VZ1996

Резня Парижской коммуны.

Если кто-то из читателей не убежден, что белый террор привел бы к кровавой резне, ему стоит посмотреть, что произошло с мужественными коммунарами во время недолгого существования Парижской коммуны в 1871 году. Скольким школьникам когда-либо рассказывали о том, что происходило в Париже в марте, апреле и мае того года? Ответ на этот вопрос может быть сведен к одному: поражению императора Наполеона III в сентябре 1870 года во Франко-прусской войне.

В действительности Парижская коммуна была первым случаем в истории, когда рабочие сознательно пытались взять на себя управление обществом. Если кто-то хочет больше узнать об этом славном эпизоде в истории рабочего класса, он может прочитать труды Маркса "Гражданская война во Франции", Ленина "О Парижской коммуне", "Уроки Коммуны".

Как только реакционным войскам Версальского режима удалось войти в Париж, началась систематическая резня коммунаров, и, по разным данным, от 18000 до 20000 коммунаров были казнены во время Semaine Sanglante ("Кровавой недели"), а тысячи других были либо заключены в тюрьму, либо отправлены в ссылку.

События крушения Парижской коммуны показывают истинное лицо французской буржуазии перед лицом угрозы социальной революции, которая могла бы отнять у нее все привилегии и положить конец ее деспотическому правлению. По их мнению, такой уровень насилия был оправдан. Здесь мы снова видим, что не насилие само по себе является ключевым элементом в оценке того, было ли оно оправдано, а тот факт, что оно использовалось для защиты существующего порядка.

Подъем итальянского фашизма.

В то время как в России происходила революция, в мире вспыхивали разнообразные революционные волнения, угрожавшие власти правящих классов в других странах. Одно из таких волнений произошло в Италии, где в августе 1917 года в Турине вспыхнули хлебные бунты, возглавляемые представителями рабочего класса, которые быстро переросли в массовые антивоенные выступления рабочего класса с вооруженными столкновениями между рабочими и государственными силами. В конце концов движение было жестоко подавлено, многие рабочие были убиты. По данным буржуазных источников, было убито не менее 50 человек, ранено 200, арестовано 822 рабочих. Другие источники говорят, что число погибших могло достигать 500 человек, поскольку тела были очень быстро увезены. Власти пытались остановить распространение новостей об этом событии.

Это был всего лишь предвестник того, что рабочий класс Италии мог и готов перейти к открытой революции. Но это был не первый случай, когда итальянские государственные власти стреляли и убивали протестующих рабочих. Существовала долгая история насильственных государственных репрессий против рабочих протестов. Одна из самых известных имела место еще в 1898 году — резня Бэва-Беккэриса, названная в честь генерала, который приказал расстреливать рабочих во время массовых продовольственных бунтов в Милане. 7 мая 1898 года 60000 бастующих рабочих двинулись маршем к центру Милана. Генерал Бэва-Беккэрис разместил свои войска на Пьяцца дель Дуомо, главной центральной площади Милана. По мере продвижения рабочих генерал отдавал приказ стрелять по демонстрантам, в том числе и из артиллерии. Восемьдесят демонстрантов были убиты и 450 ранены, согласно официальным заявлениям.

После Первой мировой войны в Италии поднялась огромная волна рабоче-крестьянской борьбы. Крестьяне захватывали земельные наделы, в особенности на юге, в то время как в промышленных центрах, главным образом на севере, рабочие занимали фабрики. Однако это не переросло в революцию (почему — тема для отдельной статьи).

Как только непосредственная угроза революции миновала, буржуазия нанесла ответный удар с удвоенной силой. Она начала поддерживать и финансировать фашистов Муссолини, используя их в качестве ударных отрядов против революционных рабочих.

Муссолини основал свою фашистскую партию в 1919 году, и первоначально вокруг него были собраны лишь небольшие силы. Но после того, как деньги богатых капиталистов начали сыпаться рекой, партия Муссолини начала крепнуть. Взамен Муссолини и его фашистские банды проводили рейды против профсоюзов и социалистических организаций, а также запугивали деятелей КПИ. На пике могущества партии Муссолини, в 1922 году, он организовал знаменитый "марш на Рим", когда король назначил его премьер-министром. Диктатура была объявлена позже, в 1926 году.

Что означал фашизм для рабочего класса.

В апреле 1926 года профсоюзы были заменены фашистскими "корпорациями", находившимися под прямым контролем режима. Право на забастовку было отменено. Это был ответ революционному движению 1918-1920 годов, в ходе которого рабочие добились значительного повышения заработной платы и восьмичасового рабочего дня. В мае 1927 года было введено 10-процентное сокращение заработной платы, за которым в октябре того же года последовало дальнейшее сокращение, что привело к общему ежегодному сокращению заработной платы на 20 процентов. В 1930 году ассоциация итальянских промышленников потребовала дальнейшего снижения затрат на рабочую силу, и режим ввел еще 8-процентное сокращение заработной платы, а в 1934 году — еще одно. И хотя, столкнувшись с высокой инфляцией в середине — конце 1930-х годов, режим был вынужден пойти на некоторое повышение заработной платы, общее сокращение реальной заработной платы рабочих между 1922 и 1943 годами составило 25 процентов.

В процессе укрепления своей власти фашистские банды организовали систематическую кампанию поджогов офисов Коммунистической партии, Социалистической партии и профсоюзов, нападений на собрания рабочего движения и убийств ключевых рабочих и крестьянских лидеров. По словам Гаэтано Сальвемини (цит. по книге “Le origini del fascismo in Italia”), "около трех тысяч человек погибли от рук фашистов в течение двух лет".

Самым известным был случай Джакомо Маттеотти, члена Социалистической партии, который публично осудил выборы 1924 года как обман, обвинив правительство в фальсификации и мошенничестве. Он был убит 10 июня того же года. Убийцы действовали по прямому приказу самого Муссолини, который к тому времени уже был премьер-министром.

Черчилль, американский посол, папа римский — все поддерживали Муссолини.

Какова была реакция "демократического Запада" на всё это? Уинстон Черчилль, которого впоследствии, во время Второй мировой войны, представили как "борца за демократию и свободу", сказал Муссолини на пресс-конференции в Риме в январе 1927 года следующее: «Если бы я был итальянцем, я уверен, что был бы всецело с вами от начала до конца вашей победоносной борьбы против звериных аппетитов и страстей ленинизма».

Тот факт, что позднее Черчилль вступил в конфликт с Муссолини, вовсе не был связан с борьбой за демократию. Это было связано с тем, что Италия в конечном счете встала на сторону Гитлера и угрожала жизненно важным интересам Великобритании. Но в своем сокрушении итальянского рабочего класса Черчилль полностью поддержал Муссолини.

Таков был подход ведущего британского буржуазного политика. Но какова была точка зрения американских лидеров? В 1928 году в Нью-Йорке был опубликован английский перевод автобиографии Муссолини. Предисловие к книге написал бывший посол США в Италии (с мая 1921 по февраль 1924 года) Ричард Уошберн Чайлд.

Приведенных ниже предложений, взятых из предисловия к этой книге, достаточно, чтобы указать, поддерживали ли “демократические” Соединенные Штаты Муссолини: «Я хорошо знал человека, который теперь наконец написал характерно, прямо и просто о том себе, к которому я питаю глубокую привязанность… в наше время можно проницательно предсказать, что ни один человек не проявит величия, равного величию Муссолини… я знал его еще до того, как мир в целом, за пределами Италии, когда-либо слышал о нем… когда я впервые увидел его, он пришел в мою резиденцию незадолго до похода на Рим».

В мемуарах Ричарда Уошберна Чайлда "Дипломат смотрит на Европу" (1925) есть глава о Муссолини, полная похвал фашистам, и он ясно видит в них спасителей Италии и оплот против угрозы коммунизма.

А как насчет католической церкви? Пий XI был закоренелым антикоммунистом. «У нас много интересов, которые нужно защищать», — заявил папа вскоре после похода Муссолини на Рим в 1922 году. Муссолини опирался на папу, чтобы укрепить свою власть и достичь своих политических целей. Позже официальная католическая иерархия создала миф о том, что церковь боролась с фашизмом. Хотя некоторые местные священники действительно были на стороне простых людей, Ватикан при Пии XI сыграл важную роль в том, чтобы помочь Муссолини укрепить свою власть. Муссолини выразил свою благодарность в восстановлении многих привилегий, ранее утерянных церковью.

Таким образом, мы видим, как буржуазный “демократический” член “матери всех парламентов”, американский дипломат и лидер католической церкви без колебаний поддерживал кровавый режим, ответственный за гибель стольких людей, просто потому, что это было в их материальных интересах. Те же самые люди нападали на большевиков за их насилие, опять-таки не за насилие само по себе, а за то, что это было революционное насилие, осуществляемое в защиту рабочих и крестьян, отстранявших от власти капиталистов и помещиков. Мы видим, как эти люди используют и потворствуют насилию, когда оно направлено на защиту частной собственности.

Резня китайских коммунистов в 1927 году.

Китайская революция 1925-1927 годов была еще одним историческим моментом, когда рабочие попытались взять свою судьбу в свои руки. Однако из-за слабости китайского рабочего класса попытка провалилась. Поражение революции опять же привело к страшной кровавой бане с десятками тысяч убитых рабочих.

В течение 1927 и 1928 годов имела место серия массовых убийств, первая из которых произошла в Шанхае в марте-апреле 1927 года. Тысячи активистов были убиты. В мае Гоминьдан устроил еще одну резню в Чанше, когда было убито около 10000 коммунистов. В период с апреля по декабрь 1927 года, по оценкам историков, было казнено 38000 человек и еще больше было заключено в тюрьму. В период с января по август 1928 года более 27000 человек были приговорены к смертной казни. К 1930 году Коммунистическая партия Китая подсчитала, что около 140000 человек были убиты или умерли в тюрьме. В 1931 году было казнено еще 38000 человек.

Все это делалось при поддержке всех империалистических держав, в первую очередь США и Англии. Опять же и западные империалисты, и местные помещики, и буржуа видели во всех этих убийствах необходимость сохранения своего господства над китайскими массами.

Япония вторгается, но приоритет Чана — уничтожить коммунистов

Много говорилось о миллионах, погибших в ходе многолетних боев в Китае, но ответственность за это лежит на китайских капиталистах, помещиках и империалистах, интересам которых они служили. Они не были готовы отказаться от своей земли и своих прибылей. Китайская буржуазия считала более важной борьбу с коммунистами, чем отражение вторжения японцев. Это неоднократно демонстрировалось во время японского вторжения. Это не первый случай в истории, когда мы видим, что правящий класс имеет больше общего с вражескими захватчиками, чем с собственным народом.

Укрепив свою власть в 1927 году, Чан Кайши сосредоточил свое внимание на уничтожении коммунистов. Это положило начало тому, что позже стало известно как «Долгий марш», когда коммунисты бежали из городов и реорганизовывались в партизанскую армию в отдаленных районах. В 1931 году японцы вторглись в Китай, захватив Маньчжурию, а затем развернули войска в Центральном Китае, недалеко от Пекина. Но вместо того чтобы сосредоточить свои силы против японцев, Чан Кайши разместил основную часть своих сил вблизи Янаня, провинции, где сосредоточились коммунистические силы…

---------------------------------------

Другие мои работы:

Немного о науке (+ дополнительные материалы об истории науки).

Из страниц истории Средних веков. Часть 1.

Жизнь в Древней Ассирии. Часть 1.

Рабочие, крестьяне и кризис африканского колониализма. Часть 1.

Последствия убийства.

Известие об убийстве вызвало волну ужаса и возмущения. В Сараево и других боснийских городах проавстрийские толпы нападали на всех сербов, которых могли найти, громили сербские магазины и предприятия, входили в дома людей и выбрасывали мебель на улицы. Антисербские погромы привели к многочисленным убийствам. Австрийская полиция арестовала сотни сербов, независимо от того, были ли они связаны с националистами или нет. Многие были казнены.

Все это сыграло на руку партии войны в Вене, которая некоторое время агитировала за военные действия против сербов. Теперь у них был идеальный предлог. Главы правительств провели экстренное заседание, на котором министр иностранных дел Австрии Берхтольд и начальник штаба сухопутных войск Конрад обсудили, какие меры следует принять. Последний призывал к немедленным военным действиям против Сербии.

Австрия возложила ответственность за это убийство непосредственно на правительство Белграда. Сербское военное руководство во главе с шефом разведки Драгутином Димитриевичем, основателем террористической организации "Черная рука", обучало людей искусству терроризма, манипулируя идеалистической молодежью вроде Гаврило Принципа в своих собственных целях. Терроризм обычно является оружием слабых против сильных, и Сербия использовала его в качестве вспомогательного оружия для своих дипломатических и военных маневров. Однако на этот раз террористическое оружие сработало слишком хорошо. Убийство в Сараево дало Австрии прекрасный повод напасть на Сербию.

По причинам, которые кажутся непонятными, Сербия не предприняла никаких действий, чтобы начать расследование событий в Сараево. Это могло бы дать белградскому правительству основания для отрицания любого соучастия в убийстве сербских группировок, что дало бы Австрии полную свободу изложить свою собственную версию событий. Было ли это результатом раскола внутри режима или простым параличом? Или это бездействие проистекает из страха, что расследование может вскрыть факты, которые могут поставить сербское правительство в неловкое положение? В любом случае, это вызвало бурную реакцию со стороны Вены.

Однако австрийское нападение на Сербию еще не было неизбежным. Разложившееся и деморализованное состояние австро-венгерского режима было таковым, что венские власти немедленно начали колебаться. Венгерский премьер-министр граф Тиса предупредил Берхтольда об опасности, связанной с военной авантюрой. Сам престарелый император предупреждал об опасности вмешательства России на стороне Сербии и выражал сомнения в возможной помощи Австро-Венгрии со стороны Германии. Прежде чем действовать, необходимо было сначала выяснить позицию союзника Австрии Германии.

Граф Хойос, австрийский чиновник Министерства иностранных дел, был послан в Берлин, чтобы узнать мнение германского правительства на этот счет. К лету 1914 года ведущие круги Германии, казалось, были готовы пойти на риск крупномасштабной войны во имя своего союза с распадающейся Австро-Венгерской империей. Когда последние решили принять меры против Сербии, кайзер Вильгельм твердо встал на их сторону.

Он призвал австрийцев преподать сербам урок, чтобы они научились их бояться. Поскольку монарх вместе со своими генералами решал все важные вопросы, это было равносильно прямому приказу. Его министры приняли его требования с молчаливой покорностью, и роковая цепь действий и реакций была приведена в движение.

Берлинское правительство предлагало австрийцам безоговорочную поддержку, несмотря на опасность войны с Россией. Это была опасная игра. Вильгельм и его генералы рассчитывали, что Франция и особенно Англия могут отказаться поддержать Россию. Они даже видели в этом способ развала Антанты. Они верили, что это "объединит нацию" и таким образом остановит, казалось бы, неудержимый подъем социал-демократии. Кроме того, генералы хотели нанести удар по России до того, как она закончит восстановление своей военной мощи, проведя ряд реформ после унизительного поражения России от Японии в 1905 году.

5 июля германский кайзер посоветовал Австрии не медлить с принятием любых мер, которые она сочтет необходимыми. Однако старый лис Франц-Иосиф, всегда склонный к осторожности и опасающийся распада своей империи, отказался. Не менее серьезным препятствием для партии войны в Вене была оппозиция венгерского лидера Тисы.

В письме к кайзеру австрийский император заявил, что целью Австрии было “изолировать и ослабить” Сербию (путем передачи части ее земель другим балканским государствам, так называемой “территориальной корректировки”), тем самым сведя сербское влияние на Балканах к минимуму. Тем временем австрийское правительство начало расследование, в котором утверждалось, что заговор был задуман в сербской столице Белграде и в нем замешан сербский служащий одного из правительственных министерств, а также офицеры сербской армии. Даже если допустить, что эти обвинения могут быть правдой, не было никаких доказательств того, что сербское правительство само было причастно к убийству.

Германский канцлер Бетман-Гольвег сообщил Австрии, что она "может быть уверена, что Его Величество (Кайзер), в соответствии со своими договорными обязательствами и старой дружбой, будет стоять на стороне Австрии". Руки Австрии были совершенно свободны, и она могла делать все, что заблагорассудится австро-венгерскому правительству. Ободренный этими заверениями, Берхтольд надеялся, что кризис будет разрешен маленькой локальной войной против Сербии.

Эти иллюзии, по-видимому, разделяли и жители Берлина. О том, насколько Вильгельм был далек от реальности, свидетельствует тот факт, что в такой трудный и опасный момент, когда Германия и вся Европа находились у пропасти, кайзер Вильгельм уехал из Германии на скандинавские каникулы. Его высочайшая самоуверенность привела его к убеждению, что ни Франция, ни Россия не предпримут никаких действий по сербскому вопросу.

---------------------------------------

Другие мои работы:

Первая мировая война (марксистский анализ). Часть 2

Первая мировая война (марксистский анализ). Часть 3.

Первая мировая война (марксистский анализ). Часть 5.

Из страниц истории Средних веков. Часть 1.

Расцвет величайшей восточной империи Древнего мира. Часть 1.

Марксизм и материализм.

Марксистское мировоззрение строится на материалистическом философском мировоззрении, в котором понимается, что материальный мир реален и первичен, а наше сознание и идеи являются отражением этой материальной реальности.

Применительно к истории и обществу мы приходим к марксистской теории исторического материализма, утверждающей, что общественное бытие определяет общественное сознание. Другими словами, благодаря социально-экономическим взаимодействиям, в которые мужчины и женщины вынуждены вступать в повседневной жизни, развиваются социальные традиции, культура, идеи, мораль и классовое сознание.

Однако не только идеи в обществе формируются материальными условиями, доступными данному обществу. Материалистический взгляд на историю и общество объясняет, как в конечном счете все индивиды, институты и структуры, которые мы видим, также в конечном счете ограничены социальными отношениями и производительными силами внутри общества. Ни великие личности, ни величие человечества в целом в любой области жизни не могут выйти за пределы ограничений, налагаемых материальными условиями, доступными обществу.

С помощью материалистического метода марксисты понимают, как материальные условия, прежде всего в смысле развития производительных сил, в конечном счете определяют все различные формы и структуры общества: от религии и морали до права и государства; от культуры и традиции до семьи и отношений между полами; и многое другое.

Однако это отношение между “надстройкой” общества и экономической основой общественных отношений и производительных сил не является механическим. В истории мы видим огромное разнообразие форм и структур даже в рамках одного общего способа производства. Однако в конечном счете ни одно из них не может пойти дальше того, что позволяют материальные условия и социальные отношения.

Возьмем один пример: в рамках капитализма существует великое множество национальных государств, каждое со своими особыми законами и государственными структурами. Каждый из них возник по - своему уникальным образом из-за особой истории и культуры.

В определенные моменты истории производительные силы перерастают общественные отношения и возникают противоречия во всем обществе. В одной области за другой становится ясно, что общество сдерживается не нашими техническими способностями, а самим способом организации общества. Такие противоречия, как объяснял Маркс, предвещают “эпоху социальной революции".

Наука и общество.

Для многих роль науки в обществе священна и неоспорима. Благодаря великим достижениям научного метода, начиная с 16-го века, ученые заслужили себе почетное положение в обществе. Наиболее образованные мужчины и женщины, вовлеченные в науку, фактически обожествляются – представляются всеведущими и всемогущими существами, живущими в небесном царстве за пределами нас, простых смертных.

Предполагается, что такие люди – и институт науки в целом – непогрешимы и объективны, не подвержены влиянию мелкой политики и общественного давления, которым подвержены и о которых беспокоятся все остальные. В этом смысле результаты современной науки слишком часто представляются как установленные и неоспоримые факты.

Конечно, современные методы науки - это качественный скачок вперед от суеверий и религиозных верований, которые сдерживали общество на протяжении Средневековья и которые до сих пор находят отклик среди религиозных консерваторов. Но представить себе, что область науки сегодня не затронута различными условиями, процессами и событиями, происходящими в более широком обществе, значит впасть в идеализм, который не слишком отличается от священного и нерушимого положения, занимаемого мистиками и священниками в прежние времена.

Достаточно оглянуться на историю, чтобы увидеть, как методы и обоснованность науки не могут быть отделены от социальных отношений, материальных условий и окружающих процессов в обществе. Например, только с возникновением классового общества наука – в смысле развития систематического понимания природных явлений – смогла впервые совершить качественный скачок вперед. С развитием классового общества впервые в истории могло произойти разделение труда между умственным и физическим трудом, освободившее небольшое меньшинство населения от непосредственных производственных задач и давшее ему время для изучения и осмысления окружающей среды.

Это был чрезвычайно прогрессивный шаг вперед для человечества, давший огромный толчок развитию человеческого знания, которое, в свою очередь, проложило путь развитию производительных сил – то есть развитию науки и техники.

Этот большой скачок вперед – это разделение труда для создания привилегированной элиты мыслителей – был, однако, возможен только при предшествующем развитии производительных сил; ибо только тогда, когда общество впервые способно производить излишки, может быть реализована возможность сохранения такого привилегированного меньшинства. Таким образом, мы видим, что даже сами истоки науки и философии зависели от материальных условий, а не только от человеческих умов.

Точно так же можно видеть, как прогресс и успехи науки в новое время, начиная с 16– го века, совпали с ранним развитием капитализма и появлением нового класса – буржуазии, способной обеспечить независимую базу от власти феодальной аристократии, которая была опутана церковью и всем мистическим, религиозным и суеверным вздором, окружающим ее.

Великие мыслители эпохи Просвещения, с их упорством на разум и презрением к мистицизму древности, были продуктом этой зарождающейся буржуазии и революций. Но даже эти великие личности и их идеи не могли пойти дальше того, что позволяли общественные отношения.

Поэтому на протяжении всей истории мы видим, что развитие науки, как и всех идей в обществе, всегда было связано с развитием производительных сил, с качественными скачками вперед, происходящими на основе фундаментальных изменений в общественных отношениях.

Прогресс науки - это не линейное движение вверх, а диалектический процесс длительных периодов количественных изменений, за которыми следует качественный прогресс. Такие скачки, в свою очередь, сами по себе тесно связаны с происходящими более широкими революционными изменениями, которые радикально преобразуют общество, а вместе с ним и все старые идеи и традиции.

-------------------------------------------

Дополнительные материалы о науке можно найти тут.

Также предлагаю взглянуть и на другие свои статьи:

Краткая история Парижской коммуны. Часть 1.

Екатерина Арагонская: испанская королева Англии.

Интеллектуальное и культурное развитие перед Первой мировой.

Кровавый контакт.

Происхождение кельтов. Часть 1.

Италия эпохи Возрождения была временем практически постоянных войн местных феодалов.

Также это было время утонченной чувствительности в искусстве и культуре, которая сформировала жизнь и искусство Рафаэля Санцио, более известного сегодня миру как Рафаэль. Более молодой, чем Микеланджело и Леонардо да Винчи, чье влияние он впитал, Рафаэль был великим художником эпохи Возрождения.

Хотя его шедевры служили усладой представителям правящих классов того времени и были заказаны влиятельными церковниками, банкирами и папами римскими, они также были проникнуты нежностью и тонкостью.

К 1508 году молодой художник, уже известный во Флоренции своими блестящими картинами, получил судьбоносный вызов от папы Юлия II, который хотел, чтобы он расписал его ватиканские апартаменты. После выполнения папских поручений, Рафаэль получил прозвище “князя художников".

Первые шаги мастера.

Рафаэль родился в Урбино на северо-востоке Италии в 1483 году, единственный оставшийся в живых ребенок Магии ди Баттиста Кьярла и Джованни Санти, художника при дворе герцога Урбино. Под покровительством герцога город-государство стал центром культуры и искусства.

Рафаэля отправили учиться в мастерскую перуджийского художника Пьетро Перуджино, когда он был еще мальчиком. Перуджино восхищался своим мастерством перспективы, которое было продемонстрировано в его картине 1481 года "Вручение ключа".

Неудивительно, что ранние картины Рафаэля несут на себе сильный отпечаток его учителя. Картина 1504 года “Обручение девы Марии” для часовни семьи Альбиццини в церкви Сан-Франческо аль Прато в Читта-ди-Кастелло демонстрирует явное сходство с более ранней картиной Перуджино.

Флорентийский стиль.

Следующий этап жизни Рафаэля отмечен развитием всего, чему он научился в Перудже, и смешением этого с новыми влияниями.

Ключом к этому процессу было знакомство с великими мастерами, работавшими в то время. Рафаэль отправился сначала в Сиену, а затем во Флоренцию, эпицентр ренессансной живописи.

Двумя главными талантами, сформировавшими Рафаэля на этом решающем этапе, были Леонардо да Винчи и Микеланджело. Оба мужчины были старше Рафаэля (Леонардо на 31 год, а Микеланджело на восемь), и Рафаэль перенял и модифицировал их технику. От Леонардо он подражал как пирамидальным композициям Леонардо, так и его использованию сфумато, техники, которая опирается на мягкое, тонкое затенение, а не на резкие линии.

Мадонны, написанные Рафаэлем в его флорентийский период, находились под влиянием работы Леонардо 1508 года “Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом”.

Микеланджело Рафаэль не только наблюдал, как точная передача человеческой анатомии может раскрыть возвышенное, он также стал его главным соперником. Микеланджело вообще не любил Рафаэля.

Влияние Михаэланго можно увидеть в работе Рафаэля 1507 года “Снятиес креста”.

Римский триумф.

Рафаэль победил и Леонардо, и Микеланджело, когда получил заказ от папы Юлия II на создание фресок в Ватикане. Молодой художник переехал в Рим и начал работать там.

В это время Микеланджело работал над потолком Сикстинской капеллы. Завершенные в 1511 году четыре фрески Рафаэля на стенах Stanza della Segnatura, папской библиотеки, относятся к числу его лучших работ.

Рафаэль продолжал работать в Ватикане сам и с учениками, создавая фрески для других папских палат. Он также брал частные заказы.

Банкир папы Юлия, Агостино Киджи, заказал Рафаэлю проект его погребальной часовни в церкви Санта-Мария-дель-Пополо в 1513 году.

После смерти папы Юлия II в 1513 году его преемник Лев X продолжал тесно сотрудничать с талантливым художником.

Он назначил Рафаэля директором строительных работ в соборе Святого Петра, когда Донато Браманте, первый архитектор, умер в 1514 году.

В 1515 году папа заказал у Рафаэля 10 массивных гобеленов, которые должны были висеть в Сикстинской капелле.

Конец.

Рафаэль провел остаток своей жизни в Риме. Он основал собственную студию и нанял около 50 художников и учеников для работы с ним над его новыми заказами. Он никогда не был женат и не имел детей.Видимо, Рафаэль надеялся, что папа вскоре может его назначить кардиналом.

Несмотря на эти рассуждения, Рафаэль приобрел репутацию дамского угодника. По преданию, большой любовью Рафаэля была Маргарита Лути, дочь пекаря и почти наверняка модель для прекрасного портрета Рафаэля “Ла Форнарина”, написанного в 1518-1519 годах. Он также был известен своей интенсивной творческой дружбой, особенно с дипломатом и ученым Бальдассаре Кастильоне.

В 1517 году богатый и преуспевающий Рафаэль купил палаццо Каприни в Риме, где и умер в 1520 году.

--------------------------------------

Другие мои работы:

Армии эллинистических государств с 323 года до н. э. по 30 год н. э. История и организация (1).

Испанское завоевание Гранады: 1481-92 годы.

Битва при Лас-Навас-де-Толоса. Краткая история.

Страшилки. Часть 1.

Армия из 1000 японских солдат была атакована крокодилами.

Государство всегда было инструментом, с помощью которого один класс господствует над другими классами. Когда государство меняет свои внешние черты, когда один политический режим уступает другому, первая мысль, которая приходит на ум: что происходит за кулисами? Новый класс приходит к власти? Но когда ряд недвусмысленных признаков указывает на то, что это это не так; что правящий класс остается тот-же, встает вопрос: какие интересы этого класса обслуживаются этим переворотом?

До сих пор политической системой в большинстве развитых индустриальных государств была «демократия» - псевдодемократия, то есть парламентская демократия, а не прямая демократия; буржуазная демократия, а не пролетарская демократия, фальсифицированная демократия, а не чистая демократия. Но в целом даже сегодня можно сказать, что это наиболее распространенная политическая форма в развитых странах.

В двух великих западноевропейских державах, Италии и Германии, буржуазная демократия была вытеснена новой политической системой, а именно фашизмом. С момента возникновения капитализма господствующая буржуазия считала демократию наиболее желательной политической системой. Теперь в двух странах, отнюдь не самых важных, буржуазия передумала. Почему?

Революционеры имеют совершенно естественную склонность видеть все так, как оно относится к ним самим. Они думают, что буржуазия прибегает к фашизму только для того, чтобы разбить неминуемую угрозу пролетарской революции. В этом объяснении есть зерно истины, но оно слишком упрощено. Богатые, конечно, боятся революции и финансируют банды гангстеров, чтобы подавлять рабочих. Но не столько для того, чтобы задушить революцию, они передают государственную власть фашистам. Ни в Италии, ни в Германии не было серьезной революционной ситуации, революционной силы в тот момент, когда фашизм пришел к власти. Буржуазия прибегает к фашизму не столько в ответ на беспорядки на улице, сколько в ответ на беспорядки в собственной экономической системе.

Краеугольным камнем капитализма является прибыль. Пока капитализм рос, буржуазия могла использовать все новые и новые источники прибыли через непрерывное развитие производства и постоянное расширение внутреннего и внешнего рынков. После Первой мировой войны капитализм в целом начал приходить в упадок. К периодическим экономическим кризисам прошлого добавился хронический кризис, охватывающий всю систему и угрожающий капиталистической прибыли в самом ее источнике.

До войны демократия идеально подходила капитализму. Всем известен старый рефрен: демократия-самая дешевая форма правления. Политические права, которые демократия предоставляет массам, действуют как своего рода предохранительный клапан и предотвращают насильственные столкновения между правителями и управляемыми. Демократия расширяет капиталистический рынок, побуждая массы желать большего количества товаров и предоставляя им до некоторой степени средства для удовлетворения своих потребностей.

Однако в нынешний период упадка капитализма правящий класс вынужден ставить демократию на весы, тщательно взвешивая ее преимущества и недостатки.

Когда экономический кризис обостряется, когда норма прибыли падает до нуля, буржуазия видит только один способ восстановить свою прибыль: она опустошает карманы народа до последнего. Она прибегает к жестокому сокращению заработной платы и социальных расходов, повышению тарифных пошлин за счет потребителя и т. д.

Но такие маневры трудны при (пусть и буржуазном) демократическом режиме. Пока существует демократия, массы, хотя и обманутые и ограбленные, имеют некоторые средства защиты от подобного грабежа: свободу печати, всеобщее избирательное право, право объединяться в союзы и право бастовать. Правда, слабая защита, но все же способная ограничить ненасытные требования буржуазии. В частности, сопротивление организованного рабочего класса затрудняет простое снижение заработной платы.

И вот, в определенных странах и при определенных условиях буржуазия выбрасывает за борт демократию и вызывает своими призывами—и субсидиями—то “сильное государство”, которое одно может лишить массы всех средств обороны, связав им руки.

Недостаточно сказать, что буржуазия в таких странах, как Италия и Германия, финансировала фашизм и привела его к власти по вышеуказанным причинам. Это было бы неточно. Вопреки распространенному мнению, капиталистическая буржуазия не совсем однородна. Для любой общей угрозы классовым интересам она оплачивается против нее. Но в менее важных вопросах единство буржуазии дает трещины. Каждая капиталистическая группа, защищая свои экономические интересы, вступает в конфликт с интересами других капиталистических групп. Поэтому важно спросить, призывали ли и субсидировали ли фашизм в Италии и Германии буржуазия в целом или отдельные группы капиталистов. Поскольку различные буржуазные политические партии являются лишь зеркалами или, скорее, инструментами различных капиталистических групп, то, если не знать отношения этих групп к фашизму, невозможно понять изменчивое, сложное и загадочное взаимодействие политических партий в период, предшествующий захвату власти фашистами.

Прежде всего надо отметить, что фашизм, как в Италии, так и в Германии, субсидировался прежде всего магнатами тяжелой промышленности (черной металлургии, горнодобывающей промышленности) и банкирами, имеющими долю в тяжелой промышленности. Давайте на мгновение предвосхитим выводы, которые мы сделаем позже: детальное и объективное изучение фашизма в Италии и Германии ясно покажет, что тяжелые промышленники, “крупные бизнесмены” являются главными и, можно сказать, единственными бенефициарами фашистской диктатуры.

-------------------------------------------------

Другие работы:

Ренессансный "князь художников".

Страшилки. Часть 1.

Операция "Августовский шторм".

Битва при Лас-Навас-де-Толоса. Краткая история.

Краткая история Парижской коммуны. Часть 1.

Бурный подъем буржуазии.

Буржуазия не любит, когда ей напоминают, что она пришла к власти через кровавую революцию, а не через постепенные реформы. Когда старые правящие классы (феодалы, землевладельческая аристократия) отказывались уходить, революция была единственным способом продвижения общества вперед. Но тогда революция была в интересах поднимающейся буржуазии.

В исторических буржуазных революциях, к примеру, в Английской революции 1642-1651 годов, или знаменитой Французской революции 1789 года, мы видим, что буржуазия, чтобы установить свое господство, прибегала к насильственной революции с большим кровопролитием и смертью. Хотя мы можем читать статьи об этих событиях, оплакивая «несчастных», попавших под удар буржуазии, мы не видим тех же осуждений, которые наваливаются на Великую Октябрьскую революцию.

Почему это так? Ответ очень прост. Английская и французская революции привели к власти буржуазию, тот же самый класс, который правит сегодня. Они разорвали цепи старого феодального строя, сдерживавшего развитие капитализма, системы, находившейся в зачаточном состоянии, и заложили основу для огромного развития производительных сил, науки и техники. Вместе с этим появились и новые права, конечно, буржуазные, но тем не менее они были прогрессивными по сравнению с теми, которые господствовали при феодализме.

В 1989 году во Франции — и во всем мире — прошли пышные торжества по случаю 200-летия Французской революции. Конечно, торжества игнорировали реальный смысл 1789 года. Это было больше связано со страхом перед новой революцией. Тем не менее, это событие было отпраздновано, несмотря на все насилие, смерть и кровопролитие.

Но когда речь заходит о Октябрьской революции, все происходит по-иному. И причина ясна: Октябрьская революция покончила с капитализмом и помещичьим хозяйством, она отстранила от власти ненавистный царский режим и положила начало процессу строительства рабочего государства. Вот почему они так ненавидят ее – она дала пример рабочим всего мира, пример, на который они могли смотреть и которому могли подражать, когда во многих странах возникли массовые коммунистические партии, а Октябрьская революция отразилась по всему миру, от немецкой революции ноября 1918 года до испанской революции 1931-1937 годов.

Именно потому, что Ленин и большевики показали, что рабочая революция возможна, что рабочие могут прийти к власти и начать процесс преобразования общества, столько внимания уделяется искажению исторической правды. Это не имеет ничего общего с применением насилия. Это просто изображение кровожадного, обезумевшего Ленина, изображение, которое можно использовать как пугало всякий раз, когда ставится вопрос о социальной революции как необходимом средстве достижения реальных изменений в обществе. Это делается для того, чтобы отпугнуть радикально настроенную молодежь и рабочих от коммунистов, марксистов.

Белый террор.

Октябрьская революция 1917 года была на самом деле относительно мирным событием. В главных городах поддержка большевиков к тому времени была настолько подавляющей, что старый режим просто рухнул и почти не оказал организованного сопротивления. Насилие началось после революции, так как началась Гражданская война. Она была начата потому, что старые эксплуататоры, царская земельная аристократия и капиталисты отказались принять волю народа, что повлекло за собой экспроприацию помещиков и капиталистов. Таким образом они развязали войну против советской власти. Большевики должны были дать отпор всем, что у них было, чтобы сохранить молодое рабочее государство.

Правда в том, что, если бы Октябрьская революция не состоялась, революционные рабочие, крестьяне и солдаты были бы утоплены в крови. В конце августа — начале сентября 1917 года генерал Корнилов собрал свои войска в окрестностях Петрограда. Он подготовил свою так называемую дикую дивизию, опытных бойцов с Кавказа, чтобы войти в город и утопить революцию в крови.

Его целью была не защита демократии, а установление военной диктатуры для восстановления старого порядка. Как пишет историк Майер в своей книге «Фурии: насилие и террор во французской и русской революция»: «…стремясь восстановить старый режим и империю, даже если они были лишены династии Романовых, последние [царские офицеры] были столь же враждебны либеральной или социалистической демократии, как и пролетарской диктатуре».

По мнению некоторых историков, Корнилов приказал не брать пленных и даже раненых не спасать с полей сражений. Его поражение от рук петроградских рабочих во главе с большевиками спасло русские массы от особенно жестокой диктатуры, которая была бы русской версией фашизма.

Последовавший в годы Гражданской войны белый террор привел к гибели сотен тысяч мужчин, женщин и детей, а также к массовым расстрелам крестьян, поддержавших большевиков. Корнилов после побега из тюрьмы сказал: «…чем больше террор, тем больше наши победы». Когда он собирал свои силы (еще до формирования Красной Армии) для тотальной контрреволюционной войны, он поклялся, что его цели должны быть выполнены, даже если это означает «выжечь половину страны и пролить кровь трех четвертей всех русских». Корнилов также способствовал антисемитским погромам в попытке вернуть старые дореволюционные порядки царского режима.

Когда мы говорим, что он хотел старого режима, давайте не будем забывать, что это был за режим. В январе 1905 года произошло событие, вошедшее в историю под названием Кровавого воскресенья. Перед Зимним дворцом собралась мирная демонстрация, в которой приняли участие около 140 тысяч человек, чтобы обратиться с петицией к царю. Ответ, который они получили, был горьким уроком, показом истинной природы царя и его режима. Войска открыли огонь по безоружным массам, убив сотни и ранив тысячи. Именно тогда царь Николай II стал известен как Николай Кровавый.

Именно эта история объясняет ненависть русских масс к царскому режиму. А Ленин писал тогда из ссылки в Швейцарии: «…рабочий класс получил великий урок гражданской войны; революционное воспитание пролетариата за один день шагнуло вперед так, как оно не могло бы шагнуть в месяцы и годы серой, будничной, забитой жизни. Лозунг геройского петербургского пролетариата «смерть или свобода!» эхом перекатывается теперь по всей России».

Если бы Корнилов победил в Гражданской войне, то было бы гораздо худшее «кровавое воскресенье». А что скажут теперь буржуазные историки? Без сомнения, они будут оправдывать это как необходимое средство поддержания установленного порядка, и мало что будет сказано о “насилии и кровопролитии”! Дело в том, что это была бы кровь, пролитая в защиту частной собственности, привилегий элиты, ее права эксплуатировать рабочих и крестьян и продолжать многовековые страдания бедных трудящихся масс.

Черчилль решил использовать химическое оружие в войне против большевиков

Чего действительно не могут признать господствующие буржуазные историки, так это того, что Октябрьская революция преуспела благодаря массовой поддержке рабочих и крестьян. В ходе последовавшей Гражданской войны по мере продвижения Красной Армии земля отбиралась у помещиков и раздавалась крестьянам. Всякий раз, когда армия белых захватывала районы, эти прогрессивные меры обращались вспять.

В отчаянии Черчилль приказал применить химическое оружие против большевиков. Статья, появившаяся в сентябре 2013 года в The Guardian под названием «Шокирующее применение химического оружия Уинстоном Черчиллем», объясняет, что произошло в 1919 году: «…как многолетний сторонник химической войны, он был полон решимости использовать их против большевиков. Летом 1919 года Черчилль спланировал и осуществил непрерывную химическую атаку на север России».

Было разработано новое химическое оружие, способное доставлять очень токсичный газ, — дифениламинхлорарсин. Ответственный за этот проект генерал-майор Чарльз Фоулкс назвал его «самым эффективным химическим оружием, когда-либо изобретенным». Этот газ вызвал неконтролируемую рвоту, кашель с кровью и обморок жертв.

Сэр Кит Прайс, руководитель производства химического оружия, был убежден, что это очень быстро приведет к краху большевистской власти в Советском Союзе. В конце августа 1919 года несколько захваченных большевиками деревень подверглись бомбардировке снарядами, начиненными этим газом, но оружие оказалось менее эффективным, чем надеялся Черчилль, и очень скоро его применение было прекращено.

Но давайте на минуту задумаемся. Здесь мы имеем дело с британским политическим лидером, которого те же историки, осуждающие насилие Красной Армии, называют демократом, и который был готов применить химическое оружие без разбора против русских крестьянских деревень. Опять же, контраст разительный до n-й степени.

--------------------------------------

Другие мои работы:

Рабочие, крестьяне и кризис африканского колониализма. Часть 1.

Карл Великий и его империя.

Первая индустриальная революция. Краткая история.

Украинские земли до Киевской Руси.

Война русских с индейцами.

#Факт_СПО

Сказка Корнея Чуковского «Крокодил» была раскритикована Надеждой Крупской, в статье «О "Крокодиле" Чуковского» выразившей мнение, что эти стихи «ребятам нашим давать не надо…».

В статье критике подвергнуты очеловечивание в этой сказке животных, злобное изображение людей и мещанские повадки крокодильей семьи, пресмыкательство перед буржуазными ценностями, покупка внимания и симпатий при помощи подарков. Сказку в целом она охарактеризовала так: «буржуазная муть». Надежда Константиновна Крупская, имея огромный авторитет в стране, фактически вынудила Чуковского «отречься» от сказок на некоторое время.

Надежда Константиновна Крупская была награждена орденом Ленина (1935) и орденом Трудового Красного Знамени (1929). Более 20 лет она руководила народным образованием СССР, став первым в истории страны доктором педагогических наук.