Многие русские, переехавшие в Германию, сталкиваются с одной занимательной проблемой. Наши дипломы зачастую тут нафиг никому не нужны. Надо или переучиваться, или подтверждать диплом. В любом случае процесс обычно оказывается долгим и муторным.
С такой проблемой столкнулась и моя мама, когда захотела работать по специальности ветеринаром. Но выяснилось, что проще получить новую специальность, так что она решила стать медсестрой в доме престарелых.
Процесс получения подобного образования в Германии довольно интересен. Для этого не надо идти в университет, а можно пройти так называемый аусбильдунг – трехлетнее обучение, где практика чередуется с теорией. Учащийся, которых называют ацуби, ищет место для практики, куда его готовы взять на следующие несколько лет. Теоретические занятия проходят в специальных школах. Поскольку предприятия обычно берут по несколько учеников, то в классах оказываются ацуби с разных мест практики. Они дружно учатся, пишут контрольные и получают оценки.
Поскольку ацуби на практике не балду гоняет, а вполне себе работает, то ему еще и деньги платят, причем в сумма меняется в зависимости от фирмы и специальности может быть больше тысячи евро.
У мамы занятия проходили блоками по два месяца. В школе ученики получали задания для практики, которое проверяли и оценивали учителя. Это могло быть наблюдение за пациентом, ведение дневника болезни и так далее. Мама устроилась на практические занятия в ближайший дом престарелых, где оказалось несколько русских коллег. Ученики обычно работали в дневную или вечернюю смену. Пару раз за время обучения надо было отработать ночью. Утренняя смена начинается с побудки, смены памперсов, походов в туалет и завтрака с лекарствами. Вечерняя обычно поспокойней. Но и там, и там хватает письменной мороки.
Дом престарелых в Германии – это очень интересное заведение. Подавляющее большинство жильцов - это старики. Кто-то довольно бодрый и с ясной головой, но есть и овощи, и маразматики, и просто моральные уроды. А встречаются и довольно молодые люди. Так мама заботилась о молодом мужчине, который после аварии оказался парализован. За время учебы мама познакомилась со множеством людей. Было много добрых стариков. Кто-то искренне благодарил за заботу, делал иногда небольшие подарки – шоколадки, конфеты. Пару раз мама приносила домой с работы шампанское. Но были и довольно неприятные персонажи. Например, бывший офицер СС. Русские сотрудники предпочитали обходить его комнату десятой дорогой, потому что помимо оскорблений дядя мог плюнуть или ударить. Но одно дело двинутый нацик, а другое – обыкновенные мудаки. Жильцы, которые старые и немощные, могут делать что угодно. Бить, кусать, вырывать волосы или просто опорожняться на персонал для многих норма. Причем не потому что они впали в старческий маразм, а потому что сволочи. Политика того дома престарелых подразумевала, что больным старикам нельзя никак ответить, никак наказать. Только улыбаться. Мама приходила порой домой с синяками, царапинами или порванной формой.
Логично, что в доме престарелых старики умирают. Кто-то в окружении родных, кто-то совсем один. В комнатах жильцов есть стандартный набор мебели и удобств вроде старенького телевизора, кровати и шкафчика. Но некоторые обустраивали свое жилище с размахом – мраморные столики, плазма на полстены и персидские ковры на полу. Дети обязаны оплачивать пребывание родителей в этих заведениях. Конечно, есть куча законных способов от этого откосить. А у дома престарелых, в свою очередь, куча способов получить деньги. Так, например, если у старика есть дом, то наследники не станут его продавать при жизни владельца. Потому что обычно дом престарелых получает деньги. Проще сдавать собственность в аренду, отдавать деньги дому престарелых, и после смерти наконец-то распилить наследство. Заодно и забрать все из дома престарелых, от мраморных столов до старой ночнушки. Но если наследники не забрали имущество покойного, то оно автоматически переходит дому престарелых.
Да, старики умирают. Пожалуй, это самое тяжелое. Мытье старых задниц, таскание стокилограммовых бабушек в душ, оскорбления, страшные болезни и не самый лучший коллектив – это не так страшно.
Мама проработала два с половиной года. Последние полгода она занималась с несколькими стариками. Среди них была бабушка с интересным заболеванием. Она совершенно не воспринимала одну половину своего тела и окружающего мира. Так, например, она расчесывала половину головы, съедала кашу с одной половины тарелки и в плохо воспринимала предметы с одной стороны. При этом обе половины тела полностью функционировали, а голова работала с необыкновенной ясностью. При очередном утреннем обходе мама нашла старушку мертвой. В течении следующего месяца в мамину смену и буквально на ее руках умерло еще несколько пациентов, в том числе ее подопечные. Видим, это и стало последней каплей, и мама бросила учебу.
Из двадцати человек с их курса учебу закончили всего семеро. Остальные ушли лечить нервные срывы и депрессии. Моя мама никогда не отличалась слабыми нервами, брезгливостью или особой чувствительностью. Но после почти трех лет работы в доме престарелых она написала бумагу, по которой отказывается от искусственного поддержания жизни, если вдруг случится такая необходимость. Она не хочет быть беспомощной старухой, которая ест через трубочку и ходит под себя, не сильно осознавая происходящее.
Мама бросила учебу за пару месяцев до выпускных экзаменов, и мы ее поддержали в этом решении. После этого за несколько месяцев она из нервного зомби вновь превратилась в радостную весёлую женщину. Сейчас она занимается разведением собак и совершенно счастлива.
Я не представляю, какая сила воли и нервы у тех, кто работает с больными. Неважно, старики это или дети. Страшно видеть, как кто-то рядом умирает и не суметь помочь. Врачи и медсестры в своих белых халатах всегда останутся для меня героями без страха и упрека.
