Ladyalenaa

Ко Дню Матери хочется поделиться мыслями об этой роли в жизни женщины - для многих одной из главной - роли мамы.

В этом деле я не так давно, но буря новорожденности улеглась и появилось время на осмысление - что же поменялось в моей жизни? Сначала казалось, что все. Все перевернулось с ног на голову - вдруг ты перестаешь быть хозяином своей жизни и превращаешься в этакого робота-исполнителя на заводе по смене подгузников, просыпаешься утром под аккомпанемент детского плача, привычные дела превращаются в забег на короткую дистанцию… Чай остается недопитым, сообщение подруги неотвеченным, губы не подкрашенными. В душе то и дело мерещится детский крик. Ночь перестает ассоциироваться со словом “сон”. Но через какое-то время возникает свет в конце казалось бесконечного тоннеля - первая улыбка ребенка, первый ночной сон, первая встреча с друзьями. Вновь обретаешь себя, но ты - не прежняя. Ты - мама. Тревога за ребенка поселяется где-то в подсознании - кажется, надолго. Навсегда?

Я начала по-другому смотреть на всех мам, представляя, через что они прошли и что еще предстоит. Материнство требует огромного ресурса (до чего модное слово). Сил физических и моральных. Проверяет тебя на прочность. Это своеобразная лакмусовая бумажка - насколько ты сильна? В чем твои слабости? И вдруг все, с чем внутренне до сих пор не примирилась, всплывает наружу. Так, что невозможно не заметить. Детские обиды, неуверенность в себе, закостенелые страхи - получите, распишитесь.

И ты учишься. Великодушию, прощению, многозадачности, ответственности. Пробуешь себя в роли врача, воспитателя, психолога. Периодически ошибаешься. Плачешь, смеёшься, живешь. Впускаешь в свое сердце безусловную любовь - и оно будто увеличивается в размерах. Становишься первый раз в жизни действительно Взрослым. Опорой - для маленького человека. Непоколебимой глыбой, островком спокойствия в такой неспокойной жизни. И это дает силы двигаться дальше.

К тебе возвращается энергия сторицей - хочется горы свернуть. Ты привела в этот мир человека и твое естественное желание - сделать его счастливым. И для этого нужно не так-то много.

Быть счастливой самой.

Будьте счастливы, мамы!

“Люди боятся одиночества, потому что оно обнажает скрытое. То, от чего убегаешь при свете дня среди толпы , улыбаясь коллегам на работе, обмениваясь дежурными фразами со знакомыми, веселясь с друзьями по вечерам, занимая себя тысячью дел, абсолютно не нужных в масштабе вселенной.Мелочами, которые образуют твой день, а в итоге - и жизнь. И лишь оставаясь один на один с собой , в абсолютном бездействии , встречаешься с мыслями, от которых тщетно убегаешь, заталкивая их поглубже на задворки сознания”.

Лера дописала последнее слово и положила ручку на угол кухонного стола, где стояла чашка с давно остывшим чаем. Желание писать застало ее врасплох - только появилась свободная минута насладиться тишиной, как рука сама потянулась к заветной папке “Заметки” в телефоне, куда она периодически записывала незваные размышления. Слова выливались неконтролируемым потоком, но чего-то красивого, достойного публикации, никогда не выходило. Леру это не особенно волновало , она действовала, повинуясь необъяснимому импульсу и после “стихийного писательства” , пусть и ненадолго, наступало такое желанное умиротворение. Мысли были упорядочены, облачены в форму , что-то осязаемое, видимое глазу. Что-то, к чему можно вернуться спустя год и посмеяться над своей наивностью. А порой что-то, что позволит лучше понять себя.

“Странно, я никогда не относила себя к творческим людям,” - задумалась Лера. Все эти танцы, музыка, живопись… Мне никогда не удавалось примерить на себя роль Творца, создать что-то действительно прекрасное, внести свою лепту в обыденность. Это всегда был удел других людей - лучше, красивее, артистичнее, свободнее. И вот сейчас появилось это наваждение, как-будто внутренний Мастер устал от моего самоуничижения и решил наконец проявить себя”.

Тут же Лера рассмеялась от собственных мыслей. “Тоже мне, Мастер. Скорее так, незадачливый писака с претензией на недооцененного философа -мыслителя”.

Решив, что время для внутреннего созерцания подошло к концу, девушка быстро собралась и поспешила по своим делам, во внешний, лишенный иллюзий, мир, прочь из своей головы. Недопитый чай так и остался стоять на столе. Мед золотистой струйкой плавно стекал по чайной ложке прямо на стол - вечером Лера, чертыхаясь, будет оттирать его от деревянной поверхности, коря себя за небрежность. К тому времени она успеет получить нагоняй от начальника за неотправленный вовремя отчет, промокнуть до нитки под дождем и просрочить ипотеку за квартиру. Перед окончательным наступлением ночи она устало вздохнет и включит телевизор, чтобы перестать слышать бьющий в виски звук своего одиночества. Мысли о “высоком” в тот день ее больше не посетят.

Август - вечер воскресенья.

Когда нужно нагладить школьную форму и собрать новенький портфель перед первым учебным днём.

Смыть с себя озорство и беспечность трёх ленивых летних месяцев и облачиться в строгий костюм прилежания и аккуратности.

Подготовиться к ранним подъемам, быстрым завтракам и дождливым вечерам.

Достать с антресолей пыльные ботинки.

Сделать пробор в спутанных поцелованных солнцем волосах.

И улыбнуться ветру перемен - все перемены в моей жизни почему-то всегда приходились на сентябрь.

О чем бы я написала, если бы нашлись слова и вдруг посетило вдохновение ?

О мелочах.

Обычно незаметных глазу и, кажется ,не стоящих внимания - потому что столько дел нужно переделать, осязаемых и жизненно важных, которые мы привыкли выполнять на автомате.

“Не до этой вашей лирики, молодёжь”.

А есть мелочи не менее жизненно важные.

И вот ты моешь посуду и отвлекаешься на умопомрачительно красивый закат за окном. Выдыхаешь. Улыбаешься своим каким-то мыслям. Вспоминаешь , что жизнь удивительна. Да, возвращаешься к посуде , но улыбка не исчезает. Посуда уже не угнетает своей рутинностью. Там, за окном, буйство красок ждёт, чтобы его заметили.

О чем бы я написала?

Об ощущениях от уникальных моментов, которые не повторятся.

Вдруг в какой-то временной точке случайно все сходится - и ты ощущаешь неожиданный прилив счастья. Нужный человек, звуки, запахи, место - и что-то щёлкает , “я ведь счастлива сейчас”.

Вдыхаешь морской бриз, вибрирующий шум бушующей стихии ласкает слух, взгляду открыта бесконечность - на горизонте еле заметна линия между морем и ясным, без единого облака, небом. Рядом любимый человек, тот самый, единственный, твой. Впереди - лето и вся жизнь. И счастье разливаемся тёплом по венам. В такие минуты я просто говорю про себя “спасибо” - я живу, дышу и способна испытывать счастье.

О чем бы я написала?

Об улыбке ребёнка, спящего у меня на руках. После бессонных ночей и бесчисленных тревог обязательно наступает этот момент - он улыбается и ты снова выдыхаешь , "так вот ради чего это все".

Потому что “жизнь удивительна, если удивляться, и замечательна, если замечать”.

Стоял тёплый августовский вечер - солнце ещё ласково пригревало зевающих прохожих, но в воздухе уже витала прохлада, сулящая скорую осень.

В парке было многолюдно. Дети всех возрастов и их родители спешили насладиться беспечностью ускользающего лета. На детской площадке резвились малыши под бдительным контролем мам, на футбольном поле неподалеку гоняли мяч подростки, шумно и самозабвенно. Вдоль тропинок среди раскидистых деревьев неторопливо прогуливались мамы с колясками - одной из них и была я, как вы могли догадаться.

Я лениво следила за хихикающими девчонками лет тринадцати, которые забрались на крышу деревянного замка и то и дело поглядывали на футболистов. Вспоминала , как лет пятнадцать назад точно так же мы сплетничали о мальчиках, пряча лицо за волосами и стараясь казаться взрослее. Улыбаясь своим мыслям, я взяла сына на руки и приготовилась кормить из заранее припасенной бутылочки, как вдруг услышала громкий звук удара - мяч в пылу игры покинул поле и приземлился в кустах в метре от меня.

“А бросьте мяч?” - двухметровый детина за сетчатой стеной с надеждой смотрел на меня.

Я, проявляя чудеса акробатики, с ребёнком в одной руке, наклонилась и подняла злополучный мяч.

“И куда мне его бросить?” - в недоумении спросила я. Отверстия в стене не наблюдалось.

“Туда” - детина показал показал наверх, где заканчивалось ограждение. Довольно высокое ограждение, надо заметить. Метра четыре.

Я посмотрела на кроху-сына в моих руках, на мяч, на подростков, жаждущих продолжить игру.

“Где мяч?” - раздавалось с другого конца поля.

“Сейчас женщина нам поможет!”

Женщина, обливаясь потом, положила ребёнка в коляску, и, боясь передумать, со всей силы бросила мяч через ограждение.

В грязь лицом ударить не хотелось. Хотелось быть хоть и “женщиной”, но довольно спортивной и проворной. “Есть ещё порох в пороховницах”.

Мяч просвистел в воздухе и, всем на радость, преодолел преграду.

“Спасибо!” - благодарно кричали мне.

Я сидела на скамье среди буйно цветущей зелени, кормила наконец ребёнка и думала.

Все вокруг меня демонстрировало скоротечность жизни, вечный круговорот людей - начинали мы с песочницы на детской площадке, потом хихикали и неумело красили губы, потом уже превращались в подростков - вчерашних детей, пока кто-то вдруг нас не начал называть “женщина” и у нас не появлялись свои дети.

Казалось, в этой временной точке встретились все версии меня - вот я беспечно качаюсь на качелях, вот стараюсь привлечь внимание приглянувшегося мальчика, вот я заканчиваю школу и так хочу повзрослеть, и наконец - взрослею и с нежностью смотрю на собственного сына, которому только предстоит пройти этот путь.

Я мысленно попрощалась с детством, с физически осязаемым в эту минуту прошлым и с радостью вернулась домой, в своё настоящее, где я -”женщина” и мама.