artisha9

Злоумышленники набили деньгами и облигациями целый мешок, который Санта прятал под своим красным халатом. Тем временем одной из посетительниц удалось выскользнуть через черный ход. С криками: «Банк грабят!» она бросилась в полицейский участок. Когда грабители подбежали к оставленной в переулке машине, там их уже поджидал шеф полиции Бедфорд с двумя помощниками и десятком вооруженных горожан. Завязалась перестрелка, в которой Бедфорд получил пять пуль. Грабители захватили заложников и, прикрываясь ими, как щитами, двинулись к переулку, затем затолкали заложников в машину и рванули с места.

Началась погоня. На окраине города грабители увидели, что у них вот-вот кончится бензин. К тому же помощник Бедфорда сумел прострелить заднее колесо их автомобиля. Преступники остановили проезжавший «олдсмобил» и выкинули из него, сидевшего за рулем, 14-летнего паренька.

Как раз в этот момент их настигли преследователи. Вновь завязалась перестрелка. К ужасу своему бандиты обнаружили, что мальчишка захватил с собой ключи от машины, и завести ее они не смогут. Отстреливаясь, банда бросилась назад к своему авто (правда, одного раненого сообщника, потерявшего сознание, пришлось оставить в «олдсмобиле»). Как только грабители тронулись с места, они сообразили, что вместе с товарищем забыли в машине и мешок, в котором находилось 12 тысяч 400 долларов наличными и облигации на сумму 150 тысяч.

Им удалось вновь оторваться от преследователей, которых к тому времени было уже больше ста. Преступников разыскали на следующий день недалеко от городка Грэхем. Первым схватили истекающего кровью «Санта-Клауса», а через несколько часов были пойманы и его сообщники.

Организатором преступления оказался Маршалл Рэтлифф, уже судимый за ограбление банка и незадолго до Рождества вышедший на свободу. Он жил в Циско и вырядился Санта-Клаусом, чтобы его не узнали. Его осудили первым. Сначала Рэтлиффу дали 99 лет за организацию ограбления, а потом приговорили к смертной казни за убийство шефа полиции.

Маршалл Рэтлифф

Луис Дэвис, брошенный в «олдсмобиле», скончался от ран в больнице на следующий день. Генри Хелмса приговорили к смертной казни. Пожизненное заключение получил Роберт Хилл. Он трижды сбегал из тюрьмы, и каждый раз его ловили. В 1946 году Хилл попал под амнистию. Он вышел на свободу, сменил фамилию и стал, говорят, примерным гражданином.

Маршалл Рэтлифф тоже пытался бежать. Ему удалось завладеть револьвером, и он смертельно ранил одного из надзирателей. Но второму удалось скрутить преступника. Вечером у тюрьмы собралась целая толпа. Горожане выволокли Рэтлиффа из камеры и попытались повесить на телеграфном столбе однако веревка не выдержала его веса, и оборвалась. По обычаю, приговоренному в таких случаях даровали жизнь. Но жители Циско нашли веревку потолще и вздернули бандита, который успел крикнуть: «Простите меня, ребята!» Никто из участников этого самосуда не был осужден.

Эмма Миллс Натт (1860-1915) стала первой в мире женщиной телефонным оператором 1 сентября 1878 года, когда она начала работать в Бостонской телефонной компании, штат Массачусетс, США.

История "барышень" началась 1 сентября 1878 года, когда на новую работу в бостонскую телефонную компанию вышла 18-летняя Эмма Миллс Натт. До нее должность телефонистов занимали исключительно представители сильной половины человечества. И все бы ничего, да, юноши не отличались особым тактом и терпением. Клиенты компании жаловались, что телефонисты грубят, подшучивают и вообще ведут себя не самым культурным образом. Для живого общения мужчины явно не подходили, и коммутаторы было решено передать в нежные женские руки.

Так и стала юная Эмма первой телефонисткой женского пола, правда, в гордом одиночестве она прибывала недолго. Всего через несколько часов на смену заступила ее сестрица Стелла.  Очень скоро стало ясно, что эксперимент удался — отзывы клиентов о "барышнях" были сугубо положительными, и мужчин из профессии изгнали. Стоит сказать, что требования к телефонисткам были весьма строгие: девушка должна была быть из хорошей семьи, стрессоустойчива, иметь приятный голос, крепкое здоровье и рост, который позволял дотягиваться до верха коммутатора. Афроамериканкам и еврейкам путь в "барышни" был закрыт.

Крепкое здоровье телефонисткам требовалась не просто так, их работа была довольно тяжелой: число номеров постоянно росло, а соединение в среднем осуществлялось за 8 секунд — за это время телефонистка должна была принять вызов, сопоставить, в какое именно из доступных абонентских гнезд втыкать шнур, и, собственно, произвести соединение. Рабочий день телефонисток продолжался 10-11 часов, трудились они по шесть дней в неделю. За час барышне приходилось подключать до 600 звонков. Сложность процесса становится ясной, если посмотреть на ручной соединительный коммутатор — агрегат, напоминающий по форме пианино; только вместо клавиш — провода, рычажки и отверстия-гнёзда.

О работе телефонисток можно составить хорошее представление, если прочитать книгу американского писателя и радиожурналиста Луиса "Стадса" Теркела "Работа", в которой представители различных профессий рассказывают о своем труде.

"У нас у каждой свой номер. Мой номер — четыреста семь. Номер ставят на твоих карточках, и, если будет допущена какая-нибудь ошибка, сразу видно, кто виноват. Ты всего лишь инструмент. Твое дело — набирать номер. Ну, и сама ты — номер. Девушки сидят бок о бок: между мной и соседкой пятнадцати сантиметров не будет. Ну, и толкаемся все время локтями, особенно если она левша. Вот почему зимой у нас у всех насморк не проходит — из-за тесноты. Стоит одной чихнуть, и завтра все чихают. Насморк ведь очень заразный. Руки еще не очень устают, а вот губы! Устаешь говорить, как ни странно. Ведь говоришь-то шесть часов без передышки!" — рассказала на тот момент 17-летняя телефонистка Хезер Лэмб.

Девушка рассказала и о других особенностях своей работы: "Есть шесть-семь фраз, которыми мы пользуемся: "Доброе утро, чем я могу вам помочь?", "Добрый день", "Добрый вечер", "Какой номер вам нужен?", "Повторите, будьте добры", "Вас вызывает такой-то или такой-то. Будете оплачивать?", "Это обойдется в доллар двадцать центов". Вот и всё, что нам положено говорить. Самое главное — не вступать в разговоры с клиентом. Если он расстроен, можно сказать только; "Мне очень жаль, что у вас неприятности", но больше — ни-ни. Если тебя поймают за разговором с клиентом, тебе ставят минус. А ведь если у человека беда или просто плохое настроение, очень хочется что-то ему сказать. Меня так и тянет спросить: "Что с вами?". И нисколько не чувствуешь, что в самом деле кому-то помогаешь".

Эпоха "барышень" начала закатываться с изобретением АТС, первый патент на которую был выдан в 1889 году американскому изобретателю Алмону Строуджеру. По поводу изобретения автоматической телефонной станции существует интересная легенда. Якобы, Строуджер сконструировал АТС из-за недобросовестной конкуренции. Строуджер был владельцем похоронного бюро в Канзас-Сити и терпел убытки при получении заказов по телефону — всех клиентов получал его конкурент.

Бизнесмен начал расследование и выяснил, что причина всех его бед — жена того самого конкурента, которая работала телефонисткой и направляла все звонки абонентов, вызывавших похоронное бюро, своему благоверному. Алман Строуджер поклялся навсегда избавить общество от телефонисток и изобрел автоматический телефонный коммутатор декадно-шагового типа емкостью до 99 абонентов.

Правда, быстро избавиться от "барышень" у Строуджера не получилось — долгое время автоматическая и ручная системы существовали параллельно. Вообще говоря, телефонистки как класс не исчезли до сих пор — кое-где "барышни" до сих пор трудятся на междугородних и международных телефонных линиях.

Chinatown, NYC, 1900

Население Чайнатауна увеличивалось весьма медленными темпами. В 1760-х годах, после периода «золотой лихорадки», сюда переехало около сотни китайцев из Калифорнии. Поскольку большинство авантюристов-золотоискателей имело криминальное прошлое, в глазах белых американцев район моментально превращался в рассадник преступности. Стычки на расовой почве происходили здесь регулярно и практически всегда заканчивались победой китайцев, которые всегда имели при себе бамбуковые дубинки для самообороны.

В 1835 году группа ирландской молодёжи спровоцировала массовую драку в Чайнатауне, что привело к гибели 17 местных жителей. Суд приговорил восьмерых китайцев, ввязавшихся в драку, к разным срокам тюремного заключения, но реальные убийцы так и не были наказаны.

Наиболее распространённый бизнес Чайнатауна первой половины XIX века - прачечные, табачные лавки и магазины по продаже экзотических животных. Одним из самых богатых и авторитетных людей района считался Сен Вонг – владелец небольшой лавки по изготовлению изящных деревянных пробок для бутылок. Его клиентами в основном были обеспеченные представители нью-йоркской богемы. Стоимость одной пробки, украшенной золотом и драгоценными камнями, равнялась годовому заработку среднестатистического жителя Нью-Йорка тех лет.

1900’s - Chinatown, New York, Port Arthur Chinese Restaurant, 7-9 Mott Street

Вонг был не только прекрасным бизнесменом, но и активным сторонником расширения китайской комьюнити. Часть заработанных средств он тратил на обучение вновь прибывших иммигрантов востребованным специальностям. Благодаря Вонгу численность комьюнити достигла 600 человек к 1847 году.

В 1854 году китаец Хенг Мако открывает в Чайнатауне подпольный опиумный салон, расположенный в огромном подвале жилого трехэтажного дома. Обстановка «опиумного бейсмента» больше напоминала номер «люкс» в сверхдорогой гостинице. Посетитель ложился на усыпанную лепестками роз кровать, затягивался несколько раз из золотой трубки со свежим опием, после чего проваливался на несколько часов в наркотический сон. Посетителями салона были люди с хорошим заработком, открывшие для себя новый способ «снятия усталости».

За несколько лет Мако заработал сумму, эквивалентную сегодня $40 млн. На вырученные деньги он организовал наркотрафик опия из средней Азии в нью-йоркские порты. К 1860 году в Чайнатауне насчитывалось свыше пятидесяти опиумных салонов, а к 1890 году – более двухсот (!). Погрязшие в коррупции, стражи порядка закрывали глаза на подпольные заведения. Более того, Мако сумел договориться с полицейскими о том, чтобы они «избавлялись от тел людей, умерших от передозировки опия». В те времена было распространено выражение «растворился в китайском квартале», означавшее, что человек бесследно исчез.

Chinatown, NYC

В 1900 году власти принимают так называемый Закон об исключении (Exclusion Act), согласно которому выходцы из Китая мужского пола не могут привозить с собой жён, подружек и детей. Все китаянки, не являющиеся гражданками США, должны были незамедлительно высылаться на родину. Варварский закон привёл к тому, что из семитысячного населения Чайнатауна в 1902 году количество женщин сократилось до двухсот человек, что породило бурный рост борделей и проституток в районе.

«В 1910-х годах преступность в Чайнатауне выросла до такой степени, что городские власти приняли решение сократить количество патрульных на улицах района, - пишет историк Джозеф Грэй. – Любого стража порядка могли запросто убить даже средь бела дня. В итоге Чайнатаун превратился в место, где не соблюдаются никакие законы. Даже если здесь происходило убийство, то трупы сжигались в огромных печах для производства глиняных изделий».

Нью-йоркские газеты призывали представительниц слабого пола воздержаться от посещения Чайнатауна, поскольку участились случаи похищения женщин и насильственного удержания их в качестве сексуальных рабынь. В 1916 году в полицию обратилась 23-летняя Кларисса Ойден, которую на протяжении пяти лет заставляли заниматься проституцией в одном из домов Чайнатауна. Ойден удалось чудом сбежать, убив одного из сутенёров.

Chinatown, NYC, 1895

В 1926 году мэр Нью-Йорка Джеймс Уокер приказывает провести в домах Чайнатауна обыски, чтобы вычислить все бордели и опиумные салоны. Хорошо подготовленные рейды помогли сократить количество злачных мест более чем в три раза. Однако самые влиятельные преступники смогли откупиться и продолжить подпольный бизнес.

Стоит сказать, что взаимоотношения внутри китайской комьюнити в первой половине XX века строились на изнурительном рабском труде. Ступивший на американскую землю китаец, желающий жить в Чайнатауне, должен был отработать 1000 часов бесплатно. Комьюнити снабжала его скромным питанием и кроватью в забитом до отказа иммигрантами бейсменте.

Пятая Авеню и 120 улица, Looking North, Гарлем, Нью-Йорк, 1880 год.

Пятая Авеню  между 116 и 117 улицами, Нью-Йорк, 1893 год.