GelbeEule
149К
рейтинг
1844 подписчика
4 подписки
247 постов
119 в горячем
Награды:
Мясо в пивном соусе
С немецких интернетных просторов
Перевод газетной вырезки, опубликованной на немецком сайте, который предлагает читателям самим оценить правдивость их статей
Древняя Спарта
Очень много букв о том, кто такие спартанцы и почему они суровы. Об их семейной жизни можно узнать тут http://pikabu.ru/story/_3063755
Работа в Германии. Нелегалов пост
В Германии много русских. Народ приезжает сюда с самым разным статусом – студент, переселенец, еврей, рабочий, беженец или новоявленные супруги немецких граждан. И, конечно, нелегалы. Нет, это не пост о том, что Европы опять захлёбываются в потоке беженцев. Это пост о том, как русские девушки становятся гастарбайтерами без документов.
Из всех нелегалов лично я знаю больше всего девушек с территории СНГ. Причем «девушки» могут быть самого разного возраста – от юных дев до женщин преклонного возраста. Они приезжают сюда на заработки и за лучшей долей, как это понятно. Дома часто остаются семью - дети, мужья или престарелые родители.
Во избежание вопросов оговорюсь сразу, что я сюда попала иным путем. Если коротко, то мой отец – коренной немец, живущий всю свою жизнь в Германии и женившийся на моей русской маме.
Вышло так, что я в свое время познакомилась с целой группой русских женщин, которые приезжали сюда работать. Они оформляли самые простые туристические визы в первую попавшуюся страну Шенгена и добирались в Германию. Обычно ехали они к уже ждавшему их работодателю. Знакомые мне дамы работали в гостиничном бизнесе. И нет, это не то, о чем можно было бы подумать. Небольшие частные отели, в которых девушки работали и жили. Они помогали хозяину следить за отелем и самим домом – убирали номера, готовили завтраки и занимались прочей работой по хозяйству или даже следили за детьми. Если в отеле был бар, то девушки помогали и в баре. Держатели подобных отелей в основном бывшие обитатели бывшего же СССР, которым выгодно держать таких вот нелегалов. Налогов за них платить не надо, оплата значительно ниже, чем местным горничным, работу делают хорошо. Понятно, что полиции лучше не попадаться, но такие отели мало кто проверяет на наличие Шварцарбайтер - «черных рабочих», как их тут называют. Если же «жильца» поймают, то он внезапно оказывается простым гостем хозяев с просроченной визой, но никак не нелегальным рабочим.
Впрочем, влезать в драки, устраивать потасовки и нарушать законы без документов в любом случае не стоит - любое вмешательство полиции гарантировано грозит проверкой документов со всеми вытекающими. А так по территории Германии можно годами передвигаться, ни разу не наткнувшись на проверку. Конечно, при пересечении границы в направлении дома пограничники обнаружат просроченную визу. Девушки рассказывают, что в таком случает дело ограничивает разговором по душам и клятвенным заверением, что больше они никогда так делать не будет.
Кто-то для подстраховки делает себе левые паспорта какой-нибудь европейской страны, например, Литвы. С таким становится почти не страшно, потому что никакой визы уже не надо для пребывания в Шенгене. Кого-то все же ловят, депортируют, еще и штрафы потом домой на родину присылают. Штрафы, естественно, никто не платит. Если повезло, и отпечатки пальцев при аресте не сняли, то можно оформить новую визу и попробовать снова прикатить на заработки. Для надежности еще и имя или фамилию попробовать сменить. Например, вернуть себе девичью фамилию или из Олеси стать Алесей – тут уж кто во что горазд.
Работают посменно – несколько месяцев одна группа девушек батрачит, потом они едут домой или в другой отель. На смену им приезжает новая группа. Таким образом некоторые из девушек успевают за пару лет объехать полстраны. А кто-то находит мужа и приобретает уже законное право жить в этих самых Европах.
Самое примечательное, что среди этих девушек много землячек – я знаю целую стайку подружек, которые помогли друг другу сначала приехать сюда работать, а потом оставшихся после удачных замужеств на ПМЖ. Мужей они находят самыми разными способами – от сайтов знакомств до фиктивных браков через знакомых. Есть и те, кто знакомится в реале. Впрочем, понятно, что им остается быть предельно осторожными, потому что никогда не знаешь, кому захочется на тебя донести.
Одна моя знакомая многократно каталась в Германию, оставляя своих детей на попечение родственников. Это весьма популярная практика - умотать на заработки, оставив детей под присмотром супругов или бабушек. И периодически высылать заработанные деньги домой. Но в какой-то момент женщине надоело такое положение вещей, и она решила сделать ход конем – попроситься сюда на азюль (политическое убежище) с двумя детьми. Как ни странно, ей предоставили убежище, поселили в лагерь и оставили в стране. Но мадам захотелось приключений, ей стало тесно в душных рамках закона. Так что она умотала к новоявленному любовнику, забила на визу и ввязалась спустя какое-то время в драку. За что и угодила в тюрьму вместе с детьми, после чего семейство было депортировано. Впрочем, это не помешало ей позже вернуться по туристической визе и продолжить работать в очередном отеле.
Из всех нелегалов лично я знаю больше всего девушек с территории СНГ. Причем «девушки» могут быть самого разного возраста – от юных дев до женщин преклонного возраста. Они приезжают сюда на заработки и за лучшей долей, как это понятно. Дома часто остаются семью - дети, мужья или престарелые родители.
Во избежание вопросов оговорюсь сразу, что я сюда попала иным путем. Если коротко, то мой отец – коренной немец, живущий всю свою жизнь в Германии и женившийся на моей русской маме.
Вышло так, что я в свое время познакомилась с целой группой русских женщин, которые приезжали сюда работать. Они оформляли самые простые туристические визы в первую попавшуюся страну Шенгена и добирались в Германию. Обычно ехали они к уже ждавшему их работодателю. Знакомые мне дамы работали в гостиничном бизнесе. И нет, это не то, о чем можно было бы подумать. Небольшие частные отели, в которых девушки работали и жили. Они помогали хозяину следить за отелем и самим домом – убирали номера, готовили завтраки и занимались прочей работой по хозяйству или даже следили за детьми. Если в отеле был бар, то девушки помогали и в баре. Держатели подобных отелей в основном бывшие обитатели бывшего же СССР, которым выгодно держать таких вот нелегалов. Налогов за них платить не надо, оплата значительно ниже, чем местным горничным, работу делают хорошо. Понятно, что полиции лучше не попадаться, но такие отели мало кто проверяет на наличие Шварцарбайтер - «черных рабочих», как их тут называют. Если же «жильца» поймают, то он внезапно оказывается простым гостем хозяев с просроченной визой, но никак не нелегальным рабочим.
Впрочем, влезать в драки, устраивать потасовки и нарушать законы без документов в любом случае не стоит - любое вмешательство полиции гарантировано грозит проверкой документов со всеми вытекающими. А так по территории Германии можно годами передвигаться, ни разу не наткнувшись на проверку. Конечно, при пересечении границы в направлении дома пограничники обнаружат просроченную визу. Девушки рассказывают, что в таком случает дело ограничивает разговором по душам и клятвенным заверением, что больше они никогда так делать не будет.
Кто-то для подстраховки делает себе левые паспорта какой-нибудь европейской страны, например, Литвы. С таким становится почти не страшно, потому что никакой визы уже не надо для пребывания в Шенгене. Кого-то все же ловят, депортируют, еще и штрафы потом домой на родину присылают. Штрафы, естественно, никто не платит. Если повезло, и отпечатки пальцев при аресте не сняли, то можно оформить новую визу и попробовать снова прикатить на заработки. Для надежности еще и имя или фамилию попробовать сменить. Например, вернуть себе девичью фамилию или из Олеси стать Алесей – тут уж кто во что горазд.
Работают посменно – несколько месяцев одна группа девушек батрачит, потом они едут домой или в другой отель. На смену им приезжает новая группа. Таким образом некоторые из девушек успевают за пару лет объехать полстраны. А кто-то находит мужа и приобретает уже законное право жить в этих самых Европах.
Самое примечательное, что среди этих девушек много землячек – я знаю целую стайку подружек, которые помогли друг другу сначала приехать сюда работать, а потом оставшихся после удачных замужеств на ПМЖ. Мужей они находят самыми разными способами – от сайтов знакомств до фиктивных браков через знакомых. Есть и те, кто знакомится в реале. Впрочем, понятно, что им остается быть предельно осторожными, потому что никогда не знаешь, кому захочется на тебя донести.
Одна моя знакомая многократно каталась в Германию, оставляя своих детей на попечение родственников. Это весьма популярная практика - умотать на заработки, оставив детей под присмотром супругов или бабушек. И периодически высылать заработанные деньги домой. Но в какой-то момент женщине надоело такое положение вещей, и она решила сделать ход конем – попроситься сюда на азюль (политическое убежище) с двумя детьми. Как ни странно, ей предоставили убежище, поселили в лагерь и оставили в стране. Но мадам захотелось приключений, ей стало тесно в душных рамках закона. Так что она умотала к новоявленному любовнику, забила на визу и ввязалась спустя какое-то время в драку. За что и угодила в тюрьму вместе с детьми, после чего семейство было депортировано. Впрочем, это не помешало ей позже вернуться по туристической визе и продолжить работать в очередном отеле.
Гутен Морген и прочие немецкие словеса
О, этот великий и ужасный немецкий язык. Кто-то пишет, что это жуткая немелодичная тарабарщина, для кого-то это красивый логичный язык со своим очарованием. Но любой из нас знает пару слов немецких слов. «Хенде хох», «Шайзе» и традиционное «Гитлер капутт», пожалуй, лидируют. Сегодня я пополню ваш багаж бессмысленных знаний о немецком языке и расскажу о том, как здороваются и прощаются немцы.
У обитателей Германии десятки форм приветствий, которые различаются, например, в зависимости от времени суток – Гутен Морген, Гутен Таг, Гутен Абенд. Это, думаю, всем понятно, потому что в русском есть точно так же пожелания доброго утра, дня и вечера соответственно. Часто «Гутен» отбрасывают, оставляя лишь «Таг» или «Морген». А в некоторых регионах наоборот говорят в любое время суток «Гуди». Так же есть „Gruess Dich!“ – приветствую тебя. И, конечно, тут говорят «Хай» и «Халлё». А еще «Сервус», «Салют» и так далее. Каждый диалект, коих тут великое множество, может похвастаться парочкой своих приветствий и прощаний.
На севере Германии утром часто можно услышать Moin (Мойн), причем дважды: Мойн-Мойн. А в других регионах это вообще стандартное приветствие для любого времени суток. Заодно иногда и на прощание говорят это слово.
Если собеседник ест, то ему могут сказать «Mahlzeit“(мальцайт). Полная и устаревшая форма звучит как «Гезегнете Мальцайт», что примерно можно перевести как «Благословенного Приема Пищи». В католических регионах традиционно приветствуют фразой «Gruess Gott“ (Грюс Гот) – Бог приветствует (тебя).
При этом частенько жмут руку. Конечности жмут практически все и всем – женщинам, друзьям, коллегам, шефу, пациенту на приеме, случайному знакомому и тренеру по фитнесу, встреченному в магазине. Хорошо, что хоть продавцы и почтальоны не ручкаются с каждым.
На прощание говорят обычно «Tschuess» (Чюс) – это аналог нашего «Пока». Знаменитое «Ауф Видерзеен» - официальная форма, которая используется не так часто. Для телефонных разговоров, где немного странно говорить «до свидания», обычно говорят «Auf Widerhoeren“ (Ауф Видерхёрен), что примерно означает «До услышанья». Итальянская форма прощания «Чао», зачастую повторенная дважды, также очень популярна. Да и французское «Адье» в ходу.
Если прощаются в конце рабочего дня, то желают хорошего «Фаерабенд» - вечера после работы. Как вариант – «Щёнен Таг нох» - «Отличного дня еще». В конце рабочей неделе «шёнес вохенэнде» - отличных выходных.
А вот студенты в конце лекций выражают благодарность и прощаются с преподавателем своим способом. После того, как профессор скажет «Ауф Видерзеен», студенты пару секунд стучат кулаками по столу. Впрочем, после этого многие, проходя мимо преподавателя, прощаются словами.
Немцы – жуткие формалисты. Если с устными формами приветствиями-прощания все примерно понятно – «Халлё» и «Чус» можно сказать едва ли не всем, то с письменными обращениями все сложнее. К мужчинам в официальном письме обращаются «Sehr geehrter Herr ХХХ“ (Зер геертер Херр ) - Многоуважаемый Господин такой-то. К женщинам – Многоуважаемая Госпожа. Если получатель неизвестен, то вообще пишут «Многоуважаемые Дамы и Господа». Подписывают такие письма обычно формулой «Mit freundlichen Gruessen“ – «С дружеским приветом». И да, тут официально обращение «Вы» пишут всегда с большой буквы, причем во всех падежах. К людям с докторским или профессорским званием при письме обращаются еще длиннее – многоуважаемый господин профессор или доктор соответственно.
Если уровень официоза не зашкаливает, то можно обращаться «Liebe Frau/Herr“ – дорогая госпожа/господин, а заканчивать письмо словом «Грюс» или «Либе Грюсе».
На сегодня, пожалуй, хватит бесценных знаний. Всем бобра и Schoenen Tag noch!
У обитателей Германии десятки форм приветствий, которые различаются, например, в зависимости от времени суток – Гутен Морген, Гутен Таг, Гутен Абенд. Это, думаю, всем понятно, потому что в русском есть точно так же пожелания доброго утра, дня и вечера соответственно. Часто «Гутен» отбрасывают, оставляя лишь «Таг» или «Морген». А в некоторых регионах наоборот говорят в любое время суток «Гуди». Так же есть „Gruess Dich!“ – приветствую тебя. И, конечно, тут говорят «Хай» и «Халлё». А еще «Сервус», «Салют» и так далее. Каждый диалект, коих тут великое множество, может похвастаться парочкой своих приветствий и прощаний.
На севере Германии утром часто можно услышать Moin (Мойн), причем дважды: Мойн-Мойн. А в других регионах это вообще стандартное приветствие для любого времени суток. Заодно иногда и на прощание говорят это слово.
Если собеседник ест, то ему могут сказать «Mahlzeit“(мальцайт). Полная и устаревшая форма звучит как «Гезегнете Мальцайт», что примерно можно перевести как «Благословенного Приема Пищи». В католических регионах традиционно приветствуют фразой «Gruess Gott“ (Грюс Гот) – Бог приветствует (тебя).
При этом частенько жмут руку. Конечности жмут практически все и всем – женщинам, друзьям, коллегам, шефу, пациенту на приеме, случайному знакомому и тренеру по фитнесу, встреченному в магазине. Хорошо, что хоть продавцы и почтальоны не ручкаются с каждым.
На прощание говорят обычно «Tschuess» (Чюс) – это аналог нашего «Пока». Знаменитое «Ауф Видерзеен» - официальная форма, которая используется не так часто. Для телефонных разговоров, где немного странно говорить «до свидания», обычно говорят «Auf Widerhoeren“ (Ауф Видерхёрен), что примерно означает «До услышанья». Итальянская форма прощания «Чао», зачастую повторенная дважды, также очень популярна. Да и французское «Адье» в ходу.
Если прощаются в конце рабочего дня, то желают хорошего «Фаерабенд» - вечера после работы. Как вариант – «Щёнен Таг нох» - «Отличного дня еще». В конце рабочей неделе «шёнес вохенэнде» - отличных выходных.
А вот студенты в конце лекций выражают благодарность и прощаются с преподавателем своим способом. После того, как профессор скажет «Ауф Видерзеен», студенты пару секунд стучат кулаками по столу. Впрочем, после этого многие, проходя мимо преподавателя, прощаются словами.
Немцы – жуткие формалисты. Если с устными формами приветствиями-прощания все примерно понятно – «Халлё» и «Чус» можно сказать едва ли не всем, то с письменными обращениями все сложнее. К мужчинам в официальном письме обращаются «Sehr geehrter Herr ХХХ“ (Зер геертер Херр ) - Многоуважаемый Господин такой-то. К женщинам – Многоуважаемая Госпожа. Если получатель неизвестен, то вообще пишут «Многоуважаемые Дамы и Господа». Подписывают такие письма обычно формулой «Mit freundlichen Gruessen“ – «С дружеским приветом». И да, тут официально обращение «Вы» пишут всегда с большой буквы, причем во всех падежах. К людям с докторским или профессорским званием при письме обращаются еще длиннее – многоуважаемый господин профессор или доктор соответственно.
Если уровень официоза не зашкаливает, то можно обращаться «Liebe Frau/Herr“ – дорогая госпожа/господин, а заканчивать письмо словом «Грюс» или «Либе Грюсе».
На сегодня, пожалуй, хватит бесценных знаний. Всем бобра и Schoenen Tag noch!
Родная речь, или свой среди чужих
Родную речь в заграницах вычисляешь тут же. Вот кто-то на русском матерном изъясняется по телефону. Или мама в поезде тихонько говорит с ребенком о том, что пролетает за окном. Или в баре подвыпившая компания обсуждает какого-то общего знакомого, не особо стесняясь в выражениях. Кажется, русские повсюду. Иногда морщишься, услышав пятиэтажный мат, иногда радуешься, что кто-то рядом заметил то же, что и ты. Порой замечаешь, что кто-то читает русскую книжку или листает русскоязычную страничку в интернете. Вроде мельком бросил взгляд, но родные буквы видишь тут же. И становится приятно.
Несмотря на то, что в Германии довольно много русскоговорящих, этот язык остается для подавляющего большинства населения абракадаброй. Но многие свято уверены, что их вообще никто не понимает. Вот в очереди кто-то обсуждает толстую продавщицу. Они не в курсе, что продавщица тоже русская, и именно поэтому так странно смотрит на них. Или кто-то орет на всю улицу матерные частушки, а пара пожилых людей кривится – им явно понятен нехитрый смысл стишков. Я пару раз видела, как молодые мамы, улыбаясь, ругают нашкодивших детей последними словами. Для окружающих это обычный диалог, для понимающих – бесконечных поток оскорблений в сторону ребенка. Впрочем, многие знакомые мне иностранцы предпочитают выяснять отношения между собой на родном языке, что и понятно.
Я часто встречаюсь со своими земляками, они реально повсюду – от очередей и метро до госучреждений. Ну, или на станциях вокзала.
Лето, жара, сезон юбок и коротких шорт в самом разгаре. Я уткнулась в очередной конспект в ожидании поезда на перроне. Слышу, сзади мужчины обсуждают окружающих дам. Ага, родной язык, моложёный сленг, интересно. Обсуждают чей-то зад. И юбка ничего так, и ножки, и жопа такая вполне. Переходят на обсуждение того, что и в каких позах можно делать с таким задом. Я даже заинтересовалась, решила тоже оценить сию примечательную часть чьего-то тела. Оборачиваюсь, смотрю на двоих молодых людей примерно своего возраста. Они смотрят на меня, оценивающе так. Черт! И тут один из них произносит окончательный вердикт: «Не, блин, все ничё, а сиськи где?». Я даже почти обиделась.
Я поспешно отвернулась, сунула конспект в сумку и, хихикая, ушла. Вслед мне доносилось обсуждение моей передней части тела.
В общем, помните, что в одной только Германии обитает около 6 миллионов русскоговорящих. Не палитесь.
Несмотря на то, что в Германии довольно много русскоговорящих, этот язык остается для подавляющего большинства населения абракадаброй. Но многие свято уверены, что их вообще никто не понимает. Вот в очереди кто-то обсуждает толстую продавщицу. Они не в курсе, что продавщица тоже русская, и именно поэтому так странно смотрит на них. Или кто-то орет на всю улицу матерные частушки, а пара пожилых людей кривится – им явно понятен нехитрый смысл стишков. Я пару раз видела, как молодые мамы, улыбаясь, ругают нашкодивших детей последними словами. Для окружающих это обычный диалог, для понимающих – бесконечных поток оскорблений в сторону ребенка. Впрочем, многие знакомые мне иностранцы предпочитают выяснять отношения между собой на родном языке, что и понятно.
Я часто встречаюсь со своими земляками, они реально повсюду – от очередей и метро до госучреждений. Ну, или на станциях вокзала.
Лето, жара, сезон юбок и коротких шорт в самом разгаре. Я уткнулась в очередной конспект в ожидании поезда на перроне. Слышу, сзади мужчины обсуждают окружающих дам. Ага, родной язык, моложёный сленг, интересно. Обсуждают чей-то зад. И юбка ничего так, и ножки, и жопа такая вполне. Переходят на обсуждение того, что и в каких позах можно делать с таким задом. Я даже заинтересовалась, решила тоже оценить сию примечательную часть чьего-то тела. Оборачиваюсь, смотрю на двоих молодых людей примерно своего возраста. Они смотрят на меня, оценивающе так. Черт! И тут один из них произносит окончательный вердикт: «Не, блин, все ничё, а сиськи где?». Я даже почти обиделась.
Я поспешно отвернулась, сунула конспект в сумку и, хихикая, ушла. Вслед мне доносилось обсуждение моей передней части тела.
В общем, помните, что в одной только Германии обитает около 6 миллионов русскоговорящих. Не палитесь.
О моих учениках
Я будущий учитель так называемой Хауптшуле – вид немецких школ, куда попадают дети, не справляющиеся со средней школьной программой. В общем, представьте себе школы, наполненные обычными троечниками, лентяями, детьми из плохих семей, умственно или физически неполноценными, иностранцами с плохим знанием немецкого и так далее. Тут не редкость беременность, наркомания или постоянное общение с полицией. Есть, конечно, и просто ленивые задницы, которым неохота учиться или у которых родители окружают чадо гиперопекой и позволяют ему вообще все. В общем, состав классов обычно весьма яркий. В городских школах не редкость, когда из двадцати ребятишек всего пара – немцы. Для многих направление в такую школу становится чем-то сродни печати на лбу «идиот, лентяй и будущий маргинал». Некоторые дети, отчаянно стыдясь учиться в такой школе, не рассказывают ничего своим приятелям. Впрочем, такие довольно быстро подтягивают оценки и переходят в так называемую реальшуле – обычную среднюю школу. Вот именно в таких заведениях я отработала много сотен часов всевозможных практик, шефства и индивидуальных занятий.
Больше всего мне жалко тех, кто попадает сюда из-за невероятного безразличия и попустительства родителей. У меня таких примеров множество. Например, девочка, чья мама преклонных лет страдала от одиночества. У женщины не было мужа или мужчины, она не поддерживала контакта с родственниками и не имела подруг. Она где-то подрабатывала полдня, а по вечерам пялилась в телек. И ребенок сидел с ней, чтобы маме было не так скучно. Девочка пропускала занятия, всегда снабженная запиской от мамы. И вроде ребенок весьма способный, но оценки оставляли желать лучшего из-за вечных пропусков. Главное, придраться не к чему – записка есть, мама в курсе, Югендамт (аналог российского управления по делам несовершеннолетних) пошлет куда подальше и не станет вмешиваться. И что с такими делать? Разговоры разговаривать? Ребенок с очень большой вероятностью не станет отказываться от безделья в пользу учебы, мама не будет ничего менять. Хотя на первых этапах и это было испробовано. А если оставить все как есть, то умненькая девочка в итоге окажется с большей вероятностью через пару лет на социале и повторит судьбу матери. К счастью, с этим можно бороться. В данном случае помогла педантичная запись всех пропусков, прогулов и уходов с урока, особенно без записки мамы. В некоторых немецких школах учителя звонят родителям, если ребенок утром не пришел на занятия. И когда маме девочки не дозванивались, это тоже отмечалось. В итоге длинный список прогулов, опозданий и «болезней» девочки лег на стол сначала директору школы, а затем и социальному работнику. И все вдруг засуетились – ребенок отсутствует едва ли не на половине занятий, нужно бежать в Югендамт. Конечно, девочку у матери не забрали, просто ее определили в школу-интернат, где она оказалась от любящей одинокой мамаши весьма далеко. Она значительно улучшила свои оценки и наконец-то обзавелась друзьями.
Другой случай – дети с какими-то заболеваниями или небольшими отклонениями. Конечно, совсем тяжелые случаи отправляют в спецшколы, но родители иногда против этого и пытаются определить ребенка в обычную школу. Таким образом я познакомилась с такими заболеваниями, как дискалькулия, дислексия, разными формами СДВГ и просто очень низким уровнем IQ (при подозрении на низкий интеллект школьные психологи часто проводят тест на IQ). Самый запомнившийся для меня случай – мальчик с дислексией. Дело было в шестом классе сельской школы, где я проходила первую практику. Классный руководитель была одним из тех педагогов, которых дети потом многие годы вспоминают с теплотой и любовью. Ну так вот, в классе было несколько детей с дислексией разных форм. Среди них – тихий способный мальчик, который в силу заболевания не всегда успевал за темпом занятия. Он никогда не вызывался читать или выйти к доске, хотя во время самостоятельных работ всегда очень старался. Мы с ним быстро подружились, поскольку он сидел рядом со столом практикантов и все время к нам обращался. На одном из моих последних уроков случилось маленькое чудо – во время чтения вслух он поднял руку. Сказал, что читает медленно и плохо, но он попробует, если учительница не против. Он прочел вслух всего несколько строк буквально по слогам, а я радовалась, словно это мой собственный ребенок учится читать. Это была первая моя значительная практика, наверное, поэтому я так запомнила этот случай. Именно ради таких маленьких побед, как отважившийся читать вслух ребенок, я и выбрала эту профессию.
Чем больше проходит времени, тем сильнее я убеждаюсь, что в этих школах дети почти всегда оказываются по вине родителей. Безразличие, отсутствие времени и желания заниматься с детьми, собственные проблемы, попустительство или вовсе ненужность собственного ребенка – вот главные причины. И кто таком случае им поможет, если не учитель? Говорят, желание помочь каждому своему ученику проходит со временем, и угасает огонь идеализма. Может, и у меня это со временем пройдет. Но пока мне хочется протянуть руку помощи каждому ребенку, оказавшемуся под моей опекой.
Больше всего мне жалко тех, кто попадает сюда из-за невероятного безразличия и попустительства родителей. У меня таких примеров множество. Например, девочка, чья мама преклонных лет страдала от одиночества. У женщины не было мужа или мужчины, она не поддерживала контакта с родственниками и не имела подруг. Она где-то подрабатывала полдня, а по вечерам пялилась в телек. И ребенок сидел с ней, чтобы маме было не так скучно. Девочка пропускала занятия, всегда снабженная запиской от мамы. И вроде ребенок весьма способный, но оценки оставляли желать лучшего из-за вечных пропусков. Главное, придраться не к чему – записка есть, мама в курсе, Югендамт (аналог российского управления по делам несовершеннолетних) пошлет куда подальше и не станет вмешиваться. И что с такими делать? Разговоры разговаривать? Ребенок с очень большой вероятностью не станет отказываться от безделья в пользу учебы, мама не будет ничего менять. Хотя на первых этапах и это было испробовано. А если оставить все как есть, то умненькая девочка в итоге окажется с большей вероятностью через пару лет на социале и повторит судьбу матери. К счастью, с этим можно бороться. В данном случае помогла педантичная запись всех пропусков, прогулов и уходов с урока, особенно без записки мамы. В некоторых немецких школах учителя звонят родителям, если ребенок утром не пришел на занятия. И когда маме девочки не дозванивались, это тоже отмечалось. В итоге длинный список прогулов, опозданий и «болезней» девочки лег на стол сначала директору школы, а затем и социальному работнику. И все вдруг засуетились – ребенок отсутствует едва ли не на половине занятий, нужно бежать в Югендамт. Конечно, девочку у матери не забрали, просто ее определили в школу-интернат, где она оказалась от любящей одинокой мамаши весьма далеко. Она значительно улучшила свои оценки и наконец-то обзавелась друзьями.
Другой случай – дети с какими-то заболеваниями или небольшими отклонениями. Конечно, совсем тяжелые случаи отправляют в спецшколы, но родители иногда против этого и пытаются определить ребенка в обычную школу. Таким образом я познакомилась с такими заболеваниями, как дискалькулия, дислексия, разными формами СДВГ и просто очень низким уровнем IQ (при подозрении на низкий интеллект школьные психологи часто проводят тест на IQ). Самый запомнившийся для меня случай – мальчик с дислексией. Дело было в шестом классе сельской школы, где я проходила первую практику. Классный руководитель была одним из тех педагогов, которых дети потом многие годы вспоминают с теплотой и любовью. Ну так вот, в классе было несколько детей с дислексией разных форм. Среди них – тихий способный мальчик, который в силу заболевания не всегда успевал за темпом занятия. Он никогда не вызывался читать или выйти к доске, хотя во время самостоятельных работ всегда очень старался. Мы с ним быстро подружились, поскольку он сидел рядом со столом практикантов и все время к нам обращался. На одном из моих последних уроков случилось маленькое чудо – во время чтения вслух он поднял руку. Сказал, что читает медленно и плохо, но он попробует, если учительница не против. Он прочел вслух всего несколько строк буквально по слогам, а я радовалась, словно это мой собственный ребенок учится читать. Это была первая моя значительная практика, наверное, поэтому я так запомнила этот случай. Именно ради таких маленьких побед, как отважившийся читать вслух ребенок, я и выбрала эту профессию.
Чем больше проходит времени, тем сильнее я убеждаюсь, что в этих школах дети почти всегда оказываются по вине родителей. Безразличие, отсутствие времени и желания заниматься с детьми, собственные проблемы, попустительство или вовсе ненужность собственного ребенка – вот главные причины. И кто таком случае им поможет, если не учитель? Говорят, желание помочь каждому своему ученику проходит со временем, и угасает огонь идеализма. Может, и у меня это со временем пройдет. Но пока мне хочется протянуть руку помощи каждому ребенку, оказавшемуся под моей опекой.