«Троица» Андрея Рублёва: канонам вопреки⁠⁠

Одна из известнейших русских икон была написана в период с 1425 по 1427 (есть и другие версии датировки).

Работа впервые упомянута в постановлении Стоглавого собора 1551 года, там, наряду с работами греческих мастеров, она рекомендуется иконописцам Московии как образец написания «Троицы».

В 1575 получила драгоценный оклад Ивана IV, в 1600 заново украшена при Борисе Годунове:

Оклад изобилует элементами, отсутствующими на самом изображении. Прежде всего, яствами заменена чаша с головой тельца. Сама икона практически не видна.

Для консервации иконы покрываются олифой, которая со временем темнеет, тогда происходит поновление — поверх наносится полностью новое изображение. С 1600-го года «Троица» поновлялась 5 раз. В 1904 была впервые очищена:

В 1918-1919 отреставрирована и приведена к современному состоянию.

Предшествующие иконы «Троицы», как византийские, так и русские, отображали ветхозаветный сюжет пришествия трёх мужей к Аврааму и Сарре и их трапезу. При этом, история представлялась через призму Нового завета: нисходили не три мужа, а Бог в образе Христа в сопровождении двух ангелов. Христос всегда был в центре и выделялся особым нимбом, крыльями, одеянием и другими деталями.

Одна из канонических версий с Христом, трапезой, Саррой и Авраамом.

Версия Феофана Грека или его учеников, элементы канона также присутствуют: Христос имеет центральное положение, больший размер крыльев.

В «Троице» Рублёва явно виден отход от канонической трактовки ветхозаветного сюжета: трапеза не изображена, равные меж собой ангелы взаимодействуют взглядами и жестами:

Большинство исследователей полагает, что изменения явствуют о том, что это, скорее, не ветхозаветный рассказ, происходивший в конкретных времени и месте, а выражение триединой природы Бога, чьи ипостаси Сын, Отец и Святой Дух равны. Если перейти от плоскостного к пространственному восприятию изображения, то ангелы будут сидеть вокруг стола, а пейзажные элементы образуют внешний круг, таким образом, центром космоса будет неделимое тройственное вечное начало – христианский Бог.

Почему Рублёв предпочёл отойти от канона именно таким образом? Возможно, из-за распространения антитринитарных ересей в Московии, против которых церковь предпринимала меры в виде основания множества монастырей (Сергием и учениками), посвященных Троице. То есть обществу было необходимо разъяснение тринитарного догмата и мастер попытался сделать так, чтобы он был понятен интуитивно при взгляде на икону.

Голова тельца в чаше на столе, скорее всего, является символом жертвы (в Евангелии от Иоанна Христос символически именуется Агнцем Божьим) — на этом строится гипотеза о том, что на иконе изображён момент, предшествующий нисхождению Бога Сына на землю, дабы принять искупительное страдание ради людей.

Если согласиться с версией о изображении Бога в тройственном единстве, возникает вопрос: где какая ипостась? Приведу лишь две трактовки, показавшиеся мне наиболее убедительными:

1. Слева – сын, в центре – отец, справа – Святой Дух.

Центральное положение вероятно для Бога Отца, жестом он указывает на чашу, как бы говоря о надобности жертвы. Левый ангел жестом соглашается с ним, его наиболее прямая поза может выражать готовность встать.

В пользу этой версии можно трактовать и одеяния ангелов. Одежда второго и третьего симметрична: гимантий через левое плечо, гимантий через правое. Цвет же ассиметричен: синий гимантий – синий хитон. У первого ангела гимантий и хитон расположены одинаково относительно остальных, в этом смысле он выделен. Возможно, подчёркивается общность второго и третьего. В православной доктрине к символу веры не добавлялся Филиокве (Filioque), т.е. Святой дух исходит только от Отца, но не от Сына и этим может объясняться особость одежд левой ипостаси (Филиокве был в католическом символе веры до 1439).

2. Слева Отец, в центре – Сын.

Поворот Сына к Отцу, можно интерпретировать как внимание к благославляющему на нисхождение. При этом колено центральной ипостаси приподнято, плечи симметричны, но левое уходит вглубь изображения, что можно принять за момент, перед началом движения.

Что касается третьего ангела, большинство версий сходится на том, что это ипостась Духа из-за наибольшего покоя фигуры относительно других, даже жезл находится на плече.

Существенные изменения в написании Троицы можно увязать с историческими событиями. Имеется в виду мировоззренческий сдвиг 1380-го после победы в Куликовской битве. Общество осознало вред распрей и важность объединения против внешнего врага (что прослеживается в летописях) и иконописец в противоположность мирским усобицам князей явил мир горний с вечным согласием. Таким образом, «Троица», опираясь на христианскую традицию, устремляется в будущее народа с нарративом единства и преобладания высших ценностей.

Вышеперечисленные трактовки произведения являются лишь гипотезами, но они столь убедительны из-за своеобразности Рублёвского воплощения «Троицы». В отличие от икон, отображающих устоявшиеся сюжеты, здесь есть пространство для универсально-исторических и нравственно-психологических интерпретаций. И это относится не только к Рублёву и не только к иконописи — Д.С. Лихачёв и многие исследователи вслед за ним, особо выделяют период второй половины XIV-XV вв. как русское предвозрождение (его чертами являются психологизм, открытие личности в искусстве, формирование особых черт национальной культуры).

Что можно сказать с уверенностью, иконописец в работе руководствовался не канонами, а собственным пониманием.

В фильме Тарковского личностное начало, присутствующее в творениях Рублёва, было экстраполировано на жизнь мастера в целом. Это объясняет придание ему, нехарактерной для средневековья, антроподицеи (писал о ней в посте про Феофана Грека). В целом, кинематографический образ Андрея напоминает о сюжетах, где современный человек, потерпев крушение, застревает во враждебном первобытном мире — настолько разнятся жестокое окружение и благие устремления героя, вкупе с глобальными размышлениями («бабы на Руси унижены и несчастны до крайности», «тёмен (народ), да только кто виноват в этом», «людям просто напоминать надо почаще, что люди они, что русские: одна кровь, одна земля <…> а на мужика всё новые беды сыпятся, то татары по три раза за осень, то голод, то мор»). Характерно, что в киноленте осознать проблемы всего общества больше никто не пытается (кроме пессимистичного Феофана).

Конечно, в фильме можно найти параллели с положением творческой личности (и конкретно Тарковского) в СССР.

«Троица» Рублёва — пример того, как произведение и сам образ творца, подвергшись художественной и научной обработкам в последующие эпохи, дали жизнь новым смыслам.

При написании использовал статьи из базы данных РИНЦ: Дёминой Н.А., М.В. Алпатова, Вздорнова Г.И., Салтыкова А.А., Э.К. Гусевой, а также монографию С.А. Головина «Старинная русская икона XIV-XVIII столетий: историко-источниковедческий аспект».

Моя группа в ВК: https://vk.com/deconquista