла. Их планы становились еще более изощренными и непонятными. Альфа-легион теперь напоминал Первый до прихода Льва – они искали трудностей и не считались ни с чем в их преодолении.

Тем не менее, когда Хорусу говорили, что стремление тщательнейшим образом и с демонстративным усложнением истреблять врага – это патологический изъян Двадцатого и он только усугубляется, Луперкаль отвергал эти обвинения. Хотя он не мог отрицать, что Альфа-легион использует подконтрольные ему смертные части зачастую еще более хладнокровно, чем, например, Пертурабо.

Увы, ограничение по знакам. Продолжение здесь.

Группа ВК

Телега

Никто не знает имени того мальчика, которого тиран, однажды назвавшийся Повелителем Человечества, обнаружил в непальских предгорьях на заре своей великой войны. Он протянул мальчику руку, безмолвно пообещав будущее, полное крови и славы. Будущее, в котором людской род возносится до звезд на плечах героев, одним из которых мальчику суждено стать.

Ребенок принял руку Императора и пошел за ним в подгорную тьму, напоенную шепотами полузабытых технологий, чтобы там, сквозь невыразимую боль и страдания, что еще не выпадали ни одному смертному, достичь вершин, которыми раньше могли грезить лишь давно умершие боги Старой Земли.

Мальчик стал одним из первых. Одним из тех, кто прошел радиоактивные пустоши Терры от края до края. Кто утопил в крови сотни твердынь, казавшихся несокрушимыми. Кто сразил тысячи генно-модифицированых чемпионов, не знавших ни боли ни жалости. Мальчик стал Громовым Воином и получил имя, которое будут славить в веках. Арик Таранис.

Он шел по правую руку от Императора, которого по праву считал свои приемным отцом. Он сокрушал одного техноварвара за другим, и с его воинским мастерством могла соперничать лишь его абсолютная преданность. Вскоре Таранис получил титул Громовой Владыка. Возможно, так называли примархов Легио Катаэгис. А возможно, так называли того, кто командовал всеми Громовыми Легионами.

Битва за битвой, победа за победой, имя Тараниса обретало все больше эпитетов. Все больше прозвищ выводил кровавый клинок войны за спиной героя. Победитель Гадара. Последний Всадник. Палач Скандии. Сокрушитель Тронов. И наконец – Молниеносец. По сравнению с последним титулом, которым его посмертно наделил сам Повелитель Человечества, ничто не имело значения. Молниеносец. Этот титул заявил о том, что именно Арик Таранис поднял знамя с Раптор Империалис на горе Арарат, над руинами Королевства Уратру, положив конец Эпохе Раздора. И завершив Объединение колыбели человечества.

Арик воистину заслужил эту честь. Ибо кто был больше достоин положить конец великой войне, чем тот, кто пролил в ней первую кровь с именем Императора на устах? Таранис в одиночку истребил пять батальонов Крушителей, он в поединке одолел Железного Короля с его неотразимым молотом, напоенным мощью технологий Золотого Века. Он собственными руками опрокинул Лазуритовую башню, изменив ход целой кампании. Но кем его видели смертные?

О, смертные видели его тем, кто подарил им планету, очищенную от тьмы и порока жестокой эры, в которую человечество само себя ввергло тысячи лет назад. Людская молва наделила Тараниса немыслимой мощью. Говорили, что он ладонями вырыл перевал Мохан, ведущий в Южную Гималазию. Говорили, что ростом он превосходил Полую Гору. Говорили…

О Таранисе говорили много. И уже неважно, сколько в тех словах было вымысла. Потому что и через двести лет племена Гималазии произносили его имя с благоговением. Они помнили. Они из уст в уста передавали легенды о воине, который пал в последней битве на горе Арарат, защищая своих братьев, своего отца-Императора и свой народ. Он пал, но так и не выпустил из рук знамя с Раптор Империалис. Символ будущего. Символ надежды для нашей расы.

Но правда всегда жестока. Особенно правда о героях. Нет, Арик Таранис безусловно был героем. Вот только он не погиб в той битве, хотя должен был погибнуть. Имперские хроники утверждают, что тогда пали все Громовые Воины, но это ложь. Многие из них выжили, и едва кровь начала запекаться на их измазанных пеплом лицах, едва несокрушимые воины-освободители Терры подняли свои глаза к пронзительно-синим небесам, в их спины ударили силовые алебарды и болтеры Легио Кустодес.

Второй акт этого великого предательства развернулся позже, у недостроенных стен Императорского Дворца, когда Гран Провост Маршал Ювома Кандавир попыталась поднять восстание против Повелителя Человечества и к ней примкнули последние Громовые Легионы под командованием Громового Владыки Ушотана. И снова во мраке блеснули силовые алебарды Кустодес. И в этот раз к ним безмолвно присоединился Первый легион, который тем самым прошел испытание огнем и кровью.

Никто из Легио Катаэгис не должен был выжить. Никто не мог выжить, ибо против них вышла неодолимая мощь и впоследствии ускользнувших от расправы выслеживали и убивали. Однако некоторым удалось избежать суровой участи. Единицам. Включая Арика Тараниса и его старшего офицера по имени Гхота. Верный Гхота, который спустя десятилетия продолжал называть своего командира и друга субадаром, как в Индии времен Старой Земли называли наместника провинции и второго по старшинству командира.

Нужно сказать, что ни Арик Таранис, ни Гхота, ни один другой Громовой Воин, переживший чистку, не испытывал ненависти к Императору и его межзвездной Империи. Потому что они понимали – так было нужно. К концу Объединения Легио Катаэгис продемонстрировали глубинный изъян своего естества. Они начали сходить с ума, наяву переживая давние битвы. В такие минуты они убивали всех вокруг и становились опасны. Император пытался помочь им, но изъян оказался глубже, чем он думал вначале.

Воины, что не покорились ни одну из злобных тиранов Эпохи Раздора, что смогли сокрушить самые жестокие и бесчеловечные армии врагов Империума, пали под ударами куда более опасного противника. Рак. Он начал тотально пожирать их плоть. У Громовых Воинов отказывали органы один за другим, они умирали в кошмарной агонии и лучшее, что можно было сделать – это подарить прославленным героям достойную смерть. Смерть в бою против супер-солдат нового поколения. Астартес.

Это понимал и Ушотан, который потому лишь согласился на предложение Кандавир. Он увидел, что Император таким образом дает им шанс сохранить воинскую честь, избежав превращения в проклятых чудовищ, которых будут выслеживать как взбесившихся зверей и убивать с презрением в глазах. Арик Таранис вспоминал те дни с ностальгической улыбкой. Ибо то были лучшие дни в его жизни, пусть даже он ничего не знал, кроме крови и стали:

Тогда он был солдатом, призванным вывести людей из пропасти анархии. То были золотые дни, и знамя, украшенное орлом и молниями, вело за собой непобедимые армии воинов грома.
Сражения продолжались недели напролет, счет погибших шел на миллионы, а поединки могущественных полководцев потрясали горы и раскалывали континенты. Сейчас рассказы о тех победах считают хвастливыми гиперболами, и историки отказываются верить в возможность таких крупномасштабных столкновений.
Он не мог понять, почему их слепое скудоумие не повлекло соответствующего наказания, но в глубине души знал, что мрачная новая эпоха не в состоянии признать правдивость легенд, не осудив бурю и натиск тех бурных и кровавых дней.

Мы не знаем, как Арику удалось пережить чистку и преследования. Мы не знаем, как он выживал столько времени вплоть до Ереси Хоруса. Другие Громовые Воины, сумевшие выжить, скитались по Терре, пока не нашли приют в Полосе. Так назывались трущобы, расположенные по периметру Внешнего Дворца. Они бились на гладиаторских аренах с генно-модифицированными убийцами, мутантами и прочим отребьем. Чтобы выжить, они импланировали себе органы и ткани павших братьев.

Неизвестно, прибегал ли Арик Таранис к подобным манипуляциям, но, по всей видимости, кроме Гхоты никто из выживших Громовых Воинов не знал о его существовании. Таранис десятилетиями скрывался буквально перед глазами Императора и его Кустодиев, в Городе Просителей. Это спонтанно возникшее поселение у самых стен Императорского Дворца. Днем в Городе Просителей было относительно спокойно, но ночью там правили преступные кланы, которые в жестокости своей легко могли соперничать с бандами Нострамо.

Среди них был лишь один клан, которого боялся все, даже виртуозные наемные убийцы и главари многотысячных синдикатов. Этот клан носил имя Джахал. Так в древности назывался регион Непала, на котором теперь стоял Город Просителей. Хотя само слово куда древнее. Когда-то это имя носил народ, считавшийся прямым потомком риши, которых в других местах называли буддами или архантами. Менялись слова, но не суть. Все они означали «просвещенный», «познавший природу вещей».

Мы не знаем, почему Таранис решил назвать свой преступный клан именно так. Возможно, он действительно был потомком джахалов. Или же это была ирония? Ведь он знал истину, будучи одним из немногих на Терре, кто лично застал овеянные легендами времена, ныне безвозвратно канувшие в омут забвения. Арик скрыл свое имя, под которым он был известен как Громовой Владыка. Как лидера клана Джахал его знали под именем Бабу. В действительности, это было вовсе не имя. В древности на севере и востоке Индии это слово означало «отец» и использовалось в качестве уважительного обращения.

За годы войны я научился у своего создателя всему, чему смог, и постиг основы древней науки. Не настолько, чтобы полностью остановить процесс физического разрушения, но достаточно, чтобы дожить до того момента, когда мне улыбнется удача.

Арик Таранис построил под Городом Просителей лабораторный комплекс, в котором пытался исправить изъян своей проклятой сущности. Год за годом, десятилетие за десятилетием он направлял все возможности, все влияние и богатство своего клана на поиски новых технологий и генетиков, которые могли бы помочь в исследованиях. И вот, с началом Ереси Хоруса, ему и правда улыбнулась удача.

Группе Астартес, входивших в Воинство Крестоносцев, под лидерством Атхарвы из Тысячи Сынов удалось бежать из Кхангба Марву. Они оказались в Городе Просителей и столкнулись с Гхотой, даже не поняв, кто стоит перед ними. Когда Гхоте не удалось захватить никого из Астартес, к ним пришел сам Бабу Джахал, который открыл свое настоящее имя. Таранис предложил Атхарве помощь (а она ему требовалась, ведь за беглецами по пятам шел Ясу Нагасена). В обмен Арик просил прогеноидную железу хотя бы одного воина.

Сделке не суждено было завершиться, ибо бывших Крестоносцев таки настигли объединенные силы Черных Часовых и Кустодиев, которых вел Нагасена. Никто из Отверженных Мертвецов не выжил, а Таранис скрылся с поля боя. Мы не знаем, как ему это удалось, но он все же достал прогеноиды одного из павших легионеров. Последний Громовой Владыка сумел расшифровать генетическую структуру уникального органа и успешно клонировал его. Это была возможность, которую он искал столько лет. Это было чудо. Исцеление.

Его глаза, как и у Гхоты, покраснели от внутренних кровоизлияний и не выражали ни малейшего намека на человеческое сочувствие или понимание. Глаза убийцы, глаза воина, который с боями прошел весь мир и сразил каждого, кто встал у него на пути. Взгляд этого человека завораживал целые армии, распахивал ворота крепостей и повергал в страх великих героев.

Нам неизвестно, чем закончилась история Арика Тараниса. Может статься, она только начинается. Но кого мы увидим, когда он вновь мелькнет на страницах истории этой жестокой вселенной? Героя? Убийцу? Неважно. Это не перечеркнет его заслуг. И не умалит вечной славы чемпиона, который сделал первый шаг на пути Империума Человечества к звездам и дальше. Однако же нам стоит помнить: «Тому, кто сражается с чудовищами, нужно остерегаться, чтобы самому однажды не стать чудовищем». Фридрих Ницше «По ту сторону добра и зла».

P.S. В заключении пара слов об имени персонажа. Арик происходит от еврейского Арье, что в переводе означает «лев». Таранис – имя бога-громовержца в кельтской мифологии.

Источники:

«Отверженные мертвецы» Грэм Макнилл;

«Грезы о Единстве» Ник Кайм;

«Вальдор: Рождение Империума» Крис Райт.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телеграм с анонсами и чатом

Что такое трансгуманизм

Трансгуманизм – это философская концепция, согласно которой дальнейшее развитие нашей цивилизации сопряжено с обязательным технологическим совершенствованием человеческого организма для преодоления его фундаментальных физиологических ограничений. В рамках этой концепции используются такие понятия как трансчеловек и постчеловек. Под ними подразумевается новый этап эволюции, но уже не на естественном биологическом, а целенаправленном технологическом уровне.

Трансгуманизм ставит перед человеком вполне конкретные задачи – модифицировать собственное тело так, чтобы обеспечить себе физическое бессмертие или крайнее долголетие, перевести когнитивные способности на принципиально иной уровень по скорости и объему обработки информации, полностью или почти полностью защититься от широкого спектра деструктивных факторов внешней среды – начиная с патогенов и заканчивая экстремальными условиями вроде критически низких или критически высоких температур.

Концепцию трансгуманизма еще в 1960-ые годы в своих работах предвосхитил Ферейдун Эсфендиари, олимпийский спортсмен, учитель и писатель американо-иранского происхождения. Современное определение концепции дал футурист Макс Мор, президент Alcor, первой в мире организации, которая уполномочена погружать человека после клинической смерти в криогенную капсулу с надеждой на его воскрешение в будущем, когда крио-технологии позволят это сделать. Компания Alcor самостоятельно изучает это направление, собрав передовую команду ученых и имея на это значительные ресурсы благодаря частным инвесторам.

Всемирная трансгуманистическая ассоциация Humanity Plus (изначально WTA) основана в 1998 году, это единственная международная организация, тотально продвигающая идеи трансгуманизма. Цель организации заключается в том, чтобы форсировать изучение новых технологий и делать их широкодоступными, что позволит тотально повысить уровень и качество жизни человека в будущем, открыв перед ним новые горизонты во всех смыслах.

Однако трансгуманизм – отнюдь не конструкт двадцатого века. Слово trasumanar впервые использовал Данте Алигьери в «Божественной комедии» (1320 год) в значении «превзойти человеческую природу». В своем «Рассуждении о методе» (1637 год) Рене Декарт говорил, что в будущем человеку жизненно важно развить медицину до такой степени, чтобы обрести бессмертие и усилить свои познавательные способности. В 1793 году в «Политической справедливости» Уильям Годвин писал о том же, и те же мысли (поиск физического бессмертия и совершенствование методов познания) он вложил в фантастический роман «Святой Леон», на основе которого его дочь, Мери Шелли, написала легендарного «Франкенштейна».

Безусловно, нельзя не упомянуть тему сверхчеловека в работах Фридриха Ницше, хотя Ницше говорил о самоактуализации, а не о технологической модификации. Тем не менее, работы Ницше сильно повлияли на мировоззрение Макса Мора и Стефана Лоренца Зоргнера, первых трансгуманистов, которые разработали так называемую Декларацию трансгуманизма – документ, излагающий базовые принципы концепции и выступающий основополагающим в доктрине Humanity Plus.

На рубеже XIX-XX веков фактической предтечей концепции трансгуманизма стал русский космизм (иногда просто космизм), одним из наиболее известных деятелей которого является Николай Федоров. Федоров много писал о продлении жизни, бессмертии и даже о воскрешении мертвых с помощью будущих технологий (Железнорукие уже косятся в сторону Ключей Хель).

Среди представителей русского космизма немало имен, чьи заслуги не нуждаются в комментариях. Например, Константин Циолковский – основоположник космонавтики и панпсихизма, и Владимир Вернадский, стоявший у истоков геохимии, биогеохимии и радиогеологии. Именно Вернадский разработал теорию ноосферы, и это еще одно трансгуманистическое явление, отражение которого мы встречаем в лоре Вархаммера.

Развитие идей трансгуманизма

Одним из первых трансгуманистов в современном понимании этого слова можно назвать Джона Холдейна, который в своей работе «Дедал» (1923 год) затронул две передовые для своего времени темы – евгеника и эктогенез. Если определять евгенику упрощенно, это селекция применительно к человеку. Доминирующая идея евгеники заключается в том, чтобы обеспечивать союз мужчины и женщины с определенными признаками для формирования прогрессивного генофонда. Основные критерии – физическое здоровье, высокий интеллект, отсутствие наследственных заболеваний. Нацистская Германия абсолютно дискредитировала евгенику в глазах мирового сообщества своими антигуманными экспериментами в годы Великой Отечественной войны.

Что касается эктогенеза, речь идет о развитии эмбриона вне человеческого тела. Холдейн в рамках этой концепции разработал теорию искусственной матки, которая позволила бы иметь детей женщинам с поврежденными репродуктивными органами. Искусственная матка, которая дает возможность специалистам всесторонне контролировать и регулировать развитие плода, обеспечивает ему значительно лучшую выживаемость. Что интересно – эти идеи Холдейна в дальнейшем легли в основу теории экстракторпорального оплодотворения (ЭКО), которое сейчас активно применяется по всему миру.

Идеи Холдейна вдохновили Джона Бернала, ученого из Кембриджа, который впервые применил рентгеновскую кристаллографию в молекулярной биологии. В 1929 году Бернал написал работу «Мир, плоть и дьявол», в которой теоретизировал насчет колонизации других планет и неотъемлемой частью человеческой экспансии видел использование бионических имплантов и искусственное нейроусиление (повышение когнитивных способностей человека за счет широкого спектра методов, как фармакологических, так и нефармакологических). Ниже я еще остановлюсь на том, как эта идея воплощена в мире Вархаммера.

Следующая веха в развитии теории трансгуманизма – работы биолога-эволюциониста Джулиана Хаксли, который в 1957 году выпустил статью «Трансгуманизм». Он согласился с мнение Томаса Гоббса о том, что человеческая жизнь «отвратительная, жестокая и к тому же слишком короткая». Однако, по мнению Хаксли, человек может, даже эволюционно обязан превзойти свою биологию с помощью технологий. Многие фантасты позже взяли эту мысль на вооружение, хотя зачастую представляли ее несколько иначе. Например, в легендарном романе Артура Кларка «2001: Космическая одиссея» человек получает сверхъестественные силы благодаря инопланетной технологии, а не земной.

Неотъемлемой частью концепции трансгуманизма выступает понятие технологической сингулярности. Это гипотетический момент времени, когда технологический рост становится неуправляемым и необратимым. Согласно доминирующей версии, которая в англоязычных источниках называется интеллектуальным взрывом, технологическая сингулярность в конечном итоге приводит к появлению некоего интеллектуального агента, который входит в бесконечный цикл самосовершенствования. Причем каждое новое поколение этого агента появляется все быстрее и быстрее, вызывая тот самый «взрыв» интеллекта, который приведет к появлению сверхразума, абсолютно превосходящего суммарный интеллект человеческого вида. Чаще всего в роли такого агента выступает искусственный интеллект и, полагаю, многие отметили здесь потенциальную аналогию с Железными Людьми в лоре Вархаммера.

Теорию технологической сингулярности выдвинул криптолог Ирвинг Гуд, который в 1965-ом году в своей работе «Размышления о первой сверхинтеллектуальной машине» писал, что создание полноценного не ограниченного искусственного интеллекта гарантирует появление сверхразума, потому что такая машина сможет создать более совершенную машину, которая в свою очередь создаст еще более совершенную машину, и конец этой цепочки непрогнозируем.

Многие математики в 1960 разрабатывали эту идею, включая Марвина Мински, Раймонда Курцвейла и Ганса Моравеца (теперь вы понимаете, что Хранилище Моравеца на Марсе совсем не случайно получило свое название). Тем не менее, никто из этих исследователей не нашел вразумительной концепции, при которой человек мог бы равноправно сосуществовать с неограниченным искусственным интеллектом. Сверхразум в любой теории рано или поздно замещает нас.

В 1972 году Роберт Эттингер пишет работу «Перспектива бессмертия» и закладывает основы крионики, которая с тех пор является неотъемлемой частью концепции трансгуманизма. В 1986-ом доктор Эрик Дрекслер разработал теорию наноассемблера. Это устройство наноразмера, способное собирать из отдельных атомов сколь угодно сложные конструкции по заданной программе.

Это лишь ключевые вехи, о многих других теориях мы сегодня еще поговорим. На данный момент важно увидеть, что идея трансгуманизма развивалась на протяжении как минимум семи веков. В виде устоявшейся концепции и единого международного движения она оформилась в 1998-ом году, когда Ник Бостром и Дэвид Пирс создали Humanity Plus, а в 2002-ом они выпустили свою «Трансгуманистическую декларацию», которая дала два формализованных определения их концепции.

Первое определение я озвучил в начале этого разговора. Согласно второму, трансгуманизм направлен на изучение потенциальных опасностей технологий, позволяющих преодолеть фундаментальные ограничение человеческого тела и разума. Трансгуманисты исследуют этические вопросы применения подобных технологий. Хотя тут стоит отметить, что основоположники движения вроде Джеймса Хьюза смотрели на мир довольно радикально, считая, что общественное мнение в этом вопросе не должно учитываться, так как оно с высокой долей вероятности не позволит людям, не являющимся специалистами в тех или иных областях, объективно оценить перспективы внедрения передовых решений.

Соотношение понятий трансгуманизим и постгуманизм выступает предметом споров. По большей части ввиду отсутствия общепринятого определения постгуманизма. Общей чертой этих направлений является видение будущего, где человека современного типа сменяет новый вид. Но трансгуманизм в отличие от типичных определений постгуманизма не останавливается на человеке. Предполагается биологическое и технологическое улучшение животных с целью их искусственного развития до более интеллектуальных видов (чаще всего речь идет о методах генной инженерии).

Еще одно отличие заключается в том, что большинство постгуманистических теорий направлено на борьбу с бедностью, нищетой и болезнями за счет технологий. Тогда как трансгуманизм ставит первостепенной целью индивидуальное самосовершенствование, в результате которого вышеозначенные проблемы отпадут сами собой. Грубо говоря, не нужно искать лекарство от рака, нужно сделать человеческий организм невосприимчивым к канцерогенам и другим онкологическим факторам. Конечно, мы легко можем представить себе, какие проблемы сулит такой подход. Поэтому краеугольным камнем «Трансгуманистической декларации» выступает юридически и политически закрепленное равенство людей всего мира в аспекте доступа к прогрессивным технологиям.

Многие трансгуманисты, например, Рэй Курцвейл, стремятся сфокусировать внимание общественности на том, что биологическая эволюция человека уже завершилась. Мы не становимся лучше естественным образом. Наоборот, наши возможности постепенно снижаются из-за деструктивных факторов внешней среды, являющихся подобным эффектом технического прогресса. Это загрязнение воздуха, токсичные отходы, перенаселение в крупных городах. В этот переломный момент естественную эволюцию должна сменить эволюция направленная.

Для человека нормально стремиться переступить через собственные возможности. Более того, по мнению многих ученых, в числе которых Стивен Хокинг, намеренная технологическая эволюция необходима нашему виду для выживания. Например, с развитием отдельной научной дисциплины в ней появляется ряд поддисциплин со своим теоретическим базисом, который неуклонно растет и приводит к дальнейшему дроблению научного направления. В результате, появляется множество узких специалистов, которые в других областях абсолютно беспомощны. По мнению Хокинга, это в конечном итоге приведет к «коллективному оглупению» человечества и социальному коллапсу, если только мы не научимся быстрее обучаться и вмещать в свой разум больший объем знаний. Существенно больший, чем это доступно нам на данном этапе.

Вопросы этики и духовности

Очевидно, что идеи трансгуманизма имеют своих противников, позиция которых сосредоточена вокруг ситуации с подменой естественного развития искусственным. Однако трансгуманисты редко вступают в подобные полемики, потому что само понятие естественности довольно туманно, когда речь заходит о прогрессе. В большинстве же случаев они считают этику препятствием для прогресса. В отношении своих противников Дэн Агин, один из ведущих теоретиков трансгуманизма, придумал прозвище биолуддиты с отсылкой к движению луддитов, которые в XIX веке выступали против замены ручного труда машинным на текстильных фабриках.

Выше я не зря упомянул, что в «Трансгуманистической декларации» есть пункт об обеспечении доступности передовых технологий для всех (с некоторыми исключениями, о которых речь пойдет ниже). Этот пункт жизненно важен, потому что одной из закономерных проблем трансгуманизма выступает возможное неравенство между людьми на основании того, что кому-то новые возможности не будут доступны ввиду финансовых или социальных ограничений. Обычно ситуацию сравнивают с допингом в спорте. Так в будущем люди, скажем, с нейронными имплантами, повышающими скорость обработки информации, получат тотальное преимущество перед теми, у кого таких имплантов нет, и полностью вытеснят их из интеллектуальных сфер. Это не может не привести к еще более акцентированному социальному расслоению, которое, в свою очередь, приведет к цивилизационному коллапсу.

Но на самом деле, основная опасность заключается в том, что если технологии будут доступных лишь некоей привилегированной группе, условной элите, то очень скоро произойдет не социальное расслоение, а сосуществование двух принципиально различных видов при явном доминировании одного над другим. Ведомый вид получит сниженный моральный статус и не будет иметь никакой возможности изменить свое положение. Во вселенной Вархаммера мы видим целый ряд вариантов такого развития событий. Наиболее очевидный пример – Адептус Астартес, которые превосходят смертных во всем и фактически являются новым видом, они даже по лору называются транс-людьми. Но тут новый вид служит для защиты вида «старого», фактически выступая в роли ведомого.

Что касается аспекта духовности, среди трансгуманистов есть как атеисты, так и приверженцы различных конфессий. Кажется, что эта концепция априори вступает в конфликт с самой сутью религии, но на самом деле все иначе. С середины 1990-ых существует научное направление, известное как нейротеология, эту идею рассматривал еще Олдос Хаксли в своем утопическом романе «Остров». Нейротеология изучает религиозный опыт с точки зрения нейробиологии. Речь идет об определении корреляций нейронных явлений с субъективными переживаниями духовности для выдвижения гипотез, объясняющих эти переживания.

Нейротеология концептуально отличается от психологии религии, так как исследует нервные состояния, а не психические. По сути, нейротеологов интересует, что происходит в мозгу человека, когда он испытывает экстатический транс, духовное просветление, религиозный страх или трепет, находится в медитативных состояниях с измененным состоянием сознания и восприятия. Это весьма любопытное направление, которому можно посвятить отдельную беседу. В контексте концепции трансгуманизма нейротеология интересна с той точки зрения, что трансгуманисты видят в нейротехнологиях возможность для человека по собственному желанию переживать религиозный опыт.

Речь идет об устройствах или имплантах, позволяющих получить заданное измененное состояние сознания (ASC в англоязычной литературе). В действительности, такие эксперименты проводились уже неоднократно. Самый известный – Шлем Бога, созданный изобретателем Стэнли Кореном и нейробиологом Майклом Персингером. Шлем Бога был разработан конкретно для изучения религиозного опыта, при этом устройство само вводит человека, помещенного внутрь Клетки Фарадея, в измененное состояние сознания.

Тут важно понять, что нейротеологические исследования трансгуманистов вполне могут пошатнуть базис современных религиозных институтов. Ведь они пытаются с научной точки зрения объяснить бога, божественность. Возвращаясь к Шлему Корена, более 80% испытуемых ощущали присутствие рядом чего-то несоизмеримо большего, чем они сами. Половина людей описала это присутствие как бога или ангела. И это уже принципиально иной аспект трансгуманизма, который, оказывается, стремится сделать из человека сверх-человека не только физически и интеллектуально, но и духовно. Поэтому нет ничего удивительного в том, что религиозные деятели яро критикуют концепцию.

Но это лишь одна из граней. Помимо прочего в рамках концепции трансгуманизма изучается возможность переноса человеческого сознания на цифровой носитель. Здесь уместно вспомнить Парадокс Тесея и легион Ферруса Мануса, ведь многие из Десятого (например, Дурун Аттикус) всерьез задумывались над тем, в какой момент они окончательно теряют человечность, все больше и больше становясь машинами. Так и у трансгуманистов нет однозначного ответа на вопрос, насколько сознание, перенесенное в цифровую реальность, остается человеческим. И что насчет души?

Одна из наиболее известных гипотез этого направления – концепция физика и космолога Фрэнка Типлера, которая называется Точка Омега. Само понятие введено теософом и христианским священником Пьером Тейяром де Шарденом, однако Типлер развернул его в истинно трансгуманистическом ключе. У Шардена коллапс физической Вселенной приводит к появлению телоса – новой реальности из слившихся воедино сознаний всех людей, которые к тому моменту должны достичь пика духовной эволюции. У Типлера все прозаичнее – коллапс материального мира приведет к гибели человечества, если только люди не перенесут свои сознания в смоделированную реальность внутри некоего суперкомпьютера, достигнув таким образом «постчеловеческой божественности».

Технологические акценты и примеры модификаций

Большинство трансгуманистов популяризуют передовые технологии и рассматривают возможности их внедрения в повседневную жизнь, таким образом воспроизводя довольно абстрактный теоретический подход. Но некоторые пытаются подойти к вопросу с практической точки зрения. Например, один из ведущих специалистов по нейроинтерфейсам Кевин Уорвик в 2002 году вживил себе в левую руку массив из ста электродов, напрямую соединив их с собственной нервной системой. Уорвик мог управлять роботизированной рукой, дублируя движения конечностью.

Более того – он ощущал силу хвата роботизированной руки, когда она брала предметы, и таким образом мог регулировать усилие. При этом роботизированная рука располагалась в Колумбийском университете, тогда как сам Уорвик находился в Англии. Связь осуществлялась по Интернету, к которому была подключена нервная система ученого, буквально. Позже Уорвика связали с ультразвуковыми датчиками, размещенными на футболке, и он мог ощущать одежду, будто она сейчас на нем.

На финальной фазе эксперимента аналогичный массив электродов имплантировали в руку жены Уорвика. Так была установлена первая электронная связь между двумя людьми. Уорвик и его жена чувствовали прикосновения друг друга, находясь в разных городах. На данный момент первый эксперимент официально завершен, но работа продолжается. По мысли Уорвика в будущем технология может создать уникальную форму эмпатии и даже телепатии, когда люди будут обмениваться через интернет мыслями, ощущениями, эмоциями.

Что немаловажно – нервная ткань в теле Уорвика и его жены не отторгала электроды, хотя потенциально существовала такая опасность. Напротив, нервы начали нарастать на электродах, окружая их новой тканью и укрепляя симбиотическую связь. И тут мы видим очередное пересечение с лором Вархаммера, где нейронные интерфейсы повсеместны, как и перенос сознания (взять хотя бы историю Итзары).

О другом практическом воплощении идей трансгуманизма я уже упомянул – это крионика. Многие трансгуманисты отлично понимают, что они попросту не доживут до того момента, когда потенциально могут появиться и стать общедоступными технологии, позволяющие значительно продлить жизнь или даже обеспечить физическое бессмертие. Предполагаемым выходом может стать сохранение тела и главное – мозга на неопределенно долгий срок. Технологии, доступные Alcor, позволяют крионировать тело после смерти достаточно быстро, чтобы исключить гибель нервных клеток. То есть, если в будущем мы сможем возвращать людей из мертвых, крионированные сегодня люди будут полностью функциональны.

Другой аспект практического применения трансгуманистической концепции – это модификации тела за счет препаратов, которые в медицине применяются давно и повсеместно. Например, гормоны роста используют для устранения некоторых физических недостатков у детей, которые после специализированной терапии продолжают развиваться абсолютно нормально. Препараты класса ноотропов широко используются для повышения умственных способностей, многие из них можно купить в аптеке без рецепта. То же касается метаболических препаратов и различных пищевых добавок.

Использование таких добавок вне медицинского аспекта, то есть не для исправления проблем со здоровьем, а для улучшения нормальных возможностей тела, называют биохакингом. На этот счет есть масса любопытных экспериментов, как пример упомяну Сергея Фаге. Если кратко, то всего за год, потратив 200 тысяч долларов (эксперимент он проводил в 2017 году), Сергею удалось добиться колоссального физического преображения. Чтобы не загружать текст цифрами, приведу два параметра.

Объем жира в организме Сергея снизился с 26% до 10%, а показатель VO2Max превысил 70. VO2Max – это максимальное потребление кислород, по сути, представляет собой суммирующий маркер физической кондиции. Интересующиеся могут отдельно погуглить этот вопрос, но VO2Max 70 – это очень высокий показатель. Обращаю внимание – Фаге не спортсмен, он не употреблял действительно «серьезные» препараты, в его «меню» не было даже сармов (от SARM, селективные модуляторы андрогенных рецепторов). Речь идет строго о пищевых добавках, включая витаминно-минеральные комплексы, ноотропы и адаптогены. Как мы отлично знаем, в лоре Вархаммера все это переведено на принципиально иной уровень. Как минимум, можно вспомнить боевые стимуляторы Астартес.

Возвращаясь к модернизации человеческого тела за счет имплантации уникальных технических средств, не могу не упомянуть Нила Харбиссона, фактически – первого киборга. Харбиссон родился с ахроматическим (черно-белым) зрением. В 2004 году он разработал антенну, которую вживили в его затылочную кость. Антенна улавливает электромагнитное излучение оптического диапазона, переводя его в вибрацию, которую мозг Харбиссона интерпретирует как цвет. То есть благодаря собственному изобретению он теперь буквально слышит цвета, в том числе инфракрасное и ультрафиолетовое излучение.

Более того, антенна имеет встроенный Wi-Fi передатчик и может принимать сообщения, переданные через интернет. Эта функция дала поистине уникальный эффект – если Нил Харбиссон спит и кто-то, у кого есть подключение к его антенне, посылает ему по Wi-Fi картинку, она меняет сюжет сна Харбиссона. Но на этом модернизации Нила не заканчиваются. В 2017 году он имплантировал себе в один зуб Bluetooth-передатчик, в другой – виброустройство. Аналогичную пару зубов имплантировали художнице Мун Рибас. Теперь они могут общаться Азбукой Морзе, едва заметно шевеля челюстями.

Наиболее любопытный имплант Харбиссона – так называемая Солнечная Корона, тоже его собственная разработка. Это тонкий обруч, имплантированный в череп Нила по его периметру. Внутри обруча расположен источник тепла и питающий элемент. Источник тепла движется по кругу в соответствие с солнечными сутками. Харбиссон ставит перед собой цель благодаря этому устройству обмануть собственное восприятие, создав временную иллюзию в соответствие с Теорией относительности Альберта Эйнштейна. Когда его мозг привыкнет к движению источника тепла в обруче, Нил дистанционно изменит скорость движения.

Если максимально упростить, то это сравнимо с оптическими и слуховыми иллюзиями, которые обманывают соответствующие органы чувств. Но у человека нет органа, отвечающего за восприятие времени. Если такой орган получить (первая попытка – Солнечная Корона), то, влияя на него, человек сможет ускорять или замедлять время для себя. На данный момент сложно даже представить, какой потенциал открывает эта разработка.

В мире Вархаммера несложно найти примеры киборгизации. Представители Механикума фактически являются в разной степени киборгизированными существами, которые тоже улучшают себя для расширения возможностей биологического тела.

Проблемы концепции трансгуманизма

Нанотехнологии, крионика, оптическая кибернетика, симуляция реальности, искусственный интеллект, искусственные чувства, 3D-биопечать, оцифровка и перенос сознания – это далеко не все направления, которые интересуют трансгуманистов. И здесь нужно отметить, что сама концепция выходит далеко за рамки сугубо научной сферы. Потому что, например, у Харбиссона были большие трудности с поиском специалистов, которые согласились бы имплантировать ему антенну и Солнечную Корону. То есть трансгуманизм ставит перед нами массу юридических вопросов и не может не касаться политики.

К примеру, существует такое понятие как когнитивная свобода, или право на психическое самоопределение. Это свобода человека самостоятельно контролировать свои психические процессы, познание и сознание. Отчасти понятие когнитивной свободы пересекается с понятием свободы мысли. Однако когнитивная свобода фокусируется именно на технологических возможностях по расширению сознания. На данный момент ни в одном из международных документов и ни в одной стране мира когнитивная свобода не является признанным правом. Лишь в США ее частично признали благодаря работе Центра когнитивной свободы и этики (CCLE).

В действительности, вопросы когнитивной автономии и конфиденциальности важны уже сейчас. Речь идет как о технологиях, изменяющих работу мозга, так и психоактивных препаратах. Это двоякая ситуация, потому что в большинстве стран мира закон ограничивает человека в приеме психоактивных средств и не позволяет модифицировать свой мозг технологически (вы просто не найдете хирурга-трансплантолога, который согласится это сделать, потому что такие операции незаконны, они юридически не могут быть санкционированы). Оборотная сторона этой ситуации – когда в результате модернизации мозга человек становится опасен для других людей. Поэтому, разумеется, ограничения должны быть.

Дальше идет морфологическая свобода. Тут, как вы понимаете из названия, речь идет о праве человека модифицировать не мозг/сознание, а тело. Это тоже междисциплинарный вопрос, который затрагивает массу направлений – от хирургии до юриспруденции. Потому что поставить передовой протез руки вполне законно, но если вы захотите себе, скажем, гусеничную платформу вместо ног, как у Загрея Кейна, то столкнетесь с теми же проблемами, с которыми столкнулся Харбиссон. Фактически это незаконно. Да и еще, возможно, придется регистрировать себя как транспортное средство…

И конечно, большинство религиозных конфессий яро критикуют морфологическую свободу. Особенно это касается тех религий, в которых бог создал человека по образу и подобию своему. Значит, менять тело – значит идти против воли бога. В мире Вархаммера ситуацию решили кардинально – весь Империум, очевидно, имеет полную когнитивную и морфологическую свободу. Вопрос в необходимости и целесообразности. А если вы не военный и не представитель Механикума, то главной проблемой будет финансовая доступность имплантов. И конечно, по этому критерию Империум Человечества характеризуется колоссальной степенью социального расслоения и неравенства. Это вовсе не трансгуманистическая утопия.

Но еще более спорная ситуация обстоит с репродуктивной свободой, эта проблема и сейчас стоит остро. То есть в действительности у концепции трансгуманизма много проблем с точки зрения потенциала внедрения технологических модификаций. Эти вопросы должны исследовать и исследуют юристы, психологи, прочие специалисты. Например, в вышеупомянутом Центре когнитивной свободы и этики. С политической точки зрения ситуация осложняется тем, что расширение когнитивной, морфологической и репродуктивной свободы человека требует корректировки его гражданских прав.

То есть с одной стороны нужно обеспечить человеку возможность модифицировать себя по собственному желанию на законных основаниях. С другой – необходимо защитить человека и окружающих его людей от возможных последствий подобного решения. Насколько мне известно, в лоре Вархаммера этот момент нигде подробно не разъясняется, вероятно, он никогда не прорабатывался. Потому что в этом не было необходимости. У нас есть готовый мир с определенными предустановками и он не ставит своей целью безупречно смоделировать один из вариантов трансгуманистического будущего.

Итак, граждане Империума вольны делать со своими телами и мозгами что угодно. К их услугам – неисчислимое множество типовых имплантов, а если денег достаточно – можно без проблем заказать индивидуальную разработку. То есть и правда – никаких ограничений. А если модифицированный человек начинает представлять опасность – разговор с Арбитрес, как правило, короткий. Либо пуля в лоб, либо будешь киборгом, как и хотел, но в роли сервитора.

Разумеется, для трансгуманистического будущего существует опасность сосредоточения модифицирующих технологий в руках милитаризованных структур. И эта проблема стоит острее, чем кажется. Например, согласно аналитике Джонатана Морено (работа «Войны разума»), львиная доля исследований в сфере искусственного нейроусиления, проводимых сегодня в США, спонсируются Министерством обороны.

Ограничение по знакам. Дальше здесь.

Ютуб-канал

Группа ВК

Телега с анонсами и чатом