alekaylo

Это было на рубеже тысячелетий, когда солнце светило ярче, а подорожниками лечили разодранные локти, коленки и семейный алкоголизм.

В поселок при краевом центре завезли сведения о выходе новой части знаменитой на весь мир саги о похождениях джедаев, ситхов и прочих американских беженцев. Новость была расхвачена всеми от мала до велика и попрятана по карманам и головам. Каждый второй уважающий себя пацаненок считал своим долгом попрактиковаться в телекинезе, фехтовании на палках с озвучкой и поездках на воображаемых гравитационных мотоциклах.

Но при этом были и те, кто не имел возможности узнать, в чем, собственно, прикол этого ажиотажа, и в каком году случились те самые "Звездные войны". Ибо на уроках истории во 2 классе сельской школы об этом почему-то умалчивали, а покупка кассеты с фильмом проделала бы дыру в семейном бюджете. Таким товарищам оставалось либо делать вид, что они в курсе всего, и притвориться Штирлицем на Татуине, либо объявить бойкот всей этой массовой истерии, заявляя, что Лукас — это от Лукавого, и не водиться с дураками. Но, при выборе первого варианта, их всегда могли раскрыть и побить теми же джедайскими мечами, а при выборе второго, они рисковали прекратить общение со всеми сверстниками и снова начать играть с камнями в огороде. Сеня был как раз из их однозначного числа.

У него были друзья и были амбиции. Было чувство собственного достоинства, была добрая душа, но не было заветной кассеты с фильмом. Поэтому, во время очередных восхвалений тёмной стороны силы, он толкнул с улыбкой своего друга Андрюху: — "Ну ты запиши мне чтоль хоть на кассету. Посмотрю, о чем вы тут спорите! А то я ж и не знаю." А кореш возьми да крикни со всей щедростью души: "Да, у меня уже есть запись, батя сделал, пойдём — дам!" И они пошли.

Заветная кассета, подписанная отеческой рукой как "Звездные войны VI", липла к потной ладони. Осознание ранее недосягаемого грело сердце и будоражило кишечник. Время, в которое можно было вставить кассету в родительский видик, было строго определено. Просмотр можно было устроить только рано утром, когда родители уже ушли на работу, а школа была еще в некотором отдалении. Поэтому, как только за отцом защелкнулась калитка, Сеня шмыгнул в родительскую комнату, включил телевизор, вставил "Звездные войны VI" в видеомагнитофон и нажал на кнопку. Наконец-то.

На экране творилось что-то странное. Вполне себе земная женщина, вместо роботов и жителей других планет. Голая, она становилась на четвереньки в свежий бетон. Раствор обволакивал конечности. Затем к ней с двух сторон подошли мужчины. Тоже голые. Но в касках. Через какое-то время женщина начинала неестественно постанывать и лепетать на чужом языке. Мужчины начинали охать и кряхтеть. Как в бане.

Сеня какое-то время был еще в ступоре. Потом всё-таки остановил запись и вынул кассету. Ощущая неловкость, смущение и обиду на всё, до чего хватало полёта мысли, стал усиленно собираться в школу.

С Андрюхой, как обычно, встретились по дороге. Услышав, что на кассете были никакие не "Звездные Войны", он лишь недоуменно пожал плечами. В качестве моральной компенсации было предложено кассету не возвращать, а размотать ее по ходу движения.Так и сделали — поочерёдно хватаясь за ленту, пацаны с энтузиазмом запускали прямоугольную пластмассу в воздух, и от самого дома до самой общеобразовательной на земле оставались змееобразные полосы. Было весело. Только вот Сеня с того дня все равно фантастику ненавидит из принципа.

Апрель маякнул мне смской, мол, выходи, я с солнцем под дверью.
Выхожу, а там – красота. Не наврал Апрель. Солнца полные глаза, птички то тут то там свистят, рожь колосится. Никакой тебе ссанины снежной ветром в лицо, никакой тебе голодной смерти. Приятно всё до урчания. Настолько приятно, что работу послать не только хочется, но и считается жизненно необходимым.
Я цепляю припаркованный в офисе велосипед и выкарабкиваюсь с ним из душного подвала на тропу слепого человеческого счастья.
Сажусь и еду вдоль парковки, а попутный ветер подталкивает меня в спину и сдувает с меня все невзгоды и следы простудных заболеваний. Я разгоняюсь до скорости человеческой мысли, принимаю силуэт свободы. Верхние слои одежды начинают воспламеняться, мир перед глазами расплывается в одну смазанную улыбку Чеширского кота. Я беру в правую руку телефон и, держась левой, снимаю видео о том, как мне хорошо.

И тут на узком участке дороги появляется девочка. Маленькая как чекушка водки. Миленькая как подарок на 23 февраля от престарелой бабушки. Стоит на моем пути, смотрит и улыбается. Я сбавляю скорость, но вместо того, чтобы убрать телефон и покрепче взяться за руль, я с гордостью и чувством превосходства в голосе говорю ДЕВОЧКА, СМОТРИ, КАК Я МОГУ БЕЗ РУК ЕЗДИТЬ и совсем отпускаю руль. Я уверен в себе, а девочка – нет.
Поэтому рядом с девочкой появляется ее папаша, а следом за ним вылетает болонка цвета морозной свежести, размером с детсадовский горшок. Собачонка с глупым бесстрашием бежит под колеса, очевидно, чтобы поприветствовать. Я хватаю свободной левой рукой руль и пытаюсь объехать собаку, но еду на девочку, которая решила сменить местоположение, чтобы подставить меня наверняка́. Но я не ведусь на провокации, поэтому той же левой рукой, что на руле, жму на тормоз, а он, как известно, там только передний. От такого торможения задняя часть велосипеда клонится в сторону припаркованных машин, в то время как мое честное лицо клонится в сторону асфальта. Но я ловкий как щука, а умный как камыш. Я без раздумий хватаюсь правой рукой за руль и ногами упираюсь в дорогу, в то время как мой телефон продолжает движение и летит сбитым Соколом Тысячелетия на посадочную асфальтированную полосу.
Никто не произносит ни слова. Отец семейства подает мне телефон разбитым экраном вверх, я пихаю его в карман, разворачиваюсь и качу велосипед обратно, отныне стыдясь садиться на него и показываться на людях.

Батьку́ моему в этом годе 60. Не юнец, конечно, но и в гробу его еще видеть категорически не планирую. Однако, батёк – человек старой закалки и холодного копчения. На развитие цивилизации и электротехники он не то, чтобы клал, но, скажем так, сплевывал зубочисткой из балабановской спички. Привыкший по армейской жизни к посыльным, бегущим через весь город, чтобы передать весть о грядущей линии фронта, в свое время он без особого азарта воспринимал вхождение средств связи в эпоху мобильности, доступности и повсеместности. У него бы́л мобильный телефон, но дальше контроля звонками меня-юнца и разговоров среди ночи с сослуживцами и коллегами со всех краёв союза дело не пошло. СМС, ММС, MP3 – всё это туфта для негодяев и молодящихся старух. Серьезные люди разговаривают ртом, вслух и после громкого приветствия. Поэтому отче обучился кнопке включения, вызова и сброса и следующие 15 лет провёл в сопровождении нескольких "тапков", которые сменяли друг друга по мере физического износа об стол и утери на территории гаражей. Для устранения любых неполадок на тему "глючит, выключился, дата сбилась, сообщение какое-то пришло" и т.п. я вызывался в отчий дом ближайшим рейсом из любой точки на карте.Но пока мы "разбирались", как сменить один писклявый рингтон на другой и перенести контакты с сим-карты, пришла эпоха смартфонов, дешёвого интернета, и халявных открыток в вотсап. Сослуживцы и коллеги постепенно перепрыгнули на мировые тенденции, оценив возможность присылать друг другу бесчисленное количество жоп, матерных анекдотов и фотографий с рыбалки, и вот, уже даже среди своих батёк стал казаться старым и недостаточно осведомлённым в мире магии. Товарищеским разумом было решено на юбилей в обязательном порядке подарить ему новый телефон. Такой, чтоб вотсап, вайбер, цветной экран – всё как положено. И подарили. Подарили 6-ти дюймовую лопату с характеристиками в два раза лучше моего плачущего от горя китайца. Т.е не просто телефон с камерой и без кнопок, а целый телевизор с NFC, FaceID, двойной камерой, восьми ядерным процем, памятью на 15000 альбомов Высоцкого и ДДТ, полифонией и доставкой водки на дом. Разумеется, это имело такие же последствия, как высадка горстки хипстеров, не ходивших в поход дальше универмага, на парашютах в деревню, притаившуюся в девственных лесах Камбоджи. Полная дезориентация, страх, беспомощность, повышенное потоотделение. Даже после того, как я провел краткий экскурс в диджитал, не сильно полегчало. В процессе эксплуатации были заняты все конечности и органы чувств, жить было нечем. Аппарат внушал трепет и отталкивал собственным величием. В итоге, к концу дня он оттолкнулся так, что был выронен лицевой стороной в бетон, и, по законам жанра, потерял лоск, солидность и целостность экрана. Не спас ни чехол, ни хваленое стекло гориллы.И это, конечно, был удар невероятной силы. Удар по самолюбию, надежде и вере в завтрашний день. Слишком разными оказались миры. Не ужились

Это было бы абсолютно неинтересно и непередаваемо, если бы не было правдой.

Общественный бассейн на горячих источниках, температура воды колеблется между свежей мочой и жижей от дошика, готового у употреблению. Большинство посетителей уже не особо трогает повышение пенсионного возраста, поэтому они с кайфом располагаются на нижних ступеньках бассейна, по грудь в воде. Я, плавно крадучись, на носочках пересекаю бассейн из одного конца в другой, дабы занять очередь на прикольный гидромассаж, и невольно становлюсь свидетелем следующего разговора по правому борту.

БАБКА1 – Вот, Гриша же в школе будет изучать много дисциплин. И математику, и русский язык, и рисование.

ДЕД – Географию...

БАБКА2 – Английский, физику, биологию.

ДЕД – И географию.

БАБКА1– Историю, литературу, химию.

ДЕД – Географию.

БАБКА1 – А, и географию же еще! Страны там, столицы, надо же знать.

БАБКА2 – Даа, конечно.

ДЕД – И...(осекается, смотрит грустно куда-то вдаль)

Хворь.

Серая. Сопливая. С марлевым намордником и слезящимися глазами.

Хворь пришла. От нее вымерло все девственно чистое племя Магъяпулоахо в 1678-ом, теперь она пришла за мной. Пришла издеваться и лезть грязными вонючими руками в мои носовые пазухи, гланды и миндалины. А я ничем не могу помешать ей. Я сплю хмельной и голый на диване в съемной однокомнатной...

Ее приход я замечаю только по утру. Проснувшись, я понимаю, что ночью она залезла ко мне в душу и нестриженными ногтями разодрала глотку – это начало конца.

Боль. Стон отчаяния и чертыхание. За завтраком кусок не лезет в горло, а̶ ̶б̶у̶т̶ы̶л̶к̶а̶ ̶в̶ ̶ж̶о̶п̶у̶.

Из средств противодействия у меня только полфлакона Мирамистина и ненависть. Деваться некуда – придется сражаться.

Я подхожу к раковине, засовываю горизонтальный носик флакона в рот на расстояние вытянутой руки и нажимаю кнопку впрыска.

Рвотный позыв, стон отчаяния, чертыхание, слюни и клятва никогда не сдаваться. Становится легче.

В отражении зеркала на меня глядит человек с принципами, щетиной и хроническим гайморитом-фронтитом. Он знает, что будет дальше.

А дальше будет следующее : режущая боль в горле сменится обильным соплетечением и кашлем с мокротой. Затем, после пары дней рассеивания по организму, хворь сконцентрируется и ебнет в голову. Направит туда всю мощь, будет пытаться разорвать мой хрупкий череп как физрук трусы на старшекласснице. А я буду дважды в день заливать в ноздри раствор фурацилина с солью, и, чертыхаясь, клясться никогда не сдаваться.

Букв будет много, но зато они почти все красивые.

Было это года два назад.

Еду совсем один б̶е̶з̶ ̶в̶о̶д̶и̶т̶е̶л̶я̶ ̶ в отечественной маршрутке летним днем на самом заднем сидении из одного конца города в другой, стараюсь не прилипнуть к спинке из красного дерева, думаю о себе, деньгах и женщинах – пытаюсь выдумать уравнение со всеми тремя неизвестными так, чтоб ни одно из них по условию не равнялось нулю.

На одной из остановок в салон к̶р̶а̶с̶о̶т̶ы̶ ̶ залетает мужик-дед лет 60-65 достаточно нетипичного для нашей сельской местности вида –гладко выбритый, в бейсболке, безрукавке, с серьгой в ухе и̶ ̶с̶ ̶о̶ж̶е̶р̶е̶л̶ь̶е̶м̶ ̶и̶з̶ ̶з̶у̶б̶о̶в̶ ̶н̶а̶ ̶ш̶е̶е̶.

Ну, думаю, бодрый дед, интересный, хотя и подозрительный, наверняка или пидор, или на барабанах играет, а может и то и другое. Дед как будто чувствовал мой интерес к его персоне (возможно пару домыслов я озвучил вслух) и, спустя пару перекрестков, решил до меня доебаться.

– Друг, не знаешь часом, как память освободить, пишет, что заполнена? – и маякует мне дисплеем смартфона.

Друзей у меня не так уж много, разбрасываться ими было бы глупо и бессердечно, поэтому я с видом бывалого хакермена произнес "ДАВАЙТЕ ПОСМОТРИМ" и протянул старику руку помощи, в которую он незамедлительно вложил свой аппарат.

Я деловито нахмурился и стал резво тыкать большим пальцем правой руки по экрану андроида, заходя в меню настроек и выходя из него. Спустя три минуты таких незамысловатых операций я, разумеется, ничего не починиль, но и сломать тоже ничего не успел, поэтому сохранял хладнокровие.

– Вам нужно получить root-доступ и почистить скрытый системный хлам в памяти телефона, он скопился и мешает жить, видимо.

– Куда доступ?

– root-доступ, что-то типа прав администратора, делается путем не очень хитрых манипуляций, сходите в сервисный или кого-нибудь из родни попросите.

– Да не! Понимаешь, я же фотограф! *пересаживается поближе* Вот я на телефон фотографировать стал, удобно очень, камера всегда под рукой.

Взяв у меня из рук свой телефон, дед полез в галерею и явил моему взору фотографию красной розы крупным планом. Такие становятся фоном для открыток, рассылаемых страстными самцами дамам в преддверии просьб о фотографиях больших и больших сисков .

–Эмм, красиво.

– Даа, а я сам вдовец, знаешь, и вот женщин люблю фотографировать! Особенно ню!

– Круто.

– Вот эту вот фотографировал недавно.

*показывает фотографию, которой чья-то бабушка собрала все 5+ из возможных*

Женщина за 55 с крашенными коротко стриженными волосами ласково придерживает куст сирени, который настойчиво пытается упасть к ее ногам.

– Эмм, не знаю даже, что сказать, прикольно.

*сам я нахожусь в паническом предвкушении того, что дальше пойдут фото ню и у нас с сердечком произойдет рассинхрон в выборе остановок* – Но я, честно говоря, не особо могу по достоинству оценить красоту женщин, годящихся мне в бабушки.

– А я вот наоборот молодух не люблю! А потому что они заставляют презиками пользоваться, а я пока его надену, у меня и упал уже!

– Оу, хе-хе. *что блять происходит*

– А вот женщины в возрасте наоборот, там заебись, можно не вынимать даже! У них там климакс уже и ваще можно не париться!

– На остановке! – крикнуло мое сердце, и я хотел ему вторить, но не стал. Да вроде и не было тут ничего нездорового и опасного, кроме самого факта неожиданных откровений на бытовую тему от незнакомого престарелого гуляки. Да и мужская солидарность должна же присутствовать.

– Интересно, буду знать теперь.

– Даа. О, на остановке! Всё, пока!

– Всего доброго.

Сам я впал в ступор и не понимал, что мне делать с полученной информацией. Хвастаться перед пацанами? Пугать женщин? Написать об этом в журнал Cosmopolitan? Чувствовал себя тупым пиздюком, который к 15 годам внезапно осознал, что был не в капусте найден. Как теперь смотреть на людей пенсионного? А на дачу они точно гоняют грядки полоть? А чресла маслом нерафинированным поливают, чтоб не стерлись и семечками пахли?

*Блять, заткнись*

– На остановке, пожалуйста...