Opossumka

Сидели мы на крыльце парикмахерской с нашими китайцами (про знакомство с ними здесь: Давайте я вам про китайцев расскажу) и решили у них выведать информацию о том, как проехать в местный достопримечательный парк и какой там вообще ценник. Они сказали, что вход около 1500 на рубли за одного. Там вообще с этим недешево. Но зато довезти они нас могут на машине. Хоть завтра все вместе поехали! Ну не такие мы люди, чтобы отказаться от погулять с приятными людьми по красивым местам. Договорились встретиться утром.

Проснувшись, купили пирожков, попили чай (он в отеле халявный и вкусный). А ещё китайский народ на улице брал что-то в стаканчиках. Егор сказал: «По ходу кофе, я тоже хочу». Я жопой чуяла, что нифига это не кофе, и не захотела. И правильно. Это оказалось горячее соевое молоко. По мне - гадость редкостная. Но Егор выпил, так как уплочено.

Пока на ресепшене точила пирожки под халявный чай, Мисе Ся, который для нас Мишаня, написал, что его девушка тоже хочет поехать. На что я могла ответить только «вандефул, зашибись, хоть познакомимся».

Пришли к парикмахерской, где договорились встретиться. Кстати, никогда не ходите к парикмахерским вслед за китайским мусоровозом. Когда тебе в лицо оттуда прилетает внезапный пакет я боюсь представить в чём - то ещё ощущение. Аж горячим чаем из стакана умылась.

Так вот, мы пришли к мишаниной машине, а девушкой и не пахнет. Зато с нами отправился его молоденький помощник. Ван Цизенг, который для нас Ван Хельсинг.

Ну мы и подумали, что всё. Приехали. На голубом поезде. Станция «Заднеприводная». Девушка его, &@#, с нами поехала. Вот откуда у них костюмчики с канарейками и бабочками в стразах. Не, ну человеки-то они хорошие... Чоуш…

Смирились мы с этим, даже уже поехали. И тут на ближайшем перекрёстке в окно Ван Хельсинга стучит китаяночка и выпинывает его на задние сиденья, к нам.

Выдохнули, зря гнали на чуваков.

Мы с собой взяли юаней, наменянных еще в Ярославле с запасом, чтоб за всю толпу нашу при входе заплатить. А вот хрен там гулял. Сразу скажу, Мишаня заплатил за всех и за вход, и полторы тыщи на рубли за парозовозик, который катает по территории парка, и за обед в ресторане, и за сок со льдом… И не взял с нас ни-хе-ра-шеч-ки. Я пыталась расплатиться первой, но он эту систему знает лучше. И наличку предлагала, не принял. И когда потом спросили «чем можем отблагодарить», ответил «мы хорошие друзья, всё хорошо».

В общем, парк этот - огонь. Там кучища интересных объектов, ещё Мишаня вай-фай постоянно раздавал, чтобы нам писать объяснения чо и как.

А потом мы обедали в местном ресторанчике. В меню был один суп, отмеченный тремя перчиками. Ван Хельсинг его и взял. После первой ложки выпучил глаза, покраснел и стал задыхаться. Нам аж интересно стало, мы ж острое любим. Егор попросил попробовать ложку, сделал странное выражение лица. Я прям аж вообще заинтриговалась, тоже решила продегустировать. Проглотив ложку, начала говорить: «Да вроде соврем и не ост…». И вот тут спазм в горле догнал и перекрыл кислород. В общем, если в меню написано «очень остро» - значит, ни вас ни перца китайцы не пожалеют.

Ещё мне очень понравилась аллея долгожителей. С фотками людей, которым за 100. Один сфоткан с сигаретой, про другую написано, что всю жизнь пила только вино собственного изготовления. Я поняла их секрет.

Потом внутри огромной статуи нам показали, как молиться. Фоткать там запрещено, но ушлый Мишаня такой бунтарь, оказывается…

В один момент, после рывка по лестнице в очередную гору, Мишаня показал на карту, где обозначено еще пару км крутых подъемов, и спросил: «А может, ну его нахрен, и сократим программу?». Мы, еле отдышавшись, радостно закивали.

Потом приехали обратно, Мишаня и Ван Хельсинг открыли парикмахерскую и начали работать. А мы утомились.

Бывает и так

Парк Наньшань

Для тех, кто думает, что установка на смартфон переводчика оффлайн при поездке в другую страну решит все проблемы, один случай. Нашли мы с Егором в подворотне как-то маааленькую типа кафешку. Народа много, все местные – как мы любим. Цены не указаны, но по обшарпанному интерьеру с клеенчатыми старыми скатертями понятно, что звездами Мишлен здесь не пахнет.

Выбор небольшой: дают тебе такой лоточек пластиковый с четырьмя отделениями. В одно, самое большое, по умолчанию кладут рис, а в три других – что-то на выбор. Вот это что-то на витрине мы сначала не смогли идентифицировать. Егор на телефоне в переводчике показывает вопрос «что это?» хозяину заведения. Он в экран щурится, но жестами объясняет, что не видит нихрена вообще – старый уже. Мы тот же экран тыкаем его жене. По жестам понимаем, что она читать не умеет…

В общем, показали пальцем на что-то похожее на мясо, на коричневую субстанцию, похожу чем-то на грибы, и вроде на рыбу. Почти угадали. Плюс к этому нам вручили по миске бульона. Доесть не смогли – много и вкусно. Не остро.

Как оказалось, острое там мало кто и ест. Бывает, блюдо подают вообще не острое и не соленое. Но вот на этот случай на столах в заведениях есть прекрасный соус из перца с какой-то хренью. Он заменит и остроту, и соль, и папу с мамой, и спутника жизни. Только опасный, зараза. Чуть лишканул - рис превращается в ядерный. Но я ж как всегда добавляю правильно: вот четверть ложечки, так - мало, ещё, мало, мало, не остро ваще, а потом – ох ты мать моя, тушите язык! Но поплакать за едой иногда тоже полезно. Один раз случайно брызнула соусом себе в глаз. Морально готовилась к пиратской повязке и попугаю на плече.

Зато при покупке пирожков надпись в переводчике «мясо» очень помогала. А то я как-то купила пирожок с тестом. Расстроилась немного…

Вообще забегаловки мы выбирали с картинками на стенах вместо меню. Язык жестов и указательный палец – наше всё, раз переводчик на телефоне не всегда спасает. Но в один момент в забегаловке мимо проходящая женщина что-то бубнила на китайском, а потом рядом с мои ухом проорала «ШЛЮХА!». Я аж подавилась. А Егор сказал «спокойно, это не тебе». Потом спросили у девочки-гида в отеле, которая по совместительству китаянка: «А что это слово у вас значит?». Она пожала плечами: я хрен его знает, это их местное наречие. Я ж с севера, его не понимаю...

Бывает и так

На фото еда из той немишленовской забегаловки. 120 рублей порция на наши деньги.

День на пятый отдыха в Санье (это город такой, не я назвала) новоприобритенный наш с Егором друг Мисе Ся (про знакомство с ним здесь:  Давайте я вам про китайцев расскажу) пишет нам в Вичат крокозябры их, которые перевелись как «хотеть после обеда идти лес город верх смотреть»? Мы нихрена не поняли, но конечно хотим.

В полдень договорились, что к нему в парикмахерскую подойдём. Мишаня (ну а чо, он на это имя отзывается) угостил нас обедом. Выбрал для гостей города самое вкусное на его взгляд: варёные куриные ноги. Это вот которые самые на конце с пальцами и когтями. Я дипломатично отказалась, а Егору зашло. Извращенец.

Дальше отправились в лесопарк. В котором гора, с которой офигенный вид на город. Мишаня так сказал. Вот только, падла китайская, не уточнил, что до вида два км почти вертикально в гору. Пешком.

Если бы не он, мы бы ниасилили. А так - шли, заливая потом себя и все ступеньки, тихо матерясь.

Мисе Ся тоже страдал. Но оптимистично писал мне в Вичат, что это лучший отдых после обеда. При этом почему-то начиная задыхаться и закатывать глаза.

Когда мы уже решили умереть, в зоне видимости появилась обзорная башня. Красивая такая, в китайском стиле. С крышей, загнутой вверх, как концы лодок-джонок...

Но мы в ней видели не традиционную местную архитектуру, а только винтовую лестницу и 4 этажа, которые необходимо было проползти до, собственно, вида. По лицу Мишани было видно, что он проклял тот момент, когда предложил нам поехать в этот парк. И тот момент, когда мы согласились. Да и тот, когда познакомился с нами изначально.

Дыша как туберкулезники в последней стадии, мы вползли на последний ярус башни. Когда прошли чёрные круги в глазах, очи наши смогли оценить подвиг Мишани и наш.

Вид на весь город реально волшебный (хотя фотограф из меня никакой). Пока фоткались в разных ракурсах, подошёл узкоглазый чувачок и на хорошем русском попросил Егора его сфоткать. Муж мой спрашивает: ты где так хорошо язык выучил? Тот говорит: "Я ваще-т из России, якут я, якут! Меня уже тут все задолбали". Егор, конечно, извиняться сразу. А Мисе Ся расклада не понял, и к якуту на китайском общаться полез. Ну раз уж он не отличил, то и нам не стыдно.

Пишу Мишане, что это русский турист. У него шаблон порвался и глаза аж большими стали. Давай совать необычному россиянину карту на мобиле, чтобы тот показал, где такие на территории РФ живут. Тот ткнул куда-то правее и выше Байкала. Наш китаец долго думал...

А потом на башню забрались ещё три пары русских ребят, они там с Нижнего были, из Башкирии, ещё не помню откуда. В общем, выглядят все по-разному. Мишаня на это смотрит и спрашивает «это все русские?». При этом якут там и продолжает пастись. Короче, широка страна моя родная.

Рассказали этим нашим туристам, какой Мишаня любитель показать нам свой родной край. Они сказали «нам тоже такого китайца надо», поэтому мы побыстрее увели его подальше - самим такой нужен...

Спускались мы радостно, каждому идущему вверх и держащемуся за сердце бедолаге сочувственно говоря «как я понимаю тебя, чувак»...

Мишаня нам ещё другие чудесные места показал. Но на горы больше не водил.

Бывает и так.

Полетели мы с Егором в Китай по горящей. И поселили нас в отеле, где район вообще ни разу не туристический. Общение - только на китайском. Наш английский, испанский и другие им в хрен не уперлись. А местные радостно чирикают на своём и пишут крокозябрами.

Вечером первого дня решили поискать бар. Прошли квадратный круг кварталов в 10 раза три, ничего не нашли. Жарко, устали. Хочется пива. Видим: стоят местные на крыльце каком-то с характерными баночками. Ну мы и подошли спросить: где такое же взять.

Языковой барьер здесь оказался слишком высок. Ребята просмотрели на нас как на дебилов, не понимая, что от них бледнолицые хотят, и всунули нам в руки по банке пиваса.

А дальше мы общались. Мы знали три китайских слова: хао - хорошо, нихао - привет, бухао - плохо. Очень правильно насчёт последнего они придумали, ящитаю.

Тосты мы поднимали так: Си Цзиньпинь - хао, хао! Путин - хао! Трамп - бухао!

Выяснили их имена. Предводитель компании представился как Мисе Ся, но согласился на Мишаню. Второй был Жень Минь, но стал откликаться на Жендоса. Другой - Ван Цизенг- стал для нас Ван Хельсингом.

Мы пытались ребят спросить: есть ли они в фейсбуке, но нас в ответ спросили «а что это такое?», про ютьюб там тоже не слышали. У них свой собственный китайский интернет. В нем они могут даже диснеевского Винни Пуха запретить (это правда, можете гуглить - почему, это ржачно).

На следующий вечер мы нашли это крыльцо и принесли хорошим китайским парням ящик пива в благодарность. Они сверху поставили ещё два… Пришлось уничтожать.

Ребята поставили нам на мобилы местный мессенджер Вичат. Который им заменяет и вайбер, и вотсап, и мессенджер, и контакты с фесбуком, и папу с мамой иногда. В нем их иероглифы было удобно сразу переводить. Общение перешло на новый уровень.

Оказалось, что прекрасные ступеньки, где мы пили с не менее прекрасными китайцами, были крыльцом парикмахерской, где они и работали. Поэтому каждый вечер нам в Вичат приходило что-то типа «этот день идти парикмахерская пить говорить?».

Мы шли и говорили. Все 11 дней отдыха. И это было офигенно.

Бывает и так

Поехали мы с Егором как-то в Индию. Там всё хорошо – фрукты, ром Олд Монк, знакомство с индусами из Мумбаи, которые приехали на мальчишник в Гоа (алкоголь из всей страны только в этом штате продают).

Там я поняла, что Индия тебя перезагрузит и просветлит, хочешь ты того или нет. Провалялась я пять дней с жесточайшим отравлением, когда даже воду пить не могла. Просветлилась.

В последний день нашего отдыха восстала. Надо же наверстывать – идти купаться как не в себя. Решили мы в этот день обойтись без дегустации местного алкоголя и посвятить себя релаксу. Релакс начался в море.

В Морджиме прекрасный вулканический песок и нормальные такие волны. Поэтому мы зашли в море так, чтобы даже плечи вода не скрывала, и начали скакать вот на этих вот волнах.

Напрыгались как молодые горные козлы, стали двигаться к берегу. Но только сделали шаг в сторону, как дно из-под ног пропало и берег стал как-то внезапно отдаляться. Егор посмотрел на меня и, наверное, увидев что-то особенное в них, сказал: только без паники, она – самое опасное, плыви вдоль берега.

Я сразу вспомнила, что так и советуют: больше шансов быстрее выбраться из отбойного течения. Оно идет от берега в открытое море и не одну тысячу людей уже погубило. Сказать-то легко, но тут волны захлёстывают с головой. Пловец из меня – как из отходов человеческой жизнедеятельности топор. Страшно, короче, очень.

А Егор в это время уже ногами дно нащупал и меня пытается успокаивать. Видя, что мало что тут получается у такого хренового пловца в этих волнах, он подплыл за меня и начал выталкивать в нужную сторону. И тут я наконец-то встала на песок. Мой герой! А в это время местные спасатели на берегу смотрят на нас тревожно так и задорно свистят в нашу сторону. Очень помогло, конечно. Спасибо!

А мы знали, что у них особо нет средств для спасения. Только зачехленный гидроцикл где-то в сарае стоит.

Вышли мы, в общем, еле-еле на берег. И на этом месте наши спасатели поставили красный флаг. Мы сразу на шезлонг, а там официант нас спрашивает «не надо ли пива?». Таким вкусным до этого мне ни один напиток не казался. Руки дрожат, отдышаться еще не могу. Но пошли фоткаться на фоне этого красного флага. Говорю Егору: прикинь, как спасатели охренеют, если мы в этом месте сейчас море начнем заходить? Раз шутить пытаюсь, значит отошла.

А вечером нам рассказали, что в этот день на нашем пляже было минус три туриста как раз из-за такого течения.

На следующий день благополучно вернулись домой. Это был конец осени 2019-го. И вот после этого началась вся эта ваша пандемия и прочий мировой кабздец. Поэтому периодически мы думаем, что всё-таки тогда утонули из-за течения, потому что в нормальной жизни того, что сейчас происходит, быть не может…

Бывает и так.

Судьба многих мореплавателей 19 века была очень интересной и непредсказуемой. Но Джон Рутерфорд смог сильно выделиться даже здесь. И вот прямо не знаешь: его в жизни сопровождала большая удача или глобальное невезение…

Счастливое будущее нашего героя от рождения не было обеспечено ни деньгами, ни происхождением. Поэтому единственный способ добиться чего-нибудь в жизни и увидеть мир он видел только в море. Так Джон уже в десять лет поступил на службу на корабль. Не простой, а военный.

Видимо, воевать ему не понравилось, поэтому дальше Рутерфорд отправился в дальнюю австралийскую колонию, где нанялся уже на торговый корабль. В то время англичанами, да и вообще всеми европейцами, у которых были на это средства, активно осваивались южные острова. А там уже жили многочисленные племена, еще не знавшие, что Британскую империю нужно уважать, как и её представителей. Джеймс Кук в свое время попал примерно к таким же, за что и был сожран.

Незавидная участь досталась и команде корабля, вместе с которой Рутерфорд высадился на один из островов Новой Зеландии. Большинство стали обедом аборигенов. Но он и еще несколько человек остались живы, со временем матрос завоевал уважение вождя племени.

Рутерфорд воевал за своих новых соплеменников, а потом женился на дочках вождя и сам стал начальником над туземцами. Бывший матрос даже помогал им завоевывать новые земли, причем успешно.

Но, прожив несколько лет в племени, он сбежал от жен и друзей на американском корабле, подошедшем к тем далеким берегам. Прибыв на Таити, Рутерфорд высадился там и стал служить у местного консула Британской империи, на новом месте по привычке женившись на дочери вождя. Но буквально через несколько месяцев уплыл и оттуда. Куда-то в район современного Сиднея.

Из Австралии Рутерфорд отправился в Бразилию, где сумел восстановить давно потерянный паспорт английского подданного и уплыл на родину.

Но в Англии было туговато с туземцами, вождями и их дочерьми, поэтому Рутерфорд не нашел лучшего занятия, чем демонстрировать то, чему научился в племенах маори. Он участвовал в выступлениях балаганов, показывая, как танцуют туземцы, и хвастался ритуальными татуировками далеких стран. Тогда в Европе тату в моду еще не вошло, его вообще практически никто не видел, поэтому Рутерфорд мог заработать себе деньги на жизнь.

Про последние дни матроса Джона Рутерфорда история умалчивает. Ходили слухи, что он всё-таки вернулся к покинутому племени, а кто-то говорил, что герой закончил жизнь в бедности и забвении в подворотне, там, где родился.

Подробный рассказ о Рутерфорде есть в книге Николая Чуковского "Водители фрегатов".